– Грета – это одна из наших машин-агентов. Наши девочки – почти живые существа. Они настроены двигаться в сторону дома, как почтовые голуби. Вы, наверное, хотите посмотреть на них? Извольте. Я проведу вам экскурсию.

Хьюго нажал на кнопку вызова медперсонала. Появилась улыбчивая сиделка, которая катила впереди себя вешало с роскошным кашемировым костюмом и рубашкой натурального шёлка. Лоферы Edward Green ручной работы она несла в руках. Хьюго жестом предложил Потапову одеться и тактично отвернулся к окну.

– Я продолжу, пока вы одеваетесь. Восточное направление очень важно для нас. Столько необузданной энергии – качать – не перекачать! Мы долго думали, что организовать, чтобы наша система заработала снова. Лет пятнадцать назад мы нашли одного сумасшедшего ефрейтора, хорошенько накачали его энергией, привели к власти в Германии и в прошлом году направили на восток. К сожалению, мы недооценили большевиков и дело затягивается. Мы всё время несём убытки.

Дорогой костюм сидел на Потапове, как будто портной снял мерки заранее. Лоферы идеально облегали ступни. Потапов давно не встречал такой обуви. Это было настоящее произведение обувного искусства. Высококлассный мастер потратил не менее двух месяцев своей жизни, чтобы Потапов не чувствовал на ногах ни малейшей тяжести, и в то же время ощущал, что несёт на каждой стопе как минимум по тысяче фунтов стерлингов.

Два джентльмена вышли из клиники Бургхельцли, сели на заднее сиденье Mercedes-Benz с откидным верхом, поджидавший их у ворот, и через десять минут были уже на Парадеплатц, 8, у здания банка SBG. Увидев месье Бланкенбургского, охранник распахнул перед ним дверь и застыл а-фрунт.

Джентльмены прошли через холл, операционный зал и спустились на лифте вниз, в хранилище. Хьюго двигался мимо золотых слитков и денежных монбланов так, словно это был ничего не значащий мусор. Спустившись по винтовой лестнице ещё ниже, джентльмены оказались в огромном машинном зале, где на небольших, похожих на цирковые, постаментах стояли готовые к применению проходческие щиты.

Это был настоящий парад-алле немецкого горного оборудования. Машины сверкали хромом, шевелили рабочими органами – ножевыми кольцами и режущими полосами, крутили шнековыми конвейерами, впускали и выпускали воздух из кессонных камер. В общем, были в хорошем рабочем тонусе и как бы говорили: «Выбери меня, мой повелитель, я сверну для тебя горы!». Сердце Потапова зашлось от восторга. Он ходил от машины к машине, гладил хромированные бока, прикладывался к ним щекой. Машины отвечали взаимностью – нервно вздрагивали от прикосновений и урчали от удовольствия. Потапов уже начал придумывать им имена. «Наденька» не подходило ни к одной. Машины отзывались на немецкие – Герда, Грета, Урсула, Ханна…

– Выбирайте любую, – разрешил Хьюго, – можете жить с ними прямо здесь, если захотите. Но сначала вы должны дать слово, что забудете всё, что осталось в вашем мире – Родину, жену, и, как там выразился ваш поэт, всякие родные пепелища и родительские гробы, одним словом, всё, что вам дорого. У нас вы будете заниматься любимым делом, всегда отлично одеваться, вкусно кушать и… жить вечно.

– Но разве такое возможно?!

– Пойдёмте, – сказал Хьюго, – я покажу вам как это работает.

Они вышли из машинного зала, прошли обратно через хранилище и операционный зал, поднялись по роскошной мраморной лестнице на второй этаж и, мимо очаровательной секретарши, вошли в кабинет управляющего банком.

В кресле за рабочим столом красного дерева сидел бледный как манекен человек. Он вяло приподнялся и кивнул вошедшим. Казалось, на этом силы покинули его. Хьюго запросто уселся в одно из кресел недалеко от входа и жестом пригласил Потапова присесть рядом. Затем он позвонил в колокольчик и по-немецки заказал вошедшей секретарше виски со льдом. Пригубив из принесённого стакана, старик расположился поудобнее. С того места, где сидели гости, весь огромный кабинет выглядел как зеркало сцены. Из кармана пиджака Хьюго достал большой серебряный портсигар и раскрыл его. Комната наполнилась голубоватым свечением. В портсигаре лежали флуоресцирующие капсулы, по форме похожие на кубинские сигары. Месье Бланкенбургский взял одну и поманил управляющего пальцем. Тот механически приблизился.

– Nun, lasst uns, – обратился Хьюго к банкиру, – sie wissen, was zu tun ist.

Управляющий снял штаны, повернулся спиной и нагнулся. Мессир вставил капсулу банкиру в задний проход и вытер пальцы о полу его пиджака марки Gieves & Hawkes. Управляющий распрямился, надел штаны и энергично двинулся назад к столу. Шаг за шагом его походка становилась твёрже и решительнее, на щеках заиграл румянец, глаза заблестели магнетическим синим светом, зрачки расширились. Подойдя к телефону, он немедленно набрал секретаршу.

– Verbinden Sie mich mit unserer Niederlassung in Hongkong und erstellen Sie Transaktionsberichte zwischen Pretoria und West Carolina, – жёстко распорядился банкир в трубку.

С каждой секундой механический темп управляющего ускорялся. Через четверть часа всё вокруг кипело. То и дело звонили телефоны, шли переговоры, заходили люди с отчётами.

– Вот, видите. Энергетический стержень стимулирует работоспособность и накопление золота идёт гораздо эффективнее. Батарейки хватит на десяток лет, потом она растворится и понадобится следующая подзарядка. Ну так что, вы решились?