Ведомый тьмой

– Да ты ночь всего один побыл, – цокнул Антес, угощая верного друга морковью. – Тоже актер! У этого научился?

Сзади послышался скрип. Он лишь слегка повернул голову и грузно выдохнул.

– Ты говоришь с конем? – усмехнулся ребенок.

– А ты с убийцей своих мечт. Я замолвлю за тебя такое словечко – мало не покажется, Алек. Не раздражай меня, – последние слова он почти что прорычал.

Разместив на спине Манса коричневый, мягкий, стеганый потник, рыцарь надел обхватывающий пояс и закрепил седло несколькими ремешками. Конь продолжил жевать морковку, покорно ожидая, пока хозяин полностью экипирует его. Ослабив ремни, Антес надел поводья на голову лошади и прикрепил недоуздок, затем пристегнул намордник и воротник.

– Возьми, – парень протянул мальчишке рыцарский золотой жетон. – но пообещай больше не ныть и не путаться под ногами.

– Это… настоящий? – с неподдельным интересом Алек вертел в руках монету. – Никому не отдам! Она будет приносить мне удачу. Станет талисманом! Я…

– Остановись. Не занимайся ерундой. Тебе нужны деньги. Сходи в лавку обмена и получи энзы. Стань талисманом для самого себя. Зачем делать вещь предметом обожания и поклонения?

Дав Мансу попить перед отправлением, рыцарь закрепил кожаные седельные сумки и забрался на бурого жеребца.

– Так куда вы направляетесь?

– Мы с тобой уже обсуждали. Это не твое дело.

***

Нарядившись в яркие странные наряды, пряча лица за тонной грима и масками, мимо проходили жители города. Звон бубнов раздавался отовсюду.

Мужчина, не заметив идущего коня, встал на пути, преграждая путь. Выглядывая из-под черепа какого-то животного, он искал глазами сбежавших сорванцов. Только после ржания Манса, он спустил свою маску и двинулся дальше на поиски.

Подростки носились по улочкам, крича что-то невнятное, торговцы, быстро соорудившие палатки, продавали закуски, напитки и леденцы в форме крестов и привидений. В последний раз Антес их ел, когда был ребенком, в лет тринадцать. Под присмотром покровителя-наставника он посещал такие места не только по праздникам. Мальчиком он его водил по ярмаркам, уличным спектаклям и рассказывал интересные легенды. В четырнадцать его уже зачислили в группу юных рыцарей и никаких сладостей с праздника Кифо получать не удавалось: всегда проводились специальные построения внутри академии, а вечером в узкой компании рыцарей-учеников они собирались и ели сладкое овсяное печенье и лимонный пирог. Еще позднее любые развлекательные вылазки сократились до минимума. По крайней мере, так должно было быть. Но Антес посчитал, что закон ему, конечно, не писан. Сдружившись со старшими рыцарями, он по несколько раз в неделю выбирался вместе с ними в ночи из академии и возвращался напившимся в зюзю с засосами на шее, синяками по всему телу из-за драк и в порванной рубахе. Академия разорялась на пошиве новых одежд для него. По крайней мере, так говорили наставники.

Люди расступались, давая коню пройти, периодически косясь на всадника. Единственное, о чем не подумал Антес – яркие одежды и парадная конная амуниция для праздника. Его коричневая повседневная рубаха определенно выделялась на фоне ляпистых нарядов и огромных аксессуаров – единственное, что он успел приобрести не примечательного, отличительного от академической формы. Остальные одежды легко бы выдали в нем рыцаря бойцовского ордена. На каждой обязательно красовалась эмблема академии – белый дракон на фоне алого огня.

Все жители вышли на улицы в ярких нарядах, ходили в гости, гуляли по площадям, посещали все, что можно и нельзя, много ели и пили, пели странные песни и танцевали под бубны. Королевский двор просто разрывался от разных музыкантов и танцоров, мимы веселили детей, барды исполняли грустные песни о смерти.

Веками тлеть, как горе, в сердце бездонном,

Смерть от любви проклинают бездумно.

И пышут гробы, судьбу пропевая,

Такую судьбу смерти явно желая.

Поместье стояло в центре города, поэтому не будь этот день праздником Кифо, Антес бы вряд ли смог так легко сбежать от наставников и охраны. Повезло и в том, что рядом стоял большой лес и, что было где передержать коня и, что все в академии беспокоились о приезде короля. Но скоро за ним несомненно кинутся.

На протяжении нескольких недель Антес вел себя, как самый прилежный ученик, чтобы усыпить бдительность наставников. Даже придирки смельчаков оставались безнаказанными. Молодой ум удивляло то, насколько при своем многолетнем опыте старики так глупы и доверчивы, а их довольные лица и похвала лишь тешили его эго. Как можно такие резкие перемены в нем принять за неожиданно появившееся послушание? Постоянные запрещенные вечерние конные прогулки, непрекращающиеся вылазки на ярмарки, в таверны, драки вне тренировочных залов, и это все без нескольких неудавшихся попыток сбежать, за которыми он был пойман за шиворот с дорожной сумкой прямо у ворот академии.

Рыцарь усмехнулся и натянул на лицо подготовленную маску ворона.

Месяц назад в таверне, куда Антес то и дело втихаря пробирался со старшими рыцарями, краем уха услышал разговор о таинственной Темной Жрице. Один из компании, судя по одежде в бело-синюю полоску, моряков, самый бородатый и тощий, заговорщически шептал:

– Ее еще называют Жрицей Преисподней. Говорят, выглядит как богиня. Заманивает мужчин, совращает и высасывает всю душу, а в полнолуние еще две головы вырастает. Но связаться по-хорошему с ней можно, если с чистыми намерениями идешь. Вряд ли желания исполняет, но все вопросы смерти решает. Старуха моя еще говорила, что из могилы мертвого достать сможет, жизнь продлить и бессмертие подарить в силах ее.

– Да кому оно надо-то? – стал возникать собутыльник. – Шоб вот так всю жизнь напиваться в жалкой таверне?

– Дурак ты еще молодой. До моих годков доживешь – поймешь как жизнь дорога. Неужто не слышали о ней?

– А помните того малого, что скот весь поубивал? Дьявол! Клянусь, душами несчастных невинных питался. Вся животина передохла из-за него. Может этот как раз сын ее был? Касанием жизни лишал. Уродец!

– Да не. Подкидыш он. Пацан тот наверняка к Жрице этой и сходил, либо подох давно уж. Не слышно сколько лет о нем.

Антес дернул за поводья и, недолго думая, повернул в узкие улочки, как только увидел подвыпившего учителя, недавно взявшего отпуск. Плелся по улице за руку со своей худощавой женой. Вряд ли бы он узнал его или лошадь в таком состоянии. Тем более наставник был в курсе, что все ученики находились в это время в академии и ждали своего звездного часа. А после приема короля сам старейшина – так называли самого главного наставника, наверняка лично будет наливать вино бокал за бокалом молодым рыцарям, разрешая отдохнуть и расслабиться. Кто ж решил бы удрать? Явно только тот, кто не дружит с головой, а таких в академии не бывало. Антес ухмыльнулся и выдохнул, пожалуй, последние сомнения, еще шире расправляя свои плечи.

Дети в масках с продолговатым носом, одетые в широкие одежды с неровно пришитым мехом, почувствовали себя настоящими волками или даже гиенами: смело окружили коня, мешая ему пройти. Сначала ребята стали завывать и издавать странные звуки, потом взялись за руки и стали запевать:

Смерть даровала тьмы объятия

Одним касанием руки.

И это было не проклятье,

А повеление судьбы.

В душе невинной след оставлен,

Жизнь мальчика предрешена.

От мук любви теперь избавлен,

Но настрадается сполна.

Тело колючим покрывалом окутали мурашки. Антес посмотрел на свои руки, облаченные в кожаные перчатки, и сжал поводья чуть крепче, из-за чего конь непонимающе помотал головой, меняя ритм. Эта песня передавалась из уст в уста уже больше двадцати лет. Эта песня была про Антеса.

Глава 2

Конь оступился и наклонился на одну ногу вниз, подогнув ее под себя. От неожиданного скачка Антес чуть не перепрыгнул через голову Манса. Рыцарь ласково успокаивающе похлопал по холке, как вдруг небольшой камень полетел в ноги лошади. Еще один. И еще побольше. Манс встрепенулся и стал метаться из стороны в сторону, ища укрытие.

Так и показывалась его сущность. Он никогда полностью не станет подчиняться человеку. Конь вырос в дикой природе и был просто приручен, если можно так сказать, академией. Точнее самим Антесом. Манс мало кого к себе подпускал, и держали его только из-за желания рыцаря подружиться с животным.

В считанные секунды Антес соскочил с коня и стал прислушиваться. Даже самый первоклассный шпион может проколоться на природе.

– Что творите?

Антес маневренно обогнул одно из деревьев и застал несколько людей в масках, скрывающих лица. «Как удобно», – подумал он. – «даже прятаться не нужно».

– Манс, гуляй! – крикнул рыцарь, держа уже наготове рукоять меча. – Сегодня достаточно жарко. Зачем вам маски, господа? – окидывая всех взглядом, Антес сделал шаг назад.

Трое у дерева слева, сверху на широких ветвях человека два с луками, а по правую руку стоял невысокий, но крупный мужчина явно средних лет, вероятно, самый главный. На всех были черепа животных, раскрашенные алыми пятнами. Для себя рыцарь определил, что это был скорее трюк запугивания. Носить на лице кости животного, да еще и в чьей-то крови – это уже что-то сверх-бесчеловечное.

– Выкладывай все, что у тебя есть, – четко проговорил главный.

– Итак, давайте по порядку? Просите деньги, друга моего обидели, – Антес спокойно делал шаги по выдуманному круговому маршруту, стараясь оценить масштаб начинающейся катастрофы, оттягивая момент неотложного боя. – Хотите обновить маски?

Со следующим словом он уже запустил маленький ножичек, прятавшийся в его поясе, в плечо здоровяка. Крутя запястьем, Антес не отрываясь смотрел на двух вооруженных сов на дереве. Их глаза отчетливо увидели, как к ним метнулось, как минимум, две стаи птиц, намеренные сбить их с толстой ветви. Не успевшие сообразить раньше запустить стрелы в грудь Антеса, они полетели вниз, хорошо ударившись спинами о землю.

– Сегодня крови не хочу. Это предупреждение, – спокойно оповестил парень, поднимая обе руки ладонями вверх, словно все это время он делал выпады исключительно словесно.

– Ты кем себя возомнил? – послышался шершавый голос одного из молодых людей.

Он сделал шаг вперед. Одежда походила больше на экипировку ниндзя: свободные штаны, заправленные в сапоги, обтягивающая кофта со свободными рукавами для удобства движения.

– Разве вас не убавилось, чтобы продолжать угрозы? – Антес почти искренне удивился этой новости и кивнул в сторону, свалившихся с дерева, разбойников. Мужчина вовсе скрылся за деревьями, придерживая ножевую рану. Рыцарь стянул перчатки, нарочито медленно доставая каждый палец. – Так драться будем сегодня или я пойду? Но знайте, я запомнил, что вы обидели мою лошадку, – он непринужденно облокотился о ближайшее дерево, не спуская руки с рукояти меча.

С протяжным выдохом из-за дальнего дерева вышел низенький паренек с луком в руках. Одежды на нем были точно такие же, но в зеленых оттенках, а на голове какой-то платок. Еле слышно из-за маски, тонко, но хрипло он сказал: «Сколько можно болтать?»

Не успел Антес подумать, что разбойников все же было семеро, как четко над его головой прописалась стрела. Он медленно отошел от дерева и оценил четкость попадания.

– Такие навыки! Тебе бы не грабить, а королю служить.

– Следующая стрела будет во лбу, умник, – заявил паренек.

Первым сделал выпад один из тройки, стоящих слева. Рыцарь рутинно отразил удар, просчитав заранее все возможные дальнейшие действия. Стратегия в бою чем-то напоминала ему шахматы. Только здесь можно правда умереть.

Слабое место – правая нога. Разбойник явно старался сильно не опираться на нее, всячески пытаясь замаскировать свой недуг резким владением мечом. Антес перешел на нижние атаки и в какой-то момент подтолкнул противника, выбив меч так, что тот потерял на секунды равновесие. Хромающий выкрикнул несколько грязных ругательств и по инерции ухватился за ладонь Антеса и в эту же минуту скатился к земле, даря навсегда ей свое бренное смертное тело.

– С безоружными не вступаю в бой, – скучающе заявил рыцарь, переступая труп.

Другой уже готовился наносить рубящие удары вместе с напарником, угрожающе разрезая со свистом воздух.

– Не по правилам… – грустно пропел Антес. – Знаете, люблю такие игры. В импровизации я всегда побеждаю.

Первый удар был нацелен в ногу. Профессиональный разбойник забыл главное правило: целясь вниз – подставляешь голову. Антес дотронулся до руки противника и подтолкнул того в сторону: он завалился на колени и рухнул в бок. Второй со спины захватил рыцаря, стараясь обездвижить его руки – безуспешно. Антес положил ладонь на его запястье и блок стал слабеть. Парень пополз вниз, белея на глазах, как и его товарищи.

Антес провел пальцами по скуле и, увидев на них кровь, разочарованно закатил глаза.

– Что же вам всем так лицо мое не нравится? – с этими словами он сделал несколько выпадов вперед и крутым круговым движением выбил меч у одного и второго противника. – Не поднимайте. С железом вы все равно работаете так себе. Что насчет рук?

Парни насупились. Один из них сбросил маску с головы. За ней скрывался темноволосый молодой человек лет двадцати пяти. Со лба стекал пот прямо в глаза, из-за чего он постоянно пытался грязным рукавом протереть свое и так покрасневшее лицо.

Мальчишка, стрелявший из лука, осторожно подбежал к одному из мертвых товарищей и положил руки на его сердце. Белое свечение казалось, что разорвет сейчас грудь покойника. Парень непонимающе оглядел свои руки. У него не получалось.

– Так ты целитель? Ну надо же. Вот и стоишь в стороне. Мертвецов не воскрешают. Ты знал такой закон?

Пока двое опомнились, Антес быстро переместился к лучнику и предплечьем захватил его, блокируя движения. Он был и в правду невысок, а вблизи оказалось, что его маска напоминала морду лисицы и лишь частично закрывала лицо.

– Отвалите, поняли? Я не хотел этого делать – вы сами меня вынудили. А ты, – он повернул мальца к себе и вгляделся ему в глаза. – в следующей жизни знай как и перед кем кичиться своими навыками стрельбы.

Антес рукой захватил шею паренька и подождал пока тот падет, как и остальные. Руки стали ледяными. Кончики пальцев белели под натиском вырывающейся силы.

Он же остался стоять на месте, руками тщетно стараясь избавиться от хватки. Маска съезжала с лица, но все еще держалась на голове.

Оставшиеся разбойники завороженно наблюдали со стороны.

Рыцарь дотронулся до запястья, пальцев, еще раз шеи лучника и все время недоуменно разглядывал его, словно пытался нащупать какой-то клад.

Парень оставил попытки сбежать и просто, подняв бровь вверх, уставился на незнакомца, давая ему щупать свои руки и сдавливать шею.

– Не знаю какую реакцию ты ждешь, – хмыкнул лучник. – но мне щекотно.

– Идешь со мной, – решил тот и за руку потащил за собой разбойника. – Только посмейте пойти следом, – сказал Антес, не разворачиваясь к оставшимся. – Он отлично стреляет, а ваши навыки на уровне начинающих рыцарей. Учитесь.

Уйдя поодаль, Антес окликнул Манса, и тот быстро нашел дорогу к хозяину, словно все это время был где-то неподалеку, прячась в деревьях, наблюдая за всем со стороны.

Конь недоверчиво подошел к новому человеку и повернулся боком, то и дело оглядываясь на нового пассажира. Парень провел рукой по белой отметине на лбу Манса в виде расплывчатой звездочки и докоснулся до его шеи.

Антес внимательно наблюдал за его действиями, натягивая обратно свои перчатки.

– Садись вперед и лук мне отдай, – подтолкнув разбойника к коню, сам постарался закрепить оружие за седалищные сумки.

Манс недовольно пыхтел. Он не рассчитывал, что будет везти кого-то еще. Ему нужно было морально подготовиться к такой задаче. С ним никто не договаривался о еще одном попутчике.

Начинало темнеть. Вечер выстелил слабым туманом дымку, мешающую идти по нерасчищенным тропам. Манс уже спотыкался о корни деревьев, наступал в ямки и запутывал копыта в длинной траве.

Проезжая небольшие пригородные деревушки, Антес медленно вел коня рядом с небольшими тавернами. Ветхий одноэтажный домик почти трескался от наполненности нетрезвыми посетителями. В нескольких точно можно было расслышать грохот от ломающегося стола и треск стекла. Странно, что где-то еще оставались окна. До зимы их обычно не ставили. Пустая трата денег. Не в этом месяце, так в следующем выбьют. Зимой же люди ведут себя осторожнее. Даже опьяненные до беспамятства понимали, что промерзнуть – не лучшая идея.

Никто еще не говорил про побег ученика рыцарской академии. Его не искали. Или просто не застали разговоры. Может, и везение: ищут, но пока что не там.

– А они знали? – спросил Антес, разрушая тишину.

На многословное молчание он громко щелкнул языком и остановил коня. Левой рукой за подбородок он повернул в сторону голову паренька, чтобы тот немного мог видеть его.

– Твои друзья знали, кто ты?

Вопрос вновь растворился без ответа. Раздраженность рыцаря накапливалась в воздухе и уже почти что физически ощущалась на коже.

– Темнеет. Нужно найти реку и искупаться. Тебе тоже. Я не хочу ехать и слушать приятные ароматы в пути.

– Что ты с ними сделал? – наконец, заговорил разбойник.

– Ты сам видел.

– Но я не могу исцелить их. Так не бывало ранее, – он мотал головой, словно осознавая случившееся только сейчас.

– Потому что они мертвы, – буднично ответил Антес. – Мы остановимся здесь.

Рыцарь кивнул в сторону небольшой деревушки, расположившейся на холмике. Где-то еще горел свет, иногда доносились детские голоса с улицы и отголоски чьих-то разговоров. Сумерки опускались на маленькие домики, окутывая их в вечерний полумрак.

В воздухе слышалась, недалеко расположившаяся, река, путавшаяся с медовым запахом расцветшей липы. Теплый ветер приятно обдувал кожу, но к вечеру все равно становилось прохладно и по телу то и дело могли пробежаться мурашки.

– Раздевайся. Пойдем поплаваем. Это рядом. Потом разведу костер. Нужно переночевать и отправляться дальше, – безэмоционально сказал рыцарь, словно отдавал распоряжения подчиненному.

– Где мы будем ночевать?

Антес оценивающе осмотрел паренька. Какой сарай найдется открытый – тот их. Правило сбежавших скрывающихся путешественников. Главное согреться, выспаться и дать передохнуть коню.

Ведя Манса за повод, рыцарь немного увел их от деревушки к, растянувшейся полукругом на несколько километров, реке. Здесь можно было бы построить неплохой парк или выстроить огромные владения. Возможно в ближайшее время король и оборудует здесь еще один дом отдыха или богатенькие иностранцы выстроят себе гнездышко для всех своих поколений. Невольно задумавшись об этом, Антес выдавил смешок. Все крутилось вокруг денег и земель. Купи-продай. Скорее всего и местных поселенцев сгонят и им повезет, если предложат места для переезда не хуже этих.

– Ты не хочешь раздеться? Ну же! – Антес снимал сумки с коня, похлопывая его по спине.

Он руками провел по гриве, несколько темнее самого жеребца, избавляясь от запутавшихся в ней листьев и веточек. Редким гребнем расчесал волосы Манса и отпустил к реке.

– Вряд ли ему приятны прикосновения, когда ты в перчатках.

Антес бросил быстрый недовольный взгляд. Глаза медленно пробежались по его одеждам. Местами грязные рукава, царапины на кожаных ботинках, темно-зеленый платок, почти полностью скрывающий волосы, собранные в пучок. Зеленые глаза, не отрываясь, недовольно тщетно ловили его холодные серые. Все бы ничего, но…

– Мне больно плавать. Раны, – парнишка постучал ладонью от груди до живота.

– Избавляйся от остатков чар, снимай свое тряпье сама или я заставлю, – не выдержал Антес и громко звучно выдохнул.

Воришка уставилась на рыцаря, приоткрыв рот, будто хотела что-то сказать, но передумала. Лицо без маски туманной вуалью маскировалось воображением. В сознании каждого четко виднелось в нем образ молодого парня.

Верхняя одежда легко спустилась с плеч, как только развязались передний и задний узелки. Грудь была туго перемотана широкими бинтами несколько раз.

– Что же случилось, ведьма? Ранение? – усмехнулся Антес. – Как тебя зовут?

Стиснув зубы, девушка прищуренно смотрела прямо в глаза рыцаря. Антес скрестил руки на груди и выжидающе то и дело поднимал брови вверх, намекая, что уже пора начинать отвечать на вопросы.

Незнакомка приложила обе ладони к лицу и начало ускоренно что-то шептать, пока вуаль не слетела с ее лица. Грубоватые черты лица исчезли, оставив после себя нежный овал лица. Как оказалось и ссадин у нее не было и губы были немного пухлее с более выраженным бантиком. Видимо только глаза она не могла скрыть своим колдовством.