Разбитое сердце острыми краями впилось в грудь, и больше всего на свете Ниобе хотелось забиться в угол и дать волю слезам. Задевало то, как спокойно Зар принял это решение. Решение, к которому Ниоба шла два года, из-за которого не спала ночами и из-за которого ненавидела себя! Он же пожал плечами и ускорил шаг. Если бы могла, Ниоба возненавидела бы его!

Переодевшись в заброшенном доме, ставшем обжитым и родным, они поспешили в Золотой район. Что бы между ними ни происходило, а привычка брала свое. Они шли бесшумно, переговариваясь жестами, помогая друг другу подняться на крыши или, напротив, спуститься в катакомбы. В роще, у Золотого района, Зар резко вскинул руку, и Ниоба замерла, не донеся ногу до земли.

– Потому я и хочу, чтобы ты вернулся домой, – устало произнес Вилинарий.

В его дыхании слышался неприятный хрип. Ниоба слышала подобное, когда Лиса проходила практику в больнице. Нехороший признак.

– Один ты не справишься, – упрямо заявил Гиндорил. – Посмотри на себя! Ты разваливаешься на ходу! Тебе нужны лечение и уход, а не все это.

Вилинарий что-то проворчал в ответ. Лэрты стояли за забором, скрытые тенью. Зная, что Талант могут почуять, друзья не стали его использовать. Как часто они в юности выдавали свое присутствие, используя ночное зрение или обостряя рефлексы?

– Когда придет время убить девочку, против тебя встанет шестеро магистров! Думаешь, они пощадят тебя? – поддавшись чувствам, Гиндорил заговорил громче и быстрее. – Станут они выслушивать твои доводы? Нет! Асам плевать…

Договорить ему не дали. Шикнув, Вилинарий остановил поток откровений. За стеной послышались шаги патрульных. Переглянувшись, впервые встретившись взглядом с момента разговора в катакомбах, друзья решили повременить, но, не дождавшись возобновления разговора, показались.

– Опаздываете, – проворчал Вилинарий.

Пропустив очередной патруль, – вот бы и в остальных районах города их было бы так же много – они пересекли рощу. Каждый особняк считал своим долгом огородиться огромным, высоким забором, словно это могло защитить их.

Упершись спиной в кирпичную стену, Зар сложил руки лодочкой. Отступив на шаг, Ниоба, взяв разбег, легко взлетела наверх, едва коснувшись его рук и плеча. Осторожно перебралась через кованые пики и бесшумно приземлилась с другой стороны. Лэрты уже позаботились о собаках, раскидав мясо со снотворным. Мяса пришлось купить побольше, накидать и в те дворы, где они не планировали появляться, чтобы позже их путь сложнее было проследить. Отворив неприметную калитку, что использовали слуги, Ниоба широким жестом пригласила мужчин.

Идти по улицам и не попасться не позволят патрули и фонари. Пройти через катакомбы также не представляется возможным. Под землей нагородили стен, перекрыв даже воздушные шахты. Потому придется идти по дворам. Благо высокие заборы скрывают от фонарей и чужих глаз. Садовники насадили пышных кустов и деревьев, пытаясь скрыть кирпичную кладку забора, облегчив путь даже Вилинарию, у которого уже через сто метров появилась одышка. Когда добрались до особняка, его попросили остаться на стреме.

Зар и Гиндорил провели разведку, а Ниоба тонким ножом вытянула реечки и вытащила стекло на небольшом окне. Гиндорил с сомнением посмотрел на крохотное оконце, а девушка в это время сбросила куртку, ремень и, потянувшись, жестом подозвала Зара.

Без видимых усилий Зар привалился к стене и поддержал ее ноги, пока девушка протискивалась в узкую форточку. Плечи без труда удалось протиснуть через отверстие, с бедрами возникли проблемы.

С улицы донесся насмешливый голос Зара:

– Похоже, кто-то слишком много кушал?

Окно под ней опасно заскрипело. Пришлось в срочном порядке подобраться и, рискуя выдавить все окно, протиснуть в форточку бедра. Перебирая руками по подоконнику, она едва не свалилась на пол, когда проблемная часть тела оказалась на кухне.

Просторная комната, где, должно быть, трудился целый штат поваров, утопала в темноте. Вдоль стен, ловя слабый свет фонарей, что едва дотягивался до окна через кусты и забор, блестела кухонная утварь. Открыв заднюю дверь, Ниоба пустила в дом мужчин, а сама занялась окном. Нужно вернуть стекло на место. Подложив платок, используя деревянную ручку ножа в качестве молотка, прибила рейку обратно. Пока одевалась, вернулся лэрт.

– Я слышу приглушенные голоса, где-то рядом пост охраны, – прошептал он. – Наверху храп. Внизу тихо, но там и перекрытия толще, возможно, я их просто не слышу.

Затворив за собой дверь, они шептались в темной кухне. Чувствуя приятное возбуждение, Ниоба даже не подумала поискать внутри чувство вины от осознания того, что стала преступницей. Ее занимал несколько иной вопрос: зачем Далтон, которая круглые сутки торчит в замке Академии, такой огромный особняк и штат прислуги.

Пост охраны находился недалеко от кухни. Свались Ниоба с подоконника или задень что-то из посуды, медный звон немедля привлек бы внимание картежников. Крохотная комнатка, больше похожая на чулан, не имела даже окна. Двое мужчин сидели на скамейке, которая заменяла стол и кровать. Занятые картами, они не заметили, как полоску света в коридоре кто-то пересек.

Комнаты для слуг ограничивались коморкой охраны, закутком для швабр и кухней. Из всех трех поражала кухня, но ровно до того момента, как они попали в столовую. Обведя огромное помещение взглядом, Ниоба переглянулась с Заром, у которого также не укладывались в голове пропорции зала. Когда она разглядывала комнату на плане, то приняла ее за бальный зал.

Дальше – больше. Музыкальные комнаты, картинные галереи, ответвление кабинетов, бархат, мрамор, позолота, носеранские вазы, мандагарские ковры и лэртский хрусталь. Залы перетекали один в другой, создавая ощущение дворца, построенного четыре века назад, а не современного особняка в стране, презиравшей имперскую роскошь и избыточность.

Вход в кабинет спрятали за фальш-стеной, расписанной птицами. Если бы не острое зрение Гиндорила, то едва ли им без использования Таланта удалось найти дверь. Лэрт показал себя умелым домушником, почуяв грифель карандаша, который засунули между петлями. Если бы они открыли дверь, хрупкий грифель бы сломался, обозначив вторжение.

– Думала, так только фриды могут, – едва слышно проговорила Ниоба и изобразила поклон. – Я в восхищении.

Шутливо раскланявшись в ответ, Гиндорил улыбнулся – впервые за вечер. Оставшись у дверей, он позволил магистрам копаться в чужих секретах. Бумаги тут предостаточно, Далтон вела активную переписку с половиной света.

– Не то, – нахмурился Зар. – Нам и недели не хватит, чтобы все это прочесть. Только время потеряем.

Опустившись на колени, принялся обшаривать паркет, задирая толстый ковер. Ниоба по возможности тихо простукивала стол и полки, хотя и понимала, что толку от этого не много. В таком огромном особняке спрятать журнал – раз плюнуть.

– Здесь должен быть тайный ход, – напомнила девушка, переходя к книжным полкам.

Зар пальцем постучал по полу. На паркете едва заметный след, он ощущался кончиками пальцев, разглядеть что-то в темноте не представлялось возможным.

Тяжелые фолианты в кожаных обложках выглядели так, словно их ни разу никто не трогал. Ожидая увидеть профессиональную литературу, девушка немало удивилась коллекции подарочных изданий классической литературы. Оттого скромно стоящая в самом низу энциклопедия видов привлекла внимание. Энциклопедия, несмотря на внушительный объем, простукивалась. Попыталась толкнуть – ничего, потянула – и полка с тихим щелчком отстала от стены.

За полкой скрывалась каменная лестница, уходящая куда-то вниз. Притворив дверь, Гиндорил приблизился и тоже посмотрел в темноту. Должно быть, долгая жизнь под землей подарила лэртам не только проблемы с кожей, но и зрение, позволяющее видеть в темноте. Спускаясь, он не испытывал каких-либо трудностей.

Дверь в кабинет закрыли. Полку вернули на место. Уже в темноте лестницы зажгли свечу. Голые стены даже не оштукатурили. Лестница привела их в катакомбы, отделенные от общей сети несколькими слоями кирпича.

Обстановка тут попроще. По голым стенам змеилась проводка, лампочки не потрудились спрятать в люстры или хотя бы чехлы из стекла. Небольшой грубый стол из тех, что может унести один человек. Письменные принадлежности не из зеленого мрамора и посеребренного пера, как в предыдущей комнате. Жаровня, труба которой уходила в воздушную шахту. Похоже, Далтон имеет привычку избавляться от компрометирующей ее информации.

Писем тут было всего четыре, а самое главное – журнал. Он лежал на столе, раскрытый на середине, демонстрируя залитые кровью страницы. Рядом тетрадь, куда ректор делала выписки. Осторожно взяв журнал в руки, Ниоба открыла одну из многочисленных закладок, пытаясь понять, что на них отмечено. Столбики фамилий и цифр. Ничего нового.

Глава 39. Лисара Кайт

Воодушевление, какого она не чувствовала ни разу в жизни, донесло девушку до административного корпуса за считанные минуты. Руд и Айналис, переодевшись в черные неприметные одежды, уже ждали.

– Ты опоздала, – заметил Руд.

– Ты в порядке? – тут же переспросила Айналис.

– Да, – громче, чем нужно, ответила Лисара, зачем-то чуть подпрыгнув.

– Точно? – переспросила подруга, и взгляд ее предательски заблестел.

– Да, – чуть тише подтвердила девушка, пытаясь сдержать счастливую улыбку.

– Тогда идем, – с недоверием глядя на подругу, произнес Руд.

Проникнуть в кабинет – не самая сложная затея. Будучи студентами, они проделывали это много раз. Несмотря на простоту, лезть в кабинет – заведомо дохлый план. Никто в здравом уме не стал бы хранить что-то важное там, куда могут забраться студенты.

– Что мы теряем, – развела руками Айналис, – если просто зайдем и посмотрим.

Они в этот момент пробирались к тайнику, проползая между стен, по уши в паутине и пыли.

– Все, – отозвался Руд, он шел первым, принимая на себя удар грязи и собирая пауков. – Но как минимум положение в обществе и, скорее всего, свободу.

– Не волнуйся, у меня все продумано, – изгибаясь так, чтобы не попасть в паутину, произнесла Лисара.

Руд обеспечивал возможность срочного отхода, поэтому сразу поднялся на крышу крепить веревку. Айналис следила за коридором, не хватало еще наткнуться на студентов или ректора.

Сняв деревянную панель, Лисара оказалась в приемной. Цветы в кадках вдоль стен. Выложенный в шахматном порядке каменный пол. Стол секретаря, а за ним небольшой шкаф с кружками и чайными принадлежностями. Через витраж в комнату заглядывали любопытные луны, старые приятели. Бросив взгляд в окно, Лисара улыбнулась. Луны часто составляли им компанию во время студенческих вылазок. Подмигнув золотой Арвен, девушка приблизилась к двери и осторожно толкнула.

Одно время закрывали дверь только между приемной и коридором. Но из-за дурной привычки студентов выкрадывать списки наказанных, ответы на контрольные и прочие любопытные бумаги, стали закрывать и сам кабинет. Только за последние четыре года учебы замки меняли раз восемь.

Лисара уже приготовилась звать подругу, у той с замками разговор короткий, когда дверь беззвучно отворилась. Помещение заливал лунный свет. Им здорово повезло спланировать проникновение к полнолунию златоликой Арвен и растущему Лури.

Беззвучно ступая, девушка обошла монструозный стол и остановилась. Пахло как-то странно. На столе еще пузырилось в бокале шампанское. Темноту прорезал свет из открывающейся двери, и все, что Лисара успела сделать, – это упасть на ковер и закатиться под стол.

– Как друга, должна вас предупредить, Магистрат крайне недоволен, – произнесла Далтон каким-то странным, непривычным тоном.

Игривым?

– Магистрат всегда недоволен, – спокойно отозвался до дрожи знакомый голос, заставив сердце девушки биться чаще. В голосе не было мягкого бархата и низких соблазнительных интонаций, но Лисара вмиг его узнала.

Мистер Арус пересек комнату и встал у стола, разливая шампанское. Шурша платьем, Далтон приблизилась.

– И все же они поручили вам работу, а вы не справились, – мурлыкала Далтон, юбками платья окружив ботинки Аруса.

Сидя под столом, Лисара пожелала провалиться сквозь землю. Это вовсе не то, что хотелось здесь найти. От смущения она позабыла о страхе и всеми силами вжималась в темноту, надеясь, что они не останутся здесь надолго. Выудив шарф из-под ворота куртки, девушка натянула его на нос.

– Я не справился? – вызов, прозвучавший в его голосе, заставил Далтон чуть отступить.

– Говорят, Кайт жив и это он сжег беднягу Мэнсона.

На пол что-то упало, и Лисара едва не взвизгнула, уже позже рассмотрев в черной массе пиджак.

– Не моя вина, что твои магистры не опаснее кучки смущенных институток. Сколько их там было? Не меньше десяти? А Кайт был один, – на пол змеей опустился галстук. – Если им так хотелось отправить старика к Луне, то стоило стараться лучше.

С шорохом на пол соскользнуло что-то большое и пышное. Юбки Далтон исчезли, и стол заскрипел под ее весом.

«Нет, нет, нет, не вздумайте делать этого здесь!» – взмолилась Лисара, сгорая от смущения.

Упал бокал, шампанское пролилось на ковер. Шуршание одежд над головой продолжалось.

– Старики слабы, – голос его стал ниже, по спине пробежали мурашки.

– Каждое новое поколение сильнее предыдущего, – сказано это было таким тоном, словно увеличивающаяся способность накапливать энергию Таланта – ее личная заслуга.

– Что-то я не заметил, чтобы над новым выпуском у тебя была власть. Сколько их? Всего шестеро за последние пять лет. И чем они занимаются? Откровенной ерундой.

Шуршание закончилось, Далтон недовольно вздохнула. Арус переместился к краю стола. Поставил бокал и наклонился за галстуком. Лисара не знала, что именно сбило их настрой, но искренне порадовалась этому.

– Ты серьезно хочешь говорить об этом? – возмутилась она, спрыгивая на пол. – Если Магистрат решит, что от тебя нет пользы, ты лишишься их защиты!

Он засмеялся в ответ. В момент, когда Арус перегнулся через угол стола за пиджаком, Лисара невольно замерла. Секундное движение в темноте привлекло внимание, и он машинально поднял взгляд. Вмиг перевоплотившись в Леди в красном, Лисара, забыв, что лицо скрыто шарфом, улыбнулась и прижала палец к губам.

– Для Магистрата полезнее иметь меня на своей стороне, а не на противоположной, – как ни в чем не бывало выпрямился он, отряхнул пиджак. – Захвати плащ, я хочу тебе кое-что показать.

Низкие бархатные нотки в голосе мужчины заставили Далтон забыть о недовольстве.

– Сюрприз? Я думала, на колье сюрпризы закончились.

– А я думаю, что для такой женщины, как ты, этого мало. Потому приготовил еще кое-что.

Пережидая, когда они закончат целоваться, Лисара утешала себя мыслью, что парочка скоро уйдет. Задумываться над их разговором и плоскостью отношений она себе запретила. Сейчас важно найти журнал и сбросить с шеи Зэвана.

– Я мигом, – подхватывая шуршащую ткань с пола, Далтон унеслась в соседнюю комнату.

Слыша стук по столешнице, Лисара подняла глаза.

– У изголовья, с правой стороны, под кроватью сейф, – тихим монотонным голосом произнес он. – Доски снимай осторожно, она заметит царапины. В спинке есть специальная лопатка для этого. 34-48-51. Мне нужны письма. Все. Можешь прочесть, если любопытно. Принесешь завтра в «Последний шанс».

– Нет, – так же тихо. – Утром меня уже не будет в городе. Через два часа я буду на верхнем балконе астрономической башни. Дольше получаса прождать вас не смогу.

Возможно, он хотел сказать что-то еще, но вместо этого вновь постучал по столешнице. Через мгновение комната осветилась, и Лисаре пришлось вжаться в слабую тень, оставшуюся в углу. Далтон, распахнув дверь спальни, появилась в проходе и тут же бросилась в объятия мужчины. Погасив свет, они покинули кабинет. Остается надеяться, что в коридоре они не столкнутся с Айналис. А если и столкнутся, ей следует притвориться либо плачущей и ищущей уединения, либо ожидающей молодого человека, отчего ужасно смущенной.

Дождавшись, когда закроют последний замок, Лисара выбралась из своего убежища. Стараясь не вляпаться в шампанское, прошла к двери и порадовалась, что в порыве чувств Далтон забыла ее запереть.

В студенчестве их компания придерживалась некоторых правил приличия. К примеру, они никогда не влезали в личное пространство преподавателей. Негласное табу распространялось и на эту комнату.

Осторожно заглянув, Лисара недоверчиво осмотрела бардак. Кто бы мог подумать, что у педантичной Далтон такой свинарник в спальне. Здесь пахло еще более странно, и девушка старалась не задумываться о природе этих запахов.

Через два часа она уже стояла на балконе астрономической башни.

Зар и Ниоба вернулись с журналом. На обратном пути им пришлось пробежать от патрульных, и теперь Вилинарий отлеживался в доме. Благо им удалось найти журнал, хотя улов Лисары оказался не менее ценным. Когда они с друзьями, забившись в темную коморку в одном из закутков замка, по очереди просматривали письма, волосы на голове вставали дыбом от ужаса.

– А я всегда говорил, что у нее гнилое дно, – с отвращением отшвыривая письмо, заявил Зар.

Поймав листок, Ниоба осторожно расправила его на коленке. Придавленные внезапным откровением, друзья сидели поникшие и притихшие.

– Только из-за того, что она наказывала тебя за проделки? – фыркнул Ник.

– Нет, за то, что брала деньги у твоего отца, – парировал Зар. – Вместо того, чтобы вышвырнуть бездаря вроде меня.

– И где бы ты сейчас был? Радуйся, что ее можно подкупить, – ответил Ник и тут же прикусил язык.

Глядя, как ветер треплет шарф и выбившиеся из-под капюшона волосы, Лисара корила себя за доверчивость. Первой, к кому она обратилась за помощью, была Далтон, но именно от нее и стоило держаться подальше. И ведь были намеки! Постоянные «болезни» Тишины, прозябание в закрытой секции больницы, откуда она возвращалась еще более бледной и слабой, чем раньше. Стоило догадаться, что тут что-то нечисто. Возможно, папа догадался, за это его и попытались убить.

Друзья не хотели рисковать и оставлять ее на башне без прикрытия, но информация из писем подталкивала к действию. Внезапно ожидание закончилось, и каждая секунда теперь на счету. Ник отправился за лошадьми, Айналис – готовить взрывчатые смеси, Зар поспешил разведать дорогу, в башне остались только Руд и Ниоба. Последняя предложила «гениальный» способ побега в случае, если встреча окажется западней, а Руд держал веревку.

Мистер Арус опоздал. Стоя у края, девушка уже повернулась к выходу, шаг, и веревки стали бы заметны. С растрепанными волосами и мятой одеждой мужчина вызвал взрыв противоречивых чувств в душе Лисары. Их разговор с Далтон друзьям также был пересказан, и Ник неожиданно принялся защищать своего покровителя.

– Он всего лишь выполнял поручение, – всплеснул руками Ник, и сидящим рядом пришлось отклониться в стороны, спасаясь от удара. – К тому же отправил туда лэрта с предупреждением, а поняв, что тот не доехал, заявился сам. Не его вина, что твой отец не послушал.

Поведение папы и впрямь казалось странным. Лисару подмывало отправиться на север и раскопать пепелище. Быть может, в погребе имелся тайный лаз? Но если родные спаслись, почему не дают о себе знать? Неужели не понимают, какую боль причиняет мысль об их гибели.

– Прошу прощения за опоздание, – отрывисто произнес Арус, влетая на площадку.

Ветер тут же разлохматил черные волосы и распахнул пиджак. Лисара молча протянула обвязанные тесьмой письма. Но вместо того, чтобы взять их, Арус неожиданно ухватил ее за руку, заставив вздрогнуть и отшатнуться.

– Вы нашли, что искали?

Ветер уносил его слова, и тому пришлось повторить вопрос громче.

– Да, – необходимость перекрикивать ветер уничтожала весь драматизм момента.

– Когда вы уезжаете?

– Прямо сейчас, – избегая его взгляда, ответила она.

– Куда? Когда я смогу еще раз вас увидеть?

– Я не планирую возвращаться в Кондому. Дела завершены, долг выплачен, хочу уехать как можно дальше от этого места.

Арус сделал шаг навстречу, притягивая девушку к себе, но ни волнительной дрожи, ни необъяснимой радости она не ощутила.

– Я вас чем-то обидел?

– Мистер Арус, у меня нет времени на сантименты, – вскидывая на него суровый взгляд, резко ответила девушка. – Мне нужно уезжать!

– Я вас не отпущу!

Горько усмехнувшись, Лисара успела подумать, что при всей ее неприязни к сопливым историям о большой любви вопреки эти слова могли бы тронуть ее сердце. Но не сейчас, когда каждая секунда на счету, не после всего того, что она увидела и услышала. Пропустив через кожу разряд, она заставила Аруса разжать хватку и, оттолкнув его, не удержавшись на ногах, перевалилась через бортик.

Студенты Академии любят экстремальные развлечения. То душат друг друга полотенцем, теряя сознание, пока не задушат кого-нибудь по-настоящему. То прыгают с верхотуры, обвязавшись веревками. В последнем Лисара никогда не участвовала. Это для Ниобы и Зара развлечение, для нее – ужас смертный. Демоны Забвения не так страшны, как несколько секунд свободного падения.

Веревка спружинила и занесла на балкон несколькими этажами ниже, где девушку поймал Руд, не позволяя инерции выкинуть ее обратно.

– Ну! Как тебе? – тут же рядом возникла Ниоба, светясь от счастья.

– Я тебя ненавижу! – плача после пережитого ужаса, заявила Лисара, но подруга лишь беззаботно рассмеялась, обнимая.

– Да ну, весело же!

– Кошмарно! Больше никогда, слышишь, никогда на такое не соглашусь.