Младшая

– Но я грязная…

– Ну, так пошли покажу, где станешь чистой, – подтолкнула она меня к дверям не церемонясь. И так даже лучше, а то я бы еще ломалась долго, ну, стыдно мне! Не могу я себя перебороть. И повела она меня, через зал красивый, вверх по лестнице кручёной, по коридору и в дверь, а там спальня. Я даже зажмурилась, чтобы убедиться, что это не сон. Никогда таких спален не видела! Кровать большая! Больше, чем у родителей в два раза! Плед на ней зелёненький из плотного хлопка, подушки и большие для красоты и поменьше в белых наволочках для сна, тумбочки у кровати, резные, аккуратненькие белой глазурью покрыты, шторы бархатные темно зелёные, с такими можно весь день спать и солнце не потревожит, ковёр пушистый кремовый и столик на нём чайный, со стульчиками у окна. Шкаф, как и тумбочки в белой глазури, у стены, но без зеркал на дверцах, зато трюмо есть, как в сказке трюмо! Резное всё, с причудливой росписью и маленькими шкатулками для девичьих мелочей. Для невесты комната…

– Вон, за трюмо ванная, сейчас вернусь, принесу тебе что-нибудь из вещей дочери, – и ушла, а я крадучись, чтобы не сильно запачкать полы пошла в ванну.

Удивляться я, кажется, устала, а может настойка успокоительная в купе с целебной магией так повлияла, но… Покрутив включатель на стене, я же не глупая, я поняла, как это работает, увидела убранства ванной. Туалет белый-белый и смывной бачок миниатюрно встроен, не так как у нас отдельно от самого туалета и выше. Раковина, наоборот, широкая, с местом под тумбочку, на которой стояла запечатанная щётка в стаканчике и паста, мыло и еще баночки для душа и мочалка, упакованная в странно шелестящий прозрачный пакетик. Был у нас магстик, тот же бачок от туалета был магстиковым, но такого тонкого и прозрачного я никогда не видела. Его изобрели алхимики и секрета своего сильно не распространяли, поэтому магстиковые изделия были дорогие и вот таких пакетов, в которые больше одного раза ничего не положишь – смысла делать не было. Покрутив краники и настроив воду, я принялась чистить себя, голову тоже усердно промыла, раза три и пока кожа скрипеть не стала – не вышла. Зеркальце над раковиной показало меня как испуганную и блеклую девицу – ничего нового. Я всегда была пучеглазой, а сейчас ещё хуже выгляжу из-за волнения. Рыжая, но не той огненной рыжиной, а тусклой, словно лиса в конце лета, вся выгоревшая, вылинявшая – фу, поганка бледная. Шмыгнув носом и надев халат, вошла в спальню, а там на столике ужин! На кровати одежда и даже бельё нижнее… В упаковке! Значит новое, ну, да и бирка ещё какая-то, у нас бирки только на что-то дорогое вешают, не на трусы точно. Трусы странные, точнее красивые, но форму я такую не видела, более аккуратные что ли, но в целом обычные бежевые, хлопковые. Топик в комплекте с ними, в пакетике, с биркой, а сарафанчик дочери, видимо дочь у Тори ниже меня гораздо, сарафанчик даже колени не прикрывал, но по объему подходил. На трюмо расчёска появилась, сухие салфетки бумажные в коробочке, даже резиночку для волос оставили! Но в животе заурчало и я вернулась к столику, съела всё что дали, я такая голодная была, что даже не запомнила, что ела, но было очень вкусно! И когда я закончила и стала думать ложиться ли спать или дождаться Тори, как она вернулась с какой-то тонкой кружевной тряпицей в руках. И остановилась, разглядывая меня, а я её.

– Спасибо, – вспомнила я о приличиях.

– Чистой ты мне нравишься больше, – прямолинейно заявила Тори, благо покрутиться вокруг оси не заставила и в рот не заглянула. – Сорочку для сна свою отдаю, она новая. Давай поговорим, – она села на второй стул напротив.

– О чём? – робко спросила я, ну, правда, о чем? О себе? А зачем если я завтра же уеду! Уеду!

– Откуда ты? Ты ведь не с наших дач, – это она эти усадьбы, не побоюсь этого слова, дачей назвала?

– Я из поселка за рекой…

– С Виждали? – удивилась женщина. – Ты с Виждали и ты уехать собралась? Еще в дом не зайдя! – кажется это её задело, я же не знаю какие тут порядки, может я её оскорбила?

– Извините, я не хотела вас обидеть, – я потупилась, смотря на крошки от хлеба на подносе. – Я видела себя в зеркале… и боюсь представить ваше горе если бы я остаться решила. Поэтому сразу решила успокоить.

– Какое горе? – не поняла женщина.

– Разочарование… – подобрать другое слово мне было не сложно, я любила подбирать… Как их там… Синонимы! Я хоть и не училась в школе, но читать и считать умела, считала медленно, особенно деление, но кое как справиться могла.

– Так, хм… Так, а я то при чем? Тебя Ник привёл с охоты. Его зверь потянул и к тебе привёл, это не мне выбирать и даже не ему. Это выбор его волка.

– Стыдно мне, в грязи вся, немощная… Недоразумение, а не омега. С охоты в дом невест приводят не так.

– Ну, это же Ник, – фыркнула она. – Так или не так. Раз ты из Виждали… Ты вообще уверена, что хочешь обратно? Я имею ввиду, что если не Ник, то может в город тебя свозим и ты в охоте поучаствуешь? Как положено с даром.

– Зачем? – удивилась я.

– Я думала, что раз уж тебе удалось сбежать из Виждали, то обратно возвращать нет смысла?

– Как… Что-то я не понимаю, – я перестала сверлить взглядом стол и посмотрела на Тори. – Я не сбегала, я не знала, что за рекой начинается Эрдалика, я малину собирала, я люблю ее и мама любит, а там много, целая роща. Меня всегда отец пугал Эрдаликой, сейчас я понимаю, что только пугал, если вы не исключение из здешних омег.

– Чушь какая-то, что за отец такой который дочь отводит от лучшего места? Я сама родом с Виждали и единственное, что там лучше – это погода. Я жила там до десяти лет, пока мои родители так же через реку не переплыли, чтобы тут остаться. В Виждали бедность, даже столица, по сравнению с любым городом Эрдалики – дыра.

– Я не знаю… Я и в городе не часто бывала, но ваше поселение очень красивое…

– Это просто дачи Лися, освоение пустых территорий, мы живём в трех часах езды отсюда, сейчас лето, у дочери каникулы, она лошадей любит, мы все любим и разводим здесь жеребят. И радость, и прибыль, – Тори вздохнула. – Омег в Эрдалике меньше альф, девочки стали рождаться бетам, это не плохо, но сильный альфа всегда ищет сперва омегу, а если зверь не находит, то тогда уже сходится с бетой. Но с бетой магического внутреннего баланса нет и сильный альфа со временем становится слабосилком.

– У меня отец бета, а мама омега, – кивнула я, понимая о чем она.

– Ну, вот, уже лет сорок так, омеги в Эрдалике очень ценятся. Может быть это их сама магия наказывает. Твой отец пугал тебя местными обычаями двухсотлетней давности, когда здесь омеги почти не имели права голоса, но страна давно изменилась.

– Я должна подумать, у меня даже дара нет…

– Кстати о нём, по какому праву Ник вообще тебя забрал с того берега если ты не принимала участи в охоте, ведь зверь его к тебе повёл. Не сходится.

– Я малину собирала, – вздохнула. – Я заснула, и он ее съел. Сказал, что не уверен был, дождался, когда я засну, понюхал меня, малину съел, – малину жалко. – А я когда за малиной пошла, дома муж сестры уговаривал отца отпустить меня на охоту, и я пока собирала малину, то думала о женихе и хочу ли я замуж, вот магия и позвала Ника.

– Малину любишь да? – участливо, словно разделяя моё горе переспросила Тори.

– Конечно, я за ней через речку… И вот.

– Ну, ничего, не расстраивайся, будет тебе малина. Завтра, как и положено Ник будет крутиться рядом, ты присмотрись, может он не так плох, как могло показаться.

– Да не плохой он, вроде бы, просто… Я не самый лучший вариант. И я даже не знаю какой он.

– А, ну, для этого, как и положено, после охоты ты общаешься со мной, чтобы я тебе рассказала какой он славный. Но эта традиция – полный фарс. Поэтому сами завтра пообщаетесь, и сама сделаешь выводы. Магия не даст ему врать.

– Что такое фарс?

– Пустышка и показуха, что-то наигранное и не правильное, – вошла Тори в мое положение. – Моим родителям было очень тяжело найти здесь своё место, они пришли сюда за лучшей жизнью, тоже не знали многих слов и правил, но своей цели они достигли. Доброй ночи.

С утра я маялась, проснулась рано по привычке, а выходить побоялась. Я никогда не была в чужом доме с ночёвкой и не знала, как принято себя вести, хотелось уже есть, но хозяйничать на чужой кухне… К тому же, не зная где эту кухню искать… Да что там, я и в коридор стеснялась выйти, вдруг не положено. Поэтому приведя себя в порядок, заплела волосы в колосок, что еще сильней укоротило волосы, переплела потом в простую косу и смотрела в окошко. Парень в кепочке, тот вчерашний, что лошадь увёл подметал двор, а потом и он пропал, но зато оживилась улица. Из соседнего дома вышел мужчина, приятный, одетый по-городскому в широкие брюки и рубашку и пошёл в сторону главной улицы, вернулся через минут пятнадцать со стеклянной бутылкой молока и стопкой газет. Парень в кепочке опять показался во дворе, вышел на улицу махнул кому-то и уже потом я увидела, видимо его приятеля, они руками поздоровались и тоже к главной улице пошли, вернулись так же, как и мужчина, из дома напротив, с продуктами и газетами. И наконец-то я услышала шум в доме, кто-то вышел в коридор и постучался в дверь.