Рассказы полный формат

***6

– Ты такой красивый в этой форме, – сказала Тата в такси, а Филатов снова начал ее целовать.

– Перестань, неудобно перед водителем, – уворачивалась Тата.

– Целуйтесь, целуйтесь! Дембелям все можно! – весело воскликнул таксист.

– Посидим немного за столом и сбежим. Можно номер снять, – предложил Филатов.

– Нет, ко мне. У меня отдельная комната в общежитии.

– Хоть нагляжусь на тебя за эти 4 года, а то все фоты, да фоты.

– Какие еще фоты?

– На странице твоей, фотосессию, помнишь, вывешивала. А потом удалила, хорошо, я успел ее себе сохранить. И у подружек твоих просил, они присылали и все мне о тебе рассказывали.

– Кто? Вот же предательницы!

– Я сто раз хотел к тебе приехать. Но потом отменял. Потому что ты молчала, и я понимал, что пока не готова меня принять.

– Почему же в армию ушел?

– Чтобы потом уж никогда больше не разлучаться с тобой. Никак не нагляжусь, красивая до безумия.

– А, забыла, шоколад твой любимый.

– Дурочка, ты мой самый сладкий шоколад.

– Вадим, давай я не пойду к твоим. Посиди с родными, они так ждали тебя, – предложила Тата.

– Нет. Не могу я, понимаешь? Не могу ни на секунду тебя отпустить от себя. Даже не проси.

– Они не знают меня. Ну, учились в школе, что из того. Мама твоя удивилась.

– Не могу! Вопрос закрыт.

Когда они вошли в квартиру, все уже ждали Филатова. После объятий, когда все сели, мать Филатова поглядывала на Тату, но молчала. Бабушка и дед внимательно по-детски ее рассматривали и улыбались. Отец Вадима отодвинул ей стул и помог сесть. Она сидела, в смущении опустив глаза, пока Вадим ненадолго пропал в своей комнате. Но уже через пару минут он появился, сел рядом и взял ее за руку.

Налили спиртное, и все подняли первый тост за дембеля, однако Вадим только поднес ко рту. Пить не стал.

– Вы пейте, я не буду. Мне потом за руль. Мы уедем с Танюхой. А пока объявление!

Все замолчали, глядя на него. Он достал бархатную коробочку, вытащил оттуда кольцо и надел на палец обомлевшей от удивления Тате.

– Прошу любить и жаловать. Таня – моя невеста.

– Да как же это?… – пролепетала мать.

– Всё, люди! Я всех вас люблю! Мы уходим, когда вернусь, не знаю! – воскликнул Вадим, и увлек Тату за собой на выход.

– Осторожней за рулем! – крикнул ему отец.

В общежитии, когда Тата уже лежала раздетая и зацелованная Вадимом с головы до ног, она вдруг сказала:

– Я боюсь.

На что он шепнул ей:

– Разве я могу причинить тебе боль? Я ж без памяти тебя люблю.

Она много читала о любви и сексе в особенности, и все совпало, кроме одного – чувства, которое ее поглотило и которое рождало в ней желание отдать всю себя без остатка. А Вадим говорил:

– Так бы прилип к тебе навсегда и не отлипал ни на секунду. Никакую другую за все время, что жил без тебя, не захотел обнять. Даже мысли не возникало. Запахи не те, ресницы не такие, как у тебя, губы не такие. Когда совсем невмоготу становилось, ночью по сорок-пятьдесят раз отжимался, на пробежку уходил, душ ледяной принимал, башку один раз об стену до крови разбил, так тебя хотел. Как можно быть такой нежной и гладкой? Ты сказала, что выбрала меня себе в мужья еще в 7-м классе. Пытаюсь вспомнить себя в то время – но нет, я тогда еще не дорос. Вот через годик – да, уже въехал.

– А если бы я не пришла на вокзал?

– Побыл бы немного дома со своими и поехал бы к тебе. Я ведь еще до того, как явиться в военкомат, кольцо для тебя купил, а перед этим год на него копил, подработки брал. И тогда уже все решил для себя. С жильем… родители, пока работу не найду, обещали ипотеку для меня взять.

– Не нужно ипотеку. Есть квартира. Хорошая, большая двушка. Кухня 12 метров и лоджия. Родители ее мне купили, когда бабушкину однокомнатную продали и материнский капитал получили за близнецов. Я там и прописана и документы на меня оформлены. Там бабушка жила, а сейчас близнецы подросли, им в школу уже скоро, мама не справляется одна. Поэтому бабушка к нам переедет жить.

– Какие тесть с тещей молодцы, все к приезду зятя подготовили. Даже близнецы будущему родственнику подарочек сделали – вовремя выросли, – засмеялся Вадим.

– Тебе в универ поступать нужно. Ты же колледж с отличием закончил. Какую еще работу собрался искать? Учиться будешь, понял?

– Понял, понял, товарищ командир.

– А парень с тросточкой – твой брат?

– Русик? Нет, это наш воспитанник. Мои родители оформляли его к нам как в приемную семью. Он без родителей остался в 14 лет. Они в аварии погибли, он один выжил. Сейчас уже вырос, квартиру получил, жениться собрался.

Когда они пришли знакомиться с родителями Таты, ее папа спросил:

– Так это тот самый, которого ты в изменщики тогда записала?

Тата в ответ засмеялась, а папа сказал:

– Ну, слава богу, через 4 года разобрались. А то я ждать уже замучился.

***

29.04.2023

4. Тэссен

Тэссен – японский веер для нападения

и самозащиты. Применялся для ведения

боя при невозможности или отсутствии

права пользования мечом. Опытные бой-

цы достигали такого мастерства владени-

ем тэссен-дзюцу, что могли справиться с

несколькими вооруженными противни-

ками.

***1

Касуми называли по-разному. Иногда по-японски с фамилией матери – Като Касуми-сан, но чаще по-русски, просто Касуми. Полностью по паспорту ее звали Петрова Касуми Сергеевна. Имя ее на японском означало «туман». Знакомые и друзья Касуми соглашались с тем, что это имя очень ей подходит во всех смыслах и полностью отражает не столько ее характер, сколько весь ее образ. Хотя Касуми занималась самым публичным ремеслом – она уже третий месяц работала журналистом раскрученного новостного интернет-канала и на сегодня очень преуспела в своем деле. По роду своей деятельности ей приходилось быть общительной и доброжелательной, она имела массу знакомых и друзей. Впрочем, настоящие друзья остались у нее только со школы. Даже в универе прибавилось всего двое. Несмотря на ее ослепительную улыбку и утонченную красоту, многие считали Касуми надменной. И только те, кто хорошо ее знал, понимали логику ее поведения.

Она родилась и выросла в России, но несколько раз ездила в Японию, а еще с детства по настоянию матери изучала японский язык и культуру. Само собой, то, что не являлось ее собственным выбором, казалось ей обузой. Однако, постоянно практикуясь в языке дома с матерью и бабушкой, она очень хорошо говорила по-японски. Но параллельно в школе и универе ей приходилось осваивать английский, на котором она, в конце концов, также теперь могла бегло говорить. Английский требовался ей для журналистской работы, а знанием японского она неплохо подрабатывала в качестве переводчицы и гида.

Касуми была любимицей отца. Он души в ней не чаял и ни в чем не мог отказать. Впрочем, как и жене, которую обожал и во всем слушался, хотя часто кое-что втихомолку делал по-своему. Она, конечно, знала это, но делала вид, что не замечает его хитростей. Ведь муж ее многого добился по службе, а также выполнил все, что ей обещал, когда увозил из Японии. У них была отличная большая квартира, два автомобиля, дача в престижном коттеджном городке. Правда, все это появилось далеко не сразу, и бабушку они смогли забрать в Россию всего-то лет 10 назад, когда не стало дедушки. Бабушка худо-бедно говорила по-русски, ей хотелось общаться с внучкой и зятем, именно поэтому она постоянно брала уроки, когда еще жила в Японии. Правда, многого она так и не усвоила, однако внучка и зять вполне понимали все, что она говорила им.

С утра Касуми позвонил главред:

– Приди в офис, нужно поговорить лично.

Он часто вынуждал ее появляться в офисе. Иногда даже при отсутствии какой-нибудь срочности. Других журналистов он так не дергал. Но Касуми молчала, не хотела ссориться с ним, ей нравилась ее работа, она давно такую искала. В их фирме работало почти 15 человек, которые вели еще три канала – женский, путешествия и кулинарный. Контент новостного канала готовил сам главред, ему помогали Касуми и Дима, они же брали интервью у медийных людей, бизнесменов и представителей городских служб. Главред также иногда брал интервью у особо важных персон. Их новостной канал процветал, они даже имели завистников и недоброжелателей. Кое-что Касуми готовила и для трех других каналов их фирмы.

Вообще-то коллектив у них собрался вполне дружный. Однако главред постоянно тормошил именно Касуми, и народ подозревал, что Касуми ему просто очень нравится. Хотя он никогда не делал ей комплиментов, не дарил подарков и вообще общался с ней только в деловом ключе.

Сегодня он сказал ей, что после обеда они едут в командировку. Касуми очень удивилась, ведь она не взяла ничего кроме повседневной сумки, а командировка могла затянуться более чем на сутки. Но Олег сказал ей:

– Мы заедем к тебе, соберешь все необходимое.

Зачем нужно было вызывать ее в офис с утра, Касуми не могла понять и сказала ему об этом.

– Что еще за бунт на корабле? Не смей обсуждать действия начальника, – рявкнул он, но она возмутилась:

– А что если начальник самодур? Молчать?

Проходивший мимо ее стола сисадмин Виталик шепнул ей:

– Неужели ты не понимаешь, он просто захотел тебя увидеть. Ты у него вместо утреннего кофе для бодрости. Иметь такую красотку в штате и не пользоваться этим – это ж мужиком не быть. Я бы тебя вообще с утра до вечера при себе в офисе держал.

– Озабоченный, – прошипела в ответ Касуми. А потом засела за компьютер и начала верстать текст очередной статьи. Вообще-то статьями она обычно занималась дома, особенно когда их офис был еще не до конца обустроен, но все последнее время шеф не давал ей расслабляться и говорил, что удобнее обсуждать все вживую.

Они работали до обеда, Олег подходил к ней несколько раз, читал с экрана то, что она уже сверстала, кое-что комментировал и уходил. Касуми понять не могла, что с ним сегодня такое, но вел он себя явно не как обычно. Когда он сидел за своим столом, она украдкой внимательно на него посмотрела, но он поймал ее взгляд. Вот же чёрт, подумала она и вернулась к работе. И чего ему нужно?

Девочки из кулинарного и женского каналов приготовили кофе с бутербродами и пригласили всех за стол. Один начальник забрал перекус и ушел за свой компьютер. Касуми вновь удивилась, ведь он обычно старался общаться с коллективом, шутил, смеялся. Не то, что сегодня.

***2

В машине Касуми примолкла и смотрела в окно. Почему-то она боялась взглянуть на своего спутника. Странно он вел себя в офисе, и она чувствовала, что это как-то связано с ней.

– Почему молчишь? Устала? – спросил Олег.

– Жду, когда ты сам что-то скажешь. Например, куда мы в итоге поедем, когда заберем мои вещи?

– К одному фермеру. Заночуем там. Хочу снять его хозяйство, а ты возьмешь у него интервью.

– Чем же он так интересен?

– Тем, что начал с нуля, один, без какой-либо поддержки. И достиг… ну ты сама все увидишь.

Они заехали к Касуми домой, она собрала сумку для поездки и предупредила бабушку, что переночует в пригороде. В последний момент Касуми наткнулась на свой веер, который забыла спрятать после занятий по самозащите. Она смотрела об этом видео в интернете и отрабатывала подходящие для себя приемы. Подумав пару секунд, она взяла веер с собой.

Приехали на место они уже вечером. Фермер встретил их, когда уже смеркалось. Проводил в гостевой домик и сказал:

– Там все, что нужно. Переночуете, а завтра тогда приступим. Ужин на двоих я оставил вам на столе в кухне. Простите, я пойду. Встаем мы с женой очень рано, поэтому и ложимся так же. Устаем, да и возраст уже, знаете ли, к 60-ти. Как проснетесь, приходите в большой дом завтракать часов в 9 утра. Если хотите, можете прогуляться к реке, только не заблудитесь, моя ферма не со всех сторон огорожена. Выходы к воде открыты для всех.

Олег отошел с ним и о чем-то еще поговорил, пока Касуми взяла свою сумку и вошла в домик. Когда хозяин удалился, Олег подошел к Касуми, ожидавшей его на крыльце.

– Пойдем к реке, прогуляемся. А то так долго ехали, хоть мышцы размять.

Касуми внимательно взглянула на него, незаметно достала из сумки веер и положила его в карман своей безрукавки. Как в воду глядела. Они не дошли до подмостков и спуска к воде, Олег остановил ее на верхней площадке, окруженной тремя соснами, и попытался обнять. Но Касуми точным движением чувствительно ударила его веером ниже колена, так что он от неожиданной боли загнулся.

– Ты чего это?! – крикнул он, потирая больное место, – И что это у тебя такое?

– Это тэссен, как раз для таких, как ты.

– Тэссен? Это еще что за зверь? Веер?

– Да, японский веер для нападения и самозащиты. Я не нападаю, а лишь защищаюсь. Поэтому никогда не применяю приемов, способных вызвать у противника критичную боль, потерю сознания или паралич. Но блокировать твои движения в мою сторону вполне смогу ударами по точкам акупунктуры выше или ниже колена. И не только. Так что не рискуй. Мои действия могут лишить тебя равновесия и опоры. Не забывай, что внизу река.

– Ты что, владеешь приемами айкидо?

– Зачем ты привез меня сюда?

Олег наконец-то выпрямился и посмотрел на реку, живописно журчащую внизу.

– Три месяца уже, как я принял тебя на работу. Сколько мне еще ждать? Я ведь не железный. Ты хочешь, чтобы я взял тебя силой? Что ж, я готов даже пострадать от твоего веера, девочка-самурай. Неужели ты думаешь, что сможешь охладить мое желание? Да этим ты только разжигаешь во мне азарт. Я готов и не такое стерпеть.

Касуми струхнула, потому что почувствовала, как в животе у нее что-то сжалось. А она слишком хорошо знала такое ощущение. И этот гнус чуял, что держит ее на крючке. Поэтому вновь бесстыдно схватил ее за талию и с силой прижал к себе, так что лицо ее оказалось в опасной близости от его лица. Она даже ощутила его дыхание на своих губах.

– Можешь бить меня по акупунктурным точкам. Я готов. Это лучше, чем так мучиться.

Он стал ее целовать, а она вырывалась, что есть сил, потому что знала – еще немного, и ей не справиться, слишком сильно было его притяжение.

– Только один раз, – горячо шептал ее противник, – Пощади, прошу тебя.

На рассвете она встала и умылась. Посмотрела на себя в настенном зеркале:

– Ты мягкотелая тряпичная кукла бунраку*. Что теперь будешь делать, как станешь вести себя с ним?

Презирать себя не имело смысла, ведь она сама спровоцировала его и понимала это. А тэссен лишь подлил масла в огонь. Кого бы не возбудила тонкая и гибкая азиатка, да еще и с боевым веером в руках. Болевые ощущения при этом лишь обострили желание обладать ею. Неужели я сама его хотела, думала она и понимала, что да, хотела и ждала, когда же он хоть что-то предпримет. Каждый раз, когда он требовал ее присутствия в офисе, она ощущала удовлетворение, говоря себе, что ему нужны ее профессиональные качества. Однако продумывала при этом каждую деталь своего облика.

Она вздрогнула, когда он взял ее сзади за плечи.

– Не смей ко мне прикасаться! Иначе никакого интервью, сам будешь общаться со своим фермером.

– Конечно, сам. Ты ведь не в курсе, какие вопросы ему я заготовил. Даже не спросила, хотя могла бы в дороге ознакомиться.

Касуми закрыла глаза, вот почему он понял, что момент настал, и ее можно брать тёпленькую. Размягченный воск, глина, донная трава – ненавижу себя, подумала она и обернулась к нему:

– Можешь увольнять меня. Работать у тебя я больше не буду.

– Куда собралась? Отсюда до трассы почти 10 км. Пешком пойдешь? Не уволю, даже не надейся, и никуда не отпущу.

– Что, репутацию мне испортишь?

– Зачем мне свою журналистку порочить? Просто женюсь на тебе.

*Бунраку – японский театр кукол.

***3

Олег дал ей камеру и сказал, что сегодня ее работа – фото и видео съемка.

– Тяжеловата она для тебя, но тут уж ничего не попишешь, сама виновата, – сказал он Касуми и подтолкнул ее вперед. А сам все приготовил для записи интервью – микрофон, диктофон, усилитель звука, шумоподавление. Касуми какое-то время стояла как замороженная, но потом пошла за ним. Ее собранная сумка так и осталась стоять возле двери.

– Сегодня особенно красива, – обронил он, проскользнув мимо нее и очутившись на пять-шесть шагов впереди.

– Надеюсь, больше не будешь применять на мне свой веер? – засмеялся он, – Ну чего ты злишься? Сама же раскрутила меня ночью на три раза. Я и на один не очень-то рассчитывал.

Касуми остановилась и резко повернула назад. Но он подскочил и обнял ее:

– Перестань. Всё, я кретин, но это потому, что люблю.

– Мы просто переспали.

– Не просто. И теперь я знаю, что ничего не придумал, а все так и есть.

– Тогда скажи, как положено.

Он опешил, но скрыл улыбку, взял ее за руку, встал на одно колено и сказал:

– Ты выйдешь за меня? Так?

– Придурок! Фигляр!

– Не правильно? А-а-а, не с этого начал. Люблю тебя, моя принцесса! Будь моей женой!

Касуми вырвала у него свою руку и быстро пошла вперед.

– «Нет» не сказала, значит, согласна, – усмехнулся Олег и отправился за ней следом.

После завтрака у фермера и его супруги Касуми сделала несколько снимков внутри дома и снаружи, а потом пошла за фермером и Олегом, прислушиваясь к их разговору.

Ферма оказалась большой, настолько, что обойти ее потребовался почти час. По пути Касуми усердно фотографировала и кое-где снимала видео. А параллельно с этим думала, что же ей делать. Советоваться с друзьями не хотела, стыдилась того, что случилось ночью. Как вести себя дальше, не знала, но понимала, что точно уже не уволится. Хотя, наверно, стоило бы. Ведь он не отстанет. Впрочем, он теперь в любом случае не отстанет. Она поняла это по тому, как он смотрел на нее. Получалось, что он реально убедился в том, что нужен ей, и поэтому вел себя расковано и бесшабашно. Она еще ни разу не видела его таким. В офисе он всегда вел себя иначе.

После обеда они собрались обратно. Фермер дал им кучу продуктов собственного производства – и мяса, и яиц, и молока, и овощей. В дороге Касуми молчала, а Олег веселился:

– Отлично съездили! Ты ведь умеешь готовить? Приедем, отличный ужин сварганим.

– Даже не собираюсь. Меня домой отвези.

– А как же продукты?

– Сам себе готовь.

– Ты ведь уже почти моя жена.

– Фантазии свои засунь куда подальше.

Однако из машины он за руку затащил ее к себе в квартиру. Касуми сопротивлялась изо всех сил, но она забыла свой веер в сумке, так что Олег все-таки справился с ней, а дверь запер, пока спускался и забирал сумки из машины. Касуми села в прихожей и заплакала. Когда он вошел, то сразу бросился к ней:

– Хватит! Не смей плакать!

– Не приказывай мне, мы не на работе! – крикнула она.

– Ну ладно, ладно, не буду. Но не плачь. Разве я делаю что-то против твоей воли? Я лишь выполняю твои желания. Ну и свои, конечно. Наши общие с тобой желания.

– Я не хочу!

– Касуми, давай не будем. Мы взрослые люди, тебе уже 26 лет, не маленькая девочка, чтобы в игры играть. Тем более что скоро моей женой станешь. Зачем все усложнять?

– Затем!

– Хорошо, понимаю. Нужно соблюсти формальности, обставить все романтично, красиво. Но ведь смешно все это…

– Тебе смешно?!

– Все, все, молчу. Будет, как ты захочешь! Котики, цветочки, признания…

– Придурок! Какие котики и цветочки?!

– Ну, а что тогда? Хочешь другие атрибуты? Что там сейчас в тренде у девочек?

– Отвези меня домой. Родители будут волноваться.

– Ты точно этого хочешь?

– Да!

Когда она выходила из машины, даже не взглянула на него, сразу вошла в подъезд. Часы показывали 11 вечера.

– Что-то ты припозднилась, – сказала мать, а бабушка просто прижалась к плечу Касуми.

– Где папа? Не пришел еще? – спросила Касуми.

– Ты ведь знаешь, он иногда поздно возвращается.

– Поговорить с ним хотела.

Посмотрев на мать и бабушку, Касуми поняла, что говорить нужно точно только с папой. Но он пришел лишь через час, уставший. Поэтому она не стала его напрягать. Родители о чем-то тихо беседовали в кухне, дома царили мир и уют. Но Касуми ощущала какое-то сильное беспокойство. Даже в постели никак улечься не могла, все ей казалось неудобным. Она села и прислушалась. Родители уже ушли к себе, у бабушки тоже стояла тишина. Касуми не выдержала и набрала Олега.

– Я…я…

– Я никуда не уезжал, жду тебя внизу.

– Как? Откуда ты узнал…

– Оттуда. Выходи.

Она быстро оделась, взяла свою неразобранную после поездки сумку и выскользнула из квартиры. Он уже ждал ее. Открыл дверь, сам застегнул ее ремень безопасности, а потом не выдержал и поцеловал в губы. Касуми поняла, что ждала именно этого.

***4

– Я не знаю, как теперь вести себя на работе, – сказала она Олегу утром.

– Не хочу, чтобы ты переживала. Приходи в офис через час после меня. Я объявлю всем, что мы решили пожениться. Тогда тебе не придется притворяться до этого момента.

– Давай, сегодня я вообще не приду в офис?

– Нет уж. Теперь ты нужна мне как никогда, причем постоянно. Я должен тебя видеть. Обедать вместе поедем, с работы вместе вернемся.

– Неужели, все это обязательно?

– Я выполняю твои желания. А это – мои. Пожалуйста, прошу тебя.

Крыть ей было нечем.

Она приехала, как они и договорились, на час позже. Сослуживцы успели купить цветы и накинулись на нее с поздравлениями. Олег, глядя на это, посмеивался, но потом увел ее к себе в кабинет, потому что увидел, что она дрожит.

– Ну чего ты, чего? Ты же девочка-самурай, – пытался он ее успокоить и обнимал. Но Касуми ощущала, что земля уходит у нее из-под ног.

– Скажи, все, правда, будет хорошо? – спросила она, глядя ему в глаза.

– Конечно. Только сейчас все и будет хорошо. Не то, что раньше.

– Все произошло… как-то неправильно.

– Напротив. Все произошло очень даже правильно. Мы оба узнали друг друга максимально близко. Главное – любишь или нет. Остальное не имеет значения.

– Ну, тогда ладно…

– Хотя бы скажи, любишь меня?

– Я… я…

– Ты так боишься этого слова? Вроде бойкая, смелая, профессиональный журналист…

– Да, люблю.

– Хорошо. Видишь, сразу успокоилась. Потому что все на место встало. Некоторые слова имеют силу, потому что определяют смысл означаемого.

И все-таки Касуми опасалась и сомневалась, прежде всего, в себе. Хотя, взяв Олега за руку, мгновенно понимала, что никого другого просто не может быть. Но даже поговорить с отцом не находила сил. Олег сам встретился с ним. Родители были рады, Олег им очень понравился, они задавали ему вопросы за столом, а бабушка просто безотрывно смотрела на него своими добрыми глазами. Касуми даже подумала, что такие добрые глаза не способны быть критичными.

Но мать сказала ей:

– Он любит тебя. В этом он убедил меня всем своим видом и поведением.

– За одну встречу? – удивилась Касуми.

– Мы говорили целый час. Я бы заметила фальшь. Да и папе он очень понравился. Главное, твой парень думает и заботится только о тебе. Даже в ущерб каким-то своим делам.

– Вот как? И на чем основан твой вывод?

– Все, о чем мы говорили с ним, подтверждало мне это. Но главное, моя интуиция выбирает его без оговорок.

– А вдруг он манипулятор?

– Зачем бы ему тогда жениться на тебе? Особых денег и богатств ты не имеешь, характер у тебя вздорный, во всем всегда сомневаешься, в себе не уверена, даже толком не знаешь, чего по-настоящему хочешь… Одно только и есть – внешность, да и та тебе от бабушки досталась.

– Мама, а говорил он это слово?

– Какое?

– Ну, что любит меня.

– Не припомню. Но сказал, что уже не сможет жить без тебя. Это оно и есть.

– А само слово не произносил?

– Тебе это слово так важно? А ты сама любишь его?

– Мама… мы ведь переспали с ним еще до всяких слов. Поэтому я до сих пор ничего не понимаю.

– Как это не понимаешь?! Ты можешь без него жить? Как раньше, дома с нами?

– Не могу.

– Думаешь, это просто зависимость? От секса?

– А вдруг?

– Он-то сказал, что даже бизнес свой бросить может ради тебя. А ты можешь чем-то пожертвовать ради него?

– Ну… не знаю. Если потребуется, могу какой-нибудь парный орган отдать. Почку, например.

– Касуми, ты с ума сошла? Какую еще почку?! Хотя, если ты на это способна, значит, любишь. Вот тебе и ответ. Но главный тест, знаешь какой? Готова ты отдать его какой-нибудь другой девушке?

– Не знаю. Если он захочет уйти, наверно. Только сама потом умру.