ОН ГНАЛ МАШИНУ
Он гнал машину по пустым дорогам и только выехав к зданиям приуменьшил скорость.
– Что случилось, Толя? – встревоженно встала навстречу ему Тоня.
– Нет, все в порядке. Просто я сделал доброе дело и мне почему-то грустно. А вдруг, оно совсем не доброе?
– Ты … Они встретились, да? Не думай и не переживай – чем бы это не кончилось, это прекрасно! Когда можно будет навестить их? Мне же не терпится посмотреть на даму Левушкиного сердца! Да и на их разведчицу – все же, мы в известном смысле – коллеги …
– Папа, как здорово, что ты дома! – Гриша очень обрадовался. – А дядя Лева не пришел сегодня заниматься – говорят, ты его куда-то послал?
– Да, Гриша, его не будет некоторое время.
– Ура! Хоть чуть-чуть повезло маленькому человеку!
– Гриша, ты лентяй!
– Тонечка, я не лентяй, а нормальный прогульщик, как говорит мэтр Эткин! Он ругал меня сегодня минут пять, а потом сказал, что я большой молодец и нормальный прогульщик.
СТОРНАС ПРИЕХАЛ ВМЕСТЕ С ЕФРЕМОВЫМ
Свиридов успел разобрать дела и рассортировать с помощью Суковициной папки с документами. Генерал Сторнас приехал вместе с генералом Ефремовым.
Отпустив майора Волосенко генерал посмотрел на часы.
– Свиридов, прикажи принести какой-нибудь еды сюда. Жалко времени на обед, пожуем за работой.
Свиридов отослал Галину и начал рассказывать, доставая папки и передавая генералу документы. Чем дальше тот слушал, тем задумчивее становился, тем больше чиркал в своем блокноте.
Коротко звякнул телефон.
– Свиридов. Да, Галина Климентьевна, несите.
Галя и Кулигин внесли подносы с едой, парящий чайник, стаканы.
– Товарищ командующий, последние материалы от Брызги. – и Суковицина положила на стол толстую пачку бумаг.
– Копии всех протоколов, – ответил Свиридов на немой вопрос генерала.
Беседа продолжалась, прерываемая жеванием и глотанием.
Особый интерес генерала Сторнаса вызывали агентурные данные, упоминание о которых встречались то тут, то там в протоколах и в документах, а когда он, наконец, понял их происхождение, он долго молча смотрел на Свиридова.
Генерал Ефремов давно уже постукивал мундштуком папиросы по ногтю, но закурить не решался – генерал Сторнас не курил.
– И приснится же такое. Как, Николай Константинович? Приснилось! Ну, надо же, приснилось … И пусть больше никому не снится – это вредно, очень вредно. Понятно?
– Понятно.
– Ты, Свиридов, свободен, а мы с генералом еще посидим, потолкуем и подумаем. Иди, твоя Галина потом все приберет. Приходи ужинать с женой и с сыном, часов в девять.
– Есть, товарищ генерал. Если понадоблюсь – Николай Константинович знает, как меня разыскать.
ЛЕО, Я ВСЯ ГРЯЗНАЯ
– Лео, я же вся грязная … В тюрьме душа нет …
– Идем, я отмою тебя …
– Ты не представляешь, какое это счастье …
– Еще бы – теплая вода …
– Глупый! Это ты – счастье …
Она покорно стояла перед ним, а он вытирал ее.
– Ты похудела …
– Лео … Лео …
Она жадно всматривалась в его лицо, дотрагивалась до небольшой бородки.
– Ты же представить себе не можешь, какое это счастье, чувствовать себя женщиной около любимого мужчины!
Диана лежала раскинув по одеялу руки около Левушки, потом повернулась к нему, прижалась, обняла.
– Тогда ведь ты не знала русского языка …
– Я выучила язык уже потом … Я училась в Московском университете, представляешь?
– А я окончил разведшколу под Москвой еще когда ты бегала в свой колледж …
Казалось, что это не очень удивило ее, по крайней мере она не вскрикнула, не вскочила, даже не вздрогнула.
– Ну, и что? Я люблю тебя. Все равно я люблю тебя. Ты понимаешь? Тебя!
– Ужасно … А я – тебя.
– Не будем сегодня говорить о том, как ты попала сюда …
– И о том, как попал сюда ты …
– Не будем сегодня говорить о делах …
– И о том, что будет …
– Не будем сегодня говорить о делах …
– Не будем …
– Тебе не кажется, что мы можем умереть с голоду?
– Там внизу, на кухне, есть еда. И даже вино.
– Я пошла.
– Ты бы оделась …
– В доме есть еще кто-нибудь?
– Нет, никого нет.
– Тогда зачем? Или я смущаю тебя? Прости, я дурачусь – я так долго мечтала о том, что … смогу вот так стоять и смотреть на тебя …
– Смотри – здесь как раз то, что мне нужно! Кто это постарался?
– Думаю, что жена Свиридова …
– Подожди – Свиридов – это новый начальник научного центра?
– Да. Очень неординарный человек. Умница, прекрасно музицирует, поет, танцует … Что ты?
– Уже ревную.
– Между прочим, это он привез тебя сюда.
– Что!? – Диана так и села, не успев ничего надеть на себя.
– Это судьба, Лео … Это – судьба. Это всевышний так решил и предписал нам всем встретиться…
Худобин спустился вниз минут через десять.
У тумбы кухонного стола на полу сидела Диана, уткнувшись лицом в некрашеное дерево, плечи ее вздрагивали от рыданий, но не было слышно ни звука.
Левушка отошел, а потом двинулся на кухню, стараясь шагать погромче.
ВЕЧЕР у ГЕНЕРАЛА СТОРНАСА
Генерал встретил Свиридовых внизу, у входа, степенно поздоровался с Гришей.
– Как же ты вырос! Сколько лет мы с тобой не виделись?
– Почти четыре года, Владимир Альбертович.
Стол был накрыт около камина и на нем стояли свечи.
– Какой-нибудь праздник? – поинтересовался Гриша.
– Конечно. Мы встретились, мы сидим за столом. Разве это не праздник?
За этот вечер не было сказано ни одного слова о работе, а Тоня без устали и с удовольствием выполняла роль дамы – ее приглашали на танец и генерал, и Гриша, и собственный муж.
ДИАНА. ПЕРВАЯ НОЧЬ
Ночью он не спал, а лежал с открытыми глазами и стерег ее сон, крепко держа ее за руку. Но Диана все равно вздрагивала во сне, просыпалась и, счастливая и убаюканная, засыпала вновь.
Уже начали сереть окна, когда она рывком проснулась от неприятного сна и уже не заснула, а принялась целовать и ласкать Левушку.
– Ты в хорошей форме …
– Зачем ты так? Вообще тюрьма – не курорт, как там говорят …
– Тяжело было?
– Ле-ва, мы же договорились … Тише, ты меня раздавишь …
– Милая моя девчушка …
– Переведи …
– Милая моя девчушка …
– Ле-ва, переведи … Я знаю русский на отлично, но лучше …
– Я намного старше тебя … Тебе скоро понадобится другой, помоложе …
– На глупые и провокационные вопросы не отвечаем! – Диана так точно воспроизвела базарную интонацию, что Левушка поневоле рассмеялся.
– Я намного старше тебя …
– Армянское радио отвечает, что оно не знает, что это такое, но рекомендует держать это в холодильнике.
– Я намного старше тебя …
– Да, с доказательствами у тебя негусто! … Ле-ва … Как ты думаешь, нам можно побродить на лыжах? Нас стерегут?
– Вряд ли.
– Почему?
– Мы же не подведем Свиридова.
– Не подведем. Но откуда он знает об этом?
– Свиридов – очень странный и удивительный человек. Еще не было случая, чтобы его сознательно обманули, чтобы не выполнили обещание.
– А мы дали обещание, Ле-ва?
– Ты в этом сомневаешься?
– Нет.
– Почему же спрашиваешь?
– Я бы, все-таки, постерегла бы этих … агентов империализма …
– Ле-ва, я нашла в столе целую пачку бумаги … Наверное, мне надо сесть и написать?
– Думаю, стоит.
– Что мне писать? Все? Я напишу так, как ты скажешь.
– Пиши все … А я посижу в сторонке … Буду любоваться тобой …
– Только сядь подальше, а то я не смогу писать.
– Ле-ва… Ле-ва!
– Да, девочка, я здесь.
– Я задумалась и начала писать на английском языке. Мне переписывать?
– Не думаю. Какая разница, на каком языке ты будешь писать.
– Правда? Ты так думаешь? Нет, нет, поцелуй и уходи, а то я ничего не напишу.
– Как ты думаешь, не позвонить ли нам Свиридову?
ДОБРОЕ УТРО, АНАТОЛИЙ ИВАНОВИЧ
– Доброе утро, Анатолий Иванович. – встала из-за своего стола Суковицина, как всегда строгая и подтянутая.
– Доброе утро, Галина.
Он открыл поданную ею папку.
Срочные бумаги, перечень важнейших дел – на сегодня, на завтра. Суковицина старалась делать все предельно аккуратно, не полагаясь на память начальника.
– Когда же появится ваша помощница?
– Только в понедельник, Анатолий Иванович. Рахматулин неумолим – оформление по всем правилам.
– Не будем обижать майора, он этого не заслужил.
Среди срочных бумаг Свиридов увидел расшифровку радиограммы из Москвы – вечером прибывала следственная бригада под руководством генерал-лейтенанта Кочемасова: полковник Пахомцев, подполковник Талыкин, майоры Саргсян, Гулдазов и Шарипзянов.
– Галя, эту радиограмму передать генералу Сторнасу для сведения.
– Слушаюсь, Анатолий Иванович.
– Меня интересует, как себя ведут Шипук и Оратынцев. Пусть Рахматулин доложит.
– Срочно? Он во втором поясе охраны, поздравляет солдат с днем рождения.
– Когда вернется. Как ваша сестра?
– Я ее почти не вижу – она все время на работе.
ЗВОНОК ЛЕВУШКИ
– Свиридова.
– Антонина Ивановна, здравствуйте!
– Левушка! Как хорошо, что вы позвонили! Здравствуйте! У вас … все в порядке? Я … могу порадоваться вместе с вами? Алло! Алло!
– Спасибо, Антонина Ивановна … Все в порядке … Величайшая благодарность от меня и от … И за одежду …
– Не стоит, Левушка … А почему бы вам не пригласить нас с Толей на ужин? Как вам идея?
– Это … это великолепно! Мы будем очень рады вас видеть … Это будет настоящий … праздник … самый настоящий праздник!
– Все, Левушка, договорились. Я поговорю с Толей, думаю раньше двадцати двух не выберемся. А всякие там вкусности я пришлю, не беспокойтесь.
– Тонечка, вы прелесть. Я вас люблю и преклоняюсь перед вами. Мы ждем вас!
– До вечера, Левушка! И привет … ей.
– Гриша, я не слишком нарочито была … экзальтирована?
– Нет, самую чуточку. Почему это важно?
– Ты даже представить себе не можешь, как им это сейчас важно. Да, они встретились, да, они долго не виделись, да, им хочется насладиться друг другом – но как нужно, чтобы кто-то добрый и приятный сидел за столом, смеялся вместе с ними, мешал целоваться, уводил ее или его танцевать, чтобы другой мог полюбоваться …
– Тонечка, им повезло, что есть ты.
– Ты поскучаешь сегодня без нас? Извини, сегодня тебе там быть не надо.
– Поскучаю, чего уж. Ты потом расскажешь мне о ней? Интересно, какая такая дама появилась у дяди Левы … или девушка?
– Я ее еще не видела. Дама или девушка? Интересно, а вот я – дама или девушка?
– Ты – девушка, несмотря на то, что ты – дама и моя неродная мама, – Гриша намеренно обошел слово мачеха. – Такая формулировка тебя устраивает?
– Ох, уж эти маленькие умники!
– А ты обещала мне попозировать. Помнишь?
– Помню. Давай завтра с самого утра? У тебя завтра утром нет занятий? Договорились?
– Договорились.
В ТРЕНИРОВОЧНОМ ЗАЛЕ
В тренировочном зале было пусто. Свиридов разделся и занялся упражнениями, пожалев, что не с кем потренироваться. Но как раз когда он кончал разминаться в зале появились Петров и Рыбачков.
Они тоже переоделись, разогрелись и вскоре все трое активно тренировались на снарядах. Потом они начали спаринг – сперва каждый дрался сам за себя против двоих, а потом Свиридов оборонялся от двух бойцов, нападающих на него.
Темп увеличивался, Петров и Рыбачков старались на совесть, но так и не смогли справиться со Свиридовым.
Потом все вместе сидели в раздевалке после душа.
– Ну, командир, вам бы еще недельку не потренироваться – тогда, глядишь, мы с Колей с вами бы справились …
– Ладно, ладно! Вот я потренируюсь еще и начну вас бить – поодиночке и в куче …
– Скоро от нас этих субчиков заберут? Шипука и Оратынцева?
– Надоели?
– Не то слово! Да и неинтересное это дело – стеречь.
– Думаю, скоро. Они мне самому уже малость надоели – нового ничего не будет, на самом деле неинтересно.
– Командир, Нина говорила, что вы собирались поехать с девушками навестить их мальчиков?
– Было дело. Собираюсь.
– В эти выходные не поедете? Девушки собираются.
– Николай, а когда у нас выходные? Я совсем дни перестал различать за всеми этими делами …
– Сегодня с утра у нас была среда. Так, Анатолий?
– Кажется, так … Лера говорила, что поедут они послезавтра, значит – среда.
– Надо бы поехать. Всегда будет некогда, а когда-нибудь ехать надо.
– Командир … Мы с ребятами поговорили … Нам бы тоже хотелось навестить этих мальчиков …
– Увидим, Николай. Разберусь – а там видно будет.
НЕ МОГУ ОСТАВИТЬ ТЕБЯ В ПОКОЕ, ПОТАП
Прямо от здания, именуемого теперь в просторечии «Сотой Аннушкой», а иногда и просто «Аннушкой», в лес уходили накатанные лыжни. Свиридов пожалел, что не прихватил в машину лыжи, но за палаткой обнаружил снегоходы.
Прямо по целине рядом с лыжней он быстро доехал до поисковой партии – связисты генерала Белоглазова прокладывали трассу кабельных линий от корпуса 100А к корпусу 100Б и дальше к корпусу 100В. Вешки по выбранной трассе уже почти добрались до «сотой букашки». Свиридов прошел вперед – до корпуса 100Б было совсем недалеко. Около серого здания установки на расчищенной площадке громоздились катушки с кабелем, под брезентом лежали готовые корыта будущей изоляции и стояли трактора и армейские кабелеукладчики.
Внутри «букашки» сверкала сварка – сваривали металлически шкафы для кабельных разводок.
С площадки Свиридов отправился в КБ и поучаствовал в обсуждении чертежей кабельных трасс с проектировщиками и офицерами генерала Белоглазова.
Просмотрев заказные спецификации и заявки он отправился в царство Потаповича.
– Ты знаешь, у нас с Владиславом появилась идея, – начал Потапович после рассказа о текущих делах. – Идея, конечно, бредовая, но очень интересная.
– По поводу?
– Совершенно новый способ беспроводной связи. Ничем не глушится, ничем не экранируется, не затухает…
– Так не бывает.
– В том то и дело! Но чтобы это двигать и разрабатывать нужно время, а я занят …
– Прости, но сейчас тебя освободить от текущей работы не могу. Пустим установку – может быть, тогда …
– Да и тогда вряд ли … Я все понимаю … Но свербит!
– У него свербит … А у меня? Когда я занимаюсь черт знает чем, вместо того, чтобы сидеть вместе с вами на Ученом совете и думать? Когда вы с Сашей тянете все, а я не могу помочь вам?
– Успокойся. Ну, отвлекли тебя текущие дела – так не навечно же? Разберешься – и снова вместе, снова вперед! Между прочим, Лена говорит о тебе только в превосходной степени.
– Ладно, успокоил. Сиди, я пойду с Суковициной побеседую.
В зале Свиридов нашел Суковицину-старшую.
– Привет, Валентина!
– Толя? – подняла она на Свиридова покрасневшие глаза, – Извините, задумалась… Здравствуйте, Анатолий Иванович.
– Как дела, Валентина? Давно тебя не видно. И не поешь почему-то…
– Закопалась, вот и не пою…
Валентина была без привычной на ее лице косметики и выглядела усталой, но даже красные утомленные глаза и отсутствие обычной яркой раскраски не могли испортить ее миловидного личика.
– А ты без боевой раскраски выглядишь даже лучше, – сказал Свиридов, бросая взгляд на экран дисплея перед Валентиной. Черно-белая картинка заметно мерцала и вызывала неприятное ощущение.
– Да? Спасибо, Толя. Ничего, что я так… фамильярно? Знаешь, никак задачка не получается… Левушка выдал ЦУ, а сам смылся… Говорят, это вы его куда-то отправили? Надолго?
– По секрету тебе скажу, Валентина…
Глаза Валентины Суковициной расширились от любопытства.
– У Левушки … У него сейчас … он встретил любимую женщину … Только чур!
– Ей богу?! Толя … Кто бы мог подумать …
Она уже открыла рот для следующего вопроса, но Свиридов приложил палец к губам.
– Что это экран у тебя такой … неприятный?
– Мониторы старые, новых пока нет. Глаза устают и голова болеть начинает от мерцания, но ничего …
– Мне сейчас недосуг бывает за делами, не могу бывать в нашем кафе-клубе. Ты бы там спела – для поддержания авторитета заведения … Или давай вместе споем как-нибудь? Я пришлю к тебе Мальчика …
– Там Лопаткин с Петей Дормидонтовым за тебя отдуваются … Да Владик танцы устраивает …
Свиридов прошел по залу – только в одном месте стоял большой цветной монитор размером с хороший телевизор.
– Потап, что с мониторами? Почему черные? Почему мерцают?
– Мы заказали новые – еще до моего отъезда, но ту заявку похерили. Центр свертывали … А сейчас Цесаревский никак не добьется … Нам и компьютеры новые нужны, в резерве ничего нет, я тебе отдал последний.
– Пошевели Цесаревского, Гнедашу доложи.
– Ты надолго Левушку у нас забрал?
– Думаю, через пару дней он подключится. Он жив-здоров, у него все в порядке. Скоро.
ТЫ ПОДУМАЛ НАСЧЕТ ЛЕГАЛИЗАЦИИ ДИАНЫ?
– Свиридов, ты подумал насчет легализации Дианы?
– Я думаю об этом, товарищ генерал. И о том, чем она сможет заняться кроме отдельных спецзаданий. Сегодня вечером мы с Тоней ужинаем у нее и Худобина.
– Это ты хорошо придумал – в неофициальной обстановке … Думаю, что Диане сейчас поддержка на чисто бытовом, человеческом уровне, нужнее всего … Не надо сегодня загружать ее заботами о будущем.
– Согласен с вами. А почувствовала и придумала это Тоня.
ДИАНА ВЫГЛЯНУЛА В ОКНО
На улице негромко зашумел автомобиль – Диана выглянула в окно. Около дома остановился белый джип, из него вышел офицер в камуфляже, открыл заднюю дверцу.
– Ле-ва, к нам приехали. Он выгружает коробки.
– Это, наверное, Антонина Ивановна прислала. Это по твоей части, спустись.
– Ты считаешь, что мне можно … нужно спустится?
– Конечно. Кто здесь занимается кухней?
Хитров вытащил из джипа три больших картонных коробки, отнес их на крыльцо, постучал ногами, сбивая снег и постучал в дверь.
– Есть кто дома? – спросил он, открывая дверь.
С лестницы спустилась женщина в спортивном костюме.
– Здравствуйте! – он так хорошо улыбнулся, что Диана не могла не улыбнутся в ответ.
– Здравствуйте!
– Я привез провиант – Антонина Ивановна прислала. Куда поставить?
– Вот сюда, в кухню.
Хитров стал переносить коробки.
– Давайте, я помогу вам.
– Ну, что вы, не нужно, – тихий звон выдал содержимое коробки.
– Добрый день, Саша! – по лестнице спускался Левушка.
– Добрый день, Лев Вонифатьевич!
– Диана, познакомься – это Саша Хитров. Саша, это … Диана.
– Очень приятно, Александр.
– Диана. Мы с вами встречались?
– Возможно вам показалось. Вам не нужно еще помочь в чем-нибудь, Диана?
– Спасибо, Александр. Может быть … посидите у нас? Чай, кофе?
– С удовольствием, но в другой раз. Спешу. Всего вам хорошего! Извините!
– Милый мальчик. Он меня видел … там, на допросе.
– Хороший парень, добрый и неназойливый.
– Пойдем, посмотрим, что он привез.
СЕГОДНЯ ПРИЛЕТАЕТ СЛЕДСТВЕННАЯ БРИГАДА
– Назар Захарович, сегодня прилетает следственная бригада из Москвы.
– Самолет уже на подходе – мне сообщили. Ты их к себе повезешь?
– Нет, они к тебе прилетели. Ты их и пристрой.
– Подарочек! А ты – в кусты?
– А разве плохо, когда в кустах – резервный отряд, да с тяжелой артиллерией? Они же не просто прилетели, а с инструкциями.
– Еще не легче …
– А чего тебе волноваться? Передай им все бумаги по описи, передай задержанных – не у тебя же их держать? Учти – руководитель бригады генерал Кочемасов выпить не дурак. Обычно набулькается так, что на другой день часов до двенадцати голову отодрать от подушки не может. Представляешь?
– Бывает …
– Так он напьется, а утром, глядишь, к нему врача вызовут, госпитализируют, а там анализ крови, алкоголь в крови … То да се …
– Да-а … Не противно?
– Ты знаешь, мне что-то последнее время эти игры кажутся противнее самого Махсуда. Ей-ей!
– Я тебя понял. Все сделаем, как надо.
– Ну, до встречи.
– Владимир Альбертович, прилетели генерал Кочемасов, полковник Пахомцев, подполковник Талыкин и три майора – Саргсян Левон Каренович, Гулдазов Батраз Батазович и Шарипзянов Валентин Майрабекович.
– Первые трое – от лампасоносца. Майоры – из молодых, национальные кадры. Действуй, Свиридов, как договорились.
ВЕЧЕР у ЛЕВУШКИ и ДИАНЫ
– Ты готова? Так и пойдешь?
– У нее нет праздничной одежды – зачем мне это подчеркивать?
– Молодец! Но я, все-таки, пойду не в форме, а в костюме. Ты не возражаешь?
– Конечно, нет. Еще я послала с Сашей Хитровым к ним еду и выпивку, а еще хочу прихватить магнитофон и кассеты – и нам будет музыка для танцев, да и им потом будет что послушать.
– Умница! Гриша где?
– Гриша сидит у дежурных и обыгрывает девочек в шашки. Не волнуйся, он прекрасно освоился и легко находит себе и компанию, и дело.
В машине Тоня сказала, кутаясь в шубку.
– Знаешь, я волнуюсь … У меня предчувствие, что от того, как пройдет сегодня вечер, для них очень многое зависит … Не пойму, почему, но это так …
– Ты права, наверное, – для них наш визит очень важен …
Машина остановилась у освещенного крыльца. Кругом стояла непроглядная темень – здесь освещения дорожек не было.
– Пойдешь вперед? Лучше, если вы встретитесь с Дианой … без меня.
ТОНЯ ВОШЛА в ДОМ
Тоня отряхнула снег и вошла в дом – на нее пахнуло теплом, вкусными запахами. В проеме показалась женщина в спортивном костюме. Брюки подчеркивали стройность фигуры, а свободная красная кофта не могла скрыть пышность форм.
– Привет! Я Тоня.
– Привет, Тони! Я Диана! Добро пожаловать!
Диана старательно говорила по-русски с едва уловимым акцентом.
Их руки встретились.
Они откровенно разглядывали друг друга.
– Рада знакомству. – Тоня перешла на английский и Диана сразу почувствовала неправильный выговор настоящей американки.
– Я очень рада знакомству. Мне и Лео … Ле-ву-шке, – поправилась Диана, старательно выговаривая русское имя среди иностранных слов, – Мне и Ле-ву-шке было так важно, что вы согласились провести вечер с нами…
– Я очень хорошо понимаю тебя. Пойдем! Где Левушка?
– Он наверху. А твой муж?
– Он придет. Идем.