Вернулась Миранда часа через три, отвязала Натана от дерева и, окинув пристальным взглядом, недовольно проронила, что, похоже, он не стремится к излечению и молился о том недостаточно, раз искусан муравьями несильно и возбуждение по-прежнему у него отсутствует. Испуганно вжав голову в плечи, тот стал оправдываться, что старался и молился, но, видимо, Господь, по милости своей постепенно его к этому готовит.
Данный диалог озадачил Альфреда, и он впервые за долгое время ввёл обратную волну, желая разобраться и считать с поля о чём идёт речь.
Ответ пришёл сразу, фаворит Миранды очень мощным заклятьем был лишён потенции, причём заклятье было не её, а чьё-то чужое и, судя по его очертаниям, Миранда не делала ни единой попытки его снять. Альфред понял, что увиденное им было не более чем фарсом с её стороны и желанием максимально унизить, при этом обосновав унижение лечением, поскольку она не могла не знать, что именно этот способ в данном случае абсолютно бесполезен.
Тем временем Миранда разрешила своему фавориту одеться, после чего он снял путы с лошадей, и они продолжили прогулку.
Подозрения Альфреда сложились в чёткую и обоснованную картину: Миранда, скорее всего, общается с каким-то амулетчиком, прикрываясь фаворитом, который вряд ли сам хоть кому-то расскажет о её отлучках из-за собственного незавидного положения. Стало понятно, как она за столь короткий срок и без его помощи и без помощи фамильяра начала восстанавливаться.
Ревность накатила неудержимой волной: так вот в чём истинная причина её нежелания возобновить договор.
В первый момент захотелось убить её, потом это желание уступило место другому: заставить её рассказать: кто он, а затем убить его…
А ещё через пару минут он понял, что нет смысла заставлять её что-то рассказывать. Вряд ли она раскается в этих отношениях и откажется от них, скорее все силы приложит, чтобы защитить, и это даст ей новый повод испытывать к нему ненависть… Зачем это ему?
Не лучше ли самому о нём узнать и, уничтожив, представить всё произошедшее случайностью, к которой он не имеет никакого отношения? Пусть думает, что это лишь досадное недоразумение, и он к этому непричастен, поскольку даже не догадывался о её развлечениях.
После того как желания стали более определенными, ревность начала отступать. Возможно, и к лучшему, что она увлеклась кем-то. Интересно кем, и где она его прячет?
То, что это именно амулетчик, сомнений у Альфреда не было, недаром ведь Миранда так быстро восстанавливаться начала. Может, у наславшего мор колдуна, ученик был?
О том, что тот колдун был ею убит, Альфред знал от Илиаса, который сообщил ему, что амулет Миранда ему принесла именно с той вибрацией, что и несущая проклятья, и его уничтожение обратной волны не вызвало, и не сомневался в информации, не с руки было Илиасу тогда ему лгать, да и ни к чему. При этом ни о каком ученике речи не шло, хотя колдун, судя по рассказам, стар был очень и вряд ли не имел такового.
Значит, его ученика она решила спасти и, похоже, где-то в лесу спрятала. Только вот зачем? Ведь могла привести его в замок и сделать вместо Натана фаворитом, никто не смог бы ей помешать.
Хотя как знать, как знать. С Натаном он ей не стал мешать, лишь потому, что почувствовал: не дорог он ей, а вот если бы почувствовал, что дорог, смог бы так же закрыть глаза?
Застывший где-то в глубине души осадок ревности тут же всколыхнулся, давая понять, что нет, не закрыл бы, точно стал бы искать способ от него избавиться или унизить в глазах Миранды. Похоже, именно этого она опасалась, поэтому и решила спрятать, чтобы даже потенциальной угрозы не было для него. Выходит, точно люб он ей оказался.
Ревность всколыхнулась вновь и быстро переросла в яростную ненависть к более счастливому молодому сопернику. И ведь, возможно, он даже не подозревает, каким сокровищем завладел, стервец. Ладно, недолго ему им наслаждаться, он найдёт способ, его уничтожить, не привлекая к себе внимания и не попав под подозрения. Возможно, именно к нему после этого Миранда поспешит за утешением, и он ей его обеспечит, и у них, наконец всё наладится.
Глава 87
Старый ведьмак сидел рядом с догорающим костром возле входа в свою пещеру. Над костром в небольшом котелке булькало варево из корней и листьев. На его плече примостился ворон и с любопытством наблюдал за его действиями.
– Ну что, старина, как думаешь, пора? – обратился к нему старик, и ворон тут же согласно каркнул, выражая явное одобрение.
– Вот и я думаю, что пора.
Старик сунул руку за пазуху и достал небольшой льняной мешочек. Аккуратно развязав тесемочки, он высыпал содержимое в котелок и стал водить над ним рукой, распевно читая заклинание.
Варево в котелке вспенилось, зашипело, разбрасывая капли бурой жидкости, а потом разом застыло недвижной массой с глянцевой поверхностью.
Старик распростер над ним руку и стал громко читать заклятье. При первых звуках его голоса костёр тут же окончательно потух, а воздух наполнился вибрирующей энергетикой и, став упругим, задрожал.
Заклятье было долгим, и когда последние слова стихли, над варевом образовался небольшой смерч и увлек всё содержимое котелка сверкающим радужным потоком к небесам.
– Славно получилось, – глядя ему вслед, удовлетворённо проговорил ведьмак, после чего задумчиво добавил: – Но последить бы за результатом не мешало.
Ворон, сидящий на плече, потерся клювом о его висок, явно намекая, что готов выполнить задание.
Старик подставил ему запястье и, глядя как он быстро перескочил на него, негромко напутствовал:
– Только без самодеятельности, малыш. Издали пару деньков понаблюдаешь и обратно. Хорошо?
Ворон согласно каркнул, и ведьмак подбросил его в воздух, сопровождая взлетевшую с руки птицу позитивным энергетическим посылом.
Как только птица скрылась из вида, ведьмак облегченно вздохнул и пробормотав себе под нос: «Ну вот дело сделано, можно и отдохнуть теперь», ушёл к себе в пещеру.
Однако отдохнуть старику не удалось, не прошло и получаса как небо пронзили невесть откуда появившиеся электрические разряды, и в воздухе запахло озоном.
Недобро покряхтывая, ведьмак вышел из пещеры и замер в ожидании, опершись на свой посох.
Через некоторое время на полянку вышел закутанный в тёмный плащ Альфред с вороном на плече и, окинув его удивлённым взглядом, раздражённо проговорил:
– Ты кто и что тут делаешь?
– Мне впору самому задать этот вопрос, поскольку гость тут не я, – иронично усмехнулся в ответ ведьмак.
– Я владетель этих мест герцог Алехандро Торн, и мне интересно, как тебя зовут и что ты здесь делаешь без моего на то ведома.
– Ну имя это положим не твоё, соответственно и титул, и владение не твои тоже. Так что не тебе мне докладывать, что я тут делаю и по какому праву.
– Ты хочешь оспорить мои права? – Альфред недобро нахмурился и непроизвольно сжал руку в кулак.
– Разве я к тебе пришёл? Так с чего ты решил, что что-то оспаривать я намерен?
– Хорошо, пусть так. Сюда пришёл я, и хочу узнать кто ты и что тут делаешь?
– Я здесь живу, никого не трогаю, и какая тебе с того печаль никак понять не могу.
– Хорошо, я сброшу карты, – чувствуя, что старик имеет большую силу, но не демонстрирует её, и агрессию не проявляет, более миролюбиво продолжил Альфред. – Я разыскиваю супругу, она любит здесь гулять. Мне надо знать не опасно ли это для неё.
– Ты о Миранде? Её здесь нет, и опасности для неё в этих местах не может быть никакой, Господь хранит её гораздо лучше, чем ты.
– Кто тебе позволил разговаривать в таком тоне о герцогине? И вообще откуда ты её знаешь? – Альфред отбросил видимость миролюбия, поскольку слова и тон старика его зацепили.
Вместо ответа старый ведьмак лишь иронично хмыкнул и покачал головой, и это окончательно разозлило Альфреда. Он шагнул ему навстречу и вытянул вперёд руку, намереваясь поразить ментальным ударом. Но это ему не удалось.
Ловко перехватив массивный кряжистый посох, на который до того лишь опирался, ведьмак взмахнул им и ударил Альфреда. Не сумев увернуться от удара, тот рухнул как подкошенный на изумрудную траву, пышным и мягким ковром устилавшую всю поляну и потерял сознание. Его ворон с хриплым вскриком отлетел в сторону и сел на ветку дуба.
Старый ведьмак тем временем склонился над Альфредом, в раздумьях покачал головой и тихо проговорил:
– Некстати ты сюда заявился, совсем некстати, хотя… Хотя, если подумать, может, и к лучшему это. Ладно. Как сложилось. Поживём, увидим. Может, и неплохо всё сложится.
Затем повернулся к ворону и проговорил: «Хочешь помочь, домой лети, позови хозяйку».
После чего подхватил безвольное тело Альфреда и унёс его к себе в пещеру.
***
Через сутки к пещере пришла Миранда. На её плече сидел ворон Альфреда. Кивнула встречающему её ведьмаку и хмуро проронила:
– Я так понимаю, Ал у тебя, раз его ворон меня к тебе привёл. Что сделал с ним?
– Вот никакого у тебя уважения к старшим, – с усмешкой произнес старик. – Нет чтобы поздороваться вежливо для начала, да о здоровье меня расспросить. Сразу к делу переходишь.
– Что ты здоров и так вижу. Так чего на пустопорожнюю болтовню время терять?
– А уважение мне выказать?
– Про мое уважение ты и так всё знаешь. Скажи лучше, где Ал и что с ним.
– У меня он, пока жив. Что ещё знать хочешь?
– Отпустишь?
– Зачем?
– Ты вздумал со мной воевать? – Миранда нахмурилась.
На этих её словах ворон слетел с её плеча и уселся на ветке дуба.
– Зачем птицу пугаешь? – проводив его задумчивым взглядом, иронично осведомился старик. – Кто в здравом уме с дочерью воевать станет?
– Тогда зачем Альфреда пленил?
– Так получилось, он сам пришёл и первым напал.
– Если я попрошу, и пообещаю что больше он тебя не потревожит, отпустишь?
– Нет.
– Не поняла. Ты мне отказываешь?
– Он тебе не нужен. Воспользуйся случаем избавиться от него окончательно. Ты наследуешь предел, будешь сама себе хозяйкой.
– В этом мире лучше иметь защитника, чем не иметь его. Он хороший защитник. Отпусти его, он мне нужен.
– Кому ты сказки рассказываешь? – раздражённо хмыкнул ведьмак. – Ты способна сама защититься от чего угодно. Забудь о нём. Живи в своё удовольствие.
– Что за игру ты затеял? Хотел убить его, мог это сделать сразу. Но ты ведь ворона за мной послал. Хочешь, чтобы я тебе разрешение убить его дала? Не дождёшься! Не позволю я тебе сделать это!
– Мне твоё дозволение ни к чему. Он тебе никто, и ты с ним ментально не связана. Убью я его всё равно. Ворона послал лишь для того, чтобы готова ты была к этому и не стало это для тебя неожиданностью.
– У меня перед ним обязательства. Я обещала договор с ним заключить.
– Обещать, не значит сделать. Это повод от обязательств как раз окончательно освободиться.
– Нет!
– Что значит твоё "нет"? У тебя есть сила мне помешать?
– Нет, ты сильнее, но у тебя тоже передо мной обязательства, и я, надеюсь, ты о них вспомнишь!
– Родная моя, ты запутала всю свою жизнь так, что выпутаться самостоятельно не в силах. Представился случай разом разрубить весь узел твоих проблем. Не препятствуй мне это сделать. На твоё поле это никак не повлияет. Всё будет как нельзя лучше. Его ко мне привело не иначе как проведение. Не почувствовал он с кем тягаться вздумал.
– Нет, отец! Я прошу: не надо! – Миранда шагнула к ведьмаку и схватила за руку. – Прошу!
– Ничего себе… Ты просишь, называя отцом. Не ожидал. Приятно. Это свидетельство того, что этот смертный дорог тебе?
– Не могу сказать, что дорог, но быть причиной его гибели точно не хочу!
– Ты не можешь быть причиной его гибели. Убью его я. Ты лишь можешь быть причиной его спасения. Тебе он дорог настолько, чтобы пожертвовав своей свободой, спасти?
– Не поняла опять. При чём тут моя свобода?
– Дитя моё, я оставлю его в живых лишь в одном случае, если ты любишь его настолько, что не представляешь своей жизни без него и намерена заключить с ним договор.
– Зачем тебе это? Вот зачем?
– Что это?
– Договор меж нами? Ведь знаешь что пойду на него, чтобы его спасти.
– Нет, я не позволю тебе его заключить без любви. Вот если любишь и докажешь это, позволю. А в противном случае закончит он свой земной путь здесь и сейчас.
– Он не дошёл до своего максимума.
– И что с того? У меня мой максимум такой, что я могу себе позволить оборвать его жизнь в любой момент и не сильно это на мой уровень повлияет, особенно после того, что ты для меня сделала.
Миранда шагнула вплотную к ведьмаку и её руки обхватили его плечи:
– Отец, нет! Не могу! Ты загнал меня в тупик! Не хочу так! Не могу! Прекрати так меня мучить!
В глазах её показались слезы, и старик ласково обняв, сам прижал её к себе.
– Маленькая моя, ты должна разобраться в своих чувствах. Я не позволю тебе больше так изводить себя. Ты или найдёшь в себе силы полюбить его, или он отправится на перерождение.
– Я не могу любить, я разучилась, – уткнувшись ему в плечо, всхлипывая, выдохнула она.
– Значит он умрет и больше не посмеет тебя ничем тревожить. Смысл продолжения его земного существования может быть лишь в одном: дарить тебе взаимную любовь.
– Тогда наложи на меня заклятье, – она чуть отстранившись, с надеждой заглянула ему в глаза. – Сама я не могу.
– Нет, ни в коем случае, – покачал он головой. – Только сама, иначе это не совершенствование души, а принуждение…
– Но на Вальда ты же наложил заклятье?
– Тебе такое не поможет. Поэтому сама, моя девочка, исключительно сама.
– Я убью себя, если ты убьёшь его!
– Ого, шантаж пошёл, – старик неприязненно поморщился. – Ну что ж, право твоё, останавливать не стану. В твоём праве завершить самой этот жизненный цикл и обречь на страдания свою бессмертную душу.
– Ты невозможен!
Она попыталась вывернуться из его объятий, но он не дал, тихо выдохнув при этом:
– Убей. Это ты тоже вправе сделать.
– Вот этого точно сделать не смогу… – обмякнув в его руках, она печально покачала головой. – Ты не представляешь, как же мне плохо…
– Представляю, – спокойно кивнул он в ответ, осторожно поглаживая её по спине. – Ты осваиваешь очередной уровень, это всегда непросто. Я, кстати, не тороплю. Можешь некоторое время побыть тут, пока окончательное решение не примешь.
– Да, мне это необходимо, – тут же с воодушевлением согласилась она. – Любовь не возникает спонтанно. Мне надо подготовиться.
– У тебя сутки.
– Почему так мало?
– Нет, радость моя, это очень много. Лишь я с моим уровнем могу столь долго продержать ведьмака уровня Альфреда меж двух миров.
– Ясно… – она тяжело вздохнула и неожиданно, выскользнув из удерживающего ее кольца рук, осела на траву, уткнула голову в колени и тихо вполголоса запела.
Негромкая песня единения с природой и окружающим миром нежной мелодией окутала всю поляну.
Ворон на дубу встряхнувшись, расправил крылья, словно максимально хотел собрать перед собой чарующие вибрации.
Старик тоже заворожено замер над ней, внимая потоку слов, знакомых с детства ведающему магию и колдовство.
С каждым новым куплетом поза её менялась, и вот из безвольно поникшей к земле женщины она превратилась в женщину, гордо расправившую плечи и запрокинувшую голову к небу и распростершую к нему руки. Голос её окреп и зазвучал в полную мощь. А слова принятия превратились в слова ликования и торжества победы.
Когда она закончила петь и расслабленно откинулась на зеленый ковер травы, старый ведьмак опустился рядом с ней на землю и рукой осторожно коснулся волос на виске:
– Откуда ты знаешь эту песню, дитя моё? Вальд научил?
Она перевела на него немного расфокусированный взгляд и с улыбкой выдохнула:
– Ты не поверишь… Меня научил твой старый ворон, ещё тогда, в детстве… я как-то пришла в твой дом, цветы, что собрала для хозяина избушки в кувшин на столе поставила, потом наелась до отвала ягод, и уже собралась уходить, и тут он на подоконник залетел и смотрит на меня… Я поздоровалась, извинилась, что хозяйничаю, и спросила не знает ли он, где хозяин и как мне с ним познакомиться. Он посмотрел на меня пристально потом перелетел к полке, постучал по ней клювом и оттуда свиток выпал с этими словами. Я сначала прочла, потом несколько раз напела, почувствовала вибрацию, и решила, что это домик лешего, а это его гимн природе, вроде псалмов священников. Поэтому ворона поблагодарила за ответ, свиток вернула на место, хозяина больше не искала и песню больше никогда не пела. А сейчас нахлынуло что-то и слова вспомнились сами собой.
– Ах, шельмец, ведь выбрал момент, когда не слежу… Только неправильно ты трактовала его помощь, это не ответ на вопрос был. Он тебе открыл способ на любой вопрос самой ответ получить. С помощью этой песни ты и меня призвать могла и любую помощь получить… Но я рад, что всё именно так сложилось. Рано тогда тебе ещё было такой магией владеть. А сейчас как никогда кстати тебе эта песнь пришлась, ты наконец несущую свою с её помощью восстановила. Она перестала изломленной быть. Мне даже в голову не приходило, что она так повлиять сможет. Потом как-нибудь ещё нескольким песням научу, тебе пригодятся… Их можно и как источник силы использовать и для заклятий они тоже годятся.
– Кстати, а где он сейчас? Обычно вы с ним неразлучны.
– По делам его отправил.
– По каким?
– Ты любопытна.
– Я женщина, это естественно.
– Потом скажу. Как определишься с выбором, так и скажу.
– Хочу знать сейчас. Ты что-то затеял за моей спиной, мне это не нравится.
– Против тебя не играю, поверь на слово. Зачем послал тоже не скажу, это на твой выбор повлиять может, я этого не хочу. Сначала выберешь, потом узнаешь.
– Хорошо, я выбрала сохранить ему жизнь и заключить с ним договор.
– Маленькая моя, ты, похоже, меня плохо слушала. Ему может помочь лишь твоя любовь. Он там, откуда ему не выбраться без твоей любви. Почувствуешь её в сердце, иди пробуй разбудить, не почувствуешь, лучше не пробуй, только с пути его собьёшь и навечно меж мирами маяться оставишь, потому что наложил я на него одностороннее заклятье и вернуть обратно теперь даже сам не смогу.
– Подожди, подожди… Ты не говорил такого, – в явном замешательстве пробормотала она.
– Я это подразумевал.
– Проклятье! – она приподнялась на локте и с раздражением заглянула в его глаза. – Вот что за ерунда! Это ситуация с безальтернативным итогом. Ты ведь прекрасно представляешь, какой силы должны быть чувства, чтобы без заклятья ими одними из межмирья вытянуть! Как я за сутки такое по силе чувство сформирую? Ты решил посмеяться и поиздеваться надо мной!
– Если ты видишь цель, то преград для тебя нет. Ты можешь всё. Другое дело, что цель не сильно тебя прельщает, но тогда и смысла напрягаться не вижу. Он уйдет на перерождение, и ты забудешь о нём.
– Ты безжалостен!
– В этом случае жалость неуместна. Не хочешь пылких чувств, отпусти его и не мучь вас обоих. Хочешь, всё в твоих руках, вернее, в голове и душе.
– Я, может, и хочу, но у меня нет сил. Понимаешь?
– Силы приходят тогда, когда их зовут. Пой, как пела, и обретёшь силы не только на это.
– Поняла… Мне надо подумать.
– Вот и умница. Ладно, не буду тебе мешать. Размышляй, и определяйся с желаниями.
Старик поднялся с земли и ушёл в пещеру.
Миранда вновь откинулась на траву и, широко раскинув руки, устремила взор к небесам.
Тень дуба скрывала её от прямых солнечных лучей, прохладный ветерок обдувал кожу, и во всем теле разлилась приятная лёгкость.
Ворон Альфреда слетел с ветки и уселся возле её головы.
– Хочешь, чтобы я всё же попыталась хозяина твоего вытянуть? – расслаблено проронила она, боковым зрением заметив его перемещения.
Издав негромкий гортанный звук, ворон начал сосредоточенно что-то выискивать в траве рядом с её волосами.
– Ах, хитрец, так я тебе и поверила, что тебе всё равно, – иронично хмыкнула она и прикрыла глаза, наслаждаясь окружающей её природой и атмосферой.
Ворон подобрался чуть ближе, примостился вплотную и обнял голову крыльями, мягко убаюкивая своей вибрацией и позволяя окончательно погрузиться в транс.
Время остановилось для Миранды, и очнулась она уже на закате. Ворон по-прежнему обнимал крыльями её голову, но с гор тянуло уже не прохладой, а зябким вечерним холодом. Она поёжилась и осторожно коснулась кончиками пальцев крыла птицы:
– Всё, малыш. Благодарю. Отомри. Достаточно.
Ворон с трудом пошевелился, потом встряхнулся и сел.
Миранда тоже приподнялась и села. Внутри звенела пустота. Первозданная и требующая заполнения. Непроизвольно улыбнувшись, Миранда вскинула руки вверх и запела, взвывая к силам природы и прося помощи.
Через некоторое время воздух вокруг неё уплотнился и зазвенел от напряжения, стремясь напоить всё окружающее пространство позитивной энергией любви, и впервые за очень долгое время Миранда ощутила внутри себя искрометную радость и упоительное счастье.
Беспричинные, клокочущие внутри чувства рвались наружу, и слова песни сами собой сменились на хвалебный гимн Творцу.
И как только она его запела, бурлящая радость сменилась внутренним умиротворением и ощущением подвластности ей этого мира. Перед ней открылось информационное поле, на которое она могла повлиять любым образом.
Любое желание ощущалось как исполнимое. Вот пожелай она сейчас, чтобы Вальд оказался навечно подле неё, и это сбудется.
Однако параллельно с этим она теперь видела, чем будет оплачено любое её желание, и понимание перспектив делало их настолько непривлекательными, что они ощущались уже исполненными и одномоментно вызвавшими разочарование. Она начала перебирать в мыслях всевозможные мечты, и будто бы все свои подсознательные желания разом исполнила, но ощущение получение желаемого, абсолютно не обрадовало её. При этом чувства были столь завораживающими и интригующими, что на некоторое время Миранда полностью отключилась от реальности, ища в информационном поле то, что может ей даровать такой же всплеск позитива, какой получила некоторое время назад, и нашла. Это была взаимная любовь с индивидуумом, который, как и она, не дошёл до своего максимума на этом этапе. И лучшим кандидатом был тот, кто ждал её решения, застряв в межмирье.
Понимание этого факта немного озадачило её, пришло осознание, что вытаскивать его она должна не для него, а для них обоих. Это сразу напрягло, вызвав внутреннюю волну неприятия, которая молниеносно отторгла её из информационного поля, которое принимало лишь нейтральных по восприятию пользователей.
Вернувшись к реальности, Миранда, не двигаясь, посидела ещё некоторое время на поляне, потом вытянула вперёд правую руку и позвола ворона:
– Малыш, иди ко мне. Мне нужна твоя помощь.
Ворон моментально оказался на кисте её руки и уставился на неё бусинками своих глаз.
– Передай мне вибрацию твоего хозяина, хочу научиться её принимать.
Ворон встряхнулся и, не скрывая явной радости, издал звук похожий на клёкот.
– Радостно хихикать будешь потом, когда научусь. Вдруг не получится, – нервно хмыкнула в ответ Миранда, начав пальцами левой руки поглаживать голову птицы.
Настроиться в резонанс с волной, передаваемой вороном, она смогла нескоро. Солнце уже совсем село и на небе засияла полная луна в обрамлении звёзд. Ветер с гор стал совсем холодным, но Миранда была поглощена процессом и не замечала ничего. Старик-ведьмак не выходил из своей пещеры и не тревожил её, поэтому, когда она наконец смогла подстроить свою волну в резонанс, ей было даже не с кем поделиться радостью кроме ворона.
– Всё! Теперь можешь и хихикать, и смеяться. Я справилась, и у меня появился шанс не только вытащить твоего хозяина, но и быть счастливой подле него, – прижимаясь губами к голове птицы, негромко прошептала она.
Ворон устало каркнул и соскочил с её руки.
– Отдыхай! Я знаю, что замучила тебя. Отдыхай. Дальше я сама справлюсь, – проговорила она поднимаясь с земли, и решительным шагом направилась в пещеру.
***
Войдя в пещеру, Миранда внимательно огляделась, заметила отблески очага в одном из ответвлений и направилась туда. Там сидел ведьмак. Услышав шаги, он обернулся и негромко осведомился:
– Определилась с желаниями?
– Да, отец. Хочу любви, которую может подарить Альфред. Готова любить его, и можно сказать, уже люблю.
– Перестала бояться?
– Да, перестала бояться и потерять то, что имею, и ранить сердце. Готова ценить настоящий момент и знаю, что каждый следующий, каким бы он ни был, призван лишь сделать сильнее. Я ощутила завораживающее чувство свободы.
– Значит, будешь возвращать его?
– Если позволишь, то да. Не позволишь, расстраиваться не стану, имеешь право. Постараюсь найти другую любовь, и ему того же пожелать.
– Я мешать не стану, возвращай. Ты можешь быть с ним тут счастлива. А уж про него и говорить нечего. Если ты ещё можешь ему замену найти, то ему-то точно не по силам будет ни в этой жизни, ни в другой. Он своими действиями себя обрёк лишь на такой расклад и никакие твои пожелания не помогут. Не испытать ему теперь чувств ни к кому, пока полный цикл отношений с тобой не пройдёт. Вот сумеет тебя счастливой сделать, а потом если тебе надоест, сумеет тебя отпустить и порадоваться твоему новому счастью, вот тогда другие отношения станут для него возможными. А до того он лишь твой.
– Не очень оптимистична для него такая перспектива.
– Дитя моё, когда тревожишь Творца просьбами, надо быть готовым, что их исполнят.
– А что он просил, знаешь?
– Отправляя душу в межмирье, такое не узнать грех. Он попросил вернуть ему тебя и дать возможность восстановить энергетическую стабильность, не понимая что стоит за этой просьбой и какова будет расплата.
– Да уж… значит не соврал, он намекал мне на такой расклад, но я не поверила. Посчитала, хочет вызвать сочувствие и воспользоваться этим. Кстати, раз я выбрала, что буду пытаться сделать, по каким делам своего ворона отправил?
– Решил вернуть тебе фамильяра, подумал, раз помог тебе разорвать с ним связь, когда код вибрации меняла, теперь надо бы статус его восстановить.
– Вот зачем мне он? – Миранда нахмурилась. – Неужели нельзя было посоветоваться со мной прежде чем такое творить?
– Девочка моя, он тебе, возможно, и не нужен, но ты нужна ему. Он цель потерял, без тебя он пропадёт. Да и тебе его помощь лишней не будет. Хотел всё обставить исподволь, так, чтобы окончательное решение сама приняла, но Альфред сбил мои планы, и ты начала задавать вопросы, поэтому я решил не лукавить с тобой. И ещё, ты через него дополнительный канал получишь. Станешь самой мощной ведьмой.
– Ты не поверишь, но не нужно мне это.
– Раз ты так к этому относишься, то вообще равных не будет… Но вообще-то я знал это ещё тогда, когда вытаскивал тебя из мертвой Гертруды.
– Мою мать Гертрудой звали? Расскажи мне о ней. Какая она была? На меня похожа внешне или по характеру?
– Зачем тебе всё это?
– В детстве я мечтала найти родителей или узнать о них. Хочется хотя бы на склоне лет исполнить желание и на какое-то время ощутить себя не брошенным за ненадобностью ребенком, а желанным, которого зачали не в пьяном угаре, а по большой любви.
– Да, Гертруда тебя очень ждала и желала. Она не была ведьмой, обычной женщиной, но доброй, чистой и невинной в желаниях, словно ангельская слеза.
– Красивой женщиной?
– Когда любят, то видят по-другому. Для меня она была милее всех и краше.
– Я похожа на неё?
– Не сильно, ты многое от меня взяла… Но так и должно было быть, иначе бы ты не была ведьмой…
– Можешь мне её показать?
– Образ? Не надо, моя девочка, не проси, не береди давно затянувшуюся рану. Просто поверь на слово, что она была тебе достойной матерью, и красотой, и разумностью, и родом своим… Всё при ней было.
– Ты где её похоронил?
– Я сжёг её труп, а прах развеял над морем…
– Чтобы вы оба могли уйти, когда ты закончишь этот цикл?
– Да. Тогда именно такие мысли были.
– А сейчас? Она, кстати, ждёт тебя?
– Уже не ждёт… Я сделал так, чтобы она всё забыла и отпустил.
– Почему?
– Сложный вопрос… – старик задумчиво покачал головой. – Ощущение было, что если закреплю наш союз, буду обречен терять её постоянно. Не хотелось обрекать её на такую жизнь. А так она счастлива будет. У неё теперь всё всегда будет удаваться. Её все будут любить, и она будет счастливейшей из смертных.
– А ты?
– А я в следующих жизнях буду искать её копии и, скорее всего, не находить. Хотя, как знать… Как знать, может, и найду.
– Я буду молить Творца, чтобы нашёл, – улыбнулась Миранда, после чего решительно проговорила: – Ладно, показывай, где Ал, пойду вытаскивать его своей любовью.
Старик молча указал на дальний угол пещеры, где на ложе из овечьих шкур лежала неподвижная фигура.
***
Миранда подошла к Альфреду, опустилась рядом с ним на колени и, нагнувшись, прижалась губами к губам, даря поцелуй, в который была вложена мощная вибрация любви, которую вновь научилось генерировать её сердце.