7 лет спустя

– Я просто хотел сказать, что аккуратнее в ним. У него есть девушка с его ребенком, которых он бросил. Всего лишь это, – застает меня в расплох Роберт.

Это как с его отцом, все тоже самое. Он тоже ушел и оставил Роберта со Стасей. Лиза недавно рассказала, что даже после того, как Роберт поговорили по телефону с отцом, в их жизни ничего не поменялось. Роберт был рад разговорам с папой, но они происходили все реже и реже. В итоге между ними снова никаких вестей. Ничего не могу сказать ему. Мне остается лишь с широко раскрытыми глазами, осознавать его слова.

Роберт опустив глаза, тихо разворачивается и уходит в помещение. “Почему я повела себя как дура” – мысленно броню себя за это.

Тратить время на выяснение отношений с Стасом я не стала. Просто начала его избегать, пока он наконец-то понял, что ко мне лучше не подходить.

Не обращая внимания на это происшествие, я с улыбкой попрощалась с молодоженами, желая им еще тысячу поздравлений. Было весело, если не считать разговор с Робертом. Этот день отправиться на полку моих счастливых дней, ведь это день свадьбы моей лучшей подруги.

***

Сидя на полу, около двери в ванную. Я, как всегда, жду Августа. Он точно в маму, так же долго принимает душ и чистит зубы. Мама пару раз оставалась у меня дома в Америке. Мы устраивали вечерние посиделки с вкусной полезной едой и фильмами. То, чего мне не хватало много лет в компании мамы. А утром, я подолгу ждала ее около ванной, в уме планируя сегодняшний день. Прямо как сейчас.

По квартире проносится дверной звонок. Даже представить не могу, кто бы это мог быть. Может это Лиза с Сашей пришли позвать меня на прогулку по парку. Только сейчас слишком рановато для них.

Папа, с кружкой кофе в руках, от которого еще идет пар, спешит открыть дверь. По голосу, я узнаю, что на пороге стоят Роберт и Ксюша. Они радостно приветствуют папу, заключив его в тёплые объятия.

Они не замечают меня, так как я сижу за стенкой, и чтобы меня увидеть придется подойти к ванной. По шагам слышно, что гости пошли на кухню, но чьи-то шаги направляются в мою сторону. Это оказывается Роберт. Он удивляется, увидев меня, сидячей на полу. А затем вопросительное лицо сменяется на улыбку. После приветствия, он аккуратно обходит меня и с немного печальным лицом направляется в комнату Стаси.

– Стася же там? – интересуется Роберт, указывая на закрытую дверь нашей комнаты.

– Да, но она еще переодеваться, так что не входи.

– Э, ладно, подожду ее здесь, – Роберт садится рядом со мной и облокачивается на стену. Теперь нас обоих не видно. Сразу вспоминается ностальгия из детства. Сидя в игрушечной домике, следя за взрослыми, которые заняты своими взрослыми скучными делами.

Я не сразу замечаю футболку Роберта. Развернувшись к нему, я принимаюсь расправлять ее, пытаясь прочесть надпись красными буквами.

Прочитав "я люблю ее" я с истерическом смехом начинаю смеяться. То ли от того, что это надпись очень дурацкая и смешная, то ли от грусти, или же даже ревности. Надеюсь, он этого не поймет.

– Да, да, очень смешно, – подхватывает Роберт, полностью соглашаясь со мной.

Я не хочу продолжать подшучивать над ним, но не прекратив смеяться решаю спросить у него, что бы отвлечься от дурацкой футболки.

– Так зачем тебе Стася?

– Ааа… – соображая как бы сказать, – Ксюша хочет, что бы Стася стала нашей свидетельницей. Просто ее подруги не могут приехать.

Что ж, это сработало, я больше не смеюсь.

– Класс, – вру я, – думаю она согласиться.

– Да, – соглашается Роберт, одаряя меня своей улыбкой.

– Привет, – подходит к нам Ксюша. Как всегда улыбчивая и приветливая.

– Привет, – обращаю внимание уже на ее футболку, где написано “я люблю его”, – классные футболки! Я бы тоже хотела купить такую же, но с надписью “я люблю себя”.

Роберт невольно издает смешок и мне приходится незаметно ткнуть локтем в него, так как боюсь, что он может обмолвится о моем не очень вежливой реакции по поводу надписи. В отличии от Роберта, Ксюша сразу поймет, что я смеялась из-за ревности к ней.

– Ты уже спросил у Стаси? – спрашивает Ксюша, продолжая стоять на нами.

– Нет ещё, – отвечает ей Роберт, рассматривая свою ладонь. Он не смотрит на нее. Раньше я бы сразу поняла, что он чем то опечален и расстроен. Может они поссорились перед тем как пойти к нам. Я бы не хотела лезть к ним в их личную жизнь. Но меня будет огорчать, если Роберт будет ходить поникшем.

– Ладно, – Ксюша возвращается обратно на кухню.

– У вас что-то случилось? – через некоторое время наконец решаюсь спросить его.

– Да нет, все нормально, – отводит глаза Роберт.

– Посмотри на меня, – прошу я его.

– Зачем? – хмурит бровями он.

– Посмотри на меня, я хочу помочь, – наконец он поддается мне и направляет свой взгляд на меня.

Даже спустя 7 лет, когда Роберт повзрослел, я вижу того мальчишку в которого влюбилась давным-давно. Мне кажется даже когда нам будет по пятьдесят лет я буду его.

– Что между вами случилось?

– Все нормально, мы не ссорились. Просто что-то не то. Я сам не знаю из-за чего это, просто что-то внутри противится всему, что я делаю. Это похоже на начало депрессии, которая у меня была.

– У тебя была депрессия? – узнаю что-то новое о Роберте.

– Да, давно.

– И как ты вышел из нее?

– Начал заниматься любимым делом, и так постепенно все прошло, – звуки воды в ванной прекратились, но я осталась сидеть, чтобы продолжить наш разговор.

– Может сейчас тоже самое? Попробуешь найти новое хобби, начнешь заниматься тем, что нравится. Раньше ты не думал о таких вещах, ты просто радовался жизни. Или это свадебная лихорадка, – приподнимаю бровь, – у парней она встречается чаще.

– Учту, – улыбается Роберт, – Подумаю над новым хобби, спасибо. Я рад, что мы можем поговорить по душам, – Роберт берет меня за руку.

– Как когда-то, – переплетаю я пальцами с ним, пока никто не видит.

– На счет того дня, я про свадьбу. Я наговорила слишком многого не думая. Извини меня.

– Все нормально, – придерживает паузу Роберт, – ты говорила, что я слишком рано женюсь, просто я думаю… Ксюша делает меня лучше и я боюсь потерять такого человека рядом с собой.

– Ясно, это хорошо, но ты же должен знать, что есть два типа людей, хотя забей, – отнекиваюсь я.

– Нет, расскажи, я хочу послушать.

– Ладно. Есть люди, которые делают тебя лучше, заботятся о тебе. Эти люди идеальны во всем. А другие – они просто твои. Они тоже проявляют заботу, но она кажется более роднее. Это как давно потерянная деталь от конструктора, – смеюсь я от приведенного примера. – Если ее потеряешь, то башня сломается и уже навсегда.

– Я понял, – размышляя, произносит Роберт, – спасибо!

***

– Черт, опять этот будильник! – вчерашние ночные разговоры по телефону с мамой дают о себе знать. “-Готова кого-нибудь прибить” – продолжаю думать я про себя. Проверяю свой телефон и замечаю смс от Лизы со словами “Ты готова?” Через долю секунды до моего сонного мозга доходит, что сегодня свадьба Роберта.

– Черт, – вскакиваю я с постели.

Ванная оказывается занята Августом. Как же я скучаю по своей квартирке в Америке, хоть она и крохотная, но полностью моя. Стася уже стоит готовая около дверей в своем платье и с прической.

– С добрым утром, – дружески подшучивает она.

– Очень смешно, шутница, – отвечаю ей тем же.

Думаю, что ждать около ванны бесполезно, направляюсь в зал, где всегда спять папа и Клавдия. Слегка приоткрываю дверь, так что они не видят меня, но я могу их слышать.

– С тобой точно все хорошо? Может все таки в больницу? – спрашивает папа у Клавдии, придерживая ее, будто она сейчас упадет.

– Нет, я справлюсь, – успокаивает она его.

Поперхиваюсь, говоря этим, что я около двери и слышу их.

– Все нормально? – не понимая что происходит, интересуюсь у них.

– Конечно, – уверяет Клавдия. Сегодня она очень бледная, хоть и делает вид, что все хорошо. Списываю, все на пониженное давление и выхожу из комнаты, оставляя их наедине.

На кухне быстренько делаю себе бутерброд и наливаю зеленый чай. Папа смотрится в зеркало, поправляя как всегда галстук. Такое чувство, когда он надевает на какое-нибудь мероприятие смокинг с галстуком, то чувствует на себе удавку.

– Мия, – обращается папа ко мне не отрываясь от зеркала, – нам тебя ждать или ты догонишь?

– Поезжайте, – отвечаю ему с набитым ртом, – я вас догоню.

Август выходит из ванной уже одетый и готовый к выходу. Стася при его виде закатывает глаза, поражаясь времени, что он провел там.

Когда дверь за моей семьей захлопнулась я направилась умываться и делать себе супер быструю прическу. Даже и не думала, что буду Клавдию и Стасю считать своей семьёй. Похоже семейные посиделки дали свои плоды.

Накручиваю бигуди плойкой и надеваю платье молочного цвета. Немного пудры, закрасить мою усталость и я готова.

Роберт сказал, что они будут регистрироваться в том же ЗАГСе, что и папа с Клавдией. Набираю такси и сообщаю адрес. Пока жду машину, просиживая на пуфике около входа. Провожу пальцем по своей единственной татуировке. Всплывают моменты в салоне рядом с Робертом, а потом и недавний ужин, где Ксения говорит о похожей татуировке у Роберта. Мое сердце начинает безумно быстро биться и меня бросает в пот. Такое чувство, что сидя здесь я утрачиваю самое ценное. Или точнее кого-то.

Такси примчало меня до ЗАГСа быстро. Оказывается я совершенно не помню, как здесь все устроено. Несколько машин с ленточками ждут своих хозяев. Неизвестные мне мужчины стоят около входа и прохлаждаются в тени, скрываясь от палящего солнца.

Входя в фае, которое мне кажется раньше было больше. Может просто здесь был ремонт или просто я выросла и многие вещи не кажутся мне такими грандиозно большими.

Припоминаю, что здесь еще есть разделение для гостей и молодожен. Но все гости так носятся, что не успевают ответить, где мой папа. Захожу в первую попавшуюся дверь в надежде, что это дамская, где я смогу не видеть никого и закрываю за собой дверь.

– Привет, – улыбается мне Роберт.

– Ой, прости пожалуйста, не знала, что ты тут, – уже собираюсь выйти, как Роберт останавливает меня.

– Подожди, – делает он несколько шагов ко мне, – ты бы не могла завязать мне галстук? Все так заняты нарядом невесты… и маму я еще не видел.

– Ааа, да… давай, – соглашаюсь я, убеждая что в этом нет ничего плохого. Я просто завяжу галстук человеку, которого безумно люблю. Черт…

– А где говоришь галстук, – смотрю по сторонам в его поиске.

– Вот он, – протягивает мне голубой галстук и встает напротив меня.

– Голубой? – удостоверяюсь я.

– Ага… Ксюша настояла, у нас же свадьба в голубом цвете, – как-то не радостно сообщает Роберт.

– Ясно, – считаю, что это полный бред, задавать цвет своей свадьбы

Завязывая галстук, я хоть на секунды могу невзначай дотронуться до Роберта. Как я себя ненавижу, что совершаю ошибку во второй раз, отпуская его. Голос в моей голове говорит, что я больше не имею право на его любовь. У меня был шанс и я потеряла его, когда побоялась осуждения людей.

“Почему я не рискнула?” задаю я сама себе вопрос. Я настолько боялась мнение людей, что в итоге осталась одна. Каждый день перед нами стоит тот или иной выбор. Так почему мы не выбираем то, что прежде всего будет радовать нас самих. Надо бояться не мнения людей, надо бояться своего страха, наконец доходит до меня.

– Можно я задам тебе всего один вопрос? То есть уже два, – смотрит Роберт мне прямо в глаза с серьезным выражением лица.

– Конечно, – отвечаю ему, не отступая от него, а продолжая слишком близко стоять рядом с нему.

– Ты рада, что я женюсь? – с надеждой в голосе спрашивает Роберт.

– Конечно, – честно отвечаю ему, – ведь я всегда буду рада и счастлива, если счастлив ты, – даже если мы не вместе и ты любишь другую. Это ведь и есть настоящая бескорыстная любовь. Снова в уме продолжаю я.

– Так ты больше не лю… – не успевает договорить Роберт, в комнату врывается Матвей.

– Дружбан, вот ты влип, – как мне показалось шутит он, не зная, что я здесь из-за перегородки из-за которой я не сразу увидела Роберта, – о, Мия, привет.

– Привет, где Лиза? – отхожу я от Роберта.

– Она с Сашей, – подходит ближе к нам, – подожди, – останавливает меня, когда видит, что я направляюсь к двери, – помните, как несколько лет назад в летние дни мы вчетвером бродили по улицам города? Нам было так весело всем вместе. Помните?

Я не знала, что ответить, поэтому стояла молча, непонимающе смотря на Матвея. Роберт, наверное, думал так же, так как в комнате разговаривал только Матвей.

– А помните еще ту крышу, которую мы случайно взломали? Ну как случайно…– смеется Матвей, обнимая нас обоих по-дружески, – этот закат никто из нас никогда не забудет. Так ведь?

Воспоминания на крыше весной так и всплывают у меня перед глазами:

– Открываю шампанское? – трясет в руках бутылку Матвей.

– Давай, – закрывает руками свои уши Лиза.

– Лизка, не боись, – запрыгиваю на нее сзади и мы падаем на бетонный пол. Нам было нисколько не больно, а наоборот мы смеялись как обкуренные девятиклашки, которых выпустили на волю.

– Вы же трезвые, – констатирует факт Роберт и помогает нам подняться. Только когда мы вдоволь насмеялись, мы позволили Роберту помочь нам встать.

Шампанское пеной выливалось из бутылки, а мы пытались поймать его пластиковыми белыми стаканчиками.

– Я люблю тебя, – подходит Роберт и обнимает меня сзади.

– Ясно, – отвечаю ему и начинаю хихикать. Оборачиваясь к нему и напоминаю, что он точно также же он обнимал меня в самом первом нашем отеле, когда вышел из душа.

– Теперь моя очередь признаться тебе, – Лиз и Матвей не слышат нас, они заняты друг другом. О чем-то говорят так, что до нас доходит только их смех. – Я люблю тебя! – смотрит в глаза мне Роберт и еще более серьезным голосом, – я люблю в тебе все, Я люблю даже то, что ты просишь сбегать меня с уроков, просить делать меня татуировки на всю жизнь, хотя я их никогда не сделаю, то, что мы ночуем в отелях. Абсолютно все. Я докажу тебе это, тем, что никогда тебя не разлюблю, вот увидишь!

– Роберт, Роберт, – кричит к Матвей, – нас ты тоже не разлюбишь? – продолжает, держа за руку Лизу.

– Как вас разлюбишь… – смеемся мы вместе.

Чуть позже, уже поздно вечером, все вчетвером стоя на крыше 12 этажного здания, наблюдаем за закатом насыщенного розового цвета с мазками желтого и красного. Так как мы находились близко к небу, он произвел на нас слишком большой эффект.

– Как думаете, нам будет что-нибудь за то, что мы вломились на крышу? – безразлично спрашивает Лиза.

– Да подумаешь… – отвечает Роберт.

– Да, ты совсем испортился с нами, – смеюсь я и все остальные подхватывают.

***

– Ну что, вспомнили? – продолжает Матвей, обнимая нас.

– Мне пора, – сообщаю обоим, еще не придумав причину, чтобы улизнуть.

– Мия, – пытается остановить меня, но я уже успеваю открыть дверь и сбежать.

Меня начинает трясти от ярости и злости, от бессилия и неудачи. Толкая людей, выбегаю на улицу для порции свежего воздуха.

Около машины папы, стоит Клавдия, облокотившись на нее. Я спешу к ней, чувствуя, что ей нужна помощь.

– Вам плохо? – дотрагиваюсь до Клавдии, ее лицо стало еще бледнее, чем с утра.

– Нет, все нормально, – скажи, что сейчас я приду к Роберту.

– Я же вижу, что с вами что-то не так, – произношу я и Клавдия чуть ли не падает на землю, но я успела ее подхватить.

Я кладу ее руку на мое плечо и помогаю сесть на заднее сиденье. Клавдия такая легкая, что я бы без труда смогла взять ее на руки.

– Отвези меня в больницу, – диктует мне адрес в полуобморочном состоянии. Я начинаю паниковать, что даже не сообщаю папе об этом. Забираю ключи у Клавдии и завожу машину. Когда Клавдия выпила немного воды из бутылки, лежавшей сзади, ей стало легче. Она объяснила, как добраться до больницы. К которой я через минут десять благополучно доехала.

Заходя в больницу с Клавдией я попросила помочь медсестру добраться до нужного места.

– Нам помогут дойти, – сообщаю я Клавдии, которая сидела около входа. Нам предоставили кресло-каталку, в которую медсестра ловко усадила Клавдия.

– Вы знаете, в какое отделение вам нужно? – спрашивает девушка, везя каталку к лифту.

– В онкологическое отделение, – произносит Клавдия, от чего я оказываюсь в ступоре. Так вот из-за чего Клавдия сильно изменилась. Я бы никогда не могла подумать, что такая женщина, как Клавдия когда-то может заболеть раком. А знает ли об этом Роберт, сразу приходит мне в голову.

Когда мы оказались на четвертом этаже, где около лифта нам встретились женщины и мужчины с усталыми лицами, синяками под глазами и в различных головных уборах, мне стало не по себе. Раньше я никогда не задумывалась о различных болезнях, которые могут забрать у людей время, которое и так у них не много.

В кабинете у врача, с которым Клавдия была знакома. А это значит она здесь бывала не раз. Я рассказала, что произошло. Нас сопроводили до палаты и указали нашу койку. Клавдие стало намного лучше, когда ей дали какое-то лекарство. Она даже рвалась вернуть обратно к Роберту. Кстати о нем, проверив свой телефон, я обнаружила шесть звонков от папы и десять от Роберта.

– Мне звонили папа и Роберт, – говорю Клавдии, сидя рядом около ее кровати, – а он знает?

– Нет, Роберт не знает, скажи им, что все хорошо и что бы они нас не искали, – просит Клавдия, поправляя подушку выше.

– Как раз звонит Роберт, – сжимаю в руках мигающий телефон. Набравшись храбрости, я ответила на звонок. В коридоре, подальше от людей, чтобы никого не беспокоить, я рассказала все Роберту. Как гора с плеч, когда я сказала правду. Я бы не смогла врать ему. Хоть раньше семь лет назад я его и обманула, но сейчас все совсем иначе. Об этом он должен узнать.

– Я сказала, – вхожу обратно в палату и сажусь на то же место. Я стараюсь говорить шепотом, так как боюсь разбудить спящую бабушку, в фиолетовом халате и укрытая коричневым пледом. Рядом сидела женщина, почти такого же возраста, что и Клавдия. Она читала книгу в темно-красном переплете, но название мне не удалось увидеть.

В палате висели детские рисунки, огромные сумки с вещами, книги, одним словом вещи, подтверждающие о том, что эти люди задержались здесь надолго..

– Я рассказала, что с вами не все хорошо, – признаюсь ей, – и еще то, что вы хотите, что бы вас не беспокоили, а продолжали праздновать.

– Спасибо, рано или поздно Роберт должен был узнать, – повисло молчание в палате, только изредка слышалось сопение бабушки, – чем ты была расстроена? – направляет Клавдия все внимание на меня.

– Что? – поворачиваю стул так, чтобы мне было удобнее ее слышать. Теперь я сижу передом к Клавдии, а спиной к двери.

– Когда ты застала меня около машины, – смотрит на меня пронзительным взглядом, – ты была чем– то расстроена.

– Аа, – издаю я, думая, как бы соврать.

– Скажи правду, – будто читает мои мысли Клавдия, похоже этому она научилась у папы. Ну или меня выдали бегающие глаза.

– Она вам не понравится, – уверяю ее.

– Позволь мне я сама решу.

– Правда в том, что я люблю вашего сына, – говорю ей без всякого смущения. Мне теперь все равно, что обо мне будут думать люди. Жаль только, что на это потребовалось около семи лет.

– Я догадывалась, – безразлично отвечает Клавдия и отводит взгляд в сторону окна.

– И это все, – непонимающе смотрю на нее.

– Я знала, что между вами что-то есть. И как? – отпивает воду из стакана, который стоял на тумбочке, – между вами что-то было? Вы же жили в разных странах.

– Мы встречались с Робертом в одиннадцатых классах, но потом, – начинаю вспоминать те прекрасные дни, – потом мы расстались из-за моей ошибки, – по слогам произношу последние слова.

– И почему ты не исправила эту ошибку, если ты его любишь? – продолжает Клавдия не издавая ни единой эмоции. Мне это даже нравится, она смахивает на какую-то супервумен, которой нипочем ни одни проблемы. Это как раз необходимо для такой болезни, как у нее.

– Я смогла побороть ее, но уже было слишком поздно. Ксюша, свадьба и все остальное, – делюсь с ней, как с лучшей подругой.

– Почему ты не стала бороться? Если вы любите друг друга, – снова не понимает Клавдия.

– Это не так, то есть я люблю его, а вот он меня… уже нет, – с досадой говорю ей.

– Он любит тебя, – шепотом говорит Клавдия и наконец улыбается, – я очень хорошо знаю своего сына.

– Вы не можете знать так хорошо своего ребенка. Что или кто ему нравится.

– Могу и это у меня прекрасно получается, – уверенно говорит Клавдия, – а вот и они! – я не понимая ее и следую в указанную сторону, где оказывается Роберт и папа.

– Это не так, он бы не женился бы, если бы любил меня, – тихо бормочу ей, чтобы нас не услышали и начинаю доказывать Клавдии это, – Роберт поздравляю со свадьбой! Вы уже расписались?

– Спасибо, да, расписались – отвечает он, переглядываясь с папой.

От его ответа я вскочила со стула. Я знала, что все так и будет, но до последнего надеялась. Затем я встала подальше от кровати Клавдии. Во-первых дав возможность папе и Роберту поговорить с ней, не мешая им, а во-вторых напугана, как девчонка. Последний поезд уехал, Роберт теперь женат. Я не знала, что будет дальше. И это не давало мне покоя. Одно дело ты таишь в себе все свои эмоции и чувства в надежде рассказать это, а другое, ты должна сохранить это в себе.

– Мама, ты как? – переключает свое внимание на Клавдию и садиться на мое место.

– Все в порядке – похлопывает она по руке Роберта.

Женщина, которая читала книгу начала сильно кашлять. Это насторожило меня и я вышла из палаты искать медсестру. В коридоре мне показалось настолько свежо, что мне расхотелось возвращаться обратно.

– Спасибо! – после поблагодарила та женщина за помощь, когда медсестра подоспела к ней.

– А где Ксения, – интересуется Клавдия.

– В ресторане, с гостями. Мы попросили Августа и Стасю помочь ей, поэтому они не приехали, – гладит волосы Клавдии папа, сидя с другой стороны.

– Так вы поженились – спрашивает Клавдия, только я не пойму, это ей мешают выразить радость таблетки или она просто расстроена.

– Да, все хорошо, не волнуйся, – продолжает успокаивать Роберт свою маму.

– Ты счастлив? – проводит рукой по щеке Роберта.

– Конечно, я счастлив, ты главное не волнуйся, хорошо? – кладет Роберт свою руку поверх руки Клавдии.

– Мия, давайте ты съездишь домой и соберешь мне сумку с самым необходимым? – предлагает Клавдия, глядя на мое помрачневшее лицо. За это я благодарна ей, отсюда я точно должна сбежать и прямо сейчас.

– Тебе помочь? – вызывается Роберт.

– Нет, – повысив голос, резко отвечаю я, выставив руку вперед. Папа был удивлен, а на Роберта я даже не взглянула.

***

Придя домой я начала собирать две сумки. Одну для Клавдии, другую для себя. Начала с вещей для больницы. Что туда обычно входит? Полотенце, повседневная одежда, средства ухода. Все самое важное я положила, а остальное можно довести позже.

Клавдия рассказала мне, что хотела начать курс химиотерапии после уезда меня и Роберта. Не хотела, чтобы мы знали о ее болезни. Это так эгоистично с одной стороны, а с другой… я поступила бы так же.

Свои вещи я собрала быстро, их было не так много. Все таки я рассчитывала провести здесь всего несколько дней. Конечно, возвращаться не сильно охота, я за две недели успела привыкнуть видеть папу, Августа и Лизу с Сашей живьём, а не через экран.

Оставляю папину машину около квартиры и вызываю такси. Первое, что я сделала, это написала Лизе о моем уезде и попросила держать это в секрете. Папе и Августу я сообщу, когда уже буду в Америке.

Заехав в больницу, я попросила медсестру передать сумку Клавдии. Так как не хочу видеть Роберта. Оставаться на его свадьбу была моей ошибкой. О которой я теперь буду вспоминать с горечью каждый день.

В пути в аэропорт, смотря в окно из машины и снова мысленно прощаюсь с городом. Да, это не раскрученные улицы, как в Нью-Йорке, но это настолько мое родное. Здесь я родилась, выросла, здесь живет большинство моих любимых людей. Это для меня намного важнее огромной лестницы возможностей, как многие думают.

***

Купив билеты, я принялась ждать своей посадке. Я боялась, что папа заметит мое отсутствие в городе намного раньше, чем я приземлюсь на самолете в другой стране. У него и без меня, есть о ком беспокоиться.

Большое помещение с огромным солнечным светом внутри. В руках билеты, все это должно внушать веселые моменты, которые произойдут в стране, в которую ты летишь. А не наоборот. Сидя, наблюдая за людьми невольно хочешь знать куда они направляются. Например, тот мужчина, читающий газету в очках, на вид ему где-то лет сорок-сорок пять. На руке у него имеется обручальное кольцо, он похож на семейного мужа. Похоже он едет по-работе из которой его будет ждать жена и, возможно, дети.

А вон та, пожилая женщины, сидящая ко мне боком, смотрящая в окно. Интересно, куда она летит. У нее коричневый потрепанный годами чемоданчик, стоит одиноко около ног хозяйки. Когда объявили посадку, она взглянула на табло и я смогла увидеть ее лицо. Седые волосы, личико с морщинками. Кажись я видела его ранее…

“Точно!” вспоминаю я, минут пять спустя. Это же та женщина из ресторана. Она танцевала со своим мужем. Я удивлена, что я хорошо ее запомнила, даже не знаю почему.

Подкрадываясь к ней ближе, невзначай спрашиваю разрешение присесть рядом. Она, конечно же, меня не вспомнит, но я бы хотела поболтать с ней.

– Здравствуйте, – улыбаясь ей, – протягиваю руку, – я Мия.

– Здравствуй, – отвечает она. Я сначала думала, что она подумает, что я странная, но похоже она другого мнения, – я Элизабет.

– Вы летите к мужу? – намекаю я на обручальное кольцо. Я то знаю, что у нее есть муж, но вот только она не знает этого.

– Нет, – протяжно отвечает она, – к своей дочери. Мой дед умер года два назад.

О таком повороте я не рассчитывала. Такое чувство, что все свои 26 лет я жила в некоем забвении. Никаких болезней и смертей. Единственное, что касалось меня, так это смерть отца Лизы.

– Мне очень жаль, – сожалею я.

– Не стоит, мы с ним прожили отличную жизнь. А на небе мы все когда-нибудь будет рано или поздно. Мы с мужем не о чем не жалели в жизни.

– А как это? Как принимать решение, зная, что потом не пожалеешь? – заостряю свое внимание.

– Легко, вот если ты чувствуешь, что ты этого хочешь, то не раздумывая делай. Во всяком случае ты будешь рада принятому решению, если чувствуешь, что это твое. Потому, что как можно корить себя за свой выбор, если ты сама его приняла, – начинает похлопывать меня по плечу, как родная бабушка.

Сидя и раздумывая над ее словами, замечаю, что семейный мужчина, сидевший недалеко от нас уже ушел или правильнее улетел. За беседой я провела где-то тридцать минуть. Скоро мой выход.

– Я как с дедом то познакомилась, – смотрит мне в глаза добрым взглядом, – в молодости, стоя на остановке, я чувствовала, что надо подождать следующей автобус. Спустя несколько минут приехал другой, там я и познакомилась с ним. Он мне место уступил, а потом мы разговорились…

Слушая, как бабушка рассказывает о своей жизни, охота провести так несколько часов подряд. Сейчас бы на кухню, где обычно и случаются самые спонтанные искренние разговоры, попивая чай с вареньем, рядом с родными людьми.

– Что-то я заболталась, – вскакивает Элизабет и берет в руки свой чемоданчик, – было приятно познакомиться, – прощаемся мы обнявшись.

Решительно, набравшись храбрости, делаю то, что мне кажется я должна или нет. Вот только настолько тошно от принятого решения. Как же я запуталась. Взяв сумку поудобнее, я направляюсь на посадку. Но на встречу мне на глаза попадается Роберт, который стоит спиной ко мне и разглядывает что-то вдалеке.

Я осторожно, что бы он меня не увидел отворачиваюсь от него, иду по своему пути. Наверняка, папа заметил, что меня нет, все выяснил и отправил за мной Роберта. А если что-то случилось?!

– Мия! – кричит Роберт в мою сторону, когда я все таки оборачиваюсь к нему, он уже подбегает ко мне и заключает в объятия.

– Что ты тут делаешь? – пытаюсь узнать у него.

– Какого хрена? Почему ты здесь? – игнорируя мой вопрос, спрашивает Роберт, наконец отпустив меня, но все еще держа мои руки.

Я не знаю, что ответить, чувствую себя ребенком, которого отчитали за съеденную шоколадку.

– Прости, не могу остаться на свадебный банкет, мне уже пора лететь домой, – подумываю о том, чтобы соврать, что меня неожиданно вызвали на работу.

– Помолчи, прошу, – смеётся он, – я соврал при маме, чтобы она не беспокоилась.

– В смысле ты соврал Клавдии? – не понимаю я.

– Я отменил свадьбу, – улыбается Роберт.

– В смысле вы перенесли свадьбу? Я все равно не смогу присутствовать на ней, извини, – начинаю тараторить я.

– Я на совсем отменил ее. Я поспешил тебе сказать, но ты не отвечала. А потом ты ответила и рассказала про маму. Поэтому я соврал, ты же всегда боялась, что о нас могут узнать.

– Да, боялась, но я все рассказала Клавдии о нас, – говорю Роберту.

– Правда? – поднимает Роберт свои брови вверх. – Такую Мию я еще не знаю.

– Сама в шоке, – улыбаюсь ему, до конца не веря, что свадьбы все же не будет.

– Тогда какого черта, мы просто стоим, – возмущается Роберт и начинает страстно целовать меня в губы. Я отвечаю на его поцелуй. Как же я скучала по Роберту, по его прикосновениям, губам и взгляду. Когда он смотрит на меня, кажется, что он знает тебя тысячу лет. Такой родной. Начинаю целовать его, спеша насытиться им за те потерянные семь лет.

– Прости, – шепчу я, продолжая поцелуй, – все эти годы, мы были бы вместе. Я во всем виновата.

– Тише, – обнимает меня Роберт сильнее.

– Я люблю тебя, всегда любила… – пытаюсь сказать ему прямо в глаза, но Роберт сильно сжал меня, будто опять боится меня потерять.

– Знаю, я тоже, – мы стоим в объятьях, пытаясь заполнить все упущенные годы.

Как же я рада, что все получилось именно так, с хеппи эндом. Это один шанс на миллион. И я его получила. Все только из-за моего страха чужого мнения. Больше я никогда не буду переживать по этому поводу. Никогда.

***

Стоя вчетвером на кладбище, около могилы. Мы принесли свежие цветы, чтобы почтить память. Я, Роберт, Лиза и Матвей. Сами по себе по нашим щекам текут слезы. Больно, когда уходят хорошие люди. Так же больно вспоминать, все веселые моменты и случаи, связанные с ним и осознавать, что этого человека не вернуть.

На улице конец сентября, довольно похолодало. Земля стала холодной от недавних дождей.

– Нам пора, – сообщает Роберт и мы все следуем к черной железной арке, на который написано “кладбище”. Я на мгновение, смотрю на постепенно уменьшающуюся могилу, на плите которой печатными буквами написано: здесь покоиться Смирнов Перт Алексеевич. Отец и муж.

Не перестану повторять, он бы хорошим мужем для Ксении Семеновны и отличным отцом Лизе. Он всегда устраивал для нас с Лизой веселые игры, как жаль, что он не так долго прожил…