Марям же с букетом походила до конца свадьбы. Это было несколько лет назад в этом же свадебном зале. А теперь он женится на какой-то пустоголовой простушке, так и не сделав предложение ей. И вот ей приходиться отшивать разведенных, вдов, безработных, пожилых холостых дядек – они все ей не подходят. Всегда складывается парадокс, красивые и умные не уверены в себе, а те, что наоборот, верят в себя безоговорочно, как в Воскрешение Христа.
Заиграл замедленный вальс Арама Хачатурян.
– Марям, пошли танцевать, – протянул ей руку Леша, сосед Варфоломея.
Одноглазая Марям осмотрела с ног до головы парня и отказала. Ей не понравились его обтягивающие джинсы с мотней. Она рефлексивно вначале потянула свою бледную ручку к его руке, потом одернула:
– Ой нет, нет, я не хочу, – не проявив достаточного уважения, она отворачивается от Леши.
Ах Леша, Леша свой среди чужих, чужой среди своих. Как он попал на этот праздник в узком кругу семьи из 300 человек? Два года назад, после военных действий между Россией и Украиной, он переехал из каких-то земель Херсона в Сочи, потому что русский. Часть его семьи уехала в Киев, отколовшись от него. Так он в России был беженцем, в Украине он был предателем. Русские считали его украинцем из-за дикого южного акцента, украинцы считали его русским, потому что он русский. Для одних кавказцев он был таким же славянином, как и все остальные, на одно лицо с белорусами и с украинцами.
Леша и Варфоломей сразу же быстро подружились на фоне мужских увлечений машинами. И в списке не родственников у Варфоломея Леша стоял в числе первых приглашенных.
Когда пары вышли танцевать, в зале не осталось молодых дам, но было много молодых мужчин, хотя обычно бывает наоборот. Леша заметил, что некая девушка со странным взглядом скромно осталась одна за столом. Красивый парень, голубоглазый, статный, ну чистый Вронский Толстого, подумаешь один минус, надел немужественные брюки, разве одноглазая Марям идеальная?
За Лешу можно не переживать. Не успел он выпрямить спину и принять отказ, так сразу же за ним встала очередь из дочерей падчерицы боевой Мадонны. Две сестры с янтарно-карими глазами и оленьими ресничками стояли за ним. Они из далека заметили, что Леша пошёл не в том направлении к их двоюродной сестре по отцу на свадьбе не кровного двоюродного дяди по матери.
Молодой, двадцатитрехлетний Леша еще никогда не был так востребован противоположным полом, в особенности барышнями из кавказской среды.
Наринэ и Каринэ, чтобы не дать в обиду Лешу, которого и они знали до свадьбы Варфоломея, в перегонку догнали и схватили его за обе руки:
– Со мной потанцуй, Леша, – перебивая друг друга, сказали сестры.
Леша замешкался, запутался и смотрел то на одну, то на другую, спустя секунду после того, как ему отказала не самая завидная невеста.
– Ну так с кем танцевать?
– Со мной! – ответила старшая, Наринэ.
– Ладно с ней, потом со мной, – добавила младшая Каринэ. Обернулась к неродной бабушке, боевой Мадонне, и показала большой палец к верху. Та сидела с девочками в самом конце зала, поэтому этих двух Леша и не замечал. Но его заметили Чип и Дейл и поспешили на помощь. Каринэ вернулась к своему столу, медленный вальс Хачатуряна продолжался. Мадонна следила за молодыми.
Боевая Мадонна получила свое второе, а то и первое имя, сразу после рождения. Речь не о «боевая», а о Мадонне. Мадонна – младшая сестра Клеопатры, родилась спустя год после нее. Если Клеопатру назвали в честь ее бабушки по отцу, то Мадонну уже не было в честь кого звать, ни в честь тещи в конце-то концов. Да и девочку не ждали, ждали мальчика, готовили имя Гамлет, соответственно, в честь дедушки. Так, спустя месяцы, когда недовольный отец пошел регистрировать новорожденную дочь, она еще была без имени. Мать желала назвать Ирина, бабушка девочки хотела назвать в честь своей матери Эрикназ [Heriqnaz], и почти уговорила сына, но тот, бунтарь, непослушный, посмел назвать свою дочь в честь регистраторши в ЗАГСе, на грузинский лад Мадонной. Конечно, мать заставила поменять имя девочки на Эрикназ, но все продолжали ее звать Мадонной, так она и осталась с именем грузинской регистраторши из ЗАГСа и почти никогда не откликалась на свое официальное имя, даже на паспортном контроле. Так и ее характер сложился, двойной. Она то была покорная, то показывала клыки, родители сразу поняли, старшая Клеопатра трусливая, истеричная, слезами и криками добивается своего. Младшая, Мадонна, храбрая, с оскалом, добивается своего упорством и конструктивными требованиями.
Клеопатру сосватали и выдали замуж после педагогического училища с первого раза, жених нашелся сам, несмотря на ожидаемые сложности. С Мадонной дела изначально пошли не на лад. Вместо уготовленного педучилища, куда вслед за сестрой она пошла учиться, девочка повстречала вдовца с двумя дочерями 14 и 16 лет. Учиться не бросила, против воли отца и матери вышла замуж.
– Ну не может молодая девушка с твоей репутацией выходить замуж за вдовца, да еще и с детьми, – плакала мать.
– Ты вырастишь чужих детей. Дочки сумасшедшей Асмик [Hasmik] будут, как мать, больными, если потом сами бросятся со скалы, как она, что ты сделаешь? – отец с кочергой в руках грозился избить, если та не одумается.
Тридцатишестилетний Вардгез ее покорил умом и серьезностью. Если другие молодые люди тайно поглядывали на нее, с третьими лицами отправляли вести о своих намерениях, то этот перешел сразу к действиям. Мадонна была маленькой, когда он уехал из деревни со своей больной невестой. Спустя неделю он, без посредников, сам увидев по дороге домой с полей, подошел и все разложил, пообещав сегодня же вечером прийти поговорить с отцом, если ее сердце свободно. Мадонна, как и полагалось молодой девице, отказала:
– Приходи, но пока ближе не познакомимся, замуж за тебя не пойду. – Такой современный подход до глубины души поразил молодого мужчину.
Отец и мать в этот вечер на полголовы поседели. Отец сказал нет, мать потеряла дар речи от наглости вдовца, Мадонна и не спросила мнения, а просто поставила перед фактом.
– Буду с ним знакомиться, чтобы не совершать ошибки. – приподняв свой длинный нос, заявила без стыда. – Сбегать я не собираюсь ни с кем, но знайте, что мужа выберу я.
И конечно, уже через месяц Вардгез приходил с подарками – золото, ткани из Чехословакии, фарфор из Китая. Он отчаянно показывал семье невесты, что способен содержать и жену, и еще общих детей. Отец отворачивал от старого жениха лицо, мать вынужденно проявляла уважение. Мадонна не придавала всему этому значения, готовилась к переезду в город, учила улицы Тбилиси на карте, чтобы быстро сориентироваться в городе. От свадьбы отказалась, даже уговоры Вардгеза не помогли.
– Никакой свадьбы, твои дочки будут против.
– Это не важно, они все поймут, ты молодая, свадьба должна быть.
– Исключено. Детей жалко, они мать потеряли. Лучше дай эти деньги мне, я учебу закончу.
Дети Мадонну приняли как родную, учебу окончила, старшую падчерицу выдала замуж, детей своих родить так и не смогла. Спустя пять лет со дня брачной ночи, Вардгез умер в больнице от пневмонии. Он оставил жене целое состояние на книжке, дом в Тбилиси, квартиру в Ереване, маленький бизнес по производству обуви, насколько позволяла обстановка в 90-е годы.
Ну вот и мы приближаемся к третьему имени Мадонны – «боевая». После смерти мужа она, обеспокоенная тяжелым социальным положением в Тбилиси, продала дом и переехала в Ереван, где не то, чтобы было лучше, но хотя бы была среди армян, чьи ряды в Тбилиси резко уменьшались. На окраине купила дом, и пока переводила грузинские деньги в доллары, не успела поменять их на драмы, случилась девальвация всех валют стран СНГ, ее состояние еще стало завиднее. Особенно для воров в законе Еревана.
Сын одного из падших воров положил глаз на младшенькую, ходил за ней, грозился похитить, если та сама не пойдет за него. Это был единственный наследник имущества и клички чугуноголового Тиграняна. Так его прозвали из-за несравнимо большой головы с туловищем, все вопросы он решал силой и на любые доводы отвечал «И что дальше?», не важно, насколько доводы были взвешены и точны. В армянском обществе это было традицией – передавать клички отцов сыновьям. Не важно, каких успехов мог добиться сын, стал он доктором наук или героем Армении, если отца звали Будулай, значит и сын станет Будулаем. С приходом нового поколения, к счастью или к несчастью, уж судите сами, эта традиция медленно уходит.
Узнав о преследовании младшенькой, Мадонна пошла на разборки к Тигранянам, погрозив им написать на них заявление в милицию, если не перестанут преследовать ее дочь.
– Она не твоя родная дочка, поэтому ты ей не желаешь хорошего, может даже и завидуешь, – заявила мать чугуноголового.
Совсем еще молодая двадцатипятилетняя пыталась наравне говорить с бандитами, еще и пугать продажной милицией. Сопляк Тиграняна не успокоился, и пока Мадонна была на базаре, из дома похитил девочку. Соседи побежали искать Мадонну, посоветовав не ждать действий милиции. Те будут тянуть время, пока девочку не склонят к постели, а потом она и сама не пойдет от стыда.
Как всегда, Мадонна сделала все по-своему. В милицию она все-таки зашла, заявила о похищении удочеренной девочки из дома. Когда на машине милиционера подъехали к дому Тиграняна, носители погонов залили до краев штаны:
– Ну вдруг она сама сбежала и все подстроили, зачем сразу дело заводить, нам что, делать нечего?
– Вот и узнаете, похитили или сбежала. Идемте со мной, будете свидетелями, если те нападут на меня.
Милиционеры пожалели молодую женщину и пошли с ней, но Мадонна знала, на них рассчитывать не стоит. В доме их встретила хозяйка Парандзем с прической и окрасом жены мафиози. Встретила с улыбкой, сказала, что вот-вот приедет муж.
– Где моя дочь, Парандзем?
– Теперь она моя дочь, Мадонна, даже наверное больше, чем твоя.
Мадонна, кусая язык, подошла впритык, милиционеры вздрогнули и готовились их разнимать. Парандзем еще не приняла боевую позу, но на всякий случай сдалась:
– Она в комнате со своим мужем разговаривает.
От слов «со своим мужем» у Мадонны кровь застыла в венах. Она твердо решила, чего бы не было, девочка в этом доме не останется ни за что на свете.
Парандзем стояла смирно, готовясь к схватке, а ее правая рука указывала в сторону коридора, где друг за другом выстроились комнаты в этом огромном доме.
Мадонна, задержав дыхание, медленно отошла от Парандзем, но не отводила от нее взгляда, пока не оказалась на безопасном расстоянии. Первые две двери были приоткрыты, голосов не слышно, она подходит к третьей двери. Милиция и хозяйка медленно следуют за ней на безопасном расстоянии. Остановившись у деревяной двери, Мадонна услышала голос девочки, сделала легкий шаг назад, с размаха ударила в районе замка правой ногой. Под авторитетной ступней дверь слетела с петель. На кровати с розовым покрывалом поджатая сидела в углу напуганная девочка. От эффекта неожиданности вытянутый на постели в обуви сопляк Тиграняна вскочил. Его рука лежала на ее бедре, узнав Мадонну, он руку убрал, но было поздно, она уже увидела.
Оказавшись в комнате, боевая Мадонна посмотрела по сторонам, у входа на комоде стояла советская перламутровая ваза с искусственными безвкусными цветами. Секунда, ваза летит по направлению чугунной головы похитителя. Секунда, он с окровавленной башкой орет и бежит к матери. Крики, угрозы, обвинения. Милиция стоит обомлевшая, просит женщин не кричать. Навалив все проклятия мира на эту семью, боевая Мадонна обещала истребить этот гнилой род, если их сопляк не отстанет от ее девочки.
Мать с падчерицей, у которых в возрасте 5 лет разницы, вышли из проклятого особняка, сели в машину соседа, который приехал на подмогу безмужней молодой женщине. На следующий день до Мадонны дошли слухи, что Тиграняны сами выгнали опороченную девушку, как только выяснилось, что она не целомудренная, но Мадонна не стала на это обращать внимание, ее никогда не волновало мнение других людей, да и историю с Тигранянами все знали доподлинно.
Сегодня боевая Мадонна сидит на свадьбе Варфоломея с дочками той похищенной дочери, с которой она и переехала в Адлер в 1999 году и потом удачно выдала замуж по желанию девочки, оплатив роскошную свадьбу пополам с женихом.
Тиграняны сгнили, при смене власти деньги не поделили с новой главой милиции, потом обкололся их сопляк, убили главу семьи, жена пошла по рукам, куда и давно стремилась. Жалко, конечно, но не от всего сердца.
Варфоломей любил своих неродных племянниц, как родных. Он смотрел на то, как Карине танцует с Лешей, был рад, что девочки оказались более благоразумными, чем одноглазая Марям. Даже подумал позвать свою жену, невесту, на танец, но ему было лень, он устал, хотел есть, да и от прикосновений Сирануш что-то напрягалось у него ниже брюха, он был взволнован перед событием грядущей ночи, пытался успокоиться, чтобы не оконфузиться.