Кажется, этот Лёня изрядно смутился, когда она попросила принести стремянку.
На следующий день он снова смотрел эскизы, а потом произнёс:
– А ты можешь потом зиму нарисовать?
Девушка пожала плечами. После весны по плану шло лето, но за окнами завывал буран, и настроение менялось так же, как направление ветра. К вечеру она закончила весну и перешла к горам и соснам Алтая, чем-то похожим на то, что творилось снаружи гостиницы. Зима вопреки инструменту и краскам, и обманчивой мягкости, выходила у неё всегда графичной. Линии, линии, тени. И даже зелёная хвоя ёлок и оранжевые иглы лиственниц не рушили бесцветного холода гор.
Мороз словно ворвался в зал и прошёл сквозь пространство.
Девушка не заметила, как, не отрываясь, за ней наблюдал мужчина. Края зимы мягко переходили в весну, а с другого края в осень.
Она вложила туда все ощущения от холодной встречи, от взгляда и разговора.
– Вот это неплохо, – услышала она голос за спиной. И тут же другой, голос заказчика.
– Да ладно, Лёня, за окно посмотри. Натали, не обращайте внимания. Заканчивайте зиму, у нас её и так много. Я Василий, кстати.
Она кивнула и спустилась со стремянки. Протянул руку, испачканную в краске, но ни Василий, ни блондинка с идеальным маникюром у неё за спиной не поддержали рукопожатия. Холеная дама лишь высокомерно произнесла:
– Да, Натали, мы хотим лето.
***
Лёню взбесил визит друга с женой – мужчина до сих терпеть не мог видеть их вместе. А сейчас, вдобавок, они отвлекли и будто разрушили магию, особенно тем, как отказались пожать ей руку. Подумаешь, краска!
Было нечто завораживающее в том, как работает девочка. Он действительно не мог понять, что же в ней такого. Просто красивые картины и усердный труд. Он работал не меньше каждый день, но находил время замереть перед возникающими панорамами. Тем временем вслед за весной и зимой появилось лето.
На середине лета она подошла к нему сама.
– Ммм, Леонид Иванович?
Он скрипнул зубами.
– Чего вам?
– Василий говорил, что можно заказать ещё краски.
– Да, я завтра поеду в Мурманск. Что вам привезти?
Она сказала ему.
– Это же строительный акрил. Белый.
– Ну да. У него сцепление с поверхностью лучше, укрывистость тоже. А колеры у меня свои.
Но на следующий день снова началась метель. Девушка заканчивала лето. Тонкой кисточкой проходила и добавляла деталей на морские волны, и словно оживляя крымский бриз.
– Не похоже на наше море.
Она обернулась.
– Зовёте посмотреть ваше море, Леонид Иванович?
Он аж поперхнулся.
– А поехали!
Метель закончилась, он прогрел машину. Она наблюдала за пейзажем в окно всё с тем же любопытством. И даже с радостью вышла на скользкие камни. Северное море шумело, гремело и доставало студёным касанием даже издали. Девушка втянула солёный воздух полной грудью, вздохнула и с чувством произнесла:
– Потрясающе! – И, с не меньшим воодушевлением добавила, – спасибо тебе огромное!