– Я смотрел, – раздался бас, – мне было интересно.
– Значит, все мои подозрения, что всё-таки кто-то следит за мной, не напрасны были, – в голосе звучала досада и разочарование.
Соня протянула руку за кружкой, не опуская головы вниз, нащупала её и поднесла к губам.
Кружка была пуста. Соня на автомате спросила:
– Будешь чего-нибудь горяченького?
– Спасибо, – в голосе чувствовались нотки доброты. – В другой раз.
– Помоешь посуду за меня?
Соня и не рассчитывала на положительный ответ, но крайне удивилась тому, что услышала:
– Я всё могу, – прозвучало в ответ, – моя сила безгранична.
– Тогда не подведи, – и она плюхнулась на стул, как только заметила, что солнечные лучи уже не попадают на стену кухни.
«Ты крутишься гораздо быстрей, – промелькнула мысль у Сони в голове, – чем я рассчитывала».
Несколько минут была полная тишина, но потом низкий голос вновь зазвучал:
– Ты знаешь, кто я?
– Не-а, – игриво произнесла она.
– И тебе даже не интересно?
– Ни капельки, – отвечала Соня. – Мне достаточно того, что ты есть, что я была права.
Ведьма была уверена, что кроме неё голос больше никто не слышит, и да,в этом она была полностью права.
– А ты знаешь, как с тобой хотят поступать в каждом произведении о тебе, в каждой реплике и даже книге?
– Конечно, нет, откуда, да и о чём ты?!
Соня вскочила со стула и зажгла спичку. Газ заколыхался маленьким синим цветком. Тут же вспомнив про сигареты, схватила пачку со стола, а поскольку одета она была «скромно»: майка, трусы, носки, прятать зажигалку ей было некуда, достала зажигалку из привычного для неё места – как раз из-под резинки трусов.
– Так вот что так мешало мне сегодня удобно лежать на кровати и давило в спину! – злясь на зажигалку, говорила Соня.
– Это я, – сказал голос. – Это была моя идея так подшутить над тобой.
– Ты злой! Как все.
– Нет.
В голосе слышалась бесконечная доброта.
– Я не злой, но я изобретательный и всемогущий.
– Зажигалкой тыкать в бок спящей девушки, – она ухмыльнулась, – ты как минимум мелкий бес и всё твоё всемогущество так, слова для дураков, – и закончила ехидным: – Хе-хе!