Выпад! Маркиз двинулся в атаку и провел серию ударов, испытывая оборону рыцаря на прочность. Зал заполонили звуки ударов. Окружающим казалось, что мальчишка не выдержал и поддался эмоциям. Что он хаотично машет мечом, надеясь на удачу.
Однако опытные рыцари видели, что его движения выверены, отточены. Маркиз расшатывал защиту оппонента и одновременно не давал ему шанса на контратаку. Гектор давил на бывшего наставника и этим контролировал ход сражения. Он ждал шанса, искал окно для удара. И ему показалось, что он его нашел!
Гектор отпрыгнул назад, чтобы вернуться колющим выпадом. Это был классический способ эффектно завершать турнирные поединки, знакомый каждому рыцарю. Включая сэра Реджинальда.
Зная дальнейшие действия маркиза, рыцарь пошел в контратаку. Маркиз же внезапно перекрутился и в последний момент изменил направление движений, что застало сэра Реджинальда врасплох. По ребрам рыцаря был нанесен мгновенный удар.
Рыцарь упал на колени, ошарашенный произошедшим. Он стоял так в опустошающей тишине, все глубже погружаясь в размышления над своей ошибкой. Овации вернули его в зал. Победа за маркизом.
– У меня все-таки получилось вас подловить, – Гектор добродушно протянул руку. Он был так обаятелен, что бывший наставник не смог злиться и быстро отпустил все обиды. Он пожал маркизу руку и, приобняв, повел на поклон к королю.
– Хороший контроль, скорость и точность на высоте. Ты ловко использовал знания об оппоненте, – шептал сэр Реджинальд маркизу, пока они шли к королю.
– Невероятно, невероятно! – восторгался король. – Давно я не видел такого выступления. Кажется, у нас есть новый претендент на победу в турнире, – обратился он к герцогу.
– Пара реальных сражений, и чемпионство будет меньшим из его заслуг, верно? – Гектор кивнул отцу, поклонился королю и ушел к Балдуру.
На смену ему вышли близнецы: Айзек и Финн. Айзек был сведущ в магических искусствах, а Финн питал страсть к науке, поэтому вместе они устраивали захватывающие представления с удивительным сочетанием обоих направлений.
Их представления были полны яркими искрами, цветным дымом, исчезновениями и перемещениями. Для публики было загадкой, что из этого магия, а что – искусные фокусы.
И в этот раз братья не подвели: Финн забрался в бочку, наполненную водой, а Айзек заморозил ее с помощью заклинания. Затем он попросил одного из лордов открыть бочку и проверить, что стало с его братом.
Финна там не оказалось. Айзек пошутил, что, вероятно, через лед трудно разглядеть, и создал немного огня. Этого хватило, чтобы лед растаял. Лорд снова поднял крышку и увидел, что теперь бочка наполнена вином. Внезапно из бочки выпрыгнул Финн, держа в руке бокал. Он задорно объявил, что лорд, должно быть, захотел выпить, раз заглядывает внутрь винной бочки.
Зрители рассмеялись, а лорд пригубил бокал и заявил, что вино вкусное. Близнецы сорвали овации, подобно Гектору, и вышли раскланяться перед королем, отцом и публикой.
Герцог поднялся, чтобы произнести тост, но прервался – в центр зала робко вышел младший из его сыновей, Анри. Мальчик с трудом поднял глаза, которые были прикованы к полу, и взглянул на отца.
– Ваша светлость, – сказал он отцу. – Ваше величество, – обратился он к королю. – Я хочу показать вам и всем присутствующим приручение огня.
Зрители с интересом затихли. Король улыбнулся и взглянул на побледневшего герцога.
– Приручение огня, – повторил король. – О таком мне слышать не приходилось, поэтому я с удовольствием взгляну, что это означает, – король опустился в кресло и стал внимательно наблюдать за мальчиком, который трясся в страхе перед ним. Герцог тоже упал на свое место, не сводя глаз с сына.
Анри выдохнул весь воздух из легких, затем набрал полную грудь и очистил разум. Точными движениями рук он потянул за нужные магические нити, он чувствовал пульсацию энергии и фокусировался на нем. Плавное движение пальцами – и перед ним возникло пламя.
Это казалось каким-то трюком. Пламя было бесформенным, оно не двигалось в каком-то направлении, не касалось рук мальчика. Только парило перед ним. Даже Балдур не видел ничего подобного и настороженно следил за дальнейшими событиями.
Анри стал чертить неизвестные прежде руны, и пламя изменилось. Оно закружилось медленным вихрем, затем превратилось в огненный фонтан, струи которого разбивались о стены и растворялись в воздухе.
Лорды повскакивали с мест от изумления, король и герцог затаили дыхание. Это было прекрасно и ново. Со стороны казалось, будто мальчик крутит огнем, как ему заблагорассудится. Словно Анри отдавал команды, а пламя послушно их выполняло.
Мальчик развел руки, и фонтан раздвоился, затем он развернул ладони, и пламя вновь поменяло форму – закружилось в клубки, которые быстро вращались. Когда клубки замедлились, стало ясно, что они напоминают маленьких драконов, которые вежливо кланяются королю и герцогу.
Гости поднялись с мест и зааплодировали стоя. Затем восторгу поддался король, потом герцог. Анри заметил краем глаза, как отец хлопает, и приятный жар прокатился от сердца по всему телу мальчика. С сегодняшнего дня он будет мной гордиться, подумал Анри и решился на эффектное завершение.
Мальчик вытянул руки, и огненные дракончики слились в один, который закружился в танце и с каждым оборотом становился все сильнее и сильнее. Анри чувствовал, как жар его пламени наполнял комнату. Его одежда начала жечься, но Анри не обращал внимания.
Энергия мощным потоком проходила сквозь него, разливаясь по венам. Неудержимая, чистая энергия, наполняющая все тело и фонтаном вырывающаяся из его рук.
Он чувствовал энергию, словно шею лошади, которая несла его к заветной цели. Фигура дракона становилась четче и сложнее, а пламя жарче. Дракон носился над головами лордов, требуя все больше и больше энергии. Он будто пробудился после тысячелетней спячки и никак не мог насытиться. Вдруг что-то надорвалось.
Воздуха стало мало, и сколько бы Анри ни дышал, он никак не мог надышаться. По рукам прокатилась волна слабости. Затем и по всему телу. Усталость, темнота.
***
Анри проснулся в своих покоях. Вокруг суета – все бегают, что-то говорят и делают. Мальчик видел обрывки непонятных действий. Он попытался встать, но одна из служанок это заметила и уложила его обратно. Служанка протянула мальчику кубок, попросила выпить. Анри послушался, затем закрыл глаза и вспомнил последние секунды пира.
Он создал огненного дракона, который вихрем кружил над залом. Лорды рукоплескали. Отец смотрел на Анри с гордостью. Дракон развернул голову и направился к мальчику. Он будто обнял его и разлил жар по всему телу Анри.
Затем мальчик покрылся чешуей, у него появились зубы и вытянулось лицо. Он превратился в дракона и проснулся.
***
Жар не исчез. Он чувствовал его каждым сантиметром кожи, по всей поверхности. Анри попытался пошевелиться, но даже простейшие движения требовали усилий. Маркиз обвел глазами комнату и понял, что был один. Мальчик хотел приподняться, чтобы прийти в себя, но чего-то не хватало.
Правой руки. Осталась лишь малая часть выше локтя.
Анри приподнял одеяло: все тело было перебинтовано. Помимо руки пропала еще и левая лодыжка. Он почему-то не чувствовал боли, но знал, что это временно. Будто боль от ран стоит за его спиной и ждет, когда Анри обернется. Тогда она покроет его с ног до головы и не даст шанса, чтобы продохнуть.
Ручка двери повернулась, и кто-то вошел в комнату. Герцог был так хмур, что в комнате потемнело. Он встал перед кроватью и взглянул на маркиза. Бледное лицо, вокруг глаз темные круги, будто он не спал неделю, голова опущена, словно на шею повесили мешок камней.
– Я так боялся, что ты не проснешься, Анри, – он помотал головой, слабо выдыхая весь воздух из легких. Тишина заполонила комнату. Герцог молчал, тщательно подбирая слова. Анри наблюдал за ним, не отводя взгляда. Он увидел, как глаза отца наполняются слезами.
– Я так виноват, – выдавил герцог из себя, затем схватился за глаза и рванул к двери. Он обернулся напоследок и взглянул на сына. Этот взгляд Анри будет помнить всю оставшуюся жизнь.
Из него будто высосали все счастье и оставили только всепоглощающую апатию. Он не выходил из комнаты несколько недель, потому что даже руки поднять не мог. Слугам приходилось кормить его, чтобы поддерживать тусклое пламя жизни.
Сын, рождения которого он так ждал. Рождение которого унесло жизнь его любимой. Младший сын пытался его впечатлить и чуть не спалил себя, всех лордов, короля и братьев неизвестным заклинанием, которое не смог контролировать.
Король посчитал это изменой, а злые языки нашептали, как лучше избавиться от некогда влиятельного герцога. Теперь вся семья была под угрозой. Герцог ожидал проснуться в окруженном замке со дня на день.
Герцог чувствовал ответственность: он мог остановить его, мог чаще хвалить, мог лучше показывать свою любовь и не доводить ребенка до отчаяния. Но теперь было поздно, и даже взглянуть на сына не получалось. Герцог вышел.
Вскоре Анри посетили его братья, которые и прежде не испытывали к нему теплых чувств, а теперь стали ненавидеть и презирать его еще сильнее. Они во всех подробностях рассказали ему о последствиях его выходки.
Поэтому мальчик лежал в кровати и изнывал от боли, придавленный наковальней вины, стыда и бесконечного горя. За окном сияла Луна. С улицы слышался шелест деревьев и рев сверчков. Раздался скрип, и появилась фигура существа, о котором Анри успел позабыть.
Исполнитель был окутан тенями, словно шелковой накидкой. Он посматривал на мальчика и покачивал головой.