Ро, Дом и Мадам Жинез

А вторая женщина сделала всё, как ей старушка сказала. Ухаживала за росточками, хоть и слабые они были и болели часто, но не бросала женщина ростки и часто вспоминала слова старушки. И вот выросли диковинные растения. То, что в воде, подарило женщине цветы невиданной красоты. Любовалась ими женщина всю свою жизнь. То, что в земле росло, подарило плоды, что вкуснее и не найдешь. За всю свою жизнь не смогла женщина съесть их все. А то семечко, что солнышко питало, подарило столько хороших, радостных и добрых плодов, что раздавала их женщина всю свою жизнь, но так раздать и не смогла. Только после смерти женщины перестали плодоносить растения, но успела женщина раздать людям по три семечка. А уж что стало с Вашими тремя семечками надо у Вас спросить. Тут и сказочке – конец, кто понял – молодец!

У Зингарика были серьезные опасения, что Ро заснёт прямо на лестнице, но она нашла в себе силы дотащиться до кровати и, пробормотав что-то вроде «рассвет» и «библиотека», уснула.

– Ро, да просыпайся же ты, соня! Вставай! Ну, открой глазоньки. Не хочешь? Ну и ладно. А и вправду, зачем нам нужна это библитека.

При последних словах Зингарика, Ро резко открыла глаза. Больше всего удивляло Ро то, что она отдыхает в этой грязной до ужаса комнате так за ночь, как не отдыхала даже дома.

– Что значит зачем нам нужна библиотека? Ты мне это прекрати! – зашипела Ро на Зингарика.

– Ну вот, теперь передо мной моя принцесса. Потопали, уже рассвет.

Ро вышла из комнаты и краем глаза увидела внизу открытую дверь кабинета Мадам Жинез. Прижавшись к стене, она внимательно стала наблюдать, вот в длинном до пола плаще с капюшоном на голове кто-то вышел из кабинета и, аккуратно закрыв дверь, пошел к входной двери.

«Интересно кто это? То, что это женщина, понятно, а вот то, что это Мадам Жинез, я не уверена» – подумала Ро.

Дверь в библиотеку была не заперта.

– Зингарик, зажги лампы, но не ярко.

– Будто я сам не знаю, какую яркость установить, – ворчал Знигарик.

– Смотри! В самом низу, действительно, есть несколько свободных полок, они то и образуют свободный квадрат, но…

– Но что опять-то не так? – застонал Зингарик.

– А то, что в твоей игре нужно было составить пятнадцать чисел по порядку в квадрат, а мне семь цветов. И как их ставить вертикально или горизонтально?

– Ну ты действительно одаренная! Как цвета расположены в радуге? – зашипел Зингарик на Ро.

Ро могла бы много чего ответить этому несносному мальчишке, но, промолчав и вздохнув, она подошла ближе к книжным полкам, где был пустой квадрат. Ро как бы обняла рядом стоящие книги розового цвета и постаралась сдвинуть их в пустой квадрат. К большому удивлению Ро, книги легко и послушно, как на колесиках, переехали в предложенное им место.

– А теперь отойди и посмотри, какой цвет тебе надо передвинуть… да нет же… ты что слепая? Ты так и за неделю не управишься… сразу видно, что у тебя не было такой игры… да подумай ты, прежде чем двигать…

– Знаешь что, мой умный друг, давай сделаем так, ты будешь говорить куда двигать, а я буду двигать, – стараясь быть спокойной, предложила Ро Зингарику.

– Давай. Зеленый вниз, розовый влево, оранжевый вверх…

Прошло довольно много времени, прежде чем цвета выстроились в цветовом порядке радуги.

– Готово. Ро, отойди немного, оценить красоту можно толька издалека, – поучительно обратился Зингарик к Ро.

– Красиво то красиво, – устало ответила Ро, – но я думала, что должно что-то произойти…

– Шарики-зингарики!

Каждый поставленный ряд книг от красного до фиолетового вспыхивал ярким цветом, и затем этот ряд книг исчезал, так исчезли все семь рядов, а за ними оказалась картина.

На картине было изображена молодая женщина в сером платье и широким черным поясом на талии. Красивое лицо женщины обрамляли два золотых локона. Женщина стояла на огромной коричневой книге с золотым тиснением. Был полумрак, но были хорошо видны глаза женшины, это были глаза хищницы, и не просто хищницы, а победителя.

«Странно, но мне знакома не только эта женщина, но и эта картина. Где я её могла видеть?» – удивленно рассматривая картину, подумала Ро.

– Нам пора уходить. Мы и так долго провозились, – шепнул Зингарик.

– Ты прав. Уходим.

Как только, Ро вышла за пределы книжных полок, исчезнувшие книги вернулись на свои места, создавая совсем другие цветовые пятна, чем были до этого.

Азор пил крепкий кофе в замке.

«Надо обязательно сегодня увидеть Ро, поговорить с ней, что-то не так» – думал Азор, как в его мысли ворвался Корсик: «Азор, к тебе Станс»

«Кентавры просто так не покидают Белоснежную Гору. Что-то случилось» – с тревогой подумал Азор.

«Пропусти» – услышал приказ короля Корсик.

«Сначала пусть его великаны пропустят» – услышал ответ Азор и, выйдя на крыльцо замка, увидел, как один из великанов, пытаясь отогнать кентавра, спускает на него дракона. Станс, вставая на дыбы, храбро нападал и не менее ловко уворачивался от пламя, которое изрыгал дракон.

«Корсик, обратись к анкаертам Тоо и прикажи от моего имени прекратить травлю кентавра. Станс наш друг»

Как только кентавр подошел к крыльцу замка, Азор с улыбкой приветствовал его:

– Доброе утро, Станс. Проходи.

Кентавр был чем-то сильно расстроен, но это не имело никакого отношения к недавнему бою с великаном.

– Здравствуй, Азор. К большому сожалению, я не могу назвать утро добрым. – хмуро ответил Станс. – Проходить не буду, тороплюсь… давай здесь поговорим.

– Говори! – хрипло приказал Азор, он понял, какую новость принес ему Станс.

– У нас снова украли новорожденного единорога, украли на рассвете, – опустив голову, ответил кентавр, нервно перебирая всеми четырьмя ногами.

– Кентавры и остальные единороги живы, здоровы?

– Да, мой король.

– Как это случилось, можешь предположить?

– Я знаю точно, как это было! – гордо вскинув голову, воскликнул кентавр. – Кентавров-охранников чем-то опоили. Когда они пришли в себя, то не сразу поняли, что перед ними не единорожик, а обыкновенный жеребенок с прицепленным и разукрашенным коровьим рогом на лбу. А драгоценное время для поимки вора ушло!

– Кто мог подойти к кентаврам, охраняющим новорожденного единорога? – удивленно спросил Азор.

– Не знаю, Азор! Не знаю… ты что, меня подозреваешь? – закричал Станс.

– И себя тоже. Я ведь не знаю, что я делал на рассвете, – спокойно ответил Азор.

– Я знаю, что я делал! Я спал! – продолжал кипятиться Станс, затем вдруг замолчал и, посмотрев на Азора, тихо сказал:

– Наверное.

– Ну вот видишь.

Казалось, что вся усталость мира свалилась на плечи Азора. Он сел на ступени крыльца, потирая глаза рукой:

– А теперь ещё раз. Кто мог подойти к кентаврам-охранникам, кто мог свободно проникнуть на Белоснежную Гору?

Немного подумав, Станс ответил:

– У кого есть РАЗРЕШЕНИЕ.

Настала очередь Станса удивленно посмотреть на Азора.

– Да, Станс, у моей дочери есть РАЗРЕШЕНИЕ, я сам лично подарил его ей, я и моя покойная супруга Таира. И Ро нет в замке, она гостит у Мадам Жинез.

Станс недоверчиво смотрел на Азора.

– Поступим так, ты сам сделаешь запрос Мадам Жинез о том, где находилась моя дочь сегодня на рассвете. Чем она могла опоить кентавров? Она даже не Человек, а Ожидающая Чудо.

– Возможно, она с кем-то в сговоре, – неуверенно сказал Станс.

«Это какой-то кошмар. Это не может быть правдой. Сначала Мара, сейчас Ро» – с тоской и болью думал Азор.

«Азор, к тебе ещё гость. Рэм» – доложил Корсик.

– Пропусти, – вслух сказал Азор и добавил для Станса, – это Рэм.

– Азор, пожалуйста, не говори ведьмаку о краже! – быстро проговорил Станс.

– Всем привет! – пожимая руки Азора и Станса, поприветствовал всех Рэм и, не дожидаясь приглашения хозяина замка, сел рядом с Азором на ступеньку крыльца.

– Я так понимаю, вы обсуждаете кражу единорожика? И ты считаешь, что это могла сделать Ро. Да, Станс? – спросил Рэм.

Станс удрученно мотнул голов и, вздохнув, спросил Рэма:

– Ты откуда уже знаешь? Кентавры и то не все знают.

– Ты сам-то всё знаешь, что происходит у кентавров? – усмехнулся Рэм.

– Что ты сказал? – взревел кентавр, вставая на дыбы.

– Хватит! – властно остановил друзей Азор, – Если мы не начнем думать, у нас будет возможность повоевать. Если до войны мы не сожрём друг друга. Говори, Рэм, что знаешь ты и не знает Станс?

– У кентавров скрывается Эрл.

Станс не понимающе переводил взгляд с Рэма на Азора:

– Эрл, это ведьмак? А почему он у нас скрывается? И кто его скрывает? – взревел Станс.

– Его спрятала женщина на Белоснежной Горе. Это пока все, что я смог узнать.

– Рэм, прекрати поиски Эрла, найдешь ты – найдет и тот, от кого его прячут. А прячет его друг, в противном случае его бы уже давно убили. И ты, Станс умерь свой пыл, ни один кентавр не должен знать, что ты знаешь про Эрла, иначе будут жертвы и среди кентавров.

– Мудрый Азор! – восхищенно воскликнул Станс.

– Рэм, в стране не так много РАЗРЕШЕНИЙ, нужно проверить всех их владельцев, где они были сегодня на рассвете. Призови всех, кого считаешь нужным. Станс, еще раз переговори с кентаврами-охранниками единорожика, данные разговора передай Рэму.

– Азор, а как же Союз Семи Цветов? Я им обязан доложить о краже, – тихо спросил Станс.

– Если ты доложишь, это сыграет против Азора, а не доложишь – против тебя, – констатировал Рэм.

– Станс, это только твой выбор, – ответил Азор.

– Азор, я тоже хочу спросить, а Ро проверять? – спросил Рэм.

– Проверять. Всё, за работу. Рэм, я жду тебя вечером с докладом. Станс, удачи!

Ведьмак и кентавр склонили головы в искреннем уважении к своему королю.

Азор, шатаясь, стараясь не упасть, прошел в гостинную. Холодный пот противными струйками стекал по лицу, руки дрожали, как у больного старика. Азор не сел в кресло, а упал.

«Хорошо, что Рэм со Стансом не видят моего состояния… Ро! Почему она не отвечает на голограммы? Ещё вчера нужно было слетать к Мадам Жинез и повидать дочь… почему мне не хватает времени для самого родного человечка? Вчера не нашел времени слетать к дочери, а сегодня этого делать категорически нельзя… так. Нужно привести себя в порядок и лететь в Агудар. Если Станс доложил Союзу Семи Цветов о краже единорога, то меня там ждут с нетерпением».

Через 30 минут Азор был в своём кабинете в Агударе.

«Азор, получен ответ от Царя Царей» – доложил Сербис.

«Показывай».

В то же мгновение яркая мысль мелькнула в голове Азора: «Рубина Артурз».

– Нет… это невозможно… этого просто не может быть…, – шептал Азор не веря своим мыслям.

«Опомнись! Кому как не тебе, одному из самых сильных Мастеров Светлых Знаний, знать, что от возможного до невозможного отделяет только мгновение. Прошло больше одиннадцати лет, как не стало мамы, но мы так ни разу и не встретились после её смерти, не поговорили… ещё при жизни Рубины мне не нравилось, как она относилась к Таире. Рубина – могущественная волшебница, она была бузупречна вежлива с Таирой, эта вежливость была на тонкой грани с презрением. Таирой, была Ожидающей Чудо. Только за три месяца до смерти, она стала Человеком. Плохие невестки и хорошие свекрови, будучи чьими-то плохими невестками… в нашем роду это тянется столетиями, и не только по женской линии. Дед Убар не принял моего отца-волшебника. Убар был ведьмаком, многие считали его колдуном, но доказать не могли. Дед признавал только ведьмаков и считал, что его красавица Рубина достойна самого сильного ведьмака. А мама влюбилась в скромного волшебника. В детстве мама часто показывала мне свою карту памяти, где она была счастлива со своим любимым… Дед не убил зятя. Он выгнал его из страны, пригрозив более серьезной расправой не только ему, но и Рубине, если они попытаются воссоединиться. Дед не знал, что мама уже носит под сердцем меня… интересно, что бы со мной сделал дед, если бы знал, что я всего лишь Мастер Светлых Знаний? А в конце своей жизни Рубина лишилась рассудка и пыталась утопить Ро. Смерть одна за одной… Меня вернула к жизни Ро, моя рыжеволосая девочка, которую хотела убить моя любимая мама. Странно и страшно… как только в Обители разрешили маме встречи, она звала меня, умоляла выслушать её, но я тогда не хотел ничего слушать и не искал с ней встреч. Прошло совсем немного времени и вот уже я просил прийти её на встречу, звал, умолял… но она осталась глухой к моим мольбам. Только один раз мой анкаерт передал мне от неё весточку: «Я уберегла Ро, теперь твоя очередь, мой любимый сын». И снова мои просьбы о встрече, и снова её молчание…что она мне хотела сказать? Что Ро в постоянной опасности? Но это удел всех принцесс. От чего Рубина уберегла Ро, пытаясь убить её? От пустой жизни Ожидающей Чудо? Если я буду думать в этом направлении, я лишусь рассудка. И вот сегодня я узнаю, что Рубина Артурз встречалась с Марой Кроун! И что этой ведьме нужно было от моей мамы? Сегодня я снова попрошу Рубину о встрече и с большим нетерпением жду, когда Мара придет в сознание, чтобы ответить на все мои вопросы…»

Ро, сидя в единственном кресле, вертела в руках карандаш и задумчиво смотрела на Зингарика, который, сидя на столе прямо перед Ро, смотрел ей прямо в глаза.

– Зингарик, тебе женщина с картины никого не напоминает?

– Шарики-зингарики! Не напоминает? Напоминает! Это же Мадам Жинез. Ты чего, Ро? Не узнала?

– А-а-а, – протянула Ро, – Мадам Жинез. Точно! Молодая Мадам Жинез. Глаза… этот взгляд. Взгляд победителя. Зингарик, у меня такое чувство, что я уже видела эту картину. Но где?

Зингарик с нескрываемым удивлением и недовольством смотрел на Ро:

– Посмотри-ка, принцесса, свою карту памяти. С самого рождения не надо, только последние снимки.

Щелкнув пальцами, Ро открыла карту памяти и стала медленно перелистывать снимки, начиная с последнего…

– Нашла. Как я про него могла забыть! – воскликнула Ро

«На снимке полумрак, на коричневой книге сидит летучая мышь, оскалив два золотых клыка. И уже знакомый взгляд победителя. Снимок перебросила мне Пани Ирма. Это последний снимок Рубины, отправленный всем друзьям. Почему перед смертью Рубина отправила такой странный снимок? Как-то Азор сказал, что Рубина лишилась рассудка перед смертью… но почему? Если Летучая мышь – это Мадам Жинез, то мы все в смертельной опасности. Но из стен Дома Мадам Жинез вышло столько Людей… стоп. «Из стен Дома Мадам Жинез». Дом не Мадам Жинез! Блю мне сказали, что если Дом захочет, то из него не только никто не выйдет, но и не войдет. Дом выбирает учеников! Как я сразу не поняла… ничего не поняла! Я окончательно запуталась» – думала Ро, внимательно разглядывая снимок.

– Зингарик, как ты думаешь, зачем нужно прятать такую красивую картину за книгами?

– За картинами всегда что-нибудь прячут, так мне бабушка говорила.

– Что например?

– Дырку в стене.

– Ты это сейчас серьезно? А знаешь что, мы проверим сегодня, на рассвете.

– Шарики-зингарики! Опять! На рассвете! Да я же пошутил.

– А я нет, – улыбнулась Ро и, услышав стук в дверь добавила, – а вот и бабочка за нами. Обед.

– Не-не-не, я лучше пообедаю с прекрасными цветами, чем с ужасными шкафами.

Санита на кухне была одна.

– Добрый день, – поздоровалась Ро.

– Ну это для кого как! Выспалась? – зло спросила Санита. – Если ещё раз твои дурацкие птицы на рассвете позволят себе так орать, я им головы оторву! Да и ты от рассвета до рассвета спать не будешь. Это я тебе тоже обещаю! Поняла?

– Нет, не поняла. Объясни, только не ори.

Немного помолчав, Санита уже более спокойно сказала:

– Сегодня. На рассвете. Я. Проснулась, от того, что в твоей комнате орали птицы так, как будто их режут. Удивительно, что Мадам Жинез не проснулась, ведь её комната находится, как раз, под твоей. Когда я зашла к тебе, птицы прыгали по подоконникам и тупо орали. А ты спала в своей кроватке! Принцесса! И ничто-то тебе не мешало. Я хотела тебя разбудить, но услышала стук внизу, подумала, что это проснулась Мадам, и решила ей пожаловаться. Но, видно, мне послышалось, потому что внизу никого не было, а ты или твой мелкий дружок закрыли дверь на замок. Хорошо хоть птиц своих угомонила, иначе я бы точно выломала дверь. Артурз, я не выспалась и я злая, как… ну ты поняла.

Ро слушала и не понимала. Санита на рассвете была в её комнате с птицами и видела, как Ро спокойно спит в своей кровати, но ведь на рассвете Ро с Зингариком были в библиотеке. Как такое может быть? Ро посмотрела в глаза Саните и обомлела. Глаза изменились! Желтая точка осталась, а вот жгучий черный цвет красивых глаз ведьмы поменялся на серый, грязно-серый цвет.

– Ты что на меня уставилась? Ешь давай. Мадам Жинез сразу после обеда ждет нас в кабинете. Опять сказочки будет рассказывать.

– Санита, а в твоей комнате есть графин с водой в виде перевернутого желтого тюльпана?

– А ты с какой целью интересуешься? Не парься. Я шучу так. Нет, в виде перевернутого желтого тюльпана нет. Я терпеть не могу желтые тюльпаны. Кстати, а ты ведь Ожидающая Чудо, а они и Дряни считают, что желтые тюльпаны к разлуке и вообще к плохому, – засмеялась ведьма.

– Я исключение. Значит, графина с водой нет? – подытожила Ро.

– Разве? Я тебе сказала, что нет графина в виде перевернутого желтого тюльпана. Артурз, если хочешь стать Человеком, научись слушать. Этот совет я дарю тебе.

– Спасибо, Санита, – вздохнула Ро.

– Пользуйся. Если сумеешь, конечно. Насчет графина, у меня графин в виде черного ворона, причем в натуральную величину. У меня дома остался мой красавец-ворон Ар. Я ужасно по нему скучаю. А в графине у меня не вода, а роса. А в твоем перевернутом тюльпане что, обыкновенная вода? Фу…

Ро с жалостью смотрела на Саниту:

– И много ты выпила… этой росы?

– Я что глотки считать должна была? Когда хотела, тогда и пила. Вобще-то немного. В первый день в графине была обычная вода, но у меня на неё рвотный рефлекс, и я не стала пить. На следующий день в графине была уже роса, Мадам мне сама об этом сообщила. Роса терпима ещё… И я, к тому же, очень мало пью, мама меня за это постоянно ругает.

– А ты можешь вообще не пить из этого графина?

– Да легко. А почему? Рассказывай!

– Я тебе обязательно расскажу, но не сейчас. Не пей, я тебя очень прошу! Поверь мне, просто поверь! И Мадам не рассказывай о нашем разговоре, а из графина по чуть-чуть выливай в раковину, поняла?

– О! Интриги. Вот это я люблю. Ну-ну, Артурз. Может, ты и не совсем пропащая. Ладно, сделаю, как ты сказала. Всё-таки ты принцесса, может и на что сгодишься… пошли к Мадам, интриганка. Сказку слушать.

В кабинете было очень жарко, а Мадам Жинез куталась в огромную черную шаль, больше похожую на плед. Кресла девочек стояли ещё ближе к камину, чем в прошлый раз, как и столик с чайничком росы. Ро заметила на руке Мадам небольшое зелёное пятнышко краски.

«Неужели она ещё и художествами занимается? Может, она сама свои портреты рисует? Зингарик бы сейчас сделал недовольное лицо и высокомерно сказал, «не рисует, а пишет». Везет ему, он сейчас на свежем воздухе, а я в этой печке. Долго я в ней не выдержу. Хоть бы была загадка» – думала Ро.

– Добрый день, девочки. Как обед?… Немного пересолен? Странно, не заметила… Итак, начнем. Сегодня я расскажу вам сказку. Слушайте:

Жила-была в одном селе женщина и было у неё два сына. Первый сын был умный и немой. Второй сын был глупый и болтливый. Пришло время и призвали в Обитель женщину. Позвала она своих сыновей и сказала: «Пришло моё время навсегда оставить вас, но я хочу, чтобы вы жили благополучно. А ключ к благополучию – благодарность». Сказала так женщина и умерла.

«Эй, братец, понял ты своим скудным умишком, про что толковала мать? Про благодарность! Всем и за всё говори «благодарю» и будут тебе блага, какие только пожелаешь» – говорит второй брат, а сам смеётся. Брат-то у него немой, ничего сказать не может, а значит и блага ему не достанутся. Вот повел первый брат к кузнецу лошадь подковать. Кузнец три подковы хорошо прибил, а четвертую плохо. Первый брат серьезно смотрит на кузнеца и пальцем грозит, мол, не шали, переделывай! «Какой серьезный человек, и ведь прав, плохо я прибил четвертую подкову, не за что ему меня благодарить». Перебил подкову кузнец. Приложил к сердцу свою руку первый брат. Кузнец, видя искреннюю благодарность, подарил ему на память кованную крученную кочергу. Повез первый брат зерно к мельнику. Перемолол мельник зерно, ссыпал муку в мешки, но недосыпал. Первый брат серьезно смотрит на мельника и пальцем грозит, мол, не шали, досыпай! «Какой серьезный человек, и ведь прав, не досыпал я муку в мешки, не за что ему меня благодарить». Досыпал муку мельник в мешки. Приложил к сердцу свою руку первый брат, мельник же дал ему ещё полмешка муки, видя искреннюю благодарность первого брата. Уважают первого брата односельчане. Знают, что за хорошую работу, всегда сердечно поблагодарит. И односельчане всегда рады помочь первому брату, кто чем может, тот тем и делится. Говорить первый брат не может, а уважение людям всегда окажет. А если что не так, то и поругает, но всегда за дело, всегда по справедливости рассудит. Живет первый брат, ни в чем нужды не знает и уважением пользуется не только в родном селе, но и по всей округе.

А что же второй брат? А второй брат с утра до вечера ходит по селу и всем только и говорит «благодарю» да «благодарю». Говорит и ждёт, когда на него блага свалятся. Парикмахер подстриг его плохо, ему хоть и не нравится, но ведь его учили, чтобы блага получить – надо благодарить! Думает второй брат: «Ничего, потерплю. Вот разбогатею, уж тогда я тебе задам хорошую трёпку». Обвешал его на рынке продавец, заметил обман второй брат, но промолчал. Язык не отвалится «благодарю» сказать. «Ничего, потерплю, скоро богаче тебя буду!» Сначала смеялись над ним односельчане, а потом Благодаркой его прозвали. Как-то по осени заехал в село колдун, и пожаловались ему на Благодарку сельчане, мол надоел со своим «благодарю», к месту и не к месту только и слышно «благодарю» да «благодарю». Превратил колдун Благодарку в попугая и посадил в клетку, клетку накрыл темным платком, а когда сельчанам становится скучно, снимают они платок с клетки и слушают на все лады: «благодарю, благодарю, благодарю…»

Ро было плохо от жары, а посмотрев на Саниту, которая ещё и плотно пообедала, поняла, что дело – дрянь.

На последних словах сказки, Санита встала с кресла и, шатаясь, подошла к столику, чтобы налить из чайничка росы. И тут же Ро, вставая, не удержалась на ногах и, ухватившись за столик обеими руками, потянула его за собой на пол. Ро порезала руки и разбила не только столик, но и чайничек с кружечками. Санита поморщилась и молча вышла из кабинета.

– Ро! Ты такая… такая неуклюжая! – кричала Мадам Жинез, не обращая никакого внимания на в кровь изрезанные руки Ро.

– Простите, Мадам Жинез. Из-за моей неуклюжести Вы понесли потери, – вежливо сказала Ро.

Ро догнала Саниту и приложила капельку к её губам, та жадно стала пить.

– Ну вот, а ты говоришь, что на воду у тебя рвотный рефлекс. Помни о своём обещании не пить из графина-ворона.

– У тебя в капельке роса черной розы, – хрипло ответила Санита.

Ро поднялась к себе в комнату.

– Принцесса, смотри кого я тебе привёл. Познакомься. Это – Сема. А что это у тебя с руками? – испуганно спросил Зингарик.

– Это всего лишь порезы. – ответила Ро и увидела, что на полу, на её рюкзаке сидит садовый гном, а рядом с ней Зингарик. – Очень приятно, Сема, а я, как вы знаете, принцесса Ро. Я сейчас, только руки вымою и мы поговорим.

Через несколько минут Ро спросила у Семы:

– Вы не будете против, если я Вас посажу на кровать?

– Нет, не буду, – и, уже сидя на кровати, Сема спросила, – у Вас одеяло есть?

– Да, но это не моё одеяло. А Вам оно зачем? – удивленно спросила Ро.

– Возьмите одеяло и накройте нас им… да, вот так, теперь мы как в домике и я зажгу свечу, – при этих словах Сема достала из передника свечку и провела по ней ладошкой, свеча загорелась так ярко, что Ро зажмурила глаза.

– Простите! Я сейчас убавлю свет, – извинилась Сема и, немного помолчав, спросила:

– Вам что создают условия, чтобы хотелось побольше пить?

Ро удивленно посмотрела на гнома и ударила себя ладошкой в лоб.

«Плохо быть тупой» – подумала Ро, а вслух только и сказала:

– Как-то так. А скажите, как Ваши внуки? Они здоровы?

– Да. Они получают удвоенную порцию добрых слов.

– Чего? Чего они получают? А кто их лечит?

Сема вздохнула и, расправив невидимые складочки на идеально-ровном белом накрахмаленном фартуке, ответила Ро:

– Лечит их Мадам Жинез. Моим внукам она выписала двойную порцию добрых слов.

– Я ничего не понимаю, – прошептала Ро и снова спросила, – а как происходит лечение, Вы видели?

– Да, видела и знаю. Мадам Жинез даёт водичку моим внукам с двойной порцией добрых слов.

Ро рассмеялась:

– Простите, а почему Вы так уверены, что эта вода с добрыми словами, а не просто… вода?

– Дело в том, что Мадам Жинез приносит нам очень красивые снежинки, тая они и дают нам водичку с двойной порцией добрых слов.

– А при чем здесь снежинки?

– Красивые снежинки получаются только в том случае, если над водой говорят очень добрые и ласковые слова. А как известно, садовых гномов лечат добрым словом, но с водичкой лечение проходит быстрее и эффективнее.

Ро задумчиво и долго смотрела на Сему и наконец спросила:

– А Вы служите Дому или Мадам Жинез?

– Мы служим Дому. Садовые гномы здесь были задолго до Мадам Жинез, но были мы обычными фигурками. Дом очень любит цветы и один из пунктов договора гласит о том, что Мадам Жинез обязана ухаживать за цветником. Но Мадам Жинез не захотела сама ухаживать за цветами и оживила нас.

– А что это за договор между Домом и Мадам Жинез?

Сема нервно заёрзала умоляюще зашептала:

– Мне пора уходить, я Вам больше ничего не скажу, опустите меня, пожалуйста, на пол.

– Да, конечно, я опущу Вас на пол…

Зингарик, до этого не мешавший разговору, протянул свою нитку жемчуга Семе и серьезно сказал:

– Расскажите! Это очень важно.

Видно было, как гном борется с желанием взять жемчуг или отказаться. Победила жадность. И Ро подумала, что это не такое уж плохое чувство.

– Я почти ничего не знаю. Несколько лет назад я сильно заболела, была в полуобморочном состоянии, и Мадам Жинез взяла меня в Дом. Я помню только странную аляповатую комнату с книгами… но лечила она меня в другой комнате, там я и увидела договор между Мадам Жинез и Домом. Меня привлекла большая коричневая книга, в ней и лежал договор. Я провела в той комнате всего два дня и когда стала выздоравливать, то Мадам Жинез сразу отправила меня в мою нору.

– Так что было в том договоре? – нетерпеливо спросила Ро.

– Там было много чего, я всего и не помню, но крупными буквами было написано, ну, как-то по-умному, что Мадам Жинез живёт в Доме, пока передаёт Светлые Знания тем, кто в них нуждается.

– А Дом добрый или злой? – неожиданно спросила Ро.

Сема улыбнулась:

– Принцесса Ро, я всего лишь садовый гном, не мне судить о Доме, но я с высоты своих лет точно знаю: и зло оборачивается благом, и доброта может навредить сильнее зла.

Когда Зингарик проводил Сему до норы и вернулся к Ро, та спала прямо сидя за столом.

«Ещё никогда Ро не было так хорошо. Она смотрит на себя с высоты и улыбается. Вода, как нежное и тонкое покрывало, укутывает ту Ро, с головы до ног. Ро в коконе, как куколка. Как куколка, готовая превратиться в прекрасную бабочку и показать свою красоту миру. Мир вокруг Ро темнеет. Костлявые руки пытаются разорвать тонкое покрывало, защищающие Ро, но не могут. Мир вокруг Ро постепенно становится враждебным. Вот уже со всех сторон в Ро летят вредоносные стрелы-мысли, недобрые взгляды, злые слова. Руки. Со всех сторон тянутся худые и костлявые руки, которые пытаются разорвать кокон. Им не нужна красота бабочки. Они боятся её красоты и совершенства, и Ро это чувствует. Нежное и тонкое покрывало истончается настолько, что Ро понимает, ещё несколько мгновений и руки, рвущие так исступленно нежное покрывало, будут также исступленно рвать и её… Ро вдалеке слышит крик. Этот крик несёт помощь. Это крик мамы. Она не может пробиться через темный мир. Ро прислушивается и слышит: «…спасение – твои слова…»

– Ро! Да проснись же! Уже утреннее рано. Просыпайся, – злился Зингарик.

Ро открыла глаза. Она прекрасно выспалась, только вот странный сон… впрочем, последние события все были странными…

– Перестань дергать меня за волосы! Откуда у тебя эта дурацкая привычка? Я ведь прекрасно слышу. Кстати, о «слышу»…Что это за «утреннее рано»? Опять словечки твоей бабушки?

– Проснулись! Доброе утро, принцесса. Пойдете дырку за картиной смотреть?

Ро, вздохнув, взяла Зингарика и пошла в странную библиотеку.

Дверь в библиотеку была немного приоткрыта.

– Ну что, по старой схеме? Я командую, ты двигаешь? – спросил Зингарик.

– Давай.

На этот раз Ро с Зингариком справились гораздо быстрее. И вот перед ними картина с Мадам Жинез.

– Как-то надо картину приподнять или подвинуть… а может и вообще здесь нужна волшебная палочка, – расстроилась Ро.

– Да ты сначала попробуй сделать то, что в твоих силах, а уж потом хныкай, девчонка! – заругался Зингарик.

– К твоему сведению, я девчонка и есть! – огрызнулась Ро и уже более миролюбиво добавила:

– Ну что же, попробую подвинуть.

К большому удивлению Ро и Зингарика, картина легко отъехала в сторону, открывая проход в другую комнату.

– Шарики-зингарики! Вот это дырка так дырка! Эта картина – дверь!

– Это я и сама поняла, – прошептала Ро. Ей было страшно шагнуть в неизвестность.

– Пошли. Не бойся, ты ведь со мной, – успокаивал Зингарик, чувствуя страх подруги.

Ро сделала три шага и в изумлении остановилась. Комната, в которую она вошла, по размерам была гораздо больше самого дома. На самом верху, под потолком, был густой белый туман. Под белым туманом были черные грозовые облака, были хорошо слышны раскаты грома, и видны блеск молний. Там, в вышине, шел ливень, который переходил в град, а уже тот разрастался в снежинки. Ро посмотрела на пол, он был весь в чистом сверкающем снеге. Она сделала шаг и снег захрустел под её ногами, так хрустят снежинки, когда их ломают. Вдоль стен тянулись огромные стеллажи с причудливыми сосудами в виде животных и цветов, банночками, банками, бутылками, графинами и колбами разных форм и размеров, объединяло их всех содержимое – вода. Гигантские снежинки парили в воздухе, они напоминали вязанные салфетки ручной работы, такие салфетки Ро видела на выставке «Руками Людей». Вот под одной из снежинок-салфеток, высветилось слово «спасибо», под следующей – «как вы прекрасны», а вот снежинка, переливающаяся всеми цветами радуги – «удача». А рядом с этой красотой парили и другие «снежинки», но они были настолько безобразные, что казалось, острые иглы перемешались и застыли навечно в своем уродстве. Под ними черными и корявыми буквами мерцали грязные и бранные слова. В комнате было очень много картин в ледяных резных багетах. Это были узоры с окон, нарисованные морозом. Вот огромная ветка ели, прорисована каждая иголочка, окутанная снежной пыльцой, вот колпачки гномов с разными по форме и величине помпонами, вот огромный кот сидит, прищурив глаза. С какой бы стороны от картины-узора ты не стоял, кажется, что он наблюдает именно за тобой… Ро привлек плеск волн с одной из самых больших картин. Волны так сильно бились о ледяной багет картины, что казалось, вот-вот и вода огромным потоком хлынет на пол. Она хотела уже протянуть руку к картине, как буквально в сантиметре от её лица клацкнули зубы огромной безобразной гиены и… волна-гиена откатилась назад, в картину. Страшная рыба с выпученными глазами, так широко раскрыла пасть, что казалось, она целиком заглотит Ро, если бы та стояла чуть ближе, но больше всего повезло платоядному цветку, он почти дотянулся до Ро…