– В таком случае, разговор окончен, – подытожил следователь, – освободите помещение, – заключенный пошел на выход, открыл дверь, и следователь уже открыл было рот, чтобы крикнуть: «Следующий», но так отвратительно себя чувствовал, что решил на сегодня закончить. Дверь захлопнулась. Его не на шутку лихорадило.

Заключенный вернулся в свою камеру, лег на шконку и взгрустнул. «Как легко люди расстаются с вечностью. Как я могу ему помочь? Образумить»? – думалось ему. От переживаний он долго ворочался, в какой-то момент, даже, слеза скатилась по его щеке. Но он понимал, что ничего не может сделать для этого человека. Потом вспомнил своего сына, от этого видения успокоился и крепко заснул. «Назим! Назим!», – звал он во сне мальчугана, а тот бежал к нему по траве, раскинув руки и хохотал…

Следователь тоже не мог заснуть всю ночь, и, в холодном поту, ворочался до утра. В короткие моменты забытья его мучили кошмары, и он с криками просыпался. «Ох уж этот несвежий суп! Ведь сразу вызвал у меня подозрение»! – роптал следователь на вчерашний обед. И, даже, невдомек ему было, что суп тут не причем. Что его душа, давным-давно запертая разумом в затхлой, мрачной темнице, обессиленная и потерявшая надежду, вдруг, сегодня, сквозь щель увидела отблеск света. И, понимая, что это ее последний шанс, собрав остаток сил, попыталась вырваться, царапая прочные стены, сдирая ногти, докричаться, крича так, что выворачивало наизнанку… Но нет, свет, блеснув два раза, больше не появлялся, последняя надежда иссякла.