Извините

*****

Очнулся в лучах солнца – окна в квартире как зияющая дыра в пустой коробке. Вокруг ничего не было, кроме голого пространства с множеством застывших тел. Поблагодарил рассветное солнце за то, что не пришлось столкнуться с ними живыми, а случилось лицезреть лишь бездейственные и молчаливые оболочки.

Оказался одинок в своём пробуждении, и это придало мне сил. Осознание своей исключительности по отношению к солнцу всегда давало надежду. Надежду на особенный исход. Хотя бы и уход.

Недостаток интерьера так органично реабилитировался переизбытком тел, что всё казалось вполне естественным. Не отрицаю, что проникновение сюда солнечных лучей взяло своё. Они избирательны и куда попало не приходят, поэтому я ощущался вполне безопасно. Конечно, понимая, что так будет до тех пор, пока тела не начнут активизироваться, поэтому двигался цыпочками за какими-либо сигаретами и выпивкой.

Первое нашёл под столом, второе – в раковине. Закурил и приложился к красному – в помаде – горлышку. Вкус, конечно, не впечатлил – текилу не признаю, потому что она не пиво, хотя бы это и следствие моего финансового положения. Но, получив живительную порцию, осознался привычнее. Сигареты тоже оказались не по вкусу, но мне в такой ситуации не выбирать. Мне в любой ситуации не выбирать. Поблагодарил солнце за эти дары и выдвинулся на выход.

– Ты чё?

– Что?

– Что ты делаешь?

– Собираюсь.

– Так потише, блин.

– Извиняюсь.

Выскочил наружу, встал под лучи. Подумал и ушёл подальше от подъезда, чтоб наверняка. Убедившись, что вокруг никого, быстро выпил ещё. Распластался на лавочке около детской площадки, всего себя вытянув к греющему свету.

Тогда, закрыв глаза, почувствовал особенно чутко, как тепло ложится на кожу. Не сдержался, посмотрел на солнце и долго не мог оторвать взгляда. Оно слепило и, расширяясь, постепенно превращалось из жёлтого в оранжевый. Когда его свет затмил взор полностью, всё покрылось зелёными пятнами, прыгающими в ослепительно белом свете, и я закрыл глаза, выслеживая их траекторию. Но, несмотря на эти коммуникативные трудности, я продолжал быть преданным, а оно продолжало греть, обещая себя и закатным – как время для безопасного свидания без ущерба зрению. И этого было достаточно для моей жизнедеятельности.

Дёрнулся к текиле и оборвался – употреблять её, ничем не запивая, больше невозможно. Тогда увидел недалеко ТЦ – туалет и вода. Обыскал окрестности и приобрёл ноль пять от газировки – благо, валяющегося пластика вокруг достаточно. Выдвинулся по направлению к источнику.

– Здравствуйте! Не подскажете, где здесь туалет?

– Прямо до конца налево первый поворот справа.

– Благодарю!

Прополоскал бутылку, чтоб стерильно, набрал в неё воды и нырнул в кабинку. Тут уж посвободнее получилось, наконец. Глотнул текилы, запил водой, глотнул ещё, снова запил и вышел. Умываясь, подумал о том, что при свете дня и полноте улиц выпивать небезопасно, и вернулся в кабинку. Окончательно приорганизовавшись к бутылке, сделал напоследок несколько больших глотков, запив остатками воды. Прислушался – порядок. Смыл, чтоб ничего не заподозрили, вышел, набрал заново ноль пять и выдвинулся счастливым роботом в реальность.

*****

Очнулся среди ночи и долго не мог понять, где случилось это пробуждение. В темноте не видно ни черта, хотя бы и одного, даже самого маленького, с меня, но стены вырисовывались предположительно знакомыми.

Нащупал, наконец, телефон, и он оказался жив. Неизвестно, чем он питался, но батареи было больше половины. Включил фонарь и осветил комнату – вроде, у себя. Да, у себя.

Что делать без солнца – абсолютно неясно, поэтому приготовился исследовать пространство на наличие пива или чего-нибудь. Вокруг себя на полу не нашлось ничего.

Тогда взял рюкзак и залез фонарем, а там всякое: зарядка, свечи, чай. Было и пиво, конечно. Пальто? На мне пальто. От-вёрт-ка. Нет такого.

Мигом направил свет на дверь – никого. Ладно. Распечатал свечи, зажёг и расставил по комнате. Всё видно. Хорошо.

Да, тогда мы привели девчонок туда, в пространство. Весело было, конечно. Какая-то светлая была со мной. Образ передо мной, непонятный образ. Ну, это ладно. Образ всегда есть, образ всегда вижу. Пиво было, много пива. Потом нашли вещи разные. Или не со светлой. В общем, не важно. Прекрасно было. Да.

Выпил в один раз столько, насколько хватило дыхания, пока слёзы не выступили, и отключился.

*****

Проспал до самого утра. В холодильнике нашёл что-то, перекусил. Решил подзаработать, наконец, раз выдалось очнуться и утром, и здоровым. Наскрёб по сусекам мелочи – всем домом собирали – и разложил её по кучкам. Одна – проезд, вторая – пиво, третья – оставшееся. И направился добывать деньги.

– Здравствуйте! Подождите в кабинете, он с минуты на минуту будет.

С минуты на минуту – так и бесконечно ждать можно. Ладно. Пока ожидал, рассматривал помещение. Всё было ясно вокруг, всё как надо, всё как обычно. Кроме доски с магнитиками. Ими и стал, значит, пока минута идёт на минуту, заниматься: города, мини-рецепты, рекламы, звери.

– Добрый день!

– Добрый-добрый.

– А я Вас помню!

– И я – Вас.

– Что ж, прекрасно! Вам как всегда?

– Мне как обычно.

– Та-а-к, минутку!

Еще звери, откачка канализаций, автосервис, поздравления – много поздравляют человека. «Самое лучшее впереди!». Смерть что ли? Нет, а если я сижу, мне 80, а завтра умирать. Впереди всегда заканчивается смертью. А, типа загробный мир. Ну, так, а если ад, то разве это самое лучшее. А рай тогда что. Ада нет, получается, если так – чтоб сходилось. И, представитель какой религии, получается, это придумал. Три слова всего, а задачку какую мне подбросили! Получается, хотят, чтоб просто радостно ждал этого так называемого впереди, где и находится самое лучшее. Может, это секта. Так ведется пропаганда.

– Ну, можете приступать!

– Могу.

– Та-а-к, вот карта. Выходит двести пятнадцать. Район здесь недалеко, кстати. Объявлений должно быть двести тридцать, если не ошибаюсь. Ну, удачи!

– Вы клей забыли.

– Э-э-э, понимаете, дело в том, что у нас изменились некоторые условия. Клей теперь мы не предоставляем.

– Ладно. Тогда дайте аванс на клей.

– Э-э-э, да… Хорошо. Этого хватит?

– Наверное.

– Ну, звоните!

– Ага. До свидания.

*****

Когда-то, ещё при снеге, я работал расклейщиком объявлений. Тогда мне зарплату выдавали лишь после определённого количества расклеенных объявлений. Типа, после тысячи приклеенных бумажек на тысячу кривых досок у тысячи обшарпанных подъездов. Но потом, уже без снега, я договорился о посуточной оплате, потому что не могу же я ждать пива неделю.

На перекуре обрисовал карту самым коротким маршрутом, хотя бы и всё равно всегда выходит, что приходится петлять между определёнными домами туда-сюда. С этим районом случилась такая же беда. Это ещё неизвестно, какая там будет местность – рельефная или ровная. При снеге попадалась холмистая, и приходилось бегать вверх-вниз, потому что некоторые многоэтажки находились на горе, а другие – вокруг них, внизу, как защитная река городища. Или забор.

Да и вообще, слава Богу, что сейчас тепло и темнеет не так быстро. При снеге и холоде было сложно. Пока подцепишь одну бумажку из свежераспечатанной стопки, намажешь на неё клей, приложишь к неровной доске, разгладишь ребром ладони, дождёшься, пока она прилипнет, убедишься, что ветер её не отклеит – так и руки уже отмерзли. В перчатках не получится – не подцепишь бумажку из стопки. Набираешь номер какой-нибудь квартиры, просишь открыть, и если открывают, то врываешься и летишь к батарее отогреть руки. Тридцать секунд на это – темнеет быстро, и снова на холод. Бежать нельзя, быстро идти тоже не стоит – скользко. В одном кармане – карта, в другом – клей и часть объявлений. Двигаться не удобно, так как укутан настолько, насколько это возможно, чтобы теплее по максимуму. Куртка вся в клею, руки в черной краске, а на ребрах ладоней синяки, потому что приходится подолгу разглаживать бумажку на старых досках, усеянных буграми замерзшего клея и кусками намертво прилипшей бумаги прошлых объявлений. В общем, сложно было. Но сейчас должно быть легче.

Прибыл в нужный район. С виду – несложный. Огляделся в поиске магазина и обнаружил его рядом. Зашёл за пивом, нашёл скидочное, затарился, вышел, вспомнил про клей, вернулся и купил. Не изменяя традициям, сначала устроил перекур и зарядку пивом, потом вышел, собственно, на работу. Карту на ближайших несколько домов запомнил – это будут 16, 18, 20 и 22 пятиэтажки, потом – поворот налево и отметить крестиками расклеенные дома. Итак, приступаем к обеспечению существующего района «качественными картофелем и овощами оптом прямо на дом по низкой цене быстро с бесплатной доставкой по городу».

*****

Чувствую себя чёртовым мореходом. Остров под номером сорок шесть требует посещения, а после – отметки на карте знаком «х». Слава Богу, что тепло! Передвигался перебежками, поэтому выходило неплохо: прошло лишь пару часов, а я пометил уже где-то сто заляпанных досок и около двадцати разрисованных стен. Плюс, клей теперь куплен мной в магазине, и разница чувствуется – клеится намного лучше, быстрее, чем с их разбавленным. Присел на перекур и перехлёб, и тут – здрасьте.

– Ты чего тут сидишь?

– А где мне, извиняюсь, сидеть!?

– Чтоб я тебя тут больше не видел с этой хернёй! Всю стену изгадили.

– Ну, извините, такая у меня работа – на стены гадить.

– Я сказал, чтоб больше тут не ошивался, понял?

– Окей.

Забыл сказать о самой главной проблеме моей профессии – о людях. Хотя бы это, конечно, и лучшее, что я смог придумать. Контакт минимален. Если не считать вечно недовольных стариков, то всё, что мне нужно стерпеть, это пару слов утром, получая инвентарь, и пару слов вечером, отчитываясь о проделанной работе.

Ещё не успело стемнеть, как я уже отмечал крестиком последние подъезды на карте. Позвонил начальству, отчитался и не забыл, конечно, упомянуть о деньгах. Присел, закурил и допил пиво. Спустя полчаса пришло смс о зачислении. Снял деньги и направился в магазин. Черный, весь в клею, с обветренным лицом и горящими губами залетел в магазин, обеспечился чебуреком и пивом, и мореход со спокойной душой отправился в свободное плавание. Куда? А на качели, которые заприметил, пока расклеивал.

*****

Моя вторая встреча с ним. В этот раз он, кажется, правда ощущал меня, потому что часто оглядывался, что-то высматривая.

Я обнаружила его под окнами пятиэтажек. Долго наблюдала, каким образом он выбирал определённые здания и окна, и точно приметила, что новостройки его абсолютно не интересовали, так же как и окна с блеклым белым светом. Он выбирал полуразрушенные хрущёвки и окна с тепло-жёлтыми оттенками света. Около них он стоял дольше всего, не отводя глаз.

Удивительная выдержка. Не двигался, дышал почти бесшумно, прислушиваясь к звукам за этими окнами. Когда кто-то проходил рядом, он делал вид, что просто стоит, ожидая кого-то. В такие моменты я даже чувствовала его ненависть ко всем, кто отрывал его от пребывания в теплом и уютном свете.

Маленькое, спрятанное от всех помещение в неприметном, старом, никому не интересном здании в огромном мертвом городе. Он присваивал себе эти окна с их чистым тёплым светом. Мне всё хотелось подойти к нему, но я понимала, что нельзя.

Вторая встреча и снова во мраке, снова в холоде. Дрожит, что-то пытается нащупать, что-то ищет. Жалкий вид. Никуда не годится.

*****

Я закрываю глаза и вижу: образ кротко подступается ко мне, любовно опускает руки на мои плечи, и мы парим в вальсе. Магия полёта на качелях – это сюрприз, это выигрышный билетик в мимолётное счастье. Музыка в ушах отбивала ритм эйфорических представлений. К блестящему небу и обратно. Раз-два-три.

Я останавливаю свою карусель, чтоб сделать пару глотков. Тогда что-то дёрнуло меня за плечо. Обернулся – человек. Яростно пытается что-то донести.

– Секунду.

Снимаю наушник.

– Ты чё, идиот!?

Почему идиот.

– Извините?

– Чё ты тут делаешь!? Я не могу уснуть уже два часа! Чё ты, конь, скрипишь мне среди ночи?

А, качели издавали звук.

– Так, надо смазать. Не я, так кто-нибудь другой будет качаться же.

– Ты чё, педик?

Почему педик.

Звёздочки в глазах – как в мультиках – слились со звёздами небесными – и я лежу на земле. Как долго это длилось – неизвестно. Но, когда пришёл в себя, было ещё темно. Только вот кошелька в рюкзаке уже не было. Кто-то разбогател на остатки той мелочи, которую я сегодня заработал. Наверное, тот человек. Хотя, может, у него там дети и всё такое. Хватит на пару пачек мороженого. Не то чтобы я такой милосердный или ещё что, но злости не было. Пиво осталось нетронутым, и, наверное, это сыграло роль. Роль в моем смирении. В общем, поблагодарил Бога – и залился.