В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси

И не могу не сказать о том, что этот странный пришелец в какой-то мере меня привлекал, манил, я находила оправдания для того, чтобы задержаться здесь, снова встретиться, поговорить с ним.

Глава 19 В чужом мире

Так мы с Афоней и встретились за куличами около кумира, так что видеть нас никто не мог. И я вспомнила далекой прошлое, пока добиралась сюда. Хотя Аскольд и не собирался приобщаться к новой вере, но к Ладе относился с трепетом. Цветы на нее жертвеннике были всегда свежими. Я не могла и не хотела смириться с такой переменой. Но богиня не защитила Аскольда от вероломства Олега. Вот и пусть расплачивается за то, что было совершено.

Тронув меня за плечо, Афоня рассказал, что Федор пробрался во дворец, чтобы расправиться с Олегом. Это ему почти удалось, но в последний момент Олег отпрыгнул и на боку у него осталась только царапина.

– Я не знаю, почему князь не принес его в жертву, все ждали этого. Он убивал воинов и за меньшие провинности, но твой муж остался жив. Хотя, наверное, лучше ему было бы сложить голову, так спокойнее и проще. А ты не трать времени напрасно и уезжай, воины не спускают глаз с князя. У тебя осталась дочь, ты нужна дочери, а ему никак не поможешь, только себя погубишь. Тебе никто не поможет. Олег все держит в своих руках, а на расправу он скор, как никогда.

Рядом кто-то закричал, но я была так занята разговором, что не сразу это услышала. Афоня раздвинул кусты. Огромный барс стоял перед нами. Его глаза следили за каждым моим движением. Но воин что-то ему показал, он стоял и не двигался, хотя кажется, готов был к прыжку

Но мог ли испугать меня зверь лютый, и есть ли в мире зверь, который страшнее человека, который считал себя славянским князем. Барс улягся на траву, взглянул почти миролюбиво и больше не шевелился.

Пылу у меня значительно убавилось с тех минут, но и отступить, и просто так уйти я тоже не могла, даже представить, что он остался один в этом кошмаре было тяжко.

Я не могла показать Олегу, что боялась его, не дождется он от меня такого. Я обещала себе держаться, и отказываться не собиралась. Уж если моя матушка не погибла, высадившись на чужой берег, то со мной тут ничего такого случиться не могло. Да и не так страшно все было, как мне казалось. Я для них не чужестранка, даже этого варяг и его верные слуги не посмеют меня тронуть пальцем, чтобы, между нами, не творилось

– Я внучка короля и дочь одного из самых могущественных князей, так кого мне бояться. И хотя все они мертвы, но даже грозный Олег не станет спорить с мертвыми. Так и возвращалась ко мне уверенность.

– Олег был только подданным моего деда и дяди Рюрика, кем бы он теперь себя не назначил, он только их верный слуга, и в какой-то момент я ему о том напомню. Пусть он хоть весь мир завоюет, но он не был рожден ни конунгом, ни князем. От таких мыслей стало веселей и легче жить, появилась уверенность, что я все смогу изменить.

Вот в то утро у меня и появился один из его воинов. Я сама вышла в парк и радовалась, что он не оставил меня в покое, значит не все потеряно для меня и для Федора.

Глава 20 Снова встреча

Воин пригласил меня следовать за ним. В огромной гридне на этот раз Олег был совсем один. И приглядевшись, я заметила, что он совсем на себя не похож. Мне вдруг показалось, что это был не Олег, а Аскольд, что вернулись старые добрые времена. Но пришлось смахнуть с себя плен заблуждения, мне просто хотелось, чтобы так было, не стоило питаться иллюзиями.

Олег усмехнулся, заметив мое замешательство. Просто за время похода он повзрослел, возмужал, превратился из юноши в зрелого мужа. Он был очень красив, это надо признать, наверное, не много найдется королей, которые были бы так красивы.

– Ты по-прежнему на меня сердита? -спросил он неожиданно

– А может ли быть иначе, ты убил Аскольда, исковеркал мою жизнь, и кажется, глядя на тебя, что ничего не случилось.

Я должна была ему обо всем напомнить.

– Было дело, – подтвердил Олег, – но я расправился с предателем, а таким был и твой Аскольд и старик Дир, это ясно всем, только ты не хочешь этого признавать. Если бы ты не осталась, а была бы с королем или Рюриком, ты бы сразу почувствовала разницу.

– Они были рождены князьями, но кто тебе дал такое право, ты не был князем, только воином и жестоким воеводой, не более того.

Но он слушал и не слышал меня, убежденный в своей правоте. Но я не собиралась молчать, не для того я здесь, чтобы кланяться ему.

– Отчего ты не принес Федора в жертву? – спросила я с вызовом.

Олег молчал. Не знаю почему. Но на меня он смотрел пристально, словно старался понять, что еще от меня должен ждать. Я первая отпустила глаза, не в силах выдержать этого взгляда. Тогда он заговорил снова:

– Я и не собирался быть добр к нему, но прошло время жертвоприношении, придется ему подождать.

Он усмехнулся, словно говорил о пустяках. Потом отвернулся и показал, что разговор окончен. Но напрасно он надеялся от меня так просто избавиться. Решимость только крепла во мне. В глубине души я чувствовала, что не стоит будить в душе его зверя, я помедлила для вида, а потом пошла прочь. Я старалась скрыть свою растерянность, но это было не просто сделать. Только как мне действовать теперь? Он показывал всем видом, что просить его о чем-то бесполезно. Спасти Федора невозможно, если и был какой-то выход, то я его не ведала. Да и сама я никогда не была такой героической девой. Да и муж мой не был невинной жертвой. Может он и поступил так от отчаянья, но поступил скверно, а тем самым погубил всех нас. Если бы я еще не чувствовала своей вины, но я ее осознавала. Это власть и любовь толкали его на такие бесчинства, из-за этого он и оказался в темнице.

Ночью мне снилась Грета и служанка, державшая ее на руках. Давно пора было принять решение и все взвесить. Я должна быть рядом с ними, я не могу бросить своего ребенка. Но я не сомневалась, что оставлю девочку Щеку, а сама останусь здесь, пока участь Щека не будет решена.

После полудня, когда жара спала, я отправилась на могилу Аскольда, странно, что этого не произошло до сих пор.

Аскольдову могилу никто не тронул только чья-то заботливая рука приносила сюда цветы и оставляла на том месте, где пролилась его кровь.

Глава 21 Прошлое и грядущее

Может быть, Олег давно забыл то место, где он совершал убийство и не одно, но могила Аскольда оставалась на прежнем месте. Я уселась на траву, рядом с этим местом и вспомнила, как на меня напал кабан, а потом на месте зверя появился человек. И тот и другой не имели понятия, что они творили, лишая жизни другого. Мертвецы переставали существовать для князя, они были ему не нужны.

Я просила прощения у любимой тени за то, что оказалась в такой страшной беде и не знала, как из нее выпутываться.

– Я должна остаться с ним, я не могу его в беде оставить, предательств и без того было много. Пусть он знает, что я рядом пока жив, потом будет поздно.

Кажется, я убеждала не только Аскольда, но и себя, и не сомневалась, что он меня слышит. А может услышит и кто-то из богов и устыдится своего бездействия. Но тревога нарастала не только из-за этого. Казалось, что было еще что-то, что не выпускало меня из этого мира.

Я старалась ни о чем больше не думать, чтобы не сбиться с толку, оставаться самой собой и не сворачивать со своей дороги. Это было не так просто, когда рядом такое чудовище, как Олег. Но не мы ли были в том повинны, его взрастили мои предки. А ведь и чудовищем он не казался на самом деле, в этом я должна была себе признаться. И если кто-то упорно стоял, между нами, так это был Федор. И если бы не в то время Олег появился в Киеве, то что было бы с нами со всеми?

Так мы и приблизились к тем самым горьким событиям. В тот день служанки отправились вместе с дочерью к Щеку. И я облегченно вздохнула, с ней не должно было ничего случиться, а я была свободна и могла действовать так, как захочется. А может я просто собиралась скрыть свою нелюбовь к ребенку. Я не знала точно того, что творилось в душе.

В тот момент я прохаживалась по парку, раздумывала, что еще можно предпринять. Снова появился Афоня

– Я могу провести тебя к нему, – очень тихо сказал он.

Мы знали, что князь отправился в чисто поле погулять, как обычно и было в такое время. Я пыталась понять, когда же он мог так перемениться. А что, если это западня, куда я и должна попасть. Он проведет меня к нему да там и оставит. Но я была одна и ничего страшного не происходило, пыталась я убедить себя. И я поспешно согласилась, не хотелось, чтобы он передумал.

– Я увижу его и смогу все ему сказать, – убеждала я себя. – Он узнает, что я осталась с ним и смогу ему помочь. Тогда нам ничего не будет страшно. А со мной они ничего не смогут сделать, даже если и захотят.

Так все становилось на свои места.

Глава 22 В подвале

Вместе с Афоней мы спустились в тот подвал, это было глубоко, и мне подумалось, что я могу оттуда и не выбраться. Пришлось прогнать дурные мысли. Он поминутно оглядывался и прислушивался, и страх передавался мне. Дверь за спиной могла захлопнуться надолго, мне ли этого не знать, но коли сделал шаг в Пекло, то не стоит останавливаться.

Я рассмеялась, чтобы прогнать страх, это показалось даже забавным, вот так исчезнуть с лица земли. Федор сидел и маялся тут не один день, так почему бы и мне к нему не присоединиться?

Я стала думать, что скажу ему при встрече. За свое безрассудство он уже заплатил. Факел был в руках воина, он освещал часть коридора, по которой мы и двигались теперь как-то очень медленно. Там, за решеткой из прутьев, на грязном полу я увидела Федора. Он очнулся и закричал:

– Зачем ты здесь? Уходи. Что ты от меня хочешь? Где наша дочь? Почему ты не с ней, а бродишь с этим волком. Сгинь с глаз моих, и чтобы я никогда тебя больше не видел.

В голосе его звучали угрозы, мне казалось, что это совсем другой человек, может его подменили? Я тут же поняла, что не могу и не хочу тут больше оставаться, наверное, он просто повредился рассудком от боли и ярости. Он был похож на того зверя, с которым мы столкнулись в парке не так давно. И мне казалось, что ничто меня с ним не связывает больше, я корила себя последними словами и сердилась пуще прежнего. Я бросила ребенка, чтобы заставить зверя яриться и бросаться на меня. Большую глупость придумать трудно, но такое могло быть только со мной, потому что такой я уродилась

Я повернулась к воину, решив немедленно вернуться назад. Здесь мне больше нечего было делать, не за чем оставаться. Жертвы мои, как и многие жертвы никому не были нужны.

Но немного успокоилась и перевела дыхание я только тогда, когда мы выбрались на белый свет. Но надо было решить, что делать дальше. Куда мне идти и где искать ребенка, и что там делать. Здесь у меня оставался Киев и могила Аскольда, единственного человека, который меня просто любил, как отец родной.

Олег вернулся домой вечером того же дня, когда я бродила по подземелью, я это хорошо запомнила. Я старалась хранить спокойствие, но он ко мне не приглядывался. Его слуга передал, что в покоях меня ждет подарок от князя. Но я не стала туда торопиться. Это тоже может быть ловушка, в последние дни я стала страшно подозрительной. Подумать о том, что он хочет провести у меня ночь я никак не могла и не хотела. Кажется, ему вообще не нужны были девы и жены. Никто не пытался рассказать, что был с ним и провел ночку, о наследнике он тоже не заботился. Но если он и собирался со мной бороться, то совсем не так, как я думала.

Но ко мне, как только я вошла в комнату, бросилась служанка с ребенком на руках, этого я ожидала меньше всего. У меня пропал дар речи. Я подхватила девочку и не ведала, что же сказать. Она же залепетала о том, что на рассвете в замке появились воины Олега, забрали их и привезли сюда.

Глава 23 Перемены

Я внимательно слушала все, о чем говорила моя служанка

– Они не спускали с нас глаз, -но Никите удалось ускользнуть, наверное, он добрался до Щека. А мы гадали и ждали того, что будет происходить дальше.

Меня это и порадовало, и огорчило. Если дядюшка узнает обо всем, что случилось, то неизвестно, как он поступит. Все могло стать еще хуже. А идти против Олега мы тоже никак не могли.

Я все еще держала Грету на руках и не знала, радоваться или огорчаться.

– Зачем он это делает? – размышляла я – ведь все будет против меня. Самое разумное было промолчать, и пусть все идет так, как идет.

Ребенок спал в кровати, я смотрела на Грету и не могла поверить, что родила его я сама. Мне больше не хотелось отпускать ее от себя хотя именно Олег ее мне вернул, и вряд ли он станет причинять ей вред. Наверное, не стоило его опасаться. Но я могла понять, что чувствовала бабушка, когда родила Рюрика в чужом мире, но дед еще не сделал ее королевой, и она не ведала, что с ней потом будет. Как она должна была страдать и теряться в догадках. Но Олегу я совсем не была нужна, чего же мне бояться. Я только не могла понять, как могла расстаться с дочерью, передать ее чужим людям.

Весь день провела я в своих покоях и никуда не хотела выходить. А в душе возникла благодарность к Олегу, это было отвратительно. Мне казалось, что я смогу тут спрятать свои чувства. Я послала Афоню к Федору, чтобы тот сообщил ему, что дочь его тут, рядом, она жива и здорова. Но его ярости и криков простить я никак не могла. И по его виду я понимала, что творится что-то странное, но пока не могла догадываться даже что это было.

Я не была пленницей, ни при Аскольде, ни теперь, но и свободной я тоже не была. Только через несколько дней я встретилась с Олегом. Он смотрела на меня пристально, словно хотел рассмотреть что-то неведомое

– Я хотела спасти ее, – буркнула я

– И для это надо было отправлять ребенка непонятно куда? Твоя бабушка была спокойна и разумна, из-за нее мы оказались здесь и имеем все это. И должна ли ее внучка скитаться по чужим мирам. Вам следует беречь все, что у вас есть и не разбрасываться. Многие захотят отнять и владеть тем, что вы завоевали.

Эти слова казались правильными, они много объясняли, но сам Олег вел себя совсем по-другому.

Но с ребенком на руках я была еще беззащитнее и уязвимее перед ним. И князь это прекрасно понимал, потому, как мне казалось, так и поступал.

Мне кажется больше ничего не угрожало, в любом другом месте было опаснее, чем здесь. Надо было просто жить и растить девочку самой, как этого требовали от меня и Федор и Олег сам.

Я просила воинов передать Федору еду, и требовала, чтобы они не упоминали меня. Трудно сказать. Понимали ли они то, что я от них хотела, Князь оставил его в живых не случайно. Он знал, что есть что-то пострашнее смерти. Ему хотелось показать, как он может быть великодушен и благороден. И он узнает, что о нем заботится его враг от этого станет еще печальнее и тревожнее.

Глава 24 Жертвоприношение

А потом случилось жертвоприношение.

– Останься с девочкой, не стоит смотреть на все это, усмехнулся Олег, но он словно бы подталкивал к жертвеннику. Трудно понять, сочувствовал он или издевался. Мне показалось, что это был вызов.

Но у меня не осталось сил с ним бороться, да и не хотелось ничего больше.

– Поступай, как знаешь, – махнул он рукой и отправился прочь.

Я была расстроена и едва удержала ребенка на руках, так на меня подействовало это вторжение. Но Грета закричала пронзительно, тем и привела меня в чувства.

Страшная догадка возникла в душе, неужели я в него влюбилась вопреки всему? Кто и кого приносил в жертву, чем все это закончится? Интересно верит ли Олег в чужих богов или только пытается добиться доверия у тех, над кем он стоит. Но вряд ли кого-то боится тот, кто недавно захватил Царьград и заставил их подчиниться. Мне странно хотелось отправиться в Новгород и побыть там пусть недолго, вернуться в детство и подышать тем воздухом.

Но если даже он меня и отпустит к Игорю, то изменится ли хоть что-то в моей жизни? Да и как я буду там с человеком, которого не знаю и никогда не видела даже. Мои градом был Киев, здесь могила Аскольда, вот если бы Олег не был так близко. Но надо было как-то налаживать жизнь. Время лечит, может и для меня наступят светлые времена?

Народу перед княжеским дворцом собралось великое множество. И все с замиранием сердца смотрели на жрецов, готовившихся к жертвоприношению. Был брошен жребий, боги должны были сделать свой выбор. И теперь я считала этих богов чужими. Неужели им нужны такие жертвы. Дико было то, что тут творилось.

Но шум и рокот смолкли. Где-то появился князь, хотя я пока его не видела. Но все взоры были обращены туда, на высокое крыльцо. Он стоял и смотрел на все, что открывалось его взору. В тот момент он и сам был похож на бога, как мне показалось. Я смотрела на него и кажется шевелиться перестала. Трудно было скрыть восхищение, но кто и когда мог любить бога?

Но среди жертв я увидела и Федора. И сразу все куда-то делось, испарилось, исчезло в один миг. Его все время кто-то заслонял, и я не могла его видеть тогда. Он казался таким растерянным и печальным, что готов был помереть еще до решения жреца. И такую жалость вызывал к себе мой муж, еще недавно наместник самого Олега властный и порой жестокий. Может быть, он всегда был таким и только казался другим? Только я не могла и не хотела его таким видеть в последние минуты. Или просто Олег показал себя во всей красе, и я смогла их сравнить. Представить самого Олега на его месте я никак не могла. Он наверняка все бы сокрушил на своем пути, окажись среди жертв. Но я даже пожалеть своего мужа не могла, так все изменилось.

Вот и суетились все вокруг. А я молчала, помнила, что бунт наказуем, помнила, как он кричал на меня в темнице, когда я пыталась его навестить.

Федор не мог победить и противостоять Олегу он тоже никак не мог. Но что толкало его в это Пекло, что он хотел доказать и поучить? Это был жест отчаяния, не оставалось даже надежды. Но скоро для него все закончится раз и навсегда. Я же пыталась вспомнить что-то хорошее, светлое, но ничего такого не вспоминалось.

И все-таки я ушла, не в силах смотреть на то, что будет твориться дальше. В замке было пусто, мне осталось только бродить там неприкаянной. Там не оставалось ни одной живой души больше. Только служанка с ребенком оставались в покоях. На площади творился кошмар, и мне хотелось, чтобы все забылось и ничего больше не вспоминалось.

В тот момент мы и услышали страшный грохот, потом была ослепительная молния, словно столб пламени мелькнул, поблизости заставив души замереть от ужаса. Интересно, что должны были чувствовать те, кто был у княжеского кумира.

Глава 25 Знак Перуна

В тот момент, когда молния осветила тьму, в переходе я увидела Аскольда. Он стоял, прижавшись спиной к стене и казался живым, словно вернулся домой из дальних странствий. Все в моей душе в тот миг перевернулось. И я забыла и о прошлом, и о грядущем. Каким же прекрасным он был, жаль, что я этого не видела прежде.

– Я все потеряла, – вырвалось у меня, – ничего не осталось за душой.

Он же смотрел на меня, словно старался понять, что в этом мире творится. Но в душе оставалась пустота и печаль.

В тот момент, когда я разговаривала с Аскольдом, в комнату ворвался Щек. Он вцепился в меня и потребовал:

– Пошли

– Но куда, – возмутилась я, – где моя дочь, что мы будем делать дальше?

– Они в надежном месте. Ей ничего не угрожает, пока они убивают жертв, я пришел за тобой.

Я смотрела на него и не могла понять, что творится. Тогда он решил мне кое-что разъяснить.

– Если бы ты оставила этот проклятый город, когда мы приехали за тобой с твоей матушкой, то всего этого бы не случилось, но ты не привыкла кого-то слушать.

И я поняла, что надо было поспешить.

– Ты хотела остаться с чужими, вот что из этого вышло. Ты хочешь остаться игрушкой в руках Олега. Не жди пока он сотрет тебя с лица земли, как это сделал с твоим Аскольдом.

Я поняла, что он тут не случайно, что я должна ему подчиниться, и Щек не был чужим для меня и всех моих родных. Мы вышли на задний двор, я вскочила вслед за ним на осёдланного уже коня, он все для этого подготовил.

Ни о чем не раздумывая, мы помчались прочь.

Олег, наверное, и не заметил, что нас там больше нет. Когда он рассчитался со своим наместником, мы были ему совсем не нужны. Но мне было жаль с ним расставаться, это так, а главное, я не хотела покидать родной город. Душа каменела от ужаса, когда я о том думала.

Где-то среди воинов Щека с ребенком на руках была моя верная служанка. Все мы теперь перемещались из одного мира в другой, далекий и незнакомый. Какие-то огромные и зловещие тени то надвигались, то убегали прочь. Они не давали нам прохода, а в душе было пусто и горько. Но могла ли я поступить иначе? Душа моя чувствовала большие перемены и стремилась к ним, иначе бы я не оказалась в чистом поле. Передохнув немного в замке, Щека, мы скорее отправились на земли моего отца. Только там я могла чувствовать себя спокойно и уверенно, забыть обо всех бедах.

Брат мой в то время был в походе, как вскоре выяснилось. Нас встретила только дюжина воинов и слуги. Мир когда-то родной, показался чужим и далеким. Я поняла, почему все это время так цеплялась за Киев, даже когда оставались последние надежды и не на что было рассчитывать. Конечно, Олег был благосклонен, потому что его мучила совесть за убийство Аскольда и Дира. Моими руками он убрал и наместника, предавшего его вероломно. Но теперь, когда я вместе с Щеком оставила град, я была уверена, что больше никогда туда не вернусь. И как бы темен и убог не был этот мир. к нему стоило привыкнуть, другого все равно не было. И была передышка- Олег далеко, я больше никогда с ним не встречусь, это радовало в те дни. И в то же время мне надо было столько сил, чтобы со всем справиться.

Глава 26 Покинуть город

Я первым делом отправилась к кургану, где был похоронен отец, невольно остановилась перед ним в нерешительности. Казалось, что должно было случиться что-то. Но просто светило солнце, я стояла и смотрела на мир, где появилась на свет и ничего не происходило.

Я знала, что предки охраняют нас на родной земле, но почему тревоги только усиливались? Мы были так далеки от мира, в котором бурлила жизнь, и я старалась вспомнить того, кто был моим отцом, но память стирала его черты. Хранит ли он меня и мою дочь. Тогда мне казалось, что даже Аскольд и Олег были ко мне добрее, чем он. Было от чего опечалиться.

Наверное, о его доблести и подвигах возникнут сказания, жаль, что мне от этого не стало легче. Но жив и невредим оставался еще Щек, и на него я могла положиться, дядюшка не оставлял меня в беде. Я не чувствовала его любви, это было печально. Но жизнь все равно продолжалась. А ее подарил мне именно этот человек, и она была увлекательна и интересна.

Я вспомнила, что где-то здесь должен быть кумир Лады, и мне захотелось немного побыть там.

– Поехали, – повернулась я к Щеку. Он улыбнулся и тронул коня, и сам готов был отправиться прочь.

Мы ехали молча. Я давно знала, как огромен этот мир. Наверное, другие верили, что он заканчивается их домом. Но это было не так. За пределами земли Руса есть и Новгород, и Киев, там творятся наши судьбы. И когда нас не будет, мир останется и будут стоять два тех града. Но надо признать, что в моей жизни был плен, вечный плен из которого я не могла найти исхода.

Суровую ту зиму мы провели в замке у Щека. А потом, когда исчез снег и наступила весна, все в мире переменилось, на нас же напали хазары. И стало это происходить так неожиданно, что вряд ли кто-то смог бы устоять перед их натиском. Я потребовала, чтобы Анфиса забирала ребенка и бежала к Олегу. Но она боялась, что там найдет свою смерть и не убережет Грету и спряталась в замке. Я же оказалась в хазарском плену, они связали меня так, что я и пошевелиться не могла.

В последний раз взглянула я на мертвое тело Щека, и хотелось надеяться, что потом он будет похоронен по-людски. Но это был тот момент, когда мертвые завидовали живым. Ему -то ничто больше не грозило, а мне надо было как-то жить или хотя бы достойно умереть, и то и другое было еще впереди, и особой радости я не испытывала

Глава 27 Жуткая реальность

Мы мчались, не разбирая дороги, и лицо мертвого Щека стояло у меня перед глазами. Но уезжали мы все дальше и дальше И понятно было, что надо отправляться в Киев, ведь туда они наверняка не сунутся. Меня они бросили в каком-то наскоро сооруженном шатре. Там они и сами обитали во время своих набегов. Взывать я могла только с Олегу, Аскольд тут был бессилен, и надеялась, что смогу вырваться из этих пут.

Они появлялись рядом, но ни о чем не говорили. Но вряд ли я смогла бы понять их речи. Руки мне все-таки развязали, а ноги оказались все еще связанными. Кажется, за мной следили все время, и я расхохоталась, такими не реальными казались мечты об освобождении и о Киеве самом. Но плен и Аскольда, и Олега казался милой забавой, в сравнении с тем, что я чувствовала теперь.

Я потеряла счет дням, и все они были горькими и безрадостными. И все происходило словно в странном сне, который никак не мог закончиться, я напрасно мечтала пробудиться. Мне оставались только воспоминания. Теперь я понимала, какой прекрасной была та моя жизнь, и только желание иметь слишком многое все потратило. А что теперь? Щек мертв, Олег ни о чем не знает, да мне и не хотелось, чтобы он меня спасал. Но зачем мне жить теперь, если даже и надеяться не на что.

Но в один из дней, я увидела воина Щека и не могла даже понять наяву или во сне. Мне казалось, что это был сон и он там появился. Но даже это меня очень обрадовало. Он был живым, вскоре я услышала его голос. Он сказал, что хазары опасаются, что я приведу к ним беду, а то и смерть.

– Но как это случится, я не ведьма, хотя хотелось бы ею быть.

Как приятно было поговорить хоть с кем-то да на своем родном языке, это окрыляло душу, все остальные члены были скованы, и я боялась, что не смогу даже двигаться.

– Да некому за меня мстить, Щека они убили, – тяжело вздохнула я

И вдруг все переменилось и пришло в движение в стане хазар. Я пыталась понять, что так их встревожило. Жены и девы их теперь на меня взирали с еще большей ненавистью. А потом зазвучала повсюду наша речь.

Я еще не знала, что это за люди, но они были своими, я понимала, что они говорят. Подумала, что может братец мой вернулся из похода, а может старые воины отца решили, что в память о нем должны спасти меня. Но они не были призраками и напали с такой силой, что те никак не могли опомниться. Моей радости не было предела, я могла задохнуться от счастья, которое на меня свалилось теперь

И только в последний момент я увидела Олега, наверное, я меньше удивилась бы, будь на его месте сам Рус. Конечно, только он мог обрушиться на хазар с такой силой, опасались и кляли меня они не зря. Оставшиеся в живых бежали в дикой спешке.

Мне хотелось стать ведьмой, чтобы порвать их оковы, но сделал это теперь Олег при помощи меча. Он спас меня из самого жуткого плена, я была свободна. Но какая-то жуткая боль пронзила все мое тело в то момент. Наверное, это была хазарская стрела. Они не могли меня просто так отпустить и не отомстить за все, что я сотворила.

В один миг исчезли и Олеговы воины, и хазары, и свет померк, вдруг после яркой вспышки. Мне показалось, что князь наклонился надо мной и что-то сказал, но я не слышала тех слов. Я не знала, жива я или мертва, мелькали обрывки каких-то фраз. И все происходило где-то далеко. Я знала только одно, что хазары разбиты, оставшиеся в живых куда-то унеслись и пропали.

А потом снова возник Олег, я не видела, но чувствовала его. Казалось, что он появлялся и исчезал снова. Но и я была свободна, я наконец была свободна.

Но кем же был Олег, герой он или злодей, я так и не могла это решить ни там, ни здесь. Я умирала, но я умирала благодаря ему свободной, и торжествовала от одной этой мысли, все могло быть хуже, значительно хуже, но он подарил мне свободу