Мы подъезжали к необычайно красивому, огромному и при этом приземистому, офисному зданию, высящемуся над городом и одновременно будто его поддерживающему – нет, создающему мощный заслон. Это здание, по сути своей архитектурной конструкции, не могло быть ничем иным, как…

– АО «Заслон»? – догадался я.

Владыко всколыхнул пузом.

– Какое там АО? Ныне «Заслон» не акционерное общество, а международная оборонная корпорация, крупнейшая на планете. Защищает человечество не от абы кого, а от самого диавола, врага невидимого.

Здание АО «Заслон» и раньше было шикарным, но с новым небоскребом, принадлежащим международной корпорации, не шло ни в какое сравнение. По Сеньке и шапка, как говорится.

Лимузин свернул, но отчего-то в противоположную сторону.

– Разве мы не туда? – удивился я. – Не к Герману Владиславовичу?

– Его там нет.

Я упустил из виду, что минуло двадцать лет и за прошедшее время многое изменилось. Мог скончаться уважаемый и некогда здоровый человек, руководитель огромного научно-производственного коллектива.

– Прошу прощения, не знал, – помрачнел я.

– Нет, чадо мое, ты неправильно понял, – хохотнул отец Варсофоний. – Герман Владиславович отсутствует в офисе, потому что пять лет не генеральный. Новый у вас руководитель, из пришлых, – ты с ним не знаком. Успеешь еще. А Герман Владиславович высоко взлетел: ныне в премьерах трудится. Сейчас наносит официальный визит в дружественную державу, а то бы присоединился, полагаю.

– Куда же мы теперь?

– Хочу тебя, чадо мое, с одним молодым человеком познакомить. А заодно показать, как генераторы твои работают, и какие они сейчас. Времени-то действительно много утекло, пока ты в коме валялся: молодежь из твоей лаборатории окрепла, оперилась, по миру разлетелась – опыт передавать, теперешним соплякам носы утирать. А ты не волнуйся, Сережа, на твою жизнь работы хватит.

– Что, действительно? – кисло спросил я, прикидывая, сколько времени займет переобучение.

За прошедшие годы я, наверное, сильно отстал от научной жизни.

– Даже не сомневайся. Мы до сих пор не знаем, почему тебя виртус-разрядом шарахнуло. За все эти годы подобного не повторилось. Не нашлось человека с характеристиками, схожими с твоими. Так что в природе два таких уникума, у которых сверхпроводимость к добродетели: ты и святая Звенислава. Из живых – ты единственный. Жаль, врачи запрещали тебя исследовать – ну, чтобы здоровью не навредить. Но теперь-то ты ожил, Сереженька! Скоро все выясним насчет твоей волшебной сверхпроводимости, даже не сомневайся.

Мы выехали за город. За время моего отсутствия Питер сильно изменился, за счет приемо-передающих вышек. Находящиеся на равных расстояниях друг от друга, они разрезали хмурое питерское небо на равные квадраты. Площади охвата были огромными и еле укладывались в горизонт, но все равно – на меня, видевшего вышки впервые, они производили необыкновенное впечатление. Я прикидывал, какова мощность генераторов, и не находил технического решения, способного подобную мощность обеспечить. Скорее бы узнать конструкцию и параметры примененных там генерирующих спиралей: то устройство, что двадцать лет назад сконструировал я с коллегами, для покрытия столь огромных площадей категорически не подходило.

Лимузин, управляемый отцом Варсофонием, свернул с магистрали и приблизился к одной из вышек – судя по внушительному виду, подстанции. На стоянке находилась еще одна машина, из которой при нашем приближении вылез и направился в нашу сторону парень лет двадцати. Сопровождающий, видимо.

Владыко аккуратно припарковал лимузин, выбрался из него и перебросился несколькими словами с подошедшим парнем. Потом, как-то странно взглянув, подозвал меня.

– Сережа, подойти сюда, пожалуйста. Позволь тебя познакомить с… – отец Варсофоний неловко замолчал. – В общем, сами познакомитесь, – и отошел в сторону, как бы отстраняясь от происходящего.

Парень смотрел на меня почтительно, но с заметным напряжением. Одного со мной роста, с зачесанными назад русыми волосами, на месте которых лет в сорок-пятьдесят образуются залысины. Вероятно, кто-то из перспективных гениев АО – нет, международной корпорации «Заслон».

– Сергей Кудряшов, – представился я.

– Я тоже.

Я не видел своего лица, но подозреваю, что на нем отобразилось мучительное непонимание.

– Только вы Сергей Борисович, а я Сергей Сергеевич, – продолжал парень. – Мама, когда обнаружила, что беременна, сразу вам позвонила, но вы скинули звонок. Тогда она обиделась, но потом выяснилось, что в этот момент вы проводили полевые испытания. А потом вы оказались в больнице, и звонить стало некому: вы же были как мертвый.

Он действительно больше походил на Людмилу, чем на меня, хотя на меня тоже – теперь я видел отчетливо.

– А… – с трудом выдавил я. – Твоя мать…

– Она умерла два года назад. Погибла в автокатастрофе. Чуть-чуть до вашего возвращения не дотянула.

Мое горло сдавило железными тисками.

– Хорошо. Если ты мой сын, давай общаться на ты, по-семейному, – и положил руку на крепкое сыновье плечо.

– Владыко попросил показать, как работает генератор Кудряшова. Я ведь тоже в «Заслоне» работаю. То есть не работаю, – смутился мой новообретенный сын, – а прохожу институтскую производственную практику. Но мне доверили целую подстанцию, представляете?! То есть представляешь…

– Попросили, так показывай.

Вместе мы направились к отцу Варсофонию, ожидавшему в сторонке. Сережа – мой законный сын! – снял замок со служебного входа, и мы зашли во внутреннее помещение.

Вышка отличалась от той, астраханской, не только впечатляющими размерами, но и оборудованием. Наверх вела лестница, но пользоваться ей не пришлось, так как конструкция предполагала вместительный лифт.

Мы зашли, Сережа нажал кнопку, и мы вознеслись на верхний уровень.

Вид на окрестности с высоты ста пятидесяти метров оказался идеальным! Все было как на ладони. Над нашими головами повисли крупные, с кулак величиной, огоньки и оглушительно потрескивали. По мере отдаления огоньки уменьшались в размерах, но и возле горизонта составляли видимую – хотя уже не прерывистую, а сплошную – линию. Благодаря обзору, я видел соседние вышки, входящие в энергетическую подсистему, – соответственно, разделенные на квадраты зоны ответственности.

Конечно, в первую очередь меня интересовали не окружающие природные и технологические красоты, а конструктивные особенности системы. В изучение которых я и углубился, при активной поддержке сына.

Прошло минут десять.

– А здесь генерирующая спираль подстанции, – пояснил, снимая защитный кожух, Сережа и сейчас же нахмурился. – Странно, виртус-напряжение скачет.