На одном искусственном поле Вор-Юн-Гак видел, как в ловушку Воблида попались здоровые мужички, занимавшиеся пустяками – плаваньем и бегом. Они были так увлечены и не заметили крохотный треугольник, что завис над ними; небо здесь было искусственное и треугольник тоже казался искусственным. Он мигнул и распался на множество треугольников такой же формы, только очень мелких; вместе они образовывали сложную фрактальную плоскость.
Плоскость распалась – из нее выросло кольцо, дрожащее, изгибающееся, словно на ветру; из кольца полетели лучи, возникла вспышка – «звездная астра» – так называл Воблид заготовку материи будущей ловушки. «Астра» действительно походила на цветок, из которого вылетали другие цветки и тоже производили материю. Неизвестная материя рухнула на мужичков, и опутала целиком.
Вор-Юн-Гак видел внутри ее ящики и программы для мозгов.
– Что ж. Вполне разумный подход. Правда, для новегов мы сотворим не ящик, мы сотворим… нечто посолиднее. Мы же не хотим, чтоб они отупели.
Хитрый Змей так сказал, поскольку видел, что в руках Воблида все вояки оказываются сущими простаками. Они подчиняются предводителю, умеют выполнять приказы и умирают без претензий. Больше Воблиду и не нужно; но для Хитрого Подлого Змея этого явно недостаточно. Он думал:
– Война – дело дорогое. Гораздо лучше мор или буря. Однако. Практика «колпака» эффективна. Едва новеги попадутся, я сразу же начну… нет, я не стану никого переделывать или оскорблять, и тем более не стану бить – я лишь намекну, слегка-слегка, о том, что они должны сделать – что мне надо, – и они все поймут. Новеги очень умные создания, они понимают, что ради существования можно сделать все. Ну, конечно, все они не сделают, они сделают лишь часть – для видимости, чтоб показать свою лояльность ко мне. На самом же деле они станут искать путей порвать со мною, скрыться. Но будет поздно. Ступивший на мой путь, уже не отвертится так просто. Это от болезней можно излечиться, но моя болезнь куда глубже. Она не делает дел сама, но заставляет других делать то, что мне нужно…
В тригняде она тоже есть, но пока дремлет. Но это пока.
Так думал Вор-Юн-Гак, Хитрый, Подлый, Змей; он глядел вниз, на миры, где действовали вояки Воблида – смотрел, как они выполняют приказы и убивают чужих воинов, а воины убивают вояк, а Воблид сердится и рубит всех подряд без разбора. Каждая из тринадцати сущностей Воблида имела свое собственное смертоносное оружие.
Воблид говорил, что война – это лучшее занятие и развлечение, без которого он, Воблид, заскучал бы совершенно.
– Почему это я должен слушаться чьих-то мнений? Я не про тебя, Великий; но меня крайне нервируют разговоры относительно того, что война что-то такое портит и кому-то там вредит. Да пошли они… здесь есть чем заняться, да. Очень даже. Самые разные создания боятся войны… смешно! Как будто они сами не готовы воевать, и не любят этого! Да всем это нравится – иначе, зачем кругом войска и все эти … геройские истории?
Воблиду приходилось драться с кем угодно.
Вот опять он вытянул свои длинные головы на еще более длинных шеях. Смотрит, выискивает, на кого напасть получше – в Другой Вселенной.
Снова началось.
Предводитель вояк крушил все без разбора, и понимал лишь непосредственную, очевидную выгоду – потому что никогда не любил глубоких анализов.
– Ерундой не занимаемся! Всеми головами.
Хитрый Змей между тем размышлял:
«Независимо от места и от времени. Жизнь большинства существ действительно мало что стоит. Подчеркиваю – мало, а не ничего. Даже самая малая, крохотная живая единица имеет все материю, энергию, и даже – некий смысл, хотя у большинства он, безусловно, ничтожен. По отдельности почти все единицы малы. НО – если собрать их вместе – если создать из них МИЛЛИАРД – и миллиард миллиардов миллиардов, то… Количество переходит в качество, и это означает куда более высокий уровень эффекта… Для кого я это говорю, ведь я это знал всегда. И всегда – действовал именно так. Воблид – он просто всех уничтожает. Это его дело. Но. Действительно. Мой приятель уничтожает всех просто так, лишь для развлечения. Я же – уничтожаю со смыслом.»
«Какая странная тут погода. Совсем не то состояние космоса. Может быть, меня даже подслушивают – и следят.
А пускай! Пускай только попробуют, сунутся только. К тому же, нажалуемся Ничтову… В его интересах вся эта история!»
«Но пока я наблюдаю лишь мелочь. Осколки смысла. Нет грандиозных систем»
Воблид упал на какой-то доисторический мир и перебил там половину племен. Там были тысячи существ, а у ящера – всего несколько сущностей (он не атаковал весь). Его очень позабавили затейливо разрисованные мечи того мира – здоровые, но простые.
– Я же говорил – все хотят воевать! И живут ради этого. Иначе, зачем им все эти… зубочистки?!
Вероятно, не все было неправдой в словах Воблида, поскольку, пройдя множество миров, он уже насмотрелся многого. Но он не видел новегов, и Вор-Юн-Гаку вместе с колоколом приходилось идти, лететь, ползти дальше.
…
На краю одной галактики образовалось пятно, по ряду параметров идентичное черной дыре. Оно всасывало в себя энергию, быстро увеличиваясь в размере, при этом не взаимодействуя с материей напрямую. С другой стороны, в зоне действия пятна многие физические процессы резко снижали свою интенсивность, вплоть до полного прекращения.
Таким образом, этот феномен имел явное анти-энтропийное действие, и непонятно было, есть ли у него пределы. В ближайшей перспективе это может привести к энергетической «смерти» той галактики; потом наступит очередь других. Но если в любой момент стабильность объекта нарушится, то произойдет коллапс, выплеск, который нарушит динамическое равновесие всего того сектора. Не исключено, что онперекинется и на другие сектора Вселенной. Смоделировать этот процесс очень сложно, даже на прогрессивной аппаратуре. Однако в Добреголядовой Нови не шутя обеспокоились тем пятном.
К нему на огромной скорости идет большой корабль.
Командиром того кораблям назначен Юрий; но все по-прежнему называют его просто Юра.
– В ОНСе решили побеспокоиться насчет звезд. Не хотят, чтобы они гасли преждевременно, тем более что мы пока не в силах их зажечь. К сожалению. А как было бы приятно – зажигать звезды! Я бы тогда сотворил кучу звезд – небольших, с ладонь размером, – и подарил бы каждому нашему товарищу. Ведь приятно иметь свою собственную звезду?
– Конечно, приятно. Но анализ оптического спектра той субстанции – сообщила Аней – указывает на то, что там вообще нет материальных объектов, даже частиц, как при вспышке Сверхновых. Я двадцать раз проверяла все анализы, сотни рандомных тестов, но не обнаружила там даже намека на материю. Поле, одно только поле сидит в том пятне. Но это же… невозможно! Или мы попали в область с другими законами? Как Вы думаете, дядя Взор?
– Трудно сказать, что там за законы – сказал Взор, – хотя бы потому, что наши познавательные способности все еще не беспредельны. Конечно же, та дыра вовсе и не дыра, а какая-то структура. Но меня, признаться, больше всего беспокоит не конкретный закон, по которому та дырка существует, а сокровенный смысл ее существования. Иначе говоря, причина.
У такой энергетической субстанции просто не было возможности появиться в том месте, она есть вещь либо сверхъестественная, либо – рукотворная… Но разве могут быть во Вселенной существа с такими способностями?
– Ну вот опять сомнения: могут, не могут – вмешался Юрий. – Наша задача предельно проста: изучить ту вещь на расстоянии, если надо –…
Пришла шифрограмма с земли.
– Ликвидировать. Да, это самое верное. Это правильно.
– Командир, о чем пишут?
– Да о том же, что я сказал. Нам поручено устранить этот энергетический могильник. Хм, как быстро. Впрочем, у товарищей аппаратура гораздо мощнее нашей.
– Значит, путешествие будет недолгим. А что если это все же черная дыра, но необычной природы?
– Черная, не черная – какая разница? – сказал Юрий. – Хлопнем по ней антиматерией, и галактика возрадуется. Главное, чтоб голова в порядке осталась.
– Юра, мне всегда нравился твой оптимизм – сказала Аней.
Корабль вышел в заданный участок сектора. Новеги регистрировали резкое снижение динамики космоса – он словно застыл, повис во времени. Действительно, уровень энтропии здесь минимальный.
Вот оно, пятно! Его электро-магнитные волны точно просчитываются, поскольку оно втягивает энергию. Это дает возможность оценить размеры объекта.
– Некрупный. Не больше звезды.
– Командир, учтите: устранение дыры вызовет перераспределение материи в галактике, из-за чего прежние спектральные ориентиры могут сильно поменяться – как звездные, так и галактические. Как нам тогда вести навигацию? По остаточному излучению? Но оно такое слабое, что едва прослеживается. С ним не долетишь.
– Да, мы думали о этом – сказал Юрий. – Но у нее, у дырки этой, слишком малая масса, чтоб вызвать поистине серьезные изменения; в сущности, поэтому-то мы и спешили, чтоб она не разрослась. Ну что, запускать снарядик?
Система уже получила приказ целиться, но тут Взор произнес:
– Все-таки непонятны цели этой структуры. Нет, конечно, если она дыра, то и ладно… но если в ней заложен некий смысл, способный материализоваться и материализовывать… Не получится ли здесь парадокса, когда из пустоты рождается буйство действия…
– Вы, дядя Взор, опять говорите старое, из давно забытых теорий. Как же может смысл рождаться из ничего? Ничего – оно и есть ничего.
– Да, это малообъяснимо – сказал Взор.
– Значит, атакуем.
Снаряд с антиматерией ударил в самый центр Пятна.
Пятно стало съеживаться, съеживаться слабеть («растворяется», сообщил автомат-наблюдатель), потом распалось на части и пропало. Приборы новегов показывали, что угрозы галактической динамике больше нет.
– Даже если б она не вызвала катастрофы – все равно та дырка очень… неизящная. Кому она здесь нужна? Да и в других местах.
Все согласились, что, действительно анти-энтропийный объект был некрасивый. В его основе лежат только разрушительные действия, а то, что только разрушает, не может быть прекрасным.
– А как же тогда боевое оружие? Оно ужасно по умолчанию?
– Нет, не всегда. В разумных руках оружие не разрушает, а защищает. Даже когда оно ничего не делает. Оно же позволяет бороться с врагами. Вот когда их нигде не будет – вот тогда, наверное, и от оружия можно отказаться. Только это какая-то ненаучная фантастика.
– Да, трудно представить, что все помирятся со всеми.
Далеко лететь назад, где среди ночи сверкает Добреголядовая Новь. Как и предполагали, ликвидация пятна вызвала некоторое изменение звездно-полевых ориентиров, из-за чего в том маршруте, с которым они достигли «дыры», возникли провалы и неточности; не желая оказаться «неизвестно в какой бездне», Юрий разработал новый маршрут.
Корабль новегов стремительно шел вперед, собирая всю приходящую информацию – сигналы, сигналы, и сигналы.
Некоторые из них повторялись, т.е. имели искусственное происхождение.
– Миры опять шлют нам приветы? Сколько раз уже так было и всем чего-то надо – говорил Взор, настраивая декодер-расшифровщик информации. – Удивительно, как разумные товарищи не догадаются решать свои задачи сами. Или у них есть нечто нерешаемое?
Сигналы были структурированные, но очень простенькие – в графическом виде они представляли комбинации одинаковых точек.
Взор использовал разные программы дешифровки, но всякий раз получались исключительно точки. Его помощник,молоденький новег Кленов, высказался на этот счет:
– До чего же здесь все ритмично и однообразно. Будто дождь бьет по воде сто тысяч раз, с одной и той же интонацией.
– А я когда слышал неплохие строчки про дождь, – сказал Взор. И процитировал:
Вместо слов – одни лишь точки,
Лезут прямо мне в глаза
Роем и поодиночке –
Ничего понять нельзя.
– Это рифмованный текст?
– Да, композиции из одних только слов. Несерьезно, конечно; сейчас никто уже так не пишет. Это сочинили еще когда мы шли на исходном корабле в поисках мира; тогда мы и не догадывались, что удастся создать свою Добреголядовую Новь. Тогда просто не было возможности создать что-то, кроме слов. Мы их тоже рассылали.
Кленов еще раз посмотрел расшифровки.
– Однако в данном сообщении рифм нет, одна лишь ритмичная информация, весьма незатейливая; судя по происхождению сигнала, тот народ даже еще не знает о законах распада.
– Так чего же они хотят? – спросили остальные новеги.
– Они просят о помощи. Сообщают, что в их земле, т.е. планете, появился некий «штрвыспих»… да, так и сказано «штрвыспих», весьма агрессивно действующий. По всей видимости, он бандит или узурпатор. Этот «штр…», короче говоря, бандит творит разрушения, при этом требуя рекрутов в свою армию. То есть он хочет всех поработить. Народ, конечно, возмущен, но противостоять не может, потому что бандит… что это за термин… странное слово… колд… колдовской, что ли? да колдовской, или сверхъестественный. Фантазии. Наверное, этот штр-бандит имеет значительный перевес в области технологий. Говоря кратко, народ страдает.
– Я полагаю, он не сверхъестественный – сказал Взор. – Элементарно ясно, что этот их штыр-пыр – просто жулик на космическом корабле, каких немало, жулик и авантюрист. Им нельзя давать возможность действовать. Как вы думаете, товарищи, стоит нам вмешаться в это дело?
– Конечно, вмешаться! – сказал Юрий. – Как же иначе? Нельзя допускать распространения зла и горя во Вселенной. Если мы им не поможем, то кто? Вдруг вообще никто больше не услышит того сообщения?
Юрий мигнул и корабль резко изменил курс. Теперь он шел в сторону источника сообщения.
И тут инженер, по имени Всеодор, говорит:
– Юра, ты конечно, командир… но исходя из логики, подобные решения лучше принимать коллегиально. Сообща.
– А ты что, струсил?
– Здрасьте пожалуйста! При чем тут струсил? Тут не струсил, здесь просто здравый смысл… требует посоветоваться с товарищами.
– Мы уже советовались. Ты еще предлагал бомбить ту дырку не антиматерией, а ловушкой для фотонов. Какие там, в бездну, фотоны, если она не содержит материи? Ты вообще не разбираешься в космофизике.
– Это кто – я не разбираюсь? Являясь профессиональным конструктором? Чего-то ты вообще не туда заехал. Я говорю – летим в какой-то ноль, в пространство о котором ничего не изучено, и еще рассуждаем кто струсил, кто не струсил! Безобразие!
– А ты!… А я! Ну и…! Ну и…! Почему я не могу произнести даже простых слов? Это что, запрещено?
Разгорелся жаркий спор. Все в экипаже, были уже достаточно взрослые, чтобы действовать самостоятельно, и достаточно молодые, чтобы спорить самозабвенно и энергично. Сразу возникло две группы – одна поддерживала точку зрения Юрия, другая же стояла за то, что говорил Всеодор, напирая больше на объективные сложности. Зона, где они летели, была абсолютно не изучена новегами, и даже неясно было, есть ли там привычные законы, или они сильно изменены. В ответ им говорили о распространении прекрасного, о том, что «просвещение бессмертно» и т.д.
Новеги перечисляли кучу аргументов «за» и кучу аргументов «против», и никак не могли понять, что важнее. Помогать неизвестно кому, или сначала сделать неизвестное известным!
– Друзья, ну пожалуйста, не ссорьтесь! Мы же товарищи, – уговаривала всех Аней и все успокоились. – Мы столько вместе сделали… Юра, ты командир, никто и не спорит… Но Всеодорик тоже прав. Все что он говорит – справедливо.
– А что я говорю – не справедливо?
– И ты – справедливо, и все… В ваших противоречиях нет противоречия, то есть – есть, но они не принципиальные. Что-то я сама запуталась. Как нам поступить, дядя Взор?
Взор посмотрел в иллюминатор.
– Поступать можно по-разному, но ребятки, за нашей беседой корабль как-то сам долетел до этого страдающего мира.
Впереди висела планета, источник сообщений с точками. Планета была совсем неизвестна новегам, но даже беглый анализ показывал наличие в ней обширных зон нетронутой природы.
– Ну что, начнем спускать автоматы? – сказал Юрий. – Они же готовы для прогулок по неизведанным землям… правда программы точной в них нет. Надо написать, что ли?
Но никто из новегов не знал, как писать точно. В самом деле, каковы нравы у тех жителей?
Всеодор предложил направить легкий кибернетический зонд для анализа общей ситуации. Зонд, оставаясь невидимым, соберет нужную информацию о местных нравах, обычаях, а возможно – выявит того самого «злодея» и все его слабости; тогда можно действовать.
Новеги решили, что план Всеодора весьма оправдан. Но Аней вдруг сказала:
– Мы можем не успеть. Я пойду вместе с автоматами, чтоб координировать их действовать и как можно быстрее наладить контакт с народом.
– Не похоже, что критическое – заметил Юрий, – раз планета без видимых повреждений.
– Все равно, я пойду вместе с автоматами!
Новеги принялись ее отговаривать, но Аней была очень упорной. К тому же, она была уверена, что именно ей удастся вступить в контакт с жителями.
(Уверенность Аней была обоснованной – помимо множества талантов, она была профессионалом по педагогике и общественной работе)
– В общем, ребята – я спускаюсь.
– Погоди, Аня, я с тобой пойду – сказал Юрий.
– Тебе нельзя, ты командир корабля.
– Ну тогда пускай хоть кто-нибудь пойдет. Не можем же мы отправить тебя одну, хоть и с автоматами!
Все опять начали было спорить (потому что каждый хотел пойти), однако Взор, который уже подготовил всех автоматов-исследователей, заложил в них все программы, подмигнул Аней и они вдвоем сошли исследовательский быстр.
– Товарищи! Мы пошли.
Быстр отделился от корабля и стремительно подошел к планете. Вот он уже в атмосфере.
– Товарищи, атмосфера приемлемая, даже дышать можно.
– Товарищи! Сели! Потерь и повреждений нет. Приступаем к работе.
В ответ Юрий кричал:
– Поняли! Держим связь!
– Как это у дяди Взора все так ловко получается! – сказал Кленов.
На самом деле, Взор не любил долгих разговоров там, где можно действовать. Под его руководством автоматы, уже прорубали просеку в чаще. Быстр сел на узенькую поляну, сшибая бурьян и ветки; его штреки встали на мох между грибами и старыми кустиками. Пахло прелостью.
– Да, в такой чаще могут завестись бандиты – сказал Взор.
Быстр нарочно сел в глуши, чтоб не пугать местных.
Во все стороны была стена леса; благодаря приборам координации и фотографиям с орбиты, Взор и Аней решили,что до ближайшего крупного поселения надо идти сквозь ту область чащи, где были серые и сиреневые стволы.
Автоматы смело шли вперед, шлепали сзади. Каждую секунду Взор и Аней анализировали местную природу и поражались ее разнообразию.
– Удивительно, то чего изобретательна природа! – говорила Аней. – У нас никто и не догадывается, что живые организмы можно устроить таким способом… интересно, дядя Взор, если б мы нашли не тот мир, где стоит Добреголядовая Новь, а этот, покрытый лесом – то как бы сложилась наша история?
– Я думаю, так же, – сказал Взор, – или было б даже чуть скучнее, потому что здесь всего много. А когда всего очень много, это быстро перестают ценить. Перестают думать.
– Да, мы помним, чрезмерное изобилие вредно. Но все-таки здесь так забавно! До чего удивительные, потрясающие формы нас окружают! Вон у того дерева как будто настоящее лицо – рот, нос и морщины. А рядом из кустов глядят глаза…
Глаза!
В нескольких шагах на них глядели испуганные глаза – два синих эллипса.
Автоматы замерли, в ожидании приказов, но Аней вдруг забыла все, что надо говорить. Взор зачем-то стукнул себя по карману с оружием.
Обладатель глаз повалился со страха, но тут же вскочил и бросился в чащу – удирать.
– Стойте, товарищ! – кричала Аней, – Гражданин! Как вас правильно… мы!… к вам!… Это не ваше послание про….!
– Как быстро драпает! – сказал Взор. – Сразу видно –тренированные убегать.
Глазастый умел не только бегать, но и очень ловко прыгал; он легко увернулся от кустов, покрытых шипами, перепрыгнул через два омута, и едва не влетел в гости к хищникам, севшим было пообедать; хищники жили в логове из земли вперемежку с сухой травой, но глазастому удалось удрать.
Впереди был откос, а за ним – равнина; глазастый собрался было сделать еще один мощный прыжок, но споткнулся о что-то гибкое (вероятно, о корень) и кубарем полетел вниз по шуршащему косогору. Его одежда, полная пестрых пятен и складок, вертелась колесом и ужасно мешала ему. Он даже не мог понять, где руки и где ноги. Приземлился прямо в улей землянцов (жалящих насекомых).
– Охти мне-е-е!
И действительно «охти» – землянцов здесь тысячи, и они очень дружно действуют.
– Зтр-зтр, щади-здом!!! – закричали землянцы. – Рррррразвлечение!!!!
Глазастый застыл – от страха и еще потому что в улее все было очень липкое.
Плохо бы ему пришлось, но разкомовская команда – Взор, Аней и автоматы – уже прибежали.
– Кажется, вы в несколько затрудненном положении, не так ли? – спросил Взор.
Местного жителя успели вынуть из улея еще до того, как число укусов стало смертельным. Потом стали налаживать с ним контакт; глазастый был уверен, что разговаривает во сне.
Он никогда не видел автоматов.
Корабль новегов медленно двигался по орбите того мира, по направлению вращения. Исследователи ни на миг не теряли связи с командой Взора и очень удивлялись тому, что им пишут: Взор и Аней сообщали о вещах, с которыми никто из новегов не сталкивался.
«… называют себя «чаль». После налаживания короткого контакта, местные жители (чали) отвели нас в населенный пункт Р-м, считающийся у них главным поселением. Р-м называют городом, хотя там полностью отсутствует характерная городская инфраструктура, общественные и промышленные предприятия. Любое производство достигается народом чаль путем странных операций, никак не связанных с реальной деятельностью. Если чаль чего-то захочет, он принимает определенную позу (часто – неподвижную, но не всегда), ивводит себя в состояние, которое называется «нягов» (возможны варианты «негев», «нгив», «няг»). В результате в теле такого искателя непонятным образом появляется то, что он просит. Потребности народа чали исчерпываются исключительно биологическими нуждами, однако в любом случае эффект такого действия поражает. Нягов, по всей видимости, является особенным состоянием их мозга, при котором возникают сложные мыслительные процессы; вероятно, имеет место самовнушение или телепатия, т.к. нередко призывающий «нягов» может «видеть чужие мысли». При этом зафиксировать хоть какие-либо изменения организма чалей в состоянии «нягов» абсолютно не удается. Сами же местные абсолютно неспособны описать это удивительно
состояние…»
– Жуть какая! – произнес Юрий. – Мы что, в сказку попали? Это же лишь в сказках и прочих устных произведениях добро возникает из ничего. Или у них там есть скрытый материализатор воли?
«… отсутствует оружие, как боевое, так и предназначенное для труда. Р-м представляет собой причудливое переплетение растительных и горных массивов, в котором можно видеть некоторые элементы структуризации, с подразделением на «дома» и «комнаты». В «домах» отмечено большое количество паразитов самых разных форм. Повсеместно регистрируется грязь. В целом, общее состояние природы не располагает народ к процветанию…»
«Я и Взор разобрали кучи мусора… сожгли какую-то болезнь… Чали прыгают и ликуют»
«… складывается впечатление, что взрослых, или лиц, способных рассуждать по-взрослому, в народе чаль почти нет; поражает удивительная простота и наивность их суждений… они даже не понимают, что такое индивидуальная смерть, хотя она случается здесь постоянно. Как же они послали то сообщение?»
– В самом деле, как? – спросил Всеодор. – Эти дети чистой природы, без всяких научных представлений… вдруг взяли и отправили привет к звездам? Это немыслимо, такого в принципе не может быть. Разве что кто-то отправил за них? Ох, товарищи, боюсь здесь есть некий подвох …
«… Взора, по всей видимости, боятся, поскольку всюду, куда он ни пойдет, чали сразу же прячутся и дрожат. Это в высшей степени странно, тем более что дядя Взор придумал схему по уничтожению паразитов и плесени, и она уже успешно действует. Автоматов также стараются избегать.
Но ко мне они проявляют какое-то особое влечение. Вряд ли оно вызвано одним лишь чувством благодарности. Чали нравится быть возле меня, более того, они постоянно хотят трогать и ладить мое туловище, отчего мне очень неловко. Неловко в смысле стыда и смущения. Взор однажды рассердился и немного их побил, однако это не убавило той странной тяги.
Передаю дословно разговор.
Они: Прекрасная! Будь нашей (неразборчивое слово – не то цапля, не то царица)… Будь нашей прекрасной женщиной (?)… »
Я: Я не могу быть только вашей, поскольку я не собственность. У меня есть долг и товарищи.
Они: Останься с нами!
Я: Зачем?
Они: Останься с нами навсегда! Так наш народ достигнет (неразборчивое слово), найдет свою (неразборчивое слово).
Я: Мне приятно слышать ваши восторженные отзывы, но… скажите, чем я вам так нравлюсь?
Они: Ты – прекрасная!
Я: Что за детские характеристики. Разве можно судить по внешности?»
Здесь связь прервалась. Внезапно. Новеги стали лихорадочно все настраивать; Юрий даже кулаком в экран стукнул.
Но дело, похоже, было не в аппаратуре. Просто сигналы кто-то проглотил.
Пока новеги старались возобновить связь, на экране вдруг выпрыгнуло.
«Их демон здесь!»
«Налаживаем контакт»
– Что за нелепость – контакт с бандитами! – пробормотал Юрий. – Надо действовать! А откуда пришел сигнал?
– Непонятно! Вот опять пропал…
Аней глядела на «демона».
Демон – кособокий тощий тип, с дрожащим телом, закованным в шипастую броню. Судя по горящим электронным индикаторам, он был из числа «космических» созданий; впрочем, если б он не стоял вертикально, его можно было бы легко принять за природного хищника. Он был раза в полтора выше Аней, но не казался мощным. И тем более страшным.
Демон поглядел, поглядел, а потом открыл пасть, и стал медленно облизываться.
– Это вы притесняете народ? – строго сказала Аней.
Ее декодер быстро разгадал форму мыслительных волн, на которых думал этот тип.
Демон вздрогнул и чуть не подавился языком.
– Кого… кого это я притесняю? Что за бред? Я лишь действую в своих целях… Нужны мне такие ничтожества! Они даже для пешек не годятся.
– Насчет вас мы имеем сообщение о вреде и насильственном покорении других народов.
Демон втянул язык:
– Каких еще народов? А, был здесь один, но я их употребил… Использовал по назначению. Ну и что? Или я затронул ваши интересы? Но я прибыл первый, когда существ вашего типа здесь еще не было…
Демон как-то сразу сообразил, что Аней из числа «просвещенных», т.е. космически прогрессивных созданий.
Из кустов высунулись чали:
– Вот, великий демон… мы тебе нашли хорошую потеху… Бери ее и не пугай нас больше разговорами о плоти!…
– Так вы что – восхищались мной, чтобы предать меня? – удивилась Аней.
– Разве нельзя? – спросили чали.
– Но это как-то… невежливо. Даже некрасиво.
– Красиво то, что полезно!
– А вот и нет, – начала было Аней, но тут демон покрылся красным цветом. Вероятно, он выпил чью-то кровь или красный сок. Демон переварил краску и сказал:
– Не возитесь с ними. Все они – барахло. Барахло, которое существует лишь для того, чтоб подохнуть. Они вырожденцы. Сигнал, что вы получили, уже ни к чему, ну и что ж… вообще, зачем кого-то спасать? Вы можете улетать спокойно.
– А вы – останетесь?
– Я – останусь.
– И будете продолжать давить соки из этого несчастного мира, с богатой природой и бедными существами?
– Подавлю некоторое время, а что, нельзя?
– Это безобразие! Так нельзя существовать. Я буду вынуждена заставить вас прекратить это, а то…
– Ага! Вы – мне – угрожаете?! Ладно, я буду короче. Просвещенцы!!!
Демон вихрем влетел туда, где стояла Аней, но поймал лишь пустоту. Не успел он удивиться, а его уже тряхнуло – Аней сбоку ударила по челюсти, а потом еще в область ног.
Демон отскочил в кусты, и нажал скрытые кнопки.
– Я могу не воевать, я – предводитель вояк!!
Аней услышала дикий, пронзительный скрежет, словно тупой металл скреб стекло. Но на самом деле это отзывались «вояки» – жестокие существа на четырех ногах, приспешники демона. Они не имели выраженных голов, зато их тела покрывали когти, вылетающие градом; когти те пробивали камни насквозь. Каждого такого вояку можно легко подбить выстрелом, но их было очень много, целый батальон, и к тому же стрелять было уже почти нечем. Все заряды, кроме одного, Аней использовала для борьбы с крупными хищниками.
Вояки, примчавшись, образовали полукруг между Аней и лесом; их когти вот-вот уже должны были выскочить, но вояк что-то сдерживало. Они тряслись от нетерпения.
Демон вылез из кустов.
– Что, прекрасная? Еще раз предлагаю тихо смыться.
– Я с вами ни на какие сделки не пойду! – сказала Аней решительно.
– А – не хотите? А раз так, тогда что, … Эй, это чего там в небе вертится? Радуга взорвалась?
На вояк посыпался дождь – частый дождь из огненных капель.
Взор в это время находился на другой стороне планеты, но ни на секунду не терял мысленной связи с Аней; едва она вступила в контакт с демоном, как он сразу понял, что это за тип такой, и каковы его интересы. Взор моментально вскочил на ввысев (аппарат вроде планера, но с двигателем):
– Хорошо, что я взял гранатомет рассеивающего боя. А то все эти разговоры… малоэффективны.
Ввысев стрелой вонзился в небо и набрал дикую скорость; не прошло и трех минут, а Взор уже видел под собой руины прежних зданий, заросшие лесом, болота, и островки очищенных участков. На одном из них чали приносили свои жертвы, в чаянье задобрить демона.
Взор подумал, что, наверное, когда-то здесь был парк или ботанический сад – слишком много осталось колонн и ступенек. Здесь он увидел Аней.
– Действуем. Целимся. Давим на спуск.
Спуск активирован – и небо над вояками окрасилось в различные цвета.
Фотонные заряды, проходя сквозь влагу воздуха, закручивали и сдвигали их; свет преломлялся, и казалось, что это радуга бьет цветным дождем. Однако капли ее были хлесткие.
Залпы гранатомета разорвали вражеский строй; одной капли хватало для серьезных повреждений. Вояки, обескураженные, двинулись было на Аней толпой, но все попадали, не добежав; другие пытались отстреливаться, и тоже падали.
Третьи катались на земле под градом фотонов. Батальон рассыпался.
– За-разь-а… – пробормотал демон. – Понабрал я слабаков.
Он снова прыгнул на Аней, но был отброшен. Тут рядом ударил заряд гранатомета (к сожалению, последний).
Демона перевернуло.
Аней достала фотонстрел.
– Ну, не медли, товарищ! – крикнул Взор.
– Да я вас… – заскрежетал демон, но Аней уже нажала на спуск.