– Лилия! Зачем всё бросать? Возьми отпуск, съезди с ним, посмотри климат, условия, если всё понравится, потихонечку передашь всё в хорошие руки и постепенно переедешь туда или ты уже всё, уехала?! Навсегда?

– Наверное, ты права, я подумаю…

– Лиля, я сейчас бегу домой, мне ещё в ночную выходить, в пекарню. Давай, когда время будет, встретимся и поговорим, хорошо?

– Хорошо, – кивнула она. – А с утра опять за стойку?

– Нет, с обеда. С утра Мирра. Так, что я еще вздремнуть успею. Ну, всё. Побежала. Пока!

ХХХХ

Проснувшись, с ощущением легкости, нежась в постели, Катя медленно потягивалась, как кошка, полежав немного, встала с постели и включила Deva Premal, приготовила ароматный кофе, добавив в него цветочный мед и лимон.

«Эликсир долголетия», – вспомнила она бразильскую передачу о кофе и, быстро сделав бутерброды, села завтракать, наслаждаясь и сияя от счастья. Просто так.

Звонил телефон. Пока она его искала. Он замолчал.

«Ого! Восемь непринятых! Кто звонил?», – нажав на кнопку, она охнула от удивления. Это был Эдуард.

– Чего тебе надо?

– Тебя, – дышал он в трубку.

– Меня? Зачем? – веселясь, спросила она.

– Жениться хочу! Выйдешь?

– Нет!

– Почему? – удивился он. – Я же…

– Нет! Я сказала! – отрезала она.

– Ты чего такая злая?

– Эдик, я замуж выхожу, за любимого человека, к тому же он полицейский, понятно? – соврала она не моргнув. – Счастья тебе и любви настоящей, – и положила трубку, летучее настроение куда-то испарилось.

В кафе все по-прежнему пили, ели, болтал, вели студенческие разговоры о преподавателях, предметах.

– А знаете, мне нравится, как ведет Никита Матвеевич! – мечтательно посмотрев вдаль, сказала одна из студенток, сидящих за столиком, недалеко от Кати.

– Да! – подтвердила другая. – Ты видела, как он себя держит? А как одевается!

– Говорят, он не женат, – добавила третья. – Знаете, я, наверное, тоже в конкурсе поучаствую…

– В каком? – хором ответили девушки.

– Ну, который Никита Матвеевич курирует, по рекламе, мне вот про часы близко…

– Да?! Он же вроде кончился! Говорят, там тетка какая-то выиграла, он ей даже помог.

«Тётка! – возмутилась Катя. – Сама такая! – но потом сникла. – А ведь, правда, они-то молоденькие, красивые, свежие, куда мне до них? Скоро внуков ждать буду!», – горько подумала она, сразу ощутив себя старой.

– Привет, Катерина! – кто-то весело поздоровался.

Она подняла голову:

– Никита Матвеевич! – засияла Катя. – Что будете?

– Тебя, – шепнул он, а Катя вспыхнула. – Шучу, – уже громче добавил он. – Покорми меня чем-нибудь вкусненьким, а то я совсем голодный!

Катя, обернувшись спиной к нему, почувствовала взгляды и услышала шушуканье студенток.

Поставив на поднос блюда с едой, салатом, тортиком и чаем, она повернулась к нему.

– Катерина! Вы восхитительны! – пафосно сказал он, и, взяв поднос, сел за столик, к нему сразу присели несколько студентов и студенток и стали задавать вопросы, не давая поесть.

«Ну да, он привлекательный…, – отметила она. – Да он чертовски привлекателен!»

Никита Матвеевич, словно почувствовав ее взгляд, посмотрел на неё. Катя, смутившись от того, что её застали врасплох, сразу опустила взгляд.

– Спасибо, красавица! – услышала она, и сердце забилось чаще, готовясь выпрыгнуть из груди, вспомнились его советы, их совместная работа, как он смотрел, говорил, воодушевленный её идеей. Кате всё в нём понравилось.

«Вот мужчина идеальный», – думала она, глядя на его безупречные черты лица, загорелую кожу и английский стиль в одежде. – «Настоящий джентльмен!»

– Может, поужинаем вместе? Или в кино? Хочешь? – вдруг спонтанно предложил он.

Катя разволновалась и удивилась одновременно, и голова непроизвольно сама кивнула в знак согласия, не дав подключиться мозгам и все обдумать и, конечно же, отказаться.

– У тебя же дети кажется? Можно с моей сестрой оставить, она любит за всеми присматривать…

Катя отрицательно замотала головой.

– Что? Не хочешь? – разочарованно спросил он.

Она опять замотала головой.

«Ну, прямо немая какая-то, ну скажи что-нибудь, Катя!», – приказывала она себе, но язык почему-то не слушался. Потом набрав в легкие воздуха, она медленно выдохнула и выпалила:

– Они в гостях у бабы с дедом, скоро приедут, – при мысли о детях у неё потеплело в груди, и она поняла, что очень по ним соскучилась.

– А! – обрадовался он. – Вот им здорово там, да?

– Угу.

– Тогда вечером встретимся?

– Ладушки, – смущенно ответила она, замечая, что за ними наблюдают посетители столовой.

ХХХХ

Домой она летела на всех парусах. Хотелось скорее прибежать и перемерить свой гардероб, отыскивая подходящий наряд. Было ощущение, что весь мир у её ног. Ещё бы! Сам Никита Матвеевич пригласил её! Критически осмотрев свой гардероб, Катя подумала:

«Что надеть? – метались мысли в голове. – Серое платье? Да ну! Как мышь! Может оранжевое?» Спустя несколько примерок, джинсы, двух платьев, туник, она решила остановиться на платье футляре кораллового цвета. Затем решила немного подкраситься и сделать незатейливую прическу. Нарядившись, она оглядела себя в зеркале и недовольно ухмыльнулась.

«Нарядилась! – вспомнились обидные слова. – Тебе уже ничего не поможет! – Его издевательский и злорадный смех. – Вот дурёха!»

Слезы закапали на тумбочку около зеркала, пропало желание и настроение куда-либо идти. Зазвонил телефон. Тяжело вздохнув, Катя решила отказаться от свидания, нажав на прием, она удивленно услышала голос Мелиссы:

– Кать, привет! Я тебе уже двадцатый раз звоню! Что-то случилось? – щебетала она, словно палочкой волшебной помахивая, Катя почувствовала, что дышать легче и слёзы высыхают…

– Я на свидание собиралась…, – выдавила она.

– На свидание? Почему собиралась? – «Ах, уж эти психологи! К каждому слову цепляются!», – подумала Катя. – Или ты уже на свидании?

– Нет, я решила на него не идти….

На том конце провода повисла тишина.

– Что-то произошло? – совсем другим голосом спросила Мелисса.

– Да так…, – тяжело вздохнула она.

– Говори, – серьезно потребовала Мел.

– Да…, – начала она и почувствовала, как к горлу подкатил комок, она попробовала его сглотнуть, но ничего не получалось.

– Что-то вспомнила?

– Ага. Его. Его слова.

Мелисса вздохнула:

– Понятно…знаешь, часто наши близкие ранят нас очень больно, сами того не замечая…. И вроде всё прошло, да нет-нет как накатит. И в самый не подходящий момент….

Катя плакала и кивала в трубку, а Мелисса продолжала:

– …и душа не радуется, чувствуешь себя ненужной и некрасивой

– Ага, – выдохнула Катя, чувствуя, как тяжесть покидает душу. – Так что на свидание не пойду.

Мелисса помолчала, словно обдумывала что-то:

– Кать, а давай попробуем технику возвращения фраз сделать? Если легче станет, то посмотришь по состоянию, глядишь, и вдруг желание появится прогуляться с молодым человеком? – предложила она.

– Ну, не знаю, – неуверенно произнесла Катя.

– Ну как хочешь, – непринужденно согласилась Мел.

– А что это за техника? – пробудилось Катино любопытство.

– Да так, ничего сложного. Знаешь, мы ведь женщины народ эмоциональный, зависимый, нуждающийся в любви и ласке, нас надо холить и лелеять с детства. Но иногда некоторые фразы, затрагивают нас и входят в нашу жизнь, иногда даже многое определяя, а мы совсем об этом не задумываемся.

– Это как?

– Ну вот, например, мой муж часто раньше говорил: «Со мной не пропадешь, но горя хапнешь!», слышала, наверное, такое выражение?

– Угу.

– Ну вот! Мы с ним столько горя «хапнули», в действительности, что в один прекрасный момент я ему предложила опробовать эту технику…

– И он согласился? – удивилась Катя, зная, что мужчины не очень-то во все это верят.

– Ну, мужчина у меня очень мудрый, и со светлой головой, во всех смыслах. Во всяком случае, противиться не стал, – она улыбнулась в трубку, и Катя почувствовала её улыбку.

– Давай попробуем, – робко предложила она.

– Давай, – обрадовалась Мелисса. – У нас есть время? Во сколько свидание-то?

Катя глянула на часы:

– Есть, еще часа два, через два с половиной надо быть там!

– А! Он не зайдет за тобой?

– Нет. Я не захотела, – стушевалась Катя и решила замолчать. «Как я ей скажу, что стыдно мне. Такой Никита Матвеевич и убогое общежитие, он совсем сюда не вписывается» – думала Катя.

– А! – опять протянула Мелисса, чувствуя Катино смущение. – Ну, понятно, давай делать?

– Давай, – согласилась она.

Мелисса предложила ей принять удобную позу и представить того человека, кому предстояло возвратить обидные слова.

– Ты закрываешь глаза, – звучал её голос в трубке. – Вспоминаешь и представляешь Его стоящим, перед тобой в том месте, в той позе, когда он говорил эти слова, свои ощущения, чувства. – Катя представила, Его лежащим на диване, а она стоит у мойки с посудой, он недавно пришел от мамы, холеный, лощеный и снизошел до воспитательной беседы с ней. – Ты делаешь вдох и говоришь: «Спасибо тебе за все!»

– Спасибо тебе за все!

– За все твои слова…

– За все твои слова, – повторяла она.

– За все твои фразы!

– За все твои фразы…

– Я их брала в личное пользование, а теперь возвращаю тебе. Обратно.

Катя повторяла и чувствовала, как становится светлее в душе, а в мыслях и образах Он вдруг встрепенулся и удивился.

– Спасибо тебе! – повторяла Катя, чувствуя легкость и облегчение, и действительную благодарность, за что, она не понимала сама. – У тебя своя дорога, у меня своя! – словно какой-то груз слетел с плеч, появилась непривычная легкость.

– А теперь делаешь вдох и выдох, чувствуя, как Он отступает шагами влево, в прошлое и произносишь… – она говорила слова, которые лились бальзамом на её израненную душу.

– …Сегодня, сейчас! – повторяла Катя, чувствуя, как её начало охватывать радостное возбуждение и легкость, словно она стала феей. – Я начинаю новую жизнь, я свободна! Я – это я! Я свободна, быть сама собой и могу дарить радость и любовь окружающим меня людям. Я действую сейчас, с радостью, любовью и легкостью…и любовь придет ко мне. Сама.

Они помолчали, а потом Мелисса сказала:

– Все во мне!

– Все во мне! – повторила Катя и ощущение чего-то волшебного, счастливого, радостного охватило её, введя в трепет и легкий мандраж.

– Что ты чувствуешь? – спросила Мел, немного подождав.

– Отпустило.

– Что ещё?

– Легкость, умиротворённость, – задумчиво ответила Катя.

– Ну, теперь можешь решать, куда тебе идти и с кем, а мне пора собираться на встречу.

– Мел, а ты чего звонила-то?

– Я-а? А, уже не помню!