В проёме двери показалась Нани и какой-то лысый мальчик.
– Сона? – удивилась Нани. – Вот ты гдэ, тэбэ давно пора на процедуры! Алик, заходи, – Нани открыла железную дверь во вторую камеру и посторонилась, чтобы пропустить мальчика вперёд. Но тот медлил, с любопытством рассматривая Соню. Нани подтолкнула мальчика, закрыла за ним дверь и повернулась к Соне:
– Пошли, бедолага. Что же ты такого натворила?
***
По возвращении с процедур Нани сказала Соне:
– Нэ знаю, за что тэбя так… – Нани кивнула в сторону карцера, – Но… Возми что-ныбудь из своих вещэй. А-то ведь там, со скуки померэть можно.
Соня взяла альбом, фломастеры, цветные ручки, подумав, прихватила ноутбук.
– Это Татьяна Артэмъевна тэба сюда? – спросила Нани, когда они вошли в палату карцера.
– Ага, – подтвердила Соня.
– А-а-а, ну тогда я тэба завтра отсуда забэру. Потэрпы. Ранше не получица, прости. – Нани поцеловала Соню в лоб, потрепала по волосам, виновато заглянула в глаза. – Рассэрдится, понымаэш?
И закрыла дверь.
Повисла тишина.
Потом за стенкой что-то зашуршало.
– Привет! Ты Алик? – спросила Соня.
Ответа не последовало, но за стенкой зашуршало вновь.
– Чего ты молчишь? – Соне стало не по себе.
Целую ночь находиться рядом со странным малым, пусть даже через железную стену – не очень приятная перспектива. Закрытый ключом замок – не гарантия безопасности. И в коридор не выйдешь – опять таки на ключ закрыта. А позовёшь на помощь, большой вопрос – услышит ли кто-нибудь.
Шум за стеной не прекращался. Соня поняла, что мальчишка проделывает в своей камере то же, что и она час назад – двигает кровати.
Наконец, в окошке показалась лысая голова. Решётку можно было снять только с Сониной стороны камеры, поэтому мальчишке пришлось её выбить. Железка упала у Сониной кровати. Когда девочка вновь посмотрела в сторону отдушины, она увидела, что лысый делает отчаянные гримасы. Показывая пальцем на свой рот, он отрицательно крутил головой, затем, насколько позволяли размеры окошка, просовывал кулачок и тыкал пальцем куда-то в бок.
Соня пошарила взглядом по стенам, тумбочке, на которой лежал открытый альбом с карандашами… Альбом?
– Тебе нужен альбом? – спросила Соня.
Мальчик энергично закивал головой.
Соня пожала плечами и снова принялась передвигать кровать.
Вскоре альбом был опять у Сони. «Меня зовут Алик. Я здесь уже месяц», – с трудом прочитала девочка. Почерк был быстрый и неровный.
– Ничего себе! – у Сони, что называется, глаза полезли на лоб. – Месяц! А ты ещё здесь не «откинулся»?
Мальчик беззвучно засмеялся. И тут до Сони дошло:
– Ты… не можешь говорить?
Алик кивнул.
– А… это… с рождения?
Алик отрицательно замотал головой. Затем снова указал на альбом и карандаш. А когда получил их, вывел: «Нет, не с рождения. Хочешь, расскажу, как это случилось?»
– Да, – ответила Соня.
«Тогда перелезай в мою половину комнаты»
– Как?
Соне вновь почудилось, что мальчик не дружит с головой: «Последствия долгого заключения», – подумала она. Тем временем с другой стороны перегородки послышался грохот. «Упал», – подумала Соня. Но тут между ребром железной стены и окном показался кулачок, потом начала выползать рука до локтя. Кулачок разжался и сделал хватательные пассы пальцами. При этом рука поразительно походила на голову змеи. Соня сунула в её «пасть» альбом, и «змея» с добычей быстро скрылась за стеной, затем снова высунулась, чтобы схватить карандаш.
«Ты худенькая и маленькая, здесь пролезешь, – через минуту читала Соня. – Стена в этом месте совсем тонкая. Наверное, материала не хватило – заделали простой тонкой пластиной. Легко отогнуть».
– Так, может, ты иди ко мне в гости? Приглашаю, – пошутила Соня и снова отдала альбом.
«Я не пролезу. Пробовал». Вместо точки в конце фразы Соня увидела большой улыбающийся смайлик.
– Ладно, иду, – вздохнула Соня и влезла на подоконник.
***
Через пять минут дети сидели рядом. Алик строчил, Соня читала, не дожидаясь, пока он поставит последнюю точку и сам отдаст альбом. Получалось ужасно медленно, но все же это было быстрее, чем накануне, когда они общались по разные стороны стены.
«Ровно месяц и шесть дней назад я попал в эту больницу, – читала Соня. – Дело в том, что у меня открылась сильная аллергия. Оказалось – на свои же волосы (как видишь, теперь я лысый). Когда врачи догадались, в чём дело, они вытащили меня из-под капельниц и разрешили играть с другими детьми.
В первый же день «свободы» в игровой ко мне подошёл взрослый пацан (ты, наверняка, его уже знаешь – Сергей). Он сразу дал понять, кто здесь главный, дал мне кличку «Лысый» и приклеил глупую дразнилку «Лысый-лысый, лысину побрызгай. Пусть она в ночи сияет и всех блеском ослепляет».
Я видел, что ему нравится мне досаждать, но старался не обращать на него внимания. Тогда он переключился на других детей и для каждого находил какую-нибудь гадость – щелчок, пинок, обзывалку… Некоторых доводил до слёз и оставался очень этим доволен. Я разозлился, рассказал всё Лэлу Лэлоевичу, мои слова подтвердили заплаканные девчонки. Сергея посадили сюда.
Вечер прошёл спокойно, все были счастливы, что обидчика наказали. А ночью… Я проснулся, вышел в коридор…
– Зачем? – поинтересовалась Соня. Алик недоумённо взглянул на неё, потом беззвучно рассмеялся и снова склонился над альбомом:
«Зачем, зачем… А зачем ночью в больнице люди покидают тёплую постельку, выходят в холодный коридор и чапают к дверям «М Ж»? Вот и мне нужно было туда. Ясно? – Алик в упор посмотрел на Соню. Та покраснела. – Так вот, возвращаясь в палату, я заметил на лестничной клетке тень. В её очертаниях было что-то странное.
Я не очень хорошо вижу вдаль и потому притормозил, чтобы получше разглядеть. Когда очертания стали отчётливее, я похолодел. На меня надвигалось существо, худое и очень длинное. Высоты потолка не хватало, чтобы вместить весь его огромный рост. Монстр шёл скрючившись. Он был одет в элегантный чёрный костюм с белой рубашкой и красного цвета галстуком. Из-за его спины то и дело высовывались огромные чёрные щупальца. Казалось, к великану сзади прицепился гигантский кальмар.
Но самое страшное было не это. Самым ужасным было бледное как стена лицо. Точнее его отсутствие. Ни бровей, ни ресниц, ни носа, ни рта… Ушей на голове я тоже не видел. Не голова – а яйцо. Впрочем, рот у него всё же был.
Не знаю, как он меня увидел… или почуял… или унюхал без глаз, ушей и носа, но… Гладкое яйцо головы ближе книзу, где у людей подбородок, вдруг будто кто-то прорезал ножом. Яркая красная полоса раздвоилась, образовалась щель с острыми зубами, из которой высунулся длинный красный язык, похожий на окровавленную змею. Я хотел закричать, но почувствовал, что не могу. Я потерял голос. Открывал рот, напрягал связки, звуков не было. Не было даже хрипа.
А монстр всё надвигался. Его язык и щупальца тянулись ко мне. Я так перепугался, что потерял сознание.
Утром очнулся в своей палате, на своей кровати. На краешке сидел Лэл Лэлоевич, держал меня за руку, вокруг хлопотали перепуганные медсёстры. Едва я открыл глаза, все кинулись ко мне с расспросами – как я себя чувствую, не болит ли голова. Я удивился, неужели я во сне всё же кричал? А ведь снилось-то, что голоса у меня нет! Я хотел успокоить сестёр и врача, сказать, что всё нормально, не стоит обращать внимания на дурные сны, но не тут-то было. Мои губы двигались, рот открывался, голосовые связки напрягались, но ни одного звука я так и не произнёс.
Я не понимал, что со мной, и очень испугался. Наконец, кто-то из врачей догадался спросить, помню ли я, что произошло этой ночью (ведь нашли они меня рано утром без сознания в коридоре, в пяти шагах от моей палаты) и сунул мне в руки блокнот и ручку. Я описал всё, что помнил. И чудовище тоже описал.
Сама можешь представить их реакцию. Конечно, мне почти никто не поверил. Говорю почти, потому, что самая старая медсестра после моего рассказа испугалась и стала что-то лепетать про древнюю легенду. Её, кстати, тоже не стали слушать – решили, что стариковские мозги тю-тю и уволили буквально через несколько дней после происшествия. Не удивлюсь, если к этому приложила старания Татьяна Артемьевна, её тут все слушаются, даже врачи, такая она влиятельная.
После моего рассказа кто-то решил, что я просто боюсь темноты и испугался собственных фантазий, другие – что я лунатик, и потому по ночам хожу (ночь, кстати, лунная была). А некоторые, в их числе Татьяна Артемьевна, посчитали, что я просто слетел с катушек. «Добрая» медсестра предложила перевести меня в закрытое отделение, где лечатся от аллергии и других неинфекционных заболеваний психи. Лэлой Лэлоевич не стал никого слушать, разрешил долечиться в своём отделении. Но Татьяна Артемьевна всё же настояла на том, чтобы меня держали отдельно от других детей.
Ну вот, я и попал сюда. Честно говоря, рад этому – не хочется встречаться с серым задирой. Жаль только других ребят, которым приходится его терпеть.
Кстати, кроме процедур от аллергии меня теперь водят по всем отделениям больницы, обследуют на хвалёном суперском оборудовании, пытаются понять, почему я онемел. Только пока ничего не находят. Вот так.
Кстати, я вспомнил, на кого был похож тот монстр.
– Да? – дочитав, заинтересовалась девочка. – И на кого же? Постой-ка. Щупальца, чёрный костюм, красный галстук, отсутствие лица, волос, ушей. Очень похоже на… Слендермена из «Криппипасты»3…
Алик закивал и приписал: «Я тогда сразу не понял. До меня только потом дошло».
– Хм… – задумалась Соня. – Ты говоришь, что старая медсестра вспомнила древнее чудовище, подходящее под твоё описание? Получается… о Слендермене знали ещё в древности?
Мальчик пожал плечами.
– Странно… – продолжала Соня.
Алик снова взял альбом и ручку.
«У тебя ноутбук к вай-фаю подключен?» – написал он.
– Да.
«Набери: «Больница имени Хейгана. Легенда». Там будет много интересного, я уверен».
Соня так и сделала. Только для начала ей пришлось пролезать обратно в щель между стеной и окном. И это было куда труднее, чем в прошлый раз. Потому, что тогда железная пластина, которая несла функцию продолжения стены, была выгнута по направлению Сониного движения, а теперь – против. «Всё равно, что пылесосить ковёр против ворса, только гораздо сложнее, – думала Соня, протискиваясь в щель.
И вот, наконец, препятствия позади. Соня и Алик склонились над экраном ноутбука. Информации действительно оказалось предостаточно…
– Пф…, – выдохнула Соня, вдоволь начитавшись. – Какой дурак назвал улицу «Три шестёрки»?
Алик пожал плечами и вздохнул.
«И всё-таки странно, – думала тем временем Соня. – Неужели про Слендермена знали уже тогда? И… Неужели он, или кто-то очень похожий на него, существует на самом деле? Да-а-а. Если бы я сама не пережила удивительные приключения в Сказочной стране и Картинной галерее, наверняка приняла бы слова Алика за бред. А на психа он не похож. Но… Что же получается? «Криппипаста», воплощённая в жизнь? Кстати, все её персонажи стали убийцами, потому, что оказались жертвами обстоятельств. Кроме Слендера. Его появление в истории «Криппипасты» нигде толком не описывается. Что ж, посмотрим, что будет дальше».
От раздумий Соню отвлёк Алик. Он снова совал ей под нос альбом, в котором уже была новая запись: «Чуть не забыл! Ты ведь из-за Сергея попала в изолятор?»
Девочка кивнула.
«Так вот, дети его боятся не только потому, что он старше и сильнее всех. Они думают, что Сергей – и есть Слендермен. Об этой истории со мной вся больница знает. Его засадили сюда из-за меня. И в ту же ночь я потерял голос. Думают, что врядли это совпадение».
– Понятно, – кивнула Соня, её взгляд упал на табло часов в уголке экрана ноутбука. – Слушай, сейчас обед принесут. Если меня здесь застукают, ничего хорошего не будет: у взрослых свои понятия о жизни.
И она снова полезла в щель.
Глава 4
Испуг
На следующий день Соню выпустили из «тюрьмы». Перебравшись в палату, она твёрдо решила разобраться с непростым делом о монстре. Алик – не псих, а вот Сергей – очень может оказаться Слендерменом. Для начала нужно проверить информацию. Соня отправилась в детскую, подошла к Насте и в лоб спросила:
– Это правда, что мальчик Алик, тот, что сейчас в карцере, прекрасно разговаривал, пока не встретил Слендермена?
– Молчи! – взвизгнула Настя и так побледнела, что Соня испугалась, не рухнет ли она сейчас без чувств.
Настя не рухнула, а только зажала Соне ладошкой рот и горячо зашептала:
– Не произноси его имени! Пожалуйста!
В игровой стало так тихо, что Соня даже испугалась – не оглохла ли внезапно. Дети молча сгрудились вокруг девочек. «Ветеранов», ставших больше месяца назад свидетелями страшной истории, среди них осталось не много – Настя, да ещё близнецы из соседней палаты. Но о происшествии знали все. История передавалась от «ветеранов» новичкам страшным шёпотом перед сном. В неё верили все, как и в то, что противный Сергей – и есть страшный монстр. И, конечно, сейчас всем было интересно, хоть и жутковато, послушать очередную серию страшилки.
– Во-первых, не кричи, – примирительно сказала Соня. – А во-вторых, ладно Стёпа, он маленький, но ты-то почему не подтвердила, что Сергей сделал больно малышу?
– Ха! Мне мой голос дорог, – пискляво ответила Настя, и Соне показалось: сейчас заплачет. – И вообще, я не только себя спасала от него, но и тебя, и Стёпу. Радовалась бы лучше, что ещё говоришь! Удивительно, как Слен… Сергей не заставил замолчать и тебя!
– Ага. Значит, всё правда. Спасибо, мне это и нужно было знать.
Соня улыбнулась, оглядевшись:
– Ну? Чего вы притихли? Давайте во что-нибудь играть.
– Не будем мы с тобой играть, – выступила вперёд чернокожая девочка, – из-за тебя он всех нас погубит и голоса заберёт.
Поднялся гвалт, никому не хотелось лишиться голоса. А Соня закатила глаза.
– А-а-ах, ну почему вы все вдруг решили, что Слендерм…
– Молчи! – толкнул её какой-то мальчик.
– …меном, – как ни в чём не бывало, продолжала она, – является именно Серый?
– Ты глупая или что? – опять зашумели все. – Фактов что ли не видишь? Алик лишился голоса, когда из-за него наказали Сергея!
– Но девочек, которые подтвердили его правоту, монстр не тронул! – воскликнула Соня, по большей мере обращаясь к Насте.
Повисла тишина. Соня поёжилась: а вдруг сейчас набросятся всей толпой с кулаками? Но вместо этого Настя схватила её за плечо и круто развернула лицом к себе.
– Не тронул, говоришь? – каким-то не своим злым голоском прошипела она. – Значит, Алик тебе не всё рассказал.
У Сони на секунду перехватило дыхание.
– А что? Всё-таки забрал голоса?
– Забрал. – Соня почувствовала, как пальцы ещё сильнее впились в её плечо. – Забрал… вместе с телами.
– Т-то есть… – холодный пот выступил у неё на лбу. – Он их похитил?
– Моя сестра лежала в палате вместе с одной из них, – подала голос «Шоколадка». – Вечером она была ещё в палате, как сказала сестра. Они, как обычно, пожелали друг другу спокойной ночи и легли спать. А наутро в кровати осталось только скомканное одеяло да большое красное пятно на подушке.
– Кровь? – выдохнула Соня.
– Нет, томатный сок, – огрызнулась «Шоколадка». – Сожрал он их! Понятно?
– Так, что, – сказал мальчик, недавно толкнувший Соню, – захлопни рот. Скорее всего, он придёт и по твою душонку.
Соня, наконец, совладав с собой, сбросила с плеча железную руку Насти, отскочила так, что теперь могла, не поворачивая головы, видеть всех сразу.
– И что? Никто не рассказал об этом взрослым?
– Пытались рассказать, – знакомый голос со стороны двери заставил детей содрогнуться. – Но нам почему-то не поверили.
Это был Серый. Он медленно прошёлся мимо застывших ребят и остановился напротив Сони.
– Более того, – очень серьёзно взглянул он в её глаза. – Какого-то чёрта все забыли о таких пациентках, как Рита Римова, Катя Лидских и Клара Боева. Их имена были тщательно кем-то удалены из журнала, а кровь таинственным образом исчезла с подушки. Полицейские, которых вызвали родители пропавших девочек, перешагнув порог больницы, тут же забыли, зачем пришли. И сами родители… забыли…
Соня находилась в состоянии близком к шоку. Дети подавленно молчали. Сергей обвёл их тяжёлым взглядом и громко сказал:
– Если бы я был Слендерменом, никого из вас здесь бы уже не было. И Алика, кстати, тоже. Понятно?
Все как болванчики закивали.
После этого происшествия в игровой словно застыло жуткое напряжение. Соня сидела одна, теребя в руках свою куклу, и то и дело ловила на себе взгляды. Больше было откровенно враждебных и просто любопытных, были и сочувственные. Время от времени до Сониного слуха то с одной, то с другой стороны игровой доносился шёпот: «Новая жертва…», «Ей точно копец», «Вот же дура». Но Соня не обращала внимания.
В её голове и без того прокручивалась как заевшая пластинка мысль о том, что её могут убить, и ни один человек, ну, может, кроме горстки запуганных маленьких пациентов больницы, не вспомнит о ней. Друзьям она будет казаться детской фантазией, эдаким «придуманным другом». Даже родители, как только войдут сюда, тут же забудут, что у них когда-то была дочь.
Соне стало так страшно, как не было даже в логове кровожадной Эваноры. Она взобралась с ногами на диванчик у окна, обняла куклу Алису и, уткнувшись в колени, горько заплакала.
Сколько она так сидела – и сама не знала. Уже и слёзы успели высохнуть, и сонная тяжесть сковала суставы. Не хотелось ни двигаться, ни говорить. Соня впала в полудрёмное состояние, когда вдруг почувствовала, что кто-то сел рядом. С трудом она подняла тяжёлую голову, разлепила опухшие веки и увидела, что этот кто-то – Серый. У неё не осталось сил даже удивиться.
– Плакала, что ли? – спросил он.
Соня не ответила, только отвела глаза.
– А я считал тебя чуть ли не Терминатором, – хмыкнул Сергей, закинув ногу за ногу.
Откинувшись на локоть, он почти разлегся на диване.
Чтобы подавить волну неприязни к этому типу, девочка заставила себя разлепить губы.
– Почему… Терминатором? – спросила она бесцветным голосом.
– Ну-у-у, ты, как бы, меня не испугалась, и даже пыталась на меня донести…
– И что? – не понимала Соня. – Алик тоже пытался, и девочки пытались, а их…
Тут Сергей заржал в полный голос. Все обернулись на него, а тот резко оборвав ржание, грубо приказал:
– А ну, заткнули уши!
Дети покорно послушались, но продолжали таращиться на парня.
– Отвернулись, живо!
Все повиновались.
Серый посмотрел на Соню.
– Ты что, реально поверила в эту байку?
Увидев удивление на Сонином лице, он снова заржал. – Да я, между прочим, эту легенду сам выдумал! Нет, убийство и правда было, но маньяка поймали. Погибла одна из девчонок, а остальных нашли живыми и почти здоровыми вне больницы. Смекаешь?
У Сони мозг буквально завязался в узел. Чему верить? И что вообще с ней происходит? То ей говорят, что она, возможно, умрёт, и она уже почти верит этому. Как вдруг оказывается, что это очередная местная легенда!
– Хех! А я-то думал (и даже, заметь, и сейчас продолжаю думать), что ты – смелая девчонка. Ни кто тебя убивать не собирается. Я, по крайней мере, точно не убъю. Не боись, не умрёшь…
И тут Соня вспомнила: «А ведь и правда, не умрёт. Если даже Слендермен реален, (а на это косвенно указывает факт пропажи голоса Алика), у Сони есть оберег. Он всегда при ней, у него крепкая застёжка, снять его будет трудно, если только вместе с головой, но чтобы снять с человека голову, его нужно убить, а оберег умереть не даст. Даже раненую её успеют спасти.
Действительно, чего она ревела? Врядли Серый – это Слендер. Исключать такую возможность, разумеется, нельзя. Но все же его утверждение о том, что если бы он был монстром, то ребят бы уже не было в живых…
Соня успокоилась, мысль заработала чётко. И вдруг она представила себе, как, должно быть, сейчас выглядит, не лучше, наверное, чем в первые дни аллергии – лицо красное, опухшее… Соня невольно улыбнулась, а Сергей, довольный, сказал:
– Ну, во-от, молодец.
И вдруг, осторожно взяв пальцами за подбородок, развернул её лицо к себе, при этом его лицо оказалось очень близко.
– Больше никогда не плачь, – сказал он тихо, быстрым движением провёл ладонью по её волосам.
Это было так неожиданно, что Соня на мгновение опешила, потом, будто мячик, соскочила с дивана и гневно уставилась на самодовольную физиономию Сергея.
– Что? – со смешком развёл он руками. – Какие-то претензии?
Соня развернулась и вышла из игровой.
Глава 5
Однажды поздно ночью
Соня больше не боялась, но и не торопилась предпринимать какие-либо действия. Чтобы окончательно удостовериться, что Серый – не Слендермен, решила понаблюдать за ним.
Что удивительно, он, будто нарочно, стал чаще попадаться ей на глаза. И, кажется, тоже следил за ней. А может, ему просто доставляло удовольствие испытывать её терпение неожиданными выкрутасами, подобными тем, которым он подверг её недавно в игровой… То ущипнёт утром в умывальной, пока у неё намылено лицо, и довольно ржёт, наблюдая, как она, желая дать сдачи, вслепую размахивает руками. То поймает в раздевалке, когда дети собираются на прогулку, скрутит так, чтобы по возможности избежать её разъярённых пинков, кулачков, царапок и не выпускает до тех пор, пока в раздевалку не заглянет медсестра. То тихо подкрадётся в столовке и накроет своей ладонищей её руку с зажатым в ней печеньем или кусочком хлеба, а когда она вскочит на ноги, красная от негодования, снова довольно заржёт и миролюбиво ретируется. То схватит за руку и утащит за угол, неся при этом несусветную, почти нечленораздельную чушь, так, что Соня пугалась – не умалишённый ли он.
Сонино терпение перехлестнуло через край, когда Серый во время тихого часа, когда она возвращалась из уборной, подкараулил её, подхватил на руки. Соня бросила взгляд на пустующий стол дежурной медсестры. Как на зло, в коридоре – никого.
– Пусти! – громко приказала Соня, и начала что есть сил вырываться.
Тихий час, наверное, был не только у детей, но и у медперсонала, потому что ни из ординаторской, ни из кабинета старшей медсестры, ни из каморки сестры-хозяйки никто не появился. Только за дверями детских палат время от времени слышался шелест. Конечно, у этой ужасной сцены были наблюдатели, правда Соня хорошо понимала – помощи от них не жди.
– Что тебе от меня нужно? – брыкаясь, шипела Соня. – Чего ты добиваешься? Мне это надоело!
Но Сергей только странно улыбнулся, как пушинку подбросил девочку и поймал.
– Отстань! – Соня размахнулась, звонко ударила Серого ладошкой по лицу.
Тот от неожиданности выпустил её. Соня рванула в палату.
***
– Да заколебал меня до того, что я влепила ему пощёчину. Представляешь? Ты же знаешь, Ксюша, я никогда не дерусь…
– Мда-а-а…– протянула телефонная трубка голосом Ксюши, самой старшей из лучших друзей Сони. – Тебе надо бы изучить специальную оборону для девушек и девочек на всякий случай. Может, в интернете посмотришь?
– Зачем? – удивилась Соня. – Он, по-моему, не собирается меня убивать.
– Ну-у-у, мало ли. – Трубка помолчала. – Слушай, у тебя есть возможность выйти в интернет?
– Есть.
– Найди сайт: «Самооборона для девочек-подростков». Почитай на досуге. Найдёшь отличные советы.
– А, ладно. – Соня закатила глаза. Когда старшие за тебя чрезмерно волнуются, это надоедает.