–Хотела бы я так жить, как живет Камилла? У нее все есть, что нужно для жизни и даже то, что ей не нужно, но разве счастлива она? Думаю, что нет. А может счастлива, зная, что ей все завидуют, что она живет не так как все. Хотя, кто ей будет завидовать? Ее никто не видит за этим высоким забором.
Каждый выбирает жизнь, которая ему нравиться. Если она так живет, значит ей нравится. А мне? Эта золотая решетка и тяжелые украшения, нет, это не по мне. Как пели Бременские музыканты: нам дворцов заманчивые своды, не заменят никогда свободы. Мне нравится свобода. Мне нравится, что я могу ходить на работу, в кино, в парк. Могу просто сесть на скамейку в скверике и ни о чем не думая, просто смотреть на проходящих людей, на играющих и бегающих детей. Слушать пенье птиц, шелест листьев, слушать музыку, или думать о чем-то о своем, размышлять, вспоминать и мечтать.
Вечером брат сказал, что сегодня у Игоря был свадебный вечер.
–Он что, из армии вернулся?
–Давно, а ты разве не знала? Он заходил пару раз вечером, ты на работе была.
–И на ком он женился?
–На Лариске.
–Я не знаю никакую Лариску.
–Она живет за поворотом, где автобаза заканчивается. Ее мать на такси работает. Она моложе тебя, мы с ней не водились.
Я поняла, что на этом закончилась моя история любви. Смех, да и только!
Зоя.
На работе у меня есть подружка. Иногда мы после работы, когда в первую смену, гуляем с ней, разговариваем. Однажды она сказала;
–А у моего мужа 16 сантиметров.
А я так хотела ее хвастовство притупить, взяла и ляпнула:
–Подумаешь. Нашла чем хвастаться? Вообще то я слышала, что бывает у мужчин 25 сантиметров.
Это я сама только что придумала и сказала ей со знанием дела. Она на работе ко мне перестала подходить. Ну, думаю, подуется-подуется, сама подойдет, я никому свое общество не навязываю.
Девчонки на работе сказали, что она разошлась с мужем, потому такая обиженная ходит. Потом через месяц смотрю, она вся светится, веселая, мне улыбается, здоровается. Вообще, она мне нравится: красивая, длинные, пышные, черные волосы. Высокая, стройная, красивая фигурка, просто конфетка. Такая бывает смешная, надуется, ни с кем не разговаривает, о чем-то думает о своем. Потом без умолку что-то тараторит.
Девчонки сказали, что она замуж вышла, потому и веселая такая. Через пару недель опять ходит сама не своя, надутая, без настроения, чуть не плачет. Подошла я к ней после работы.
–Что случилось? Ты недавно была веселая, счастливая, говорят замуж вышла? Она, чуть не плача:
–Зина, у него тоже 16 сантиметров.
–Ну и ладно. Это же не главное. Главное не размер, главное, что ты его любишь, он тебя любит, вам хорошо вдвоем.
–Да. Конечно.
Мы с ней поехали в парк, взяли пиво, шашлык.
–Ты с первым разошлась, делай выводы. Не совершай необдуманных поступков, чтобы не потерять хорошего парня. Все же от тебя зависит. Успокойся. Радуйся жизни.
Проходит время. Мою Зою как подменили, она стала высокомерная. Проходит мимо меня и отворачивается, не улыбается. Такая деловая стала, все девчонки с ней лебезят, подхалимничают, шушукаются, ничего понять не могу. Потом мне одна женщина сказала:
–Ты к Зое больше не подходи. Ты ей не пара, она теперь не то, что раньше, она скоро будет офицерская жена. Они сыграют свадьбу, она с ним уедет.
–Подумаешь, офицерская жена, что у нее теперь во лбу звезда засветится? И что в этом хорошего? Уедет из столицы, будет по казенным, пыльным гарнизонам болтаться. То же мне, декабристка нашлась. Подумала я.
Через месяц я увидела в обед за столом рыдающую Зою.
–Что опять случилось? Корона с головы упала?
А женщины говорят:
–Увез ее куда-то на границу, в маленькое городишко, она от него сбежала.
–Зина, ты бы с ней поговорила, может ей станет легче, вы ведь с ней подруги.
–Нет. Легче ей уже не станет. И вообще-то, я ей не пара. Хоть бы сюда на работу не возвращалась, не позорилась бы.
Рая.
Дома стали пропадать деньги и вещи, постоянные скандалы и ругань.
–Зина, ты не брала у меня с кошелька деньги?
–Нет. Зачем? У меня свои есть.
–Вова, ты не брал у меня с кошелька деньги?
–Если бы мне нужны были деньги, я бы у вас попросил.
–Да я знаю, вы у меня никогда копейки без спроса не возьмете. Неужели эта шалава взяла, больше некому?
–Сами потратили где-то и забыли. Подсмеивался брат.
–Продукты не покупают, деньги пропадают. Такого никогда еще не было, что бы без спроса взяли.
У меня тоже пропали золотые серьги, которые мне подарила Камилла в тайне от мужа: -Это мои старенькие, я их не ношу, муж про них не знает, тебе на 20 летний юбилей, на память обо мне.
Но я ничего никому не сказала, не хотела скандала.
Брат со снохой, собрались в гости, на полу лежала открытая сумка, мама заглянула в нее.
–Зина, смотри, а это не твой трикотажный костюм с блестками у нее в сумке лежит?
–Да, вот и бюстгальтер новый, тоже мой. Мама устроила скандал.
–Привел шалаву в дом, продукты не покупает, деньги пропадают, вон в ее сумке вещи Зины нашли.
–Рая. Иди сюда. Вот при ней все и говорите, а не за глаза.
–Да они сами мне в сумку вещи положили, чтобы устроить скандал, ты же знаешь, что они хотят нас выгнать.
–А продукты ты почему не покупаешь?
–Я покупаю продукты, муку, рис, сахар, вон в столе все лежит.
–Да это Зина на прошлой неделе покупала, там уже на донышке все. Я каждый день хлеб покупаю, вчера макароны, соль купила. А вы сколько живете, ничего не купили не разу. Живете на всем готовом и деньги стали пропадать, никогда такого не было.
–Правильно Рая сказала: специально устраиваете скандал, чтобы нас из дома выгнать.
–Рая твоя, из-за сарая, привел шалаву в дом с улицы, обдирайте мать, последние деньги вытаскивайте, сволочи! Когда я уже сдохну от вас от всех! Плакала мама.
Мне с утра нездоровилось. Поднялась температура, кашель, насморк, голова болит. Я пошла в поликлинику и взяла больничный, потому пришла домой раньше обычного, еще до обеда. Думаю, пока все на работе, дома отлежусь, в тишине. Захожу, а у нас в доме гулянка, сноха, незнакомая женщина и двое мужчин. На столе вино, кровати все перевернутые, у них испуганные лица. Я схватила кочергу:
–Быстро, пошли вон отсюда все, что бы я вас тут никогда не видела! Они нехотя, ехидно улыбаясь, вышли на улицу. Я конечно же, никому ничего не сказала.
У меня в общем шкафу отдельная полка белья, я туда ложу только чистое. Смотрю, грязные трусы лежат в чистом белье, думаю: почему это я грязное в чистое положила, совсем сдурела. Взяла, постирала. Смотрю, опять в чистом белье грязные трусы лежат, да еще измазаны кровью. Посмотрела, у меня пока еще ничего нет.
–Рая? У тебя что, месячные пошли?
–Да. А откуда ты узнала? Улыбалась Рая.
Все, меня начало трясти, я уже не смогла себя сдерживать.
–А оттуда, что ты шалава, мое чистое белье носишь, а потом свою грязь в мое чистое белье складываешь, а я за тобой потом стираю, тварь ты подзаборная.
–Ты что, п…, давно в рожу не получала! Ну, так я тебя сейчас поучу. Куча навоза. Чтобы ты не воняла.
–Не тронь Зину, сволочь, убери от нее свои руки! Ты что матери руки крутишь! Отпусти, не швыряй меня, гад! Отец твой сколько издевался. Вырастила, выкормила сволочь такую. Отпусти, я сейчас милицию вызову.
И вдруг я посмотрела на Раю, а она стояла в сторонке, смотрела на нашу драку и ехидно, дольно улыбалась.
Мы сидели в маминой комнате и плакали.
–Мам, я наверно уйду из дома, сниму квартиру, я так больше жить не могу. Общежитие мне на работе не дают, говорят: только приезжим, а у тебя городская прописка. Может вместе уйдем на квартиру? А? Пусть они тут живут, как хотят.
–Ты пойми дочка, если мы уйдем, она же его выгонит, или прибьет, эта гадина. Ты посмотри, он же как теленок с ней стал, как дурачок. Только Рая, Рая, из-за сарая. Он же уже на нас кидается. Ну, надо мной то он давно издевается, вот на вас уже стал бросаться. Что будем делать? Мам?
–Не знаю. Может она его приворожила?
–А Бог его знает.
Я вышла на улицу развеяться и немного успокоится. Захожу, слышу брат говорит Рае:
–Рая, иди к матери в комнату и скажи: пошла ты на х…, дура. И хохочет. Она вышла из комнаты, улыбается довольная, увидела меня, остановилась.
–Не смей, гадина, заходить в мамину комнату.
Я зашла в комнату брата и Раи.
–Значит так ребята. Вы не расписаны, она не прописана. Детей у вас нет. Или вы живете тише воды, ниже травы, кровь нам с мамой не портите, или я иду в милицию, пишу заявление на кражу денег, вещей, золотых сережек. Пусть милиция выясняет ее личность и разбирается, а с меня хватит.
–Я сам тебя сдам в детскую комнату милиции.
Я зашла в церковь, наплакалась, набрала святой воды.
–Рая устроилась в киоск продавцом, выгнала мою жену из дома?
Дома установилось относительное перемирие.
Ночью в окошко тихонько постучали: через маленькую форточку упала записка:
–Зина, выйди на улицу, пожалуйста.
На следующую ночь, когда я шла с работы, увидела возле дома Игоря, я прошла мимо.
–Зина, давай поговорим.
–Забудь сюда дорогу, я выхожу замуж.
Пианист.
Я гуляла по городу, зашла в магазин музыкальных инструментов. С другого зала лилась прекрасная музыка. За пианино сидел мужчина средних лет и играл Лунную сонату Бетховена. Она мне очень нравится. Я никогда не видела такого живьем. Его пальцы скользили по клавишам, приподнимались и снова плавно ложились на черно-белую клавиатуру. Я, как завороженная, не могла отвести от его рук взгляд и сойти с места.
Когда музыка закончилась, он повернул голову и пристально посмотрел на меня.
–Что, нравиться?
–Да! Очень. Только тогда я очнулась от дивного сна музыки и смущенно отошла в сторону.
–Вы музыкант?
– Я выбирал инструмент для клуба, там проводят занятия по аэробике. Кстати, вы тоже можете приходить. Вам не мешало бы сбросить 2-3 килограмма.
–Вот так? В больнице женщины говорили, что я худенькая, а этот говорит 2-3 килограмма сбросить, на всех не угодишь. Подумала я. Я обиделась на его слова и поспешила на выход. После такой прекрасной музыки как обухом по голове. Смотри-ка, нашелся знаток женской красоты, сам то из себя ничего не представляет, обыкновенная внешность, ничего особенного.
–Девушка, извините, я обидел вас? Прошу прощенья, я не хотел вас обидеть. Просто я искал повод, что бы мы могли с вами встретиться. Я так неловко пошутил, простите меня.
Я так разозлилась на его слова, я шла не останавливаясь.
–Ну как я могу загладить свою вину? Постойте! Сказал он громко и решительно. Я остановилась. Он взял мою правую руку, сжал ее в кулак и постучал по своей голове.
–Вот тебе, вот тебе, получай.
Мне стало так смешно, мы стояли и смеялись. Моя обида тут же улетучилась. Мы гуляли с ним по городу, ели мороженое, он проводил меня до дома. Рассказывал, что родителей своих он не помнит, воспитывался в детдоме, потом ему дали квартиру, однокомнатную.
Мы иногда с ним начали встречаться, он был разговорчивым и обходительным. Он был старше меня лет на 5-7 и мне казался взрослым дядькой. Однажды он пригласил меня к себе домой.
–Ну, как квартира? Нравиться? Я пожала плечами. Я хочу, чтобы ты была в ней хозяйкой. Он сам сварил рисовую кашу.
–Масло сколько положить? Я слышал: что кашу маслом не испортишь?
–Испортить можно все и даже кашу маслом.
Он включил проигрыватель, поставил медленный танец. Потом он начал меня обнимать, целовать и повалил на диван.
–Ты что? Я начала вырываться, а он снимал с меня одежду.
Ты что, с ума сошел? Я вырвалась, соскочила с дивана, побежала к двери.
–Прости, прости, пожалуйста. Ты мне очень нравишься. Я думал, что мы поженимся, я не хочу, чтоб ты ушла так, скажи, что ты меня простила.
Я открыла дверь и сбежал вниз по лестнице. Он мне немного нравился, но не до такой степени, просто как хороший человек. Но любви у меня к нему не было. Когда он на меня так набросился, мне было так страшно, а главное – стыдно. Я всегда думала: что для этого наверно раздевают женщину, а как это можно лежать голой перед посторонним мужчиной, со стыда сгореть можно. А когда обнимал, целовал было неприятно, даже не спросил: можно поцеловать? Набросился как хищник. Но уже на следующий день у меня в душе образовалась какая-то пустота. А через день я начала себя ругать.
–Что же я натворила, был человек, который хотел жениться, все равно когда-то нужно через это пройти, через этот стыд. Почему я такая дура? Почему убежала? Почему не простила? Я же так никогда не выйду замуж? Веду себя так, как будто тут очередь женихов за мной стоит. Вот что теперь делать? Да и замуж выходить я боюсь.
Как это так жить в одной квартире с посторонним человеком, тем более с мужчиной. Я ведь их боюсь, да еще лежать с ним в одной постели, да еще он будет обнимать, целовать, да еще и это делать со мной. Разве без этого нельзя? Так стало противно. Неужели обязательно выходить замуж? Да не хочу я. Буду жить одна. Сразу стало немного спокойней от такого решения.
На работе мозги свободные, бегаешь между машинок и думаешь. Я начала вспоминать, сколько я уже парней отшила: Петра, который хотел на мне жениться, Витю с деревни отшила, Игорька, мою любовь, сама отшила, Славика на мотоцикле, толстого парня, который носил меня на руках, с кафе от парня убежала. От Гены убежала, Саше нагрубила, сказала, что люблю другого.
–Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, я от серого волка, и от лисички, и от медведя, и еще, и еще, и еще, которых даже уже и имени не помню. Как колобок, качусь, качусь по жизни и докатилась я до того, что никого у меня нет. Парни поженились, девчонки замуж по выходили, никто меня не любит, никто меня нигде не ждет.
И так мне грустно стало, хоть волком вой. После работы просто шла и шла по тротуару. Вспомнила Андрея, хорошо с ним было, лучше, чем теперь одной. Он же хотел на мне жениться. Я бы переехала в его квартиру, уехала из дома, не слышала этого моего брата, да, но тогда бы пришлось с ним спать в одной постели, но ведь все женщины через это проходят, как стыдно, нет, нет. И посоветоваться не с кем.
А что тут советоваться, в больнице женщины сказали, что я прокислая невеста, а ведь с того времени прошло уже 2 года. Значит, я уже скисла еще на 2 года, и никто на меня не посмотрит. Все, сейчас поеду к нему и скажу, что я просто боюсь, чтобы он так сильно не гнал лошадей. Все, вперед и не шагу назад.
Я подошла к его двери. Было так стыдно.
–Зачем я здесь? Зачем пришла? Так стыдно. Я в отчаянии, с дрожью в коленках, закрыла левой рукой глаза от стыда, а правой нащупала звонок.
–Хоть бы я провалилась на этом месте, чтобы не видеть своего позора. Подумала я, надавливая на звонок.
–Ой, Зина, милая, ты пришла ко мне, я так рад, проходи, он поцеловал меня в щечку. Я думал, ты никогда меня не простишь. В прихожей на вешалке висел женский зонтик и шарфик.
–У тебя была женщина? Я направилась к двери.
–Ее никогда здесь больше не будет, я тебе клянусь, ты должна меня понять, я ведь мужчина. Не уходи, прошу тебя, я никуда тебя не пущу. Он закрыл двери на ключ и положил их в карман.
–Открой!
–Что бы ты опять ушла? Все, хватит, давай поговорим, мы уже не дети. Я официально прошу твоей руки. Ты согласна? Завтра я приду к тебе домой и буду у твоих родителей просить твоей руки. Назначим день свадьбы. Я люблю тебя. Можно я тебя поцелую?
–Не спеши.
Вечером я сказала маме и брату, что выхожу замуж.
–Завтра в 5 часов, придет мой жених, с вами знакомиться.
–Ну смотри сама, дочка.
–Ой, Зинка невеста. П… замуж выходит. Теперь тут вдвоем п… будите? Раю мою выгнала, чтобы здесь со своим хреном спать.
–У него квартира, мы здесь жить не будем.
–Ой, как хорошо, будем в ванну приезжать, ой я хоть на свадьбе напьюсь и наемся.
По дороге с работы домой я купила торт, шампанское, конфеты. Я шла и думала, наверно он скажет, ты теперь моя невеста, пойдем ко мне жить. А если я не пойду, он опять приведет к себе свою женщину. Значит уже сегодня это может случится? И я должна буду с ним лечь в одну постель? И он на законных основаниях будет ко мне прикасаться. Мне стало так страшно, стыдно и противно. И что, уже ничего исправить нельзя?
Вот уже 5 часов, сердце мое билось и выскакивало из грудной клетки.
–Я его не люблю, я его не хочу, я его боюсь. В висках стучал пульс болью и отдавал в голове. Господи, хоть бы он не пришел, мне страшно! Я вышла во двор, села на скамейку и смотрела вдаль на дорогу, там никого не было. Может мне убежать куда-нибудь – нету тела, нету дела. Придет и уйдет. Почему я так боюсь? А другие не боялись? Я просто трусливая. А все девчонки смелые – молодцы!
5-30, его нет, я начала немного успокаиваться, все, значит Бог услышал меня – он не придет!
–Ну, где твой хрен, передумал на тебе женится, невеста без места, ха-ха-ха. Я уже полторта съел, иди доедай, а то я все съем, что добро будет пропадать.
Вдали на дороге показалась фигура мужчины с цветами и пакетом. Это он! Я вышла ему навстречу. Сердце опять заколотилось и в висках застучало.
–Прости, я опоздал.
–В первый день ты меня оскорбил.
–Прости.
–В квартире ты на меня набросился.
–Прости.
–Ты приводил женщину.
–Прости.
–Нет, это ты меня прости. Нам не нужно больше с тобой встречаться.
–Прости, я задержался на работе. Он взял мою руку и поднес к своим губам.
–Не в этом дело. Просто я тебя не люблю. Прости.
–Ты привыкнешь ко мне и полюбишь.
–Уходи.
Света.
Летний день, выходной. Я гуляла по саду, огороду. Сад отцвел, завязались яблочки, начала розоветь черешня, помидорные кусты цвели мелкими желтыми звездочками. Кое-где завязывались огурчики. Как я люблю лето, особенно июнь, когда уже тепло, но еще не сильно жарко как в июле. Я подошла к краю огорода, к почтовому ящику. За решетчатым забором соседней ограды я увидела малыша, который ползал по песочной куче.
Отец еще давно, когда мы были маленькие, привел женщину с ребенком.
–Бедная женщина, одна без мужа, без жилья, с ребенком на руках. Он отдал ей наш маленький домик. А сам начал строить себе другой. С тех пор они там так и живут. Ирма, она старше меня на год. Они были непонятной национальности, толи цыгане, толи чеченцы. У Ирмы была тяжелая, длинная коса. Она всегда была полненькая, я слышала, что она вышла замуж, наверно это ее ребенок. Я подошла к девочке, она была чумазая, в грязной одежде, лет двух. Рядом стояло новое, кирпичное строение, наверно, это муж Ирмы построил новый дом.
Я взяла девочку на руки и вошла в дом. Одна большая комната с печкой, у окна стол, посреди комнаты два манежа. На столе грязная посуда и остатки недоеденной пищи. Хотя день подходил к полудню, на кровати лежала полная заспанная женщина.
–Ирма, ты что бросила ребенка без присмотра?
–А что ей сделается?
–Она сидела в грязном песке и ела его.
–Здоровее будет
–Дай чистую одежду, я ее переодену.
–Там в манеже посмотри.
–Я перебрала все, здесь все грязное.
–Ну возьми там, что почище.
–Можно я ее к себе заберу?
–Да возьми, я хоть спокойно посплю.
–А чем ее кормить?
–Там в бутылочке печенье с кефиром.
Я забрала девочку домой, она не капризничала, не плакала, приняла меня сразу как свою.
Я поставила ведро воды на газовую плитку, занесла домой корыто. Развела теплую воду, посадила девочку в корыто, она била по воде своими маленькими ладошками и смеялась, вытирая кулачком попавшие в нос и глаза брызги воды. Помыла ее, закутала в теплую простыню, посадила на кровать, дала ей бутылочку. Она покушала и уснула. Не хотелось одевать чистую девочку в грязную одежду, постирала, просушила утюгом. Когда она проснулась, я ее одела в чистую одежду и такой чудный ребенок получился. Света гладила своими маленькими ладошками костюмчик, чмокала от удовольствия и говорила;
–Ляля.
–Светик, ты просто ангел! Я смотрела на девочку и не понимала, как у смуглой женщины с черными волосами появился такой светлый ребенок с белоснежными волосами, голубыми глазами? Она скорее была похожа на меня, как будто это была моя дочка. Девочка что-то лепетала на своем детском, подняв бровки, размахивая ручками.
–Доченька моя. Доченька моя. А девочка вытирала мои слезы своими маленькими ручками и говорила:
–Ляля. Тянула свои ручки ко мне. Я прижала ее к своей груди, она обняла меня за шею. Я целовала ее ручки, щечки и заливалась горячими слезами.
–Доченька моя, доченька любимая, куколка моя сладкая, Господи.
Мы с ней пошли гулять по саду. Там я немного успокоилась. Зашли к Ирме. Пришел ее муж Володя. Вот в кого такая светлая девочка. У него были светлые волосы и голубые глаза. Он был очень симпатичный, светился доброй улыбкой.
–Я на обед пришел, что покушать есть?
Женщина встала с постели, взяла пустую кастрюльку и вышла из дома. Он повернулся ко мне.
–Что, нравиться Светка? Хочешь, тебе такую же слепим?
Ирма вернулась с борщом, рядом жила ее мама.
–Давай кушай, горяченький еще. Володя прямо с кастрюльки начал есть.
Мы со Светой пошли гулять. Вечером я попросила Ирму оставить Свету у себя на ночь, так не хотелось с ней расставаться. Когда пришли мама и брат, они наперебой играли с ребенком, целовали и сюсюкались с ней, вырывая ее друг у друга. Так я стала на выходные с ночевкой, а иногда и в будни, забирать девочку к себе, стирала ей одежду и купала ее в корыте. К осени, когда я была на работе, она заходила ко мне.
–Опять твоя подружка заходила к тебе, идет тихонько по дорожке, кричит: Зина, Зина. Я говорю:
–Зина на работе.
–А, на лаботе. И такая грустная пошла домой, головку наклонила.
На следующее лето она уже частенько ждала меня в саду. Иду с работы, она где ни будь под деревом возле моего дома сидит или спит, ждет меня.
Долги.
Рая устроилась на работу в круглосуточный киоск. Иногда приходила помыться в бане, набрать картошки, солонины. Брат иногда ходил к ней на работу с ночевкой. Как-то приходит к брату друг детства Гриша.
–Володя, я хотел с тобой поговорить. Ты не злись, но твоя Рая заняла у меня двести долларов, у нее на работе была большая недостача. Она боялась тебе говорить из-за того, что ты ее будешь снова бить. Мне сейчас срочно понадобились деньги, а отдавать ей нечем.
–Вот как ты ей занял, так с нее и требуй. Разбирайтесь сами.
–Ты извини, но она твоя жена, посторонней женщине я бы не занял. А это, мои деньги и они мне срочно нужны. Так что отдавать все равно придется. Вот ты с ней сам и разбирайся.
Пришла Рая, брат устроил скандал.
–За то, что ты работаешь, я должен еще и деньги платить? Сиди лучше дома, дешевле обойдется. Дома работы полно, вон бабам по хозяйству помогай. Я работаю, чтобы твою работу оплачивать. Или сиди дома, или не приходи. А то придет, наберет продукты – ни жены, ни денег. Да я за такие деньги сколько баб могу себе купить.
–Мама, мне нужны деньги.
–Нет у меня денег.
–У Зинки возьмите.
Как-то приходит брат с работы радостный.
–Мама, можете меня поздравить, у нас с Раей скоро будет ребенок! Мама, у вас скоро будет внук, вы скоро станете бабушкой! Пошли расписались, но прописывать мама ее наотрез отказалась.
–Мама, скоро весна, Рае скоро рожать, как мы тут в этой развалюхе с ребенком будем жить, придется снимать квартиру.
Только они съехали, приходят с ее работы.
–Ваша сноха не приходит на работу. Она должна большую сумму денег. У нее в кассе недостача, она людям должна деньги. Если не оплатите, будем подавать документы в суд. По решению суда будем описывать ваше имущество. Так что лучше заплатите, пока не дошло до скандала. Потом будете оплачивать еще и издержки суда.
–А что вы тут будете описывать, ее здесь ничего нет, это мой дом и мои вещи, она здесь даже не прописана. Мама опять возмущалась и плакала.
–Ты посмотри – где он такую шалаву и воровку подобрал? Вот так сынок, вырастила на свою голову, на старости лет еще и по миру пустит!
Фотографии.
Как-то мы с мамой сидели вечером и рассматривали семейный альбом с фотографиями. Вот здесь наши мама и папа, молодые, а мы с братом такие маленькие. Брат такой толстый бутуз, с большим животом, его называли директор мясокомбината. А я такая хорошенькая, как куколка маленькая, неужели это я, неужели я была такая маленькая?
–Конечно, была когда-то маленькая. Вы с Вовкой все время ходили вместе, держались за ручки. Как вы любили друг друга. Как-то едем в поезде, а мужчина говорит, отдай нам свою сестренку, а мы тебе за это дадим много-много конфет, целый мешок. Он начал на них кричать, драться, выгонял из купе. Потом долго плакал: мама, дядя больше не придет? Он не заберет мою сестренку? Мама, ты их больше не пускай, не отдавай им нашу Зину. Мы ее никому не отдадим, мы ее любим.
Потом, когда вы стали постарше, он мне говорит: мама, я так люблю Зину, когда я вырасту, я на ней женюсь. А я ему говорю: брат с сестрой не женятся. Мама, но женятся ведь по любви, а я только Зину люблю, значит я должен на ней жениться.
–Мама, какие вы здесь с отцом молодые и красивые, интересно, где он сейчас?
–А Бог его знает, может под женился где, а может по пьянке прибили. Отец его так в пивнушке и помер, по пьянке. А это моя подруга детства, Зина, как я ее любила, а она меня.
–Вы меня назвали в честь нее?
–Когда мы с ней учились в школе, договорились назвать дочек нашими именами. Она разбилась, выпала с поезда. Вот это первая и последняя фотография, где мы с ней.
–Какая она здесь серьезная или даже грустная, задумчивая, смотрит куда-то в сторону. Глаза полуопущенные, как будто чувствует, что скоро умрет.
–Она вообще была всегда серьезная или задумчивая, не то, что другие девчонки, песни поют, пляшут, смеются.
–А Вовка как на отца похож, где он молодой, просто одно лицо. Мама, а я на кого похожа?
–Сама на себя. Я обняла маму, положила голову на ее грудь, было так хорошо с мамой, спокойно, я ее очень любила.
–Ну все, давай спать.
–Ну давайте еще посидим.
–Корова уже здоровая, а все к маме лезешь. Ну что тебе, сисю дать? Иди спи, завтра на работу.
Всякие неприятности.
Мама уже несколько лет встречалась с мужчиной, они вместе работали. Он иногда заходил к нам или они уезжали к его маме за город, на выходные. У нее свой дом в Талгаре. Когда мама пошла на пенсию, Михаил предложил ей:
–Поехал к маме жить, ей уже скоро 80 лет будет через 3 года. И они уехали.
Когда был брат дома, он где-то купил и привел щенка бульдога, ему было около полугода, он был очень крупный. Брат посадит его на цепь на улице, он бегал по двору по проволоке, у него был громкий, грудной лай. Когда уехала мама, мне было очень страшно, на ночь я его заводила домой, он спал на коврике у моей кровати, а на день я его снова привязывала на цепь.
Вообще-то, не было случаев, чтобы кто-то лазил по огороду. Везде был забор, болото, только в одном месте не было забора. Болото разделялось на 2 части, среди камней протекала мелкая речушка, а над ней узенький мосток, а зимой можно было ходить везде по замороженному болоту. Но домик наш был в низине, укрытый камышом, а дорога проходила выше по горке.
Когда мама уехала, дом опустел, наступили сумерки, стало страшно. Я включила в маминой комнате свет. Она была такая маленькая, там помещалась только кровать и еще полметра от кровати до стены. Там не было окон. Из комнаты падал свет на кухню и немного освещал зал. На случай, если погаснет свет, я приготовила и положила возле себя на стуле свечи, спички и фонарик.
Стояла страшная тишина и из этой тишины доносился гул в ушах. Я смотрела на собаку. Я постелила ему коврик у своей кровати. Он опустил голову на свои лапы, я немного успокоилась. Но воображение рисовало страшные картины: кто-то залез в огород, сейчас он подойдет к дому, пнет ногой, и вся саманная стена обрушится. Или пнет по маленькому низкому окну, и окно вывалится внутрь комнаты, и он залезет в дом, и прибьет меня.
Но было тихо, за окнами тишина и Лео мирно дремал. И тут я вижу, как кто-то топором ломает тонкие двери веранды, потом топором открывает дверь кухни.
–А-А-А! Закричала я. И проснулась от собственного крика.
Лео привстал, напуганный моим криком, посмотрел на меня, потом снова лег и положил голову на лапы. Я так и не могла больше уснуть до самого рассвета. Так и лежала, выпучив глаза от страха. Только когда послышалось пенье птиц и ночь стала уходить, уступая свету, я заснула.
Через 2-3 ночи я подумала: стоит мне одну ночь поспать без света и все, я больше не буду бояться темноты. Я легла пораньше, пока на улице было еще светло и было не страшно. Но мне приснился страшный сон, как будто огромная, черная рука, начала медленно вылезать из-под подушки, схватила меня за руку и начала тащить меня под подушку. Я опять проснулась среди ночи от собственного крика. Побежала, быстро включила свет в маминой комнате. Всю ночь просидела на кровати, вытаращив глаза. Теперь я боялась даже лечь.
Я подумала, что больше никогда не буду проводить такие эксперименты с собственным страхом, лучше буду спать при свете. Потом я с вечера включала телевизор, делала негромко звук, легкое освещение от телевизора, я заснула. Но мне опять приснился страшный сон, что из телевизора начали вылезать темные длинные силуэты, с телевизора повалил черный дым, я опять проснулась от собственного крика. На белом экране прыгали черные мушки, я опять включила свет.
Через пару недель я стала немного привыкать, включала в маминой комнате свет, выключала телевизор, смотрела на собаку. Как только пес клал голову на свои лапы, я закрывала глаза и прислушиваясь к тишине за окном, засыпала. Но спать одной в доме, ночью, было все равно первое время страшно.
Как-то утром, на выходные, домой пришел брат.
–Как ты тут? Он увидел дома собаку, открыл все двери на улицу.
–Гуляй, Лео! Что это ты псину в дом запустила? Собака быстро выскочила на улицу.
–Ты что его выпустил? Как я одна теперь буду жить без собаки?
–Нагуляется, жрать захочет, сам прибежит.
Брат набрал с погреба полные сумки картошки, солонины и ушел. А Лео так больше и не пришел, наверно вернулся к своему бывшему хозяину. Я, кроме замков, навесила еще и крючки дома и на веранде. На веранду в угол сложила весь свой огородный инвентарь, поставила вилы, грабли, лопаты, камни, палки. Думаю, теперь меня голыми руками не возьмешь, просто так не сдамся, буду биться до последнего.
Потом я ходила по улице, у соседей взяла щенка, девочку дворняжку. Я ее клала на постель рядом с собой, чтобы не так страшно было, вроде как не одна, живая душа в доме. Я ее злила, била легонько по мордашке, она начала лаять, впоследствии получилась злая собачка.
Весной мама уехала, а летом в середине июня отрезали воду. Я стою, поливаю огород со шланга, вдруг вода пропадает. Побежала по соседям.
–Вода есть? Вода есть? Ни у кого нет. Потом пошли слухи, что якобы вода у нас была проведена незаконно, теперь нужно подключаться к водоканалу и ставить счетчик. А как я могу ставить счетчик, на улице он замерзнет, а в дом воду проводить нельзя, дом саманный, он же поплывет.