Глава 5
Альфред, полностью раздетый, расслабленно лежал на лавке лицом вниз, а Миранда, одетая в лёгкую льняную длинную сорочку сидела на его ногах и массировала спину, помогая сбросить напряжение с мышц.
– Какое блаженство… Ещё шею и плечи разомни. Вот так, да… Мира, ты волшебница, – умиротворённо прошептал он, чуть выгибая спину и опуская ниже голову, чтобы подставить удобнее мышцы шеи.
– Нет, Ал. Я не волшебница. Не льсти. Я всего лишь ведьма. Но с большим опытом, правда. Поэтому не только магию ведаю, но и в физиологии, и в психологии людской неплохо разбираюсь, – перебирая пальцами мышцы его шеи, усмехнулась она.
Он немного помолчал, с явным удовольствием впитывая её энергетику и даже пытаясь войти с ней в резонанс, а потом неожиданно резко развернулся на лавке и схватил её за руки:
– Мне плевать, кто ты и в чём разбираешься, Мира. Всё равно ты моей будешь!
– Ал, прекрати! – она попыталась выдернуть руки и подняться с лавки. – Не надо заново заводить старую шарманку!
Однако он не дал, плотнее обхватив руки и притягивая к себе:
– И не подумаю прекращать! Ведь ты неравнодушна ко мне, и, поверь, я могу доставить тебе удовольствие. Не противься, всё будет великолепно.
– Ал, я очень хорошо отношусь к тебе, но удовольствие мне доставлять не надо. Мне и так хорошо! – она всё же выдернула одну руку и упёрлась ладонью в его грудь.
– Сколько можно, Мира? Вот сколько можно? Я бы не стал настаивать, если бы ты нашла себе кого-нибудь, но ведь ты в отшельницы подалась. Ты что, заживо похоронить себя решила? Десять лет прошло! Десять! Ни один траур столько не длится! – он обхватил её за плечи и рывком прижал к себе.
Сдавленно охнув, она на секунду замерла, после чего раздражённо выдохнула:
– Я это делаю не для соблюдения канона!
– А для чего? Для него? – Альфред чуть ослабил захват, показывая, что готов к диалогу. – Так он явно не рад тому, что ты свою жизнь, ради которой он смерть принял, так безрадостно проводишь. Ты прозябаешь тут в глуши в ожидании своего смертного часа! Думаешь, он этого для тебя желал?
– Не смей мне говорить такое! Не смей! Не тебе о нём такое говорить! Не тебе! – эмоционально выкрикнула Миранда, сжавшись и прижимая руки к ушам.
– А кому? Он был моим другом, в какой-то степени учителем. Почему я не могу о нём говорить? – разжав объятия, Альфред схватил её за запястья и насильно развёл руки в стороны: – Кроме меня тебе такое никто не скажет! Поэтому будь добра выслушать.
– Его мне не заменит никто! Понял? Никто и никогда не заменит! Всё! Разговор окончен! Не хочу ничего слушать!
– А придётся!
– Нет!
– А вот и да, моя красотка! Хотела откровенного разговора, сейчас получишь! Ты до сих пор не отпустила из сердца Вальда. Ты не переболела и не начала жить заново. Ты замуровала себя в этом состоянии и терпеливо ждёшь смерти. А оставили тебя здесь не для этого!
– Заткнись! Это моё дело! И не тебе меня учить! – эфир вокруг Миранды дрогнул, и напряжение скакнуло до предела, показывая, что она готова применить силу.
– Давай-давай ударь! Я не стану отвечать. За правду и пострадать не грех, – рассмеялся, глядя ей прямо в глаза, Альфред. – Может, хоть так просветление в мозгах настанет, если напряжение сбросишь.
– Какая правда? Ты хочешь просто поиметь меня. И прикрываешь это желание мишурой красивых фраз и показной заботы обо мне. Наглец ты без стыда и совести!
– Мира, не надо софистики! Да, я с удовольствием займусь с тобой любовью, но это не главное! Было бы главное, уже давно бы нашёл способ тебя поиметь. А я десять лет не тревожил тебя в надежде, что ты найдёшь кого-то лучше меня. Но ты не ищешь, моя хорошая! Ты прозябаешь в глуши одинокой затворницей, к которой даже зайти лишний раз опасаются.
– Это моё решение! Я имею на него право.
– Конечно, имеешь, только не забудь о том, кто дал возможность тебе его заиметь! И что он ему явно не рад! Не для этого он своей жизнью пожертвовал! Не для этого!
– Он ей пожертвовал не иначе как для того, чтобы его друг его спутницу поимел…
– Не передёргивай! Не надо физиологию во главу угла ставить. Он ей пожертвовал в надежде, что ты развиваться дальше станешь и будешь счастлива! Не отказываясь от радостей жизни, а черпая их по полной! Жизнь ведь дана именно для этого! А не для оплакивания могильного холмика.
– Я не оплакиваю никаких холмиков!
– Только по одной причине: нет его. Был бы, ты явно поселилась бы на нём и жила в склепе. Хватит! Отпусти его из своей жизни! Отпусти! Не дело это, столько лет возле себя душу его держать!
– Я не держу! Я отпустила его давно и даже воспоминаниями душу его не тревожу, не говоря уже о магии. Он свободен. С самого начала свободен. Я даже встречи с ним после смерти не жду. Так что не надо намёков на то, что на перерождение его не отпускаю. Отпустила, уже давно отпустила.
– Значит, всё ещё хуже, – Ал неожиданно для неё раздражённо скривился. – Всегда ведь знал, что женщины те ещё чертовки, и ведь вывернут всё так, что сами ни при чём…
– Что ты имеешь в виду? – обескураженно поинтересовалась она.
– То, что его душа покоя не нашла не из-за того, что легко устранимо… Ты привязала его сильнее, привязала не своим решением, а его. Не может он тебя оставить в таком состоянии, сам не может. Ты понимаешь, чем это чревато?
– Ал, прекращай! С чего ты взял, что не ушёл он? Не держит тут его ничего! Я не привязывала его! Ничем не привязывала: ни его решением, ни своим! Прекращай блефовать!
– Я не блефую, Мира. Он не ушёл, и его душа не нашла упокоения. Я это точно знаю. Мучается он, видя, в каком ты состоянии.
– Ты хочешь намекнуть, что если ты меня поимеешь, то его душа сразу успокоится и на перерождение уйдёт? А пока не увидит этого, так и будет, несчастная, маяться?
– Прекращай передёргивать, не надо физиологией подменять чувства. Мы оба не в том возрасте и статусе, чтобы предавать физиологии главенствующее значение. Это не более чем способ выражения чувств. Ты чувства в душе должна разморозить. С помощью чего, физиологии или философских бесед, дело десятое. Главное, вытащи их и начни, наконец, полноценно жить.
– Ал, прекрати! Прекрати, пожалуйста… – в голосе Миранды зазвенели слёзы.
– Неужели я достучался, красотка? Давай выкладывай всё начистоту!
– Ал, для того, кто пробовал амброзию, вкус любой еды будет пресен… Я слишком любила его, чтобы испытать ещё раз подобные чувства. Я не замораживала ничего, просто память у меня хорошая и не сравнивать я не смогу. Поэтому смысла нет даже пытаться, понимаешь?
– Если бы ты достигла своего максимума, тебе бы уже давно дали уйти, но ты ещё тут, моя хорошая. Из этого следует, что свои уроки ты не прошла. Научиться есть после амброзии обычный хлеб, похоже, один из них. Поэтому не противься, ты всё равно моей будешь.
– Тебе так хочется в список своих побед добавить ещё и моё имя? Что тебе это даст, Ал?
– Уверенность, что душа Вальда, видя, что ты на правильном пути, найдёт упокоение – раз, и, если быть до конца честным, свой список я хочу завершить твоим именем, ты мне нужна как постоянная спутница. Я имел много отношений, ты права, но таких, как ты, больше не встречал. Мы созданы друг для друга, Мира. Все эти десять лет я пытался забыть тебя, но так и не смог. Ты именно моя женщина, и вдвоём мы покорим мир.
– Ал, прекрати… – волнение, связанное с упоминанием Вальда, стало отступать, и к Мире вернулась привычная рассудительность. – Я на подобную ахинею не ведусь. Я понимаю, сложно отказаться от годами отработанной безотказной схемы. Но, дорогой мой, я знаю тебя как облупленного, а ты неплохо знаешь меня, так зачем пытаться меня на такой дешёвый трюк купить? Кто тебе сказал, что я заинтересована в покорении мира? Или то, что выигрываю в твоих глазах в сравнении с кучей твоих возлюбленных, меня может порадовать? И вообще, каждый индивидуум – эксклюзив, и вещать о том, что подобного не отыскал, – дешёвая демагогия и не более того.
– Мира, я готов подписать с тобой контракт.
– И на каких условиях? – иронично осведомилась она.
– Да на любых, которые устроят тебя! – жарко выдохнул в ответ он.
– Ты сдурел, Ал?! Зачем сейчас он тебе?!
– Ты мне нужна.
– Ал, даже если отбросить всю абсурдность данного предложения, ты как себе представляешь наш тандем, если в бегах находишься?
– Не держи меня за идиота, – раздражённо скривился он, – у меня подготовлена база, очень хорошая база, тебе понравится, гарантирую.
– Нет!
– Мира, почему нет? Почему ты упорно не хочешь использовать дарованное тебе время и бессмысленно сливаешь его впустую? Какой смысл в этом? Чего ты добиваешься? Уронить окончательно уровень? Думаешь, Вальд для этого жизнью жертвовал?
– Что ты всё к нему апеллируешь? Он сделал свой выбор! Я на него никак не влияла! Теперь я делаю свой, и нечего меня его именем принуждать! Ясно?
– Ты не имеешь права так бессмысленно тратить дарованное тебе время!
– А он имел? – в её голосе вновь зазвенели слезы, показывая, что Альфред вновь зацепил за очень больное место. – Он имел право, даже не посоветовавшись со мной, так поступить?!
– Так ты отомстить ему хочешь?! Глупо это, Мира! Глупо! У него хоть цель была, а ты ради глупых амбиций пытаешься цель, ради которой он так поступил, дезавуировать. Это вообще-то подло. Ясно тебе?
– Прекрати! Теперь передёргиваешь ты! Я не мщу. Я живу так, как умею. По-другому не умею и не хочу. Отстань от меня. Каждый индивидуум имеет право на свободный выбор!
– Это бестолковый выбор. С заранее известным отрицательным результатом.
– Возможно. Но он мой! И я имею на него право!
– Нет, не имеешь! Не имеешь право обесценивать его жертву. Я как его друг не позволю тебе этого!
– Это каким же способом, позволь полюбопытствовать? Изнасилуешь?
– Да хоть и таким, хотя, откровенно говоря, именно таким не хочется. Ты не из тех, кто подобное простить может. Но если уж совсем упрёшься, к нему и прибегну. Лучше мне мсти, чем заживо себя в этой глуши хоронить будешь.
– Ал, я не хороню себя здесь, – глубоко вздохнув, Мира постаралась успокоиться и обуздать рвущиеся наружу чувства. – Я очень даже неплохо живу.
– Ой, только сказок мне не надо рассказывать, – пренебрежительно поморщился тот. – Неплохо она живёт. А то я не вижу… Оглянись вокруг! Тебе даже поговорить тут не с кем кроме отражения в зеркале или фамильяра твоего. Ты обречённо ждёшь смерти и всё…
– Так ты вон ученика мне подкинул. Теперь могу с ним развлекаться.
– Мира, он парень способный, конечно, но на этом витке звёзд с неба ему не хватать. А вот ты, особенно в паре со мной, схватить сможешь, и не одну… Прекращай себя жалеть и пытаться уязвить Вальда. С этой задачей ты успешно справилась, обеспечив ему десятилетнюю маяту меж мирами, может, хватит уже?
– Вот с чего ты взял, что его душа мается?
– А с того, что обращался я к нему. Когда вся эта заваруха со Стивом началась, решил совета испросить. И даже обряда до конца не довёл, как он явился. Следит он за тобой и в шоке от происходящего. Он и посоветовал тебя привлечь и попросил, если не безразлична ты мне, подписать с тобой контракт. Я сказал, что уже предлагал, а ты меня послала, и вряд ли что изменилось с тех пор. А он так грустно посмотрел на меня и сказал, что если я передам тебе его благословение, то ты вряд ли мне откажешь.
– Это запрещённый приём, Альфред… – срывающимся голосом выдохнула она в ответ. – Не надо так со мной…
– Я и не хотел говорить. Знал, что не поверишь… Хотел сам постараться тебя уломать, но ты спросила, я ответил.
– Это ложь! – отшатнулась она от него. – Не мог он сам такого сказать! Не мог!
– Хочешь, обряд проведём?
– Нет. Я и без него знаю, что лжёшь ты мне.
– А вот и не лгу и обряд проведу, хочешь ты того или нет.
– Я не дам! Изнасиловать можешь, я даже мстить не стану, а обряд проводить не позволю. Не позволю ради твоих амбиций тревожить его душу и спрашивать о подобном! Ясно тебе?
– Боишься услышать ответ?
– Боюсь, что ради того, чтобы похвастаться ещё одной победой, ты, прикрываясь мной, стащишь его с уровня. И то, что при таком раскладе он услышит твои доводы и озвучит то, что ты желаешь, знаю. А если вмешаюсь я, то он вообще вернуться не сможет. Поэтому прекращай! Не надо использовать грязные приёмы.
– То есть ты категорически не веришь, что я общался с ним?
– Ал, ради мальчишки ты не стал бы тревожить его душу. Так что это блеф, потому что ты уверен, что проверять я не стану.
– А если я признаюсь, что потревожил его не ради Стива, а ради тебя? Поверишь?
– Решил перетасовать карты? Десять лет ждал, потом вдруг озарение на тебя нашло, и понял – жить без меня не можешь. Интересно выходит. А мальчишка тут с какого бока?
– Хорошо, я сброшу весь прикуп. Всё немного сложнее. Я охотился за Эрбилом, и это я исподволь спровоцировал Стива пойти к инквизиторам, только не ожидал, что он такую прыть проявит, что фирман на него заведут. Я разыгрывал многоходовку, она сорвалась, и я сам оказался под колпаком, поэтому поставил всё на кон и вызвал Вальда. Он сказал, что ты это единственный шанс добраться до Эрбила и, если я хочу с ним посчитаться, должен подписать контракт с тобой на твоих условиях. Я возразил, что это нереально, и вот тогда он мне дал своё благословение. Могу поклясться чем угодно, что всё так и было. Если честно, я струсил идти напрямую к тебе, даже имея такой карт-бланш. Захотел сначала малость подстраховаться и втянуть тебя в игру, но твой святоша всё испортил…
– Ты начал охоту на Эрбила? – изумлённо ахнула она, нарочито постучав себя кончиками пальцев по виску. – У тебя с головой как?
– Может, и плохо с головой, спорить не стану, но я всё равно постараюсь его свалить. Жизни не пожалею…
– Ал, зачем тебе это? Что тебе это даст? Хочешь его место занять?
– Нет, место занять не хочу. Хочу систему, держащую в страхе, развалить.
– Свято место пусто не бывает. Если развалишь эту, придётся срочно новую создавать, или её организуют другие. Инквизиция не так уж плоха: она заставляет играть по правилам.
– По его правилам. А мне они не по душе.
– У тебя есть достойная замена его правилам? Или так на эмоциях в бутылку полез, потому что хвост он тебе прижал?
– Красотка, не держи меня за идиота. Я, конечно, взрывной характер имею, но не настолько, чтобы начать противостояние лишь из-за собственного попранного самолюбия.
– Тогда из-за чего противостоять вздумал?
– Мне надоело жить с оглядкой, не используя и сотой части своих возможностей. Это нонсенс так жить!
– Ясно… Сила играет. Глупо, конечно, но вполне ожидаемо. Ладно, предположим, ты его свалил. И дальше что? Да здравствует анархия для всех? Ты понимаешь, к чему это приведёт? Нет, мой дорогой, в таком деле я тебе не помощник.
– Совсем?
– Пока не продумаешь план, что будешь делать потом, даже не обсуждается. Потому что устранить его – это лишь начало. После этого всё только начнётся. Начнётся великая битва, где не факт, что ты поимеешь хоть что-то, да и вообще со своей жизнью не распрощаешься вместе с моей в придачу. А я хоть свою жизнь не особо и ценю, но устраивать здесь Армагеддон в мои планы вот никак не входит.
– То есть свалить Эрбила ты считаешь посильной задачей?
– Решаемой… А вот систему организовать, подобную той, которую он создал, это дело посложнее будет, особенно учитывая твои пожелания не держать обладающих силой в страхе.
– Намекаешь, что без страха никуда?
– Ал, я не стратег. Я не знаю, можно без него или нельзя. Я лишь констатирую, что пока не видела других действенных рычагов управления кроме него. Кто-то его использует в прямом противостоянии, опираясь на свою силу, а кто-то, как Эрбил, не имея достаточно собственной мощи, опосредованно, используя целую организацию, для уничтожения всех возможных потенциальных противников.
– Думаешь, он просто хитрый слабак?
– Я не думаю, я знаю, что он хоть и коварный, но силы большой не имеет. Поэтому и уничтожает всех, кто обладает ею в любой степени и пытается её применять.
– Тогда почему Вальд сказал, что без тебя мне с ним не справиться?
– Потому что в прямом противостоянии он с тобой не сойдётся. Он тебя обезоружит сначала и лишь потом, возможно, снизойдёт до общения, да и то не факт. Скорее только поприсутствует на аутодафе и не более, а может, и этого не дождёшься.
– Ты понимаешь, что его власть – это нонсенс?
– Почему? Он неплохо держит равновесие. Не факт, что тебе, например, удастся лучше.
– Подначиваешь?
– Ал, я объясняю, что для того, чтобы получить не только мою поддержку, но и благоволение свыше, тебе надо продумать, как потом подобное равновесие будешь поддерживать в дальнейшем.
– Да не вопрос. Что его поддерживать, когда отлаженный механизм имеется? При таком раскладе, займу его место и постепенно буду вносить коррективы, чтобы бездумное уничтожение имеющих силу остановить.
– Значит, всё же его место занять… Ладно, примем как данность и пойдём дальше. Как внешние различия обыгрывать будешь? Постоянно личину держать или маску носить?
– Да какая разница? По обстоятельствам!
– Большая, Ал, большая. Ты информацию собрал о нём: как и с кем живёт, с кем общается и какие имеет привычки, как контролирует своих соратников и кто его ближайшие помощники?
– Конечно, собрал. Мне же надо было знать, как добраться до него.
– А теперь переработай её в свете того, что его заменить хочешь. Как можно изменить привычки, чтобы меньше контактировать, как себя вести во время контактов с ближайшим окружением, чтобы впросак не попасть и себя не выдать. Изучи манеру говорить, двигаться, улыбаться, смеяться…
– Мои возможности не столь масштабны.
– Да ладно тебе, всё равно ведь на нелегальном положении. Наложи заклятье отражения на любую поверхность жидкости с подходящим натяжением и собирай информацию.
– А если он засечёт, что его отслеживают?
– Как? По обратно отражённой волне? Так глуши её и не используй прямого модулирующего воздействия.
– А ты хитра…
– Тут хитрости никакой нет. Отследить любого, если знаешь его код, особого ума не надо. А его код ты наверняка давно заполучил, раз артефакт задействовал. Вот и используй его, чтобы информации больше собрать. Кто владеет информацией, владеет ситуацией.
– Ещё и умна… Да уж, Мирочка, а говоришь, что не стратег. Ты очень расчётливый стратег, и не приведи небо тебя в противницах заиметь.
– Это сложно меня в них заиметь. Я не стремлюсь к власти, меня не прельщают почёт и богатство, так что это очень постараться надо, чтобы я озадачилась противостоянием с кем-либо.
– Но ты ведь согласишься мне помочь Эрбила завалить, если я продумаю стратегию и тактику поддержания гармоничного баланса вместо него?
– Если пообещаешь больше не упоминать Вальда и не тревожить его душу и меня вынуждать не станешь сексуальные отношения с тобой иметь.
– С первым проблем нет, обещаю, а вот со вторым… Мира, не будь столь категорична, я, конечно же, не стану принуждать тебя силой, клянусь, но оставь мне хотя бы надежду на возможность наших отношений. Я буду терпеливо ждать и надеяться, что когда-нибудь ты согласишься, посчитав их для себя приятными или хотя бы выгодными в сложившихся обстоятельствах. На большее я не претендую, хотя мог бы, и ты уже знаешь почему.
– Коль силой не станешь требовать, то не вопрос, можешь ждать и надеяться, – усмехнулась в ответ она.
– Вот и договорились, – Альфред поспешно протянул руку, желая скрепить их договорённость рукопожатием.
Глава 6
Рано утром Мира пришла к церкви. До утренней службы было ещё далеко, и она села на лавочку возле изгороди, напряжённо вглядываясь в сторону дома священника.
Сначала мимо неё прошёл сторож, отворивший калитку и немного испуганно поздоровавшийся с ней, потом пришли несколько служителей, почти хором предложивших, если ей надо, пройти внутрь и помолиться перед службой.
Отказываться Мира не стала и, войдя в церковь, опустилась на колени перед центральным алтарём и стала горячо молиться, практически войдя в транс.
Вывело её из этого состояние осторожное прикосновение к плечу. Она испуганно вздрогнула и обернулась.
Сзади неё стоял настоятель прихода отец Филипп:
– Что-то случилось? – участливо спросил он её.
– Да, отче, – еле заметно всхлипнув, она кивнула
– Вставай, пойдём в исповедальню, – тоном, не терпящим возражений, проговорил он и подал ей руку.
Она, ухватившись за неё, медленно и с явным трудом поднялась, после чего прошла в отгороженное для исповеди помещение, где вновь опустилась перед отцом Филиппом на колени:
– Отпустите грехи мне перед смертью, отче. Грешна я, наверное, во многом, и вряд ли кто добрым словом меня после смерти помянет. Но видит Бог, если когда и согрешила, то не со зла, а лишь по глупости и женскому скудоумию.
– Сдурела, что ль, совсем, Марта? – отец Филипп рывком поднял её и зло посмотрел прямо в глаза. – С чего помирать-то вздумала?
– Отче, – распевно проговорила она, сливаясь с его взглядом и подбирая резонанс, – я в эту ночь по чистой случайности выжила. А следующую точно не переживу.
– Что произошло-то? Толком объяснить можешь? – утопая в её взгляде, уже совсем другим тоном выдохнул священник.
– Бывший хозяин моего работничка объявился и был очень недоволен, что инквизиция дело на меня не завела. Вы весь его план разрушили. Всю ночь снова меня домогался и, не получив желаемое, дал времени до завтрашней ночи. К вечеру или я должна решиться добровольно отдаться ему, или он сам мне вместо инквизиции кое-что похуже аутодафе устроит.
– Успокойся, ночь в церкви проведёшь, а я тем временем ратников приглашу, и сцапают его всем на радость.
– Отче, вы его за глупца-то не держите. Если он знал, что дело на меня не завели и фирман парня отдали, а он это знал, то явно и о ратниках узнает. И даже близко к церкви не подойдёт, а на меня заклятье наложит такое, что я, как выйду из церкви, так прям тут в мучениях и сдохну… Так что не вариант это.
– А что он тогда на тебя раньше заклятье не наложил, коль так силен, как ты говоришь?
– Почему не наложил? Наложил, что любой, кто рискнёт со мной постель разделить, у меня на руках в муках сдохнет. Всё ждал, что я не удержусь, заведу любовника, а потом меня в его убийстве обвинят и сожгут как колдунью. Не дождался и решил действовать более жёстко.
– Марта, ты серьёзно? Ты не шутишь сейчас?
– Отче, вы считаете, что подобные шутки в моём положении уместны? – Марта нервно передёрнула плечами. – Мне не до шуток абсолютно, поверьте. Я всё надеялась, забыл он обо мне, но просчиталась… То, что я стала одинокой отшельницей, как оказалось, не удовлетворило его жажду мести. Ему хочется, чтобы моя расплата за отказ ему была более значимой.
– Ты думаешь, он может наложить на тебя заклятье опосредованно?
– Смотря где… – задумчиво протянула она. – Если здесь, то, вероятнее всего, сможет. А вот если уеду в какое-нибудь святое место, то, может, его защита и поможет мне избежать подобной участи. Только как обычной провинциальной прихожанке туда попасть? Нет, это не выход для меня, – она решительно тряхнула головой. – Проще принять судьбу, поскольку мне от неё явно не по силам уйти.
– Всё! Успокойся и выбрось мысли о смерти из головы. Сейчас я напишу письмо и тебе отдам, после чего отправишься ты в столицу во дворец инквизиции. Думаю, Его Святейшество сумеет тебе помочь и на этого амулетчика управу найдёт, и постигнет его заслуженная кара.
– Как? – изумлённо ахнула Марта. – Вы дадите мне письмо к самому Его Святейшеству? Я и помыслить о таком не смела… Отче, вы, правда, это можете?
Явно довольный произведённым эффектом, священник лукаво улыбнулся:
– Могу, Марта, могу… Я когда-то знавал его лично. И, кстати, рад, что ты это так восприняла, многие боятся встречи с ним…
– Мне нечего бояться. Моя совесть чиста. А уж в свете того, что один из амулетчиков на меня зуб заимел, так вообще бояться бессмысленно. Единственное чего опасаюсь, чтобы чары он такие не навёл, что вместо него меня бы колдуньей не посчитали, а ему бы удалось улизнуть… Хотя на всё воля Божья. Как сложится, так тому и быть.
– Я про всё это в письме напишу и твою непричастность к колдовству клятвой засвидетельствую. Так что не волнуйся. Всё должно сложиться хорошо. Его обезвредят, и ты сможешь вернуться.
– Было бы замечательно. Вы тут в моё отсутствие за котом моим и работничком не приглядите? Не хотелось бы их без надзора оставлять. Мне будет жаль, если они не переживут сегодняшнюю ночь…
– Не переживай, в церкви обоих в подвал запру, и переживут.
– Вы мой спаситель, отче. Словами не высказать, как я вам благодарна.
– Пойдём, голубка моя, письмо напишу, и поедешь с Богом.
***
Миранда стояла в центральном холле дворца инквизиции, терпеливо дожидаясь, ушедшего с её письмом дежурного привратника.
Застывшие в недвижимости по бокам от парадной лестницы охранники изредка с любопытством косились на неё, ведь нечасто кто-то по своей воле во дворец инквизиции приходит, к тому же из женщин.
Наконец на лестнице показался дежурный привратник в сопровождении ещё одного служителя, одетого в серую накидку инквизитора. Высокий и худощавый, лет двадцати пяти или около того, с хищным выражением лица, инквизитор без орденских знаков отличия, спустившись, приблизился к ней, внимательно осмотрел и повернулся к дежурному привратнику, стоящему рядом:
– Это она?
– Так точно, – вытянулся он под его взглядом.
– Пришла сама и сразу письмо тебе передала?
– Так точно.
– Пока ждала, где-то тут ходила? – перевёл взгляд на ближайшего из охранников инквизитор.
– Никак нет, – тут же браво отрапортовал тот, тоже вытягиваясь под его взглядом, – как застыла на месте, так и не двигалась всё это время.
– Прекрасно… – процедил сквозь зубы инквизитор и повернулся к Мире: – Пойдём со мной.
После чего развернулся и стал подниматься по лестнице.
Миранда молча последовала за ним.
Сразу после лестницы они свернули в одно из боковых ответвлений центрального коридора и долго шли по хитросплетению переходов, пока не оказались в тупике с массивной дверью.
Инквизитор достал из кармана связку ключей на цепочке, отворил дверь и кивнул ей: – Заходи.
Она прошла внутрь и замерла в центре роскошного кабинета с пылающим камином.
Инквизитор тем временем запер дверь за её спиной и холодно приказал:
– Раздевайся.
Мира обернулась к нему и впервые взглянула прямо в лицо, пытаясь поймать взгляд, после чего недоумённо выдохнула:
– Зачем?
– Не надо задавать мне вопросов, делай, что говорю, – не став встречаться с ней взглядом, холодно отчеканил тот.
Придав лицу и фигуре вид крайнего замешательства, Мира немного неловко расшнуровала и сняла платье, положив его на пол рядом с собой, а следом за ним сняла и сложила все белье и туфли.
– Волосы распусти и заколки рядом с одеждой сложи, – тут же произнёс инквизитор, пристально наблюдающий за её действиями.
– Ах вот оно что… – Мира, гордо распрямив плечи, упёрлась взглядом в инквизитора, после чего грациозным движением сняла с головы удерживающий причёску гребень и тряхнула распустившимися волосами. Затем положила гребень поверх одежды и с улыбкой осведомилась: – Что-то ещё?
– Пока нет. В сторону лишь отойди, – инквизитор подошёл к её одежде и начал тщательно пересматривать каждую вещь, после чего бросал в горящий камин.
Когда вещей не осталось, он повернулся к ней, смерил оценивающим взглядом и холодно осведомился:
– Что ты хочешь от Его Святейшества?
Выдержав его взгляд, она едва заметно усмехнулась и повела плечами:
– Что может хотеть от Его Святейшества бестолковая женщина, по неосмотрительности попавшая в смертельную ловушку? Наверное, только одного: совета, что ей делать дальше. Смириться и принять неизбежный позор и смерть или всё же попытаться противостоять тому, кто априори сильнее, кто обладает запрещённой к применению силой, кто угрожает ей именно ею. Другого я не жду.
– Совет… Интересно сформулировала. То есть ты не о справедливом возмездии просишь, а лишь о совете?
– Кто я такая, чтобы о справедливости говорить? Для меня важно блюсти все заповеди Божьи и по мере моих сил все наставления святой церкви выполнять, а также достойно вынести все ниспосланные мне Богом испытания. А уж что из этого справедливо, а что нет, не моего женского ума дело. Одним словом, для меня, что посоветует Его Святейшество, то справедливым и будет.
– А если я тебя сейчас ни к нему отправлю, а на пыточный стол положу? Что скажешь?
– Воля ваша, святой отец. Вы к Богу ближе, и вам виднее, кто чего достоин. Коль этого достойной посчитаете, значит, так тому и быть. Моё дело безропотно принять все ниспосланные мне Богом испытания, говорю же…
– Веришь, что именно Он их посылает?
– Через ваши руки однозначно Он. Вы же все Его наместники на земле.
– Складно говоришь, заслушаться можно, – иронично хмыкнул инквизитор. – Ладно, спиной повернись.
Мира развернулась, и он, схватив её руки, завёл их за спину и стянул верёвкой. После чего подтолкнул к противоположному концу кабинета:
– Пойдем!
Они прошли мимо камина и стола к гардине на стене, которую при её приближении инквизитор отдёрнул. За ней оказалась неприметная дверь, через которую они вышли в очень узкий и тёмный коридор.
Инквизитор долго вёл её, раздетую и босую, по этому тёмному, иногда разветвляющемуся коридору, пока наконец не подошёл к тупику с двумя дверями. Одной достаточно большой и второй маленькой и неприметной. Подойдя ко второй, он вставил ключ из своей связки в замочную скважину, отщёлкнул замок, после чего повернулся к ней, достаточно грубо нагнул ей голову и втолкнул в крошечную каморку с низким потолком так, что она едва удержалась на ногах:
– Постой тут на коленях и помолись, чтобы всё, что с тобой случится, было исключительно воздаянием за грехи твои и не более.
Она, не возражая, быстро опустилась на колени, поскольку из-за низкого потолка стоять пришлось бы всё равно склонившись.
Удовлетворённо хмыкнув, инквизитор запер за её спиной дверь, и Миранда оказалась в полной темноте. Склонив голову, она утомлённо прикрыла глаза.
Первый раунд был закончен. Она свой ход сделала, теперь был черед Эрбила. Вряд ли его личный помощник, а инквизитор, судя по всему, был именно им, рискнёт не доложить ему о столь необычной посетительнице и открывающихся перспективах. И вряд ли Эрбил струсит и не захочет лично пообщаться. Ведь он и так подстраховался по полной программе. Его служба сработала на редкость чётко и действенно. Будь у неё амулет с собой, ей бы не поздоровилось. Она, конечно, знала, что так и будет, но не предполагала, что столь жёстко. А ещё не предполагала, что и среди инквизиторов есть ведьмаки, кроме Эрбила, причём не слабые. Так контролировать её поле на протяжении всего разговора – это не фунт изюма съесть. Хотя под конец её оппонент всё же выдохся, даже сорвался немного… Но не у всех её опыт есть.