Переливающиеся, мерцающие в темном небе звезды, смотрели на Иван Иваныча, он в свою очередь смотрел на них. Мимо пронеслась мамаша, волочащая на санках истошно вопящее дитя.

– Вот сынок, вырастешь, никогда не пей! А то будешь всю жизнь, как этот дяденька, валяться в грязи. – ребенок замолк и проводил глазами лежащего коллекционера.

Из арки дома напротив, выехала машина патрульно-постовой службы.

– Сержант, смотри, пьяный валяется, примем?

– Да ты что, еще мы пьяных бомжей не подбирали, он нам сейчас всю машину уделает, в век не отмоемся. Вон скорая помощь на светофоре стоит, их клиент.

В карете скорой помощи тоже заметили лежащего мужчину.

– Вячеслав Геннадьевич, давайте возьмем? – молодая практикантка ткнула пальцем в сторону лежащего Иваныча.

– Ты в своем уме? У нас через 15 минут пересменка, а возиться, оформлять его, знаешь сколько? Сейчас очухается и пойдет домой. Я таких сотни перевидал.

Проезжали редкие машины, проходили продрогшие люди, спешащие в свои теплые квартиры к горячим чайникам. Никому не нужен был лежащий у магазина Иван Иваныч. Хотя были и те, кто скользнув взглядом по лежащему человеку, быстро отводили глаза и ускоряли шаг.

– Ты чего тут загораешь, папаша? – обдав Иваныча перегаром, поинтересовался склонившийся над ним молодой человек, с мутными глазами. – А ну-ка, – запустив пятерню в карман пальто, выгреб оттуда горсть мелочи – не густо папаша! – и на секунду задумавшись, сорвал с головы Иван Иваныча старенькую заячью шапку. После чего резко развернулся и, пошатываясь, не разбирая дороги, исчез в темноте сквера, оставляя за собой глубокие следы.

Иваныч хотел заплакать, но не смог. Ему было горько от состояния своей полной беспомощности. Он закрыл глаза, потом хотел открыть их снова, но у него не получилось. Отяжелевшие веки не слушались.