Документальные повести

Ожог – от музыки, от картины или от любви

Тонио рос подвижным ребёнком, впрочем, как и его младший брат Франсуа. О своих братьях вспоминает их старшая сестра, Симона: «Оба они и вправду были несносные мальчишки, так ведь это всегда бывает в детстве, когда энергия бьет ключом, а отца слишком рано не стало и обуздать тебя некому.

Они вечно дрались друг с другом и никого не слушались. По утрам от их беготни дом ходил ходуном. Антуан не желал мыться в тазу и вывертывался из рук отчаявшейся гувернантки. Он прыгал и скакал голышом, корчил ей рожи. Или принимался что-то рассказывать брату, а Франсуа, не слушая, напевал дразнилку: «Не болтай, дуралей, наши уши пожалей!» Антуан тут же набрасывался на него, и опять начиналась потасовка. За общий стол их не сажали, они ели с гувернанткой и младшей сестренкой, но вопли и яростные протесты («не хочу морковку!») разносились по всему дому и портили взрослым аппетит».

Тонио

Подрастающих графских детей Сент-Экзюпери воспитывали в лучших традициях дворянства. В них развивали чувство собственного достоинства, патриотизм, повышенное чувство долга перед родиной, природные дарования с тем, чтобы сполна послужили отечеству. В них развивали разносторонние интересы и умения, стремление к самосовершенствованию и саморазвитию. Осуждалось быть хвастливым и заносчивым в силу своего высокого происхождения. В дворянских детях воспитывались: честность, вежливость, учтивость к старшим и вышестоящим, смелость, умение мужественно превозмогать жизненные трудности, владеть собой, самодисциплина. Позже об этих чертах характера Антуана, присущих ему, как истинному дворянину, напишут в своих воспоминаниях его друзья и сослуживцы²⁶.

Тонио рос талантливым и любознательным. В детстве он писал стихи, небольшие пьесы, любил книги. «Переходя из комнаты в комнату, я вдыхал разлитый повсюду… запах старых книг, с которым не сравнятся никакие благовония», – напишет он позже в «Планете людей».

Он рано научился читать. «Первой книгой, которую я по-настоящему полюбил, был сборник сказок Ханса Кристиана Андерсена. Но это была уже вторая из прочитанных мной книг. В четыре с половиной года я сгорал от желания прочитать настоящую книгу. На дне старого деревянного сундука, набитого пожелтевшими каталогами и проспектами, я наткнулся на брошюру по виноделию; она была совершенно недоступна моему пониманию, но я прочел ее всю от корки до корки, пленяясь каждым словом. Это и была моя самая первая книжка.

Через несколько лет я открыл для себя Жюля Верна. Мне уже было около десяти. «Черная Индия», одна из его наименее известных книг, которая вообще-то считается скучноватой, ослепила меня блеском великолепия и тайны. Я и теперь остаюсь при своем мнении, потому что этому роману суждено было сыграть важную роль в моей жизни. Действие его разыгрывается в подземных галереях, прорытых на глубине нескольких тысяч футов²⁷, куда от века не проникает свет. Вполне возможно, что фантастическая атмосфера этой книги, запечатлевшаяся у меня в памяти, лежала у истоков моего «Ночного полета», который тоже есть не что иное, как исследование тьмы», – напишет Сент-Экзюпери в «Воспоминаниях о некоторых книгах».

С раннего возраста Антуан увлекался техникой, ему нравилось заниматься изобретательством. На полях тетрадки, в которой писал свои детские стихи, он чертил схемы моторов, по памяти пытался воспроизвести схему устройства паровоза, мастерил самодельный телефон.

Тонио с матерью

Тонио хорошо рисовал. Переписываясь с матерью, сёстрами и друзьями, когда был ещё школьником, он сопровождал свои письма карикатурами, смешными сценками или пейзажами. Сестра Симона вспоминает: «Мой брат всегда разрисовывал школьные тетради и студенческие конспекты. Он присылал нам письма, испещрённые рисунками, которые не всегда нравились адресатам, поскольку изображали их в ужасном, карикатурном виде»²⁸. Впоследствии Антуан сам сделал акварельные иллюстрации к своей знаменитой сказке «Маленький принц», хотя не был профессиональным художником.

Тонио унаследовал от матери талант не только к рисованию, но и к музыке. Тонко устроенный, он был способен на «ожог – от музыки, от картины или от любви». Ему нравились произведения Баха. «Вас погружают в стихию Иоганна Себастьяна Баха, и все ваши ощущения меняются. Даже смерть, если она настигнет вас в это время, приобретает совершенно иной смысл. И любой ваш поступок. И любое горе»²⁹.

Один раз в неделю в усадьбу приезжала из Лиона знакомая матери, преподавательница музыки, Анна-Мари Понсе. Она учила детей игре на музыкальных инструментах и пению. Тонио обучали игре на скрипке и фортепиано.

Во Фрибуре. Смерть брата

В 1909 году (Антуану 9 лет, Франсуа ─ 7) Мари отдала братьев в коллеж Нотр-Дам де Сент-Круа, в городе Ле-Ман. Когда-то в этом коллеже обучались отец и дядя Антуана. Здесь братья проучатся в течение шести лет. В коллеже Тонио продолжил обучение игре на скрипке.

Неспокойное было время, шла Первая мировая война, и Мари, осенью 1915 года, перевела детей в коллеж Монгре, который располагался ближе к дому. Братья проучились в нём один семестр. Но, в связи с военными действиями, преподавателей в коллеже становилось всё меньше, их забирали на фронт, и мать отправила братьев учиться в Швейцарию, в коллеж Вилла-Сен-Жан во Фрибуре, где было спокойно и безопасно.

Жилые и учебные корпуса в коллеже были светлые и чистые, находились они в горном лесу, над городом. Здесь подростки могли не только учиться, но и полноценно развиваться физически. На территории коллежа имелись: плавательный бассейн, зал для фехтования, теннисные корты. В зимнее время ученики катались на лыжах по горным склонам. Никогда и никому Антуан не спускал обид и оскорблений, не любил прозвищ, нередко вступал в конфликт с обидчиком, хоть это и сказывалось на его оценке по дисциплине.

Он не выделялся блестящей учёбой, был задумчив и романтичен, но он много читал, писал стихи и лучшие сочинения в классе. «Я никогда не питал пристрастия к романам и читал их не так уж много. Первыми привлекли меня романы Бальзака, особенно «Отец Горио». В пятнадцать лет я напал на Достоевского, и это было для меня истинным откровением: я сразу почувствовал, что прикоснулся к чему-то огромному, и бросился читать все, что он написал, книгу за книгой, как до того читал Бальзака. В шестнадцать я открыл для себя поэтов. Естественно, я был уверен, что сам к ним принадлежу, и два года кряду, подобно всем подросткам, лихорадочно кропал стихи. Я боготворил Бодлера и, к стыду своему, должен сознаться, что затвердил наизусть всего Леконта де Лиля и Эредиа³⁰, а также Малларме³¹. От любви к Малларме не отрекаюсь и поныне. Из современных романистов первым мне полюбился Жан Жироду, «Школа равнодушных». В этом коллеже Антуан получил качественное образование; углубленное гуманитарное и хорошую подготовку по естественным и точным наукам.

После окончания коллежа Антуана настигает тяжёлый удар. От острого перикардита сердца умирает Франсуа. «Мой младший брат болел, ─ читаем в «Военном лётчике», ─ и уже несколько дней, как был признан безнадежным. Однажды утром… меня будит его сиделка:

– Ваш брат зовет вас. <…> Поспешно одеваюсь и бегу к брату. Он обращается ко мне своим обычным голосом:

– Я хотел поговорить с тобой прежде, чем умру. Я умираю. – Лицо его сводит судорога, и он умолкает. <…> Но, успокоившись, он объясняет мне:

– Не бойся… я не страдаю. Мне не больно. Но я не могу удержаться. Это уж мое тело. – Его тело – уже не принадлежащее ему владение.

Но он хочет говорить серьезно, мой маленький брат, который через двадцать минут умрёт. Он чувствует настоятельную потребность передать кому-то в наследство частицу себя. Он говорит: «Я хотел бы оставить завещание…» И он краснеет, гордый, разумеется, тем, что поступает, как взрослый мужчина. Если бы он был строителем башни, он завещал бы мне достроить свою башню. Если бы он был отцом, он завещал бы мне воспитание своих сыновей. <…> Но он всего лишь ребенок. Он завещает мне моторную лодку, велосипед и ружье».

ГЛАВА 8. ПАРИЖ, АРМИЯ

И чистка картошки, и строевые занятия

Начало ХХ века – время заката европейской аристократии. Отец Антуана – один из представителей разорившихся французских дворян, многие из которых уже не могли позволить себе спокойно жить в своих постепенно разоряющихся имениях, они вынуждены были поступать на службу. Жану не удалось оставить состояние своим детям. Их мать Мари тоже – из обедневшей провансальской аристократии.

Поместье в Сен-Морисе, доставшееся Мари по наследству, давало небольшой доход. По мере того, как дети подрастали, финансовое напряжение в семье усиливалось. Детям Сент-Экзюпери пришлось самим пробиваться в жизни. После беззаботного и безбедного детства они в полной мере столкнулись с суровой действительностью.

Завершив обучение в коллеже, получив полное среднее образование и диплом бакалавра, 17-летний Антуан едет в Париж. Он готовится к поступлению в высшее военно-морское училище, куда определялись тогда многие молодые люди аристократического круга. Из-за осложнившегося материального положения семьи, мать Антуана вынуждена была значительно сократить сумму, отправляемую ему в Париж. Несмотря на знатное происхождение, графский титул, Антуан, выросший в достатке, теперь часто испытывал денежные затруднения.

Для того чтобы выдержать большой конкурс в военно-морское училище, он проходит дополнительный курс математики. Окончив его, блестяще сдаёт экзамен по математике, его работа признана лучшей на конкурсе. Но дальше он терпит неудачу, и на каком экзамене – по сочинению! Он, который писал в школьные годы лучшие сочинения в классе, не смог заставить себя писать на предложенную псевдопатриотическую тему. Антуан отделался несколькими строчками и получил неудовлетворительную оценку. Его нетерпимость к сделкам с совестью останется с ним на всю жизнь.

Потерпев неудачу на экзамене в военно-морское училище, Антуан записывается вольнослушателем в Парижскую Академию изящных искусств на архитектурное отделение. Но, проучившись в ней год и три месяца, понимает, что это не его путь, прерывает действие отсрочки, данной ему высшим учебным заведением, и уходит служить рядовым в армию, записавшись в авиационный полк, в Страсбурге.

Он и ещё три новобранца из его команды, в силу своего дворянского происхождения, помимо основной службы, имели привилегию обучаться лётному делу. Но вначале, как остальных рядовых, Антуана назначили в рабочую команду, где – и чистка картошки, и строевые занятия.

Уроки пилотирования

Его титул графа, образование бакалавра, полученное в коллеже, хорошее знание физики и математики вводят в недоумение вышестоящих офицеров, которые, как и Сент-Экзюпери, по происхождению дворяне. Они предлагают ему читать курс лекций для новобранцев по аэродинамике и теории двигателя внутреннего сгорания. Антуан соглашается.

Теперь ему легче на службе, и он с нетерпением ожидает, когда начнётся обучение полётам. Но случается непредвиденное. На учебном самолёте погибают в аварии лётчик-инструктор и его ученик. В связи с этим министерство запретило обучать в полку военнослужащих срочной службы профессии лётчика.

Тогда Антуан договаривается с пилотом, капитаном де Билли, о частных уроках пилотирования. Курс обучения лётному делу стоит две тысячи франков. Тонио просит мать прислать ему эти деньги, подробно объясняет ей в письме ход своих мыслей и действий, делится с ней своим желанием летать, успокаивает: «…Капитан Билли был со мной очарователен… он вполне одобряет мою мысль получить права гражданского летчика. <…> Меня будут учить летать на чрезвычайно тихоходном „Фармане“. На нём специально устанавливают двойное управление. <…> Клянусь, вам незачем беспокоиться. Раньше, чем через три недели, я без двойного управления не полечу…»

Мари изыскивает возможность и отправляет сыну необходимую сумму. Пройдя специальный курс пилотирования, Антуан получает лицензию гражданского лётчика. За время обучения он успел горячо полюбить небо и самолёт. При этом его не оставляет желание писать, оно волнует его, нарастает и усиливается.

По просьбе Антуана его переводят на полгода в Марокко (колония Франции), где он проходит специальный курс обучения и получает права военного лётчика. Служба в армии подходит к концу. Антуан становится профессиональным гражданским и военным лётчиком. Незадолго до окончания службы его направляют из Марокко в город Истр, во Франции, на курсы военных пилотов, для совершенствования лётного мастерства. После чего, в звании младшего лейтенанта, Сент-Экзюпери получает назначение в 34-й авиационный полк в Бурже, под Парижем.

ГЛАВА 9. ЛУИЗА

Мне-то крышка. Но не падать же на праздничную толпу

С января 1923 года в жизни Сент-Экзюпери наступает полоса неудач. В те времена профессиональные пилоты демонстрировали на праздниках своё лётное мастерство. Они показывали в небе захватывающее зрелище из сложных и опасных фигур высшего пилотажа.

Друг Антуана, врач Жорж Пелисье вспоминает: «Просто диву даешься – сколько он перенес тяжёлых аварий, из которых, кажется, только чудом вышел живым. В 1923 году он проходил военную службу в Бурже. И тут, во время народного гулянья в Версале, случилась его первая авария. Он проделывал над толпой зрителей акробатические номера „на дрянном самолётишке“. Машина начала разваливаться в воздухе. Антуан успел подумать: „Мне-то крышка. Но не падать же на праздничную толпу“. По счастью, ему удалось дотянуть машину до места, где падение было опасно для него одного. Его подобрали полуживого. В сознание он пришел уже на койке военного госпиталя».

Поправившись, Антуан возвращается в авиачасть, садится в самолёт и снова поднимается в небо, чтобы доказать самому себе, что он, несмотря на неудачу, по-прежнему может летать.

Он помолвлен с Луизой де Вильморен, его первой любовью. Луиза – девушка из знатной и весьма состоятельной семьи. Её родные озабочены тем, что Антуан хоть и граф, но беден, а его профессия грозит Луизе стать молодой вдовой. Родные ставят условие: если она по-прежнему хочет выйти за него замуж, он должен отказаться от профессии лётчика.

Сент-Экзюпери оказался перед трудным выбором. «В то время гражданская авиация едва расправляла крылья; мало кто предугадывал тогда ее поразительный расцвет…», – вспоминал Дидье Дора³². После долгих, мучительных раздумий Антуан порывает с полётами и демобилизуется. Но он продолжает грезить небом.

Знакомый графов де Вильморен помог Антуану устроиться служащим в компанию по производству плитки. Новая работа находилась в хорошем месте – неподалёку от Елисейского дворца, в Париже. Но ежедневная монотонная проверка отчётов, маленький, мрачный кабинет, в котором надо было находиться от звонка до звонка, сковывали Антуана и приводили его в уныние. Эта работа была не для него, творческого, общительного человека, любящего небо и самолёты.

Он брался писать. Главы из его первой, впоследствии утерянной повести «Бегство Жака Берниса», были напечатаны в популярном парижском журнале «Серебряный корабль», издательницы Адриенны Монье, и имели успех у читателя. Для начинающего автора – это было очень даже неплохо. Но для того чтобы обеспечить себе безбедную жизнь, этого было недостаточно.

Помолвка Антуана с Луизой, назначенная на конец 1923 года, расстроилась. Незавидное материальное положение Тонио, его неотступная мечта о небе не устраивали ни родных Луизы, ни её саму, да она и не представляла себе жизнь отличную от той, которой жила в родном доме. Антуану же претило праздное аристократическое времяпровождение семейства Вильморинов.

Сестра Антуана, Симона, пишет в своих воспоминаниях: «Однажды Ивонна (двоюродная сестра писателя, прим авт.) повезла Антуана на субботу и воскресенье к своим родителям в замок Ланкосм; это была не слишком удачная мысль. Сугубо светские разговоры о политике, о лошадях, о земледелии, финансах и игре в бридж ничуть не занимали Антуана. Он был не способен ни принять участие в подобной беседе, ни перевести ее в другое русло какой-нибудь остроумной шуткой (на это не вдохновляло окружение) – и все время отмалчивался, к великой досаде хозяев, которые рассчитывали найти в нем блестящего собеседника. До самого возвращения в Париж он так и не вымолвил ни слова, и наш дядя потом попрекнул маму тем, что ее сын настоящий дикарь».

Позже Антуан напишет в письме Луизе: «Я далек от светской жизни… снобизма и рассеянной, бесполезной жизни… Я сказал себе: «Жизнь одна (по крайней мере, так я предполагаю), и мне будет жаль, если я потрачу ее на серую работу и светские чаи». На протяжении всей своей жизни он останется верен этому убеждению ─ «Никогда я не сдамся пресыщению»³³.

Это слишком глубоко во мне…

Осенью 1924 года Антуан уходит из компании по производству плитки и устраивается торговым агентом на завод по изготовлению грузовиков, с предварительной двухмесячной стажировкой в должности механика по сборке автомобилей.

Его рабочий день длился десять часов, на дорогу уходило ещё три часа. Из письма другу Шарлю Саллю: «Я в изнеможении добираюсь домой и засыпаю на ходу. Но, дружище, я ни в коей мере не считаю это невыносимой тоской. В великолепном синем комбинезоне я провожу дни напролет под грузовиками. <…> Я уже в состоянии полностью разобрать твой «Ситроен».

После стажировки Антуан работает торговым агентом, но без особого воодушевления и успеха. Его осуждали богатые родственники, они укоряли его мать, называя её сына авантюристом, позорящим их знатный аристократический род. Работу лётчика они считали самоубийством, а последующую работу в должности мелкого служащего – недостойной дворянина. Именитые родственники будущего писателя изменят своё отношение к нему и его матери значительно позже, спустя годы, когда, после гибели сына, мать получит письмо от генерала Шарля де Голля:

«Генерал де Голль, 27 декабря 1959 г.

Сударыня,

от всего сердца благодарю Вас. Ваш сын жив, он среди людей! И Франция счастлива этим! Примите, сударыня, уверения в глубочайшем уважении и признательности. Ш. де Голль»

В 1925 году Луиза вышла замуж за американского предпринимателя. Антуан болезненно переживал разрыв с любимой и долго ещё писал ей. Его письма красноречиво говорят о том, что это было не просто юношеское увлечение, а глубокое, сильное чувство, прекрасная и одновременно трудная пора в его жизни.

Из письма Антуана, отправленного Луизе из Парижа в апреле 1929 года: «Мне совершенно необходимо тебе написать. Хотя словами мне сказать тебе нечего. Это слишком глубоко во мне, слишком переплелось со мной. И смута так велика, что ее не передать никакими словами. Но, несмотря ни на что, мне необходимо поговорить с тобой. Не потому что я надеюсь на понимание. Скорее я предпринимаю попытку, обреченную на провал. Слова. Так подбрасывают в воздух почтовых голубей, не зная, долетят ли. Но знаешь, может, посыл значим сам по себе, и он более значим, чем получение. Тебе я отдал всего себя. И теперь, может быть, по собственной воле повторно иду в рабство. Тебе измениться невозможно. Я сказал тебе, что не понимаю, но я понимаю все, понимаю, – когда ты становишься ближе, когда отдаляешься, когда приходишь ко мне, когда отправляешь меня в изгнание. Ты переменчивая погода, а я все пытаюсь погреть старые раны на солнышке… Любимая моя, не пугайтесь: я разговариваю сам с собой. Любовь много больше меня. Мне нужно ее рассказать».

ГЛАВА 10. ВАШ СЫН ОЧЕНЬ СЧАСТЛИВ, ОН НАШЁЛ СВОЕ ПРИЗВАНИЕ

В Каб-Джуби

Антуан продолжает работать торговым агентом, но его всё сильнее влечёт небо. «Работая только ради материальных благ, мы сами себе строим тюрьму. И запираемся в одиночестве, и все наши богатства – прах и пепел, они бессильны доставить нам то, ради чего стоит жить», – напишет он в книге «Планета людей».

Наконец, в 1926 году, Сент-Экзюпери удалось устроиться в компанию авиационных предприятий авиаконструктора и предпринимателя Латекоэра. Антуан стремится поскорее приступить к полётам, но директор авиалинии Дидье Дора отвечает ему: «Как все. Поэтапно». Это означало, что прежде надо поработать простым механиком в ангаре: разбирать моторы, менять свечи, чистить цилиндры… Антуан работает, терпеливо ожидая, когда его допустят к полётам.

Антуан, 1926 год

Из воспоминаний Дидье Дора: «Сент-Экзюпери пришел ко мне в октябре 1926 года, это было в Монтодране (Тулуза), я ведал тогда эксплуатацией авиалиний компании «Латекоэр» <…> Так же, как механики, он прослушивал моторы… Он никогда не брюзжал, не боялся черной работы, и скоро я убедился, что он завоевал уважение рабочих Монтодрана… Несколько недель спустя я доверил ему почтовый рейс на Касабланку. <…> Он стал одним из самых надежных и аккуратных пилотов нашей линии… Я сразу почувствовал, что Сент-Экзюпери – настоящий человек, к тому же способный вдохновлять и вести других, именно поэтому вскоре ему была поручена миссия, от которой зависела безопасность нашей линии на побережье Африки.

У нас были до крайности напряженные отношения с кочевниками. Понимая, что тут нужен человек со многими достоинствами и прежде всего с большим тактом, я доверил Антуану де Сент-Экзюпери пост начальника аэродрома в Кап-Джуби. <…>

Пренебрегая всякой осторожностью…, он умудрился за несколько недель расположить к себе испанца – коменданта форта, добился согласованности действий от летчиков-спасателей, обязанных выручать экипажи потерпевших аварию самолетов, а главное, установил добрососедские отношения с кочевниками… Его мужество, его спокойная уверенность оказались куда убедительней долгих уговоров. Он поселился в дощатом бараке, стоявшем вне крепостной стены форта Кап-Джуби, он не искал защиты от разбойничьих набегов – и сразу же приобрел среди кочевников славу редкостного смельчака. <…>

Да, Франция многим обязана таким людям, как Антуан де Сент-Экзюпери; теперь, тридцать лет спустя, у меня есть этому живые доказательства… Немало мавров-переводчиков горячо и искренне рассказывали мне, как горды они тем, что когда-то в Кап-Джуби или Порт-Этьене разделяли с ним скромную трапезу».