На крючке

3

Алексей Терехов – его первый помощник (а заодно его приёмный сын, его грех и его искупление, главная слабость и единственный источник силы) – ждал у КПП, шутливо флиртуя с несущей сегодня службу Ли Минчжу. Чеслав спешился и, поздоровавшись, передал Ли поводья.

– Присмотришь?

Девушка, улыбнувшись, ласково погладила коня по чешуйчатой морде.

– Конечно, Кап, – а потом вдруг помрачнела. – Перед тем, как в камеру идти, загляни в морг.

Он, уже взяв Алекса под локоть и собираясь шагнуть внутрь, оглянулся:

– Зачем?

Она отвела взгляд.

– Чтобы не забывать, кого допрашиваешь.

Чеслав криво ухмыльнулся и переступил-таки порог, увлекая Алекса с собой. Он никогда не забывал, с кем ему приходится иметь дело. Он знал это лучше прочих.

– Ну, первый дознаватель, как тебе ощущеньица на новых высотах? – проворковал Алекс, едва они ступили в скупо освещённый коридор. – Головушка не кружится?

Чеслав улыбнулся.

– Если что, у меня есть на кого опереться.

– Всегда можешь рассчитывать, – довольно отозвался Алекс и с деланным равнодушием поинтересовался: – А… Амелия уже знает?

Чеслав кинул на него быстрый взгляд и с трудом подавил тяжёлый вздох.

– Да, был дома, сообщил, – ответил он, но тут же перевёл тему. – В курсе, зачем мы здесь?

Алекс разочарованно засопел, однако испытывать терпение непосредственного начальства не стал и тоже переключился на дела:

– Убийство. Труп мужчины, много крови. Рядом с трупом двое парней. Парни перемазаны в крови. Удрать не пытались. Труп человеческий. Исполосован ножом, следов укуса при беглом осмотре не обнаружено. Сейчас Матиас смотрит его внимательнее… Пойдём к нему?

Чеслав коротко кивнул, сворачивая к прозекторской.

– А парни? Что можешь рассказать о них?

Алекс хмыкнул:

– Так ничего. Торчали рядом с этим убитым мужиком, один забрызган кровью, другой в ней по самые уши. Один ведёт себя агрессивно, второй всё время молчит и жмётся к брату…

– Брату? – перебил Чеслав. – В прямом или в переносном смысле?

– В прямом вроде. При них были документы. Марко и Стефан Андричи. Правда, документы местные, при поступлении получены, так что имена наверняка с их же слов записаны. Но Ли сказала: они похожи.

– Андричи?.. – в памяти что-то трепыхнулось и тут же исчезло. – Эм-м… Ладно. Когда и через какой приёмник они прошли, уже выяснили?

– Так через этот и прошли. Неделю назад.

– А труп?

Алекс пожал плечами.

Они наконец приблизились к двери, из-за которой слышалась весёленькая мелодия и низкий хрипловатый голос очень неплохо подпевающего ей Матиаса Бауэра. Чеслав не стал стучаться. Войдя, прямым ходом направился к металлическому столу в центре, стараясь не наступить в ржавые лужи на полу.

– Кап! – Матиас, тщательно смывавший кровь с лежащего на столе тела немолодого грузного мужчины, обернулся и слегка растянул губы в улыбке. – Можно поздравить?

– Не самая подходящая обстановка, – буркнул Чеслав.

Матиас развёл руками.

– Я здесь живу, первый дознаватель, но, если позовёшь куда-то в более приятное тебе место, поздравлю там.

– Давай сперва разберёмся с этим делом.

Матиас нарочито тяжко вздохнул и кивнул на труп.

– Да не с чем тут разбираться. Следов клыков на нём нет, одни порезы. Пойманные мальцы тоже люди. Надо передать их в гражданский следственный и забыть. Тот ждёт, кстати. Рыжий Риан больше часа опустошает наши запасы чая.

– Почему уверен, что парни не упыри? Ты их уже смотрел? – спросил Чеслав.

– Я – нет, – отозвался Матиас. – В журнале подпись Лито…

– Новенького? – насторожился Рутковский, но Матиас тут же набычился.

– Я сам натаскивал его больше месяца! Он бы не пропустил упыря!

– Ладно. Продолжай.

Матиас нехотя перестал раздувать ноздри и вновь перешёл к делу.

– Продолжать, в общем-то, нечего. Они были осмотрены и допущены как чистые. Полный цикл обращения – двадцать восемь дней. Если б их заразили уже в Ньюленде, сейчас они корчились бы в каком-нибудь тёмном закутке. А они совсем не корчатся. Поэтому, полагаю, их можно считать людьми. Но… ты, конечно, проверь.

– Конечно, проверю, – сказал Чеслав, разворачиваясь к двери, и притормозил собравшегося идти с ним Алекса. – Останься. Давайте здесь в четыре глаза. Найдёшь след упыря – премию выпишу.

– Эй! А мне? – возмутился Матиас, но Чеслав уже вышел и мягко прикрыл за собой дверь.

4

Этого он не ожидал. Выругался, застряв на пороге камеры, и даже оглянулся на провожавшего его охранника. Тот мрачно кивнул в ответ на немой вопрос. Ошибки нет, перед ним те самые двое «парней».

Чеслав вздохнул и вошёл внутрь. Подростки (одному лет тринадцать, второму – не больше десяти) молча смотрели на него из угла комнаты, в которой из мебели имелись разве что лампа на потолке и хитрая система цепей с разнесёнными по стенам держателями. Последними «держателями» являлись железные обручи, охватывающие шеи обоих мальчишек. Пацан постарше обнимал за плечи младшего, а тот пытался посильнее вжаться в его бок, испуганно стискивая в пальцах какую-то деревянную игрушку. Оба тощие и измождённые. Лица совсем ещё детские. Одежда основательно поношена и явно с чужого плеча…

Вмиг обрели смысл слова Ли Минчжу, просившей не забывать, с кем он имеет дело. И стало понятно, почему все до сих пор ждали его, не попробовав ни осмотреть подозреваемых, ни провести хоть один тест. Людям не хотелось брать эту ношу на себя.

– Кируби, – окликнул Чеслав охранника. – Кто из медиков на месте? Беккер здесь?

Кируби молча кивнул.

– Вызови её. И нужна пара свидетелей для подтверждения данных осмотра. Подойдёшь ты, и где-то там без дела скучает Рыжий Риан из следственного.

Кируби, прикрыв дверь, отправился выполнять указания, а Чеслав вновь смерил мальчишек задумчивым взглядом и, привалившись плечом к стене, как можно безразличнее произнёс:

– Рассказывайте.

Старший пацан нехотя разлепил губы:

– Что?

– Всё. Всё как есть. Пока мы одни. Кто вы, откуда вы, кто убил мужчину, рядом с которым вас взяли, как убил, почему у тебя, – он кивнул на младшего мальчишку, – до сих пор вся рожа в запёкшейся крови?.. Меня зовут Чеслав Рутковский. Я дознаватель инквизиционного блока. И лучше бы вам сделать всё, чтобы выбраться из моих лап в лапы гражданского следственного отдела.

Он желал им этого от всего сердца. И себе тоже. Потому что знал: людей в Ньюленде не казнили. Даже за убийства. Тем более не казнили детей. Отдай он сейчас этих двоих Рыжему Риану, и их завтра же отправят в приют, где пусть и не каждый день праздник, но точно тепло, сыто и безопасно. А вот окажись они вампирами… Без вариантов: вечером их хорошо прожаренные тела будут мерно покачиваться в цепях на площади Капитула, напоминая всем проникшим под купол упырям, что инквизиция Ньюленда ничем не гнушается в вопросах защиты своих людей. Чеслав Рутковский не гнушается ничем.

Он смерил мальчишек долгим взглядом и задал простой вопрос, решавший всё:

– Вы упыри?

Младший почему-то повернулся к старшему, а старший, не отводя взгляда от Чеслава, громко сглотнул и, покрепче прижав к себе брата, отрицательно мотнул головой.

Чеслав кивнул.

– Ладно. Сейчас придёт наш врач. Она осмотрит вас снова, так же как вас смотрели при проходе под купол. При мне и ещё двух свидетелях. Если на ваших телах нет метки Зверя… Знаете, что такое метка Зверя?

Старший кивнул, младший по-прежнему пялился на брата и на вопрос не отреагировал.

О метках Зверя знали все, даже те, кто никогда их не видел. Шрамы от ядовитых клыков обратившего вампира оставались на теле обращённого навеки, их невозможно было вывести или замаскировать. В практике Чеслава имелись случаи, когда некоторые «везунчики» избавлялись от меченной конечности… Но через некоторое время им либо приходилось уродовать себя снова, либо их выдавала нечеловеческая регенерация.

– Хорошо, – продолжил Чеслав. – Если меток нет, вас заберёт следственный отдел. Если есть, я проведу обязательные дополнительные тесты, задокументирую результат и сожгу вас заживо в Лучах Бога. Это очень больно… И с единственно возможным результатом – вы умрёте. Всё ясно?

– У нас нет меток, – проговорил старший пацан. – Не надо пугать.

– Кто убил мужчину, рядом с которым вас нашли? – вновь спросил Чеслав.

– Я, – глухо отозвался старший.

Чеслав удивлённо хмыкнул. Такой искренности он тоже не ожидал.

– Зачем?

Пацан молчал.

– Вы его знали?

Он кивнул.

– Вы пришли сюда вместе?

Тишина.

– Он был вашим родственником?

Низко опущенные головы.

– Отцом? Отчимом? Кем?

– Это неважно, – пробормотал старший. – Он заслужил.

Чеслав очень надеялся, что так оно и было.

– Почему мелкий весь в крови? – чуть мягче спросил он.

– Пытался меня оттащить, поскользнулся, упал, – ровно, как-то заученно отозвался старший.

Чеслав прищурился, рассматривая его. Могло ли такое объяснение оказаться правдой? Наверное… да.

– Как тебя зовут?

– Марко.

– А он, значит, Стефан?

– Да.

– Почему он молчит?

Марко слегка дёрнул плечом.

– А о чём ему с тобой говорить? Тебе меня мало?

Чеслав усмехнулся и хотел сказать, что лучше бы, конечно, им обоим научиться держать язык за зубами, но в этот момент дверь распахнулась, и в камеру вошла Криста Беккер, а за порогом в нерешительности замер здоровяк Рыжий Риан. «Тоже не ожидал увидеть детей», – понял Чеслав и протянул ему руку.

– Мои поздравления, Кап, – мимоходом пробормотала Криста и, достав пульт от лампы, принялась регулировать освещение.