Предел силы

Дизайнер обложки Анастасия Марущенко

Дизайнер обложки Наталия Кочеткова

© Максим SNakeIce Карев, 2024

© Анастасия Марущенко, дизайн обложки, 2024

© Наталия Кочеткова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-2651-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Я проснулся с дикой болью. Болит голова. Болит шея. Тело ватное, совсем не слушается. Стоило открыть глаза, стены поплыли, резко начало тошнить. Даже монотонный потолок плывёт. Так, стоп. Потолок? Мне в затылок прилетело. Я должен лежать на животе, по идее. Но нет, сбитые ощущения тела в пространстве всё равно твердят о том, что лежу на спине. Плюс, мне не особо твёрдо. Закрыл глаза. Шумно вдохнул. Снова открыл. Фокус поймался на полторы секунды. От силы. Но я точно не там, где был две минуты назад. Хотя, две ли?

Ещё раз закрыть-открыть. Знакомые светло-бежевые стены. Я в палате! В больничной палате. Неужели снова умер? И снова попал в другой мир? У меня так чувство страха пропадёт. Какой тогда смысл бояться, если можно перебирать миры после смерти? Если это какой-то рай или его аналог, то зря вы меня выбрали. Святым я никогда не был, да и не претендую. Мне между белыми и чёрными весьма комфортно. Я на своей серой стороне, мерси за рыбу и пока.

Когда головокружение прошло, стал осматриваться по сторонам. Чувство дежавю меня не покидало. Боль накатила с новой волной, я простонал. Видимо, достаточно громко. Так как дверь палаты открылась и ко мне вошла уже знакомая медсестра.

– Привет… ствуйте, – резко поправился я, так как вынос мозга на вежливость мне сейчас не потянуть. Оставлю спор ради спора на другой день, – что со мной опять приключилось?

– Здравствуйте, Станислав, видимо, ваше неугомонное желание познавать жизнь снова привело вас в больницу, – ответила медсестра, явно не обратив внимания на мои первые слова.

– Подождите, я всё помню. А где мои друзья? Мы были на… соревнованиях, кажется, – потёр я лицо и понял, что оно тоже болит.

– Они уехали ещё вчера, попросив им дать знать, как вы придёте в себя. Ещё ваша мама заходила.

– А мама сейчас где? Как-то неудобно перед ней опять получилось.

– Обещала сегодня ещё вернуться.

– Хоть какие-то радостные новости. А воды можно? – было непросто говорить пересохшим горлом.

Медсестра подала стакан воду с чёрной трубочкой, но не стала отдавать его в руки, так как подъём чуть больше, чем отрыв головы от подушки, был для меня пока нереальным подвигом. Я едва успевал дышать между глотками. И почему мы больше не дети, которые могут пить и дышать одновременно?

– Ещё можно? – оторвался я от трубочки, как только она затрещала противным звуком на всю палату.

Со словами «да, минуту» медсестра налила воду из крана-фильтра и вернулась с новой порцией. В этот раз я осилил только половину.

– Да, так намного лучше. Спасибо.

– Подождите несколько минут, я поставлю вам капельницу.

Я решил не отвечать словами, а покачал головой едва заметно и поморгал в такт. В прочем, лучше бы ответил словами, так как шея опять заныла от боли.

Через пятнадцать минут капельницы моя голова стала чуть яснее. Стены плыли уже гораздо меньше. В палату вошёл врач, в котором я с трудом вспомнил Андрея Васильевича.

– Вот так встреча, здравствуйте, доктор, – вяло поднял я правую руку в знак приветствия.

– Здравствуйте, юноша, – подошёл врач к моей койке и жестом остановил мою поднимающуюся руку, – полно вам. Наберётесь сил, тогда и будем об этикете думать. Не прошло и года, а вы снова у нас. Что за мятежный дух. Как так получилось? – спросил врач с улыбкой и добродушным тоном.

– Если я отвечу «стреляли», вы же не поверите?

– Я, конечно, не эксперт, но после стрельбы ко мне почти не попадают, – слегка улыбнулся врач моей шутке.

– Вспылил я не вовремя, доктор.

– Ничего страшного. Молодость нужна, чтобы совершать ошибки. Посчастливится, соберёте все разбросанные камни к старости. Я правильно понимаю, что кроме вас никто не пострадал? Или наоборот?

– Не знаю точно, но мне кажется, что только я. Да и не предполагал конфликт участия других людей, – поморщился я на последнем слове.

– Даже так… – немного смутился доктор, разглядывая моё выражение лица. Затем посмотрел на медсестру, которая была занята перекладыванием вещей, не смотря в нашу сторону. Мужчина сделал какой-то едва заметный жест, – что же, это многое объясняет. Евгения, вы не оставите нас с пациентом наедине ненадолго?

На это медсестра посмотрела на доктора, подняла одну бровь вверх, затем посмотрела на меня, но решила не спорить, отложила вещи и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

– Сейчас я понимаю, почему ваши друзья при посторонних настаивали, чтобы именно я вами занялся, – подошёл доктор к изголовью кровати и положил свои руки мне на голову, пальцами слегка надавил на виски. Тёплая волна распространилась по телу, я почувствовал, как боль стала отступать, а вместе с ней стали расслабляться мышцы шеи, – Станислав, если вы расслабитесь ещё немного, вам станет чуть легче.

– Да я не напряжён, доктор.

– Вы пока даже не понимаете, насколько напряжены, молодой человек.

– Странно, но меня совсем не бесит, что вы часто упоминаете мой возраст, в отличие от…

– Организатора. Да, я понимаю о чём вы, не самый приятный человек в нашем кругу.

– Как так вышло, что все маги его терпят, доктор? – спросил я самый очевидный вопрос.

– Для таких, как мы с вами, он делает весьма много. С учётом того, что мы должны оставаться в тени. Такой симбиоз весьма возможен, при небольших компромиссах, – доктор лечил меня магией и с каждой новой волной становилось лучше.

– Как давно вы знаете, что вы маг?

– С самого детства. Мне повезло. Я родился в семье мага воды и целительницы. Унаследовал гены мамы.

– А почему врачом стали? У магов мало желания помогать обычным людям.

– У подавляющего большинства магов, я бы заметил. Но, как вы видите, юноша, моё предназначение выбрало меня само. Я просто плыву по течению в обоих его потоках.

– Если это окупается, то у вас отличный путь.

– Что же вы так всё на деньги перевели? Но, если вы об этом, обе стороны моей жизни приносят мне достаточно для комфортной жизни. Меня и моей семьи.

– Рад за вас, господин целитель. Сколько лет вашим детям?

– Пять и двенадцать. Мальчик и девочка, оба маги воды, так уж получилось, что генетика кинула жребий и выдала гены моего отца. Чему он нескрываемо рад.

– А жена – маг?

– Нет, но она уже давно в наших кругах. Так, подождите, а это что? – вдруг запнулся доктор на несколько секунд.

– Вы о чём? Не пугайте меня, Андрей Васильевич, у меня только голова перестала кружиться.

– По моим внутренним ощущениям у вас есть расхождения в магических потоках. Они говорят, что вы не можете быть магом воздуха.

– Не знаю, магию я открыл у себя чуть меньше года назад.

– Это не причина, молодой человек. Такое изредка бывает, ваш же случай мне ещё не понятен. Давайте договоримся, что вы вернётесь ко мне через несколько месяцев, пока я соберу информацию из архивов.

– Хорошо… – нахмурил я брови, – а что там вообще произошло? В двух словах и на языке человека, далёкого от магии.

– Как я уже заметил, вы не можете быть магом воздуха. В теории, у вас могли проснуться силы, при определённых обстоятельствах, так как они скрыты где-то далеко в ваших предках, но это не магия воздуха. На данную минуту, я не могу определить – какие, потоки слишком нестабильны и слабы. Как вы чувствуете себя, когда у вас кончаются силы?

– Будто хочу выпить бутылёк маны, а что?

– Ах, игровой трюк, поймали меня, – улыбнулся целитель.

– Если серьёзно, то мне кажется, что есть внутренний резерв сил, но я не могу им воспользоваться.

– Это интересно, сейчас будет чуть-чуть неприятно, потерпите, – едва доктор договорил, как тут же сдавил мою голову, волна по телу пробежала вновь, но уже с другим ощущением, будто меня покалывает тысяча иголочек.

– Аааах, – выдохнул я шумно, было не очень больно, больше неприятно, будто возвращается кровь к оттёкшей ноге, но по всему телу.

– Ещё немного, – продолжал посылать колючие волны целитель, – да, хорошо. Я вижу, о чём вы говорите. У нас с вами ещё очень много работы предстоит.

– Доктор, я буду жить? – решил я использовать дежурную шутку из анекдотов.

– Только, когда сами того захотите, – подыграл мне целитель.

– Спасибо за помощь, мне уже лучше, – искренне поблагодарил я, потому что боль ушла.

– Пожалуйста, юноша. Но мы ещё не закончили, минимум неделю вы будете у нас, будем повторять процедуры. Если захотите сегодня встать с кушетки, не делайте это резко. Вы были без сознания два дня. Голова не выдержит быстрой смены положения с вашей степенью ушиба головного мозга.

– Насколько это серьёзно?

– Вас вылечим без последствий, так как попали ко мне, будь вы обычным человеком, восстановление заняло бы около года. Кстати, могу узнать подробнее что произошло, это поможет лечению?

– Конфликт с Организатором. Я ударил его, а дальше мне в затылок что-то твёрдое прилетело. Дальше упал, очнулся, гипс.

– Лёд или камень, я думаю. По крайней мере, его телохранители – маги всех стихий, кроме воздуха. В любом случае, вам повезло, что кости черепа выдержали. На ноги мы вас уже поставим. И ещё момент, постарайтесь. Я подчёркиваю, – выделил целитель следующее слово, – постарайтесь больше не травмировать голову в течение месяца после выписки из больницы.

– Так лето, доктор, тренировок не будет, турнир ещё не скоро. От спаррингов с друзьями воздержусь.

– Хорошо, это очень хорошо, – отпустил доктор мою голову. Стало легче, стены и потолок уже совсем не плыли, появилось чувство голода.

– Доктор, а поесть когда дадут?

– О, проснувшийся аппетит – это хороший признак. Я распоряжусь, чтобы вам принесли, пока поднимите вашу кровать в положение приёма пищи, но не вставайте, после обеда попробуем под присмотром.

Пока поднимал кровать, успел почувствовать резкий импульс боли в голове и зажмурился. Открыв глаза, я понял, что создало этот импульс: дверь палаты с шумом открылась. В помещение вошли четыре человека. Три мага и человек, если проявлять душность.

– Помянули дьявола, – с небольшой тоской в голосе и глазах произнёс целитель.

– Здорова, шкет. Как тебе курорт? – спросил меня знакомый уже мужчина в дорогом пиджаке серо-синего цвета.

– Лучше, чем твоё лицо, – проигнорировал я приветствие и с нескрываемом наслаждением стал вглядываться в синяк на лице Организатора.

– Малой, ты берега не путай. Уважение прояви. Во-первых. Во-вторых, свою физиономию ещё не видел.

– Я его проявляю. К тем, кто его достоин, дядя.

– Ладно, зубы мы тебе ещё сточим.

– Точили уже, как-то не вышло. Кстати, об этом, Водяной, Земляника, это кто из вас сделал? – указал я пальцем на своё лицо, пока, даже не зная, что там произошло.

В ответ два мага в чёрным однотонных костюмах только поморщились. Что же, хоть какой-то реакции я добился от них. Надавлю ещё.

– О, да вы, дрессированные пёсики, совсем фантазии лишены, галстуки в цвет стихий надели, что ли? – внезапно обратил я внимание на то, что поверх белых рубашек у всей магической братии были разных цветов галстуки.

Маг огня, носивший оранжевый галстук, сделал шаг вперёд, но его тут же остановила рука Организатора.

– Шкет! Не в твоём положении сейчас такое делать, – судя по тону, Организатор потратил не мало усилий, чтобы постараться подавить свой гнев.

– Тогда чаще оглядывайся, когда-нибудь тебя будет сильнее волновать в каком я положении.

– Станислав, – положил руку мне на плечо целитель и слегка похлопал.

На это я поднял взгляд на доктора, посмотрел ему в глаза, они не выражали агрессии, а тон был мягким. Ладно, пока ко мне не пришло понимание зачем я пытаюсь вывести своих оппонентов на эмоции. Наверное, решил позлить их из обиды. Не очень дальновидный поступок с моей стороны.

– Хорошо, – остыл немного и обратился к шайке бандитов, – вам просто не стоит злить магов воздуха. Мы разгоняемся от штиля до урагана за полсекунды, – щёлкнул я пальцами на последнем слове, – а вы чего хотели, дядя?

– Ты ещё спрашиваешь, малой? За тобой теперь косяк висит, будешь расплачиваться.

– Дяденька, не троньте, – упорно смотрел я в глаза Организатора и нагло врал, – люди мы бедные. Денежек совсем нет заплатить.

– Не, деньги твои мне особо не интересны. Я чуть выше мечу. Ты теперь подпишешь контракт со мной на бои. И мне там не особо есть дело до ваших воздушных прихотей и всего отрешения от мира. Косяк, говорю же.

– Ещё чего? – контракт на поединки мне нравился, но брать его без торга я не планирую, – что значит на «со мной на бои»?

– Малой, не тормози! Я организовываю тебе поединок, ты там участвуешь с соперником, которого я тебе дам. Тем более, вину загладить надо, – потрогал мужчина свой фингал, – принципы у тебя сейчас на втором месте будут. Не ударь, не убий. И чего вы там ещё придумали?

– Подожди, дядя, а про какую вину мы говорим? Ты по морде заслуженно получил, – после этой фразы маг огня снова пошёл к моей койке и его снов остановили. А рука доктора снова опустилась и слегка сжала моё плечо, – ты точку мою зачем сжёг?

– Ахахаха, – раскатисто засмеялся Организатор на всю палату, от этого боль в голове снова стала нарастать, – ой, малой, – едва переводил дыхание мужчина, – ты такой наивный ещё. Вещи не такие, какими кажутся.

– Что это значит?

– Подрастёшь – поймёшь, – всё ещё широко и самодовольно улыбался главарь шайки, – ох, такую интригу из этого сделаем. Может, даже бой насмерть организуем.

– Стой, стой, стой! Дядя. Я ещё на контракт не согласился, какие бои насмерть?

– Какой ты душный, воздушник! Вот почему никто из вас внутрь барьера не идёт, религия не позволяет?

– Наверное, – я не знал, что ответить, так как картинки поведения магов в целом у меня не было в голове, не то, чтобы магов воздуха. Кстати, надо будет с ними всё-таки пересечься, – что тебя так смущает?

– Факт того, что затащить мага воздуха в поединок почти невозможно. Хоть магию огласке придавай.

– Вячеслав Валерьевич, я надеюсь, что вы пошутили? – уточнил целитель.

– Как знать, как знать… Так, пацан, я ща накину тебе по контракту. Ты мне должен три боя теперь. Отказ не принимается, а если принимается, то что-то загорается! – во весь голос заржал бандит, снова добавив мне раздражения.

– Говорят, что на глаголы рифмуют только бездарные стихотворцы.

– Ты, одарённый, будь здоров и на хер крепок. Заедь ко мне, как свою рекреацию закончишь.

– Реабилитацию! – повысил я голос от того, что он до сих пор путает значения слов, – тебе бы хоть книжки почитать. Или газету какую. Завязывай уже со смартфоном в туалет ходить, а? – скривил я лицо.

– Слы, остряк херов. Нас так-то больше.

– Ага, ты и твои шестёрки. Получается, девятнадцать на одного. Так себе расклад, – шестёрки, разумеется, скривили лица.

– Шути да не зашучивайся. Идёмте, парни. Пусть этот малой со скверным характером отдыхает, – развернулся Организатор и пошёл на выход.

– Кто бы говорил про скверный характер! – крикнул я ему вслед, когда дверь за последним магом почти закрылась.

– Молодой человек, позвольте узнать, чего вы добивались своим поведением? Он же явно вас провоцирует.

– Не знаю, доктор, бесит он меня и всё тут.

– Вячеслав Валерьевич знает, что делает. И сейчас вы сплясали под его дудку.

– О чём вы, Андрей Васильевич? Я просто отвечал хамством на хамство. Он зашёл сюда, как к себе домой. И с порога стал раскидывать свои доминантные флюиды! – перешёл я на повышенный тон, так как сдержать эмоции уже не удавалось.

– Как раз об этом я и говорил. Научитесь реагировать спокойно на его выпады и станете неуязвимы. Так, мы прервали ваш обед. Пойду распоряжусь о еде, а вы пока подумайте о чём-нибудь хорошем, молодой человек.

Подумаешь тут о хорошем… Пришёл, нахамил и свалил в закат. Но предложение для повышения магических навыков меня более чем устраивает. Три турнира. Или поединка мне обеспечены. Постараюсь выжать максимум из этого. Разумеется, надо будет поторговаться об условиях уже на встрече. Не совсем понял, что он там говорил про магов воздуха. Снова надо заниматься разведкой. Может, есть какой-то краткий справочник магии? Как раз для таких путешественников в пространстве, как я. Прочитал и сразу всё понял. Нереально сложно разбираться в мире заново. Пожалуй, так же сложно, как из одной страны в другую переехать. Кажется, что всё такое простое: здесь люди на блюде, здесь магазины, туда не ходи, снег башка попадёт. Но нет, учишься заново.

Я смотрел какой-то ролик про природу на телевизоре, который включил сразу, как целитель вышел, а думать продолжал о своём, о хорошем. Вроде, боль даже отпустила. Не надо сосредоточиваться на всём, что говорит этот мерзкий тип. Не надо сосредоточиваться на всём… Повторил я мантру пять раз. И в палату вошла медсестра, за собой она катила тележку с едой.

– Как вы вовремя, большое спасибо, сестра.

– Можете называть меня по имени, если вам удобно.

– Спасибо… – слегка запнулся я от такого предложения, – но я в отношениях.

– Что? Нет, я не это имела в виду, – смутилась медсестра.

– Тогда пардоньте, Евгения, как-то слишком много я подумал…

– Ничего страшного, я думала, что так вам будет удобнее, раз Андрей Васильевич его уже упомянул.

– Как минимум, теперь я знаю, как вас вежливо позвать, – скрасил я неловкость своей улыбкой.

– Тогда не смею вас отвлекать от обеда, приятного аппетита и можете звать, когда это будем вам удобно, – вышла медсестра из палаты.

Эх, какая приятная девушка… И людям помогает. Не то, что я. Первый серьёзный конфликт и сразу в больницу. Ладно, не будем о плохом. Надо включить другой ролик подлиннее и не спеша поесть. Мне тут ещё неделю лежать, куда торопиться теперь.

Следующие полчаса я провёл в объятиях любви всей моей жизни – еде. Но, как и многим отношениям, этим пришёл конец – порция кончилась. Да и я наелся, вставать один не решился и даже не заметил, как уснул.

– Сынок, – кто-то шептал, – просыпайся.

– Да, мам… минутку, – открыл я правый глаз, а левым ещё пытался доспать. И сразу же получил дозу разочарования. Ко мне пришла Света – мама из этого мира. Сила привычки была ещё крепкой, я ждал свою родную маму, – спасибо, что пришла. Как там дома?

– У нас всё хорошо, переживаем за тебя, – гладила она мою руку.

– Я иду на поправку, мам. Тут хорошие врачи. Не переживай.

– Не могу, такое оно материнское сердце. Разве можно отключить чувства?

– Можно, но не рекомендую. Когда Олег с папой придут?

– Давай завтра? Сегодня отдохнёшь, как следует, а завтра пусть приходят.

– Логично. Я пока ещё сплю часто. А ты чего плачешь, мам? – только я заметил слёзы в её глазах, – всё хорошо. Спасибо, что живой. Остальное – дело техники, выздоровею.

– Очень надеюсь, сынок.

Со Светой мы говорили ещё около часа. Она смогла быстро успокоиться и дальше мы обсуждали грядущую школу. И тут до меня дошло, что в этом году будет сильное перенапряжение. ЕГЭ. Мы будем готовиться к экзаменам целый год. Десятый класс был лишь затишьем перед бурей. Мне как-то не удалось обратить внимание на все разговоры про подготовку к экзаменам год назад. Ну подготовка и ладно. Я же в девятом классе не был, очнулся после всех экзаменов и на том спасибо. Кстати, может они алкоголем и праздновали экзамены, что это всё так кончилось. Сейчас концов не найти. И меня они особо не интересуют, если честно. Узнаю или не узнаю, сейчас уже не важно.

У нас и так по семь-восемь уроков, а теперь ещё и нагрузка из-за экзаменов вырастет. Как мне справляться со всем. Два вида тренировок, соревнования, турниры и семейный бизнес. При этом надо выделять время на отношения, иначе они загнутся. Кстати, об отношениях.

– Мам, Марина не говорила, когда придёт?

– Я ей написала, что ты пришёл в себя, она обещала скоро заехать. Посижу с тобой, пока она не придёт и снова поеду заниматься домашними делами.

– Да, ты у нас супер-мама, на тебе много всего. И уборка, и готовка. Хоть доставку заказывай иногда.

– Нет, сынок, это экстренные меры. Я лучше сама приготовлю, это вкуснее, чем доставка.

– Невозможно оспорить, гражданин мама.

На это мама улыбнулась, и мы молча провели минут десять, пока не пришла Марина. Под белым больничным халатом одета девушка была в спортивный костюм цвета морской волны: что-то между синим и зелёным. И сегодня девушка не использовала косметику. Чему я был очень рад. Хотя, чего я брюзжу, Марине я всегда рад.

– Привет, ты пришла, – радостно протянул я и даже как-то физически стало легче от её присутствия.

– Привет, а почему должна была не прийти? Здравствуйте, тётя Света, – подошла моя девушка к койке и как-то неловко замерла рядом.

– Не знаю, всякое может быть. Больницы не любишь или ещё что-нибудь.

– Нет, когда человек заинтересован в другом, ему всё равно куда идти, даже на войну.

– Прямо-таки на войну? Звучит как-то слишком романтично. К слову, о романтике, что, даже не поцелуешь?

– А тебя сейчас можно целовать?

– Я ещё не смотрел в зеркало, там всё так плохо?

– Детей пугать можно… Но, если ты настаиваешь, то попробуем, – склонилась Марина на до мной, слегка поцеловал в губы, а в меня упёрлась её шикарная грудь.

– Ох, как я скучал…

– Ну Стас! – получил я лёгкий удар в плечо.

– Ладно, заслужено, – весело улыбнулся я.

– Сынок, так правда нельзя, – возразила мама.

– Да понимаю я, что нельзя, но ничего со своим характером поделать не могу. Язык без костей.

– Не обижайся на него, Мариночка, последнее время у Стаса метаморфозы с характером творятся. Сам не свой стал.

– Я и не обижаюсь, надеюсь, что это он любя, – пристально посмотрела девушка на меня.

– Конечно любя. Наслаждаюсь свои вкусом в выборе девушек!

– Сомнительный комплимент, но засчитываю.

– Ох детишки, оставлю я вас наедине, пиши, сынок, – наклонилась мама и поцеловала меня в щёку.

– Ещё бы знать где мой телефон лежит…

– Я поговорю с доктором, кстати, как его зовут?

– Андрей Васильевич, мам.

– До свидания, дети мои.

– Мам, технически…

– Не душни! – хором заявили две особи женского пола. На это я скривил нос и брови и почувствовал, что лицо болит.

– Ох, надо встать, дойти до зеркала. Но как-то пока очень лень.

– А не рано? Что доктор сказал? – спросила мама, стоя у самого выхода.

– Сказал, что сегодня можно пробовать, но ко мне тут приходил очень неприятный тип, я потратил на него драгоценные нервные клетки, слишком устал, поэтому, не сегодня.

– Что за тип, сынок, – с беспокойством в глазах посмотрела мама и сделал несколько шагов обратно к койке.

– Тот самый, кого я подозреваю в поджоге точки. Пару дней назад я ударил его в лицо, а кто-то из сообщников меня приложил сзади по голове.

– Нам надо писать заявление, сынок.

– Мам, это оставь мне, я разберусь без заявлений. После того, как они подкараулили меня около участка полиции, это больше не вариант.

– Я очень переживаю за последствия.

– Разберусь, мам. Переживать вам не о чем. Просто буду более осмотрительным в момент агрессивных переговоров.

– Это меня совсем не успокоило, сынок.

– И меня тоже, – вмешалась Марина.

– Так, всё. Переживать не о чем.

– Слишком самоуверенно…

– Да, мам, может быть, с этим тоже разберусь по ходу.

– Как скажешь, хорошо вам время провести, не забывай писать родителям.

– Хорошо, мам, – крикнул я чуть громче, так как мама уже уходила, – а ты чего смотришь просто так? Забирайся ко мне, – стал я неловко подвигаться на больничной койке.

– Разве можно?

– Найду способ попросить прощения вместо разрешения.

– Какой ты самоуверенный, Стас, твоя мама права, – сказала Марина, но всё равно скинула обувь, подняла подол халата, чтобы залезть ко мне.

Я подложил свою руку девушке под голову, она легла рядом и уткнулась носиком мне в шею. От неё приятно пахло какими-то сладкими духами, и судя по количеству запаха, нанесены они были ещё с утра, так как меня не тошнило. Что было бы весьма предсказуемо для моей травмы.

Дальше у меня перед глазами стали мелькать картинки, никакую из них не получалось поймать и осознать. Лишь образы. Виноватое лицо Арно. Что более, чем смешно. Этот вспыльчивый и гордый малый никогда не будет испытывать вину. Пара кадров с соревнований по боевым искусствам, которые плавно перетекают в соревнования по магии, где моим противником оказывается Толик. Весьма странно, так как к нему у меня по первому впечатлению нет никаких претензий. Чего только восстанавливающийся мозг не придумает…

Последнее сновидение вырывает меня из дневного сна, так как там я вижу свою маму. О чём-то ей говорю и не могу сдержать эмоции. На душе грусть, чувство потери и пустота. Слёзы проступают на глазах. Я говорю «мама» и…

– Так она же только ушла, – говорит Марина голосом ниже обычного после сна.

– Чего? – открываю я глаза и понимаю, что эмоции и чувства ещё никуда не ушли.

– Мама только что ушла, кого ты зовёшь?

– Я кого-то позвал? – чуть приподнимаю я голову с подушки и чувствую, что она мокрая.

– Да, и меня разбудил. Ого, как темно за окном, сколько мы спали?

– Не знаю, – смотрю я в окно, где начинаются сумерки, в палате темнеет.

Вошедшая медсестра сразу округляет глаза, когда видит меня и Марину на одной койке.

– А вы знаете, – начинает она очень мягко, – что такого допускать нельзя, так как со своей одеждой вы приносите потенциальные риски для пациента с ослабленным иммунитетом.

– Так я же в халате, – возражает Марина.

– Евгения, это я её заставил, Марина тут ни при чём, – после этих слов моя девушка встаёт с больничной койки и разглаживает руками смятый халат.

– Вы не понимаете все риски своего положения, Станислав. Подобное лучше избежать. Хоть я и понимаю, что у вас чувства, играют гормоны. Только, вам стоит этот момент переждать и уже с восстановленным иммунитетом обниматься в уличной одежде.

– Да, вы правы, – сказала на это Марина. Без доли сарказма.

– Спасибо за заботу, сестра. У меня всё под контролем.

– Извините меня за прямоту и вместе с тем, у кого всё под контролем, не оказывается в больнице с вашей травмой.

– Ох, туше! – едва развёл я руками и понял, что дальше спорить не хочу, так как голова может снова начать болеть.

Марина ушла через десять-пятнадцать минут, так как на улице уже совсем стемнело. В палату снова вошёл целитель и попросил выйти медсестру, которая уже закончила менять мою новую капельницу. Разумеется, она рассказала про случай с девушкой.

– Что ж, Станислав, тут я согласен с Евгенией. Вам пока стоит ограничить тесный контакт с внешним миром. Хотя бы на три дня, пока мои оздоровительные чары полностью не подействуют. Я уверен, не в ваших интересах проводить здесь на один день больше положенного.

– Умеете вы убеждать, Андрей Васильевич. А вы мне не скажете, почему все так стремятся скрыть наличие магии в мире?

– Баланс, молодой человек. Едва ли вы будете рады, если узнаете, что есть группа влиятельных магов, которые прибрали к себе, или скоро приберут, весьма ценные ресурсы. Признаться, я удивлён тому, что вы это спрашиваете. Будто с луны свалились. Ой, пардон, не хотел прозвучать так грубо.

– Ой, да забейте. Я не из самых нежных. Так, а каков процент влиятельных магов, которые прибрали всё к своим рукам?

– Больше, чем хотелось бы. Это уже создаёт напряжение в высших слоях общества. Как бы не было катастрофы. Люди постепенно догадаются, так как в мире информации уже ничего утаить нельзя, несмотря на все наши старания скрыть присутствие сих сил.

– Что случится, если про таких, как мы узнают?

– Бунт, гражданская война, народные восстания, войны. Не уверен, фантазировать можно бесконечно. Лучше подобного не допускать, на мой взгляд.

– Но, когда всё уляжется, люди и маги найдут способ сосуществовать вместе, это же будет отличный симбиоз.

– Ключевой момент в том, когда это уляжется. За это время будут потери по обе стороны во всё мире. Десять миллиардов существ, вы представляете масштабы потерь? Даже один процент от это числа – это катастрофа, подобная пандемии. И это ещё заниженные показатели, так как магов по всему миру около половины процента. Теперь представьте, что могут сделать пятьдесят миллионов магов с десятью миллиардами ничего не подозревающих людей.

– Сложная задача… Полагаю, будет геноцид и гонение с обеих сторон.

– Именно, молодой человек. Так, в моей голове нет готового решения, как безопасно разгласить информацию о магах и чародейках сего мира. А теперь, постарайтесь уснуть, юноша, – снял доктор капельницу и закрыл за собой дверь палаты, погасив свет, который включила медсестра, когда зашёл в палату.

Я поморгал, чтобы глаза скорее привыкли к темноте и осмотрел палату по сторонам. Поднял руку и запустил Порыв Ветра в угол. Зачем? Господи, тридцать два года, а веду себя, как ребёнок. После чего самодовольно улыбнулся, повернулся на левый бок и заснул.