– Война мой хлеб. Конечно, это выглядит аморально, но поверьте война ничем не хуже любой другой работы. Дело только в цене, война стоит дорого. Победа стоит еще дороже.
– Я ни в коем случае тебя не осуждаю, человек. Ваша природа требует крови, и денег, это врожденный порок твоего рода. Жажда власти, сребролюбие и страсть к насилию, такова суть людей – усмехнулся Кеннар.
– Не думаю, что имеет смысл приписывать врожденные пороки, тому или иному народу. Насколько мне известно ни один род Фанариона не может похвастаться врожденной чистотой – раздраженно ответил Амадо, впервые взглянув в острые глаза эльфа.
Злорадство блеснуло в глазах знатного гостя, секунду они смотрели друг на друга, сцепившись в невидимой дуэли. Кеннар побледнел и опустил взгляд в тарелку. Самодовольное выражение сползло с лица эльфийского героя.
– Что ж ты прав, человек. Мне не стоило так открыто осуждать твой род – после этих слов Кеннар забыл о существовании Родриго, переключившись на хозяйку имения.
Часть 9
Тихий стук вновь разбудил Амадо, он открывал дверь с заметным нетерпением, предвкушая незабываемую ночь. В спальню вошла Эйлель, страсть женщины еще более распаленная чем прежде, разжигала особый свет в глазах эльфийки.
– Ты смелый. Мало кто может так ответить Кеннару. Мой храбрый мальчик – шептала она ему в ухо.
Амадо почти не слышал ее слов, наслаждаясь бархатным прикосновением кожи эльфийки.
Неделю спустя гости собрались в обратный путь. За это время Лафна удостоилась двух сонетов, одной песни, четырех предложений руки. Девушка расцвела, купаясь в потоке обожания пылких поклонников. Настойчивость кавалеров беспокоила хозяйку имения. Эйлель облегченно вздохнула, когда Кеннар собрался в обратный путь. Его нагловатый племянник все настойчивее ухаживал за дочерью Эйлель, и лишь строгая выволочка знаменитого дяди несколько урезонила придворного повесу.
Стараясь не пересекаться с новыми гостями Эйлаха, Амадо часто ходил по громадному парку Оманитель. Этим утром он ушел особенно далеко и возвращаясь оказался с обратной стороны дворца. Тут гость обнаружил широкий внутренний двор, уставленный воинским снаряжением. Выезд для лошадей, чучела для стрельбы из лука и отработки техники фехтования мечом. Все говорило о серьезном отношении к подготовке будущего поколения эльфийских воинов. На одной из площадок фехтовали двое мальчиков. Тренер внимательно следил за поединком, поминутно выправляя технику неопытных бойцов.
Приблизившись к ним, Амадо с удивлением заметил, что бой ведут человеческие дети. Родриго поклонился поджарому эльфу. Наставник детей нехотя ответил человеку.
– Кто они? – поинтересовался Амадо.
– Аманаты. Дети царей Алкмеи – сухо ответил эльф.
– Дети Лефтерсиса? Алкмейский царь давал одного сына – недоверчиво проговорил Амадо.
– Нет, один Лефтесиса, а второй Клеомена, нового царя Алкмей – недоброжелательно глядя на человека ответил тренер.
– А что с Лефтерсисом?
– Не знаю. Это не мое дело. Мое дело воспитывать воинов, а не думать о судьбе чужих царей – раздраженно огрызнулся эльф.
Во дворце Амадо наткнулся на Эйлаха, тот принялся извиняться за поведение его соплеменников, на что Родриго спокойно ответил.
– Ты не должен извиняться за то, чего не делал. Лучше расскажи, что случилось с царем Алкмей?
– С Лефтерсисом? Ты не слышал? Его свергли. Хотели казнить, но архонты приняли решение лишить Лефтерсиса власти, сохранив ему жизнь – удивленно ответил Эйлах.
– Но почему?
– Как почему? Ты же их обманул! Обманул Лефтерсиса! Совет, когда узнал, что их надули, едва не казнил царя, вовремя вмешались архонты. Старейшины припомнили совету, что ты обманул не только Лефтерсиса, но и остальных стратегов. Теперь в Алкмеях новый монарх, его сын уже в нашем имении. Да, что ты так беспокоишься за этих дикарей, пусть они там решают, что хотят, пока нам не мешают.
– Тогда почему сын Лефтерсиса все еще аманат?
– Любой, кто попал в Эманторан остается здесь! Ты не знал? – смущенно улыбнулся Эйлах. – Сыну Лефтерсиса ничего не угрожает. Мы воспитаем его как подобает отпрыску великого дома. Мальчик будет служить Эманторану, на своем уровне, конечно, но ребенок никогда не вернется к отцу. Это невозможно.
– То есть…? – Амадо замолк на полуслове, до конца осознав, что Эйлах ему только, что сказал.
– Да мой друг, таков закон эльфийского королевства. Мне жаль.
Амадо молчал, обдумывая услышанное, Эйлах улыбнулся.
– Почему тебя это так расстраивает? Судьба подарила тебе шанс. Ты можешь жить в лучшем королевстве мира. В Эманторане нет болезней, голода, войн, тут живут самые высокие умы современности, тут живет сама память времен, все, что для тебя так ценно – с жаром говорил эльф.
– Свобода ценней всего, что ты перечислил. Ты мой друг, всегда имел власть, потому не можешь понять, что такое зависимость – с горечью в голосе произнес Амадо.
– Мой дом, твой дом. Прими свое положение не как рабство, а как предложение моей личной дружбы – эльф протянул руку, открыто глядя на человека.
Немного поколебавшись Амадо протянул руку в ответ.
– Я принимаю твою дружбу, и готов принять покровительство твоего дома, но я остаюсь равным среди равных – сдержанно проговорил человек.
– Договорились. Ты мой гость, и впредь с тобой должны обращаться как с членом семьи Аманитеэль – ответил Эйлах, и с силой пожал руку Амадо.
***
Вечерний стол непривычно пустой, после стольких дней веселья, подарил Родриго долгожданный покой. Таинственный полумрак окружал троих, Эйлель, Лафну и человека. Эйлах отправился провожать гостей, рассчитывая вернуться до темноты. Но к столу он не поспел, и обязанность развлекать женщин легла на Амадо. Помолодевшая Эйлель немного перепила, и откровенно приставала к гостю, страшно смущая дочь. Наконец глубокая ночь развела их по комнатам, Эйлах так и не вернулся.
Горячее тело эльфийки прильнуло к Амадо. Большие глаза женщины неотрывно смотрели на него.
– Кто ты? – неожиданно спросила она, легко проведя ладонью по его груди.
– Человек – улыбнулся Родриго, не понимая, о чем его спрашивают.
– Нет. Ты не человек – тихо промурлыкала женщина в самое ухо Амадо, он удивленно распахнул глаза.
– О чем ты?
– Я знаю все расы Фанариона, ты не похож ни на одну из известных мне. Лица как у тебя, я видела только в зеркалах памяти – улыбнулась Эйлель.
Глаза женщины расширились еще больше, и требовательно смотрели на человека.
– Зеркала памяти? Что это?
– В них мы можем увидеть нашу историю. Странно, что ты о них не слышал. Много лет назад я служила в Паленале. Тогда мы были очень дружны с Дарелианом, он и открыл для меня удивительный мир древности. В одном из зеркал мне попалась история о древних людях народа менантров, ты удивительно похож на них. Скудная информация не позволила мне узнать, что-то большее о утраченной культуре. Сегодня остались только осколки памяти о великом прошлом твоего рода, да и те в архиве Паленаля. Расскажи мне о своем народе – попросила Эйлель нежно заглядывая мужчине в глаза.
– Ты заблуждаешься. Да, я солгал, когда говорил о своем происхождении. На самом деле я не знал родителей. Я подкидыш, вырос в доме кузнеца, а после гибели Пуарава стал воином…
– Ну зачем ты лжешь? – с обидой в голосе простонала эльфийка, прижимаясь еще сильнее к Амадо. – Твои глаза, слишком умно смотрят, чтобы принадлежать сыну кузнеца. В них удивительная сила, думаешь я не видела, как ты подавил Кеннара? Легендарного героя, что выходил один на один с лучшими воинами прошлого. Тогда ты меня поразил – она поцеловала Родриго. – Откройся, я не выдам твою тайну.
– Я не хочу подвергать тебя опасности…
– Опасности? Меня? Ха, ха, ха, что может угрожать семье приближенного к королю дома в Эманторане? – искренне рассмеялась Эйлель откинувшись на подушки, бесстыдно обнажая красоту зрелого тела.
– Ты набиваешь себе цену? Создаешь интригу, налет таинственности. А ты хитрый, умеешь интриговать женщин – она перевернулась на бок и положила голову на руку, рассматривая лицо мужчины. Блаженная улыбка придавала глуповатый вид прелестному лицу Эйлель.
– Есть вещи, древнее и выше власти эльфов, то, что не подчиняется вашей воле. Как бы это оскорбительно не звучало для твоего уха, но это так – серьезно проговорил Амадо.
Темные глаза мужчины, глубокие и страшные погасили кураж Эйлель, веселость мгновенно испарилась.
– О чем ты говоришь? – напряженно глядя на него, проговорила хозяйка имения.
Во дворе послышалось цоканье подков, негромкий говор множества мужчин, лязг металла, и специфический скрип оружия, вынимаемого из ножен.
– Эйлах вернулся – обрадованно пролепетала Эйлель, и подхватив пеньюар быстро засеменила к дверям.
– Эйлель, постой! Тут, что-то не так – Эйлель удивленно повернулась к Амадо.
В этот миг раздался душераздирающий крик. Хозяйка выглянула в окно, по двору пробежала голая рабыня, стрела с глухим стуком вонзилась в ее спину, бросив тело несчастной вперед.
– Что происходит? – задыхаясь от волнения воскликнула женщина.
Эйлель застыла на месте глядя пустыми глазами на вход, Амадо вынимая меч легко оттолкнул женщину от двери, и подхватив щит, открыл створу. В кабинете никого не оказалось, крики и шум боя, уже наполнили дворец. О дверь, что выходила в общий коридор, что-то сильно ударилось, в кабинет просочилась кровь. Алым пятном тягучая жидкость медленно растеклась по ковру.
Резко распахнув дверь, Амадо шагнул в коридор, убийцы обернулись на шум. Под ногами лежало тело вчерашнего тренера, он не успел толком вооружиться. Скрюченная рука сжимала короткий кинжал. Родриго переступил тело, позади раздался сдавленный голос.
– Нас предали… кха, кха – закашлялся говоривший. Эльф-тренер тянул к Амадо руку.
– Алраер убийцы, спаси их … Лафна … она с мальчиками … – выдохнул тренер, застыв в нелепой позе.
– Лафна! Доченька! – воскликнула Эйлель пытаясь выйти в коридор.
Амадо втолкнул ее обратно в комнату, закрывая свое тело щитом, от клинка, нацеленного в живот. Подоспели еще двое, нападая сразу со всех сторон убийцы, заставили Родриго стать спиной в дверной проем. Лица врагов скрывали черные повязки, но острые кончики ушей, четко указывали на расовую принадлежность ночных гостей. Эйлель с ужасом наблюдала как любовник убивает ее соплеменников, зверски вспарывая животы, и отрубая конечности. Вонь внутренностей, и невыносимый запах железа, повисли в воздухе. Женщину вывернуло под ноги Амадо.
Прикрываясь щитом, мужчина вывел Эйлель из спальни и потащил по коридору.
– Где аманаты?
– В другой половине дворца – с трудом переводя дыхание ответила эльфийка.
Впереди из комнаты вывалились еще двое убийц, эти в отличие от первых, облачились в доспех, точно шли на войну, а не устраивали резню в доме отставной светской львицы. Клинок влетел острием в забрало, опрокинув воина, второй прижатый щитом, отчаянно нащупывал на поясе кинжал. Жестяной скрип, смешался с криком второго убийцы, клинок Амадо вошел снизу, под кирасу. Шлем с грохотом упал на пол, изо рта эльфа потекла густая, кровавая жижа. Испуганно вытаращенные глаза, бессмысленно смотрели на человека.
– Зверь – выплюнул он последний глоток воздуха, и закатив глаза повалился на подельника.
Эйлель била крупная дрожь, она с трудом справлялась с приступами рвоты. Пустой желудок только мучал женщину, не давая желанного облегчения. Стальная рука Амадо сжимала ее холодную ладонь. Мужчина тащил безвольное тело перепуганной женщины за собой, отпуская хватку лишь для того, чтобы вновь расчистить путь.
Выбитая дверь в комнату мальчиков вызвала приступ истерики у Эйлель, но окрик Амадо вернул женщину в реальность. Из комнаты выглянул воин, и заметив человека и хозяйку дворца, сказал кому-то в детской.
– Эй, да тут у нас, сама хозяйка дома! Первая красавица и ее трахарь!
– Шлюха она и есть шлюха – раздался комментарий из-за двери.
В проеме появился молодой воин, в доспехе редкой красоты, говорившем о статусе его владельца.
Амадо отодвинул Эйлель за спину, и крадущейся походкой начал обходить убийц, из комнаты вышли еще двое.
– Как мило, четверо на одного – прокомментировал происходящее Родриго.
– У вас это называется охота. Сейчас мы загоняем зверя – хихикнув ответил воин в дорогом доспехе.
– Люди звери, я уже где-то это слышал. Если мы звери, то что движет вами? Пришли в мирный дом, устроили резню!
– Мы очищаем наш род от шлюх и выродков… – прозвучало в ответ.
– Сам ты выродок! – прокричала Эйлель кинувшись на убийц.
Амадо едва успел загородить ей путь. Убийца стукнулся в щит человека, и повалился на подельников создавая давку. Владелец дорогого доспеха, успел ранить Родриго в ногу, распоров его бедро клинком. Мощные удары щита, опрокидывали молодых эльфов. Клинок молниеносно искал щели и слабые места в доспехах. Мечи остроухих не могли поспеть за опытным противником, лишь слегка касаясь тела человека, остро отточенные лезвия оставляли кровавые дорожки. Ответные выпады повергли молодежь в ужас, один из нападавших побежал по коридору спасаясь бегством. Обладатель доспеха отчаянно отбивался, слабея с каждым парированием, пока точный укол Амадо не пробил его тело под подмышкой. Прижатый к стене эльф медленно сполз на пол, в растущую лужу крови.
Эйлель прошагала по липкой жиже, даже не замечая ее. Войдя в комнату, хозяйка вскрикнула. Родриго вбежал следом, в глаза бросилось растерзанное тело ребенка. Мальчик лежал на полу, между двух детских кроватей. У дальней стены полулежала Лафна, разорванная туника едва прикрывала ее беззащитное тело. Вид изнасилованной дочери вызвал приступ отчаяния у обезумевшей матери.
Склонившись над телом девушки Амадо попытался привести ее в чувства. Лафна открыла глаза, удивленно огляделась вокруг. Руки стыдливо попытались прикрыть наготу. Мать сняла бархатный халат и накинула на Лафну. Губы девушки задрожали, рыдания рвали ее грудь. Эйлель обняла дочь, и сильно прижала к себе.
Родриго осмотрел комнату, убитого ребенка жестоко мучили перед смертью. Второй мальчик пропал.
– Куда делся второй малец? – спросил он в растерянности.
Прежде чем Амадо успел договорить, кто-то сильно ударился ему в ноги, едва не повалив. Воин удивленно опустил глаза. Мелкий пацан уперся плечом в его колено, а руками уцепил ногу за пятку, и резким рывком попытался опрокинуть Родриго, но у ребенка не хватало веса, чтобы провести прием.
Ухватив мальчишку за шкирку, Амадо с силой дернул мальца вверх, и поставил на ноги.
– Прекратить! – резанула слух жесткая команда, мальчик застыл точно его ударили. – Эйлель хватит причитать! Бери вещи и детей! Я вас выведу в конюшни! Оттуда надо будет добраться до Азараэля, особенно берегите мальчика, если он погибнет будет большая война! – говорил Амадо, чеканя каждое слово.
Эйлель как завороженная кивала в ответ, с трудом подавляя бившие ее рыдания.
Спустя несколько минут беглецы осторожно выглянули в коридор. Эйлель склонилась к трупу рыцаря в богатом доспехе, скрипнула защелка забрала, женщина ахнула. В отрывшемся окошке показалось лицо племянника Кеннара, нагловатого повесы, так очарованного красотой Лафны. Амадо мельком глянул на мертвеца.
– Высшая раса … – он оборвал себя, и сплюнув повел женщин к конюшне.
Убийцы перебрались на верхние этажи особняка, поэтому путь оказался свободен. Конюшня пестрела трупами рабов, несколько воинов-эльфов лежали возле оседланных скакунов. Пользуясь удачно сложившимися обстоятельствами, Родриго подсадил девушку и мальчика на лошадь, и придержал за узду коня Эйлель, пока эльфийка запрыгивала в седло. Не стесняясь дочери, Эйлель склонилась к Амадо и поцеловала в губы.
– Спасибо тебе. Ты спас самое ценное в моей жизни, я никогда этого не забуду – женщина выпрямилась, ее глаза светились неподдельным восхищением.
Лошади тронулись, взгляд Амадо упал на тела воинов, только сейчас он осознал, что все они погибли от точных выстрелов лучника. Взгляд качнулся в сторону женщин, он видел, как в предрассветных сумерках промелькнула черная линия, с глухим стуком опрокинувшая Эйлель. Женщина тихо вскрикнула и упала на белый камень мостивший двор.
– Мама!!! Мамочка!!! – вскрикнула Лафна поворачивая лошадь назад.
– Вперед!!! Вперед!!! Уезжай!!! – закричал Амадо кидаясь на лошадь девушки.
Испуганное животное шарахнулось, как раз в тот момент, когда стрела, звякнув высекла искры из камня под копытами скакуна. Против воли седока лошадь понесла детей в парк, чернота густой тени, скрыла беглецов из виду.
Что-то с силой ударило в спину. Неловко выставив руки, Амадо упал вперед. Острая боль мешала подняться, попытка перевернуться, только усилила мучения. Родриго боролся с навалившей одурью. Несмотря на стрелу, что торчала из его спины, воин пытался подняться. Лучник с ним играл, ожидая пока человек встанет на ноги. С трудом удерживая скованное тело, Амадо поднялся на ватные ноги, голова закружилась, а дыхание сбилось, он сделал первый шаг. Непомерно тяжелый щит упал на землю, меч болтаясь в повисшей руке, скреб острием по земле. Сам не зная зачем Родриго шел к выходу из имения. Распахнутые настежь, кованные ворота, точно приглашали покинуть место бойни.
Возле самого въезда, Амадо остановился перевести дух. В путанном сознании появился образ Эйлаха.
– Эйлах на твой дом напали… Я пытался спасти… Эйлель погибла… – растягивая слова проговорил Амадо.
Человек не мог понять почему рот эльфа открыт в странной ухмылке, а глаза безжизненно смотрят мимо, куда-то вдаль. На мгновение сознание очистилось, Родриго с удивлением посмотрел на воткнутое в землю копье, холодный озноб прошил сознание, он разговаривал с отрубленной головой полководца. Нанизанная на копье она находилась прямо против его глаз, движение впереди отвлекло внимание.
Преодолевая туман, заволакивающий сознание, Амадо перевел взгляд на высокого эльфа в доспехах, но без шлема. Убийца неторопливо приближался к нему, в его руках матово отливало лезвие длинной, слегка изогнутой сабли. Эльф остановился перед ним, и заглянул в лицо человека, на мгновение глаза Амадо очистились и их взгляды пересеклись. Убийца отшатнулся, резко вскинув саблю. Рука человека разжалась, выпавший меч звякнул о камень, свет потух, воин рухнул под ноги убийцы.
Часть 10
Покачивание галеры гипнотизировало Родриго. В ушах стоял ритм барабана, задававший темп всей группе на веслах. Стертые в кровь руки ужасно болели, скованная от усталости спина плохо гнулась, а в голову почему-то лезли воспоминания о событиях последних недель.
Перед глазами стоял светлый зал, благородные лица эльфов, совершенно лишенные мужской растительности, и мудрые глаза, внимательно изучающие его лицо. Король Дарелиан несколько осунувшийся, с последней их встречи, расположился в высоком кресле. Тонкие руки лежат на подлокотниках, инкрустированных слоновой костью, монарх старается не замечать человека.
Королевский суд собрался чтобы решить судьбу иноземца. Амадо обвиняют в организации убийства семьи Эйлель Аманитеэль, супруги близкого друга короля. Короткое обсуждение, приговор, пытки в тюрьме, довольно мягкие при вменяемых ему обвинениях.
Потом разговор с Кеннаром, эльф, трясясь от ярости клялся превратить смерть Родриго в длительное путешествие от смерти духовной к смерти телесной. Герой не мог простить человеку гибель племянника. Как утверждал Кеннар, убитого во сне, в тот момент, когда несчастный и не подозревал о грозящей ему опасности.
Тяжелый путь на королевские галеры, куда его сослали пожизненно, остался в памяти туманным пятном. Все события смешались и слились в одну непрерывную линию, вытягивающую из человека остатки жизни.
Спину обожгла острая боль, тело выгнуло дугой, затем еще несколько ударов вырвали сознание Родриго из мира грез. Руки принялись с удвоенной силой вращать весло, рядом сидел мужичок, не поспевавший за Амадо, его также взбодрил кнут надсмотрщика.
Неделю Родриго находился на галере, еды почти не давали, воду приносили один раз в день, силы подошли к концу. От постоянных побоев и титанической усталости он уже с трудом отличал реальность от галлюцинаций. Поначалу сильно болело клеймо на плече, выжженное эльфами, после приговора. Теперь он его почти не замечал, потому что остальное тело болело не меньше. Постоянное желание сна и отдыха, заполнили разум человека. Мужичок с ужасом посмотрел на рваные лоскуты кожи, свисавшие со спины Амадо, и с удвоенной энергией принялся за работу. Родриго все время оставался в кандалах, от соприкосновения с металлом, руки и ноги сильно кровоточили, перед глазами мелькали белые мухи, а в ушах стучала кровь. С каждым днем он все отчетливее понимал, что живым с корабля ему не выбраться. Особое пристрастие надсмотрщика, и охраны не оставляли шанса на побег.
***
Дарелиан сидел на троне, опершись щекой на руку, король не сводил горящего взгляда с Эйлайна. Суд над убийцами эльфийского дома продолжался, постоянно вскрывались новые обстоятельства. Эльфийская общественность взволнованно наблюдала за процессом, известие об уничтожении одного из самых влиятельных домов Эманторана, вызывало всеобщее чувство незащищенности. После такой зверской расправы никто не мог чувствовать себя в абсолютной безопасности. Общественность требовала найти и наказать виновных. Тщательное расследование, виновным назначило один из сильнейших домов нового поколения Алаклай, а главным исполнителем героя этого дома Эйлайна. Дом Алаклай, формально находился под патронатом великого дома Кладае, потому глава старшего дома Майда Эльфай, так же получил приглашение выступить в суде. Расследование установило, что Майда не принимал участия в организации нападения, но статус патрона требовал от него взять на себя ответственность за действия младшего дома. Майда и его герой Вирутай выступили в высшем собрании, перед айларами, главами ведущих эльфийских домов. Собранию предстояло решить обвинить или оправдать дом Кладае.
Переполненное помещение суда окружала королевская стража. Воины перекрыли все входы и выходы из огромного зала. Установленные посередине ряды, выточенные из белоснежного мрамора, занимали айлары. Высшие аристократы сбились в несколько групп, которые различали покрой и цвета одежд. Против мраморных рядов, возвышался трон Эманторана, огромное кресло из серебристой древесины, богато отделанной слоновой костью. Маленькая фигурка Дарелиана, гротескно смотрелась на троне величайшей империи Еланда. Взмахнув тонкой рукой, король привлек внимание гудящей толпы, нетерпеливый жест призывал всех продолжить собрание.
Жесткое противостояние Афаэля Аманго, королевского обвинителя, больше похожего на женщину, чем на воина, и главы дома Кладае, сильно затянуло слушание. Абсурдность обвинений Афаэля, становилась все более очевидной, поскольку каждый в Эманторане знал, о многолетнем конфликте между Кладае и Алаклай. Бывшие родственники давно разошлись, став по разные стороны, и теперь люто ненавидели друг друга. Слишком много взаимных обид накопилось за десятилетия конфликта, чтобы предполагать возможность заговора между заклятыми врагами.
– Да кто может подтвердить выводы этого мужеложца, с ликом блудливой бабы, и совершенно пустой головой! – ядовито цедил Майда. – Я скорее поверю, что Безбаэли перебили сами себя, чем в то, что кто-то в здравом уме может предположить сговор между Кладае и этим мерзким приблудой с темным прошлым!!! – эльф ткнул пальцем в сторону Эйлайна, принявшего выпад своего патрона с бесстрастным выражением лица.
Впрочем, Эйлайн сохранял это выражение на протяжении всего суда. Время от времени он внимательно оглядывал зал и присутствующих, при этом глаза эльфа холодно блестели. Воин терпеливо ждал, ждал развязки спектакля, носившего название суд.
Взбешенный грязным обвинением королевский обвинитель, пригрозил вывести Майда из зала и провести разбирательство без его участия.
– Как ты безродный выскочка смеешь мне угрожать?!!! – встал на дыбы обезумевший от гнева Майда. – Моему дому десять тысяч лет. Он стоял у истоков истории эльфов. И ты смеешь меня судить?!!!
– Не я! Вас судит, собрание айларов! Суд равных, под председательством короля!
– Судя по выводам этого собрания, оно не в состоянии отличать разумные доводы, от поклепа зарвавшегося карьериста, раз признает выдвинутые вами обвинения! – Майда зло сплюнул, в сторону айларов.
– То есть вы сомневаетесь в способности нашего монарха принимать правильные решения? – с угрозой, спросил Афаэль. Прекрасное лицо эльфа исказила гримаса деланного гнева.
– Нет… – поспешно ответил Майда. – Я сомневаюсь в ваших способностях! И не надо искажать мои слова! Дом Кладае всегда верно служил Эманторану и проявлял преданность короне!
– Тогда согласитесь с решением комиссии, поскольку сам король принимал деятельное участие в расследовании преступления! Вы слишком заигрались в свои войны! Пора заканчивать с глупым противостоянием! – жестко напирал обвинитель.
Майда, ища поддержки, растерянно посмотрел на короля. Дарелиан не отрывая взгляда от Эйлайна произнес.
– Мне тяжело это говорить, но у меня нет сомнений в справедливости выводов королевского обвинителя. Мы несколько раз проверили все показания и данные собранные на месте преступления. В нашем расследовании приняли участие все главы ведущих домов Эманторана, и я не могу сомневаться в справедливости их вердикта.
Король поднялся и обвел присутствующих взглядом, его тихий голос шелестел, превращая обвинение в вереницу бесцветных слов.
– Как я уже сказал, для меня крайне тяжело выносить приговор, своим подданным и близким друзьям, с которыми мы совершили много великих дел. Однако в связи с сложившейся ситуацией, мне придется применить самое суровое наказание к семьям, нарушившим традиции нашего королевства. Поэтому я утверждаю общее решение суда. Главы семей Кладае, и Алаклай, должны понести заслуженное наказание. Это же касается глав, связанных с ними домов Фиравель, Элькаэль и Кейфис. Наказание должно послужить предупреждением, для горячих голов из старых и молодых домов. Пора заканчивать это губительное противостояние. Эльф никогда не должен убивать эльфа!!! – закончил в глубокой тишине король.
Первый шок прошел и Майда задыхаясь закричал – Дарелиан!!! Да ты ли это!!! Я ведь спас жизнь твоей дочери!!! А теперь ты хочешь меня казнить?!!! Помнишь ли ты добро, что принес мой дом твоему?!!! Как можешь ты верить наглым наветам на мою семью?!!!
Крупные слезы покатились по лицу Майда. Король отвернулся и сделал знак рукой. Стража хватала приговоренных айларов прямо в собрании, и тихо выводила из зала. Майда попытался выхватить меч, но тут же получил удар латной перчаткой в голову. Грузно осев на гранитный пол, он попытался защищаться, но силы покинули эльфа.
Эйлайн выхватил саблю, не дожидаясь пока его окружат, стража кинулась к герою. Четкие, выверенные движения, оборвали жизнь двух смельчаков, что слишком близко подошли к легендарному воину. Разлетевшаяся веером кровь, запятнала нарядную одежду айларов. Королевские стражи атаковали главу дома Алаклай. Копья и мечи, проходили мимо быстро вращавшегося и уходившего от уколов и ударов эльфа. Дарелиан незаметно выбежал из зала суда, напряженное лицо монарха выражало плохо скрываемый страх. Как только король покинул помещение, вбежали лучники. Острые глаза Эйлайна все видели, герой тенью метнулся к Майда. Глава Кладае почти потерял сознание, его обмякшее тело распласталось по полу. Рванув одной рукой тело Майда, второй Эйлайн вытягивал из-за ворота необычный оберег. Рука сжала витой знак, секунда и оба осужденных растворились в воздухе. Стрелы с неприятным скрежетом отскочили от пола, в том месте, где только что стояли бежавшие преступники.
***
Ночной воздух затрепетал, надсмотрщик обеспокоенно покрутил носом. На море стоял абсолютный штиль, но колебания над палубой все усиливались. Пред изумленным взором надсмотрщика на палубе появились эльфы. Один высокий с длинной, слегка изогнутой саблей, второй с окровавленной головой. Под ногами высокого эльфа скрипнули доски, не заостряя внимания на надсмотрщика, высокий прошел к каютам охраны. Сабля сверкнула в лунном свете, голова надсмотрщика покатилась по палубе. Из каюты высыпали воины, секунду они стояли, открыв рот, а затем бросились на незваных гостей. Страшный свист сабли, обрывал жизни бессмертных эльфов. Придушенные хрипы наполнили корабль, рабы-галерщики, не веря в свою удачу наблюдали за неравным боем. Несколько минут спустя все стихло. Высокий прошел между тел, осторожно переступая пятна крови, добил несколько раненных, и не спеша направился к скованным общей цепью рабам.
Темная жижа распалась, острый луч света, больно резанул глаза. Перед взором все плыло и двоилось. С трудом преодолевая земное притяжение Амадо оторвал голову от палубы, но секунду спустя его снова с силой притянуло к доскам. У каюты охраны, он увидел высокого эльфа, того самого, что преградил ему путь у ворот во владениях Эйлель. Сам не зная кого, Родриго попытался предупредить об опасности, но изо рта вырвались лишь тихие хрипы, последние силы покинули человека, и липкая тьма безжалостно поглотила его сознание.
***
Вечерний бриз нежно касался щеки человека, он уже несколько часов сидел на высоком утесе. Задумчивый взгляд блуждал по голубым водам Эльфийского моря, изредка останавливаясь то на бухте, глубоко врезавшейся в линию острова, отчего она оставалась незаметной с моря, то на пустынных берегах, покрытых черным, вулканическим песком, то на изрезанных ветром, почти вертикальных стенах противоположного края вулканической кальдеры, уснувшей много тысяч лет назад. Остров Ортан многие века слыл пристанищем для любителей морского разбоя. На самом высоком пике вулканического кратера эльфы выстроили форпост, для защиты морских торговых путей от пиратов.
Легкий ветерок качал на воде несколько кораблей. Спрятавшиеся в секретной бухте, боевые галеры ждали распоряжения выйти в море.
Три года назад на Ортан прибыла одинокая галера. Гарнизон крепости, даже не выслал отряд навстречу незваным гостям, полагая, что к берегу прибило потерпевший крушение торговый корабль. Когда же гарнизон собрал отряд мародеров, оказалось, что корабль пуст, на обратном пути их атаковал небольшой отряд выживших. Переодевшись в обмундирование гарнизонных эльфов, пришельцы проникли внутрь крепости и сумели захватить укрепленный пункт. С тех пор Ортан превратился в центр местного пиратства. На месте гарнизона выросла мощная крепость, названная Глаз Ирридана. Несколько потрепанных бурей галер сменила сотня боевых, и больше двух сот торговых кораблей. Пиратский флот надежно перекрыл морские торговые пути Эльфийского моря. Особую страсть Ортанские пираты питали к эльфийским караванам. Грабеж приносил огромные доходы, позволяя строить современные корабли и нанимать на них лучшие команды.