– Ничего страшного. Если ещё что-то приснится, то постарайтесь записывать дальше. Помните, что сны – это то, что пытается нам сказать наше подсознания. Передать внутренние страхи, беспокойство, благодаря чему мы можем уже идти дальше в нашей работе. Постарайтесь уделять внимание мелочам: цвету людей во снах и их видам, ведь сны могут иметь одну важную вещь, но очень незаметную, и эта вещь и есть ключ от секрета вашей проблемы. Кстати, есть такая интересная теория, наверное, вы её уже слышали, что наша реальность является всего лишь сном, и когда-то мы проснёмся. Может данный разговор является сном, как думаете?
– Больше на бред звучит, чем на правду.
– Возможно, но сами подумайте, в чём суть магии человеческой? Вы же знаете сказки, где есть волшебники с магией из рук, и, наверное, представляли «Вот было бы круто уметь управлять временем», но это сила есть в нашей реальности – это наше сознание и подсознание. Благодаря им мы можем управлять своим временем, проходить через невозможные преграды объективной реальности, ведь мы можем делать свою субъективную, только нужно быть с этим аккуратно, а то можно и заиграться.
– То есть наше подсознание может управлять нашей реальностью, если мы дадим ей больше контроля и части нашего сознания?
– Ладно, хватит теорий, наше время уже подошло к концу. – С ухмылкой сказал доктор. – Так, не забывайте записывать всё, что снится и о чём думаете, это очень важно!
– Хорошо, постараюсь. – Сказал про себя герой.
–Отлично, ну тогда, до свидания! – Задорно он попрощался, видимо этот разговор поднял ему настроение. – И да, попробуйте проснутся.
–Э.… до свидания… – Непонимающе попрощалась личность с доктором.
Выйдя из кабинета, герой заметил, как зал ожидания опустел. Не осталось ни одного человека, даже той девочки, которая также стояла в очереди. Лучи солнце уже не сочились сквозь окна, всё потемнело, походу, день подходит к своему концу. Человек вышел из больницы и узрел розово-оранжевую улицу, дома, облака, будто Бог разлил свою кровь на мир простой. Но несмотря на закат, герой не спешил возвращаться домой. Он не пошёл обратно по той же дороге, а повернул совершенно в другую сторону. Видимо ему хотелось просто насладится наступающим вечером, наслаждаясь видом утихших панелек, чувствуя прохладный ветер и ощущая одиночество среди розово-оранжевого мира. Может так он хотел что-то вспомнить, а может вообще не хотел думать, анализировать слова доктора и тем более жить прошлым. Наслаждение моментом – это и остаётся в нашей памяти, всего на всего единственный момент, хотя ты не узнаешь сейчас, что это то самое особенное мгновение, только память в будущем нам даст ответ. Также наш человек, может в будущем будет осознавать, что это прогулка стала для него переломным моментом. Моментом, когда он проснулся.
Чем дольше он шёл, тем более было понятно, куда вели его глаза. Это была старая заброшенная остановка, на которую приезжали автобусы маршрута межгород раз в сутки. Наверное, личность не предавала этому значению, главное сейчас – это путь, ничего больше. К остановке подъехал автобус спустя тридцать минут, которые спокойно выжидал герой. Людей внутри не было, только уставший водитель со включённым радио, где играли старые песни в дорогу. Человек оплатил проезд и уселся в среднем ряду у окна. Автобус двинулся. Дорога была не ровная, и постоянное подпрыгивание на кочках укачивало героя. По его глазам было видно, что он собирается вздремнуть. Его не беспокоило то, что он мог пропустить какую-то остановку, так что он положил голову на окно, а тяжёлые веки сами довели всё до конца.
V
Песчинка. Галька. Ракушка. Песок. Волны. Берег. Море. Голубое небо. Солнце. Солнечный пляж у синего моря, которое отражало чистое небо, как будто на небесах было зеркало. Зеркало, которое одновременно ограничивает мой мир и отражает удивительные краски его красоты. Лишь шум моря не давал моим ушам остаться в одиночестве тишины этого берега, и только море составляло мне компанию своей бесконечной синевой, уходящей за горизонт. Это точно было утром, начало нового прекрасного дня, но не для меня, солнце лишь выполняло свою идеальную работу для природы, для моря, чтобы подчёркивать всю прелесть земную, а меня лишь ослепляло, дабы я не смог насладится всей красотой. Было достаточно тепло, но это тепло не было для меня знакомым, я привык к холоду ветра на моих щеках, проходящего среди дворов, а не тёплому морю, которое так и хотело своим видом окутать меня и забрать в свою бездну, где живёт лишь синева. Вот он – чистый синий этого дня открылся передо мной, но для меня это лишь чистая грусть. Не знаю, почему у меня это вызывало печаль и тоску. Естество природы делало меня независимым от мыслей, будущего, переживаний и, в конце концов, от эмоций. Но разве и есть моя свобода? Свобода в своём существовании без цели, принципов, мечты. Только песок между пальцев просачивается, который также будет свободен, но упав на землю, будет ли он иметь значение? Только для него самого будет смысл этого падения. Когда только начал падать, он был обеспокоен, но лишь стоило ему понять свою свободу в падение, то прочувствовал естество жизни, но задавалась ли песчинка вопросом: «зачем я падала»? Чтобы также лежать среди других песчинок, и только вместе они будут создавать мне опору для моего падения, для моей жизни, а я, упав, буду уже составлять почву для других, но для кого? Ради моих наследников или же любимых? Ради незнакомца, который может заработать на этом? Хотя какая разница, все и так окажутся со мной рядом, чтобы будущие поколения шли вперёд. Это и есть смысл человека, делать так, чтобы люди после тебе развивались, так заложено природой, естеством, но что насчёт песка? В отличие от людей, он будет свободно падать и лежать, его суть в свободе. Но где же тогда моя свобода на этом берегу? В солнце или в море, которое заставляет растворится теплоте? Нет, такая свобода для меня бессмысленная, раз отделяет меня от цели развития, это меня пугает. Это не моя свобода.
Вдруг над морем засветилась красная точка, которая окрашивала всё море и берег в ослепительный кровавый цвет. Этот огонёк был похож на свет от сигнального пистолета, и он настолько ярок, что ослепил меня на несколько секунд. Открыв глаза, я увидел берег. Берег, усеянный ямами от взрывов, металлическими ежами, гильзами, прострелянными военными касками, но что было удивительно, не было не одного трупа, лишь следы от недавнего побоища. Солнце было уже скрыто тучами войны, а горизонт моря скрыт туманом и клубками дыма, в которых было видно мелькание от выстрелов кораблей. Выстрелы винтовок, крики, доносящийся с битвы, огонь пушек – всё это составляло свою неповторимую композицию, будто главнокомандующий был тем самым дирижёром, который только что и делал, как создавал неповторимую музыку. Я же стоял там же, где и был, но в этот раз руки мои были в крови, теперь она капала с них вместо чистого песка, а кисти держали винтовку, из которой точно уже стреляли. Не знаю, для чего она в моих окровавленных руках, но теперь я чувствую, что у меня есть цель и задача, я на этом берегу для того, чтобы моё будущее исполнилось, чтобы мои цели были достигнуты, а интересы удовлетворены. Да, моя свобода заключается в нажатии на курок и выполнение приказа, но если это ради моей цели, то я готов на пойти на такую свободу, ведь в ней есть мои цели и смысл. Теперь свободный берег превратился в арену битвы людей, которые борются за свои интересы, цели и будущее, за свою свободу. Вот она, моя свобода. Моя свобода – это её достижение благодаря целям и мечтам, так она не будет бессмысленной и лёгкой, как тот самый песок. Хотя может быть мои идеи негуманны и неправдивы? Тогда я присел, чтобы ещё раз попробовать ощутить тот самый золотой песок, и что-то во мне смутилось, что-то…
Я стоял на набережной и смотрел на чистое небесное море. Зеркально чистая синева воды идеально совмещалась с солнечно-жёлтым песком. Только всю эту картину рушил один человек, который сидел на корточках, зачем-то брал кучку песка в ладонь и пропускал его через пальцы. Лица неизвестного не было видно, как и его глаз, вместо которых лишь были чёрные пропасти без надежды на какой-либо проблеск цвета радужки. Он даже не посмотрел в мою сторону, а просто-напросто растворился среди лучей солнца, отражённых от песка, но я не стал обращать на это особого внимания. Со мной в тот солнечный день были мои друзья, мои лучшие друзья. Пока они веселись и пытались приманить чаек на хлеб, я наслаждался музыкой и солёным запахом моря. Нет, я не то, чтобы не хотел веселится рядом с ними, мне нужно было лишь наблюдение за ними, чтобы этот момент запомнился на всю жизнь. Может это и мелочь, но настолько приятная. Весь секрет лишь в молчание и наблюдение – это моё золото, но их радость ценнее моей, ведь я не был тогда рад, хоть и наслаждался. Будто эта эйфории от дружеской компании во мне не присутствовала. Я почему-то не был рад самим происходящим, ведь эта радость не могла удовлетворить меня, не давала насладится процессом, а в конце мы лишь разойдёмся и лица их я позабуду, как и радость с ними, только воспоминания об ушедших днях останутся. Так, где тут радость? Нет, мне не нужна радость в процессе, но, тогда как мне найти её?
– Ей, пойдём с нами! – окликнули меня их лица, но почему-то они были настолько размыты, что нельзя было разобрать, кто именно меня звал. – Тут недалеко есть кинотеатр, пойдём повеселимся с комедии!
Кроме соглашения на предложения, я ничего не мог сказать. Мне пришлось пойти за ними, за размытыми личностями без описания. Рядом с набережной и вправду был кинотеатр. Это было маленькое старое здание с изрисованными стенами в граффити и разбитыми окнами. Больше было похоже на заброшенное сельское здание, чем на рабочий кинотеатр. Мои неизвестные друзья уже забежали в входную дверь и, наверное, покупали билеты, пока я ковылял на своих двоих. Наконец дойдя до кинотеатра, и заперев за собой скрипучую входную дверь, я заметил, что зал внутри ни в коем разе не соответствовал своему виду снаружи. Как будто я зашёл в городской кинотеатр с самым большим экраном. Поднявшись по лестнице, я не увидел своих друзей в зале, в котором горел лишь экран и находилось одно кресло. Стоило лишь мне присесть на него, так начался фильм. Эта кинокартина не была похожа на обычное кино и тем более это точно не была комедия. Все кадры сменяли друг друга очень быстро, будто весь фильм состоял из 25 кадра, но я к этому привык и начал замечать фрагменты из моей жизни, фрагменты моих воспоминаний. Тех самых воспоминаний, которые оставлялись в моём сознание после каждой прогулки. Будто фильм хотел, чтобы моя жизнь пронеслась перед моими глазами, и я что-то понял подсознательно. После 5 минут пролистывания книги про мою жизнь, всё остановилось на одном кадре, где было написано «Почему мы для тебя близки и цены?». Почему? В отличие от остальных знакомых, с которыми у меня есть общие интересы, идеи, цели, хобби, вы отличаетесь одной важной вещью. Да, безусловно они прекрасные люди, но вы часть моей памяти. Памяти, которой я дорожу. Вы часть моего сознания. Сознания, которым я живу. Вы часть моей жизни. Может, у нас теперь чего-то общего, но всё равно для меня вы останетесь частью меня. Я буду вами дорожить до конца своих дней. Дорожить памятью о вас. После моего ответа фильм пошёл дальше своим чередом, снова показывая весь мой жизненный путь. В этом кинотеатре лишь я один должен был быть, только я один тут должен ненавидеть свою жизнь. В этом мире нужны такие как я, которые буду впитывать все невзгоды в свою жизнь. Фильм снова остановился на одном кадре, теперь это был не вопрос, а ужас в чистом его воплощение. На экране была та самая набережная, на которой мы недавно прогуливались, а на этой набережной была висельница, ставшая для моих друзей последним моментом в жизни. Каждый лучший друг был повешен. Хоть я и не видел их лица, но по силуэту я узнавал их, каждого я мог отличить. Кто же это сделал? Кто их повесил? Это был я сам. В каждом друге я вижу себя, прошедшего другой жизненный путь. Могу даже понять, что мне нужно было сделать, чтобы этот путь реализовать у себя, но этого моей жизни не нужно. Они все на висельнице моего сознания, как неправильные сценарии развития моей жизни. Фильм закончился и включился белый экран. На нём ничего не было, только белый свет излучался от него. Не знаю, но почему-то в этот момент я почувствовал радость. Хоть и был одинок и рядом со мной не было друзей, но я был рад этому одиночеству. Эйфория была в достигнутых мной ответах. Радость в результате, хоть и увидел я поистине ужасное. Вот она, моя радость в моём одиночестве, в котором я могу достигать результата через тернии после ужасного и сложного процесса.