В-общем, так: вот разговаривает пятилетний ребёнок по видеосвязи с папой, или с мамой, или с дедушкой, или с бабушкой. Мило так лопочет, улыбается, и ему в ответ ласково… Скажете он в этот момент с кем-то из них общается?! НИ ХРЕНА!!! КАК?!!! Как он может с кем-то из них разговаривать, если между ними пять тысяч километров?!!! Он разговаривает с металлической коробочкой, у которой внутри проводочки. И ребенок это понимает! А мы взрослые люди этого не понимаем!!! И многие братья наши во Христе, и особенно язычники неверующие, как только, приложился к иконе, поклонился мощам, Пречистой Деве помолился, сразу пальцем у виска с присвистыванием! Так, ребятки, следуя вашей логике, ребенка экран смартфона или айфона чмокнувшего, "мамочка" там на экране, надо СРОЧНО!!!, с психушку, в палату "буйных" желательно.
Вот ещё пример: смотрю на экран айфона, на фото мало-мало отреставрированной "Троицы" Андрея Рублёва. Мазня… Фигня фигнёй двухцветная… Даже перспектива искажена, стулья с разнодлинными ножками… Минут через пять-десять, "мотор" внутри грудной клетки бух-буХ-бУХ-БУХ-БУХ! Горло сдавило как у астматика. Слёзы вот-вот как у ребёнка… А что делать?! Что?! Если "регулятор восприятия" не в моей власти? Терпи. И радуйся. Снисходит до тебя, самого гнусного из грешников, у которого внутри зловонная яма грехов смердящих, перегнивающих. Да ещё и "оживающих" иногда…
Почему у других не так? А где вы видели, чтобы гаджет или лэптоп без подключения к электросети работали?
"Гибазов" во всю глотку на меня:
«А ты сука!!!!! Блядь!!!!! Праведник, сука!!!!! К Небесам он может подключаться, блядь ты! Блядь такая!!!!!»
Успокойтесь "гады гибазовские", всей кодлой на меня взбесившиеся. Не праведник!, нет! Грешник ещё худший, чем вы все вместе взятые. Потому что душа праведника это… А мы на примере Машеньки. Девочка-красавица, в райском саду песенки, голоском как серебренный ручеёк журчащим, танцуя распевает, птички ей подпевают и бабочки вокруг неё порхают. Вот так!
Грешник нераскаявшийся… Помню ещё себя каким был, помню… В общем: камера морозильная, в ней туши свинячьи отмороженные, как марионетки на множестве крюков острых подвешенные… Вокруг! Везде! Змеи… Нас свиней кусают, заставляя тем самым от злобы сатанинской содрогаться и от боли причиняемой крюками, на которых подвешены, корчиться. И рядом висящим боль причиняя, кусая их, царапая и всё это "не желая зла", не понимая почему боль другим причиняешь. А зачастую и не чуя совсем чего вытвариваешь. Ну ладно. Хватит.
Грешник раскаявшийся ещё хуже… Голгофа… На Кресте Спаситель Страдающий… И ты себя осознавший и в истинном свете себя увидевший… Болит… Часто болит невыносимо… Потому и плачем… Психбольные скажете? Да ну и ладно. Только вот сам-то про себя понимаю, что нет. Реальность адекватно воспринимаю, контактирую и реагирую адекватно. "Запах" внутри… Вот когда овощи гниют так себе вонь. Мясо хуже, но тоже терпимо. Рыба!, это уже конечно да!, смрад о-ё-ё! А змея! Даже живая отвратно, невыносимо отвратно! А когда гниёт!!! Не знаю как у других раскаявшихся, а у меня их гниющих полная яма… Прямо доверху… И живи с этим… И терпи… Сам столько их столько "расплодил", да "навыкармливал". Вот и живу. И нюхаю. И на Спасителя не смотреть стараюсь. Стыдно. Всё время харю свою бесстыжую куда-нибудь отвернуть пытаюсь. По Праздникам только чуть легчает. Так что, поэтому снаружи "дуракавалянием" и занимаюсь. А мне по-другому никак. Дебилоидно-придурошный снаружи и отвратно-гниющий внутри. Только так, а иначе сразу же "бронзоветь" начнешь.
Личное дело. Часть 9. Пункт 3.
"Ничто не может быть чудесней, \Волшебной песни этой \что звучит тогда, \Когда два сердца бьются вместе, \Вместе и навсегда."
"Mais revenons à nos moutons"(фр.)
Всё ж таки…, как ни крути…, как не изворачивайся, а Сократ, когда его спросили, надо ли человеку жениться ответил правильно: "Жениться надо обязательно, попадется хорошая жена – станешь счастливым, попадется плохая – станешь философом."
Только как вот обычно всё происходит в нашей стране многострадальной, "раковой опухолью" безверия поражённой:
Встретились – познакомились. Ага!… Ну так чё… Обнялись… Упали… До свадьбы опять же… Ну а как же!, надо проверить!, "разъёмы" подходят или нет! А то вдруг потом после свадьбы выяснится, что не "состыковываются"!, ну никак не "состыковываются"! Ребятки!, мальчики и девочки!, "разъёмы папа-мама" у всех человеков СТАН-ДАРТ-НЫ-Е!!! Чего там проверять?!!!
Неа, свалились в обнимку, а тут утро! Люди ходят! Смотрят! Надо "Дом" вокруг кровати строить. А "внутренние миры" у обоих из разных "материалов", не скрепляющихся друг с другом… И начинается!!! Притирка!!! Кто кого. Пока помоложе, полегче всё проходит. Чем старше, тем хуже. Нет!, не скажу чтобы у всех так! Видел и "половинки" в целое соединившиеся. Но!!! Все они, по чесноку все!, (мужики мне об этом, а мы в таком вопросе серьёзном не врём) до свадьбы ни-ни! То есть! Нормальные сначала строят "Дом", а потом уже туда "постель", и за закрытыми плотно "дверями и окнами".
Это первое! Теперь второе:
Девочки дорогие, уж позвольте сначала для нас скажу, как нам "слабому" полу, надо для себя жену, этот "сосуд немощный", нежнейший то есть, очень и очень "хрупкий", ручонками своими шаловливыми.
§ 1.
–The plane of the Air France company made landing flight from Nice – Cote d'Azur"(анг.)
Опять сюда, опять здесь… Глаза б мои не видели небо это серое, сырость холодную, толпы людей с озверело-озлобленными гранитными харями. Багажа нет, только ручная кладь. Сразу на выход в Город. Отрицательно мотнув головой отогнал, навозными мухами жужжащих, таксистов.
–Серёга, ты где?… Понял… Хорошо, подожду.
Надо же, начал забывать, отвык от "пробок" московских. Так, ладно, наличку надо местную. Ага вон, там райфайзенбанкомат. Подошёл, встал шагах в пяти не доходя. Перед серым "чудо-сундуком" холёная златовласка "колдует". Блин!, аха-ха, да эта "амазоночка" на охоте! Спиной почуяв, или глазами на затылке увидав "ишака с кошелём на горбу", приоглянулась, ну точно!, ишак!, бесхозный!, бабосами до верху набитый! И Я тут!, вся такая Красавица! Напряглась вся, пальчиками ухоженными прядки золотые туда-сюда, "булочками" фитнессом и антицеллюлитным массажем замученными, юбчонкой дорогой обтянутыми, заиграла. От "чудо-сундука" отходя, грудёшками силиконовыми взыграв, взгляд такой "приветливый" и улыбочка, "шрапнель", чтоб сразу площадь поражения побольше!: (А что это мы такие красивые, загорелые, модные и такие хмурые? А вы ко мне в объятия и я вас "развеселю", вы даже не представляете на ЧТО!!!, Я способна! Ну, а взамен естественно: колечко с брюликом, фата, и пин-код от той карточки, ребром которой вы по ногтю большого пальца постукиваете).
К банкомату, у тебя в подчинении находящемуся, не спеша вышагивая, очки на кончик носа сдвинул и поверх них, из "обоих орудий расчехлённых, бронебойными, залпом": (Не канает, деточка! Не канает! Знаем уже на ЧТО вы способны, видишь две нашивки о ранениях? Дважды уже в сердце разрывными, такие ж как ты хищницы, так что: "гуляй, Вася, жуй опилки"). Улыбочка увяла, глаза ледяной корочкой: кааазёл старый! – Иди, иди, коза драная.
Дома. Дверь своим ключом. Ну так захотелось, вроде б и не уезжал никуда. Мама, на грудь упала…, и плачет, и смеется:
–Ой, сыночка, а мы обедать сели, тебя не дождались…
–Рейс, мам, задержали, да и "пробки" опять же.
Шум на кухне услыхав:
–Проходи уже… – туда убежала. Рюкзак бросил, разулся, по коридору следом. Сестренка твоя младшенькая, "болячкой" скрученная, тебя почуяв, в кресле инвалидном бьётся…
–Сашенька, Сашенька, тише!, тише моя родная!, идёт он, братик твой, идёт уже…
Из кресла её выхватив, на руки, ну здравствуй, родная моя! Обмякла вся сразу, всем своим изувеченным тельцем к тебе прижимаясь, личиком, с зубиками изо рта торчащими и гримасой от волнения перекошенным, к груди приникнув и ручками слабенькими изо всех сил обнимая.
Угомонились, успокоились немного от радости встречи. Мама то как "сдала"…, цы…, эх… По скайпу не так заметно, как вживую.
–Нет, мам, есть пока не хочу, только чай. Сам налью. Ну ладно, ладно, налей…, поухаживай за мной.
От матушки взгляд на сестрёнку:
–Так!, а это ещё что такое?!
Почему у неё заеды в уголках рта? Поближе при двинулся рассмотреть…, и запах!
–Мааам!
–Коленька, ты только не горячись, – кружку с твоим чаем, двумя руками дрожащими, держа.
–Мамочка, а я и не горячусь, я очень и очень даже спокоен, – "Афоню" из кармана вытягивая и весь от макушки до пяток холодным гневом понимания подмороженный.
–Коля, не надо!
Надо же никто ее "мычания" не понимает, только ты и мама, ну и близкие, совсем близкие, правда не так, не полностью, частично, "с пятого на десятое". В огромных, в половину лица, темно-карих глазах слёзы дрожат. Ладно ладно, мои родные, не буду с ходу вас расстраивать, "гневом праведным" пугая.
–Коля, это новая модель у тебя? – ручкой скрюченной на "Афоню". Посмотреть хочешь? "Поиграться"? На, моя хорошая, конечно посмотри. Поверх экрана на тебя с матушкой воркующих поглядывая, "зарылась с головой", взрагивая вся от возбуждения:
–Вот это "точило"! Как работает! "Летает"! Афигеть!, вот это да…
–Да, уж, сыночка…, ты прости, – полушепотом, пока сестрёнка увлеклась и вроде б не слышит, – здоровье у меня сам видишь, мне её одной из ванны не поднять. Тяжёлая уже. Выросла. Восемнадцать Сашеньке нашей скоро.
А!, да!, точно!, и на самом деле, совершеннолетие скоро.
–Когда Катя с Серёжей приходили, так я Катю попрошу и мы вдвоём. Хоть и неудобно, у неё самой и работа и детишек трое. Сам понимаешь жизнь сейчас какая здесь, все и всё бегом, бегом. Ну, а потом когда ты эту женщину нанял ухаживать, то поначалу все хорошо было. А потом раз от разу всё… И не скажи ей ничего. Фыркает. Понапрасну, говорит, ко мне придираетесь. Спать?, да поспать бы Сашеньке после обеда надо будет. Переволновалась пока тебя ждала… Сам искупаешь? Пойду тогда чистое ей соберу, переодеть. Спасибо, мой родной.
–Да ну ладно, мам, за что ещё спасибо?
–Нет… – сестрёнка, айфон на колени уронив, взгляд на тебя ошарашенный.
–Да, Сашенька. Да.
–Нет!, мамочка!, нет! – в спину матушке из кухни выходящей и её "не слышащей".
–Так! – придвинулся к ней вплотную, лицом к лицу. Взгляд из удивленно-возмущенного в презрительно-ненавидящий превратился.
–Саша! Саша! Успокойся!
Лицом, раскрасневшимся от стыда-гнева, из стороны в сторону мотая, от взгляда твоего уклоняясь, плюнула тебе в лицо…
–Ой! Коля! Прости! Прости!
Бумажное полотенце отмотав, сначала ей подбородок от слюны и заеды раскровянившиеся промокнув, вытерся. Потом личико её в ладони взяв, глаза в глаза:
–Я тебя раньше купал? Купал. А сейчас что изменилось? Повзрослела. Понимаю. Но!, послушай меня! Послушай, пожалуйста. Ты МОЯ плоть от плоти! Нас с тобой одно чрево взрастило, из одного лона мы с тобой в этот мир пришли. Если нас местами поменять, ты что не помогла б мне?! Ведь в аварии той, запросто не ты, а я мог оказаться…
–Коля!, да я для тебя!… – лицо твоё, со слезинками по складкам морского загара в бородёнку, на прошлой неделе в "La Сle du Barbier" подстриженную, стекающими, к грудке своей "птичьей" прижав, пальчиками дрожащими, по голове как сыночка, успокаивая. "Сдалась", "капитулировала".
Так и ну и где же эта мазь?, где? (в коробке с лекарствами роясь), ох…, а маминых то сколько… Ага!, вот, нашёл. Новейшая разработка, "последнее слово" швейцарской фармацевтики. Перевод сам делал. Здесь, в этом болоте про неё, "ни ухом, ни рылом". Так… Распечатана… Инструкция тобою переведённая прочитана… А туба целая, не вскрыта… В прошлом году выслал!, и ни разу эта "няня-медсестра"?! Ну я ей сейчас! Так стоп!, а ты сам когда последний раз к ним приезжал?!… Да ну вот как "обиделся", два года назад, что не "захотели" они обе, вместе с тобой на берегу Лазурном, в твоём доме, море из окон, вот рядом, яхты мачтами покачивают, одна из них твоя… Как только решился, сказал:
–Мама, я ж вижу как вы "чахнете" здесь обе, как две берёзки в пустыне. Ни друзей, ни подруг здесь ваших, никого знакомых здесь нет. И вряд ли будут. А я по всему Евросоюзу мотаюсь и "дома" почти не бываю… В-общем, отпросился я на неделю, чтоб вас "туда" перевезти.
Ох как же они обрадовались тогда! И плачут, что тебя рядом не будет, и радуются, что Домой.
–Коленька, может и ты с нами? – мама так умоляюще, уже здесь, – ведь родина всё ж таки…
–Эх, мама, мамочка, Родина-Уродина… Сашенька, прости.
Сестрёнка глазки на тебя вытаращившая не обиделась, прыснула от смеха. Да уж…, хорошо пошутил… Мама тогда так огорчённо головой покачала. Позвонить сиделке, "няне" Сашиной?, чих-пых ей устроить и сообщить об увольнении? Не стоит… Серёге скажу, он лучше всё устроит, правильнее, без эмоций. У него и доверенность от тебя на всё.
Зашёл в электронную почту. Черновик в самолёте набранный, ещё раз подредактировал: "Monsieur, this letter confirms my request to transfer from the European division of Your company to the regional Department located in the Russian Federation.(анг.)"
Отправить?… В памяти всплывает трёхдневной давности разговор в кабинете "непосредственного начальника": «Nicolas. Je comprends que votre mère et votre sœur vivent à Moscou, je comprends qu'ils sont votre famille. Et la direction de la société est prête à toutes les concessions en termes de vous fournir des vacances trimestrielles… Nicolas… Nicolas… Je vous parle, et vous regardez par la fenêtre… Qu'est-ce qui vous intéresse en dehors de la fenêtre… La Dame de fer… Vous la voyez pour la première fois?(фр.)» Эх, Пьер, ну конечно не в первый раз… Мой основной офис по соседству с вашим… И окно в ту же сторону.
«Pensez. Nicolas. Pensez. Ne revenez pas dans ce pays terrible. Ne vous précipitez pas pour gâcher votre carrière et la vie(фр.)».
Нажал сохранить. "Сохранено в черновиках." Потом, попозже. Потихоньку, почти на цыпочках, к комнате сестрёнки. Спят. Обе уснули. Мама рядом в кресле, ноги себе пледом укрыла, прохладно в квартире, надо будет подрегулировать отопление. Саша к стенке отвернулась, как же заеды ей, мазью этой? Осторожно, как сапёр на задании, переполз и втиснулся спиной к стене. Аккуратно нанёс мазь, промокнув излишки медицинской салфеткой. Эх, Сашенька, Сашенька, если б не "болезнь" эта… ДТП это… Отца забравшее и тебя, крошку ещё совсем, "в бараний рог"… Какая ты красивая во время сна! Гримаса судорожная исчезла, личико утончённо-худенькое, губки порозовевшие плотно сомкнуты в полуулыбке, на переносице складочка, как будто внимательно и строго во что-то всматривается. Копия матушка в молодости, на той ещё досвадебной фотографии, "неудачной": «У всех нормально, а я с глазами закрытыми, моргнула, одна из всего класса». Прежде, чем "вылазить" из тесного пространства между стеной и "спящей красавицей", кончиками пальцев, осторожно осторожно по щеке, потом слегка в лоб чмокнул уже приподнимаясь. Опс! Заворочалась в полусне, рукой твою руку поймала, по пальцам, как матушка по клавишам фоно "пробежала", и за мизинец цап! Как в детстве, когда спать её укладывал. Прилег, опустился назад. Ну что ж, полежим немного, подождём пока покрепче уснёт. А хорошо дома… Тихо так… Умиротворённо…
—Коля…, Коленька, просыпайся. Темнеет уже, голова может разболеться, нельзя на закате.
Надо же!, уснул! Как так то? Вроде бы и спать совсем не хотелось. Из пледа, матушкой тебя заботливо, как маленького, с кряхтением выбираясь, на сестрёнку чистенькую и свеженькую после сна, сквозь пальцы растопыренные, лицо своё заспанное разминая:
–Саша!, ты как у меня "Афоню" из кармана "выцарапала"?
–Сам он у тебя из кармана выпал, – взгляд такой на тебя удивлённо-невинный.
–Харош мне "заливать"!, ладно ладно, только поаккуратней там, не больно то, по закрытым файлам, а то ж я тебя знаю…, для тебя мои пароли…, как и нет их вообще.
–Фу, надо мне сто лет, "секреты" твои," – хитрый взгляд лисички на тебя поверх экрана.
–Ну не мои, Сашенька, а служебные, рабочие…
–Коля, ты кушать будешь?
–Да, мам, перекушу немножко.
–А потом давай погуляем все вместе, погода такая хорошая…
Да, мамочка, конечно погуляем. Где только ты погоду хорошую увидела?, мрак серый, сырой и холодный за окном.
—Здравствуйте, Николай Александрович, с приездом, – консьержка, бабушка-пенсионерка, "подружка" мамина, на смену вечерне-ночную заступившая.
–Здравствуйте, здравствуйте…, – подчёркнуто вежливо, "доброжелательно", не расстраивать же маму. Её ожидая, пока ("я быстро, только спрошу") из подъезда выйдет, перед сестрой на корточки присев, как в детстве кто-кого за нос поймать уловчится. Мама, и как так не заметил, что подошла и рядом стоит?, на вас разыгравшихся и хохочущих глядя, руки стиснутые к груди прижала и слёзы…
–Мама, мамочка, перестань, ну ты чего?! Хорошо же всё?! Ну вот! И не надо плакать, когда всё хорошо.
–Коля, я сама её покачу, мне так удобнее, опора есть, легче ходить так, за коляску держась. А ты рядом с Сашенькой, а то она вся выкручивается, чтоб тебя всё время видеть.
Набережная вдоль реки, соимённой Городу, в грязно-апельсиновом свете фонарей, как вымерла, да и все тротуары и дорожки пешеходные вдоль дорог, как на кладбище. А вот проезжая часть это, ДА! Битком! Всё стоит, "намёртво", всё красными стоп-сигналами, друг к другу притиснутыми. Вот и ты скоро также… А ну и ладно! Хорошо в Европе?! Конечно! Вообще не вопрос! Только вот они то здесь, и насильно их там не заставишь… Пробовал уже… Не "приживаются". А без них там ничего не радует, вечером поговоришь по видеосвязи и потом на "стенку лезешь". Нет уж!, всё!, хватит!, сил больше нет. Левой рукой сестрёнку за руку держа, пальчики-"спичечки" тихо перебирая, правой айфон включил, разблокировал, в почту, черновики, отправить. "Сообщение отправлено".
–Да, мам, что?, прости отвлёкся немного, ты о чём сейчас? А-а, Сашеньку на причастие тебе помочь свозить? Да, конечно сходим.
И далее просто и буднично так, не них, а в чернеющую за гранитом воду "всматриваясь":
–Сходим…, и не один раз…, я ведь насовсем приехал. На прошлой неделе, и заявление о переводе сюда, и вещи свои транспортной компанией, и квартиру парижскую, дом и яхту на продажу выставил…
–Саша!!!
На мамин вскрик среагировав, сестру из падающей коляски, выпрыгивающую в твои объятия…
Вот как-то так, братья-славяне, как-то так нам надо жену свою воспринимать. Потому что, и постареет она обязательно, и случиться с ней может всякое. А если нет к жене внутри, от Бога данного, чувства настолько сильного, родственного к ней, то никакие сиси-писи и сладкие поёрзывания друг на друге со вздохами томными не помогут, (ну хорошо, хорошо, "помогают" временно, временно…, ненадолго, а потом всё плохо становится, очень плохо). Но это опять же при условии, что она тебя как Мужа принимает и чувствует, а иначе только Гордыню в женщине таким самоуничижением вздыбишь, "памятник воздвигнув нерукотворный". А вот теперь к вам, девочки, обращаюсь. Постараюсь покороче, да и чего там рассусоливать, всё равно для меня душа женская также темна и загадочна, как только-только открытая учёными "тёмная материя".
§ 2.
Вот сейчас на этот пригорок, по асфальту вдрызг раздолбанному, лавируя между совсем глубокими колдобинами, и считай приехали, "стелла", прямоугольник железобетонный, с железобетонными буквами по верху:
«Добро пожаловать», а ниже, на самом прямоугольнике чёрной краской из баллончика: «в Мухосранск».
"Рено" оставляя за собой пыльную дымку, на асфальтированной дороге!, легко впрыгивает на пригорок, закрывающий твой родной городок от злых зимних ветров. Ну надо же! Все буквы подновили, подмазали, всё ослепительно белое и чистое, без "заборных" надписей. Как будто к твоему приезду подготовились, а то ведь сколько себя помнишь… И мусорную свалку, сразу за надписью которая, убрали… Чудеса прям! Да и сам городочек чистенький весь, видно то тут, то там, и заборчики подновлённые, и фасады домов. Окна кое-где пластиковые новые, новые дома-"коттеджи". Лучше стало за те три года, что не была здесь. Не стало того серого беспросветного уныния, зелень, умытая росой ночной, в утреннем солнце переливается… А вон там, с Сашей в первый раз поцеловались. Как же он трясся тогда в твоих объятиях! А ты ему со смехом ласковым:
«Дурачок!, ну ты чего?»
И сама к его губам. Жаждуще-жадно. Как к роднику в жаркий полдень. А потом всем своим юным, только начавшим созревать телом к нему прижимаясь, на ухо горячим шёпотом:
«Мой ты! Только МОЙ! Попробуй только на другую посмотреть, глаза выцарапаю!» Потому что, ты то на него ещё с детского сада "глаз положила", а он что?, пацан и есть пацан, всё б ему с дружками "войнушка, да игрушки", а ты девушка "серьёзная", обстоятельная!, и чтоб какая-то "сучка" тебе "дорогу перешла"?, да щас!!! Поэтому и заявление в загс сразу ж после выпускного. Тётя Фая, вы меня не одёргивайте!, я законы тоже знаю!, спим мы с ним!, да беременная! На Сашино робкое:
–Ленка…, ты чего? Когда это?
Так!, ты помолчи пока, а лучше посиди там, у двери, а лучше за дверью, я тебя позову когда надо будет. И суженного своего подальше отослав, истерично вывизгивая: что вы все и всё время меня учите!!! Справка нужна?! Будет вам справка!!!
–А никто и не сомневается! – сестра твоего отца в ответ тебе, – а то я не знаю как будто, где твоя мама работает, и как ты "на раз" своих родителей "ломаешь", эгоистка ты эдакая! Ох, девка, девка… Это же надо как в тебе кровь гордая княжеская, от бабки твоей унаследованная, пробилась. Ну ему то понятно, только такая и нужна, мамка заботливая, "под каблуком" твёрдо удерживающая, другая покалечит его, телёнка глупенького. Но тебе то это зачем?!!! Ты же с твоей красотой и с твоими талантами… Да все мужики мира, все сокровища к твоим ногам!
Вся покрасневшая от негодования, каблучком об пол, до боли, тётя Фая, хватит!!!
–Ну ладно, ладно! Не психуй. Тащи сюда своё "сокровище", "корова стельная"…
А потом перед свадьбой "подружки":
–Лена, ты всё-таки посмотри!, ну не пара он тебе. Подумай ещё хорошенько. Да за тобой же все парни здесь то "на карачках", а если в Центр поедешь? Представляешь какого мужика можешь себе отхватить?
Дуры набитые. Вон оно сокровище моё, на заднем сиденье дрыхнет, две доченьки погодки, а между ними близнецы-"разбойники", все в папу (в смысле когда пацаном был), всё бы им поорать да побегать. Старшая Верочка дома осталась, за папой "присматривать", пока он все "дела свои доделает" и у неё соревнования по таэквондо закончатся. Милый, я не могу уже, чокнусь скоро, жарища, пробки, школа закончилась, дети целыми днями дома толкутся один на одном… Сил уже нет никаких. И у наших уже три года не были. В общем ты как хочешь, я билеты поменяла, ты с Верочкой, а мы на неделю пораньше. Ночью перед сном ему "решительно", как всегда. Сама же всем своим существом осознавая, что если "подкаблучник" скажет мягко и спокойно:
–Нет, дорогая моя, все вместе полетим. Ничего страшного, ещё недельку потерпим.
Так сразу же всю "решительность волевую", как пух с одуванчика. И он тебя всю размякше-усталую к себе притягивая, согласно улыбаясь:
–Как скажешь, моя Родная, конечно поезжайте… Так это… Ну раз вы едете…
Ох, Саша, Сашенька, как сливочное мороженое растаивая в его объятиях. И вечером следующего дня перед вылетом, в предотъездной суете, старшей дочери (умница моя!, вся в маму!, помощница моя, только ты у меня одна серьёзная из всего этого "цирка-зоопарка", весело горланящего по поводу "нежданного сюрприза"), последние наставления. "
–Мама! Всё! Хватит! Помню я всё!
Ну, копия ты в семнадцать лет. Её торопливо в лоб чмокнув, к Мужу Своему лицом к лицу прижавшись, очки его на лоб сдвинув, глаза в глаза, губы в губы, не скучайте тут… А в ответ:
–Ты чё за глупости такие? Чего несёшь? Конечно будем.
И тебя к себе поплотнее прижав, "выводку" твоему приутихшему, через твоё плечо, подмигнув:
–Зато сколько радости будет когда приедем! Верочка золотую медаль привезёт похвастаться…
Подростковый, притворно-гневный возглас старшенькой:
–Ну, папа!
И твой строгий "хозяйки дома":
–Не "нукай" на отца!
И Мужа Родного примиряющее:
–Ну, всё, всё, девочки мои, присели на дорожку и вперёд. Такси уже приехало.
К двухэтажке, к дому родному, на такси подкатывая (ох, как затекло всё тело за почти четырёхчасовую поездку в машине, а перед этим в самолёте почти два часа), телефон в сумочке роясь, выискивая… А нет!, не надо… Обе бабушки на скамейке заёрзали поднимаясь на приветственные возгласы как на параде вытянувшихся дедушек:
–Вон! Вон! Едут! Точно они!
Ну всё!, тащите тазы и вёдра!, щас море слёз будет!, как бы весь этот маленький городок не смыло.
§ 3.
"Раиса Захаровна: Вы его любите?
Надя: Чё?
Р.З.: Любите ли вы этого человека?
Н.: Ооооой… да какой эт человек? Да был бы это человек. Да разве он бы так поступил? Его эта стерва облапошила, а он дурак уши-то и развесил…
Р.З.: Ну почему вы так думаете, что это его кто-то облапашивает, а не он?!
Н.: Да что вы такое-то говорите? да разве добрая-то женщина так поступила? А вот увидите, всё ей отольется. Всё. Бог-то не Тимошка, видит немножко. Да ещё не раз-то ей заикается, змеюга подколодная, как чужих мужей от семей отрывать.
Р.З.: Да почему вы так говорите-то будто у неё их… не знаю…
Н.: А что, нет, што ли? Он у неё первый, што ль? не шешнадцать поди ей?
Р.З.: Да, не шеШнадцать! И не первый.. А если это любовь, Надя?
Н.: Кака любовь?
Р.З.: Така любовь. Вот, о чем мы должны с вами сначала подумать.
Н.: Ну, не знаю уж. Сколько лет мы с ним прожили. Чё ж воевали мы с ним, штоль? всё у нас хорошо было.
Р.З.: ммм! А привычка?
Н.: Кака привычка?
Р.З.: Элементарна привычка! Потому я и спрашиваю: Любите ли вы этого человека?
Н.: Ну, не знаю… вы всё слова какие-то говорите. Кака тут любовь? Когда вот… воздуха мне тут [прижимает кулак к груди] не хватат, надышаться не могу. А в груди прям… жгёт. Прям жгёт. Как будто жар вон из печи прям сглотнула."
(Ну откуда это – все знают)
В-общем, в "подарок" себе на пятьдесят второй день рождения, поехал к Валентину Феликсовичу. Поклониться-приложиться и канон полуденный отстоять. И "подарок" от Него само собой!, сразу же! Читавший канон вместе с молодым, постоянно его читающим, батюшкой, приезжий видимо священник, старенький уже, после обратился с проповедью к пастве, жаждуще впитывающей каждое слово. Жарко невозможно. У батюшки лицо красное и блестит от пота. Какая первая заповедь? Не убий? Да ну нет конечно! Истинно так, батюшка. Возлюби Господа Бога Своего… Ага! Вот именно! А как можно Любить того кого не знаешь?! Аминь!!! Так ведь и к людям, если второй заповеди следовать, это применимо! Аминь! А как узнать?! Надо с детства чтобы? Или много времени вместе? Неа! Не поможет. И друзья детства предают, и "любимые" с которыми много лет в одной постели, и просто недавние знакомые искренне от всего сердца помогают, и может войти, прямо втиснуться "незнакомый" Человек в твой внутренний мир, заняв в нём твёрдо и уверено место, видимо именно для него Христом предназначенное. И ничего с этим не сделаешь, хоть весь лоб разбей, пытаясь "стену головой пробить". Не знаю точно, не могу с абсолютной уверенностью утверждать, но думаю, что самое главное: в том КАК!, Дух Святой, души наши, как мы свои пять пальцев знающий, их ТАМ в Царстве Небесном, либо соединяет Благословляя, либо отводит друг от друга. И Познание через Него, только через Него, и себя, и других человеков. А без Познания, Благословения и самое главное Доверия к Царю Небесному, без признания Его своим Полновластным Господином, нет вообще никакого смысла Семью строить. Не получится. Никогда и ни у кого не получалось и не получится. В самом "лучшем" случае может "выстроиться" сообщество по принципу: "худой мир лучше доброй ссоры", НО!, семью в полном смысле этого слова, как Малую Церковь, не удастся, не получится… Господи!!! Как жаль, что понял и осознал ЭТО так поздно. Когда самому уже всё, поздно чего-то "строить". Когда вокруг "расстрельно-похоронная команда фрицев", на мотоколясках, моторами порыкивая, MG-42 и MP-40, с предохранителей снятые и на тебя постоянно направленные. Только и спасаешься за "Деревом" спрятавшись… Да ну и ладно, чего уж теперь, может кто в начале Жизненного Пути или тот, у кого Время ещё есть, сможет всё осознать, и то, что надо исправить – исправит, и как надо всё построит. Дай Бог!
«Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке, ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Который дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам» (Апостола Павла. К Титу. Гл. 2; ст. 11-14).
Личное дело. Часть 10
"Мощным взмахом поднимает
он красавицу княжну
и за борт ее бросает
в набежавшую волну!"
(Русская народная, простая хороводная)
Ну или так:
"А ты прости меня, дорогая Аксинья, /Но твоя юбка синяя не удержит бойца, /Не реви, баба темная, много нас у Буденного, /С нашей Первою Конною мы пойдем до конца."
(Ну тоже почти народная).
Или всё же:
"Любовь, похожая на сон,
Сердец хрустальный перезвон,
Твоё волшебное «Люблю»
Я тихим эхом повторю."
А уж как будет, это Пресвятая Богородица, сердца всех христиан в ладонях Своих хранящая, соблаговолит… Потому что кому как не Ей, всевидящей и лучше, чем мы сами себя, нас знающей, подсказать нам грешным, мужчинам и женщинам, кто мы друг для друга: молоко и мёд целебные(жена) и вино доброе(муж); либо абсент отвратный(мужлан) и маргарита, коктейль мексиканский с афродизиаком(девка).
Личное дело. Часть 10. Пункт 1.
9 мая, год 2018. Город-курорт.
«Ну, что "герой", парад посмотрел?»
Почуяв неладное я оглянулся, позади меня, ухмыляясь, стоял "генералиссимус". В грязнючем армейском камуфляже, берцы по ходу ни разу крема не нюхавшие, берет голубой засаленный, ладно хоть "пустой", без ничего. Из под берета, волосы длинные грязные бечёвкой, коричневатой, а ранее когда-то белой, перевязаны и рожа неделю не мытая, бородатая. Бородёнка как минимум трёхлетняя, слипшаяся. Георгиевская лента бантом, на груди слева, ниже орденские планки Великой Отечественной… Две… На клапане кармана крест Георгиевский… Еле-еле сдержался, чтобы не гаркнуть:
«Jawohl!» – "щёлкнув" каблуками и два пальца вывернутой наружу правой руки к виску. Ну, прям, внутреннее отражение меня придурка! Потихоньку выбрался из толпы и в магазин за продуктами бегом. Пообедаю, отдохну немного и в собор надо на поклон, просить Пречистую Деву, чтобы она "разрулила" проблему с "горечью", которую я сам в себе вырастил. Пока я девочку чистую не "запачкал" грязью своей греховной.