53
Тэр Кэртоус спешил на свидание. К этой встрече с Владетельной Дамой он подготовился особенно тщательно, ведь оно должно было стать последним. Великолепное ожерелье в виде цветов из самосветных жемчужниц с вставленными в серединки сапфириолами предназначалось, чтобы облегчить Данари расставание.
Костюм Кэртоуса, выдержанный в темных тонах, легкая бледность, отчасти происходившая от бессонной ночи, а отчасти имеющая косметическое происхождение, должна была убедить прелестницу, что он безутешен.
Свидания с Владетельной Дамой давались тэру Джулу с трудом. Изображать радость при встрече с царственной любовницей было все тяжелее. Его подарки и комплименты заменяли отсутствующие чувства, но Кэртоус считал эти отношения служебным долгом.
Сегодня же он скакал в место их тайных встреч в прекрасном настроении. Следовало держаться осторожнее, чтобы любовница не догадалась, как он рад. Ее пышное тело не казалось ему привлекательным. Обнимая ее, он всегда представлял себе, что в его объятиях другая.
Дама Данари ждала его в охотничьем домике. Это укромное местечко, словно специально созданное для любовных свиданий, было выбрано тэром Джулом не зря. Ни страстные стоны, ни громкие крики скандалов не могли быть услышаны посторонними.
Прекрасная Данари расположилась на одном из удобных диванчиков. Она прибыла раньше, гонимая нетерпением. Теперь, в отсутствие Наренуса, она могла бы и не скрываться. Но прелестная головка юной дамы годилась не только для поцелуев. Данари была вполне достойна своего знаменитого предка, Фанаргуса Великого. Хитрые планы, коварные замыслы рождались у нее в голове так же естественно, как распускаются на деревьях листья весной.
Своего щедрого любовника, тэра Кэртоуса, она считала удачным приобретением, но не строила относительно него никаких планов. Положение позволяло не отказывать себе ни в чем, однако стремиться связать свою судьбу с простым тэром она и не думала.
Надо отдать должное министру Короны. С тех пор, как Данари стала его любовницей, он нисколько не изменился, был все так же щедр и предупредителен. Последний его подарок, диадема, украшенная россыпью сияющих жемчужниц, превосходила красотой и стоимостью все предыдущие подарки. Она так нравилась Даме, что та не расставалась с ней даже в постели. Полупрозрачное кружевное одеяние, отчасти открывающее взору ее совершенные формы, отчасти позволяющее их вообразить, прекрасно сочеталось с мерцающим в темноте головным убором.
Данари прилегла на мягкие подушки в ожидании любовника. Зачем терять время, которого и так всегда мало?
Тэр Джул появился внезапно, так что разомлевшая Дама даже вздрогнула от неожиданности. На этот раз у него в руках был огромный букет. Осенние цветы поражали разнообразием окрасок, их запах кружил голову и пьянил, как плам.
Данари выхватила из рук любовника чудесный букет и бросила на стол. Нежные цветы рассыпались, несколько пышный соцветий сломалось. Но Дама даже не взглянула на них, она принялась лихорадочно расстегивать камзол на возлюбленном. К чему отвлекаться на пустяки? Жизнь так коротка!
Ее нетерпеливые руки рвали застежки, жар разгоряченного тела чувствовался даже через плотную ткань камзола. Тэр Джул не успел ничего сказать, упал на постель и утонул в ненасытных объятиях царственной любовницы.
Лишь час спустя, когда они, утомленные, опустились на подушки, Кэртоус смог заговорить о главном.
– Дорогая, позвольте преподнести вам скромный подарок, – сказал Кэртоус и протянул Даме резную лаковую шкатулку.
Данари откинула затейливую крышку, и комната наполнилась сиянием.
– О, какое великолепие! Милый Джул, сегодня вы превзошли самого себя. Такой красоты мне видеть не доводилось.
– К сожалению, дорогая, я делаю этот подарок с тяжелым сердцем, ведь он прощальный.
– Как? Вы решили расстаться со мной? – кокетливо сказала Данари, но тэр Джул понял, что она в бешенстве.
– Я говорил вам не раз и повторяю снова, что никогда не смог бы оставить вас по собственной воле. Удалиться от вас мне повелевает долг, – тэр Джул тяжело вздохнул, надеясь, что это вышло у него естественно.
– Долг? Причем тут долг? Или принц вернулся во дворец? Но раньше вас это не смущало!
– Нет, любимая. Все гораздо серьезнее. Его Могущество намерен сам просить вашей руки. Я мог немного помочь принцу, развлекая его супругу, но перед королем должен отступить. Он разбил мне сердце, обратив к вам свой жаждущий взор, однако, как верный слуга, я должен отойти в сторону. Надеюсь, это небольшое ожерелье будет изредка напоминать вам обо мне.
Тэрия в задумчивости перебирала пальцами ожерелье. Конечно, это досадно. Однако король так же молод и крепок, как и Кэртоус. В этом смысле она ничего не потеряет. Что же касается брака, тут надо очень, очень хорошо подумать.
Тэр Джул понял, что любовница не собирается устраивать ему скандал. Это было неожиданно и прекрасно.
– Что ж, Сиятельный тэр, ваша преданность своему господину достойна всяческой похвалы. Сознаюсь, мне будет вас недоставать.
– Простите, простите меня, дорогая! Я боялся, что этот день наступит, но опасался скорее вашей немилости, чем королевского запрета. Ваши страстные объятья будут сниться мне ночами, но я не смею стоять на пути вашего счастья.
– Довольно, – сказала Данари. – Мы уже простились, и вы, благородный тэр, можете вернуться к своему повелителю.
Тэр Джул быстро оделся и вышел из домика. С тяжелой обязанностью было покончено.
54
Все небо заволокло зелеными тучами. Моросил противный осенний дождик. Владетельная Дама смотрела в сад из окна своего хорошо протопленного будуара, однако непогода нагоняла на нее тоску.
Она лежала на кушетке, покрытой бархатным одеялом. Время от времени Данари брала плод со стоявшего рядом на небольшом столике подноса с ягодами гардии. Около окна располагался еще один столик с порошками и мазями в ящичках, которые каждое утро наносила ей на кожу горничная. Для этого Дама усаживалась на резной стул с висевшим перед ним большим зеркалом. Больше в комнате ничего не было, но ковры и картины на стенах делали ее привлекательной и уютной.
Только вчера она рассталась навсегда с тэром Джулом. Нельзя сказать, что она его любила, но он развлекал ее. Походы в охотничий домик, невзирая на погоду, придавали существованию Данари ощущение тайны и приключения. Нужно срочно искать замену министру короны, не то она умрет от скуки.
В дверь нерешительно постучали, затем она бесшумно приоткрылась. В комнату просунулась голова перепуганной горничной.
– Госпожа, к вам молодой мужчина. Я не знаю его, но он говорит, что вы точно его примете.
«Интересно, кто это? – подумала Дама. – Кого охрана допустила до моих покоев?»
Дверь распахнулась, и на пороге показался король Унилона. Охрана не посмела его задержать. Нужно будет сделать выговор дежурному офицеру.
– Ваше Могущество, – произнесла Данари, – как приятно. Я совсем не ожидала вас тут увидеть.
– Здравствуйте, великолепная тэрия, – поздоровался Тимригус, – я так хотел видеть вас, что слегка пренебрег этикетом.
С этими словами король подошел к даме, склонился на одно колено и поцеловал ей руку. Конечно, он король, но она все же женщина. А женщины ценят красивые ухаживания. И честь, которая ей оказана, наверняка расположит к нему Данари.
– Я хотел с вами поговорить, дорогая. Видите ли, как вы знаете, королева пропала пятнадцать лет назад.
– Да, я знаю и сочувствую вам, – склонив голову, сказала Владетельная дама.
– А я все-таки еще молодой мужчина. Мне необходима прелестная спутница, которая разделит со мной все тяготы и радости этой жизни.
– Вы хотите, чтобы я нашла вам невесту?
– Нет, милая Данари. Я хочу предложить вам руку и сердце.
– Но я же невеста принца.
– Да, но принц пропал и неизвестно, вернется ли он во дворец. Пока он бродит по лесам и полям, ваша молодость проходит. А я мог бы скрасить ваше существование. К тому же вы сразу станете королевой и повелительницей Унилона.
– Безусловно, это очень лестное предложение. Но ведь про королеву ничего не известно. Если она жива, мы попадем в неловкое положение. Давайте подождем, пока не будет точно известно, что королева погибла.
– Но в моей власти объявить ее умершей.
– И все же, я склонна получить сначала доказательства ее гибели.
– Хорошо, дорогая, я добуду вам их. А пока в знак тайной помолвки примите от меня скромное обручальное колечко.
Он протянул Данари золотой перстень с небольшим сапфириолом посередине. Дама надела его на средний палец.
«Да, – подумала она, – колечко скромное. Оно не сравнится с драгоценностями, подаренными тэром Джулом».
Король тепло попрощался с Данари, поцеловал ей руку еще раз и вышел из будуара.
55
Тимригус был в бешенстве. Развратная баба оказалась слишком умна! Подавай ей доказательства смерти королевы! Интересно, где их взять? Да и так ли хорошо их иметь? Ведь в случае чего, если не удастся жениться на Данари или поймать мальчишку, придется освободить трон для Глика. И тут уж не отвертеться! Стать полноправным королем можно лишь при помощи армии Владетельной Дамы. Как заставить проклятую бабу поддерживать его во всем? Раздраженный и растерянный, Тимригус отправился к Кэртоусу.
Конечно, следовало бы вызвать его к себе, но король не привык ждать. Хитрый министр придумает выход. Зря, что ли, он терпит, точнее, осыпает милостями этого пройдоху?
Тэр Джул, избавленный от необходимости посещать правительницу соседнего государства, не мог, тем не менее, считать себя свободным. Он с самого начала предвидел трудности, с которыми столкнется его повелитель, сватаясь к Владетельной Даме. Не стоило ее недооценивать. Внешняя привлекательность и любовный пыл вовсе не говорили о том, что Данари глупа. Наоборот, близкое знакомство с Владетельной Дамой убедило Кэртоуса, что в ее лице он получит хитрого и расчетливого противника.
Испуганный лакей широко распахнул дверь, и в комнату стремительно вошел король. Тэр Джул вздрогнул. Надо же, легок на помине…
– Джул, мне нужна твоя помощь, – король повернул голову и коротко взглянул на сопровождавших его придворных и лакея Кэртоуса.
В мгновение ока комната опустела, а дверь неслышно закрылась. Тимригус и его министр остались одни.
– Ты знаешь, что я просил руки Владетельной дамы, – сказал король.
– Да, Ваше Могущество. Не желаете ли прогуляться? Такой деликатный вопрос лучше обсудить на свежем воздухе – Кэртоус предвидел, что разговор предстоит секретный.
– М-м-м, пожалуй, ты прав.
Не замечая слуг, король в сопровождении министра Короны вышел в сад. Не останавливаясь ни на минуту, Кэртоус увлек своего повелителя к искусственному озеру, где на высоком берегу располагалась открытая беседка. Видеть их мог любой, кто прохаживался по парку, а вот услышать их беседу было невозможно.
– Дама хочет получить доказательства смерти королевы.
– Я предвидел это, Ваше Могущество. Владетельная Дама боится оказаться в ложном положении, если вдруг королева вернется.
–Ты сам-то в это веришь? – Тимригус с интересом посмотрел на Кэртоуса.
– После стольких лет… Боюсь, Ваше Могущество, на этот вопрос сегодня не ответит никто. Брак с Дамой Данари был бы очень выгоден и, надеюсь, доставил бы Вам большое удовольствие.
– Да, но для этого нужны доказательства, – король уже не гневался, он с удовольствием смотрел на своего министра.
– Я не могу гарантировать, что в своей час королева не вернется в Унилон. Это невозможно. Но представить повелительнице Срединных земель доказательства ее гибели – другое дело.
– Да? И как ты предлагаешь это обстряпать?
– Лучше всего организовать дело так, чтобы Дама получила эти доказательства сама. Если они будут исходить от Вас, она может заподозрить подлог. А вот если они попадут прямо к ней в руки, она вольна известить Вас, что препятствия для брака отпали, – Кэртоус давно обдумал возможные ходы, и сейчас как раз представилась возможность воплотить их в жизнь. – Полагаю, Ваше Могущество, что вернейшим доказательством стало бы появление вещей королевы, с которыми она никогда не расставалась. Например, какая-нибудь из придворных дам Данари могла бы надеть любимую брошь королевы. А лучше ожерелье, подаренное ей отцом Владетельной Дамы. Его повелительница узнает, в то время случился большой скандал. Данари хотела получить его, но тогдашний государь решил подарить его Ее Могуществу Виалане в связи с рождением сына.
Тэр Джул размышлял вслух, желая понять, чего на самом деле хочет Тимригус. Знал бы он, какую шутку сыграет судьба с ним самим!
– Где ты собираешься все это взять?
– Помнится, драгоценности королевы остались в вашем распоряжении. Если какой-нибудь незнакомец продаст ожерелье при дворе госпожи Срединных земель, купившая его дама обязательно наденет украшение на бал или официальный прием. Продавца найдут и допросят. Он должен сказать, что взял его на память об умершей в Гории женщине. Ему, конечно, не поверят. Решат, что ожерелье украдено, но смерть королевы будет подтверждена. Надо только найти верного человека, который не позарится на Ваше богатство и сможет убедительно все рассказать.
– Пожалуй, ты неплохо придумал. Только где найдешь честного дурака, который был бы достаточно умен?
– Этого человека должны назвать Вы, Ваше Могущество. У меня нет слуги, которому я доверял бы настолько. Но Вы можете выпустить из темницы или голодной тюрьмы заключенного, для которого жизнь была бы дороже сокровищ.
– Я найду такого человека. Ты здорово придумал, Джул. А как поступить с ним позднее, я решу, когда он все сделает.
Кэртоус легко мог найти подходящего агента сам, но не хотел брать на себя ответственность за драгоценное ожерелье. Риск ошибиться был слишком велик. Кроме того, он знал, что старый повелитель Срединных земель подарил Виалане камни, передававшиеся в их стране по наследству. Далекий предок Владетельной Дамы получил их от Переселивших.
Король ушел в свои покои довольный, а тэр Джул долго еще бродил по парку, просчитывая варианты развития событий. Объявлять Виалану погибшей опасно – сразу поднимут голову племянники королевы, хотя есть еще наследный принц. Пока он жив, король может быть спокоен за свой трон. Если бы парень был в Унилоне, Тимригусу пришлось бы стать вдовствующим, отстраненным от власти бывшим королем, как только наступит совершеннолетие Риндала, до которого остались считанные дни. А в отсутствие королевского сына ничего не меняется. Если Глик заявит свои права на трон, короля придется объявить регентом, но править он будет по-прежнему.
С другой стороны, утверждать, что королева жива, еще опаснее. Ведь если подлог вскроется, ничто не удержит племянников королевы от свержения Тимригуса. Непопулярный в стране король, к тому же не имеющий кровного права на трон, быстро лишится короны. Доказательством жизни и здравия королевы могут быть лишь ее письмо королю или свидетель, видевший ее живой. Но прошло много лет. Кто знает, как выглядит Виалана сейчас, если она жива? Свидетеля легко заставить признать, что он ошибся, особенно если подвергнуть его пытке. Письмо же можно сравнить со старыми письмами и дневниками королевы, а они есть не только у короля, но и в Гории, и в Срединных землях. Есть они у вдовствующей королевы – матери. Подлог легко обнаружить. Лучше поддержать желание короля жениться на Владетельной Даме. Пока она будет рассчитывать получить власть в Унилоне мирным путем, Данари не станет пытаться завоевать королевство, изнуренное многолетней войной. Процесс сватовства долгий, займет не один месяц. За это время многое может произойти.
Всем не угодишь. Если к власти придут Глик или Змун, над его собственной головой нависнет опасность. Он нужен лишь непостоянному и вспыльчивому королю. Пожалуй, надо постараться расположить к себе принца. Это может оказаться полезным в будущем. Да и хотелось бы убедиться самому, что мальчику ничего не угрожает.
Кэртоус не признавался даже самому себе, что все же надеется увидеть королеву живой. И для нее он готов пойти на многое, в первую очередь защитить ее сына.
Глава 16
56
Высокородный Риндал уже несколько дней лежал в госпитале у шестипалых. Эти дни казались ему странным сном. После переправы, когда рыбак высадил его на берег, Рин почти не чувствовал боли в ноге. Но потом они с котом ушли от реки, чтобы найти какое-нибудь селение. Конечно, далеко уйти им не удалось. Войска шестипалых располагались вдоль всего берега, гораздо плотнее, чем унилонские отрядные бивуаки. Надежно построенные укрепления позволяли безопасно просматривать противоположный берег. Для Рина это было потрясением, ведь отец всегда отзывался о шестипалых, как о дикарях.
Военные обнаружили парня очень быстро. Он осторожно шел, опираясь на найденную котом палку и стараясь не наступать на поврежденную ногу. Постовой окликнул мальчишку, Рин резко повернулся и упал, неожиданно подвернув больное колено. Боец в странной форме, сливающейся цветом с осенней листвой, помог ему подняться.
– Ты откуда здесь взялся, малец? – спросил он.
Принц попытался встать, обеими руками вцепившись в упертую в землю палку. В голове у него стучало. Вот он и на вражеской территории! Что сделали здесь с его матерью? Что ждет его самого?
Военный увидел его пальцы и сказал:
– Все ясно, ты полукровка! Сбежал? А родители? Живы? Тебя будут искать? – он смотрел на Рина заинтересованно и даже с сочувствием.
– Только отец, матери нет уже много лет. Пожалуйста, не отправляйте меня обратно! Отцу все равно, что со мной, – Рин сказал это с таким жаром, что боец похлопал его по плечу.
– Не бойся, мы тебя не отдадим. Знаем, как у вас обходятся с теми, у кого разное число пальцев на руках. Ты хромаешь?
Неожиданное участие противника лишило парня возможности быстро соображать. Надо что-то врать или сказать сразу, что он принц Унилона. Что грозит ему в этом случае? Возвращение домой или казнь?
– Ногу подвернул, – ничего не придумав, ответил Рин.
Военный непонятным способом вызвал подмогу. Тут же появился еще один боец, он прикатил странный стол на больших колесах. Рина положили на этот стол, доставили в лагерь. События развивались так стремительно, что, когда Рин пытался их вспомнить, они сливались в одну пеструю полосу. Сам лагерь, где его осмотрел лекарь, поездка на повозке без лошади, странный дом, который назывался «госпиталь», белые коридоры, люди в желтых штанах и куртках, один из которых вправил ему колено. Было очень больно. Рин терпел, но потом, наверное, потерял сознание.
Когда очнулся, он увидел чудесное создание. Вернее, сначала он увидел только глаза – темно-синие, почти черные, опушенные густыми длинными ресницами. Они затягивали, как бездонная пропасть. Стряхнув оцепенение, Рин приподнялся на локте и обнаружил, что глаза принадлежат восхитительной девушке. Правда, она совсем не напоминала прелестницу из его снов…
Черные волосы отливали синевой, от девушки пахло весенней листвой. Она вовсе не была тонкой и нежной. Напротив, от нее исходила сила. Руки оказались ловкими и умелыми. Это стало ясно, когда она помогла ему сесть и принялась перебинтовывать колено, на котором была намотана толстая тряпка. Девушка размотала ее, и выяснилось, что ткань тянется, как кожа олепена хорошей выделки, а потом забинтовала ногу снова.
В комнату вошел лекарь, и девушка воскликнула:
– Арни, посмотри! Он пришел в себя.
– Не кричи и не пугай его, Айи, – сказал Арни. – Он из Унилона, не знает нашего языка.
– Я умею говорить по вашему, – заметил Рин.
Его кровать стояла в белой комнате с большим окном. На соседних кроватях лежали еще люди. У одного нога была задрана вверх и обмотана чем-то белым. Другой ходил, но с замотанной тряпками головой, на повязке в одном месте проступала кровь. Однако человек совсем не огорчался по этому поводу, рассказывал разные веселые истории и сам над ними смеялся.
Рину было непривычно и одиноко, но он утешал себя тем, что здесь отцу его не достать. Вот заживет нога, и он пойдет дальше. Заодно хорошо бы выяснить, кто может знать, не появлялась ли тут его мать. Впервые Рин задумался о том, что пропала она совсем девочкой и была немногим старше, чем он теперь. Как она исчезла? Ее убил тэр Джул? Или украли шестипалые? Но зачем она им? Да и не похоже, чтобы они охотились на унилонцев. Во всяком случае, ему они ничего плохого не сделали.
Чудесная девушка принесла ему еды. Какое у нее удивительное имя! Айи… Будто птица кричит на просторе! И она совсем не похожа на Владетельную Даму. А как она улыбнулась, когда поняла, что он ее понимает! Пожалуй, с коленом ему повезло.
Рин постепенно привыкал к госпиталю. Он ни с кем не общался, да и другие больные к нему почти не обращались. Это все были взрослые мужчины, как его отец и даже старше. Они обсуждали какие-то свои дела, ждали выписки. Что это такое, Рин сначала не знал. Но потом один из лежавших с ним в комнате сказал, что завтра его выписывают. Оказалось, больные лежали здесь до тех пор, пока не поправятся. Некоторые после госпиталя отправлялись домой, другие собирались вернуться на фронт.
Новая информация заставляла задуматься, что будет делать после выписки он сам. Время шло, люди в комнате менялись, выздоровевшие уходили, на их место привозили новых – в основном раненых, а Рин все оставался в госпитале.
Ему не у кого было спросить, почему его не выписывают, как остальных. Сначала он собирался задать этот вопрос врачу, но потом передумал. Вдруг врач решит, что он хочет уйти? А идти ему некуда…
Однако сидеть на одном месте тоже уже не было сил. Принц поправился, колено его больше не беспокоило. Так что же, сидеть среди больных до конца жизни?
Случай подвернулся неожиданно. В один из дней все раненые, лежавшие вместе с ним, ушли на какой-то праздник. Лежачих в палате не было, и Рин остался один. Сначала ему было грустно, но потом в палату пришла Айи. Она была одного с ним возраста и очень ему нравилась, и Рин решился.
– Скажи, Айи, какой сегодня праздник? Почему все ушли?
– Мы отмечаем сегодня годовщину Переселения. Знаешь, что это такое? – Айи улыбнулась так ласково, что принц поневоле улыбнулся в ответ.
– Я слышал про Переселивших, но никогда не думал, что Переселение было по правде, – задумчиво протянул Рин.
– Конечно, по правде. Сегодня будут видны синие огни над островом, где они живут. Если хочешь, я зайду за тобой, и мы посмотрим вместе.
День все тянулся и тянулся, а вечер никак не наступал. Риндал пробовал спать, слонялся вокруг здания госпиталя, а солнце по-прежнему стояло высоко. После ужина, едва начало смеркаться, он вышел во двор и стал караулить Айи. Она то и дело пробегала мимо, выполняя поручения врачей, и каждый раз ему улыбалась.
Наконец наступила темнота. Айи закончила работу, сняла свою желтую пижаму и надела синее платье. Рин будто впервые увидел девушку. Ее черные волосы струились по мягкой ткани, как темные тучи на ночном небе.
– Пойдем быстрее, – сказала она, взяв парня под руку. – Хорошо, что луны еще не взошли, будет хорошо видно.
Они поднялись на высокий холм и стали глядеть на восток. Снизу, с полей поднимался сладкий аромат незнакомых цветов, в траве стрекотали какие-то насекомые. Долго ничего не происходило. Рин потихоньку разглядывал девушку, не спускавшую глаз с ночного неба. Она совсем не похожа на ту, что грезилась ему во сне. Почему же она так ему нравится?
– Смотри, смотри! – вдруг закричала Айи. – Они поднимаются.
На ночном небе распускались невиданные цветы. Откуда-то снизу вырастала голубая струя, которая потом распадалась на тонкие струйки, состоящие из сияющих точек. Они стремились вверх, но распадались, будто ударившись о небесную твердь. Волшебный цветок расцветал и таял в ночном воздухе.
– Это корабли Переселивших улетают от нас домой, – сказала Айи.
– Почему ты так думаешь? Ты когда-нибудь видела Переселивших? – Рин решил, что девушка решила над ним подшутить.
– Видела, – просто сказала Айи. – Иногда кто-нибудь из них приезжает в госпиталь по делам.
– Я хочу попасть на Остров Синих лун, – выпалил Рин. – Ты не знаешь, когда меня выпишут?
– Ты хочешь уйти? Куда бы ты пошел, если бы тебя выписали? – удивилась Айи.
– На остров, – не задумываясь, ответил парень.
– Ты не можешь уйти, ведь жизнь в Гории тебе незнакома. Перед тем, как выписать, тебе сделают прививки от гнилой чумы и других болезней. А потом ты получишь гражданство республики и небольшое жилье.
– Я никогда не стану гражданином Гории! – крикнул Рин.
Конечно, царедворец, а тем более будущий король не должен доверять никому. Особенно во вражеском государстве. Но это так трудно – никогда не верить людям! И потом, ему может понадобиться помощь. А Айи такая милая…
– Почему? Тебе у нас не нравится?
– Я не могу. Ты умеешь хранить тайны?
– Наверное… У меня никогда не было тайн. Но я думаю, это несложно. Просто не надо никому говорить, вот и все, – улыбнулась девушка.
– Я никогда не стану гражданином Гории, потому что я принц Унилона, – сказал Рин и тут же отругал себя за болтливость и доверчивость.
– Ты что? Как это может быть? Принц во дворце, со своей свитой, с придворными. Ты все это выдумал, да? – удивилась Айи.
– Вовсе нет. Мне пришлось бежать, потому что отец решил меня женить.
– А ты не хочешь жениться? Почему? – весело спросила девушка.
Но Рин не ответил на ее улыбку.
– Я не хочу жениться на Владетельнице Срединных Земель. Она взрослая женщина, много старше меня. Отец считает, что такой брак был бы полезен для Унилона, – теперь уже можно было не врать.
– Я читала, что коронованные особы вступают в брак по политическим соображениям. Им не положено жениться и выходить замуж по любви. Но зато они заводят любовниц из знатных дам.
– Ты смеешься, а я как вспомню ее хищные когти и оценивающий взгляд, так мороз по коже, – улыбнулся Рин.
– Что же ты теперь собираешься делать? Никогда не вернешься домой?
Рин не успел ответить, потому что снизу их окликнул один из врачей.
– Вот вы где, ребята. Спускайтесь вниз. К тебе, парень, гость пришел.
Кто бы это мог быть? Рин сразу подумал о шпионах отца. Но никто из унилонян не смог бы настичь его здесь, ведь идет война. Тогда кому он мог понадобиться? Он быстро сбежал вниз, еще раз убедившись, что колено совсем зажило.
– Вы, наверное, ошиблись. У меня здесь нет знакомых, – сказал он позвавшему их врачу.
– Старик добрался к нам из Унилона. Ты же ученик писаря? Я думаю, это он, – ответил врач.
Этого писаря Рин придумал в харчевне. Кто мог об этом знать? Только тот человек, который помог ему бежать. Лэрти. Но он совсем не старик. Или Лэрти рассказал о нем кому-то еще?
Отказаться от встречи было нельзя. Рин медленно пошел к двери госпиталя, уговаривая себя, что здесь он в безопасности. Даже если его спаситель проговорился, руки тэра Джула не дотянутся до Гории.
В коридоре он увидел кота.
– Сють, сють, сють, – позвал он.
– Ты что? – спросила Айи.
– Это мой кот. Он пропал, когда меня везли в госпиталь. Интересно, где он жил все дни, пока я был тут?
Айи посмотрела на него как-то странно.
– Это не может быть твой кот. Это вовсе не кот, а господин Ясс, один из Переселивших.
В другое время такое заявление показалось бы Рину нелепым. Кот, с которым он ночевал на дереве, который ловил ему рыбу в реке – Переселивший? Ничего более глупого нельзя было придумать.
Однако сейчас все мысли парня занимал таинственный посетитель. Кто он, откуда узнал, что принц здесь? Встречаться с ним было опасно, а не встретиться – невозможно. Здесь нельзя убежать, некуда. Да и врач, пришедший звать его, ждал, чтобы проводить к старику. Айи смотрела на него вопросительно, и Рин решился.
Стараясь выглядеть независимым, он пошел за врачом. Маленькая комната в конце госпитального коридора предназначалась для посетителей. Раненых, которые не могли сами ходить, забирали родственники. Они всегда ждали в этой комнате. Однажды к одному молодому солдату приехала невеста, и он тоже встречался с ней там.
Врач подошел к двери и сказал:
– Не буду вам мешать. Поговори со странником. Наверное, он хочет уговорить тебя вернуться, но я бы тебе не советовал. С шестью пальцами на руке ничего хорошего тебя там не ждет.
Рин вошел в небольшую, скудно обставленную комнату. На продавленном диванчике лицом к окну сидел старик. Его длинные спутанные седые волосы покрывал зеленый колпак, такие в Унилоне носили писари. Рядом с диваном стояла прислоненная к сиденью палка. Сделанная из сухого дерева, она казалась очень старой. Отполированная частыми прикосновениями ручка блестела, а нижний конец был размочален так, словно ее владелец долго путешествовал по каменистым дорогам.
При звуке открывающейся двери старик повернулся, но Рин продолжал разглядывать палку, пока сопровождавший его врач не вышел. Лишь оставшись с посетителем наедине, принц решился взглянуть ему в лицо. Ни седые волосы, ни черный балахон не помешали Рину узнать в пришельце тэра Джула Кэртоуса.