Отец

Позже Людмила поймёт, в чём крылся секрет обожания. У Сухомлинского есть слова: «В бережливом, нежном отношении юноши-мужчины к женственности женщины – главный корень мужественности мужчины». Они – про него.

Юрия Капитоновича боялись и в то же время ждали с ним встреч. Уроки физики проходили на одном дыхании. Он успевал не только обязательный материал рассказать, но и поговорить «по душам». Для многих был вместо отца.

Класс, в котором проходили занятия, напоминал больше лабораторию, в котором ставили сложные эксперименты. Все стены – в формулах. За сорок пять минут, отведённых на урок, он успевал опросить девять человек. В кабинете было две доски: одна большая – стационарная, другая – вращающаяся, сделанная своими руками. На первых партах шесть человек решали задачи по теме пройденного материала. Вопроса: «Спросит или не спросит сегодня?» ни у кого не возникало. Каждый готовился к предмету основательно. К тому же физик любил практиковать задачи качественные – на понимание. Особые требования предъявлял к мальчишкам.

– Вам знания физики пригодятся в быту, – не забывал напоминать он ребятам. «Ловкачей» сразу разоблачал, но делал это тактично, не в ущерб юношескому самолюбию.

– Вашу ручку, фрау мадам! – говорил он представительницам слабого пола, когда видел, что те подсматривают формулы, написанные на руках.

– А кино будем сегодня смотреть? – каждый раз интересовались девчонки, заходя в класс.

Юрий Капитонович заметил: дети лучше воспринимают видеоматериал, нежели «сухую» теорию. На его большом учительском столе находился «пульт управления», опять-таки сделанный своими руками, при помощи которого всё в классе приходило в движение: опускался белый экран, на окнах – тяжёлые солнцезащитные шторы, гас свет, включался киноаппарат. Люда хорошо помнила, как он трещал у неё над ухом потому, что сидела в центре класса – «за четвёртой партой у окна». Научные документальные фильмы помогали понять основные законы физики. Но не только они.

Юрий Капитонович организовал технический кружок, где девчонки и мальчишки сами делали необходимые для опытов приборы и разные приспособления для школьных вечеров. Его личный кабинет больше напоминал подлодку капитана Немо и вызывал неподдельный интерес. Даже девочки любили приходить на занятия. Тогда Люда сделала первый в своей жизни прибор для изучения архимедовой силы и условий плавания тел. В пятилитровую банку она поместила пластмассовую фигурку водолаза, налила воды, горлышко обвязала куском резины …

– Готово! – воскликнула она.

При нажатии на резиновую поверхность водолаз опускался на дно и всплывал, когда ученица палец отпускала. Ребята гордились, если на уроках физики для объяснения материала Юрий Капитонович использовал их прибор.

– Скоро Новый год! – однажды объявил учитель, – у кого какие предложения? – Даёшь вечер отдыха?! – дружно закричали мальчишки.

– Поднимите руки, кто хочет сделать зал праздничным?

– Ёлку наряжать, гирляндами окна украшать, да шары надувать? – расстроились они. Но по взгляду учителя поняли: не угадали!

– Предлагаю сделать ёлку вращающейся и таким же – зеркальный шар. Записывайтесь в помощники!

На следующий день в кружок пришли только две «отличницы», остальные сослались на занятость.

– Ничего, – подбадривал физик Милу и её подружку Лену Карпову, – справимся!

Юрий Капитонович достал старый глобус и попросил их обмазать всю поверхность пластилином. А сам в это время принялся колоть на мелкие кусочки старое зеркало.

– Ой! – вдруг закричала подружка и прикрыла ладонью глаз.

Учитель быстро подбежал к ней – случилось то, чего он так боялся. Крохотный кусочек зеркала угодил в глаз, вынимать пришлось магнитом. К счастью, всё обошлось. И девочки с ещё большим желанием принялись за дело: стали один за другим крепить зеркальные кусочки на пластилиновую поверхность глобуса. А через некоторое время любовались своей работой.

– Молодцом! – всегда говорил Юрий Капитонович, когда хотел кого-то похвалить.

Люде не терпелось увидеть шар в действии.

– Теперь сделаем его вращающимся, – учитель достал маленький моторчик и ловко прикрепил его к зеркальному глобусу.

– На сегодня всё, – с облегчением вздохнул физик. – Шар увидите на новогоднем вечере.

На следующий день Юрий Капитонович пожурил тех, кто, пообещав прийти, не сдержал своего слова.

– Надеюсь, в следующий раз вы меня не подведёте! – заключил он. – Впереди у нас много интересных дел.

– Посмотрите, как здорово придумал учитель! – подруги, пришедшие на праздник, изумлёнными глазами смотрели на потолок.

Людмила, увидев там зеркальный шар, по-настоящему испытала чувство гордости за себя, за подругу, за учителя и, конечно, за отца, который научил её быть целеустремлённой.

Юрий Капитонович знал девушку как младшую сестру отличницы Лены Степановой – их большие фотографии, которые он же и делал, размещались на школьной Доске почёта. Этой чести удостаивались те ученики, у кого в итоговых годовых оценках были только пятёрки. Улыбчивая и озорная девчонка с двумя косичками-бараночками ему приглянулась, наверное, потому, что в ней уживались два человека: грустный и весёлый, строгий и нежный, смелый и стеснительный. Каждый день Людмила была разной. Это, видимо, больше всего в ней и привлекало.

Только в девятом классе она узнает, что испытал учитель физики при первом знакомстве с шестиклассницей. Она покорила его неуёмной энергией, творческим подходом ко всему, что ей поручалось, неукротимым желанием узнавать что-то новое и добиваться самых высоких результатов. Не боялась трудностей, работала по двенадцать часов в день. Только пятнадцатилетней девушке он признается, что наблюдал за каждым её жизненным шагом. Из окна своего кабинета смотрел, как она тренируется, «болел», когда за школу играла в баскетбол или ручной мяч, был благодарным слушателем, когда пела на смотре художественной самодеятельности. Особенно переживал, когда Люда решала сложные задачи по физике на районной и областной олимпиадах, и по-детски радовался, когда она занимала призовые места.

– Хочешь, научу тебя фотографировать? – однажды предложил Юрий Капитонович.

1Ученица видела его работы, поэтому сразу согласилась. На одном снимке – необычного размера боровик, а на его шляпке – ещё несколько маленьких грибочков, на других – ромашки, лесные птицы, белки, цветы и ягоды земляники, камыши, речная заводь … Уже по нескольким фотографиям она поняла: их автор – большой романтик.

– Физик и идеалист-мечтатель … возможен ли такой союз? – задавалась она вопросом. Как покажет время, люди с математическим складом ума – лирики в душе и чаще других пребывают в состоянии эмоциональной приподнятости. Юрий Капитонович любил фотографировать учеников. Суметь запечатлеть их настроение, взгляд – считалось для него большой удачей.

Отец радовался любому увлечению дочери. Но хватит ли у неё сил? – этот вопрос волновал его больше всего.

– Ничего, папочка, я всё успею, мне так интересно! – всегда успокаивала она, даже если на самом деле уставала.

Мир фотографии поглотил её. Юрий Капитонович учил правильно устанавливать выдержку, уменьшать или увеличивать диафрагму. В советских плёночных фотоаппаратах не было автоматического режима, благодаря которому сегодня даже несведущий человек может сделать качественный снимок.

– Выдержка – это время, в течение которого свет действует на фотографический слой, – старался доступным языком объяснить физик. – А диафрагма – устройство для ограничения пучка световых лучей в оптической системе. – Начнём фотографировать, всё поймёте, – успокаивал он ученицу.

Меньше всего девушке хотелось выглядеть непонятливой. Вспомнив, что её брат ходит в городской Дом пионеров и учится фотографировать, она обратилась к нему за помощью.

– Если что-то не пойму, не стыдно переспросить будет, – рассуждала она.

У Гены уже был собственный фотоаппарат «Зоркий» 4К с объективом Юпитер-8. Тогда он стоил сорок девять рублей, даже по тем временам – недёшево, но родители для сыновей денег не жалели. У детей был фотоувеличитель, фонарь красный, рамка для печати, ванночки для растворителя и закрепителя, пинцеты, расходные материалы – всё, как у настоящего фотографа.

– Лишь бы учились, – так же, как и отец, любил приговаривать дядя Ваня.

Гена снимал всё, что двигалось, летало или ползало. Запечатлел своих сестёр: Лену и Люду, которой всегда не хватало терпения дождаться, когда брат отщёлкает всю плёнку.

– Сколько ещё осталось кадров? – настойчиво переспрашивала она и предлагала сфотографировать что угодно, лишь бы приблизить момент проявления плёнки и печати снимков. Ей так хотелось посмотреть, что за художества получились?!

– Передержали в проявителе, – расстраивался Гена, когда вынимал тёмную фотографию. – А эту – плохо закрепили, скоро пожелтеет.

– Опыт приходит не сразу, – успокаивала Люда кузена. – В следующий раз обязательно получится. С тех пор она стала экономить деньги на покупку фотоплёнки, чтобы, как можно скорее, исправить ошибки.

Второй фотоаппарат у брата появится, когда он придёт из армии на побывку. Родители подарят ему «Зенит», первый зеркальный малоформатный фотоаппарат уже за сто рублей.

Практические занятия в фотолаборатории брата – ванной комнате с небольшим окном – не прошли даром. Через некоторое время ученица разговаривала с учителем на одном, профессиональном, языке.

– Важно поймать такой момент, который обыкновенный человек не видит, – уже она делилась с Юрием Капитоновичем маленькими секретами фотосъёмки.

Люде нравилось общаться с учителем, несмотря на большую разницу в возрасте. Сорокалетний физик всегда рассказывал что-то интересное, познавательное, имел свою точку зрения на всё, что происходило вокруг. Казалось, что история, подобная той, которая легла в основу сюжета знаменитого фильма «Доживём до понедельника», случилась именно здесь, в средней школе небольшого провинциального городка. Только герои его поменялись ролями: с обожанием на неё смотрел он! Однако Люда ни разу этим не воспользовалась. Заметив особенное отношение учителя к однокласснице, мальчишки стали завидовать.

– Теперь тебе пятёрки обеспечены! – решили они. Но ошиблись.

– Я не хочу, чтобы наши разговоры стали достоянием гласности, – однажды заявил физик. Ему казалось, что ребята обо всём догадались, и от этой мысли ему становилось не по себе.

– Но я никому не рассказывала, – пыталась оправдаться девятиклассница.

И это было правдой. Какое-то время они не общались, а при встрече делали вид, что незнакомы. Для Людмилы наступило время испытаний. Физик перестал вызывать к доске: оценки в журнале появлялись только за контрольные и лабораторные работы, причём на балл ниже. Получив очередную «незаслуженную» четвёрку, девушка расплакалась.

– Не переживай, – успокаивала её близкая школьная подруга Галя Яковлева.

– За что так со мной? – тихо, чтобы никто не услышал, всхлипывала она в туалетной комнате. – У меня в четверти не будет пятёрки!

– Мы что-нибудь придумаем! Поднимешь завтра руку и ответишь! – продолжала утешать подруга.

Но на следующий день, случилось, казалось, непоправимое. Прежде чем уехать на областное совещание в Калугу, Юрий Капитонович выставил оценки за четверть. Напротив фамилии Люды стояла четвёрка, хотя по оценкам выходило «отлично», и она снова чуть ли не разрыдалась от безысходности.

– Я, кажется, придумала, – не сдавалась Галя. – Мы заранее подойдём к Владимиру Михайловичу Демидову, я слышала, он будет вести урок, и попросим, чтобы он тебя вызвал к доске.

Люда немного успокоилась. Всё получилось так, как и задумали: она подробно рассказала параграф, решила правильно задачу.

– Молодец! Садись, пять! – с чувством удовлетворения сказал Владимир Михайлович. – Не пойму, почему за четверть Юрий Капитонович поставил четвёрку?! – недоумевал он. – Только пять! Пишу: исправленному верить.

Людмила едва сдерживала радость. После урока она расцеловала подругу и произнесла любимую фразу физика: «Знай наших!». Рассказывать родителям об инциденте дочь не посчитала нужным.

– Четвёрку по физике я исправила, – доложила она отцу и с чувством исполненного долга стала собираться на новогодний вечер, где и встретилась с Юрием Капитоновичем. Ей хотелось говорить ему дерзости, чтобы человек понял, как сильно он её обидел.

– Другого я не ожидал, молодцом! – так физик выразил восхищение её характером. Но подруги, сделав вид, что им некогда, пошли приглашать мальчишек на «белый» танец. Солист школьного вокально-инструментального ансамбля Сергей Фромешкин запел любимую песню Люды из альбома Давида Тухманова «Эта весёлая планета».

Она кружилась в вальсе, напевая знакомые слова: «Музыка вновь слышна,

Встал пианист и танец назвал,

И на глазах у всех

К вам я сейчас иду через зал».

Казалось, от счастья она потеряла голову. Именно в этот момент ей захотелось подарить физику открытку с надписью, которую в далёком 1820 году сделал на своём портрете поэт Василий Жуковский и адресовал его Александру Пушкину, но предварительно перефразировав знаменитые слова, – побеждённому учителю от победителя-ученика.

«Я пригласить хочу на танец

Вас и только вас,

И не случайно этот танец – вальс.

Вихрем закружит белый танец,

Ох, и услужит белый танец,

Если подружит белый танец нас», – продолжала подпевать солисту Людмила, не обращая внимания на партнёра. Глазами она искала своего «обидчика», чтобы полностью насладиться «победой». Став совсем взрослой, она поймёт: физик формировал характер, чтобы девушка выросла личностью.

14. «Стрелец»

Так получилось, что у Люды два дня рождения. 2 января 1960 года – эта дата записана в свидетельстве о рождении и в паспорте. 12 декабря 1959 года – день, когда она родилась на самом деле. Об истине девушка узнает, когда начнётся повальное увлечение астрологией.

– Мама, а ты веришь гороскопам? – невзначай спросила дочь.

– Почему они вдруг тебя заинтересовали? – вопросом на вопрос отозвалась мама.

– Недавно я прочитала в астрологическом календаре про знаки зодиака, – начала объяснять причину своего любопытства Люда. – Мы с сестрой родились в январе, значит, мы – Козероги, но наши характеры разные?!

– А ты и не Козерог, – заинтриговала мама.

Дочь не сразу нашлась, что ответить.

– В то время было принято всех родившихся в декабре переписывать на январь, причем, не спрашивая разрешения у родителей, – наконец-то пролила свет на странную историю мама.

Люда обрадовалась: ей не хотелось отмечать день рождения второго января, сразу после наступления нового года, когда люди «приходили в себя» от продолжительного веселья.

– Отныне буду праздновать день рождения двенадцатого декабря, – с облегчением вздохнула девушка.

«Стрелец» ей нравился всегда. Он больше всего ценит свободу и независимость, энергичен, знак честности и откровенности. Если «стрелец» на что-то нацелился, то он стреляет выше, чем остальные люди могут рассмотреть, мимо звёзд, туда, где рождаются мечты. Люде казалось, что это её психологический портрет. Она никогда не терпела власти над собой, росла непокорной, видимо, это и было основной причиной всех конфликтов не только с обожаемым отцом.

Ей было девять лет, когда она доказала, что сможет противостоять целому классу, правда, не без помощи Гали Яковлевой, которая после этого случая станет её лучшей подругой. Мила поссорилась с Людой Московской – девочкой со «столичной» фамилией, которая в старших классах превратится в прозвище. Все мальчишки почему-то решили, что Мила не права и должна извиниться.

– Ни за что! – возмутилась она. – Тогда мы не будем с тобой разговаривать?! – пообещали ребята в расчёте на то, что та испугается и сдастся.

Но не тут-то было. Она резко развернулась и с чувством собственного достоинства пошла домой. Целый день девочка не находила себе места. Представила, как на следующий день с ней не будут разговаривать. И, казалось, страх поселился в ней навеки. Долго не могла заснуть, ворочалась с бока на бок, а под утро ей ничего не оставалось, как встать, умыться, быстро одеться и пойти … в школу. Ребята, как и обещали, объявили бойкот. На выручку пришла Галя.

– Я считаю, ты права, буду «за тебя»! – заверила она.

У Люды словно крылья за спиной выросли. Она почувствовала такой прилив сил, которых хватило, чтобы не реагировать, когда в столовой дежурившие ребята намеренно приносили ей подгоревшие блины или творожную запеканку. Играли в «молчанку» несколько дней. Они с ног сбились в поисках очередной пакости, чтобы досадить двум праведницам. Галя была неуязвима.

– Людка, мы победили! – бросилась на шею однажды подруга, когда та потеряла надежду на какие-либо переговоры. – Представляешь, они предложили мириться!

Люда от неожиданности чуть не заплакала: слишком тяжело далось ей, девочке общительной, эта «молчаливая забастовка».

Как и все «стрельцы» женского пола, девушка не выносила слабых парней. Яркий пример – случай, который произошёл ещё в четвёртом классе. Между уроками и занятиями в группе продлённого дня они ходили в школьную столовую обедать. Ребята с шумом быстро занимали места за небольшими пластмассовыми столиками и в ожидании первого, второго и третьего весело щебетали. И только один мальчик Юра Волчков, был молчаливым и невесёлым. Вокруг него суетилась учительница, спрашивая, что он будет кушать? Даже школьный повар тётя Марина старалась угодить маленькому «нехочухе».

– Ишь, какой привереда! – осуждали его девчонки, которые сидели напротив.

– Не хочу щи, буду только суп. И манную кашу не приносите! – капризничал мальчик.

– Почему другие едят всё, что им подадут, а этот – особенный?! – шушукались соседки по столу так, чтобы Юра услышал, и ему стало стыдно.

Люда догадывалась, что он был на особом счету, но не знала почему. Ответ на свой вопрос она получит, когда этот капризный мальчик станет ухаживать за ней в девятом классе. В семидесятые годы не знали слово «дефицит» только дети. Нехватка в магазинах продуктов и одежды одних делала «распорядителями», других – просителями. Мама «капризного» мальчика работала в торговле! Тогда Люда поняла, почему так суетилась вокруг маленького мальчика их первая учительница, и ей стало горько. Социальное неравенство по тем временам проявлялось во всём. Вот и родители посоветовали Люде обратить внимание на Юру.

– Мальчик хороший, ухоженный, из обеспеченной семьи, – словно сама с собой разговаривала мама. За него открыто «сватать» она не решалась. Знала, дочь сделает наоборот.

– Мама, у него руки трясутся, да и слабохарактерный какой-то, – не принимая всерьёз мамины рассуждения, отзывалась Люда.

Папу в «душевные» дела не посвящали, а брать ответственность только на себя в таком щепетильном деле Нина Михайловна не хотела. Девушку, как писали в гороскопах про «стрельцов», постоянно окружали молодые люди, поэтому с выбором поклонника никто не торопился: ни мама, ни тем более Люда.

– Как сердце подскажет! – без тени сомненья отвечала она всем, кто интересовался её амурными делами. – Для меня главное – учёба, музыка и спорт, – уводила от щекотливой темы дочь, – и … спокойствие папы, – добавляла она уже про себя.

15. Тёзка

Чем старше становилась Людмила, тем больше понимала, что она одинока. Отец всё туже «закручивал гайки», прибегал к строгости там, где не требовалось. Иногда его усердие доводило девушку до слёз. Но однажды в музыкальной школе ей сказали, что у неё будет новый учитель по специальности. Она не знала, радоваться или огорчаться. Люда хорошо помнила первую наставницу Валерию Алексеевну Талденко, которая едва не отбила у неё желание заниматься музыкой.

– Злая и нервная, – пожаловалась вечером дочь, рассказывая маме об учителях и музыкальной школе. Нина Михайловна заметила, что на занятия Люда ходит неохотно, попыталась узнать причину.

– Я слышала, что она по пальцам линейкой бьёт, если ученик играет неправильно, – делилась Люда.

– Тебе уже тоже досталось? – осторожно спросила мама.

– Пока нет, мне она бьёт по плечу! – сказала Люда.

– Это как? – заволновалась мама.

– В такт музыке! – отшутилась дочь.

– Может быть, тебя к другой учительнице перевести? – предложила Нина Михайловна.

Людмиле хотелось уйти от Валерии Алексеевны, которая играла произведения так, что тяжеленное пианино едва удерживало равновесие.

– Опять не в настроении?! – сожалея о том, что пришла на урок, делала вывод ученица.

Возвращалась она домой не в духе. Садиться за инструмент не хотелось. А ещё больше – на следующий день появляться в музыкальной школе. Так продолжалось три года. Люда уже подумывала оставить занятия музыкой.

– Но что скажет папа? – вопрос, на который она знала ответ.

– Учиться – и никаких гвоздей! – вот лозунг твой и солнца, – всегда в подобных случаях шутил отец.

Люда старалась выполнять все упражнения, которые задавала Валерия Алексеевна, но делала это без желания. В волшебный мир музыки девочка попала благодаря своей тёзке. Однажды невысокого роста молодая женщина тихо вошла в класс.

– Здравствуй, Люда! Я твоя новая учительница по специальности Людмила Георгиевна Сай, – почти шёпотом произнесла она.

– И меня так зовут, – сразу отозвалась ученица.

Её поразили манеры нового педагога: неслышно, как кошка, она передвигалась по кабинету, подолгу стояла у окна, смотрела вдаль и о чём-то думала. Девушке казалось, что её тёзка была где-то далеко-далеко …

– Люда, тебе какая нравится музыка?! – вдруг спросила она.

Вопрос застал ученицу врасплох.

– Хорошая! – выпалила девочка.

Людмила Георгиевна мило улыбнулась.

– Эта точно не будет бить линейкой по пальцам или по плечу, – решила она.

Вдруг учительница, без объяснения причины, вышла из комнаты. Её не было минут пятнадцать-двадцать, почти пол-урока. Люда решила повторить домашнее задание. Так же неожиданно учительница появилась с большими сборниками в руках.

– Ходила в библиотеку, кое-что подыскала для тебя! – радостно произнесла она. – Ты когда-нибудь играла в четыре руки?

– Не пробовала, – призналась ученица.

Ей показалось, что ответ обрадовал Людмилу Георгиевну. Она попросила её освободить место за инструментом – не торопясь, села, так же, не спеша, поднесла руки к клавишам и замерла …

– Манерная какая-то, – подумала Люда.

– У медали две стороны, – начала она объяснять, упреждая вопрос. – Важно не только знать, надо уметь преподнести свои знания и сделать это красиво.

Она будет учить Люду музыке и раскрывать секреты … долгой семейной жизни!

– Причём тут это? – семиклассница поймёт чуть позже. Когда девушка приходила на занятия неподготовленной, учительница не ругала её.

– Люда, представь, пришёл вечером муж домой голодный, а ты ему: «Я не успела приготовить ужин, не успела постирать, детей накормить …».

– Не продолжайте, я всё поняла, в следующий раз выучу урок обязательно, – пообещала она.

Когда в дневнике у Люды появилась цифра «5», она не сразу догадалась, что это оценка за урок.

– Папочка, я получила пятёрку по специальности! – радовалась дочь, как будто произошло чудо.

Увидев улыбку на лице отца, она решила радовать его до самого окончания школы. Было тяжело. Нагрузки росли с каждым днём.

– Дочка, главное, чтобы ты успевала в основной школе, – стал переживать отец.

– Я постараюсь, – пообещала она. – Но сегодня мне нужно обязательно «разобрать» концерт Моцарта.

Люда неплохо читала ноты с листа, легко брала рукой «до» одной октавы и «ре» следующей. Впервые за много лет ей рассказали, как правильно учить произведение наизусть. Она уже не боялась сдавать экзамены за четверть. Играла с Людмилой Георгиевной на двух инструментах. «Танец половецких девушек» из оперы Александра Бородина «Князь Игорь», «Вальс цветов» из балета Петра Ильича Чайковского «Щелкунчик» – комиссия была в оценке единодушна. Людмила старалась изо всех сил, чтобы не подводить свою, ставшую любимой, учительницу. И что бы ни происходило, она никогда не повышала голоса. Отношения учительницы и ученицы бурно обсуждались в педагогическом коллективе.

– Нельзя общаться, словно ровесницы, – говорили одни.

– Это образец отношений, – утверждали другие.

Людмила Георгиевна, к удивлению своей тёзки, ни на кого не обращала внимания.

– Нам нужно готовиться к выпускным экзаменам, давай поработаем над программой, комиссия поставила условие: ты будешь играть одна, – сообщила она однажды.

– А так хотелось экзаменаторов удивить! – расстроилась ученица.

– Мы найдём концерты Моцарта, которые в этой школе ещё никто не исполнял, – поспешила успокоить наставница. – Ты обязательно удивишь!

Галя Яковлева всё чаще стала обижаться. Времени у Люды на «секретные» разговоры с ней не хватало.

– Зазнаёшься, подруга, – упрекала она и делала вид, что ей всё равно с кем водиться.

Она быстро нашла замену – Люду Мишину, которая долго ждала, когда закадычные подруги поссорятся. Мила с головой погрузилась в волшебный мир музыки, о чём так долго мечтала.

– Дочь увлеклась! – едва скрывал радость отец. – Всё идёт по плану!

Он даже стал чаще улыбаться, отчего в доме воцарились мир и покой. Бесконечные гаммы, фрагменты произведений домочадцы воспринимали как обязательный фон.

– Люда неплохо играет на пианино, – как-то поделилась с мамой Лена.

Она гордилась сестрой, но тщательно это скрывала, чтобы та не зазнавалась. Сама часто подходила к инструменту, музицировала. Просила научить играть. Но то ли нетерпеливой оказалась ученица, то ли педагог неопытный – вершиной достижений Лены стал популярнейший «собачий» вальс, который исполнялся в известном мультфильме «Варежка», и знаменитая в кругах музыкантов-любителей «Цыганочка».

– На выпускном экзамене будем исполнять четыре произведения, – сообщила Людмила Георгиевна в начале учебного года. – Два из них – концерты Моцарта.

Девушка обрадовалась. Секрет успеха, который знала её учительница, был слишком прост – она всегда предлагала произведения, которые Люде нравились! Иногда шла на риск, пренебрегая обязательной программой, за что получала «дополнительные баллы» от своей ученицы.

Весна пришла нежданно. Яркое солнце быстро растопило снег, зажурчали ручейки … Всё чаще Люда слышала разговоры школьных подруг о свиданиях с мальчишками, о первых поцелуях. Она завидовала их беззаботной жизни и со страхом ждала выпускных экзаменов сразу в двух школах.

– Соберись, думай о прекрасном, у тебя всё получится! – наставляла тёзка в день экзамена.

Люда уверенно вышла на сцену, поклонилась. Не спеша, как учили, села за инструмент, достала носовой платок, тщательно протёрла клавиши, чем сильно удивила экзаменаторов, и замерла. Председатель комиссии объявила программу, которую предстояло исполнить. К ужасу Люды, она назвала пять, вместо четырёх подготовленных, произведений.

– Что же делать? – пришла в замешательство выпускница.

– Что бы ни случилось, не подавай вида! – вспомнила она слова своего педагога. И, словно птица, взмахнув крыльями, ударила по клавишам с такой силой, что инструмент закачался. Ещё через несколько секунд девушка пришла в себя, финальный аккорд заставил её, наконец, очнуться. Ей казалось, что всё происходило само собой, и она в этом не участвовала. Без ошибок было сыграно второе произведение. С исполнением одного из концертов Моцарта случилось непредвиденное. Люда доиграла до середины – вдруг пальцы застыли над клавишами.

– Ты, наверное, в этот момент подумала: играть или нет пятое произведение, о котором объявила экзаменатор? – после выступления спросит тёзка.

– Как Вы догадались? – удивится Люда. Учительница в ответ мило улыбнётся.

Из оцепенения выпускница выйдет только тогда, когда исполнит пятое произведение, которое на уроках отлично читала с листа. Случилось чудо, иначе произошедшее с ученицей не объяснить. В какой-то момент она вдруг отчётливо представила разворот нотной тетради с произведением, которое не знала наизусть.

Людмила Георгиевна однажды заметила, что ученица обладает хорошей зрительной памятью. Девушка «фотографировала» всё, что вызывало у неё повышенный интерес. Это помогло ей, казалось, в безвыходной ситуации. Она исполнила пятое произведение, но за экзамен получила четыре с плюсом. В этой школе и плюсы, и минусы были равнозначны дополнительным баллам. Люда сначала расстроилась, но потом, увидев одобрительную улыбку своей тёзки, засмеялась. Самое страшное было позади. А самое грустное – впереди: приближалось время расставания. Людмила Георгиевна вышла замуж и уехала в Подольск. Вскоре стала матерью.

Переписка оказалась непродолжительной – видимо, заботы о малыше захватили её, как когда-то красивая музыка. С тех пор они ни разу не виделись, остались только воспоминания о добрых тёплых отношениях, по крайней мере, у Люды.

Школьная подруга

Они серьёзно подружились в пятом классе, когда их посадили вместе за одну парту. Галя была девочкой с характером – для неё не существовало авторитетов ни среди учителей, ни среди мальчишек и девчонок. С Людой стала «водиться» только потому, что та не задавалась и была «рубахой-парнем»: не предавала, не ябедничала, всегда помогала в трудную минуту. Дружбой дорожили: даже после уроков они старались быть вместе. Галя часто провожала подругу в музыкальную школу, чтобы поговорить на разные «секретные» темы.

Люду держали в строгости: с мамой поделиться она стеснялась, сестра большую часть свободного времени проводила с лучшей подругой – Леной Борисовой, с отцом обсуждать щекотливые темы боялась. Иногда Галя ждала, когда у Люды закончатся уроки, чтобы ещё час-полтора поболтать с ней и насладиться свободой.

Папа, узнав, что у дочери появилась подруга, выразил неодобрение. Цель воспитать Люду так, как он задумал, оказалась, по его мнению, под угрозой.

– О чём они могут говорить? – этот вопрос всегда волновал папу. – А вдруг их общение повлияет на учёбу, и Люда не сможет выполнить ту программу-максимум, которую он определил на ближайшие пять лет?! Главное – учёба, музыка, спорт – три кита, на которых должно строиться воспитание, – рассуждал он.

Общение дочери с подругами не входило в его планы. Тогда и начались конфликты. Стремившаяся к свободе Людмила на вопросы: «Где была и почему так долго?» дерзила.

– Где-то я отпустил поводья, – сокрушался отец.

Дочь не сразу поняла, что он этим хотел сказать. Только потом конюх Иван Михайлович Малахов объяснит, что повод – это ремень, прикреплённый к удилам, и служит для управления лошадью. Отпустить поводья – значит, дать ей свободу. В этом случае она может «расслабиться» и начать делать то, что захочет.

Отец почему-то считал, что дочь выберет не тот путь, который намечен его системой воспитания, и всё пойдёт прахом.

– Я проверю, какую стенгазету вы делали к Новому году! – грозился он, когда Люда называла причину позднего возвращения домой.