Помимо камер в стену были встроены микрофоны для распознавания голоса. И поэтому дежурному охраннику понадобилось всего несколько секунд, чтобы идентифицировать Сергея, после чего внешняя дверь бесшумно скользнула в пазы. Сергей вошёл в тамбур и дверь встала обратно. Сработала система «орлиный глаз» и спустя ещё десять секунд охранник, убедившийся, что под тренировочным костюмом и в теле посетителя нет никакого оружия и ничего взрывоопасного, а в выдыхаемом им воздухе нет никаких патогенных микроорганизмов или отравляющих веществ, открыл внутреннюю дверь «инквизиторской». Шагнув через порог, Сергей снова окунулся в знакомую и при этом так и не ставшую привычной обстановку. Стоявший напротив двери главный врач сборной по лёгкой атлетике обернулся и, увидев Сергея, произнёс:
– Доброго дня. Проходи в первый операционный блок.
Сергей едва заметно поморщился. В оперблоке обычно брали пункции спинного мозга и внутренних органов и процедуры эти, хотя благодаря достижениям медицины и были безболезненны, однако оставались малоприятными. И к тому же после них как минимум в течение суток, а то и двух нельзя было тренироваться. Так что оперблоки спортсмены именовали не иначе как «пытошные». Однако делать нечего – если претендуешь на то, чтобы как минимум взять «бронзу» в беге на 400 и 800 метров, то будь любезен предоставить эскулапам возможности максимально приспособить к этому твои тело и психику.
Зайдя в оперблок, Сергей привычно разделся и забрался на операционный ложемент. Умащиваясь, произнёс:
– Сергей Рыськов, лёгкая атлетика.
Управляющий всей машинерией оперблока малый искусственный интеллект (ИИ), которого спортсмены именовали «домовым» (в отличие от управляющего всем комплексом среднего ИИ, которого называли «кощеем»), распознал голос и наружность взобравшегося на ложемент человека и запустил робо-хирургический комплекс. В вены и артерии на ногах и руках Сергея вонзились иглы и по катетерам потекли наборы медикаментов, которые должны были обеспечить безболезненное совершение основных процедур. На голову Сергею мягко наехал шлем-индуктор, который также обеспечивал торможение болевых импульсов.
Стремясь отвлечься от процедур, Сергей стал вспоминать, как попал в большой спорт. Тем более, что увиденная им во время перехода по стадиону картина была очень похожа на один из эпизодов детства.
Родители Сергея переехали жить в RiverSky в 2033 году, когда ему было три года. И он навсегда запомнил это ощущение удивления и восторга от увиденного им, когда автомобиль (аэромобили тогда ещё только начинали завоёвывать пространство над городом) привёз семью к дому на Симоновской набережной. На первом этаже которого располагались магазины и фермерские лавочки, рестораны и кафе, домашняя пекарня, а также заведения с не понятными ему тогда названиями «салон красоты», «барбершоп», «студия йоги» и «комьюнити-центр».
Спустя некоторое время, обустроившись, родители вместе с ним отправились изучать окрестности. Больше всего его поразили дворы, в которых совсем не было машин. И даже электрические самокаты ездили исключительно по поднятым над землёй и ограждённым прозрачными пластиковыми щитами дорожкам. А ещё во дворах всех домов были площадки с разными увлекательными штуками, позволяющие часами играть, что-то придумывать и общаться с такими же, как он ребятами и девчонками.
Потом родители повели его в разбитый вдоль стен Симонова монастыря – тогда он впервые узнал, что такое монастырь – парк, где помимо зон для отдыха находились также спортивные и игровые площадки. А ещё через пару дней они всей семьёй заглянули в расположенный в RiverSky и не имеющий аналогов в Москве спортивно-образовательный центр. На базе которого осуществлялась подготовка будущих звёзд футбола, бокса, борьбы и некоторых других видов спорта. И где уже тогда существовал полигон для гонок дронов.