Переулок

Была уже почти полночь, как Алиса вышла из метро к остановкам. Проводила печальным взглядом нужную маршрутку. Автобуса ждать ещё долго. Что ж… Можно протрястись пару станций на электричке.

Выход на станции Ухтомская. Идти через надземный переход лень, да и стрёмно: обледенелые ступеньки, высота и порывы ветра. Привычно спрыгнуть на пути с открытой платформы. Пройти несколько метров до остановки – ограждений так и не сделали и, похоже, не сделают. А сделают, так местные наверняка в заборе дырку проковыряют, и будут шастать пешком через пути, как и десятилетия до этого.

Промозгло. Стоять в ожидании маршрутки, чтобы добраться, наконец, до тёплой ванны невыносимо. Вроде бы сапоги уже надела зимние – неужто брак или обманули с составом?

Потоптавшись несколько минут и скосив глаза к группе громко ржущих и матерящихся неподалёку мужиков, Алиса поспешила скрыться с их глаз. Всё-таки до квартиры идти не так уж и далеко. И заодно в движении вдруг удастся хоть чуть-чуть согреться. До родительского дома отсюда было гораздо ближе. И они наверняка будут ей рады. И ужин стопудово найдётся… Но наверняка опять припашут. Или будут смотреть на неё с осуждающе-жалеющим взглядом… Ну их в топку…

Частный сектор Алиса проскочила на всех парах. Многие частники за покосившимися и не шибко плотными заборами держали собак. Некоторые хозяева их на ночь выпускали из вольеров. А псы в свою очередь охотно охраняли свои владения и облаивали всех и вся. Некоторые мелкие шавки даже могли выскочить на пару метров из неприметной дырки и кинуться под ноги. Всегда бесило. И пугало. Алиса сжала в кармане перцовый баллончик.

Выйдя к улице 8 марта, Алиса подуспокоилась. Но переходить дорогу на сторону «цивилизации» в виде нескольких многоэтажек не стала. По иронии застройщика, тротуар на стороне «окраины» сохранился чуточку лучше, менее обледенел и оказался лучше освещён. К тому же, чуть дальше на «Люберецкой» стороне пришлось бы проходить мимо вертолётного завода. А идти вплотную к бетонному забору, не имея возможности ни свернуть, ни скрыться – такое себе удовольствие.

Мороз крепчал всё сильнее. Алиса почти добралась до пересечения с улицей Розы Люксембург, как ей послышалось, будто некто прошептал её имя.

Слева от неё приглашал зайти хорошо освещённый переулок. По обеим сторонам узкой дороги стояли всё такие же покосившиеся заборчики неопределенного цвета. Пробирающий до костей ветер улёгся, словно давая женщине передышку. Чуть поодаль, в ночной мгле, будто соткалась из воздуха и мерцающих крупинок фигура смутно знакомой старухи. Она молча стояла под жёлтым светом фонаря и выжидающе глядела прямо в глаза Алисе. За её спиной улочка вроде бы продолжалась, но уходила в непроглядную тьму.

Алиса пересилила в себе порыв ущипнуть себя за что-нибудь, настолько появление старухи ей казалось похожим на сон. «Ну… Плохое освещение. Она наверняка местная – вырулила из какой-то калитки, а я и не заметила…» Мозг услужливо нашёл рациональное объяснение. И не менее услужливо подкинул воспоминание о чокнутой старушке с волшебным предсказанием.

– Ну… Какая магия? От меня ж не убудет, если перекинусь с ней парой слов, правда? – недолго думая, Алиса свернула в переулок.

– Ну что, решилась? Хорошо подумала-та? Определилась, в чём твоё счастье?

Алиса немного смутилась поняв, что старуха её, кажется, узнала, и будто бы продолжала незавершенный тогда разговор. Невидимые собаки захлёбывались лаем, но старуху это явно не волновало. Действительно, местная, может, немного сумасшедшая пожилая женщина. Но… а вдруг чудо действительно случится? Любопытно. А нет – так Алиса не особо-то и расчитывала.

– А что тут думать? Поколдуете, или как? – выдавила из себя улыбку Алиса, стараясь чтобы в голосе не сквозил откровенный скепсис.

В лицо ударил такой сильный порыв морозного воздуха, что у Алисы сбилось дыхание. Свет фонарей потускнел и отдалился. Впрочем, как и собачий лай. Старуха исчезла.

От кончиков пальцев по ногам зазмеились вверх струйки колючей стужи. От коленок к бёдрам лёд сменился более мягкой, щадящей прохладой, и будто бы погладил её кожу, устремляясь всё выше. Алиса охнула и попыталась прикрыться руками, затем упала на колени прямо на дорогу, пытаясь уйти от ощущения – холод добрался до промежности и скользнул внутрь тела. Внизу живота словно бы образовался комок горячего льда. Оттуда холод заструился дальше, выталкивая воздух их лёгких. Алиса завалилась на бок и сжалась в комок, почти не соображая, что она делает. Пыталась руками стряхнуть с себя наваждение и просто вдохнуть.

Мороз пощекотал Алисе соски, будто играясь и забавляясь её беспомощности и страху. Пополз дальше, сковывая горло. От пронизывающего холода свело зубы. Лёд начал подбираться к глазам.

– Девушка, вам плохо? Эй, вы слышите меня? – послышался мужской голос, еле продирающийся через оглушительный лай.

Алиса открыла глаза. Потусторонняя стужа исчезла, будто её и не было, уступив место безграничной усталости. Стояла всё та же прохладная ночь. Фонарь, рядом с которым она лежала, потух. И почти вплотную к нему прижимался очередной забор, превращавший переулок в тупик. В свете соседних фонарей мерцали снежинки.

***

Она не сразу узнала Эдгара – своего бывшего однокурсника. В этот день он собирался заехать к родным, но тоже задержался на работе. Настоял на том, чтобы Алиса зашла и отогрелась. На утро они на несколько недель расстались, но потом встретились вновь: Эдгар сменил место работы, и стал Алисе коллегой.