Когда долгое весеннее солнце скрылось за горизонтом, Вера снарядилась линейкой и отверткой, помогла Лео надеть курточку канареечного цвета, накинула рюкзак на плечи и, крепко держа ребёнка за руку, вышла на улицу. Она старалась забрести вглубь квартала, чтобы в самом неосвещённом месте найти самую старую машину, а затем продолжить свой сумасшедший забег с необходимой скоростью. Спустя полчаса ей удалось найти, вскрыть и завести старенький «Рено Твинго» I. Она открыла дверь, села на корточки перед Лео и сжала его маленькие ладошки.
– Ну что – прокатимся? Ты, наверное, хочешь спать?
Лео не понимал ни слова.
– Sleep? – спросила она по-английски.
Лео смотрел на неё спокойно и с интересом. Вера приложила руки к уху и издала забавный храп.
Мальчик завертел головой. Девушка подтолкнула его в салон. Она хотела, чтобы Лео лёг на заднее сидение – тогда его не заметят. Вера сняла байку и сложила из неё подушку. Малыш закапризничал. Он швырнул байку на землю и уже начал всхлипывать. Когда Вера попробовала его обнять, он отпрянул и демонстративно встал по другую сторону автомобиля. Вера испугалась, что Лео вот-вот разревётся, потребует вернуть его домой, что он привлечёт внимание и всё полетит к чертям. Улыбками, смешными гримасами и напускными, забавными, сердитыми рожицами Вере удалось его успокоить. Она твердила о Диснейленде, конфетах, начала рассказывать что-то о родных краях, куда они обязательно отправятся. Видя, что малыш успокаивается и возвращается к своему состоянию спокойного наблюдения, она запела колыбельную. На ребёнка пение не произвело впечатления, и Вера сама расплакалась, с умоляющим видом указывая на салон автомобиля. Малыш залез, развалился на сидении и уставился в окно.
Вера завела машину и отправилась в путь.
Она быстро нашла дорогу к шоссе и старалась гнать, гнать вперёд, чтобы ни у кого не появилось даже мысли, будто водитель автомобиля может что-то скрывать, чего-то бояться, будто машина может быть угнана, будто на заднем сидении сидит ребёнок – нет, не украденный, но возвращённый в обход бумажной волокиты. За окном проносились коричневые и серые покатые крыши, невысокие заборы, идеально подстриженные кустарники. Затем пошли поля. Мимоходом Вера заехала в какой-то маленький город с плотной застройкой двух-трех этажных старых, почти старинных зданий. Потом снова поля, поля. И снова череда домов, заборов, кустарников. На развилках Вера хаотично поворачивала то вправо, то влево. Иногда ей казалось, что лучше ехать по шоссе – как можно дальше, как можно быстрее. Спустя пару минут она меняла свое решение и выворачивала на очередную узкую улочку, уводящую в глубь коттеджной застройки. Вера не знала, где заночевать. Лео на заднем сидении уже начинал ныть, что-то спрашивать. Поначалу он говорил короткими фразами. Потом вовсе перестал умолкать.
– Помолчи, – раздражённо бросила Вера.
Он то ли не услышал, то ли проигнорировал.
– Да помолчи ты!
Лео не унимался.
– Shut up! – прикрикнула Вера, надеясь, что во французском это английское восклицание что-нибудь да значит.
Ничего не разобрав, но понимая, что на него кричат, Лео завыл в голос и начал стучать кулаком по сиденью. Это не помогло выразить возмущение в полной мере, и он принялся стучать по окну. Не прекращая езду, Вера потянулась к бардачку, открыла его, запустила руку в скопище мелкого хлама и – о чудо – выудила энергетический батончик.
– Он просто снова голоден, – сказала себе Вера спокойным тоном. Теперь она пыталась успокоить уже себя, разговаривая сама с собой нарочито-тихим певучим голосом. – Всё у нас будет хорошо. Очень хорошо…
В бардачке также оказались музыкальные диски. Нервно переводя взгляд с дороги на зеркала, с зеркал на бардачок и обратно, Вера сумела откопать отличную находку – альбом Linkin Park.
– Эй, Лео! – обратилась она к малышу, который уже слегка притих и с недовольным видом уминал батончик. – Любишь Linkin Park?
Она включила диск, и громкая музыка, какую никогда не слушали ни родители, ни няня, окончательно отвлекла Лео от переживаний.
Вера понимала, что должна как можно скорее найти место для остановки, ночёвки. Она боялась податься в мотель, боялась остаться на ночь в угнанной машине. Как жаль, что не было никакой возможности поменять номера! Вера глубоко вздохнула. «Лааадно… Сейчас что-нибудь придумаем».
Она завернула на очередную узкую улицу с домами, выключила музыку, открыла окно и стала ехать медленно-медленно, стараясь не упустить хоть какую-то возможность для нового поворота всего дела.
Вот она заметила, как к одному из домов, самому простому, с пластиковой мебелью на улице и неухоженной территорией, подъехала «Мазда» RX-7 92-го года. Оттуда вышел мужчина лет тридцати, спортивного телосложения, с короткой стрижкой. Мужчина достал из машины маленький пакет из продуктового магазина и направился к дому. И машина, и неухоженный сад, и скромные покупки говорили о том, что мужчина может оказаться холостяком. Ещё час назад Вера не думала ни о чём таком, но при виде этих обстоятельств она вдруг вспомнила историю, которую узнала однажды из телепередачи. Историю об одной американке, которая сбежала из тюрьмы, постучалась в первый попавшийся дом и встретила на пороге мужчину, с которым после прожила долгие годы в счастливом браке, пока её все-таки не нашли. Мучительные секунды Вера размышляла, стоит ли попросить помощи у этого незнакомца – но вопрос разрешился сам собой. У мужчины зазвонил мобильный. Положив пакет на капот, он ответил – и Вера с радостью услышала родную, причём насыщенную матом, речь. Она притормозила чуть поодаль. Осмотрела дом – свет нигде не горел. Вера дождалась, когда мужчина закончит говорить, возьмёт пакет и направится к входной двери. К дому, где его никто не встречал.
Вера нажала на газ. Мозаика складывалась как нельзя лучше. Свежие воспоминания о Нине вывели на истории про русских жён, у которых мужья-французы отбирали детей. Легенда сложилась легко и просто – ещё до того, как Вера оставила машину в поле, недалеко от посёлка.
Она потом почти не помнила, как постучалась, как выпалила всё, что задумала, как просила о помощи, как ловко отвечала на каверзные вопросы. И вот она уже оказалась в небольшой гостиной, объединённой с кухней, и, сидя на диване, гладила по голове засыпающего Лео. Вера косилась на включённый телевизор, на экране которого боялась вот-вот увидеть сообщение о пропаже. Новый союзник Сёма шатался по дому, не зная как себя вести в роли героя-спасителя.