Да

Айран молча сидел в стороне. Селлах хотела осмотреть его раны, но он не подпустил ее к себе. Его накрыло странное беспокойство. Почему-то увидеть сейчас Кату становилось все более и более важно с каждой секундой.

– Хочешь вернуться на Землю? – вдруг спросила Амба.

Он не заметил, как она оказалась рядом. Его помощь нужна была здесь, в доме Пушистого, где старались не сойти с ума его брат и сестра, а Ольгерд бился над новыми вариантами штурма.

– Что-то случилось в моем доме, – сказал Айран.

– Это переутомление, не волнуйся.

Этой ночью ксэ высшего ранга Хелен тоже не спала. Она и раньше засыпала не сразу, когда ей доводилось оставаться с Нацхи, в его просторной светлой спальне, и ощущать кожей шелк дорогого постельного белья, к которому не могла привыкнуть. К утру она обычно проваливалась в сон, но не в этот раз. С того дня, как они с Ханом побывали в доме Каты Мэхила, любовницы Айрана, будущей матери его сына, Хелен терзали мысли об этой девушке. Эта ее непосредственность. Ей сошло с рук ужасное поведение с Ханом. Она налетела на него, прикоснулась к нему, а он был столь снисходителен! Почему? Он сказал, что она беременна, он хорошо чувствует такие вещи. Значит, вот как он относится к женщине, когда она становится сосудом для новой жизни, даже если первый раз ее видит, даже если это жена врага всего государства. Жена человека, который едва не лишил ее, Хелен, жизни.

Когда Хелен была с инспекцией в деревне Ма и подверглась нападению воров, Айран ввел ее в транс с помощью техники Хосуто Соу. В какой-то момент появилась эта Ката, и Айран отвлекся на нее, невольно передав Хелен обрывки своих мыслей. В них было столько любви. Еще тогда Хелен стало известно, что у Айрана и Каты будет ребенок, но сразу она не предала этому значения. Ката еще посмела защищать ее и залечивала раны – значит такой жалкой выглядела Хелен тогда, совершенно беспомощная под действием техники Айрана. А после этого Ката, как ни в чем не бывало, предлагала ей свою стряпню.

Хелен достаточно хорошо владела собой, чтобы не мусолить подобные мысли и гнать их каждый раз, как они всплывали в голове. Но вчера Нацхи говорил о будущем Ханства, о своих мечтах. Он многим делится с Хелен. У него большие планы, не осуществимые за время одной жизни. После таких разговоров невозможно было мысленно не вернуться к мыслям о недоступном материнстве. И неподобающее поведение и сообщничество в бунте – все сошло с рук беременной женщине. За этим, должно быть, стоит не только воспитание.

Эльхес был прав, когда сказал, что Хелен просто не могла позволить себе быть счастливой, быть с Нацхи, с ее Ханом. И одна из причин этого заключалась именно в безуспешных попытках стать матерью его детей.

Во всем этом Хелен видела предельную, недопустимую несправедливость. У вора будет сын. А у Хана – нет. Не с ней. Очевидно, что придет время, когда его любовь, если она и живет в его сердце на самом деле, не будет иметь значения – Нацхи всегда пренебрегает своими чувствами и делает так, как должно. Почему не эта рыжая дурочка подвернулась ему? Ката любила бы Нацхи, может быть, почти так же, как сама Хелен. Ката досталась самому мерзкому змею, самому страшному демону. Их обоих настигнет расплата за такое расточительное счастье.

Хелен самодовольно улыбалась, глядя на окровавленное тело на кухонном полу, вспоротое ее мечом. Она подумала, что могла бы привязать голову девушки за ее длинные рыжие волосы к своему седлу и встретить Айрана гарцующей на своем красавце-коне. Он был не дома, когда Хелен пришла за его любимой.

От Нацхи она знала, что в Аду началась война за Азур, и, вероятнее всего, Айран отправился туда. Поэтому Хелен выкрала из секретного архива свитки с печатью, призывающей адских привратников. Только таким образом возможно было пройти в Ад без помощи темных. Она не чувствовала поблизости чакры Айрана, которую хорошо запомнила после контакта через Хосуто Соу, и ожидать его появления на Земле было бессмысленно. Однако Хелен медлила с призывом привратников. Она впала в состояние некого оцепенения и тяжело опустилась в кресло в гостиной, тупо уставившись перед собой. Дом наполняла странная смесь запаха свежей сдобы и свежей крови.

Хелен думала о том, как Айран в облике Хвоста будет гневно атаковать ее, а она – с легкостью обороняться от непродуманных ударов, будет играть с ним, как кошка с затравленной мышью. Он будет таким жалким в своей злости, будет швырять свои шурикены, метать чакру, и все без толку. А Хелен будет полна спокойствия и силы, как сейчас. Хелен уничтожит его. Когда он, полумертвый, будет лежать перед ней, она вонзит меч в его глаз и будет упражняться в меткости удара.

Вдруг Хелен рассмеялась. Ее истерика раскрылась, как бутон ядовитого алого цветка. Она рывком развернула свиток с печатью и впустила в него чакру, начиная призыв привратников.

Когда внезапно кто-то оттащил ее в сторону, обхватив сзади, она закричала и начала яростно вырываться.

– Почему ты не веришь мне? – услышала она тихий знакомый голос.

Нацхи крепко держал и ее, она не могла продолжать впускать чакру в печать.

– Убери это, – сказал он.

Приказ исполнил сопровождающий Хана молодой ксэ, который свернул свиток и перетянул его ремнем. Это был Сирроу Кутта.

– Вероятнее всего, мы опоздали, – сказал он.

Однако ничего не происходило, привратники не являлись. Хелен замерла в руках Нацхи, но он не ослаблял хватки. Теперь она надеялась, что впустила в печать недостаточно чакры для их появления.

– Если они все-таки явятся.... – Нацхи взглянул на Сирроу.

– Да, господин, – ответил ксэ.

Хелен молчала. Она была в полной растерянности. Сейчас, когда прошло состояние аффекта, она заметила, что по щекам льются слезы, как у ребенка. И вот постепенно перед ней возникли силуэты двух кентавров. Один из них был черным, глаза его смотрели в пол, он казался воплощением вселенского мрака. Другой был неистового рыжего цвета, и стоило только на миг на него взглянуть, как его лукавый пронзительный взгляд начинал пробираться глубоко в душу. Рыжий кентавр гарцевал и, казалось, вот-вот сорвется с места, а черный был совершенно неподвижен и невозмутим.

– Сирроу отправится в Ад вместо тебя.

Хелен повернула голову в его сторону, насколько позволяло ее положение. Она не могла ни остановить слезы, ни выдавить из себя хоть слово.

– А ты, Хелен, не двигайся. Это приказ.

Слова Хана словно окатили ее ледяной водой. Она с трудом удержалась на ногах, когда Нацхи отпустил ее и отошел в сторону. Сирроу тем временем поклонился кентаврам-привратникам, они ответили ему сдержанным кивком, и все трое моментально исчезли.

– Благодарю, Хелен. Должно быть, тебе нелегко далось исполнение такого специфического приказа, но только таким доверенным воинам, как ты я могу поручить подобное задание.

– Что? – выдавила она, не до конца уверенная, что слышала именно то, что на самом деле произнес Хан.

– Только что ты исполнила приговор, который я вынес Кате Мэхила, за предательство интересов Ханства и пособничество повстанческому движению. Ее жизнь необходимо было сохранить до определенного времени, чтобы следствие смогло с ее помощью приобрести некоторые сведения об Айране Дарде и, по возможности, вышло бы на других значительных фигур. Именно так обстоят дела на бумаге, – Нацхи протянул Хелен ее именную карточку с зафиксированным временем начала выполнения секретного задания, – Ты почему-то забыла взять с собой документы, очень важно всегда иметь их при себе. Пожалуйста, будь внимательнее в следующий раз.

Хелен не выдержала, рухнула на колени и разрыдалась в голос. Нацхи отвел от нее взгляд и обратил его на мертвую Кату. Тело и разбрызганную повсюду кровь охватила чакра, которая вскоре сожгла все, оставив лишь горстку пепла.

***

Воители имели связь друг с другом через такие же медальоны, как носила на шее Рейнлан. Кутта призвал на помощь своих товарищей из крепости Лесабры, и вскоре в дом Пушистого прибыла еще десятка воинов. Их штаб постепенно креп.

Айран не покинул Орден Хвостов, несмотря на свои волнения о Кате. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, он посвятил себя заботе о раненой сестре. Амба понимала, что сейчас лучше не беспокоить его своим присутствием, поэтому покинула особняк, чтобы, наконец, надеть маску и стать Хвостом. Превращение она перенесла относительно легко – ее тело успело достаточно хорошо адаптироваться к темной чакре за время жизни у Кеаго. Серебристая маска Анкс сделала Амбу ящерным Хвостом: у нее появились кожистые крылья, шея и руки до локтя покрылись чешуей, на пальцах появились широкие черные когти, продолжением позвоночника стал хвост рептилии. Она пришла в сознание довольно быстро и решила облететь окрестности, чтобы изучить новые ощущения и возможности тела.

Амба первая заметила приближение Сирроу Кутты в сопровождении адских привратников. Ксэ явился в Ад, выполняя приказ Хана заменить Хелен, призвавшую кентавров, и, наверное, еще ни один приказ он не бросался выполнять с таким рвением, зная, что сможет увидеть Селлах. Амба вернулась в штаб, чтобы предупредить всех о весьма неожиданном визите.

Воитель Кутта в сопровождении своих товарищей вышел навстречу Сирроу. Увидев их, кентавры молча исчезли, посчитав свое дело завершенным.

– Дедушка! Не ожидал! Здравствуйте! – поприветствовал Сирроу Воителя.

– Да и я совсем не ждал. Как тебя сюда занесло?

– Это твой потомок, Кутта? У тебя уже, наверное, сотня внуков! – усмехнулся другой Воитель.

– Около того должно быть. Как папа, Сирроу?

– Замечательно,！Карьеру уже оставил, весь в собаках и младших детях.

За Воителями из особняка последовал Сфорца в сопровождении Амбы и Инга.

– Любопытно, весьма и весьма любопытно, – проговорил Демон, – Считаете своих потомков, а я уже сбился бы со счета, так вас стало много.

– Зачем ты нас вытащил? – спросил Инг, ожидая от Сфорцы подвоха в любую минуту.

– Во мне внезапно взыграли родственные чувства, – Демон обнажил клыки в опасной улыбке.

– В каком это смысле? Алекс как-то говорил, что клан Кутта основал великий и ужасный Сфорца, и что они владеют его техникой объединения начал…

– Да, мы были первыми среди ксэ, кто стал объединяться с животными. В основе этой техники лежит именно заклятие Сфорцы, – Воитель Кутта почтительно кивнул Демону-основателю.

– То самое заклятие, которое я наложил на тебя, малец, – подмигнул Сфорца Ингу.

– Понял я, понял. Вы этим похвастаться нас привели? Устройте семейный ужин: Сфорца, Кутта-старший, Кутта-младший. Причем тут мы?

– И Кеаго, – сказала Амба, – Мы имеем с кланом Кутта общие корни.

– Не забывай, что ты Кеаго не по крови, – проворчал Сфорца.

Амба без тени смущения рыкнула на него, словно в доказательство своей волчьей природы.

– Правильнее сказать, что Кеаго происходят от клана Кутта, – добавил Воитель, – Они выделились, когда начали эксперименты с темной чакрой. Чтобы сохранять ее, они вступали в браки с Хвостами, а потом изобрели печать, позволяющую передавать Тьму из поколения в поколение без потерь и создавать особый тип энергии, смешивая темную и водную чакры. Сначала Кеаго ставили эту печать своим единомышленникам из Кутта. Постепенно теоретическое обоснование их экспериментов приобрело религиозный характер, они превратились в сексту и стали принимать в свои ряды людей со стороны. Мы, Кутта, сохранили темную чакру до сих пор именно благодаря инициативе первых Кеаго рожать детей от темных. Теперь так просто там от нее не отделаться, Тьма закрепилась за нашим кланом на генетическом уровне.

– Значит, твое темное начало тоже на второй ступени? – спросил Инг у Сирроу.

Тот лишь кивнул.

– Да, детишки у меня все со своими заморочками. Те еще гордецы, что одни, что другие, – с удовольствием прорычал Сфорца.

Сирроу, не говоря ни слова, отошел в сторону особняка. На пороге показалась Селлах, которая смотрела попеременно то на Инга, то на него.

– Что ты тут делаешь?

– Я пришел, потому что знал, что ты здесь.

Селлах резко отвернулась, но не отошла от ксэ ни на шаг. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней. Но в этот момент в доме раздался шум, заставивший Селлах сорваться с места. Сирроу и Инг вбежали вслед за ней.

В зале, где проходил общий сбор, она застала Ольгерда, держащего Максима за плечи. Того трясло и переполняло темной чакрой.

– Она не успокоится. Она очень голодна, – хрипел он, глядя отцу в глаза.

– Сейчас мы дадим ей разгуляться, потерпи немного.

Амба, Воители и Сфорца тоже зашли в зал.

– Ребятушки, надо выдвигаться! – обратился Первый Хвост ко всем присутствующим, – Кто может, собирайтесь на гулянку, идем на Азур.

– С корабля на бал, – Воитель Кутта положил невесомую руку на плечо Сирроу.

– Введите его в курс дела, – сказал Ольгерд, – На этот раз мы будем использовать настоящий огонь, не чакру. Разводите костры и готовьте масло, будем сооружать факелы. Времени у нас немного, моему сыночку сейчас сорвет крышу, и всем тут мало не покажется.

Макс сжался, согнувшись пополам, непроизвольно принимая обличие Хвоста. Он явно не продержался бы долго. Селлах в испуге отступила на шаг, попав в руки Сирроу, ласково обхватившие ее за плечи.

– Мы с Максом можем выдвинуться первыми. Я буду прикрывать его Светом. У меня есть идея, как нам с ним преодолеть барьер.

Ольгерд внимательно посмотрел на Инга и кивнул. Чтобы проделать брешь в инквизиторском щите вокруг Азура, он предложил вместе ввинтиться в него, в вихре выпуская энергию контрастной природы, которая при одновременном точечном воздействии должна была расшатать внутреннее равновесие барьера. Схватив друг друга за плечи, Хвост и Харар облачились в темную и светлую чакры и на свой страх и риск, закрутившись, двинулись к щиту. Макс ощущал руки Инга, как раскаленные камни на своих плечах, от Света его мутило, но он не прекращал выпускать чакру, усиленную Мешер. Макс опасался, как бы маска не попыталась напасть на Инга, но она не посмела этого сделать.

«Сверло», в которое они превратились, пробуравило барьер, и Макс с Ингом влетели в Азур. Теперь для Мешер начался пир. Инквизиторы, которым она служила не одну сотню лет, были для нее еще более желанным кормом, чем обычные души. Макс позволил ей почти полностью завладеть своим разумом, о чем заранее предупредил Инга, и Харар постоянно следил за ним, защищая от атак Светом. Они прорвались к воротам и открыли их.

В город стремительно проникли две группы темных: Арахна, Ольгерд и Роксана – в одной, Сфорца, Амба и Айран – в другой. Они действовали по заготовленному плану, перемещаясь с поразительной скоростью по всем стратегически важным точкам города, как единые потоки Тьмы, не задерживаясь нигде дольше нескольких секунд.

Но еще более Инквизиторов поразили появившиеся следом Воители. У одних были луки, заряженные горящими стрелами, у других – факелы и мечи. Все они сидели на рвущихся в бой лошадях. Вместе с ними были Пушистый, Сирроу и Селлах.

Увидев две черных молнии, в которые превратились темные, и огненное озеро Воителей, Арч выдернул Анкс из толпы и завел в какой-то полуразрушенный дом.

– Всё на грани срыва, они догадались использовать настоящий огонь.

– Что вам нужно? Вы сошли с ума?! – в бешенстве прокричала Анкс, – Я должна быть там!

– Это срочно! Нужно менять тактику действий!

– Там Дьявол! Неужели не видел?!

– Денница? Я видел только…

– Не Денница, другой Дьявол, – перебила Анкс, – Вернее, другая, я знаю ее. Мне необходимо быть там, Арч! Дьявольскую чакру ни с чем не спутать. Уж я-то запомнила после боя с Денницей. Тогда я проиграла, но сейчас не должна. Я лучше умру!

– Вы бредите. Возможно, Денница действительно передал кому-то свою силу, хоть это и маловероятно. В таком случае носитель этой силы способен разрушить здесь все одним взмахом руки, а вы рветесь в бой. Вы лишились маски. Что вы сможете противопоставить Дьяволу? Советую вам успокоиться и разумно оценить свои возможности.

– Арч! Пусти меня! Дай мне свой меч! Я должна ее уничтожить!

– Пока вы не успокоитесь…

Анкс не стала слушать его и попыталась оттолкнуть от прохода. В результате она угодила в крепкий захват Инквизитора.

– Вы не оставляете мне выбора.

Он впустил в сердце Анкс светлую чакру. Она ощутила резкую боль, а потом неожиданно почувствовала небывалый прилив жизни. Почти сразу ей стало ясно, что ей усилили светлое начало, и все прочее вдруг стало неважно. Ноги ее подкосились, и она упала на пол с улыбкой на лице. Это было прекрасное чувство, ради которого стоило пойти на все это. Несколько слезинок выкатились из ее счастливых глаз. Больше не Хвост и не Шеган – в полной мере живая. И есть второй шанс на счастье.

Арч спрятал потерявшую сознание девушку за обломками и вышел из укрытия.

Теперь и он увидел новоявленного Дьявола во всей красе.

***

Когда Рейнлан, никого не предупредив, покинула Орден Хвостов, верхом на Маданго Верте она направилась в неизвестном ей направлении. Мысли о том, что пришлось сбежать с поля боя, сейчас ее не беспокоили, она полностью доверяла своей интуиции. Город уже остался так далеко в стороне, что потерял свои очертания, когда ее встретили два кентавра-привратника – черный и рыжий.

Они поприветствовали Рейнлан кивком, всадница и ее конь ответили тем же. Она не знала, куда и зачем ее ведут, но даже не пыталась задавать вопросов, чувствуя, что все идет так, как должно.

Кентавры проводили Рейнлан к появившемуся посреди мрачной равнины лифту. Вчетвером они с трудом поместились в кабину, хоть она и была достаточно внушительных размеров.

– Надо бы сказать Деннице, чтобы сделал лифт побольше! – сказала Рейнлан и вдруг поняла, что именно Дьявол и хочет ее видеть.

Она нажала на кнопку «-8», и лифт тронулся.

– Я, конечно, и раньше пыталась побывать на восьмом Уровне, но эта старая развалюха никогда не трогалась с места! Представляете? – продолжила трепаться она.

Сейчас же «развалюха» стремительно неслась вниз, к центру Ада.

Когда двери открылись, перед ними оказались огромные кованые ворота, за которыми виднелся залитый солнцем луг.

– Как странно, никакой гнетущей Тьмы! У старика, оказывается, есть вкус!

Черный кентавр молча отворил ворота и отступил обратно в кабину лифта. Створки медленно раскрылись перед Рейнлан, и она скомандовала коню идти вперед, но Маданго Верт не захотел идти дальше.

– Конечно, ты не испугался, я знаю, просто ты очень большой упрямец, – похвалила коня Рейнлан, спешилась и прошла за ворота.

На всем обозримом пространстве вокруг ничего не было видно, кроме высокой сочной травы, покачивающейся на ветру.

– Тут так спокойно, правда?

Денница возник за спиной Рейнлан. Он сидел на траве, скрестив ноги, и безмятежно щурился на яркое небо. Отец Тьмы предстал в скромном человеческом обличии, без кожистых крыльев, гигантских когтей и прочих сатанинских атрибутов. Он подставил лицо ветру и придерживал свои черные развевающиеся волосы.

– У нас будет поединок за трон Ада? – спросила Рейнлан.

Он нехотя взглянул на нее, словно уже успев позабыть об ее присутствии. Цвет его хитрых глаз обращал на себя внимание: левый был насыщенно-желтым и как будто искрился, правый хранил черноту всех ночей.

– Пусть будет так, – пожал плечами Денница.

– Я принимаю вызов! Начнем! – Рейнлан обнажила свой меч и встала в боевую стойку.

– Атакуй.

– А где твой меч? Я никогда не нападала на безоружного!

– Он мне не нужен, – Денница ласково улыбнулся.

Рейнлан помедлила, переступая через свои моральные принципы, но все ж решилась на атаку. Замахнувшись мечом, она пыталась нанести смертоносный удар, способный снести Деннице голову. Но ее атака не коснулась Дьявола, не причинив ему никакого вреда. Рейнлан попробовала применить собственную чакру, загоревшуюся всеми цветами радуги, серебром и золотом, принимавшую форму потока, волны и пламени, но все удары обтекали Денницу, как рука водораздельный камень.

– Ты закончила?

Он поднял на Рейнлан ехидный взгляд. В следующее мгновение ее сбил с ног и закрутил в спираль поток энергии, настолько мощный, что она потеряла ориентацию в пространстве и стала задыхаться. Это была не Тьма, а сила самого Дьявола, чакра его собственного начала. Она давила на Рейнлан со всех сторон, изнутри и снаружи, скрыв от нее залитый солнцем луг.

«Я не умру, ни за что не умру», – решила она.

Сила Дьявола стала проникать в Рейнлан, встраиваться в ее душу. Но она не ранила, а наполняла энергией Вселенского Хаоса, всей его многовековой злостью и мощью.

Осознавать себя она начала, только когда на огромных перепончатых крыльях уже летела к Азуру. Все ее тело горело новой багровой чакрой. Каждым нервом Рейнлан ощущала всесилие и свободу.

Сверху Рейнлан увидела, как сражаются Инг и ее Лохматый, тринадцать Воителей с Сирроу и Селлах, Арахна и Ольгерд с Роксаной, Сфорца и Айран с Амбой. Картина битвы привела ее в восторг, и она громко рассмеялась.

– Да здравствует Дьявол! – воскликнул Ольгерд, отсалютовав ей.

***

Долго любоваться величием новоявленного Дьявола Арчу не позволили атаковавшие Воители. Анна и еще двое мертвых ксэ с полыхающими факелами повели против него дерзкий ближний бой. Арч не давал им подобраться к укрытию, где оставил потерявшую сознание Анкс – первоочередной его задачей было сместить зону активного боя в сторону от прохода. Ему пришлось долго отбиваться от умелых воинов, и это отвлекло все его внимание от наблюдения за ходом основного сражения. Во время их схватки в буквальном смысле запахло жареным: опасные ожоги на сероватой коже Арча выглядели, как жженая бумага. Плащ ему пришлось снять, когда кто-то из Воителей догадался поджечь его подол. Но за свою самоуверенность они расплатились сполна – все трое были уничтожены инквизиторским мечом.

Тем временем захватчики Азура начали отступление, и Арч, взяв на руки Анкс, последовал за ними. Откуда в Аду появился новый носитель дьявольской силы, им еще предстояло разобраться. А сейчас Азур нужно было оставить и снова временно позабыть о Мешер. Защитный барьер был разрушен, и Инквизиторы, собравшись в условленной точке, все вместе беспрепятственно покинули город.

Анкс пришла в себя в комнате Арча. Он стоял к ней спиной и заваривал чай, раздетый по пояс; его тело мягко сияло волнами светлой чакры, которую он посылал в свои раны.

– Это можно как-то залечить? – подала голос Анкс, приподнимаясь.

– С пробуждением вас. Я могу несколько ускорить процесс заживления с помощью чакры. Таких явных следов не должно остаться. Извините, за мой непрезентабельный вид.

Без своего плаща Арч казался еще более худощавым. Почерневшие волнистые волосы чуть прикрывали его узкие плечи. Из черных ожогов сочилась мицура, а он спокойно протирал очки, опершись на подоконник.

Анкс остро ощущала свою беспомощность от того, что ничем не могла ему помочь. Несмотря на недавние модификации, которым подверглась ее душа, она не могла использовать светлую чакру.

Словно угадав ход ее мыслей, Инквизитор сказал:

– Итак, вы уже поняли, что я усилил ваше светлое начало до второй ступени, и теперь оно равнозначно вашему темному началу, благо маску вы успешно утратили.

– Не нужно напоминать об этом лишний раз.

– Напротив, освобождение от связи с Орденом Хвостов значительно облегчило ваше положение. Сейчас, по большому счету, вам ничего не мешает стать Инквизитором. Но я должен задать вам вопрос, готовы ли вы лишиться собственного начала?

– Может быть… Да… – стушевалась Анкс.

– Будет лучше, если мы отложим ваше превращение, – кинул Арч, словно речь шла о чем-то незначительном, и стал что-то искать в тумбе.

Анкс погрузилась в размышления. Она действительно была совершенно не готова к очередным переменам. Сейчас, будучи свободной от маски, с усиленным светлым началом, она сама удивлялась своему намерению стать Инквизитором. Но признаться в своей нерешительности она бы не смогла.

Арч вдруг оказался рядом, и ей тут же захотелось забиться в дальний угол.

– У меня есть просьба. Я лягу, а ты, пожалуйста, накрой мне спину марлей. Мицура никак не останавливается.

Арч впервые обратился к ней на «ты».

Он дал Анкс бинтовой сверток, лег на тахту вместо нее, положив голову на сложенные руки, и перестал выпускать чакру. Она немного помедлила и прикоснулась к его костистой спине.

– Все быстро придет в норму, не волнуйся обо мне. Закончишь, и устраивайся в соседней комнате.

Она стала пластами укладывать бинты на влажные от мицуры раны, уже подлеченные Светом, но еще внушающие отвращение своим неестественным видом. Арч помолчал, прикрыв глаза, прежде чем сказать:

– Прости. Мы не смогли. Это поражение.

Анкс замерла.

– Просто ты устал.

– А ты? Тебе стало все равно?

– Да, Азур мне стал совершенно безразличен.

Она присела, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Тогда и мне тоже, – сказал Арч.

Анкс не смогла сдержать желания погладить его по голове.

– Мицура, кажется, больше не выходит. Тебе нужно отдыхать, я пойду.

Анкс ночевала в соседней комнате, где все было приспособлено для живого человека – была ванная, свежая вкусная еда и разные напитки и широкая кровать. Когда она проснулась, Арча не оказалось у себя, и она отправилась за ним в библиотеку. Излюбленным прежде одиноким прогулкам она теперь предпочитала его общество. Казалось, все шло своим чередом, и ни войны, ни вообще какой-либо жизни до сих пор просто не было.

Несколько Инквизиторов выходили из читального зала со связкой книг и толстыми папками. На столе Арча были разложены кучи подобных папок и книг, он торопился создать на своем рабочем месте хотя бы видимость порядка.

– Привет, Анкс. У меня очередь, уже четыре души ждут, пошли со мной, – Арч стремительно подошел к ней и взял за руку.

Она удивленно поморгала и перенеслась с ним в Пространство Ожидания, не успев даже поздороваться в ответ.

– С прибытием, почтеннейший, – начал Инквизитор беседу с умершей душей, – Вы находитесь на Посмертном Суде. Меня зовут Арч, я буду рассматривать ваше дело. На рассмотрении будет присутствовать наш стажер. Вы не возражаете? Конечно, не возражаете.

Это была душа сорокадвухлетнего вора, умершего от меча ксэ в городе Фога на месте совершения преступления. Воровал, он потому что был рожден в семье воров, но в раннем детстве оказался изгнан из их общины, пытался даже стать Кеаго, но и там не задержался. Податься в деревни в юности он не мог из принципа, а потом уже было страшно, что казнят без разборок, только услышав, что он вор. Так всю жизнь он и бегал.

Однажды, забравшись в крестьянский дом, он застал там хозяйку, которая приставила к его горлу нож и пообещала не сдавать его, если он сделает, что она скажет. Ее муж был бесплоден, и она приказала зачать с ней ребенка. Он сделал все, что она хотела, и попытался забыть об этом случае, но хозяйка дома навсегда поселилась в его сердце. Вор стал постоянно приходить в этот дом, когда ее мужа не было, и хозяйка оставляла для него дверь открытой. В день рождения своей дочери он решил украсть дорогое колье, чтобы подарить своей любовнице. Тогда-то, на ярмарке в городе Фога, его и убили.

– Тут очевидно Ад, но не очень низкий Уровень, не печальтесь, только за воровство.

Так прошло какое-то время – Анкс сложно было сказать, сколько именно. После четырех душ, упомянутых Арчем, поочередно появились еще несколько. Вскоре Анкс стало тяжело оставаться в Пространстве, и Арч, воспользовавшись первой же возникшей паузой, предложил ей отправиться на прогулку в Рай, отдохнуть.

– А это можно? – удивилась она.

– Почему же нет? У Инквизиторов там тоже имеется резиденция, только придется воспользоваться лифтом. У них там замечательный садик, можно собирать фрукты.

Он отвел Анкс к лифту, на котором собирались ехать души праведников, и завел ее в кабину. Они доехали так же быстро, как если бы поднимались на второй этаж обычного жилого дома.

Перед вратами Рая их встретил Ангел с большим мечом за спиной.

– Не волнуйтесь, не проверка, – сказал ему Арч.

Ангел вежливо улыбнулся, и Анкс вдруг почувствовала себя в полной безопасности.

– Перья у тебя мягкие, белые. У Хвостов совсем не такие, – с детской непосредственностью проговорила она, едва не погладив крыло привратника.

– Не стоит лишний раз упоминать Хвостов, – Арч прикоснулся к ее плечу: – Я вернусь за тобой.

В Раю Анкс было хорошо, время ускользнуло от нее. Арч оставил ее там почти на полдня по земным меркам, но этого невозможно было почувствовать. Ей часто встречались Ангелы и умершие праведники. В восприятии Анкс это место выглядело, как роскошный сад, пропитанный умиротворенной радостью, деревья в котором одновременно плодоносили и цвели. Она сорвала несколько груш, крупных, розово-желтых, – больше в руках было не унести.

Когда Арч в черном плаще с закрывающим лицо капюшоном пришел забрать ее, она, не говоря ни слова, еще под впечатлением от своей прогулки, протянула ему все собранные плоды.

– Спасибо. Райские, как всегда, отменные. Идем, я и так задержался.

Его деловой тон и безразличие к такой возвышенной щедрости привели Анкс в чувства. В кабине лифта она уже полностью пришла в себя. Арч скинул капюшон, прислонился к стене и устало прикрыл глаза, придерживая у груди пирамидку из груш. Пока они спускались в саматскую библиотеку – а это показалось более долгим процессом, чем подъем из Пространства Ожидания – она любовалась им, не отдавая себе в этом отчета.

– У меня сегодня была неуравновешенная девочка, которую в двенадцать лет завлекли в секту Кеаго и сделали смертницей, – заговорил он по дороге к дому.

– Я там не бывала, но мне рассказывали, что это жуткие ребята.

– Жуткое сборище, – подтвердил Арч, – Я предлагал их разнести к Денискиной бабушке, но Совет Инквизиторов такую инициативу не одобрил.

– Как ты сказал? К чьей бабушке? – ушам не поверила Анкс.

– Да это так… Не бери в голову, – в его голосе угадывалось смущение.

– Ладно. А почему тебе не позволили уничтожить Кеаго?

– Я не знаю, свою позицию на совещаниях Инквизиторы в праве не мотивировать, и пользуются этим почти постоянно. Думаю, дело в покровительстве Сфорцы. А может, они просто забавляют Дьявола. Или не только его…

Анкс прочитала его намек на высшие силы, противоположные адским, и неловко усмехнулась своей догадке.

– У меня сегодня очень хороший опиум и зеленый чай. Составишь мне компанию?

– Пытаешься сделать меня зависимой?

– Я бы мог сделать это иначе, и более надежно, если бы хотел, ты сама знаешь. А пара тяг не сделает тебя наркоманкой. Злоупотреблять я тебе не позволю.

– Не позволишь, значит. Тоже звучит, знаешь ли…

– У живых очень быстро формируется зависимость, начинаются проблемы со сном, судороги, приступы удушья и еще многое.

– Тем не менее, ты предлагаешь покурить с тобой. Почему бы и нет.