Корабль
– Понятно, ну а теперь давайте вернёмся к тому, как же всё произошло на корабле.
– Кевин, ещё увидев меня в порту, пригласил поехать в Америку, но я не знала, что он едет не один, а потом появилась она. Её звали, как сейчас зовут и меня: Лукрецией Чизо. Она была вычурно красивой молодой девушкой, которой моё присутствие и интерес ко мне со стороны Кевина очень не понравились. Я понимала, что она способна на многое, но не знала, насколько далеко сможет зайти.
И всё случилось банально: как-то вечером я гуляла по палубе, она подошла ко мне, была пьяна и решила выяснить со мной отношения. Мы начали ругаться, и в какой-то момент она вытащила маленький ножичек. Но Лукреция с трудом держалась на ногах, и я легко выхватила нож. Она рассвирепела, набросилась на меня и сама налетела на свой нож. Я растерялась и выбросила её за борт.
Кевин её искал какое-то время, а потом подумал, что она сошла где-нибудь на очередной остановке. Тем более что наш роман всё набирал обороты. Ну а потом я взяла её паспорт и приехала в Америку уже Лукрецией. А остальное вы уже знаете.
– Да, только есть мнение, что это вы всё подстроили специально и были изначально в сговоре с Кевином, чтобы незаметно и просто убить Лукрецию.
– Я об этом ничего не знаю, извините.
Паоло
И как же она раньше не догадалась? Кем же хочет стать любая проститутка на Сицилии, да и во всём мире? Актрисой! И, конечно, в Голливуде. Отсюда и тяга к этим нелепым представлениям и театральности. Ей кажется, что она снимается в «Клеопатре». Да, Лукреция, ты поедешь в Голливуд!
И Беатриче начала приготовления. Сначала она нашла человека, подходящего на роль продюсера. Это был итальянец американского происхождения, на самом деле имевший отношение к киноиндустрии, неплохо зарабатывавший, но у него были большие проблемы с законом в Италии. На Сицилии его долгое время скрывали от полиции. Ему 37 лет, у него впечатляющая внешность и харизма, которая есть у любого итальянца, будь это хоть торговец фруктами. Она его должным образом подготовила: сначала аккуратно ввела в круг знакомых Лукреции, а потом и любовников.
Как-то он случайно обмолвился Лукреции о том, что продюсирует новую картину в Сан-Франциско. Эта новость сразила Лукрецию, и вскоре она уже оставляла всё, что её связывает с Италией, и упаковывала чемоданы.
Сама же Беатриче в это время переехала из Палермо в Таормину, чтобы не мелькать на глазах у всех знакомых. Ей пришлось вести свои дела на расстоянии, и она почувствовала, что постепенно её влияние стало ослабевать. Но почему-то это совершенно перестало её беспокоить. Наоборот, ей нравилось гулять по Таормине.
Каждый раз она уходила всё дальше и дальше вглубь города, исследовала его бесконечные уютные улочки. В них всегда кипела жизнь: кто-то с лотка продавал сигареты, кто-то ругался, кто-то стирал и развешивал бельё на верёвке, закреплённой между домами. Ей нравилось наблюдать – почему-то раньше у неё никогда не было на это времени.
Люди были такие разные: уродливые, хмурые, озабоченные, скромные, нежные и красивые. Но сам город, его архитектура и обстановка не давали им всем быть унылыми: светило солнце, росли фрукты, и красота природы невольно отражалась на лицах самых несчастных людей.
Во время этих долгих прогулок она вспоминала всегда только одно: то время, которое она провела в Венеции. Раз за разом прогоняя в памяти те дни, она выдумывала новые факты их отношений, проигрывала тысячу сценариев, как было бы, если бы она тогда бросила всё и осталась там. Были бы они счастливы так же безоговорочно, как и те десять дней? И каждый раз она понимала, что нет.
Но, вновь отправляясь на прогулку, она снова вспоминала его выразительное лицо, небольшой точёный нос, тёмные волосы, местами выгоревшие на солнце, улыбку, которая была такой скромной и обворожительной. Каждый день, каждую деталь она помнила так, как будто это произошло вчера. Хотя в их днях не было ничего необычного, они почти никуда не ходили, мало разговаривали, но время, просто проведённое вместе, стало лучшим. После этого они не поддерживали связь – оба понимали, что всё разрушится, как только станет обыденностью. Но ей хотелось верить, что она всегда может приехать обратно в Венецию и снова быть вместе с ним. Только сейчас она выполнит это задание и сможет вернуться к нему.
Переехала Беатриче в Таормину не одна, а с мужем и тремя детьми. Она основательно подготовила свою легенду, вела себя с соседями дружелюбно, но слегка отчуждённо, создавая образ уставшей от домашних забот итальянской жены. Часто уходила из дома бродить по улицам, да и Таормина очень к этому располагала, а её муж, из солдат семьи, который умел держать язык за зубами, и дети её не тяготили – больше их заботами так и стала заниматься её мать.
Так прошло почти полгода. Вскоре человек передал, что Лукреция готова, и она начала действовать. В Таормине у неё была давняя подруга, которая должна была позаботиться об их истории на месте. Они поменялись паспортами, и теперь она стала Анджеллой Скапиарелли. И именно под этим именем она взошла на корабль.
Да, на корабле у Беатриче всё получилось более чем гладко, учитывая то, сколько Лукреция пила. После того, как всё было сделано, Беатриче снова перевоплотилась в блондинку и поменяла паспорт.
Жизнь в Голливуде била ключом, а Беатриче нужно было поддерживать образ Лукреции хотя бы полгода, чтобы не вызвать ничьих подозрений, и она могла спокойно вернуться в Италию. Двух вещей не учла Беатриче: что это всё может затянуться на два года и что где-то может быть мужчина, который может искренне любить Лукрецию.
Его звали Паоло. Сначала он просто переживал, когда Лукреция уехала. Потом пытался найти её адрес или телефон, связаться с ней, но когда этого не получилось, то решился на отчаянный шаг – ехать в Лос-Анджелес.
Паоло был небогат, и подготовка к переезду заняла у него почти год. Всё это время он копил деньги и выучил несколько фраз на английском, чтобы ему было легче найти Лукрецию. В мае он был уже в Голливуде и пока ехал из аэропорта в центр города, думал, куда ему идти. Он быстро нашёл мотель и предположил, что легче всего ему будет встретить Лукрецию в ночном клубе.
Паоло ходил так почти месяц, и наконец-то в одном клубе ему указали на столики в центре зала и сказали, что она там. Паоло разволновался, почувствовал, что начинает отступать, и решил выпить для храбрости текилы. Потом подошёл к её столу и увидел светлые волосы, только сейчас они были значительно короче, чем в Италии. Он подошёл к ней, окликнул её. Но повернулась не она. Он спешно извинился и ушёл вглубь бара.
Сначала Паоло не мог понять, что же делать дальше. Ту ли Лукрецию он искал и нашёл? Он решил сегодня уже не думать про это, а завтра постараться всё выяснить. Но ни завтра, ни послезавтра он так всего и не выяснил. Паоло решил не останавливаться и через месяц об этой паре – Лукреции и Кевине – он знал всё.
Когда он понял, что настоящей Лукреции нет, то обратился в полицию, но его заявление не приняли – никто не хотел заниматься этим делом. Тогда он позвонил одному из её бывших любовников и всё рассказал. У него были родственники в Голливуде, и он попросил их подать заявление о расследовании этого дела.