– Что-что? Я не расслышала! – презрительно прорычала она.
Взгляд Аллы встретился со взглядом наблюдающего за драматичной сценой свидетеля – Витя нервно сглотнул.
Улыбаясь, как чеширский кот, Алла выпрямилась и бросила взгляд на скукожившегося где-то внизу Сережу, затем вновь посмотрела на Витю и, сощурив глаза, принялась беззастенчиво его рассматривать.
Витя втянул голову в плечи и вжался в стул. Сережа, пользуясь моментом, сделал робкий шаг в сторону и выпрямился в полный рост, наблюдая за внезапно охладевшей к нему хозяйкой.
– Молодой человек, у вас есть работа? – по-деловому спросила Алла.
– Нет, – тихо ответил Витя, глядя прямо в глаза гипнотизирующей его женщине.
Алла хищно улыбнулась и, развернувшись всем телом к Вите, наклонилась вперед, опершись руками на барную стойку.
– А хотите получить место мечты в сплоченном дружном коллективе, с большой зарплатой, гибким графиком и официальным трудоустройством? – рекламно произнесла она, не мигая глядя на опешившего парня.
Раздался смешок Сережи. Алла выразительно посмотрела в сторону взбунтовавшегося бармена, и тот в секунду смолк. Вновь взглянув на Витю, Алла подарила ему свою самую радушную улыбку и гордо выпрямилась во весь рост.
– Карьерный рост, бесплатная еда, обучение за счет компании, лояльное руководство, – заговорила она, загибая пальцы на левой руке.
Вновь раздался ехидный смешок Сережи, но Алла уже на него не отреагировала.
– Корпоративная связь!
Женщина сделала паузу, гордо показывая зажатый кулак. Переведя взгляд на правую раскрытую ладонь, она азартно продолжила:
– Спортзал, загранкомандировки.
–Что? Загранкомандировки? – взвизгнул на заднем плане Сережа.
Не поворачиваясь к бывшему бармену, Алла показала ему зажатый кулак левой руки и продолжила, загибая пальцы на правой:
– Оклад в два раза выше, чем средний по городу, ежемесячные премии и ежедневное общение с интереснейшими людьми.
Алла победно улыбнулась, взмахнув сжатыми кулаками.
Витя, совершенно сбитый с толку, молча смотрел на пожирающую его глазами Аллу.
– Предложение действительно до… – скороговоркой произнесла она и лихорадочно посмотрела на часы-будильник, что стояли на полочке под барной стойкой и видны были только ей. На часах было 12:58. – Тринадцати ноль-ноль! – закончила она фразу и достала из-под стойки будильник, поставив его перед Витей циферблатом к нему.
Витя взглянул на бегущую секундную стрелку и мученически улыбнулся. В баре воцарилась зловещая тишина, которую нарушал лишь звук тикающего будильника.
Алла и Сережа пристально смотрели на Витю: во взгляде Аллы читалась надежда, во взгляде Сережи – ехидца. Витя смотрел то на Аллу, то на Сережу. Голова отказывалась соображать. Он чувствовал, как в такт с тикающим будильником в висках пульсирует кровь.
Секундная стрелка вышла на последний круг. Витя болезненно зажмурился, и в голове его всплыл недавний разговор с дедом и фраза, которую он бросил ему в порыве ярости.
Витя открыл глаза, шумно выдохнул и встал со стула. Уверенно запустив руку в карман брюк, он пошарил там и достал рублевую монету.
Отчаянно посмотрев на блестящий рубль, он перевел взгляд на дико улыбающуюся Аллу.
– Орел – да, – с дрожью в голосе сказал он.
Алла молитвенно сложила руки у груди, Сережа демонстративно отвернулся.
Витя подбросил монетку, и она завертелась в воздухе. Перестав дышать, оба наблюдали за ее полетом. Ловким движением Витя на лету поймал крутящийся рубль и припечатал его к столу. Глядя друг другу в глаза, Алла и Витя какое-то время не могли пошевелиться. Дернув шеей, Алла наконец пригласительно кивнула. Витя шумно выдохнул и поднял ладонь.
Дикий вопль Аллы и звон сработавшего в ту же секунду будильника заглушили все звуки вокруг.
Алла спрыгнула с ящика и устремилась к Вите. Сережа, поджав в обиде губы, скрылся в подсобке.
Витя растерянно смотрел на монетку. Через секунду уже он увидел стоящую перед ним Аллу – она улыбалась и протягивала ему руку. Витя автоматически протянул свою в ответ.
– Вы приняты! Жду вас завтра к десяти! – радостно сказала Алла, тряся обмякшую руку парня.
– Спасибо, – растерянно улыбаясь, ответил Витя.
– Ну что, заказал сок? – веселый голос Олега вернул Витю в реальность. Улыбаясь, он подошел к барной стойке и удивленно поднял бровь.
– Сок за счет заведения! – весело сказала Алла.
– О как? Это ж за какие заслуги, а? – игриво спросил Олег, глядя на друга. – Чего он тут начудил, пока меня не было? Витя, познакомь меня со своей очаровательной собеседницей.
Алла кокетливо улыбнулась Олегу и поправила давно испорченную прическу. Витя, робко указывая рукой на Аллу, произнес:
– Эээ.
– Алла, – игриво ответила Алла.
Олег галантно поцеловал протянутую ему руку.
– Олег, – с очарованием в голосе представился Олег
– Извините, но мне нужно бежать. Дела, – зазывно улыбнувшись, произнесла Алла и уверенно направилась в сторону подсобки.
Остановившись на полпути, она обернулась на смотрящих ей вслед друзей и деловито произнесла, глядя на Витю:
– В десять.
Витя, глупо улыбаясь, согласно кивнул, и Алла скрылась в глубине заведения.
Олег удивленно посмотрел на друга.
– Надо выпить, – шумно выдохнул Витя, и друзья направились к своему столику, на котором Катя уже расставляла заказанный обед.
Усевшись, Витя заметил на себе пристальный взгляд официантки и, совершенно смутившись от осознания, что его рассматривают, метнул полный растерянности взгляд на Олега. Тот, прищурив хитро глаза и понимающе улыбаясь, с интересом следил за происходящим.
Катя коротко улыбнулась и, попросив обращаться к ней, если друзьям что-нибудь понадобится, ушла.
Олег налил в рюмки коньяк и весело посмотрел на друга.
– Ну-с, за что пьем? – озорно произнес он. – За твои успехи у дам, обольститель?
– За успехи в работе, – смеясь, ответил Витя. – Завтра в десять приступаю.
Он достал из брюк заветный рубль, положил его перед собой и рассказал другу о неожиданном трудоустройстве.
__
В уютной кухне Громовых начинался новый день. Вкусно пахло гренками и свежесваренным кофе. За столом, мирно прихлебывая из маленьких чашек душистый напиток, сидели Петр Иванович и Анна Ивановна.
На столе перед ними на большом блюде высилась гора пышных горячих гренок и стояла небольшая тарелка с аккуратно нарезанной вареной колбасой и сыром. Аппетитный натюрморт заканчивал пузатый кувшин с холодным, всеми любимым вишневым компотом и три высоких бокала.
Мирную тишину зарождающегося дня нарушила кукушка, стремительно выскочившая из своего убежища в старинных семейных часах. Петр Иванович, как спортсмен, ожидавший выстрела пистолета на старте, схватил со стола черный, завернутый в полиэтилен пульт и направил его на телевизор. Анна Ивановна горестно вздохнула – так любимые ею тишина и спокойствие закончились.
– Экономика Китая показывает стабильный рост в последние несколько лет, – сообщил приятный ведущий новостного выпуска.
– Ты мне про нашу экономику расскажи, ирод! Где наш стабильный рост? – в секунду вскипев, вступил в диалог с ни в чем не повинным ведущим дед и, плеснув в бокал ледяной компот, шумно отхлебнул.
– Ну, началось, – обреченно произнесла Анна Ивановна.
Из-за плотно закрытой двери кухни послышался веселый мотив насвистываемой песенки, и через секунду уже перед удивленными дедом и бабушкой появился опрятно одетый и причесанный Витя.
Быстро подойдя к столу, он бросил под свой стул рюкзак, сел и, соорудив себе бутерброд из гренки, колбасы и сыра, жадно впился в него. Свободной от бутерброда рукой Витя налил себе в бокал компот, с наслаждением и без пауз влил его весь себе в рот и, удовлетворенно выдохнул, вытирая рукой красные капли в углу рта. На лице его сияла благодушная улыбка.
– Ты куда это, Витюш? – удивленно спросила бабушка.
– На работу, бабуль. К десяти нужно на месте быть, – радостно ответил Витя.
Дед и бабушка удивленно переглянулись, глядя на схватившего второй бутерброд внука.
– Олежка, что ли, пристроил? – недоверчиво глядя на Витю, спросил дед.
– Сам пристроился, – гордо ответил Витя, подливая компот в опустевший стакан.
Бабушка молитвенно сложила руки и расцвела счастливой улыбкой.
– Умница ты моя! А куда, Витюш? – многозначительно глядя на деда, спросила она.
– Стабильная компания. Зарплата солидная, график удобный, кормят бесплатно, обучение, перспективы роста и все дела, – жуя, скороговоркой ответил Витя.
Победно улыбнувшись, бабушка посмотрела на деда, давая понять, что уж она-то ни минуты не сомневалась, что именно так все и сложится.
Дед же, придвинув стул поближе к столу, надел на нос очки и пытливо и недоверчиво взглянул на Витю.
– Что за должность? – деловито спросил он.
– Бармен, – с вызовом ответил Витя.
Дед, не понимая, шутит ли внук или говорит серьезно, откинулся на спинку стула, спустил очки на нос и впился взглядом в Витю. Раздался громкий звук – бабушка уронила на пол ложку и, шепча что-то себе под нос, наклонилась, пытаясь ее поднять.
В тихой и уютной кухне повисла недобрая пауза. Витя как ни в чем не бывало жевал бутерброд, бабушка, не найдя ложку, вернулась в исходное положение и с испугом глядела то на деда, то на внука. Наконец, скривив презрительно рот, дед скрестил на груди руки, сунув ладони в подмышки так, что видны остались лишь большие пальцы, и, активно шевеля ими, произнес:
– Так-так!
– Петенька, тебе компотику еще налить? – пытаясь хоть как-то смягчить надвигающийся и хорошо ею осознаваемый ураган, тихо спросила бабушка.
– Да ладно уж, не беспокойся, – ядовито выдавил дед. – У нас теперь новый наливайка есть. Да, внучок? Нальешь деду компотик?
Дед в упор посмотрел на Витю. Выдержав его тяжелый взгляд, Витя молча налил в пустой стакан компот из кувшина, взял его, встал, обошел сидящую бабушку и подошел к деду. Склонившись над застывшим в грозной позе отставным полковником, он поставил перед ним стакан и выпрямился.
– Ваш компот! – по-актерски произнес парень, коротко кивнув. Переведя взгляд на еле сдерживающую слезы бабушку, Витя грустно улыбнулся ей и с наигранным весельем сказал:
– Бабуль, спасибо за завтрак. Я побежал.
Он достал из-под стула рюкзак и скоро вышел из кухни.
__
Стоял чудесный зимний денек. За окнами кафе-бара «Влюбленная зебра» слышался веселый гомон задиристых воробьев. Прозрачное солнце расстелилось чуть теплыми лучами по пустым столам тихого кафе.
Витя, наслаждаясь непривычной тишиной, сидел за барной стойкой, подперев кулаком щеку, и, блаженно улыбаясь, смотрел в окно на проходящих мимо людей. Кое-кто из них останавливался у входной двери кафе, но почти сразу же отходил с выражением недовольства на лице – до 17:00 бар сегодня не работал.
Раз в месяц Алла устраивала что-то вроде генеральной уборки и, желая сэкономить на услугах клининговых компаний, поручала драить, мыть и чистить заведение своим же сотрудникам. Сама она с утра уже разъезжала по каким-то неотложным делам и обещала быть к обеду – не раньше.
Витя дал себе еще немного времени побездельничать перед предстоящей уборкой, – кроме того, Катя, обещавшая помочь ему в зале, пока не пришла, – и, в абсолютно мечтательном настроении, предался сладостному ничего неделанию.
За своим столиком в дальнем углу, как и каждый божий день, сидела Стелла, воодушевленно записывая что-то в блокнот и потягивая мартини. Витя почти уже привык
к этой странной женщине, которая не вступала в контакт ни с кем, кроме Аллы. Он ни разу не слышал голоса Стеллы, и они с Катей даже поспорили на желание, кому из них удастся разговорить ее первому.
Они перепробовали, казалось, все возможные способы вызвать хоть какую-то звуковую реакцию у клиентки: открывали бутылку шампанского, проходя мимо, просили ответить на звонок Аллы, якобы звонившей и спрашивающей ее по срочному делу, Катя даже попыталась упасть в обморок перед столиком молчуньи, но все было тщетно – Стелла не произнесла ни звука и не дала никакой реакции ни на одну их провокацию. После десятка неудачных попыток молодые люди сдались, не отказываясь все же от возможного выигрыша в споре в будущем.
Нежно зазвенел дверной колокольчик и Витя, уже блаженно дремавший, нехотя повернул тяжелую голову в сторону входной двери, одновременно проговаривая про себя извинительную фразу для нежданного посетителя.
Подскочив со стула, как потревоженный в траве кузнечик, парень вдруг застыл, впившись взглядом в гостя. Через секунду уже он рухнул на пол под барную стойку, зацепив при этом рукой бокал, который предательски упал и разбился кучей осколков.
В шикарном деловом костюме, с кожаным портфелем в руках, лучезарно улыбаясь, к внезапно опустевшей барной стойке подошел Аполлон.
Устроив портфель на один из стоявших возле стойки стульев, он, не меняя счастливого выражения лица, сел на соседний и, всматриваясь в свое отражение в зеркальной стене бара, поправил и без того безупречно уложенные волосы.
– Туки-туки, Витя, я тебя нашел! – весело сказал он, подмигнув самому себе в зеркале.
Застывший на полу Витя не издал в ответ ни звука. Аполлон тяжело вздохнул.
– Витя, ты повторяешься, – разочарованно произнес он.
Снизу послышалось невнятное бурчание. Из стоящей на барной стойке корзины с фруктами Аполлон придирчиво выбрал апельсин и, грустно усмехнувшись, принялся перекатывать его по столу от ладони к ладони. Минуты две прошли в тягостном для всех ожидании.
– Виктор, не позорься. Ты же взрослый, воспитанный человек! – сдавленным шепотом, в котором чувствовалось подступающее раздражение, произнес Аполлон. – И я, между прочим, предупреждал, что вернусь, так что выползай и сделай вид, что рад меня видеть.
Не дождавшись никакой реакции, мужчина шумно выдохнул и метким движением руки отправил апельсин туда, где по его расчетам, сидел саботирующий общение Витя.
Послышался глухой удар, вскрик, и через пару секунд из-под стойки показался поглаживающий голову смущенный Витя.
– Вот и молодец! – весело улыбнувшись, сказал Аполлон. – Как говорится, раньше сядешь – раньше выйдешь. Пойдем, пора делом заняться.
– А я не могу сейчас, мне работать надо, – испуганно, вместо приветствия, ответил Витя, стараясь не смотреть Аполлону в глаза. – Алла Юрьна скоро вернется, а у меня зал не убран, посуда вон разбитая, столики грязные.
– Ах ты, золушка моя! – жалостно произнес Аполлон, скорчил грустную мину и встал со стула. Пронзительно глядя на Витю, он снял свой пиджак, аккуратно повесил его на спинку барного стула и медленно закатал рукава белоснежной рубашки. На правой руке Аполлона засверкали золотом крупные круглые часы – их он тоже снял и положил на стойку.
Витя, красный от стыда и испуга, молча следил за странными действиями нежданного гостя. Он ужасно хотел, чтобы все происходящее сейчас оказалось лишь сном, и даже пару раз ущипнул себя, но нет, все было явью, и ему ничего не оставалось, как подчиниться ходу вновь сбивающих его с толку событий.
– Считай, повезло тебе, Витюшка, – с ехидцей произнес Аполлон, метнув на парня выразительный взгляд. – Сейчас твой фей-крестный тебе помогать будет.
Он отвернулся от стойки и поднял красивые руки вверх, как дирижер, призывающий оркестр приготовиться. Заметив сидящую в углу бара Стеллу, Аполлон расцвел добродушной улыбкой и вежливо поклонился ей.
Стелла неожиданно улыбнулась в ответ, и лицо ее зарумянилось. Наблюдавший за этой сценой Витя застыл, выпучив от удивления глаза.
Аполлон подмигнул Стелле и та, коротко и незаметно для Вити кивнула ему в ответ. Фей-дирижер резко вскинул кисти рук вверх, зазвучал вальс и началось что-то совершенно невообразимое.
Яркий свет залил кафе, и стали видны все самые дальние и темные его уголки – лишь угол, где сидела Стелла, остался в деликатном полумраке. Столы и стулья задвигались сами собой, вытянулись и выровнялись. Давно не стиранные, поблекшие от времени занавески налились ярким красным цветом, окна засияли чистотой. На пустых столах забелели свежие скатерти, появились салфетницы и вазочки с букетиками живых чайных роз.
Аполлон исступленно дирижировал. Его руки летали, тело раскачивалось в такт чудесной мелодии, выражение лица менялось многократно: упоительный восторг, яростный напор, мечтательная нега – он прожил маленькую жизнь, создавая и наполняя старый бар новой энергией и смыслом.
Каждый миллиметр заведения на глазах обновлялся и очищался. К финальному аккорду кафе-бар блестел и радовал глаз – ни пылинки, ни паутинки, ни крошки, ни единого грязного пятнышка.
Залихватским жестом на последнем аккорде Аполлон завершил волшебную уборку. Раскрасневшись, тяжело дыша и победно улыбаясь, он повернулся к Вите, вытирая струящийся по лицу пот.
Потеряв способность говорить и думать, Витя стоял, разинув рот, как когда-то в далеком детстве, впервые увидев живого слона в зоопарке.
– Как-то так! – гордо выдохнул Аполлон, присаживаясь на стул у барной стойки. Заметив осколки разбитого Витей бокала, он вытянул указательный палец в сторону блестящих стеклышек, и они в секунду склеились в целый, без единой трещинки бокал. Аполлон отряхнул руки и удовлетворенно улыбнулся.
– Ну что, теперь ты свободен? – весело спросил он, застегивая рукава рубашки и надевая часы.
Витя шумно выдохнул, восторженно глядя на Аполлона.
Через минуту уже оба сидели за тем же столиком, за которым Витя сидел с Олегом в тот самый день, когда волею судьбы их занесло в этот бар.
– Заморим червячка для начала, а то я что-то проголодался, – игриво начал Аполлон.
– А повара еще нет, кухня до вечера не работает, – смущенно ответил Витя.
Аполлон хмыкнул и звонко щелкнул пальцами правой руки. На столе появилась бутылка шампанского в ведерке со льдом, тарелки с закусками, жаркое в горшочках и два хрустальных бокала. Достав из ведерка шампанское, Аполлон эффектно – с дымком – открыл его, разлил и поднял свой:
– За плодотворное сотрудничество!
Витя поднял бокал и чокнулся с Аполлоном. Тот жадно глотнул шипящий напиток и с аппетитом принялся за еду. Витя, застыв с бокалом в руке, молча наблюдал за уплетающим вкусности и потягивающим шампанское наставником.
– А разве вам можно… это? – с любопытством спросил он, кивая на опустевший уже бокал Аполлона.
– Ну, конечно, это не поощряется. Вибрации понижаются и все такое, – доверительно ответил Аполлон, понизив голос и подливая шампанское в бокалы. – Но мы ж по чуть-чуть, за знакомство и, так сказать, для налаживания контакта, – весело и громко засмеялся он. – Давай, угощайся, не стесняйся, за все уплочено! – подмигнув Вите и хрюкнув от удовольствия, подытожил он.
Витя, улыбнувшись в ответ, отхлебнул из бокала и принялся за еду.
– Вообще-то нам с клиентами нельзя, Алла Юрьна мне голову снимет, если узнает, – немного повеселев, заявил Витя.
– Не боись, Витек, все под контролем! А с Аллой я, кстати, сейчас разберусь. Она нам тут в ближайшее время не нужна. – Аполлон отложил вилку, дожевал и, глотнув из бокала, откинулся на мягкую спинку дивана.
Он замер, сложил руки в замок, поднес их к губам и, закрыв глаза, зашептал что-то неразборчивое. Витя открыл рот и наблюдал за наставником.
Через минуту уже Аполлон раскрыл ладони вверх, кивнул и, хихикнув, произнес:
– Алла Юрьна задержится. У нее сегодня много неотложных и неожиданных дел.
Витя икнул – шампанское слегка дало в голову – и, очистив лежащий на тарелке банан, откусил от него огромный кусок.
– А с ней что делать? – Витя робко кивнул в сторону Стеллы.
– А, не переживай, я ей память потом сотру и все.
Витя ошалело посмотрел на наставника и криво улыбнулся.
– Ладно, Витюш, отвлеклись мы, давай-ка по делу уже потолкуем. – Аполлон сделался серьезен.
Витя выпрямился, попытался сосредоточиться и даже немного нахмурил лоб для солидности. Не проглоченный кусок банана он затолкал за щеку, задержал дыхание и неожиданно громко икнул. Заглотив кое-как остатки банана, он смущенно посмотрел на собеседника и вновь икнул. А потом еще раз. И еще.
– Кто-то вспоминает, – неуклюже улыбнувшись, произнес он слегка заплетающимся языком.
Горестно вздохнув, Аполлон щелкнул вверх пальцами, и расплывшееся было сознание Вити мгновенно прояснилось, икота прекратилась. Со стола исчезли все яства, вместо них появились две чашки горячего кофе.
– Итак, Виктор, – заговорил Аполлон, – нам с тобой предстоит поработать на благо человечества. – Он сделал паузу и многозначительно посмотрел на парня. Витя скривил рот и вжал голову в плечи. – Как я уже говорил ранее, пора использовать данный тебе дар по назначению.
Схватив со стола чашку с кофе, Витя нервно сделал глоток и испуганно посмотрел на Аполлона.
– А что делать-то нужно? – обреченно спросил он, заерзав на диване. – У меня теперь и времени-то свободного нет, сам знаешь – работа. – Он неуверенно обвел взглядом бар.
– Работа у него! – с усмешкой заговорил Аполлон. – Знал бы ты, как я для тебя это место отвоевывал! – он откинулся на диван, нервно хлопая себя по карманам, дернул шеей и прищурился.
– Думаешь, те трое, что уволились отсюда перед твоим приходом, сами ушли? Нет, Витюнюшка, это я их отсюда ушел, я! А как так получилось, спросишь ты? Сейчас расскажу.
Аполлон достал из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет, открыл ее, вытащил одну, выудил лежащую там же – в пачке – зажигалку и пронзительно посмотрел на растерянного парня.
– Если коротенечко, то давай-ка проясним отдельные необходимые для нашего с тобой успешного сотрудничества моменты.
Итак! Каждый человек, рожденный на Земле, и ты в том числе – это светлый дух, воплощенный в физическом теле для того, чтобы прожить сотни всевозможных жизней и познать все опыты, которые предусмотрены для этой локации.
Перед каждым из вас стоит важнейшая задача ‒ вспомнить, что все вы дети Света и должны сделать так, чтобы Свет этот победил Тьму, соблазняющую и мешающую вам вспомнить свою истинную природу.
Витя боязливо осмотрелся и нервно сглотнул. Аполлон недовольно хмыкнул и продолжил:
– Давай с тобой договоримся, – он выразительно посмотрел на мучительно напрягшегося парня. – Главное ‒ ничего не бойся, просто слушай и принимай все, что я тебе говорю, как данность. Все встанет на свои места по ходу нашего с тобой взаимодействия. Просто доверься мне. Ты должен уяснить для себя одно – я не могу причинить тебе вред. Я твой ангел. У меня другая задача. – Аполлон широко улыбнулся.
– Какая? – боязливо спросил Витя.
– Помочь тебе прожить твою жизнь счастливо и продуктивно.
Витя поднял бровь и попытался улыбнуться.
– Короче говоря, расслабься и внимай. Тем более что все, что я тебе говорю, ты уже знаешь, да и все люди знают, просто когда вы в очередной раз рождаетесь, все эти знания от том, кто вы и для чего пришли на Землю из вашей памяти стираются. Это, так сказать, для чистоты эксперимента.
– Эксперимента? – Витя
– На самом деле – да. Мы все вместе – часть грандиозного процесса, в результате которого на этой планете должен восторжествовать Свет.
Витя коротко выдохнул.
– Видимо, все-таки придется дать тебе немного теории, чтобы ты быстрее въехал в ситуацию. – Аполлон задумался, почесывая затылок.
Витя напрягся.
– Сейчас я расскажу тебе, ну, как это лучше объяснить-то?.. – Аполлон болезненно сморщил лицо. – Расскажу тебе историю человечества, какой она является на самом деле. А ты просто слушай, как сказку, но знай, что все, что я скажу – чистая правда! – Аполлон перешел на полушепот:
– Устраивайся поудобнее, мой юный друг! – прошелестел Аполлон, и Витя, с круглыми от страха глазами откинулся на спинку дивана.
– Так вот! – сладко начал Аполлон. – Однажды, много-много тысяч лет назад, у Высших сил родилась идея создать такую площадку для жизни и развития душ, на которой бы вы, как эти самые души, воплощаясь в физические тела, могли бы испробовать, исследовать и получить все опыты, какие только возможны в материальном мире.
Витя взял со стола чашку и беззвучно сделал глоток, не сводя испуганных глаз с Аполлона.
– И создали Высшие для этого грандиозного эксперимента Землю! – голос Аполлона разлился в голове парня колоколом, и он почувствовал подступающую панику.
– Так, спокойно, Виктор! – видя ужас в глазах собеседника, Аполлон растянулся в улыбке. – Я просто рассказываю тебе интересную историю. Сделай лицо попроще и доверься мне.
Витя кивнул и попытался расслабиться.
– В общем, дело было так, – весело продолжил Аполлон. – В начале времен все души воплощались людьми, не имеющими понятия вообще ни о чем. Они, то есть вы, то есть вы как души, воплощавшиеся в человеческие тела, принялись исследовать мир, себя, начали строить отношения и, короче говоря, завертелось, закрутилось, клубок этот покатился.
Человечество развивалось, получало опыт, училось делать выводы и выборы. Причем вам была предоставлена высшая из всех возможных ценностей – свобода этого самого выбора.
Вы стали создавать правила и сами же стали их нарушать. Вы утверждали нормы и научились судить других за отклонение от них. Вы сотни раз меняли и отказывались от признанных ценностей, создавая новые.
Ваши правила и законы претерпевали колоссальные изменения, и то, что было принято и считалось нормальным еще каких-то пятьсот лет назад – сейчас для вас просто немыслимо.
Вы развились до невероятных пределов. Подумай только, ведь когда-то для первобытного человека верхом счастья было добыть себе пропитание. Вы пользовались палками и камнями, носили шкуры животных, ели сырое мясо. А сейчас? Где палка, а где космический корабль? Где кусок мамонта и где ваша молекулярная кухня? Хотя, конечно, это уже перебор, если честно. Пробовал я тут как-то подобные творения – ничего не понял. Уж лучше по-старинке: хлебушек, икорочка, устрицы.
Витя прыснул.
– Но, это, опять же, дело ваше. Пробуйте, творите, главное, делайте это с чистым сердцем и не во зло!
Ваш пытливый ум и жажда познаний всегда поражал нас! Мы восхищаемся вашими талантами. Но, к огромному сожалению, кроме прекрасных и светлых дел, ваш ум стал применяться не только для благих целей.
Ваше существование на Земле усложнилось, вы наработали карму: личную – каждой отдельной души, и общечеловеческую. А карма, как ты знаешь, требует равновесия всех энергий.
Вы все повязаны, вы в одной лодке. Перед вами, как цивилизацией людей, стоит одна единственная цель – вспомнить, что вы Светлые духи и рождены, чтобы светить. И пока самый ничтожный, злой, безжалостный, худший из худших, как вы считаете, человек на Земле не придет к этому пониманию – вы будете приходить сюда раз за разом, воплощаться в сотни разных тел и проживать многочисленные жизни, раздавая долги и пытаясь не нарабатывать новые.
Это ваш один на всех эксперимент. Не сможет один – не смогут и все остальные. Или все, или никто. Так что прав был гениальный писатель – все у вас тут друг за друга виноватые. Только я бы формулировку изменил. Всяк перед всяким ответственен. Не рождай зло, не учи ему других – оно перестанет множиться и не вернется к тебе. Не живи во тьме, рассеивай ее своим светом.
Сейчас вы находитесь на очень интересной стадии развития. Ваша светлая сторона понемногу начала перевешивать темную, хотя это почти незаметно с вашего уровня. Мы же, наблюдая за этим, очень верим, что вскоре этот перевес станет значительным, а после и вовсе приведет вас к единственно верной форме существования.
– Это к какой же? – Витя недоверчиво ухмыльнулся.
– А к такой, в которой каждая душа, воплощаясь на Земле, будет однозначно и всегда выбирать Свет. Тогда вы, как человечество, сможете отработать все кармические долги и уравновесите все энергии. На вашей планете восторжествуют любовь и Свет, а наш эксперимент будет считаться удачно завершенным.
– И что тогда произойдет? Мы все станем ангелами с крыльями и вознесемся на небеса под звуки арф? – Витя засмеялся.
– А чего ты гогочешь-то? Может, так все и будет! Я пока не уполномочен об этом заявлять официально, но это будет что-то грандиозное! – Аполлон раскинул руки в стороны и засветился ярким белым светом.
– Судя по тому, как мы живем, нам еще ого-го сколько времени нужно до описанного тобой вселенского счастья, – Витя вновь усмехнулся.
– Это, конечно да, не спорю, вам еще есть над чем поработать! – Аполлон покачал головой. – Но мы в вас очень верим и надеемся, что у вас будет не так, как у некоторых других цивилизаций, которые развились до своего предела, но были уничтожены за выбор в пользу Тьмы!
У Вити вытянулось лицо.
– А как ты хотел, дорогой? – Аполлон утвердительно кивнул. – Какой смысл продолжать эксперимент, когда все подошло к худшему из возможных вариантов. Пришлось останавливать и начинать все заново.
– Жестоко! – прошептал Витя.
– Справедливо! – парировал Аполлон.
Над столом повисла пауза. Витя с серьезным лицом что-то обдумывал. Аполлон, тихо улыбаясь, наблюдал на подопечным.
– Так, давай-ка вернемся к нашим баранам, – продолжил через некоторое время Аполлон.
Витя улыбнулся и согласно кивнул.
– Как я уже тебе говорил, вы, люди, воплощаясь сотни раз и проживая сотни жизней, получаете всевозможные опыты и знания. Это такая ваша работа, если хочешь. Каждый из вас имеет, как бы это так тебе потолковее объяснить, в общем, индивидуальный, согласованный заранее и зафиксированный план на конкретную жизнь. В нем прописаны события и ситуации, которые будут происходить с человеком на протяжении его жизни.
У некоторых этот план расписан почти поминутно, а у кого-то в плане обязательными для проживания являются лишь некоторые ключевые, необходимые для развития моменты, а остальное время – свобода выбора – можешь проживать воплощение по своему усмотрению, никаких ограничений не будет. Но и ответственность, конечно же, будет больше, как ты понимаешь.
Витя недоверчиво скривил лицо.
– И нечего тут обезьянничать! – раздражился Аполлон. – Слушай и запоминай, а то итак времени вагон потеряли.
Витя недовольно фыркнул.
– Продолжим! – по-учительски сказал Аполлон. Как я уже сказал, у всех людей на Земле есть продуманный и просчитанный план жизни.
– Просчитанный? Это как?
Аполлон протяжно выдохнул и вежливо продолжил:
– Ну вот смотри. В жизни каждого человека есть тысячи и тысячи поворотных моментов.
– Поворотных? Это как?
– А ты мог бы сначала дослушать, а потом уже вопросы задавать? – раздраженно зашипел Аполлон.
Витя извинительно улыбнулся и кивнул.
– Так, значит, о чем это я? – задумался Аполлон. – А, вспомнил, поворотные моменты! Такие моменты в вашей жизни происходят почти ежедневно. Вы даже не замечаете, как меняете ход событий своей жизни простыми и сиюминутными решениями. Вот смотри, решил ты сходить за хлебушком, собрался, уже стоишь у двери, а тут тебе звонит друг и предлагает встретиться и пойти прогуляться, например.
Ты в этот момент совершаешь выбор: отказать другу, сходить за хлебушком и вернуться домой или же встретиться с ним и погулять. Каждый из этих выборов открывает для тебя разные варианты развития событий.