Эрик продолжал набрасывать планы.
– Сейчас разберемся со счетами прочими документами, так, вполглаза пока. Дальше – тебе нужен замок. Символ, так сказать. И если тебе не жалко золота, то лучший вариант это – гномы. Что-то небольшое, но добротное и с парой подземных этажей.
– Каменный?
– Ясный пень! Вон, горы под боком. А пока будут добывать камень, может, найдут и какие полезные минеральчики. А в этих горах гномов пока нет. Если действительно повезет – сдашь тут в аренду кусок скал небольшой общине, за приличный процент. Плюс, есть им надо – это новые поля и огороды, потом посмотрим, что там с болотами. Может, где грязь целебная, или пушнина, или рыба какая.
– Мне нравится, – улыбнулась я, это была идея?
– Идейка. Идея требует денег больше.
– М-м-м?
– Но она на перспективу. Вон видишь, лавочка? Зелья какие-то, травки.
– Ну.
– Ты в них разбираешься? Пойдем, посмотрим.
– Ладно.
Мы зашли под холщовый навес, и я уставилась на сухие пучки трав, какие-то мешочки, порошки и непонятные склянки. Еще были непонятные куски бересты, сушеные насекомые, и какие-то куклы из соломы. Странное место, в общем. Пожилая женщина в желтом платке и лицом, как печеное яблоко, уставилась на нас с любопытством и изобразила какой-то странный жест, подразумевающий, видимо, подобие реверанса.
– Чем помочь, госпожа баронесса?
Логично. Она не могла не узнать – эльфов тут больше нет, я думаю. Я узнала кое-что на прилавке, но большая часть была для меня – темным лесом. А куплю-кая сбору для чая, раз уж зашла.
– Вообще, мне бы какой-нибудь травяной чай. На пробу.
Она без суеты достала какой-то мешок и принялась копаться, доставая небольшие бумажные свертки.
– Вот! Это вечерний – расслабляет, а это – для утра, бодрит. Все вместе – три серебряных.
Хех. Да я могла бы просто отдать ей монеты, чтобы порадовать, но теперь мне стало любопытно – попробовать.
– Спасибо.
– Госпожа баронесса… – немного неуверенно спросила она, передавая Эрику свертки. – Я слышала, вы трубку курите?
– Ну да.
– Есть смесь курительная, не хотите попробовать?
– Можно и ее, – улыбнулась я.
– Это уже золотой…
– Договорились. А еще расскажите, что это за куколки?
Женщина спрятала деньги в поясную сумку.
– Симаронки.
– Что?
– Одеваешь в лоскуты своей одежды и беды отводишь.
Мило. А мужики из Академии и не знают.
– Понятно, – я уже собралась уходить.
– На тех же основах работают, что и геомантия, если вы знаете, что это такое…
Я остановилась, как вкопанная.
– Что?
– Геомантия, – добродушно улыбнулась женщина, – такой очень редкий раздел магии.
– А вы понимаете принципы, на которых она работает? – очень осторожно спросила я.
– Я ее долго изучала.
Я только хлопала глазами.
– Если вам интересно, госпожа баронесса, в Академии Дайсара.
– Так вы – мэтресса?!
– Ну да. Была. Мэтресса Итилия Лесс.
Ничего не понимаю.
– А как вы здесь оказались?
– Сначала исследования, как раз такая симаронка мне попала в руки тогда. А потом… Тут лечить некому было, и прижилась как-то. Никакого надзора, никаких интриг.
– Отшельничаете?
– Ну да.
– А записи исследований у вас какие-то остались?
– А вам интересна эта тема? – бывшая мэтресса посмотрела на меня лукаво.
– Я же недавно Академию закончила, и очень любопытная.
– Понятно. Хорошо, если хотите, заходите как-нибудь, мой дом вон там, видите зеленая труба, а слева два березы?
– Спасибо.
– И вам. Давненько я ни с кем не говорила о магии.
Мы попрощались, и я двинулась к выходу, но она меня остановила.
– Госпожа баронесса, а хотите, я вам книгу продам одну? Старую, мне она больше без надобности, а вам может, интересно будет.
– Какую? – обернулась я.
– С описанием нескольких авторских экзотических заклинаний. С детальным описанием принципов построения. Можно научиться конструировать свои собственные чары.
Принципы – это же самое оно!
– Сколько? – спросила я.
– Мне не деньги нужны.
Эрик сжал мой локоть, видимо предлагая, придержать коней.
– А что?
Женщина распрямилась, и глаза у нее заблестели.
– Небольшая Школа, человек на двадцать преподавателей и исследователей. Смесь классической магии, алхимии и ведовства. Не подчиняющаяся ни гильдии Дайсара, ни королю Аскота. Только лично вам. Здесь, в Моро.
Эрик схватил меня за руку уже так, что я чуть не вскрикнула.
– Думаю, нам нужно это немного обдумать.
Но меня уже понесло.
– Гильдия еще непонятно, когда узнает. А Алесий?
– А пусть это выглядит, как просто дом изучения местной этнографии.
Я облизала губы, обдумывая эту возможность.
– Посчитайте, сколько вам нужно в год, кроме самого здания, разумеется.
– Для начала?
– Первые лет пять, около сорока тысяч в год. Потом это все начнет окупаться.
– Как? – заинтересовался Эрик.
Она обвела руками прилавок.
– Тут мелочи, которые можно сделать без оборудования вообще. Если говорить о других масштабах… Зелья и лекарства. Эликсиры. Афродизиаки.
– Яды, – каким-то странным голосом подсказал Эрик.
– Противоядия, – улыбнулась женщина.
– Какой процент?
– О, я вижу, деловые вопросы лучше проговаривать с вами?
– Да, – не дал мне ответить Эрик, – мы с баронессой родственники. Я забочусь о некоторых ее интересах.
– Это так? – спросила у меня Итилия.
– Да, – сдалась я, – детали денежных вопросов виконт обычно берет на себя.
Пять на сорок – двести. Начнем отъедать от мифрильного подарка Шаггората.
– Но в целом, мы – договорились?
– Да, – кивнула я.
Мы пожали руки, скрепив договор магически. Эрик пообещал зайти к ней сегодня же вечером – проговорить детали. А женщина отдала мне сверток.
Вышла из лавки я с каким-то странным ощущением.
– Эрик? Я только что опять что-то натворила, да?
Он смотрел на меня, ухмылялся, а в кошачьих глазах плескался азарт.
– Альтернативная школа магии через лет десять. Да мы тут так развернемся!
– Надо бы Дэвлину сказать.
– Естес-с-стно! Но, поверь мне, ему будет интересно. У меня идея вообще заключалась в небольшом пансионе для ведьм. То же самое, только уровнем пониже.
Мы возвращались со свертками в ничего не подозревающий замок по ничего не подозревающему пока городку.
– Ты говорил, что была еще идеища.
– Да. Еще дороже по вложениям.
– Да боги светлые! О чем ты?
Эрик остановил меня, положил руки на плечи и тихо проговорил.
– Прорубим в скалах тракт.
– Куда?! – опешила я.
– К морю. Выход к воде. Ближайший порт до Найса и Сэндиса.
Я потерла лоб.
– А не слишком круто?
– Я думал, ты любишь грандиозные стройки. А потом… Таможня и пошлины. М-м-м…
– А Гис не пошлет к нам войска, если мы тут совсем развернемся?
– Глупая, – улыбнулся рыжий, потрепав меня по макушке, – а зачем он тебе вообще этот клочок земли отдал?
– Зачем?
– У него грандиозные планы. А для этого ему нужны энергичные люди. К тому же регион, приносящий в казну деньги…
– Мне нравится, – вынесла я вердикт.
– Вот и хорошо. Поговори сначала с гномами насчет проекта. Мастер Шрайб, кажется, он тебе строил отель да?
– Да, он.
– Хорошо.
К этому времени мы вернулись в деревянное строение на холме. Эрик полистал книги, сказал, что забирает на два дня, потом вернет. А потом приедет с несколькими вопросами. Попросил он еще план города и карты прилегающих земель. Заодно познакомились с казначеем и старостой городка. Пообещали им «господина управляющего» в скорейшем времени. А на обратном пути рыжий закинул нас в Дайсар – поужинать, как белые люди. Мне стало хуже к вечеру, запястье болело, а в голове вновь приглушенно загомонили голоса, и рыжий пытался меня как-то развлечь. Завалились мы, конечно же, в мой любимый «Плющ».
Я расстегнула наемничий мундир и повесила его на спинку мягкого кресла, а потом сама откинулась на нее, пытаясь устроиться поудобнее. Есть почти не хотелось, я попросила фруктовый салат, любимое фисташковое мороженое с лимонным сиропом и кувшин лимонада. Эрик же накинулся на жареных перепелов с оливками, запивая все светлым пивом. Пиво тут заказывали крайне редко, так что официант – молодой человек с темными выразительными глазами – сначала чуть удивленно моргнул, спрашивая себя – не шутка ли это?
– Не пьешь сегодня? – полюбопытствовал Эрик. – Ты как вообще?
Я пошевелила пальцами в воздухе неопределенно.
– Нормально.
Вид фарфора, серебра и хрусталя на белоснежной скатерти действовал на меня как-то успокаивающе. Это было частью моей прошлой мирной жизни. Солнце в Дайсаре уже зашло, так что повсюду в темной зелени увитых живым плющом колонн зажглись цветные магические фонарики, собранные в изящные гирлянды. Где-то позади тихо выводила приятную мелодию флейта в сопровождении гитары. Огонек свечи в хрустальном подсвечнике, стоящей на столе, отражался в зеленых кошачьих глазах. Я смотрела на Эрика, с явным удовольствием поглощающего еду, и пыталась понять, что же со мной не так?
Я что – ревную его к Елене? Серьезно что ли?
Всю жизнь со мной не происходило ничего, кроме легких приятных интрижек, никогда ни в кого не влюбляясь, и что теперь? Я встретила двоих потрясающих мужчин, из-за которых сходила с ума уже полгода. Думаете, нельзя любить двоих? Ха!
Правда, один оказался демоном, а другой женится на моей сестре. Был ли способ у жизни разочаровать меня сильнее? Хороший вопрос, философский.
Разница в том, что Дэвлин это «невозможно в принципе никак и ни при каких обстоятельствах», а Эрик – «были шансы, но я их сама же и упустила».
Да еще и эта дрянь на руке, что этого хаосита…
По счастью, хотя бы на этот раз никого из знакомых там не было. Вот чего мне сейчас точно не хотелось, так это беседовать о погоде и сплетнях.
– Давай еще построим игорный дом! – внезапно с азартом предложил рыжий. – В Моро, на побережье, по ту сторону гор? Скинемся пополам, ну и нашим предложим поучаствовать? Представь себе только! Вырезанный прямо в скалах отель, а на нижнем уровне – игорный дом! Гномы сделают основное, а потом притащим снежных эльфов, и те займутся украшательством. Выдадим им амулеты от жары – будет просто сказочное место!
– Давай! – обрадовалась я возможности отвлечься от грустных мыслей.
– Я нашел в тех данных, которые записал в заброшенной лаборатории в твоего Шарика, описание их комнаты отдыха и кое-каких уже неизвестных нам азартных игр.
Я порадовалась, и весь ужин мы обсуждали все проекты этого дня. Наконец, рука разболелась окончательно.
– Заброшу тебя домой, – решил рыжий, расплачиваясь, – или в Замок? А потом махну к нашей мэтрессе в Моро.
– В Замок, – попросила я, – лучше я буду пока под присмотром. Мало ли что?
– Пока?! – ухмыльнулся он во все тридцать два зуба.
Я закатила глаза.
– Ну не будь ты такой заразой!
В Замке, в своей комнате, оставшись одна, я лишилась остатка сил. За окном было темным-темно, луны всходили с другой стороны. Я полежала немного животом на гладком деревянном подоконнике, выглядывая во двор. Там десяток прихвостней с факелами, хихикая и визгливо шикая друг на друга, тащили какую-то бандуру, похожую на обрубок толстого бревна. Мелкие демоны, воровато озираясь, установили ее вертикально и поднесли к нижней части факел. Что-то затрещало, загудело, и я невольно отпрянула обратно в комнату. Наконец, ревя и треща, непонятная штука в искрах и пламени пронеслась мимо – в небо, и там с жутким грохотом и алой вспышкой рванула. В вечернем воздухе резко запахло алхимическими смесями для горения. Экспериментаторов мертвячьих раскидало в стороны, как тряпичных кукол. Жутких кукол принявшихся истерически ржать, даже не вставая на ноги. Я невольно улыбнулась, когда увидела выходящего во дворик Капитана стражи с несколькими дюжими – под полтора метра – прихвостнями. Вот кто-то сейчас получит. Первая десятка с хохотом и воплями подхватилась и понеслась наутек, за ними вслед кинулись бряцающие доспехами преследователи. Весело у Дэвлина все-таки. Что ни день – цирк какой-нибудь.
Я отошла от окна и просто села на край кровати, пытаясь ни о чем не думать. Не стала даже зажигать магическое освещение. Просто сидела в полутьме и таращилась на свечу и пляшущие на стенах тени. Пока они не начали напоминать скрюченные пальцы и хаоситские символы. Стало омерзительно холодно.
Эрик зашел ко мне через четверть часа, не постучавшись, с бутылкой вина и кружкой своего любимого светлого пива. Он, видимо, успел понырять в море, потому что был в легких штанах и расстегнутой домашней рубахе. С мокрых рыжих волос стекали по бронзовой коже капли воды.
– Вот, принцесска, – проговорил он, садясь рядом, – пара бокалов, потом спать. Так и быть укрою тебя одеялком и погашу свет. Скоро все это закончится.
– Ты же в Моро собирался? – обернулась я к нему, отнимая ладони от лица.
– Ляжешь спать, и я сметнусь туда. Разница во времени же! Заодно принес тебе, кстати, твои покупки.
Он выложил свертки на стол, потом поухаживал за мной, и мы, чокнувшись, выпили. За удачу во всех наших мероприятиях.
– Ты совсем бледно-зеленая, может, полежишь завтра денек тут?
– Не знаю, может быть.
Эрик покачал головой, будто подбирая какие-то слова. И не улыбался больше.
– Я не уверен, что он должен был так поступать, – внезапно серьезно сказал рыжий, глядя куда-то в стену. Интересно, а он вообще понимает, что дразнит меня, сидя вот так рядом в расстегнутой рубахе и обнимая за плечи одной рукой? Что я взгляд не могу отлепить от плавного изгиба между шеей и плечом, зачарованно наблюдая, как стекает по бронзовой коже капля морской воды, оставляя влажную дорожку?
– Все он правильно сделал. Чтобы не началась драка. Это был проклятый, и мы были на его территории. Дэвлин – прав. Это, как бы, меньшее зло. Всем бы досталось. Причем, нам с тобой – в первую очередь.
– Я буду думать также, когда этой дряни не будет у тебя на запястье, принцесска.
Он повернулся ко мне, взял мою руку, размотал тряпочку Тузата и покачал головой, глядя на отвратительные письмена.
– Дэвлин объяснил тебе вообще, что это такое?
Я покачала головой.
– Что-то тоже типа Печати, я так понимаю. Ему было как-то не до того в тот момент.
– Да уж, – рыжий снова завязал запястье, – а что за ветошь вообще?
– Тузат дал, немного помогает. Кусок плаща какого-то там жреца Сета.
Рыжий присвистнул.
– А ты ей что, пыль протирала в лаборатории?
– Да она просто на полке одной за книги завалилась. А Тузат нашел.
Мы помолчали.
– Странное дело, – рыжий взлохматил челку, – я немного волнуюсь за тебя. Это для меня – не слишком нормально.
– Ха! Какая еще нормальность? – всплеснула я руками. – Когда хоть что-то было нормально?
Он снова уставился куда-то в сторону.
– Думаешь это из-за того случая в лесу, когда я снял амулет?
– Возможно…
– Я часто это вспоминаю, да?
– Ну что ты, – чуть иронично усмехнулась я, – я – куда чаще.
Мы замолчали, не зная, что сказать еще.
– Ладно, отдыхай, пойду с этой твоей бабулькой денежные дела обговаривать…
В этот момент налетел из раскрытого окна порыв ветра и задул горящую на столе свечу. Нужно было зажечь ее, поэтому мы встали одновременно, случайно натолкнувшись в темноте друг на друга. И замерли. Нельзя было нарушать эту мертвячью дистанцию.
Но было поздно. Я не могла поднять голову: чтобы не поймать отблески уличных фонарей в его взгляде. Чтобы не понять, что он чувствует сейчас то же самое. Поэтому я просто стояла и молчала, пока такие знакомые пальцы не взяли меня за подбородок. Удар сердца. Еще один. И еще… Кольцо рук. Соленый такой знакомый вкус жестких губ. Тепло прижимающегося тела, от которого кружится голова, и сердце принимается стучать быстро, как пытающаяся вырваться из клетки птица. Навстречу второму зачастившему сердцу. Я ни о чем не могла думать больше. Если что-то пойдет не так, то меня сожрет Хаос, и мне так хотелось почувствовать себя живой. Нет, даже дело не в этом. Дело в Эрике. Дело в том, что меня все еще невероятно тянуло к нему. Пальцы, заскользившие по телу, обжигавшие кожу через тонкую ткань рубахи, становились жадными. Он был мне так нужен. Весь, целиком. Боги, как это все неправильно…
«Да мертвяки со всем миром! – раздался голос Шепота. – Сколько можно противиться самой себе? Делай то, что тебе хочется больше всего!»
Больше всего? Прохладный шелк кровати и тяжесть его тела. Снова вцепляться ногтями в его плечи, пытаясь не кричать. И шептать на ухо всякую чушь, когда удается хоть немного отдышаться. Я никому не отдам тебя, Эрик. Ты мне нужен.
Этого я хочу?
Похоже на то.
– Стоп, – прошептал он, прижавшись своим лбом к моему, – перебор. Я опять, кажется, какую-то ерунду творю, да?
Я даже заставила себя криво ухмыльнуться.
– А еще ты дал слово.
Шаг назад. Главное, разорвать дистанцию.
– Слово… – повторил рыжий с каким-то странным выражением, выпуская меня из объятий. – Да кто б знал…
Когда дела совсем плохо, остается только смеяться. Я так и сделала, чтобы не разреветься от разочарования, и смеялась до тех пор, пока не услышала громкий стук захлопнувшейся двери. А, может, пойти застрелиться все-таки? Не такая плохая же идея, а?
Ночью мне снились кошмары. Извивающиеся в крови и грязи тела, воющие и кричащие голоса. Плавящаяся реальность и светящиеся зеленоватым глаза проклятого.
«Слишком добрая. Плохо кончишь».
Весь следующий день я не вылезала из кровати, попросив меня не беспокоить. Я просыпалась, глотала порцию сонного зелья из своих запасов и снова выключалась. К вечеру зелье перестало действовать. Я таращилась в потолок и просто просила непонятно кого, чтобы все закончилось. Все равно как.
«А сейчас ведь проходят лучшие годы моей жизни. Страшно подумать, как будут выглядеть худшие годы моей жизни, если это лучшие».
Так прошла вечность, а быть может, какой-то час, но я снова забылась в диком бреду, центром которого были отвратительные светящиеся, как гнилушки, глаза.
Когда я открыла глаза, за окном уже светили луны, а в комнате кто-то был. Я повернула голову, в кресле рядом со столом, на котором горела свеча, с какой-то книгой сидел Дэвлин. Привычная уже и уютная картина. Впрочем, он отложил том, как только увидел, что я вернулась в мир бодрствующих.
– Привет.
– Привет, – я с трудом приподнялась на локтях, скользя на шелке.
– Все закончилось.
Я кое-как села, подняла к лицу руку и увидела, что вместо жутких черных знаков была только изодранная в лохмотья кожа. Уже немного залеченная. Оригинальный способ снимать такую дрянь.
– Это – что? – удивленно спросила я у мэтра Купера.
– Ты во сне пыталась ногтями содрать печать.
– Похоже, у меня это получилось, – проворчала я, пытаясь понять, как я вообще себя чувствую? Терпимо, кажется.
– Когда я пришел, тебя было не добудиться, и вся подушка была в крови.
– Что? Опять я сделала что-то не так?
Он покачал головой.
– Нет, ты просто инстинктивно сопротивляешься любому чуждому влиянию. Фактор Геллера, да еще и эмпатия. По сути, это я виноват. Одевайся, тебе нужно сейчас поесть, иначе завтра тебе будет совсем плохо.
Он протянул мне руку, помогая встать, а потом накинул на плечи, что-то легкое и шелковое золотистого цвета.
– Руки – сюда, вот так.
– Эй, – возмутилась я, – я в состоянии сама одеться.
– Надеюсь.
Мы вышли на мой любимый балкон. Причем ощущение было, будто я до этого пила неделю. А потом еще немного полежала в камнедробилке. А вокруг для контраста с моим состоянием была красотища. Ночь, две луны, тихий спокойный океан. На столе обнаружился ужин и вино. Кроме нас больше никого не было. Я с жадностью накинулась на еду, ощутив наконец-то – все! Больше никакого Хаоса! Никаких кошмаров!
– Расскажи мне, чем дело кончилось? – полюбопытствовала я, слопав кусок индейки и вытирая губы салфеткой.
– Одержимый ушел со своей добычей, – пожал плечами Дэвлин, – выпей вина. Тебе сейчас это необходимо.
– А тот, чье имя ты получил?
– Изучил и развоплотил.
Исчерпывающий ответ, как всегда.
– Н-да? И как он отреагировал на такое обращение?
– Сопротивлялся.
Я усмехнулась, ну еще бы. Сидишь ты такой в одержимом мече, не трогаешь никого. И тут берут тебя за шкирку, извлекают и – ага. Мило.
Мило.
– Ты сам-то цел?
– Разумеется.
– То есть, он был слабее?
– Я подготовился.
Он налил мне еще вина и пододвинул поближе бокал.
– Я бы хотел разобраться с долгом, – медленно проговорил демон, задумчиво глядя на меня.
На балконе горел обычный фонарь, не магический. Оранжевые язычки пламени вырывались сквозь металлическую фигурную решетку при порывах ветра, но он почему-то не гас. Вместе с лунным светом – было вполне достаточно. Внизу шумело неспокойно море, разбивая огромные черные волны о скалу и беспомощно откатываясь обратно белыми пенными разводами. Кто-то говорит, что вода точит камень, но эта скала была исключением. Где-то далеко пронзительно и тревожно кричали огромные морские птицы, то дело нарушающие искрящиеся глади лунных дорожек. Они камнем падали в воду и снова выныривали на поверхность. Иногда при этом в когтях трепыхалась серебристая рыбина. Сколько бы я отдала за умение летать. Так же скользить над волнами, ловя ветер. Наверное, здорово проветривает мозги. Интересно, а Дэвлин любит летать?
– С долгом? А… Ты про любое желание…
– Да. Ты придумала что-нибудь?
Я пожала плечами, не отрываясь от еды. Небольшой ночной мотылек, прилетевший откуда-то с берега, принялся плясать вокруг поскрипывающего фонаря. Я хотела отогнать его, но не успела. Тонкие крылышки мгновенно вспыхнули, и он упал вниз, в темноту.
– Вообще-то пока нет. А тебе само это состояние неприятно?
– Да. Весьма.
Новый порыв ветра принялся играть его волосами и воротом свободной темной рубахи. Огонек в фонаре заметался как-то испуганно, мигнул, но не погас, и вновь разгорелся, отражаясь в темных глазах сидящего напротив меня существа.
– Да что я могу у тебя попросить? – вздохнула я, не в состоянии придумать ничего путного.
– Я не знаю. Люди обычно просят достаточно странные вещи, насколько я знаю.
– Дэвлин, – покачала я головой, – мне ничего не нужно. Давай об этом просто забудем. Хорошо?
Он изобразил полуулыбку. Тени от пляшущего огонька дорисовали оскал. Я моргнула, и наваждение пропало.
– Я не могу. Я дал слово. Это…чуть больше, чем тебе кажется. Хочешь одного из моих демонов в помощники и слуги? На всю жизнь?
– Терпеть не могу рабства, – покачала я головой, – к тому же у меня и так есть Тузат. Еще один демон будет просто уже перебором.
Он посмотрел на море, о чем-то раздумывая, а мне почему-то показалось, что ночь стала темнее. И теперь все, что отделяло меня от чего-то первобытно жуткого – это оранжевый круг света от фонарика. Странно, я никогда не боялась темноты, но мне стало неуютно что ли?
– Я могу отпустить тебя, – проговорил он, наконец, – снять Печать, и сделать так, что ты забудешь все это и будешь нормально жить дальше.
«А мысль-то дельная…» – начал Лусус, но, кажется, Шепот этому активно возмутился. Впервые в жизни внутри собственной головы я услышала уже даже не голоса, а звуки потасовки. Лусус прав, безумие прогрессирует.
– Да ты шутишь! – вскинулась я, наконец, отодвигаясь от стола. – Не вздумай! Ты же у меня так всю мою жизнь отнимешь!
Демон снова помолчал и теперь разглядывал меня, чуть наклонив к плечу голову. Лицо его скрылось в тени, но мне все время казалось, что я вижу горящие золотые искры в глубине его глаз. Это и вправду становилось жутко. Кажется, впервые ему было необходимо, чтобы я что-то конкретное сделала. Сейчас. И он в любом случае заставит меня, вопрос только – как?
– Все-таки, желаешь мое имя? И остаться при этом в живых?
Хорошо же он обо мне думает. И о моих умственных способностях.
– Дэвлин, – как можно мягче проговорила я, немного нервно кутаясь в золотистый шелк, – это была шутка. Ты хотя бы представляешь, во что превратится моя жизнь, если хоть кто-то узнает, что у меня есть твое имя? Да история с Морелем покажется мне небом в алмазах!
Он потянулся за своим бокалом и тоже сделал глоток вина.
– Мне уже становится любопытно.
Я усмехнулась. Ну, серьезно, вот что у него просить? Все, что он мог мне дать, он уже дал. Это море, странных друзей, приключения… Жизнь, о какой я и мечтать не могла. А чего не может – того, увы, не может. Так-то.
– А как на счет твоего сна, – спросил внезапно Дэвлин негромко, – о котором ты мне рассказывала в лаборатории? Про море? Хочешь, все будет абсолютно так, как тебе снилось?
Сон?..
«Мы стоим по плечи в морской соленой воде, Дэвлин улыбается, и солнечные блики легко касаются его лица. А потом он целует меня…»
Я замерла, будто со всего размаха натолкнулась на невидимую стену. В лицо мне бросилась краска. Да лучше бы он меня ударил. Я отставила бокал, встала и подошла к нему. Мэтр Купер тоже поднялся на ноги.
– Ты вообще себе как это представляешь? – тихо зверея, спросила я, замерев в паре сантиметров от него и привставая на цыпочки.
– Так, как тебе этого хочется, – бесстрастно проговорил Дэвлин.
Да он издевается…
– Ты что мне предлагаешь вообще?! Выпрашивать любовь в обмен на желание? Как подачку?
Он смотрел на меня с интересом, ожидая продолжения. А что-то малодушное внутри тихо шептало – ну и что? Это же одна ночь? А после этого можно будет хоть застрелиться, хоть… да хоть жить дальше! У тебя больше не будет такой возможности никогда. А другая моя часть хотела треснуть его кулаком со всей силы. Что-то мне подсказывало, что он даже не станет останавливать мою руку.
– Это – вообще-то, практически оскорбление.
– Извини.
– Проехали, – я отвела глаза, почувствовав, что стою слишком близко, что надо отойти, но я не знаю, как сделать это.
– Ты меня заинтриговала, – мягко проговорил Дэвлин, – человек, который ничего не хочет.
– Да я много чего хочу! – чуть не заорала я, снова вскидываясь. – Но не потому, что ты мне что-то должен, понимаешь? Как я проснусь на следующий день и буду жить дальше?
«Эй, уважаемая. Мы вообще-то стоим и кричим на высшего демона, в его же доме».
Но мне было все равно. Дэвлин кивнул, принимая такой подход, но, разумеется, все не совсем так поняв.
– Твои принципы достойны восхищения.
– Какие принципы?! – я всплеснула руками и немного побегала по балкону, ловя разбегающиеся мысли. – Ты, правда, не понимаешь? Да я люблю тебя! Больше жизни! Больше всего на свете! Что мне какая-то ночь, если ты никогда не будешь в состоянии почувствовать даже сотую долю того же?
Он поймал меня за плечи, останавливая, как когда-то делал Леонард Селеретто. Так близко и так недостижимо. Как отражение в зеркале. Я замерла на какой-то тонкой грани между «скинуть его руки и уйти, хлопнув дверью», «истерически рассмеяться» или «обхватить за шею и умолять никогда не отпускать, пока я жива». Нужно сказать что-то вменяемое. Спокойное. А еще лучше придумать быстро какую-нибудь ерунду и пожелать ее. Но мысли все также путались и разбегались.
Новый порыв ветра и две пряди, выбившиеся из черного как смоль хвоста, принялись щекотать мне лицо. Огонек в фонаре снова мигнул и погас окончательно. Круг теплого оранжевого света, защищавший от черноты окружающей ночи, пропал. Теперь я видела перед собой только силуэт, вобравший в себя, казалось, всю тень мира и заслонивший от меня обе луны. Будто бы во всей вселенной существует только этот мрак, да две золотые искры в его глазах. Которые мне вообще, вероятно, только казались. Я замерла не в силах шелохнуться или даже просто вдохнуть в легкие ночной воздух.
– Хочешь, выйти за меня замуж? – в голосе прозвучали какие-то незнакомые до того нотки, бархатистые и еще больше пугающие.
Мир рухнул. Потом подумал немного и окончательно рассыпался в пепел. Очередной порыв ветра разметал остатки, и не осталось ничего. Ни меня, ни моих голосов, ни реальности вообще.
– Из-за какого-то дурацкого желания?.. – пролепетала я в темноту.
– Нет. Без учета желания. Правда, для этого придется тебя убить и вернуть уже демоном.
– Что?..
– Мне бы не хотелось, чтобы мои дети были полукровками, – спокойно ответила тьма.
Я прямо-таки физически почувствовала, как это, когда вспыхивают на огне крылышки.
– А во что превращусь я?
– Это с уверенностью можно будет сказать только после. Но вообще… Ты знакома с моей матерью? Отец сделал с ней когда-то то же самое.
Безумие! Безумное безумие! Глаза начали слезиться, я что – даже не моргала все это время?
– Нужно решить сейчас? – с ужасом спросила я у темноты, будто бы он уже прямо через пару секунд собирался свернуть мне шею.
– Нет. Я бы предпочел, чтобы ты и дальше была живой. Смертной. Как минимум, еще несколько лет.
«Как минимум?!»
«Предпочел?!»
Есть такие вопросы, которые нужно выяснять как можно раньше. Во избежание весьма трагических последствий из-за недопонимания сторон.
– Почему?
– Геомантия.
– Но ты бы хотел, чтобы все закончилось… так?
Я даже произнести вслух это не могла.
– Мне подойдет любой вариант. Ты меня устраиваешь такой, какая ты есть, и я бы не хотел, чтобы ты менялась. Но в качестве Госпожи человек не подойдет.
Ладно. Ладно, мы хотя бы что-то обсуждаем. Ведем какой-то диалог. Значит, он для себя еще ничего не решил. А значит, теоретически я могу уйти с этого балкона живой.
– Ну да, – выдавила я из себя улыбку, делая вид, что у меня не подкашиваются ноги, – я все время забываю, что ты мыслишь совсем другими категориями. Ты иногда сам кажешься почти человеком. И я, кажется, знаю, чего хочу от тебя.
– Да? – мягко спросила темнота, и этот вопрос повторили множество шепчущих голосов вокруг меня.
«Да?» «Придумала?» «И чего же ты хочешь, человек?» «Говори!» «Желание!» «Ну!»
Вся тень мира потянулась ко мне, прислушиваясь, заглядывая в лицо, дотрагиваясь бесплотными ладонями и разве что не облизываясь.
– Говори мне всегда правду, без недоговорок, что бы я ни спросила. Или говори прямо, почему не можешь ответить! – выпалила я ему в лицо, подняв голову, и оказалась так близко, что между нами не пролетел бы и давешний мотылек.
Тьма вокруг засмеялась, одобрительно хлопала меня по плечу крыльями ночных птиц, гладила по голове лучами давно погасших звезд. Ей нравилось, когда смертные хотят странного. Это ее развлекало.
– Это – твое желание?
– Да!
– Хорошо. Мы договорились. Это была… интересная беседа. Благодарю.
Он наклонился ко мне и на один короткий миг коснулся губ.
Мир же уже рухнул же да? Больше рушиться нечему?
Темнота отступила, когда Дэвлин сел в кресло, и щелкнул пальцами, зажигая вновь огонь в фонаре. Смеющиеся голоса растаяли в шуме ветра и волн. И уже снова передо мной сидит с бокалом вина самый потрясающий мужчина, которого я люблю больше жизни, а не какая-то невыразимая инфернальная жуть, от которой хочется бежать, кинувшись с балкона.
– Издеваешься, – прерывающимся голосом констатировала я, присаживаясь обратно на свое место.
Руки дрожали, как у алкоголика с приличным стажем.
– Ничуть, – покачал головой снова абсолютно бесстрастный мэтр Купер, – это действительно было… необычно.