Световид – хранитель света. Боги и духи славян

Глава 15. Молодые боги

Молодые боги отвлеклись от своих привычных дел – это произошло из-за того, что исчезли не только Дид и Кащей, но куда-то девался и Продо – в мире творилось что-то необъяснимое. Никогда прежде столько богов не пропадали сразу.

Об этом говорили, едва встретившись Услад с Купалой. Кажется, круг их упорного поиска в тот момент должен был сильно сузиться. Они догадывались, где нужно искать Зимцерлу – конечно в дальних чертогах Кащея.

Но почему же прежде они о том даже и не думали?

Открытие было обидным, они сознавали, как много времени потеряли, и могли оказаться у разбитого корыта, как любил говорить Услад.

Но тут же к ним присоединился непонятно откуда взявшийся Коляда. Вот все вместе они и отправились искать девицу-красавицу, разве не им суждено было вернуть богам и людям радость и счастье, а для себя благодарность и почести получить?

Продо, знавший значительно больше, чем они, удивился тому, как точно они выбрали путь, и незаметно отправился с ними туда, откуда недавно ему пришлось спасаться бегством. По дороге он смекал, как украсть девицу, когда боги ее освободят. Он решил, что нашлет на них сон, а пока они будут спать, он и прибудет в Сварог, и объявит о том, что сам все сделал без чужой помощи. Он уже видел себя героем и освободителем, и гордился своей смекалкой и силой. А кто еще мог придумать такое, заставить этих юнцов служить верой и правдой грозному богу.

Но все, что хорошо бывает в помыслах, вдруг совсем иной стороной оборачивается на деле, вот и на этот раз, как только они приблизились к первому замку-призраку, он тут же и исчез. Кащей приготовился на этот раз к встрече основательно.

Может замок и оставался на своем месте, но ни они, никто другой не смогли его отыскать, сколько не старались… Да, непросто им придется, рано радовались наши добрые молодцы.

№№№№№№№№№

Время летело неумолимо быстро. Ничего они не могли отыскать, как ни старались. Зимцерла томилась в плену, а боги только злились, и проклинали похитителя.

Но и Кащей понял, что он разоблачен, терять ему больше нечего, вот и продолжал играть с ними в прятки, пока его не вызвали на пир к Сварогу и не наказали за самоуправство.

Наконец три молодые бога и пока не разоблаченный Продо остановили на солнечной полянке своих коней и стали советоваться, что им дальше делать надо.

– Как бы быстро мы не мчались, нам не угнаться за призраками – они всегда будут впереди. Надо что-то другое придумать.

– Да что же мы сможем придумать? – спросил у него Коляда.

– Помочь нам может только Даждьбог, – как неприятно было бы считать себя победителями и освободителями, но нам без него не обойтись. Нам придется за помощью к нему обратиться.

– Мы забыли про него, – отвечал Коляда, а кто нынче помнит, что он был верховным богом, и останется им, даже когда нас уже не будет. А ведь он нас даже ни в чем и не упрекнул тогда, вот и пусть он докажет свое превосходство перед Перуном, к которому мы все теперь благосклонны.

Только краем уха услышав эту речь, Продо прочился прочь, если они заговорили о Дажде, то ему тут больше ничего не светит, но зато в другом месте – у Перуна, он сможет получить что-то, если вообще хочет как-то во всем этом участвовать.

Пока троица ехала и спорила легко можно опередить их и Даждя и первым перед Перуном оказаться.

Всей кожей чуял Продо, что там сила, а значит и правда, вот он там и будет, с проигравшими оставаться ему хотелось меньше всего.

Перун и он победят, обогнав троицу и их равнодушного бога.

№№№№№№№№

Пока молодые боги пребывали в метаниях и поисках, люди в ожидании прихода весны не сильно тревожились, они пекли жаворонков, готовили разные вкусные угощения, меды варили. Все это приносили в храмы Услада, Купалы и Коляды – не хотелось обижать ни одного из богов и беду кликать.

Они просили, чтобы весна была теплее и радостнее, чем бывшая в прошлом. Как же хотелось понежиться на солнышке, ведь праздники так прекрасны и желанны после долгой стужи. У многих не хватало сил их дождаться, кто-то умирал от бессилия, но остальные рвались вперед.

– Бедные люди, – усмехнулся Купала, – они так хотят весны и тепла, как же мы можем сказать им, что на этот раз всего этого может и не случиться?

– Мы не можем так с ними поступить, – отвечал ему Коляда, когда они наконец достигли чертогов Даждьбога.

В тот момент, когда Даждь запустил их в свои владения и молча выслушал все, что они ему хотели сказать, Продо уже стоял перед Перуном в другом дворце и рассказывал ему, путаясь и сбиваясь, что все боги обыскались Зимцерлу. Если Перун не поторопится, то Даждь снова возьмет над ним верх, тогда ему не выбраться наверх, он всегда будет только вторым, и хорошо если вторым. Велес тоже не уступит ему своего мира, хотя и кажется он добрым и ласковым.

– Ты говоришь об этой троице добрых молодцев. Но как им можно верить, если они искали ее в моем дворце. Они только делают вид, что ищут, а я не собираюсь за ними гоняться, и не хочу стать посмешищем. Вот Сварог позабавится, когда узнает, что мы все тут устроили, пока он неустанно трудится.

Продо и подумать не мог о том, что ему придется объясняться так долго. Но он был упрям и терпелив, и когда Перун узнал, что Кащей вместе с Дидом пропали, и их пришлось запереть в Кащеевом замке, то Перун переменился, стал понимать, что это не просто суета сует. Продо шел по верному следу, и надо проверить, что творится в Кащеевом замке. Но он никак не мог решить, что ему нужно делать – броситься за ними и ворваться в замок или отправить туда кого-то другого. Спешка никогда ничего хорошего не давала.

Громовержец странно растерялся в последнее время.

№№№№№№№№№

А тем временем Сварог в своих покоях отдыхал после упорного труда – никто не мог заменить его в небесной кузнице, а дел становилось только больше. Чем больше он творил, тем больше следовало сделать еще.

Он только теперь заметил, что мир странно переменился. Зимцерла так нигде и не появилась. Все двигалось к концу света, к бесконечной зиме, а покрытый снегом и льдами мир быстро перестанет существовать, в том он не сомневался, никакого небесного огня не хватит, чтобы его обогреть, и даже огня подземного будет мало, если не наступит весна, и Кащея не удастся снова под землю загнать.

Если молодые боги не поторопятся, то потом будет поздно. Он слышал о том, что Продо был у Перуна, и они наверняка захотят вмешаться. Тогда получится, что и его все труды были напрасными. Когда ему удалось поговорить с прорицателем, зашедшим к ним на пир, тот сразу сказал, что на пути у его мира будет три страшных препятствия. Как первое, так и второе и третье могут оказаться последними. Тогда и можно забыть о своем творении.

– Ты можешь остановить каждое из них, но не только от тебя это будет зависеть, – говорил белый старик, – гибель богов – вот что ждет и этот мир, но в твоей власти сделать так, чтобы это не наступило как можно дольше.

Теперь Сварог чувствовал, что он стоит у первого рубежа. Если они переживут все это, то останется еще два испытания, и хорошо бы дожить до третьего, а потом всякое может случиться.

Надо идти вперед и двигаться до конца, потому что дорогу может осилить только идущий.

Глава 16. Коварство Лады

Даждьбог долго позволял себя уговаривать. Но он понял, что для него это так же важно, как и для остальных. Тепло не дойдет до них, если не наступит весны. Они позабудут о нем, и он перестанет быть богом. Допустить этого он никак не мог. В последний миг, опомнившись и передумав, он решил все бросить и одним движением своего волшебного жезла остановил движение Кащеевых замков.

Боги смотрели на это действо спокойно и удивленно. Они и не подозревали, что у него было такое могущество. И не важно, какой волшебной силой обладал сам жезл, он и сам мог действовать на свой мир.

Вторым движением он заставил исчезнуть все призраки, в которых любому было так легко запутаться. Перед ним оставался только один замок – настоящий, он не мог пропасть из вида. Там и была Зимцерла и сам Кащей, и плененный им Дид.

Когда Продо вместе с Перуном наконец добрался до него, все уже кончилось. Кащей напрасно пытался спрятать свой замок, запутать следы, сделать его невидимым. Его чары были так слабы, что ничего не получилось. Он исчез мгновенно, а потом появился снова. Даждь легко и просто противостоял старику и вышел из этого поединка победителем.

Перун тоже мог бы вступить в поединок, но слишком много глаз было устремлено на него. Он не мог действовать под этими пристальными взглядами. Продо неожиданно лишился его поддержки и остался совсем один.

Даждь все еще удерживал замок на месте в зоне видимости. Он отбросил Кащея как можно дальше, чтобы тот не путался под ногами и не мешал ему действовать..

– Остальное делайте без меня, найдите Зимцерлу и разбудите ее, это не так сложно.

Сам он отправился прочь, словно его тут и не было.

№№№№№№

Боги ворвались в замок и освободили пленницу. Она лежала на ложе странно бледной и потрясенной. И только от прикосновения перстня Велеса она пробудилась, оглянулась вокруг.

– Мне казалось, что я никогда не вырвусь отсюда, но он не посмел меня даже пальцем коснуться..

Потом боги услышали вопли Дида. Пришлось притащить туда брыкавшегося Кащея, чтобы он раскрыл хитроумный капкан. Это было сделать вовсе не так просто, как думали сначала. Дид так обессилил за это время, что пришлось перекинуть его через коня и так и отправиться в путь. Он даже не противился этому, потому что знал, что не удержится в седле.

Он только тихо ворчал о том, что с ним поступили жестоко, и его почтенный возраст не заслуживает такого обращения. Но юные и прекрасные боги не слышали ворчания старика, они сделали свое дело и теперь могли гулять смело. Весна наступит в свой срок – это самое главное.

Даждьбог следил за ними и улыбался. Хотя они ни разу даже не вспомнили того, кто так здорово помог им недавно. Но он не сердился на них – главное, что дело сделано. А вот Кащей не был так великодушен и спокоен, как Хранитель света. Он не мог понять, как этим юнцам удалось снова его перехитрить. И почему они его вроде не заметили, даже в плен не взяли, словно бы он пустое место, а не грозный бог холода и смерти.

Равнодушие ли победителей ранило Кащея или было еще что-то, но все казалось такими обидным и горьким, что хотелось выть как зверю дикому от досады. Ему оставалось только укрыться в своем замке еще долгое время, оставался он в одиночестве и тоске зеленой. Это и казалось ему невыносимым. Они должны были бегать вокруг него, исполнять любое его желание, а вместо этого он теперь был тише воды и ниже травы, да еще и девицы прекрасной, хотя и печальной лишен.

До весны совсем не оставалось времени. О нем они успели позабыть.

Но не только Кащей, и богиня Лада почему-то не радовалась освобождению и появлению Зимцерлы. Она ревновала и злилась, видя, что девица затмила всех и даже ее саму, а это трудно перенести даже богине Гармонии. Значит, только тот, кто нарушает какие-то правила и может быть в центре внимания – это несправедливо и очень обидно. Когда люди на земле стали праздновать наступление весны и освобождение Зимцерлы из Кащеева плена, Лада ничего не сказала даже своей любимой дочери Живе и гордо удалилась.

Ее не было на том празднике. Весна без любви казалась какой – то странной и даже немного печальной. Но веселившемся от души люди и боги заметили это не сразу.

– Еще одна хочет быть украденной, хочет, чтобы ее уговаривали, – усмехнулся Купала, когда все шумно выбирали себе невест и жен.

– Ну и пусть пока мы без нее обойдемся, а потом Лада сама вернется, никуда она не денется, – говорил ему Услад.

Ему, как и всегда, досталась самая очаровательная девица. И только Коляда хотел броситься за Ладой, но его окружили берегини и он сразу же влюбился в одну из них, и забыл о богине. Напрасно Лада ждала – ни один из молодых богов не последовал за ней, даже верный Лель не бросился ее искать, он играл на своей флейте какие-то то веселые, то грустные мелодии и оставался вместе со всеми.

– Они уверены, что могут обойтись без любви, – размышляла богиня.

Она ждала, Лада всегда умела ждать.

Весенняя ночь оказалась очень короткой, особенно для тех, кто самозабвенно предавался страсти. Но влюбленные не сердились на Зимцерлу и Даждьбога. Они радовались тому, что все получилось, наступила весна. И не стоило тревожиться, печалиться, пугать своим унынием и нытьем прекрасную девицу. Весна продолжала радовать всех, кто жил, верил и любил в те дни.

Глава 17. Старые обиды

Не только богиня Лада исчезла и решила не появляться в те дни среди богов, духов и людей, забывших о ней и не даривших ей своих блинов и жаворонков.

И Славен – первый князь на земле не испытывал ни радости, ни веселия, особенно в ту ночь, когда другие боги спустились к людям и решили пока с ними оставаться. Он грустный, порой мрачный, словно темная туча, вглядывался в светлые, счастливые лики молодых богов, ходил вокруг веселившихся. Сразу видно, что душа его надорвалась от горечи и обиды.

Никто не убережет его от разочарования. Они оказались выше его, а Славен, сброшенный на землю только и мог теперь заискивать перед ними. А ведь были времена, когда они и посмотреть в его сторону боялись, знали каким дерзким и коварным может быть старший сын Морены. Он мог взлететь в один миг так высоко, что до него и не дотянуться, но этого не случилось, на его беду.

Волхв говорил ему не раз, что эти земли, в честь него будут называться славянскими, от самого Волхва пойдут все чародеи на свете, и они немало сделают для этого мира.. Но от этих слов он только кривился, и понимал, как мелко и ничтожно все, что происходило на земле с ними.

Когда, навестив его, Морена поведала об исчезновении Зимцерлы, он даже порадовался, зная, что на мир падет мгла и зима будет долгой и страшной. Если даже он исчезнет, этот мир, то сам Славен все забудет и вернется снова на небеса. Тогда и от позора его больше не останется следа, пусть исчезнут славянские земли, ему до этого не было дела.

Но Зимцерла нашлась, они все не дали миру погибнуть, князю Славену только и оставалось направиться на княжеский пир, и никак не мог Славен заставить себя радоваться тому, что происходило вокруг.

Славен заметил, что никто не жаждет даже приблизиться к нему, сказать пару слов. Это разозлило его еще сильнее. Но одна из берегинь все-таки сказала, что его искала богиня лесов Зевана, и очень хотела с ним встретиться. Он напрасно искал ее, но служанка робко сказала, что богиня принесла и оставила младенца. Яростно сверкнули глаза Славена:

– А это еще для чего?

– Это сын богини, он не должен погибнуть.

– Если он сын богини, то не равняй его со смертными, он не погибнет никогда, – резко произнес князь. Девица бросилась прочь.

№№№№№№№№

Славен усмехнулся.

Вот и подарок на праздник. Пусть все думают, что во дворце появился сын богини, но он не сомневался в том, что этого ребенка родила вовсе не богиня-девственница. Она бы никогда не принесла ему своего ребенка. Видно кто-то из девиц рассказал богине о связи с ним, или просто уговорил отправить к нему ребенка, надеясь, что здесь ему будет лучше.

Так в мрачном его дворце, порога которого не переступала ни одна из наложниц, и появился младенец.

Князь продолжал считать свое жилище капищем для бога, а не княжескими палатами, но и в капище порой появляются брошенные дети. От своего сына Славен отказываться не собирался, и, судя по предсказаниям, парень этот станет чародеем – а это важно для него. Только нужно следить, чтобы он не стал его врагом, и не поднял меч, а то и колдовские чары против отца своего. Об этом ему еще в Свароге твердили богини, даже Мокошь сама о чем-то намекала. Но им нужен был герой, иначе скоро и с Кащеем справиться никто не сможет, если пока удалось отбить Зимцерлу, то в следующий раз он вместе с Нием придумает что-нибудь такое, что и весна не наступит.

Ребенка он сразу назвал Волхвом в честь старика, который помогал ему в самом начале из последних сил. Вот теперь ему и придет на смену этот сильный и упрямый малыш. Но врагом или помощником он станет для людей, это пусть они сами решают потом, когда настанет его срок покинуть землю и отправиться в Пекло к Нию.

Так решил свою судьбу Славен, назад в небеса он возвращаться не собирался, уж лучше у Ния во тьме, чем рядом с Перуном на небесах.

Но настроение у князя изменилось. С появлением младенца он понял, что сможет еще что-то сделать для этого мира, или хотя бы отомстить ему за своего унижение и изгнание. И кто бы мог подумать, что такую перемену в его беспутной жизни совершить любимая дочь Перуна – Зевана.

№№№№№№№

Никто из богов и богинь не удивился тому, что Зеваны все еще не было на празднике, хотя он подходил к концу.

Сама же богиня услышала пронзительный детский крик, когда двигалась к замку Славена. Кричала женщина. Она решила, что кто-то из ее любимых волков напал на несчастную. Но никакого зверя, даже духа его не было поблизости. В траве же каталась молодая девчонка, которая должна была родить ребенка, уж в этом богиня не сомневалась, не в первый раз помогала вместе с рожаницами таким девицам. Но на этот раз та была в одиночестве, и ничего ей не осталось делать, как остановиться и помочь несчастной. Ей хотелось, чтобы появилась Жива или Леля и помогли ей, но ждать она их никак не могла. Вот и приняла на руки ребенка, и завернула его в свою нижнюю юбку, ничего другого не было под руками.

Мальчик был таким большим и красивым, что сразу ясно, не пахарь был его отцом, скорее всего Коляда или Ярила провели с этой бабой сладкую ночку, вот и появился он на свет

Но женщина умирала, богиня не сразу это поняла, а когда поняла, было уже поздно. Она только твердила, что нет никаких родных.

Если бы за спиной у нее не появилась Морена (когда зовешь Живу, ее черная тень появляется охотнее и быстрее, то Зевана оставила бы младенца себе)

– Неси его к Славену, это наш внук, – заявила она, и, наверное, ведала, о чем говорить.

Спорить с Мореной не стал бы никто, а Зевана и подавно, она подчинилась, и с младенцем направилась в замок старшего сына Морены.

Зевана не хотела ему оставлять малыша, с которым у нее столько было связанно, она оглянулась на Морену, которая следовала за ней, и поняла, что не стоит хитрить. От этого всем будет только хуже. Богиня решила, что найдет себе другого ребенка, мало ли что в лесу еще случиться может. Этот пусть остается со Славеном, она будет видеть, как он растет и мужает.

Так на руках у служанки в княжеском дворце малыш и остался. Морена решила, что не станет пугать глупую девицу, и тоже удалилась незаметно.

Глава 18. Праздник без Лады

Зевана оглянулась вокруг и удивилась, не только в лесу, где она оставалась с младенцем, но и тут, на празднике Лады нигде не было видно.

Может ее задержало что-то случайное, но не слишком ли много случайностей для одной ночи? Она догадывалась о том, что там было что-то другое. Как странно то, что такой праздник проходил без богини Любви и Гармонии. Но почему заметила это только она одна? Остальные даже и вида не подали, а ведь в первый раз за все время не было с ними Лады. Но как же скверно выглядит страсть без любви, какие все чувственные и грубые и далекие, люди так окончательно испортятся, пройдет немного времени.

Нет, и не может быть той красоты и величия, которая появляется, когда любой царит в этом мире. Они все стали ей совсем не интересны. Она решила взглянуть на Славена К нему пришла служанка, богиня знала заранее, о чем эта девица будет с ним говорить. Но как в тот миг переменилось его лицо, какой внутренний свет озарил его в одно мгновение. Словно он увидел что-то таинственное и прекрасное.

Он должен был обрадоваться, хотя эта весть заставила его глубоко задуматься. Он даже не заметил, как три молодых бога забрали трех самых прекрасных девиц и с ними удалились. Но он не откликнулся, когда одна из девиц его позвала.

Зевана решила, что с ним все в порядке и перестала за ним наблюдать. Она могла отправиться прочь.

№№№№№№№№

Богини Лады по-прежнему не было на празднике. Но она хотела отомстить счастливой и беззаботной Зимцерле. Когда перебрала всех богинь, которые могли ей в том помочь (ей не хотелось признаваться, что сама она к происходящему была причастна), то Лада остановила свой взор на дочери Морены Мерцане.

Для ее мести трудно подобрать кого – то более подходящего. Все подозрения падут на нее. И хотя союз богини любви и богини смерти на первый взгляд казался чудовищным, но Лада решила, что один единственный раз она обратится к ней за помощью, больше такого не повторится.

Но разве нам не ведомо, как часто любовь шла рядом со смертью, именно от такого союза и рождались самые печальные и самые прекрасные в мире истории, которые оставались в веках..

Но все это произошло гораздо позднее. Тогда же Лада в первый раз обратила свой взор к Марцане. Она кратко рассказала этой темной девице, что нужно было делать и как поступать.

Потом, говоря о Ладе все утверждали, что любовь не может быть коварна, она добра, терпелива и справедлива, но сами они, да и мы с вами убеждались, что она может оказаться какой угодно. Она приносит часто не меньше горести, чем радости.

Бес знал и понимал больше, чем глупая и злобная Марцана, которая только и думала о том, что Морена все переложила на ее хрупкие плечи, а сама давно забыла обо всех делах, только и ведет какие-то странные игры.

Она сердилась, видя, что богини о ней вспоминают только тогда, когда им что-то от нее нужно, пользуются ее добротой и услугами, а с ней и не считаются. Вот об этом она и говорила с бесом, решив, что не Лада ей это внушила, а она сама придумала это злодеяние.

– Я уничтожу все их посевы, тогда они повеселятся на своих праздниках, когда от голода пухнуть начнут.

Бес знал, откуда дует ветер, но решил быть настойчивым, он бросил ей вызов, зная, что никто другой на такое не решится.

– Хорошо, – рассуждал он вслух, – тебе все это удастся, но что будет потом, ты подумай об этом.

– А ничего не будет, пусть рыдают и умоляют меня, чтобы все наладилось, стало прежним, – самодовольно заявила она.

– Это если выживут, а если нет, то и молиться некому будет, – разметил он ненароком.

Услышав такие речи, Лада вздрогнула. Она не ожидала, что бес так нагло вмешается в происходящее, сначала просто хотела отшвырнуть его прочь, но не надеялась, что он так просто убежит, исчезнет. Будет противиться, тогда вообще трудно от него что-то ждать. И весь мир узнает, что она затевает.

Она решила разобраться с ним позднее, а пока надо о деле подумать.

№№№№№№№№№

Бес нюхом чуял, что не стоит идти против Лады в открытую. Он один против богини любви, да еще и богини смерти в придачу – это уже перебор. Но для чего существуют окольные пути? Он не собирался отступать и сдаваться. Пусть они творят свои черные дела, и думают, что непобедимы, но как они запоют потом, когда убедятся, что ничего у них не вышло.

Тогда он и привел на засеянные поля первых духов – Домовых. Они всегда были добряками и отзывались, куда бы он их не позвал. Он заставил их зорко охранять посевы, чтобы никакие морозы, никакие слуги Стрибога не могли их уничтожить.

Как ни старался грозный бог ветров. Как не носился он без устали по полям, но они были покрыты каким – то странным дымом, холод висел над ними, но на землю опуститься никак не мог.

Он плюнул в сердцах, понимая, что не исполнит обещания, данного богиням, да и помчался дальше, пусть сами с этими духами борются, сколько захотят, а у него и других дел полно.