Чешир опять спал. Он спал каждую ночь, и это занимало ужасно много времени. А Ганс уже привычно гулял неподалеку от палатки бродяги. Прошло несколько дней после их встречи, и они уже успели наметить дорогу в новый город. Кажется, там Василия ждал старинный друг, с которым тот хотел поговорить о чем-то.

Ганс, как обычно, не сопротивлялся, ему было все равно – куда идти, хотя ночевки в лесу нравились призраку чуть больше маленькой комнаты в гостинице, здесь было прохладно и хорошо пахло. Беляков же был человеком и, несмотря на свою суть скитальца, все равно тянулся к городам. Призрак же окончательно лишился причин любить города. Ганса привлекала природа, которую люди портили. Среди одних только деревьев было куда больше интересного, чем в угрюмых городах.

Призрачная бабочка расправила крылья на плече Шмидта. Маленькое, почти незаметное создание. Чешир и не заметил ее рядом с сущностью. На лице Ганса появилась легкая, едва заметная улыбка. По-осеннему темнело ночное небо, только мутный силуэт луны просматривался за облачной дымкой, свет путался в тумане и, ослабевший, едва доползал до опавшей листвы. Серые полупрозрачные глаза призрака остекленели, улыбка медленно осыпалась с его лица. В руке Агаты стоявшей за его спиной беспомощно затрепетала бабочка – его душа и тотем.

– Наверное, оно её случайно подцепило, – ухмыльнулась ведьма, разжала руку, и напуганная душа улетела вверх. – Ничего, о ней еще позаботятся… Что ж, добро пожаловать в новую квартиру!

Девушка бесцеремонно втолкнула уже другую душу, обиженную и жестокую, внутрь пустующей энергетической оболочки. Образ призрака немного изменился, отросшие волосы стали чуть более редкими и седыми, глаза почернели, в них появилась злоба – здесь не было костей и кожи, внешний вид целиком и полностью зависел от представлений о себе, потому и внешность менялась быстро и неизбежно.

Пока тотем приходил в себя после подобной смены носителя, девушка заинтересовалась палаткой. Тихо ступая, приближалась она к натянутой на металлические прутья ткани. А человек, что спал внутри, уже пытался вырваться из цепких объятий сна. Из-под плотной ткани первым выпрыгнул черно-серый кот, ощетинившийся и готовый напасть. Мгновение ведьма стояла, застыв в той позе, в которой кралась к палатке – склонившись, на полусогнутых ногах, – но уже в следующий миг осознала легкую нить, связывающую этот тотем и сущность.

– Вот черт, – выругалась Агата и рванула назад к своему спутнику. – Нам надо уходить.

– Теперь я не собираюсь ни от кого бежать.

Пальцы ведьмы прошли сквозь локоть, а призрак запустил в палатку сгусток ярко-белой энергии. Этот шар очень напоминал свет прожектора от бота-дезинсектора. Тотем кота проворно увернулся, сам же Василий едва успел выскочить из загоревшейся палатки, и все же на руке остался небольшой ожог. Огонь резво принялся за ткань, осветив яркими разноцветными всполохами поляну. Прийти в себя магу не дали, в следующий момент еще два шара полетели в пространство: один – в кота, другой – в человека, но снова обоим удалось уйти. С громким треском и грохотом на землю повалились две старые сосны, с глухим ударом разбрызгав грязь и воду.

– Пошли отсюда, еще успеешь насладиться властью.

Девушке совсем не хотелось лишаться своих активов. Но призрак покидать поле битвы не собирался. Агате оставалось лишь смотреть, как маг пошел в атаку, как Ганс совершил ошибку, решив первым атаковать материальное тело, и подпустил к себе тотем кота, который был куда опасней. Черно-серый кот запрыгнул к призраку на плечи и стал впитывать в себя энергию через еще связывающую их нить. Жизнь утекала, а новый квартирант не знал, как это остановить. Кричал, просил Агату о помощи, но с каждым мгновением таял на глазах.

– И о тебе позаботятся, – вздохнула ведьма, прежде чем раствориться в пространстве, оставив Чешира приходить в себя, собирать по осколкам произошедшее.

Все исчезло. Василий сел на сырую землю, уже привычное одиночество вдруг показалось жгучим и пугающим.

***

Ночь, снова ночь. Правильно говорят: ночью хорошие дела не делаются. Громкий хлопок, и сбитая с ног увесистой оплеухой цыганка ошалело потерла свою щеку.

– Убей его! – взревела баба.

По-другому назвать ее было сложно, да и это наименование слишком льстило. Невольная душа бросилась на него и его тотем. Что сказать, дело туго, в нынешнем состоянии маг не мог отбиться от этого создания. И пусть драка с орущим и царапающимся котом выглядела глупо, его тотем уже задыхался под башмаком прихвостня. Он валялся в грязи, в той, в которую залез сам, и погибал.

– Отпусти его, – послышался насмешливый голос. – Он так жалок…

Девушка с закрученными рогами наклонилась над поверженным Чеширом.

– Ты же ничегошеньки не сможешь сделать. Ведь так? – с наглой улыбкой пропела она.

– Стерва, – сквозь зубы процедил маг, уже чувствуя, как его отпускают, как он получает возможность подняться. – Ты его убила.

– Нельзя убить то, что мертво, – фыркнула Агата, глядя, как Беляков тяжело поднимается на ноги, и добавила: – Ну, всё, ты молодец. Ты попытался. Теперь можешь бежать домой, котик.

Ему ничего больше не оставалось, как уйти. Грязным, избитым и униженным… А ведь это должно было стать его триумфом, жестокой, но справедливой расправой!.. Он даже особо не задумался, почему цыганка стала такой смирной, когда появилась ведьма. В голове, как огонь, горела мысль о возвращении силы, о мести, о том, что мог бы сделать Чешир, не отдай он силы на хранение, и о том, что случилось с Гансом.

Словно бык с покрасневшими от ярости глазами, он шел к своему другу. Ему нужен амулет, и не важно – отдаст ли Сергей ему безделушку по-хорошему или по-плохому.

========== Разбитый мир. Часть 2 ==========

Из кое-как заклеенной дыры в окне тянуло холодом. Анна только и могла, что водить руками по коврику у двери, с которого никак не могла встать. Не было сил. Хотелось кричать, звать на помощь, хотелось сбросить с себя тяжесть всего этого мира… Но время шло, и лучше не становилось, девушка лежала в своем светлом пальто и прямо на полосатом ковре, разметав рыжие волосы. Чешир уже и забыл о ней, ослепленный гневом, заставлял хватать воздух и жизнь из последних сил.

Гулко перебегая с двери на пол, раздался приветливый стук. Девушка подняла голову ровно настолько, чтобы увидеть дверную ручку, и снова выдохнув, опустилась на пол. Она была молода, в теле было достаточно энергии, чтобы пробежать марафон, и все же подняться с пола она не могла.

Стук повторился, уже более настойчивый.

– Я не могу, – прошептала она. – Не могу!

Сначала тихий и беспомощный всхлип перешел в крик. Снова повисла тишина, а девушка свернулась в клубок и как оправдание повторила:

– Я не могу.

Но стук раздался и в третий раз, не громче второго. Но теперь в него вплетался какой-то ритм, что-то из детских считалочек или стишков, которыми ребятишки дразнят друг друга.

– Да!

Анна вскочила на ноги, уже готовая прогнать незваного гостя. Невидимого некто, что издевался над ней, раздавленной и покинутой. Она с удивлением обнаружила себя стоящей на ногах, совершенно здоровой и легкой, как птица. Мгновенно припав к дверному глазку, она посмотрела на лестничную площадку. По краям изогнулись двери соседних квартир, серая лестница уходила вниз и больше ничего. За дверью было пусто… Никого.

Порывшись среди вещей, девушка нашла дубликат ключа и выскочила в ночь. Тот момент, когда она еще могла догнать Юру, был упущен, и ее вело скорее упрямство, чем что-то еще. Сырая земля отзывалась всхлипами на ее шаги, а девушка бежала… Сначала просто в никуда, а потом уже с точной целью – к квартире Сергея. Чтобы высказать ему всё, что она думает о «спасителе», и, конечно, в надежде, что начальник подтолкнет ее к чему-то более полезному.

***

Сергей потягивал чай и смотрел на двух своих знакомых, устремившихся к нему: чуть отстающего Чешира и Аню. Все складывалось неплохо. Девушка прибежит первой, он ей, естественно, откроет дверь. Та попытается ругаться. (Еще бы! После тех методов, которые Беляков мог применить в своем состоянии!) И Василий сможет попасть к ним.

Минутная тень задумчивости сменилась легкой улыбкой. Всё складывается неплохо, ему всегда удается предугадать события… На шнурке висел амулет, полный силы. Такие вещицы часто называют темными. Но что может быть светлей детских жизней? Растерянных, еще не до конца освоившихся и метущихся между грезами, страхами и реальностью? Конечно, подобный амулет не может подтолкнуть кого-то к краю.

–Бом-бом!

Дверной звонок позвал хозяина квартиры, пора начинать играть свою роль в спектакле.

Дверь перед Анной открылась, и прежде, чем девушка успела сказать хоть слово, Сергей втянул ее внутрь:

– Не надо ничего говорить! Я уже знаю, что поступил глупо. Но я всегда знал фокусника как крепкого малого…

Говорил он быстро, сумбурно; обычно правильная речь немного потерлась в попытке сказать всё и сразу:

– Он сейчас наделает глупостей. Это ничего, главное, чтоб без последствий.

Сергей вздохнул и вложил в руку девушки амулет.

– Спрячь это. И будет лучше, если Василий не будет знать – где он.

Анна взглянула на безделушку в руках. И тут с грохотом распахнулась входная дверь, которую Сергей «от волнения забыл» закрыть. Внутрь влетел Василий:

– Отдай его! – прорычал он громко и пронзительно.

Тут его горящий взгляд сфокусировался на амулете в руках у Анны. Рыжая же не видела смысла в защите безделушки. Бросив ее своему начальнику, она сделала шаг назад. Сергей заставил свой тотем выползти вперед, готовясь к магическому поединку, но последовал совсем не магический удар в челюсть, после которого маг вырвал нужный ему предмет, раскрошил его в руках, поглотив всё таившееся внутри.

Потоки силы наполнили его, заставили почувствовать свое право, свои возможности. На этот раз он не сопротивлялся этому, вкус горечи ушел на второй план, и он засмеялся тем самым смехом, от которого – мурашки по коже, с первых звуков которого понятно, что нет в этом ничего нормального и уж тем более веселого. Анна вжалась в стену, удивляясь, что так легко отделалась, будучи рядом с этим психом. Фокусник подмигнул ей и покинул квартиру, на этот раз законно рассчитывая на реванш.

– Не думаю, что новый прихвостень теперь останется существовать… Мне жаль, – угрюмо пробормотал лавочник.

– Прихвостень? Кто? Да что же это творится! – вскричала девушка. – Вы что – сошли с ума, как и ваш дружок? Такой же полоумный?!

– Возможно, но мой больной разум подсказывает, что прихвостень – это тот кот, которого ты притащила домой, – глядя исподлобья продолжил мужчина.– Да-да, его забрала себе цыганка, и он будет ее защищать… Только тут уже без шансов, один не справится, – слово за слово он, как куклу, направлял девушку в нужную сторону.

– Я… – она начала чаще дышать. От услышанных слов по телу – словно иголки разбежались.

– Понятия не имеешь, что делать? – продолжил за нее Сергей. – А я знаю!

========== Разбитый мир. Часть 3 ==========

Иногда, когда в азарте, под действием сиюминутных эмоций человек совершает нечто, за что потом придется долго расплачиваться, в эти самые моменты в душе его появляется гадкое ощущение, пьяное предчувствие, не способное остановить, но копошащееся внутри склизким червем. Чешира терзало подобное чувство, когда он выскочил из подъезда, особенно когда какая-то слишком бдительная старуха подняла крик из своего окна:

– Помогите! Разбойник! Негодяй!– голосила она громко трескучим голосом.

Наверное, эта дама ночевала возле дверного глазка, иначе сложно было объяснить, почему эпизод, занявший меньше минуты и не такой уж шумный, попал в поле зрения ее выцветших глаз. «Раз на раз не приходится» – пронеслось в голове у Василия. В слабом свете уличных фонарей показался патруль. Служители закона не стали игнорировать крики старой кошелки.

– Чтоб вас!.. – выругался Беляков.

Сегодня он не единожды нарывался на нечто подобное: когда устраивал бой с цыганкой, когда тащил вырывающуюся Анну и вот сейчас. Подобно игроку в русскую рулетку, нажимающему на курок, он раз за разом нарушал спокойствие сонного городка и в итоге получил свой неприятный выигрыш. Четверо еще совсем зеленых юнцов в по-новому скроенной форме подошли к магу.

***

– Мне очень не хочется впутывать тебя еще больше, но выбора особого нет. Я к нему не смогу подойти, а тебя Чешир подпустит, – Сергей потер место удара, которое опухало и буквально на глазах наливалось кровью. – Ты должна забрать у него энергию. У тебя может получиться, надо только сосредоточиться.

Анна, взволнованная и растерянная, едва успевала понять Сергея. А еще ее естество все еще протестовало против подобного мистицизма. Да, она считала уличного кота Юрой. Да, она волновалась за него. Да, Беляков мог просто убить кота… Но Суворова чувствовала, как, цепляясь за ее веру в ожившего мужа, лавочник доводил все до какого-то невероятного абсурда, и самое интересное – сложно было понять, где именно этот абсурд начинается.

На улице послышался шум. Девушка уцепилась за это, как за спасительную возможность привести мозги в порядок, отвлечься от невнятных указаний. Анна выглянула в окно и улыбнулась:

– Там его полиция остановила. Все-таки могут иногда!..

Она принялась открывать окно, чтобы подтвердить вопли старушки из соседней квартиры, а потом спуститься и рассказать все подробнее.

– Жалко парней, – вздохнул лавочник, но останавливать никого не стал.

– Он ворвался сюда и украл мой кулон! – выкрикнула Суворова, перегнувшись через подоконник.

Кулон не принадлежал ей, но такая версия казалась вернее.

– Так, вяжите его ребята, – скомандовал один из полицейских.

Парни действовали быстро – на случай, если оппонент будет вооружен. Василий же похоронил все надежды заговорить блюстителям порядка зубы и пустился в атаку. Это чувство, когда кровь приливает к ногам, и уже знаешь, что не остановишься, да и не хочется – сердце бешено стучит, требуя драки. Одному – в подбородок! Второму – вывернуть руку и удар сапога по голени, пригнуться от замаха дубинкой третьего и врезать ему локтем в живот! Четвертый патрульный, ошарашенный подобной демонстрацией боя, достал табельный пистолет и направил его на Чешира:

– Стоять, падла! – взревел он, но на лице мага появилась лишь широкая шальная улыбка.

– А я никуда и не убегаю, – пропел он.

Полицейский сглотнул. Может быть, он и выстрелил бы, пока маг медленно приближался, но не смог пошевелить и пальцем. Дышать ему стало тяжело, словно кто-то стянул грудь тугими пружинами. Маг играл со своей жертвой, как играл в прошлой жизни с мышами. Медленно Чешир взял из рук парня оружиеи дулом указал полицейскому на мокрый асфальт. У парня подкосились ноги, и он, ударившись, стал на колени. Служитель закона с трудом поднял голову, глядя на Белякова. Бледный от страха, беспомощный, в глазах – только паника и мольба. Чешир вытянул руку с пистолетом, медленно, растягивая момент, приложил холодное дуло ко лбу патрульного. Перехватил рукоять, поиграл на ней пальцами, переступил с ноги на ногу:

– Давай покажу, как это делается, – в глазах Василия появился зеленый отблеск, и парню показалось, что у мага вертикальный зрачок.

Щелчок… Полицейский вздрогнул, ожидая, что пуля превратит его голову в ошметки на асфальте. В воздухе все еще висела звенящая тишина. Чешир наклонился и согнул руки патрульного наподобие фигурки, просящей милостыню. В руках живого полицейского появилась тяжесть от легшего в них пистолета.

– Будет лучше, если вы с ребятами по моим следам завтра вечером пойдете, – примирительно проговорил маг и удалился в ночь, оставив полицейского стоять на коленях

Форменные брюки парня все больше набирали в себя грязную осеннюю воду. Кажется, он начал что-то невнятно бормотать себе под нос, когда Чешир удалился.

***

Суворова отшатнулась от окна, прикрыв рот рукой. Сверху ей во всех подробностях было видно, что случилось.

– Нравится? – ехидно спросил Сергей. – И этим не закончится.

– Ты хочешь, чтобы я…его… – дрожащим голосом пробормотала девушка.

– Не бойся, не тронет, – ухмыльнулся лавочник. – Хотя… Можешь оставить, все – как есть. Пусть будет, что будет.

Девушка схватилась за голову и сделала несколько шагов по квартире.

– Нет, нет, нет… Я же не… – начала бормотать она, потом уставилась куда-то в пространство и сжала свои руки. – Хорошо. Как это сделать?

– Просто обнять и представить, что от твоих рук идет холодок, – медленно проговорил лавочник, пытаясь не спугнуть девушку.

– Что?! Не-е-е-ет! – она заметалась по квартире, а потом снова сдалась под спокойным и требовательным взглядом Сергея.

– Ладно. И что произойдет?

– Он ослабеет и вернет себе рассудок, а если перестараешься, то повалится на землю, может, потеряет сознание. Ты не бойся, потом все поправим, – улыбнулся мужчина и положил руки Ане на плечи.

Ей действительно не стоило волноваться. Девушка вздохнула:

– Я могу как-то потренироваться?

– У тебя получится и сейчас. Совершенно нет времени, пока мы тут болтаем, он уже почти дошел до табора.

Девушка кивнула и на негнущихся ногах направилась к выходу из квартиры. Внизу она остановилась возле патруля. Полицейские поднимались и молча приводили себя в порядок. Анна смотрела перед собой, она хотела что-то сказать, но передумала и побежала вперед. Туда, где на окраине города стояли грязные избы цыган. «Цок-цок-цок» – тревожно отзывались ее каблучки на асфальте, пока это не перешло в причмокивание по бездорожью. Разгоряченные щеки обдувал холодный ветер. А девушка все пыталась сменить в душе страх и потерянность на решимость.

– Подойти – обнять, подойти – обнять, – повторяла она, и уже почти дойдя до слепых домов табора, вдруг спохватилась: – Что за бред! Он просто псих!..

«Тот кот, которого ты притащила домой…» – пронеслось у нее в голове. Он убьет Юру! Да, фразы, сказанные Сергеем, крепко держали ее – ни капли магии, просто страх и убеждение.

========== Разбитый мир. Часть 4 ==========

Опять Чешир был здесь. Нет, на самом деле только второй раз пришел он к этой помойке, но ощущения подводили, твердили, что уже бессчетное количество раз была протоптана его ногами дорога к этим покосившимся домикам, словно бы укутанным тряпками, досками и еще не пойми чем. Хотя в тишине, без гомона людей, создавших весь этот «пейзаж», место стало вроде даже приличней, благородней что ли. Приобрело в своем виде что-то печальное и лирическое.

Ночь. Уже абсолютная темнота властвовала над этим местом, хотя Чешир видел ее прозрачной, не способной скрыть что-то от кошачьих глаз. Оба или, вернее сказать, трое его оппонентов куда-то подевались, они не стояли ровно на том месте, где маг последний раз их видел. Вроде бы вполне ожидаемо, но Василия это почему-то озадачило. Он стал медленно обходить двор за двором, дом за домом, ища рогатую ведьму или цыганку, чтобы наконец спросить с них за свое унижение, а уже во вторую очередь – помочь Анне с ее мужем.

Агата знала, что Чешир пришел, она даже ждала именно этого, но предпочла до поры держаться подальше от разъяренного мужчины. Ей вовсе не хотелось что-то доказывать очередному местечковому борцу за справедливость. Повидала она таких много, и эти встречи постепенно притупили возмущение и желание что-то возразить. Ведьма более была заинтересована нитью, идущей от Василия. Нитью, по которой совсем недавно текла энергия, и теперь было легко это повторить.

Агата, позвякивая и поблескивая побрякушками, которыми в достатке украсила рога, перекрыла дорогу Анны.

– А ты еще кто такая? – Суворова отшатнулась от темной фигуры, пытаясь понять – неужели это и вправду рогатая тварь или же ей мерещится в темноте.

– Можешь называть меня, как угодно, – улыбнулась ведьма. – Это на самом деле не важно. Что планируешь делать там?

Агата указала в ту сторону, где сейчас маг искал свою добычу. Да, его поведение уже больше походило именно на поиски добычи, чем на что-то еще.

– Я? – растерянно произнесла Анна.

Даже если бы мысли выстроились идеально для их озвучивания, не известно было, что именно можно говорить… Демону?

– Да, ты. Ты, – немного раздраженно подтвердила рогатая, а потом усилием воли спрятала свое нетерпение и уже спокойнее продолжила: – Ладно, не мучайся, я сама расскажу основное. Ты бежишь туда, чтобы посмотреть, где твоя родственная душа, и в случае чего попытаться помочь ему. Вот только не знаю – как помогать ты будешь… Но не расстраивайся, многим чудится, что посмотреть и изменить – по сути, одно и то же. А ты ведь не уверена, что все закончится хорошо…

– Он убьет Юру, – как робот, прошептала девушка.

Похоже, для собеседницы эта фраза не оказалась новостью. Более того, она даже не спрашивала, что это за Юра такой и кто его убьет.

– Может быть, – кивнула Агата, – если тот бросится на него – пиши пропало. А я могу повлиять на события: твой домашний кот проживет спокойную кошачью жизнь в твоей квартире. Не знаю, правда, как ты справишься, когда его потянет на кошек… Но это уже ваше личное семейное дело. – Агата разразилась громким насмешливым хохотом, прекрасно понимая, что приманивает этим другого, более чем бывшего, представителя кошачьих. Анна же сложила руки на груди.

–

Ты хорошо знаешь, что происходит? Словно сама участвуешь или даже больше, – голос ее дрожал, но злость немного отогнала страх.

– Хочешь сказать, что это я все подстроила? – Агата попыталась состроить невинное личико, но в темноте его все равно было не увидеть.

Легкое и наигранное возмущение, впрочем, довольно быстро исчезло из голоса ведьмы:

– А ты умница. Догадалась. Я даже больше скажу: это всё я – от начала и до конца. Я – та, из-за кого твоего бедного Юрочку сбила машина; та, кто помог ему найти тебя снова.

Ведьма врала почти обо всем. Об этих событиях она знала только со слов цыганки, сама же ходила совершенно в других мирах. А вот цыганка уже давно из-за собственной глупости и тщеславия заключила сделку с Агатой и была не более чем ее послушной куклой. Цыганка, впрочем, не жаловалась – большую часть времени она была предоставлена самой себе и только по особым случаям терпела некоторые неудобства.

– Зачем? – дрожащим от негодования голосом спросила девушка, а сама уже замахнулась, чтобы дать насмешливой незнакомке пощечину.

Агата перехватила руку Анны за запястье и слегка приблизила к ней свое лицо, придвигаясь к ней вплотную. Словно это было началом танца, и скоро застучат кастаньеты.

– Не сможешь, – прошипела рогатая, – ничего не сможешь. А я, как заварила всё это, так и исправить могу, взамен одной только малости – твоих снов и объятий с Чеширом. Кажется, так он себя называет?

– И ты тоже хочешь забрать у него силу? – начала девушка и вдруг осеклась, почувствовав, как от этих ее слов Агата внезапно насторожилась.

– А кто еще хочет? – осторожно спросила та.

– Не так уж и обо всем ты знаешь! – фыркнула Анна, отходя на шаг назад.

Агата сжала зубы. Про еще одного мага в городе она не знала, а значит, это мог быть кто угодно. Так и попасться недолго!..

Тем временем по громкому смеху Чешир выследил рогатую ведьму и, пригнувшись, крался к ней. Агата, предчувствуя беду, завертелась на месте и увидела темную тень, быстро приближающуюся к ней. Потом вновь обратила взгляд на Анну… Времени на контракт уже не оставалось, нужно было уходить. По плану следовало показательное выступление, где Юра бросается на Чешира и проигрывает ему. Но сейчас, когда уверенность в своей безопасности у Агаты пошатнулась, лучшим вариантом стало – просто удрать и уже потом осторожно выяснить – кто этот неизвестный маг, побеседовавший с Анной раньше нее.

– Не поймаешь! – выкрикнула ведьма Чеширу и рванула к ближайшей лужице.

Василий побежал за ней, ему так хотелось поймать ее своими «лапами». Руку Чешира украсили длинные крючковатые когти. Агата уже почти добралась до кусочка воды, в котором отражалась лишь тьма, но в этот момент ее ногу пронзила адская боль – это Чешир выпрыгнул вперед и поймал ее. Ночь пронзил громкий вопль Агаты. Ведьма упала, попыталась увесистым ботинком ударить Чешира по лицу и освободиться, но не смогла пробиться сквозь сильный магический щит, который маг поставил по наитию. Единственное, что оставалось рогатой, – это призвать прихвостня в надежде хоть как-то отвлечь Чешира.

Среди темноты Анна увидела Юру. Он не был похож на темный силуэт, каким представал перед девушкой весь мир. Суворова смогла разглядеть родные черты и даже обреченность в том, как, ссутулившись, парень шел выполнять чужую волю. Анна быстрыми шагами нагнала его. Иногда ей удавалось обхватить тотем как нечто действительно материальное, вот и сейчас она смогла обнять образ парня. Муж посмотрел на Анну сверху, и в этом взгляде было столько боли, столько муки, что девушку прошиб холодный пот. Было страшно даже от отголоска, пришедшего к Анне через взгляд покойного мужа, а тот медленно снял руки Анны со своих плеч и молча покачал головой. Раздался новый крик Агаты. Юра рванулся вперед и попытался оттащить Чешира от ведьмы. Ему даже удалось поставить Василия на ноги. Маг, особенно не разбираясь и не сдерживаясь, сначала полоснул по тотему Суворова – по нематериальной шее, а потом уже сквозь помутневший образ пнул молодого кота в голову так, что животное отлетело на несколько метров и без движения осталось лежать в пожухлой траве.

Анна бросилась вперед – на Белякова, издав нечленораздельный крик:

– О-о-а-а-а!

Она набросилась сзади на стоящего мага, и он, повинуясь своим рефлексам, сначала оттолкнул ее, ударив локтем, а потом нанес еще один удар. И только тут разглядел нападавшего. С ужасом осознания он смотрел на рыжую, которая пыталась дышать, захлебываясь кровью, хлынувшей из горла. Вместо шеи у Анны было кровавое месиво. Девушка дергалась, живот ее то надувался, то резко втягивался, грудь двигалась толчками, но вздохнуть она уже не могла. Она умирала. Беляков убил ее.

Тем временем Агата, извиваясь, как червяк, ползла к луже, чтобы наконец сбежать из этого мира и зализать свои раны. Василий оскалился, ужас и гнев сплелись в его душе: «Нет, это не я, я не виноват, – пронеслось в голове мага, – это всё рогатая ведьма, только она!» Еще не успела Суворова упасть в грязь, как Чешир вновь накинулся на ведьму, в тот самый момент, когда Агата добралась до лужи и плюх…

***

Анна лежала на земле, боль заполняла всё ее естество. Волосы разметались и пропитались кровью и грязью. Всё слабее становились попытки втянуть воздух: кровь из разорванной шеи заполнила легкие, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Силы уходили. Происходящее становилось таким далеким и нереальным, словно тяжелый кошмар во время звонка будильника.

Потом Анна стала легкой-легкой и полетела. Вверх, в безмятежность и свет.

Она вдруг оказалась в длинном коридоре. Пол из полированного белого мрамора уходил за горизонт, по бокам – ряды плотно стоящих колонн, устремленных вверх, куда-то за перламутровые облака над головой. Девушка оглянулась вокруг и увидела стоящий неподалеку стол, за которым сидел некто в серой мантии с большим белым пером в руках и писал. Мантия скрывала лицо, плечи – всё, кроме кистей рук. Рядом, спиной к Суворовой, стоял еще кто-то, он немного склонился и, кажется, диктовал что-то сидящему за столом.

Девушка робко подошла ближе, внимательно рассматривая этих людей, если это, конечно, были люди… И вдруг на том, кто склонился, рассмотрела знакомый свитер и джинсы. Юра оторвал взгляд от пера, что витиевато выписывало буквы на белом листе, и повернулся к Анне. Ей предстало немного странное зрелище: лицо мужа перестало быть человеческим, покрылось короткой шерстью, глаза стали желтыми, с кошачьими зрачками. Анна, которая уже была готова броситься ему на шею, отшатнулась.

– Не бойся, – пробасила фигура за столом. – Сейчас вы оба свободны от всех глупых обязательств и контрактов, здесь вы снова можете быть собой.

Неуверенно Юра улыбнулся и протянул к ней пушистую руку, одним только взглядом умоляя принять объятия.

– Я так виноват перед тобой, – проговорил он.

Суворова несмело подошла к нему, а потом медленно, все еще с опаской, положила голову на грудь мужа. Всё хорошо, это был снова он – ее Юра.

– Это я, – тихо пробормотала девушка, закрывая глаза и начиная вздрагивать от подступивших слез. – Я должна была… Должна была быть осторожнее, не допустить этого.

Говорила Анна тихо, невнятно, пытаясь справиться с хриплым голосом и волнением.

– Кто просил меня огрызаться с той цыганкой?.. – продолжала всхлипывать она.

– Я заключил с ведьмой контракт, – коротко, но уверенно прервал ее Юра, мягко поглаживая жену по волосам. – Такой же, какой предлагала она и тебе, я хотел защитить тебя от той псины… А в итоге занял место прихвостня.

– Вы оба невиновны в произошедшем, в ваши жизни вмешались посторонние и разрушили их, – снова послышался бас из-под серой мантии. – Но исправлять всё придется и им, и вам. У вас обоих будет новый шанс, только начнете, как закончили: по разные стороны баррикады.

========== В преддверии новой жизни. Часть 1 ==========

Всего-то небольшая лужица, а в ней уместились два взрослых человека. Точнее, так могло бы показаться со стороны. Но Чешир и Агата оказались не под водой, а за границей отражения, в пространстве между мирами. Борьба мага и ведьмы продолжилась. Остервенело и отчаянно Чешир хотел наказать Агату за собственный промах, все еще не желая смириться с тем, что просто так, в порыве боевого ража, убил не просто кого-то там, а ту, кого взялся защищать.

Василий даже толком не понимал – что это за место, такое темное и пустое. В его сознании было лишь воспоминание о том, как он мертвой хваткой держал ведьму за лодыжку. Он видел, но не осознавал того, как алая кровь светилась в окружающей тьме. Агата же в ужасе наблюдала, как Чешир горел, словно бы маяк, нестерпимо ярко. Жизненная сила призывно сверкала в междумирье и звала к себе тех, для кого самой целью было прекратить свое существование. А ведьма была тут же, совсем рядом, без возможности скрыться.

– Прекрати! Ты убьешь нас! Мы хуже чем погибнем! – отчаянно кричала ведьма.

Василий рывком подтянул девушку к себе, оставив глубокие отметины на ее щиколотке, и вонзил когти в плечо, чтобы добыча никуда не делась. Раскаленным свинцом по телу ведьмы новой волной разлилась боль. Чешир замахнулся второй рукой для удара – сильного и настоящего, и Агата беспомощно и глупо вскинула руки, закрывая лицо. Маг помедлил, сработал внутренний тормоз. Агата вывернулась, распоров при этом шкуру плеча о когти. Плевать на боль, стягивающую тело и раны, речь идет о жизни и о том, что пострашнее смерти. Маг же поначалу вроде и не заметил бегства добычи, наконец понимание происходящего медленно начало доходить до него. Словно рубин, сверкал красный сок на пальцах Белякова, постепенно выныривая из какой-то яростной дымки, он поднес к глазам окрашенную кровью ладонь. Рогатая, не теряя времени, скрылась в бесконечном пространстве.