Расставание с простотой

Будто мало того, что я сисадмин

Да ладно, чего там

Я ж вижу

Так вот

Есть два вида людей

Как минимум два: обычные и настоящие

Обычные это как мы, то есть

Пигмеи, карлики

Гномы

Есть другие

Настоящие hommes,

Сто семьдесят рост, голова, руки и ноги

Гуманоиды, витрувианцы, давиды

Их меньше, но

Они есть

Проблема

В том, что и те, и другие

Видят себя одинаково – человеками

Мозг запрещает нам видеть реальность вещей

Только они-то правы

А мы себе лжём

И, конечно

Они много сильней

Тупо размер: как взрослый против ребенка

Можно взять и тупо об стену

Полагаю, что так

Всё и было

Свидетели

Вам не помогут

Им не видно реальности, мозг запрещает

Надо смотреть вглубь и в суть:

Это одна из них

Настоящих

Та девчонка

Она оператор эфира, но

Отнюдь не мартышка: книги, диссер (да-да),

Пару раз мы с ней говорили

Кажется, что-то

Про снег

Забавно

Что вам не удастся

Ничего доказать, пока все не увидят мир

Таким, каким его вижу я

Сумасшедший

Здоровый

Либеро

Я тогда, вообще-то, повесился, —

в обед, в кабинете директора, —

трос витой затрещал, но выдержал,

натянулся и вдруг опал.

Я парил, словно шарик с гелием,

или будто я в невесомости

враз лишился своих паршивеньких

ста пятидесяти килограмм.

Она стояла у двери.

Застигла меня врасплох.

Глаза у нее горели

непостижимостью.

Я не сдох.

Мы и словом с ней не обмолвились

и друзьями не стали близкими.

Жизнь катилась вполне обычная,

пошловатая, как всегда.

У меня – борьба с холодильником,

У нее – с любовью изменчивой,

а директор, ныне покойничек,

снова нажил себе врага.

Она стояла у двери.

Застигла его врасплох.

Глаза у нее горели

решимостью.

Он подох.

Сошлась воедино мозаика

Всей жизни моей безрадостной.