Половина моей души

– Ты говоришь так, словно ведьмы встречаются на каждом шагу, – заметила я.

– Не на каждом, – возразил Орсэй. – Мой отец приложил усилия, чтобы вычистить эту гадость. Но вас всё равно ещё осталось очень много! Ежедневно приходят просители из разных мест, где вы сеете хаос и разруху!

На словах «сеете хаос и разруху» я ощутила, как по спине пробежал неприятный холодок – я и сама так думала относительно себя и своих способностей. Но одно дело думать, и совсем другое услышать подобное от совершенно постороннего человека.

Впрочем, помимо этого, я поняла кое-что ещё.

– Почему к твоему отцу ходят просители со всего королевства? – впившись в лицо Орсэя пристальным взглядом, спросила я. Меня осенила догадка: – Он что, король?

Юноша поджал губы и ничего не ответил, чем, в общем-то, подтвердил моё предположение. Правда, его высокородное происхождение волновало меня меньше всего.

– Ты сказал, твой отец всё ещё воюет с колдунами, потому что их осталось довольно много, – проговорила я, чувствуя, как заполошно бьётся сердце в груди. – Какой сейчас год?

– Четыре тысячи тридцать третий.

Мои глаза, должно быть, стали размером с блюдца. Осознание пыльным мешком ударило по голове, и я судорожно сглотнула.

– Это невозможно, – тихо проговорила я. – Пять месяцев назад мы встречали тысяча сто девятый год!

Теперь уже лицо Орсэя вытянулось в изумлении.

– Это невозможно! – повторил он мои слова, правда, с большей экспрессией.

Я коротко рассмеялась.

– Для магии нет ничего невозможного, – с горечью заметила я. – По крайней мере, Ваше Высочество, вы можете спать спокойно: нас разделяет не только пространство, но и время. Целых три тысячелетия!

Бессонница

На следующее утро, выйдя во двор покормить куриц, я с изумлением обнаружила под окнами небольшое тонкое деревце – примерно мне по колено, – которого накануне вечером там ещё не было.

Вопрос, куда именно отец вылил принесённую мной воду Тысячелетнего Источника, больше не стоял.

Тонкие, полупрозрачные листья деревца едва заметно мерцали на свету, словно были покрыты каплями росы. Опустившись на корточки, я осторожно провела пальцами по стволу – он был абсолютно гладким, словно покрыт не корой, а кожей, – и ощутила слабое покалывание, ясно свидетельствующее о наличии магии.

Отцу незапланированный саженец во дворе закономерно не понравился. Взяв с полки топор, он решительно направился к дереву, намереваясь от него избавиться, однако я не позволила ему этого сделать.

– Пожалуйста, – повиснув на руке отца, отчаянно взмолилась я, проникновенно глядя в карие глаза. – Не надо. Оставь его.

– Если его кто-то увидит…

– Кто его может увидеть? У нас гостей в доме никогда не было. Да даже если и увидят. Подумаешь, дерево! Присмотрись – оно ничем почти не отличается от своих собратьев.

Отец долго сверлил меня пристальным взглядом, а потом всё же опустил топор.

– Зачем оно тебе? – недовольным голосом спросил он. – Сама говоришь, это всего лишь дерево.

– Оно похоже на меня, – горько улыбнувшись, ответила я. – Появилось на свет там, где ему не место, похожее на других и, одновременно, совершенно иное.

Тяжело вздохнув, отец положил руку мне на плечо и ободряюще сжал, после чего молча вернулся в дом – больше к теме дерева мы не возвращались.

После смерти матери забота о домашнем хозяйстве легла на мои плечи. Впрочем, все эти хлопоты – стирка, уборка, готовка и работа в огороде, – были мне хорошо знакомы: я всегда помогала маме всем, чем могла.

Воспоминания о матери бередили душу, терзали сердце и застилали глаза пеленою слёз. При отце я старалась держаться и ничем не выдавать своих чувств – понимала, что ему ничуть не легче, а может быть и во сто крат тяжелее. Однако по вечерам, скрываясь в тишине болот, где никто не мог стать свидетелем моей слабости, я горько рыдала, обняв шершавый ствол Дерева Мертвецов.

Если днём я была занята делами, то ночью отчаянно страдала от безделья. Стоило мне только лечь в кровать и закрыть глаза, как я сразу же переносилась к Орсэю. И оставалась рядом до рассвета, пока меня не будил крик петуха.

Его Высочество меня старательно игнорировал. После первого достаточно мирного разговора, когда мы выяснили, что между нами пролегает пропасть почти в три тысячи лет, юноша замкнулся в себе, и мои попытки вывести его на диалог не увенчались успехом, так что вскоре я оставила это бессмысленное занятие. Орсэй не закатывал истерик, не обвинял меня во всех смертных грехах – это уже было значительным прогрессом. Поэтому я предпочла не нарушать хрупкое равновесие. Оказываясь в комнате принца, я либо садилась на подоконник и любовалась пейзажем, либо скрывалась за ширмой – мне казалось, Орсэю будет спокойней, если я перестану мозолить ему глаза. Хотя о каком спокойствии может идти речь, когда он был вынужден спать в моём присутствии? Потому что, как оказалось, время суток у нас совпадало, так что «приходила в гости» я исключительно по ночам. Первые три раза Орсэй отчаянно пытался не заснуть, отвлекая себя чтением книг и выполнением различных физических упражнений. Однако каждый раз усталость брала своё, и он засыпал то на полу, то за столом. Тогда я с помощью магии – которая прекрасно работала, несмотря на отсутствие у меня тела, – переносила юношу на кровать и заботливо укрывала одеялом, чтобы он не простудился. На четвёртый же мой визит принц прекратил страдать ерундой и, не глядя в мою сторону, молча разделся и лёг спать. Я же всю ночь просидела на полу за ширмой, погружённая в свои мрачные мысли.

Несмотря на то, что я вроде как спала, силы медленно, но неотвратимо покидали меня, а усталость стала вечным спутником. Однако как прекратить бессмысленное еженощное бдение возле чужой постели, я не знала. И спросить совета было не у кого.

– Почему ты не проваливаешься сквозь пол?

На восьмую ночь Орсэй, видимо, вспомнил, что умеет говорить.

Я, в этот момент мирно сидевшая на подоконнике, прислонившись плечом к оконной раме, вздрогнула и повернула голову к принцу, расположившемуся за столом с книгой в руках. Правда сейчас книга лежала чуть в стороне, а тёмно-серые глаза пристально смотрели на меня.

Вопрос, если так подумать, был интересным. Опытным путём за эти дни я выяснила, что не могу пройти сквозь стены или пол. Более того, могу сидеть на подоконнике, прикасаться к столу и даже лежать на кровати. При этом сквозь стул, дверь и остальные предметы вроде одежды, книг и всякой мелочёвки моё тело легко проходило. Только вот объяснить причины столь избирательной проницаемости я не могла.

– Не знаю, – призналась я.

– А что ты вообще знаешь? – в голосе Орсэя проскользнуло раздражение. – Вот уже неделю ты маячишь у меня перед глазами, при этом даже не пытаешься хоть что-то предпринять, чтобы это прекратить!

– Ты думаешь, я удовольствие получаю от любования твоей самодовольной физиономией? – моему возмущению не было предела. – Семь ночей подряд, стоит мне только закрыть глаза, и я оказываюсь здесь. И вместо того, чтобы спокойно спать в своей постели, вынуждена лицезреть один и тот же пейзаж за окном и стены твоей комнаты!

Высказавшись, я тряхнула волосами и вновь отвернулась к окну. На некоторое время в комнате повисла гнетущая тишина, которая, впрочем, продлилась совсем недолго.

– Ты плохо выглядишь.

У меня появилось жгучее желание запустить в Его Высочество чем-нибудь тяжёлым. Жаль только, в руки я ничего взять не могу, а если использовать магию, то вполне могу ненароком и прибить этого самовлюблённого засранца.

– Любая девушка мечтает услышать нечто подобное, – с сарказмом заметила я, даже не думая оборачиваться.

– Я имел в виду, что ты выглядишь измождено. Но я не знал, что всё это время ты не могла спать.

Отсутствие полноценного отдыха столь продолжительное время негативно сказывалось на моём характере. И всё же я понимала, что Орсэй тут точно не виноват: принц оказался таким же заложником ситуации, как и я. Не было смысла вымещать на нём своё дурное настроение.

– Теперь знаешь, – вполне миролюбиво отозвалась я и обернулась. Впервые за эти дни Орсэй смотрел прямо мне в лицо, не избегая взгляда и не делая вид, что меня нет в комнате.

– Мне жаль, – тихо проговорил он. Мне показалось, вполне искренне.

– Твоей вины тут точно нет, – криво усмехнувшись, ответила я.

– Но ведь кто-то же должен быть виноват. Не просто же так ты появляешься именно здесь.

Я длинно вздохнула.

– Я не знаю, – в очередной раз сказала я. – Мне всего двенадцать, и я дочь кузнеца. Я понимаю, что тут каким-то образом замешана магия – иначе быть не может. Но как, зачем и почему – я не ведаю. Что самое обидное, даже спросить совета не у кого! – я зло ударила кулаком по оконной раме, из-за чего стекло мелко задрожало.

Орсэй на это ничего не ответил. Утолив своё любопытство, он вернулся к чтению, а спустя некоторое время благополучно отправился спать. Я же в очередной раз играла роль этакой сторожевой собаки и с трудом подавляла в себе желание что-нибудь поджечь, чтобы и Его Высочеству жизнь мёдом не казалась. Кровать, например. Или балдахин…

* * *

На следующий день я решила сделать всё возможное, чтобы сократить своё пребывание рядом с Орсэем. А для этого нужно было как-то не дать себе заснуть. Чтобы занять беспокойные руки я сначала под недоумевающим взглядом отца отциклевала пол, затем навела порядок в кузнице, а потом, уже в темноте, под слабым светом масляной лампы вырвала все сорняки вдоль забора. Как итог: совершенно обессиленная, заснула сидя прямо за столом с отцовской рубашкой в руках, которую мне нужно было заштопать.

Увидев перед собой знакомую кровать с балдахином, я с трудом удержалась от разочарованного стона.

– Добрый вечер, сударыня.

Незнакомый низкий мужской голос заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидела невысокого пожилого мужчину с короткими пепельными волосами и пронзительными голубыми глазами, одетого в тёмно-синий двубортный кафтан до колен, препоясанный широким светлым поясом, к которому была прикреплена круглая подвеска с выгравированной на ней десятиконечной звездой. Мужчина сидел на неудобном деревянном стуле, неизвестно откуда появившемся возле окна, хотя ещё накануне его и в помине не было.

– Добрый вечер, – вежливо отозвалась я, настороженно глядя на незнакомца.

– Вы, как я понимаю, Дэйрэ? – мужчина говорил ровным голосом, слегка склонив голову – типичный жест слуги перед высокородным господином. Что в применении ко мне выглядело полной дикостью.

– Да, – подтвердила я. – А вы?

– Моё имя Труар, я придворный алхимик короля Рэйегорна.

Эти слова заставили меня насторожиться ещё сильней.

– Я пригласил его сюда.

Только сейчас я заметила Орсэя, стоявшего возле двери.

– Зачем? – холодно уточнила я, предполагая самое худшее. – Полагаешь, он сможет избавиться от меня?

– Его Высочество сообщил мне, что у вас возникла небольшая проблема, связанная со сном, – полностью проигнорировав мои слова, проговорил алхимик. – На данный момент я являюсь обладателем самых обширных познаний в области целительства.

Я наградила его подозрительным взглядом.

– Целители лечат тело, – заметила я. – У меня на данный момент тела нет. Что вы собираетесь лечить?

– Труар не простой целитель, – прохладно проговорил Орсэй. – Вчера ты сказала, что понятия не имеешь, что происходит, и тебе не у кого спросить совета. Я подумал, что мастер Труар сможет помочь.

И тут меня осенило.

– Вы колдун? – прямо спросила я, глядя в непроницаемые голубые глаза мужчины.

– Бывший, – тут же поправил он меня. – Я верен королю и королевству, поэтому отказался от сил.

«Это невозможно, – подумала я. – Магия, не меч, который можно спрятать в сундук и забыть».

– Мастер Труар не причинит тебе вреда, – сказал Орсэй, очевидно, прекрасно понимавший причину моего недоверия. – Однако, возможно, он сможет помочь.

Не причинит вреда – понятие весьма растяжимое. Впрочем, в данном случае риск, действительно, был минимален: как можно навредить тому, кого, по сути, здесь даже нет?

– Хорошо, – согласилась я. – Что от меня требуется?

– Присаживайтесь, сударыня, – алхимик жестом указал на постель. – Я вас осмотрю.

Я покорно опустилась на край кровати и сложила руки на коленях. Труар медленно, слегка прихрамывая на правую ногу, подошёл ко мне и осторожно попытался взять меня за руку – у него, ожидаемо, ничего не получилось. Однако в тот момент, когда его ладонь прошла сквозь моё тело, я ощутила знакомое лёгкое покалывание, выступавшее однозначным свидетельством того, что алхимик – лжец, и никуда он свою магию не дел.

– Что-то случилось? – вежливо уточнил он, очевидно, уловив перемену в моём лице.

– Я вас чувствую, – спокойно сообщила я.

– Меня? – похоже, мужчина не понял, о чём именно я попыталась ему сказать.

– Это одна из моих способностей, – пояснила я. – Я всегда и везде чувствую магию: в воздухе, земле, воде. В предметах. И людях.

Труар коротко кивнул.

– Расскажите, Дэйрэ, что предшествовало вашей первой встрече с Его Высочеством?

Мне не особо хотелось об этом говорить. Но Орсэй был прав: мне не с кем было посоветоваться, а решать проблему было необходимо, причём чем скорее, тем лучше.

– В моём мире существует легенда о Тысячелетнем Источнике, – обречённо вздохнув, я начала свой рассказ. – Люди говорят, его воды могут исцелить любую болезнь. Однако путь к Источнику очень труден и опасен – многие хотели его найти, но никто не вернулся.

У меня тяжело заболела мама. Лекарь сказал, вылечить её нельзя. Поэтому я отправилась к Тысячелетнему Источнику. По пути я столкнулась с несколькими монстрами, и, убегая от одного из них, упала с обрыва, меня по голове ударил какой-то камень, и я потеряла сознание. Очнулась уже в пещере, пытаясь выбраться из которой столкнулась с Орсэем.

– Ясно, – задумчиво протянул алхимик. – А когда вернулись в свой мир, где вы оказались?

– На берегу подземного озера.

– Это и был тот Тысячелетний Источник?

– Скорее всего.

– Но вы неуверенны?

– Вода в нём, действительно, была наполнена магией – я это чувствовала. Однако доказательств у меня нет.

– А твоя мама? – неожиданно спросил Орсэй. – Ей эта вода помогла?

Я судорожно сглотнула. В уголках глаз собралась влага, и мне стоило неимоверных усилий не позволить себе позорно разрыдаться – душевная рана была ещё слишком свежа.

– Я не успела, – тихо ответила я. – К тому моменту, как я вернулась, мама уже умерла.

– Мне жаль, – в голосе Орсэя отчётливо звучало сострадание.

Я лишь покачала головой, но ничего не сказала.

Труар вновь протянул ко мне руку, однако на этот раз не стал пытаться дотронуться: его ладонь замерла над моей грудью, и я вновь ощутила лёгкое покалывание под кожей.

– Невероятно! – вполголоса пробормотал алхимик. В его глазах отразился чистый восторг. – Ещё никогда я не встречал столь огромного магического потенциала. Неудивительно, что вы, Дэйрэ, столь легко перемещаетесь во времени и пространстве – с вашими силами можно стереть с лица земли целое королевство.

– С чего бы мне это делать? – я слегка отстранилась, задетая словами мужчины.

– Я не говорил, что вы собираетесь сделать что-то подобное, – тут же пошёл он на попятную. – Просто привёл пример. Простите, если он вас обидел.

Я наградила алхимика недовольным взглядом.

– Из-за того, что все считают, будто маги только и делают, что убивают всех направо и налево, в моём мире и не осталось колдунов, – мрачно заметила я.

Во взгляде Труара промелькнуло понимание.

– Что нам это даёт? – вновь подал голос Орсэй. – То, что она сильная – это понятно. Но как сделать так, чтобы она оставалась в своём мире и не появлялась здесь каждую ночь?

– Пока я не могу дать ответ на этот вопрос, – дипломатично сообщил алхимик. – Мне нужно провести некоторые исследования и понять, что именно притягивает Дэйрэ к вам, Ваше Высочество. Это займёт некоторое время.

– Я тебе говорил: она уже целую неделю нормально не спит, – в голосе Орсэя слышалось недовольство. – С этим нужно что-то делать!

– А что мешает вам лечь спать здесь? – спросил у меня Труар.

Подобный вопрос поставил меня в тупик.

– Я как-то об этом даже не подумала, – честно призналась я. – Я ведь, вроде как, уже сплю. Как можно спать во сне?

Тонкие губы старика растянулись в улыбке.

– А вы попробуйте, – посоветовал он. – Вдруг получится?

– А я что должен в это время делать? – мрачно спросил Орсэй. – Я не могу просто поселить её в гостевых покоях – отец сразу об этом узнает. А если прикажу принести сюда ещё одну кровать, это вызовет много вопросов.

– Можем спать по очереди? – предложила я. – Сначала я, потом – ты.

– Ты собралась спать в моей постели? – возмутился принц. – Это недопустимо!

– Почему? – насмешливо уточнила я. – Тела как такового у меня нет, так что ни испачкать твои драгоценные простыни, ни натаскать в кровать вшей я не смогу.

– У тебя вши? – ужаснулся юноша. – Тем более ты не будешь спать в моей постели!

– И как ты мне помешаешь?

С вызовом взглянув на принца, я демонстративно медленно забралась на постель и откинулась на подушки – оценить их качество я была не в состоянии, так как не чувствовала ровным счётом ничего, однако моральное превосходство приятно согревало душу.

– Просто великолепно! – Орсэй, очевидно, был разгневан, но ни на что повлиять не мог. – И долго мне терпеть её?

– Некоторое время, Ваше Высочество, – в голосе алхимика слышалось неприкрытое веселье. – У меня сохранилось несколько старинных гримуаров – я немедленно займусь их изучением. Возможно, где-то описывается ситуация, подобная вашей. В любом случае, на данный момент я ничем помочь не могу. Как верно заметила госпожа Дэйрэ, её тело находится не здесь, а на душу повлиять никто и ничто не способен, так как она нематериальна.

– Ясно, – хмуро кивнул Орсэй. – Вы свободны, мастер Труар. Как только что-то узнаете – сразу же сообщите мне.

– Непременно, Ваше Высочество.

Во сне и наяву

Как оказалось, спать во сне вполне возможно, и, более того, очень приятно и полезно. Теперь, попадая в комнату к Орсэю, я сразу же заваливалась на огромную кровать, игнорируя недовольное ворчание её владельца, закрывала глаза и позволяла себе подремать пару часов, прежде чем Его Высочество возмущёнными воплями сгонял меня на подоконник.

Как ни странно, даже пары часов оказалось достаточно, чтобы моё самочувствие заметно улучшилось, и я перестала валиться с ног от усталости.

Труар заглядывал в покои принца почти каждую ночь. Страдая бессонницей, алхимик с удовольствием коротал время в моей компании. Опытным путём нам с ним удалось выяснить, что, хоть я и перемещаюсь исключительно туда, где находится Орсэй, я не привязана на короткий поводок к принцу и свободно могу отходить от него на какое угодно расстояние. Во всяком случае, путь от покоев Его Высочества до башни алхимика, находившейся в противоположном крыле замка, я проделывала без проблем.

Мастер Труар оказался крайне интересным и образованным собеседником. Помимо исследования моей магии, он много расспрашивал о моём мире, взамен рассказывая о своём, одновременно посвящая меня в тонкости колдовства.

– Зачем вы это делаете? – задала я давно волнующий вопрос.

Орсэй к этому времени уже благополучно спал в своей постели, так что Труар забрал меня к себе в башню. Теоретически, я бы могла дойти и сама, но замок ночью патрулировали рыцари, и появление незнакомой девушки, особенно покидающей королевское крыло, вызвало бы много вопросов. А так я была всего лишь безликой спутницей придворного алхимика, на которую никто не обращал никакого внимания, что меня полностью устраивало.

– Что именно вас интересует? – Труар внимательно посмотрел мне в глаза. В отличие от того же Орсэя, алхимик всегда смотрела на меня во время разговора, тогда как принц даже будучи вынужден обращаться ко мне, отводил глаза в сторону, словно я представляла собой какое-то отвратительное зрелище.

– Вы, будучи колдуном, помогаете королю истреблять себе подобных, – пояснила я. – Но при этом помогаете и мне, хотя я ведьма. Зачем вы это делаете?

– Как я сказал при нашей первой встрече, я верен королю и королевству, – спокойно ответил Труар. – Да, я помогаю Его Величеству в войне с магией. Потому что многие колдуны злоупотребляют своей силой и представляют серьёзную угрозу для окружающих. Что же касается вас, Дэйрэ, – губы мужчины тронула мимолётная улыбка, – здесь стоит поблагодарить принца. Он просил мне помочь вам – и я помогаю всем, чем могу.

– А если бы не попросил? Вы бы меня убили?

В комнате повисла неловкая пауза.

– Если бы вы представляли угрозу для королевства – да, убил бы, – твёрдо проговорил Труар. – Принимая титул придворного алхимика, я присягнул Его Величеству. И я исполню свою клятву.

– Даже если ваш король чудовище?

– Я бы никогда не стал служить чудовищу, – безапелляционно заявил Труар. – Дэйрэ, вы ещё очень молоды и неопытны. Со временем вы поймёте, что всё в этой жизни не так просто и однозначно, как кажется на первый взгляд.

– Что неоднозначного в истреблении людей по причине того, что они не похожи на тебя? Неужели все, кого король казнит на площади, являются преступниками, представляющими угрозу для королевства?

Труар длинно вздохнул.

– Дэйрэ, давайте оставим эту тему? – мягко предложил он. – Я не хочу с вами ссориться. Вы пока не готовы выслушать мои объяснения поступков Рэйегорна, понять и принять их.

Я покорно замолчала, хотя и осталась при своём мнении. Не может быть оправдания убийству сотен ни в чём неповинных людей.

* * *

– Ты много времени проводишь с мастером Труаром.

Как бы между прочим заметил Орсэй, когда я, в очередной раз материализовавшись в комнате, сразу же растянулась на постели, чтобы продолжить прерванный сон.

– И что? – я приоткрыла один глаз и взглянула на принца. – Ты бы предпочёл, чтобы я всё время торчала здесь? Тебе же лучше, что я теперь коротаю ночи у него – можешь спокойно спать, не опасаясь, что я сделаю с тобой что-нибудь нехорошие.

– Я никогда так о тебе не думал, – нахмурившись, заметил Орсэй.

– Да неужели? – мой голос был пропитан сарказмом.

Во взгляде Орсэя на мгновение промелькнула досада, но продолжать разговор он не стал.

– Почему ты попросил Труара мне помочь? – раз уж сегодня у Его Высочества хорошее настроение, и он снизошёл до диалога со мной, я решила воспользоваться этим и задать несколько вопросов.

Ответа не последовало. Повернув голову, я увидела, что Орсэй что-то сосредоточенно пишет пером на листе пергамента.

Видимо, на сегодня его благодушие по отношению ко мне исчерпало себя.

– Пару лет назад во время охоты на меня и моих сопровождающих напал колдун, – после довольно продолжительной паузы неожиданно заговорил принц. – Он произнёс какое-то заклинание и призвал жутких монстров, приказав им нас убить. Рыцари, естественно, сразу же вступили в бой и погибли все до одного – твари разорвали их прямо у меня на глазах. Я думал, что и меня постигнет та же участь, но тут появился мастер Труар. С помощью магии он уничтожил сначала монстров, а потом и создавшего их колдуна, – Орсэй оторвал взгляд от пергамента и посмотрел на меня. – Он спас мне жизнь – и я в долгу перед ним.

– Это не объясняет, почему ты попросил его помочь мне.

– Ты тоже спасла меня, – напомнил Орсэй. – Тогда, в пещере, ты могла просто уйти. Однако осталась и сражалась вместе со мной. Если бы не твоя магия, я бы уже был мёртв. Сейчас помощь нужна тебе. И я буду последним подлецом, если брошу тебя в беде.

Мои губы сами собой растянулись в улыбке.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Я ценю твою помощь. И твою, и мастера Труара.

Орсэй коротко кивнул в ответ и вернулся к прерванному занятию.

– Что ты делаешь? – меня одолело любопытство. Поднявшись с постели, я подошла к столу и взглянула на лист, наполовину исписанный непонятными мне закорючками.

– Отец просил меня написать приглашение сыну графа Армэра на рыцарский турнир, который состоится через два месяца. – Орсэй поднял голову и взглянул на меня. – Ты ведь не умеешь писать, да?

– Я и читать не умею, – пожав плечами, ответила я.

– А хочешь научиться?

Подобное предложение стало для меня неожиданностью. Обычно Орсэй всем своим видом демонстрировал, что не желает иметь со мной ничего общего и вообще мне здесь не место. А тут такая щедрость!

Я внимательно посмотрела в тёмно-серые глаза, настороженно взиравшие на меня в ожидании ответа. Впервые за всё время нашего знакомства мне пришла в голову мысль, что принц очень даже недурен собой. А ещё у него доброе сердце, хоть он и старательно пытается скрыть его за высокомерием.

– Да, – тихо ответила я. – Это было бы здорово.

* * *

Деревце, напившееся воды из Тысячелетнего Источника, росло с неимоверной скоростью и уже спустя три дня сравнялось макушкой с крышей дома, распушив сочные зелёные листья во все стороны. Днём оно выглядело, как самое обыкновенное дерево. А вот по ночам его листья и ствол испускали слабое, но вполне заметное свечение. Моего отца это обстоятельство крайне беспокоило, но, памятуя мою бурную реакцию, избавиться от дерева он больше не пытался.

Между тем к деревне потянулись животные и птицы. Обычно охотникам приходилось несколько дней бродить по чаще, чтобы раздобыть хоть какую-то добычу. Сейчас же дичь сама шла им навстречу. И вместо того, чтобы радоваться данному обстоятельству, люди испугались. Со всех сторон начали доноситься шепотки о том, что «это всё неспроста», «дело тут нечисто» и «это всё от лукавого». Стоило мне показаться на улице, как люди тут же расходились, словно опасались заразиться от меня какой-нибудь страшной болезнью.

Чувствуя на себе тяжёлые, настороженные взгляды односельчан, я всё больше и больше времени проводила на болотах, чем добавляла тем для пересудов.

Отец ко всему происходящему относился с присущими ему спокойствием и непоколебимостью. Он продолжал работать в кузнице и не запрещал мне бродить, где вздумается – знал, что запреты меня не остановят. Да и люди поговорят, поговорят и успокоятся. Так уже бывало много раз, стоило моей магии выйти из-под контроля. Яркое огненное шоу в моём исполнении – паника окружающих – остракизм. А затем всё возвращалось на круги своя до нового инцидента.

Однако на этот раз привычный ход вещей был нарушен – в деревню заявились незваные гости. Небольшой отряд королевской гвардии – облачённые в доспехи с красными плащами рыцари верхом на белоснежных лошадях, – заблудился в лесу. И сгинуть бы им безвозвратно в пучине болот, если бы ни воля случая, выведшего меня прямо на них. Естественно, я не могла оставить их умирать, вот и привела в деревню, чтобы они смогли отдохнуть, покормить лошадей и поесть сами.

Ни постоялого двора, ни даже захудалой таверны у нас не имелось, так что ночевать рыцарям пришлось прямо на полу в церкви, куда их, не раздумывая, пустил отец Карст. Местные же принесли немного продуктов, кто сколько мог, и спальные принадлежности: одеяла, пледы и подушки. В благодарность за гостеприимство гвардейцы с каждым расплатились серебром – несколько монет досталось и мне.

Отец появлению королевских гвардейцев совершенно не обрадовался, что было понятно: у него дочь – ведьма, и все в деревне об этом знают. Одно слово, и эти самые рыцари, искренне благодарившие меня за своё спасение, закуют меня в кандалы и доставят на суд к королю.

– Тебе стоит на несколько дней уйти, – категорично заявил отец. – Отец Краст сказал, гости задержатся в деревне на три дня. Тебе на это время лучше скрыться на болотах.

Перспектива три дня кормить собой мошкару и спать под открытым небом мне совершенно не улыбалась. Однако я понимала, что отец заботится обо мне, поэтому не стала спорить. Собрав тёплые вещи – несмотря на разгар лета, ночами бывало прохладно, да и спать на земле в разы удобней, если под себя что-нибудь подстелить, – и корзинку с провиантом, я вооружилась небольшим ножом и ушла к Дереву Мертвецов.

Довольно быстро я поняла, что проводить на болте несколько часов днём и ночевать там – совершенно разные вещи. При свете солнца всё казалось совершенно другим, обыденным и безопасным. С наступлением же темноты болото словно ожило, наполнилось непонятными звуками, похожими не то на крики, не то на стоны. И, да, сквозь непроглядную тьму безлунной ночи где-то над топью вспыхивали и гасли слабые бледно-оранжевые огоньки, от одного вида которых у меня мурашки бежали по спине.

Ни о каком сне не могло быть и речи. Разведя костёр, я, крепко сжимая в руке отцовский нож, удобно устроилась на вчетверо сложенном шерстяном одеяле и настороженно озиралась по сторонам, внимательно прислушиваясь, вдруг хрустнет ветка или раздастся звук шагов, выдавая чужое присутствие.

К счастью для меня ночь прошла абсолютно спокойно, и никакое чудовище не нарушило мой покой. На рассвете я позавтракала пшеничными лепёшками с ягодным морсом и потушила костёр – днём в нём не было необходимости. Во всяком случае, до тех пор, пока мне не потребуется согреться или что-то приготовить.

Сидеть на болоте в полном одиночестве было откровенно скучно. Дома у меня было целое хозяйство, требующее постоянного внимания, так что бездельничать не приходилось – дай Бог за день успеть все дела переделать. Сейчас же я не знала чем себя занять. В голову пришла заманчивая идея попытаться навестить Орсэя. Да, обычно я это делала исключительно во время сна. Но мастер Труар был уверен, что путешествие возможно и в бодрствующем состоянии. Правда, как это сделать, он не знал: самому ему никогда ничем подобным заниматься не приходилось. Но он предполагал, что если войти в состояние транса, полностью отрешившись от окружающего мира, можно вынудить своё сознание переместиться. Прежде у меня не было ни времени, ни желания проверять данную теорию. Теперь же, чтобы хоть как-то убить время, я решила всё же попробовать.

Полностью развернув одеяло, я легла на спину и закрыла глаза, сосредоточившись на дыхании, как и учил алхимик. Глубокий вдох, затем глубокий выдох. Вдох – выдох. Вдох – выдох. Над головой раздавались бойкие птичьи трели – где-то вдали стрекотали кузнечики. Все эти звуки практически сразу наполнили сознание, не позволяя отрешиться и «очистить разум». Я честно пыталась не обращать внимания на посторонний шум. Но шорох листвы, треск и ещё огромное множество самых разнообразных звуков не давали мне покоя, вызывая лёгкое раздражение.

А потом до меня вдруг дошло: среди общего гвалта я слышу звук текущей воды, которого ну никак не может быть возле болота!

Резко распахнув глаза, я задохнулась от восхищения: вокруг меня до самого горизонта вместо тёмного леса простиралось бескрайнее поле, заполонённое ярко-розовыми цветами, внешний вид которых был мне совершенно незнаком.