Застрелил главного питерского чекиста молодой поэт Леонид Канигиссер. Ответом на это послужил расстрел в Петрограде несколько сотен заложников из «непролетарских» слоев населения. Такие же массовые расстрелы прошли и в других городах, а имя «товарища Урицкого» было присвоено городам и селам, улицам и площадям. Лиха беда начало.
К Моисею Урицкому добавили убитых: Моисея Володарского, Семена Нахимсона, Рудольфа Сиверса, четырех латышских стрелков из Тухумского полка. При Петросовете даже создали специальную комиссию, которая занималась подбором товарищей, достойных быть погребенными на Марсовом поле. С помощью комиссии захоронили девятнадцать известных и мало кому известных, и просто неизвестных большевиков, погибших на фронтах Гражданской войны.
В 1922 году на Марсовом поле состоялись похороны девятилетнего Коти Мгеброва-Чекана, юного актера петроградского Рабочего Революционного Героического театра. Это стало причиной недовольства группы большевиков. В частности, старый большевик Петров-Вилюйский хотел дознаться, чем руководствовалась комиссия, дав разрешение на захоронение мальчишки, попавшего под трамвай, среди заслуженных революционеров? Председатель комиссии, Виноградов, внятного ответа дать не мог, и комиссию упразднили. Тем не менее, похороны на Марсовом поле продолжались до 1933 года. Последним, кого похоронили здесь, был «сгоревший на работе» секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) Иван Газа.
После этого Марсово поле объявили историческим памятником.
Много лет прошло с тех пор. Тела умерших превратились в прах. А страсти самые разные продолжают витать над Марсовым полем. Доцент Университета Сергей Шпакоблоков, изучающий проблемы современного брака, «научно» установил: по статистике в семьях молодоженов, возлагавших в день свадьбы цветы на могилы революционеров, происходили несчастья вплоть до преждевременной смерти одного из супругов. Доцент также нашел несколько человек, бывших свидетелями того, как на Марсовом поле к свободным процессиям пристраивался какой-то облезлый, неестественно бледный тип. Он появлялся неизвестно откуда и столь же внезапно пропадал, словно растворялся в воздухе. И вообще Марсово поле зачислили в список аномальных мест. Якобы еще Екатерине рассказывали о нем страшные мистические истории.
Ну что тут скажешь, много взрослых людей, словно дети, любят «страшилки», а кое-кто и верит в них.
Пример эстонских националистов, свергнувших в центре Таллинна Бронзового солдата, по-видимому, оказался заразительным. Россияне осудили действие властей маленькой прибалтийской республики, но вот парадокс: призывы по переносу останков наших соотечественников из центра города на кладбище теперь раздаются в Петербурге.
В центре города остается все меньше свободных пространств, поэтому неудивительно, что мемориал постоянно приковывает к себе внимание. У каждой группы интересантов свои цели. Все делается по принципу «капля камень точит». Исходя из этого, предложения высказываются безо всякой надежды на успех. Общественное мнение проверяют на прочность. Промолчат петербуржцы или встанут на защиту исторического центра? А на чьей стороне будет власть? Пока город покорно проглотил новые безумные идеи, на защиту Марсова поля никто не встал. Молчат и власти. Пока.
Всеми человеческими законами давным-давно определено, что после закрытия кладбища для захоронений и по истечении срока полной минерализации, территория его может быть использована под парки и скверы. Однако строительство зданий и сооружений там запрещается. Какие бы ошибки не совершили наши предки, нам не исправить их, мы можем их только не повторить. Марсово поле – наша история, и очень поучительная. Как можно покушаться на нее? Как можно покушаться на красивейший садово-архитектурный ансамбль?
Спросил у старших внуков о Марсовом поле, о захоронениях. Не удивился, что кроме названия, ничего не знают. Проходя мимо Вечного огня, когда там возлагали цветы и распивали шампанское молодожены, спросил у одного из гостей, знает ли он, в честь кого горит вечный огонь?
– Конечно, знаю, – ответил юноша. – Это как в Москве, возле Кремля. В честь неизвестного солдата.
Я не стал его переубеждать, тем более в какой-то степени он прав. В Великую Отечественную Марсово поле было изрыто траншеями для укрытия от обстрелов и бомбежек. На нем располагались зенитные батареи, в блиндажах разместились орудийные расчеты. На Марсовом поле, в Летнем и Михайловском садах блокадной весной 1942 года каждый клочок земли пошел под огороды. И почти единственным в Ленинграде, не укрытым в подвалах, не зарытым в земле, был памятник Суворову. Как символ непобедимости народа! Как символ горит и Вечный огонь, кстати, первый в стране, зажженный от мартена Кировского завода в 1957 году. В честь кого он горит? А уж это решайте сами. Не думаю, что кто-то приходит сюда вспоминать Урицкого.
Хочу закончить эти записи словами Расула Гамзатова:
«Я провожаю одно время, встречаю другое. Взвешиваю приобретения и потери. В нынешней ситуации многие из ног делают головы, из голов – ноги. Те, кто рожден ползать – летают, а рожденные летать – ползают. Стало возможным покупать и продавать то, что раньше было запрещено: – совесть, подвиг, талант, красоту, женщин, детей, поэзию, музыку, иногда родную землю. Причем с каждым годом цена жизни становится меньше, а цена вещей – больше».
Волшебник «летающего мяча»
Что значит сегодня волейбол для россиян? Возьму на себя смелость утверждать: ничего особенного. Когда-то, в пору блистательных спортивных побед, наши волейболисты были кумирами для миллионов болельщиков, в настоящее же время ряды «фанатов» поредели катастрофически. Нет побед, нет признания. Правда, отдельные всплески бывают: на Олимпийских играх в Пекине российская сборная добралась аж до полуфинала, где уступила будущим чемпионам – американцам. После этой игры вдова великого волейбольного тренера Вячеслава Алексеевича Платонова с досадой высказалась в адрес спортивных чиновников:
– Пусть все помнят, что сделал для страны Платонов, и как именно он это сделал. Некоторые думают: взять золото на мировых чемпионатах – это как в булочную за хлебом сходить…
Про булочную, конечно, сказано под горячую руку. Однако во всем остальном – чистая правда. С уходом Платонова закончились наши безоговорочные волейбольные победы. Закончилась целая эпоха в отдельно взятом виде спорта, которую вполне можно назвать «платоновской». Одно только перечисление достижений и побед Платонова, его званий и титулов, займет несколько страниц убористого текста. Назовем лишь некоторые.
Несколько лет Вячеслав Алексеевич возглавлял сборную СССР, которая под его руководством становилась шестикратным чемпионом Европы, победителем Олимпийских Игр 1980 года, двукратным чемпионом мира, трехкратным обладателем Кубка мира, и т. д., и т. п. Начиная с 1967 года, с небольшими перерывами и до самой смерти Платонов являлся и главным тренером ленинградской команды «Автомобилист». Его неоднократно признавали лучшим тренером мира (1981, 1991 гг.) и лучшим тренером Европы (1986, 1990 гг.), а в 2001 году вместе с японским тренером Я. Мацудайрой он был назван лучшим тренером XX века в мужском волейболе.
Это лишь верхняя часть «айсберга», видимая. Многое здесь не указано и не перечислено и не потому, что автор этих строк скуп на похвалы. Простое перечисление мало что говорит о человеке, о его характере, особенностях, привычках, наконец, о его неповторимом душевном складе.
Время неумолимо. Совсем недавно я разговаривал с этим великим человеком, лучшим в мире волейбольным тренером, смеялся над его остроумными шутками, пожимал ему руку, пять лет назад он ушел от нас, осиротив родных, друзей и поклонников.
Я всю жизнь проработал в строительстве, на своем веку видел много руководителей, и поэтому говорю с уверенностью – Вячеслав Алексеевич был выдающимся учителем, психологом и мудрецом. Этим качествам не учат в институте, с ними рождаются. Я удивлялся, откуда у него столько сил, интеллектуальных, физических и нравственных? Ведь такой груз, который он на себя взвалил и успешно нес до самого конца жизни, под силу очень немногим.
Мало кто сделал столько хорошего для Петербурга, как он. Сейчас это видится особенно отчетливо на фоне наших спортивных неудач.
Чем больше турниров и матчей на высшем уровне отделяют нас от громких побед сборной СССР и ленинградского «Автомобилиста», тем выше цена побед тренера Вячеслава Платонова.
В этих записках я хочу рассказать о человеке, которым восхищаюсь, которого считаю великим и не только за игру команды, тренером которой он был. Это не артист, не певец, им Господь дал талант. Это не их заслуга и жаль, что они об этом часто забывают. Это не миллионер, превративший свою жизнь в клепание денег, часто по головам и жизням взбираясь на долларовый Олимп. Это тот, кто добивался всего сам. В муках, в неистовстве, рассчитывая только на себя. Этот человек пример для меня, как можно и нужно жить, чем надо обладать, что говорить, что делать, как вести себя. Пока я жив, для меня он – великий человек.
Когда мне тяжело в жизни, в работе, я вспоминаю его. Примеряю, что бы он сделал, что сказал в таком случае, который теперь у меня. Поверьте, помогает, успокаивает и настраивает на решение вопроса, отступает отчаяние, паника.
Я знаю, что каждый человек стремится к тому, чтобы хоть как-то вырасти в своей жизни и стать «большим», «великим». Дети стремятся вырасти, чтобы стать взрослыми, а взрослые стараются вырасти в своём положении и занять важное место в обществе, стать «большими людьми»; подчинённый старается вырасти перед начальством; парень стремится вырасти в глазах своей возлюбленной – и так до бесконечности… Это происходит потому, что «больших» и «великих» чтят, им многое разрешается и прощается, чего нельзя сказать про «маленьких» и «обычных». Вспомним, к примеру, как во дворе уважают «крутых пацанов», как на работе ценят «крутых» специалистов, как учебники и энциклопедии пестрят именами и биографиями великих личностей прошлого и настоящего. Титанов и гигантов человечества всегда славят и помнят. А всех нас очень сильно привлекает масштаб чьей-то личности, её харизма, так как мы сами стремимся обладать всем этим и тем, что величие нам может дать попутно. И потому с великими людьми каждому хочется быть если не на равных, то хотя бы рядом. Однако нам неизвестно, сколько труда они потратили, чтобы стать великими, сколько рубцов на сердце и шрамов на теле оставил этот путь.
Так проходит вся наша жизнь. Это одно, самое сильное, но не всегда очевидное для неискушенного взгляда стремление человеческого сердца, – стремление быть великим и значимым как в своих глазах, так и в глазах окружающих, – сопровождает каждое мгновение человеческой жизни. Однако насколько одинаково и равносильно оно присутствует в нас, настолько же различно и индивидуально оно проявляется в жизни каждого. Кто-то очарован величием обладателей несметных богатств и сам стремится к последним, кто-то восхищён смелостью и благородством воинов и правителей и пытается этому подражать, кто-то без ума от чьего-то гения учёности и жаждет проявить его сам, кто-то завидует чьему-то мастерству и надеется, что когда-нибудь и его назовут «мастер – золотые руки», а кто-то, слушая и читая о великих мира сего, мечтает, как и они, стать создателем шедевров искусства и т. д. Существует, таким образом, масса вещей, способностей, качеств, ситуаций и вариантов поведения (часто диаметрально противоположных друг другу), из-за которых мы называем людей – великими.
К чему так длинно я это сказал. Стремятся стать великими многие, и слава богу, но становятся единицы. При этом в сегодняшней жизни, когда модно устанавливать различные рекорды и записывать их в книгу Гиннеса, важно отличать слово «великий» от слова «необычный», «странный». В любом обществе всегда были, есть и будут «обычные» люди со своим бытом, способностями и качествами, составляющие основную массу общества, и есть те, кто выделяется среди них. Выделяется тем же самым – своим бытом, способностями и качествами. Кто-то выделяется из общей массы, вставив силиконовые имплантаты, кто-то написал гениальную оперу, кто-то не опьянел с двух бутылок, а кто-то лег грудью на амбразуру. Превосходить и быть непохожим – это совершенно разные вещи. Превосходят всегда по вертикали.
Великих не выбирают большинством голосов, они выделяются своими качествами, которые не доступны для других. Великого могут назвать великим лишь другие, кто это может оценить, увидеть, испытать сам. Оценить инженера может инженер, врача – врач, тренера – тренер. Поэтому определить кто велик могут другие личности, порой также великие, но никак не толпа.
Платонов через все это прошел и назван великим. Однако его не только хвалили, но и ругали, и весьма крепко. Однажды это сделал Борис Ельцин. «Мы потеряли народный волейбол», – сказал президент России. Ну сказал, он же ведь «фанат». В конце концов, он и сам в молодости играл в волейбол. Его голос был чуть погромче остальных, правда, слышали его многие и так как надо.
…С волейболом, как игрой, я познакомился очень рано, даже не в молодости, а в детские годы.
В любое свободное время молодежь в деревне Погодаевой находила себе развлечение. Летом в выходные дни большая поляна перед деревней со стороны речки Тушамы была ареной игр в лапту и городки. Там же по вечерам разводили большой костер и радостные и счастливые носились вокруг него, похожие на дикарей из книг Стивенсона и Купера. Мы, пацаны, всегда были рядом, вольно или невольно перехватывая приемы мастерства, учась всему, как хорошему, так и запретному. В лапту мы – десятилетние – играли равноправными партнерами с мужской и женской половинами деревни, в беге и ловле мяча превосходя их. При формировании команды это обстоятельство всегда учитывалось, ну, а если при этом была победа, то счастью не было предела. Сейчас такое состояние связывают с выделением адреналина, тогда про него не знали, ну, по крайней мере мы. Уверен, у нас его было столько, что в теперешние времена хватило бы ни на одну команду.
С игрой в футбол было похуже. Очень редко играли в него на поляне. Причин тому было много. Поляна не была уж такой ровной площадкой, да и край ее у крутого берега реки, как назло, притягивал мяч, а самое главное, нужно было найти двадцать два человека с почти равными способностями. Вот в Нижне-Илимске, большом селе, что расположилось по другую сторону Илима, точно повторяя изгибы реки на несколько километров, другое дело: и стадион был с размеченным стандартным полем, да и ребят пруд пруди.
Самой любимой игрой в деревне был волейбол. Как только таял снег и исчезали вешние воды, солнце начинало пригревать, первая зелень появлялась из земли, проклевывались листочки тополя, осины, дикой смородины и зацветала черемуха, окружая всю деревню белым цветом, словно невесты вышли погулять перед свадьбой, каждый вечер парни и девчата играли в эту игру. Играли допоздна, забывая про все на свете, главное, про время, пролетавшее молниеносно. Только голоса матерей останавливали праздник – пора домой, завтра рано вставать.
Площадка для волейбола была оборудована за деревней, рядом с гумном. Уже заканчивались придомовые огороды, но еще не начинались колхозные поля, вот здесь ей нашли место: недалеко от околицы, рядом с дорогой, ведущей в Кулигу, на Малую речку, в лес, где каждый год заготавливали дрова, чтоб пережить зиму. Я и сейчас вижу это место, правда, немного со стороны, словно я не в центре него, а чуть выше. Слева Красный Яр, стена, прикрывающая всех нас, и деревню, и поля, своим могучим телом. И тогда в детстве, и сейчас мне не дает покоя одна мысль: какая сила, какой исполин вытесал ее, раскрасил цветовой гаммой, которую не встретишь больше нигде за сотни километров. Может, и тогда неведомые нам существа устраивали по рекам плотины, похожие на теперешние, и это остатки той жизни. Не буду об этом, рассуждая так, далеко можно зайти, да и разговор о другом. Впереди всегда была Качинская сопка, огромная одинокая гора, хоть до нее расстояние сорок километров, но она всегда была рядом, словно пожарная вышка, только протяни руку и можешь дотронуться до нее. Всегда хотелось забраться на ее вершину и увидеть мир, огромный и прекрасный. Каждый год после окончания учебы в школе организовывались экскурсии на Качинскую сопку. Мир был виден оттуда, но до обидного малая часть, что-то всегда загораживало. Как жаль, что нет в мире горы, с которой виден земной шар. Чуть правее ее, там, где дорога шла к Малой речке, горизонт закрывал Шальновский хребет, но он был далеко, его вершины были чуть видны, если не закрывались облаками, мне всегда казалось, что там заканчивается земля.
Вот среди этой красоты и находилась площадка для игры в волейбол. В благодатное время – май и начало июня, когда мошка, иногда ее называли гнусом, еще не созрела и не вылетела уничтожать все живое, а другие летающие букашки сидели в своих «норах» – деревенская молодежь играла в волейбол.
Вечер, воздух чист и наполнен густым ароматом черемухи, смородины, сосны, ели. Расцвели жарки, цветы удивительной красоты и тепла. Над сеткой летает мяч. Вот уж тут-то пацанов не берут, хватает желающих, но мы не ропщем, бегаем за откатившимся мячом, смотрим линию. Иногда мне доверяют судить, господи, какое счастье, как будто кто-то послал награду свыше.
Полдеревни вокруг, каждый болеет за своего, а ты руководишь всем процессом. Подача справа, подача слева, потеря подачи, очко. Игра закончилась, все расходятся, обсуждая игру. Долго невозможно уснуть, ты там, на площадке, летаешь вместе с мячом. А завтра опять готов закричать от счастья, услышав слова:
– Миша, будь судьей.
Когда я уехал из деревни, волейбол для меня закончился. В городе все по-другому, там к спорту относятся профессионально, с научной точки зрения.
– Ты, Миша, ростом маловат. Конечно, если любишь волейбол – люби, но в команду не возьмем, не обижайся. Займись тяжелой атлетикой, тебе это подойдет…
Я и сам не преувеличивал свои возможности и к восемнадцати годам понял – спортсмена-волейболиста из меня не получится. Из спортсмена я превратился в болельщика. Я много читал, в подробностях изучил историю возникновения волейбола. Помню, как я удивился, узнав, что придумал эту игру американец – преподаватель физкультуры Уильям Морган. До этого я был убежден, что волейбол – русское изобретение.
На самом же деле в 1895 году американский преподаватель физкультуры из Гелиокского колледжа Уильям Морган объявил об изобретении игры, назвав ее «минтонет». Изобретение было простым – он повесил сетку для лаун-тенниса на высоту два метра, и участники странной игры стали руками подкидывать над сеткой бычий пузырь.
Открытие волейбола в конце девятнадцатого века произошло скорее всего не в первый раз, и, вероятно, к нему применимо известное изречение о том, что новое – это хорошо забытое старое. Есть сведения, что в подобные игры люди играли сотни и тысячи лет назад, причем в самых разных районах земного шара – в Европе, в Центральной и Южной Америке.
Сохранились хроники древнеримских летописцев, датируемые третьим веком до нашей эры, в которых описывается игра, напоминающая волейбол: по неизвестно из чего сделанному мячу игроки били кулаками. Кроме того, известна древняя игра под названием «фаустбол», в которую играли еще в пятнадцатом веке. Суть игры сводилась к тому, что от трех до шести игроков из каждой команды стремились перебить мяч через невысокую стену на площадку соперника. Со временем фаустбол приобрел популярность в Европе и видоизменился. Каменную стену заменили шнуром, натянутым между деревьями, размеры площадки сократили и строго ограничили количественный состав игроков – по пять человек в каждой команде. Мяч можно было перебивать на сторону соперника кулаками или предплечьем, и каждой команде отводилось по три касания мяча. Огромная площадка и малый количественный состав участников игры привели к появлению нового пункта правил, по которому мяч мог один раз упасть на сторону соперника, и его разрешалось вернуть лишь одним касанием. Игра состояла из двух таймов по пятнадцать минут.
Давно известно, что вокруг популярных личностей, событий и изобретений всегда ходит множество вымыслов, легенд и историй. Не стал исключением и волейбол. Наряду с официальной версией изобретения этой игры существуют и другие. По одной версии американские пожарники, чтобы как то занять себя, натянули веревку между двумя столбами и начали перебрасывать через нее резиновую камеру. Другие источники утверждают, что Уильям Морган придумал эту игру для развлечения американских бизнесменов среднего возраста, которым весьма популярный баскетбол был не по силам. Но что бы не говорили, какие версии не выдвигали, официально годом рождения волейбола принято считать 1895, а его первооткрывателем У. Дж. Моргана.
Уже через год после своего возникновения, в 1896 году, игра «минтонет» была представлена общественности на конференции Союза христианской молодежи в Спрингфилде (штат Массачусетс, США). Эта ассоциация впоследствии явилась активным инициатором распространения волейбола. Поскольку основная идея игры заключалась в том, чтобы ударять руками по мячу, заставляя его перелетать через сетку, профессор Альфред Хальстед предложил переименовать «минтонет» в «волейбол», что в переводе на наш язык означает «летающий мяч». В 1897 году специалистами был дан краткий отчет о волейболе и правилах игры, и он был включен в официальный справочник атлетической лиги Ассоциации молодых христиан.
В 1900 г. волейбол вышел за пределы США и начал быстро распространяться в других странах мира, приобретая все большую популярность. Сначала Канада, а затем Индия, через которую игра проникает в страны Азии. Начало девятнадцатого века ознаменовалось победным шествием волейбола: в 1905 г. он появился на Кубе, в 1906 г. в Китае, в 1908 г. в Японии. К 1909 г. относятся первые репортажи в СМИ о волейболе в Пуэрто-Рико, в 1910 г. в волейбол уже играли в Перу и на Филиппинах, в 1912 г. он появился в Уругвае, в 1914 г. эта игра пришла в Англию, благодаря Ассоциации молодых христиан, а в 1917 г. – в Мексику и во Францию; через год волейбол в Италии, в 1919 г. – в Чехословакии, в 1923 г. волейбол появляется в африканских странах: Египте, Тунисе, Марокко, в 1924 г. в Испании и Югославии, а через год в Голландии.
В 1900 году были изготовлены первые волейбольные мячи. В том же году были приняты первые официальные правила игры.
Официально становление соревнований по волейболу с определенным регламентом и порядком проведения происходило в начале 20-х годах. В эти годы начинают проводиться неофициальные международные турниры. Так, в 1913 г. были проведены первые Паназиатские игры с участием 16 мужских команд, в числе которых были команды Китая и Филиппин. В 1913 г. волейбол был включен в программу Дальневосточных игр в Маниле, а незадолго до начала первой мировой войны американские военные подразделения, использующие волейбол как игру для отдыха, впервые продемонстрировали ее в Европе. Это дало мощный толчок развитию игры во многих европейских странах. В 1921 г. были проведены Дальневосточные Азиатские игры и первый национальный чемпионат Японии среди мужчин. Несколько позже, в 1922 г., был проведен первый официальный чемпионат по волейболу под руководством Ассоциации молодых христиан в США и Канаде. В этом же году прошел первый национальный чемпионат среди мужчин в Чехословакии. В 1929 г. национальный Олимпийский комитет Центральной Америки включает мужской волейбол в Олимпийские региональные игры на Кубе. В этом же году проводятся первые национальные чемпионаты в США и Польше. Также были проведены первые международные соревнования в Европе: в Англии состоялся турнир с участием команд Польши, США и Франции.
Со временем волейбол приобрел международное признание, и уже в 1922 г. США выступили с предложением включить эту игру в программу Олимпийских игр.
Отечественный волейбол стал быстро развиваться сначала в приграничных районах, затем на Средней Волге, Дальнем Востоке, Москве, на Украине, в Закавказье. Уже в 1922 году в Главной военной школе физического образования были переведены первые правила соревнований по волейболу. Представители созданного в 1923 году спортивного общества «Динамо» активно занимались волейболом. У нас в стране официальной датой рождения волейбола принято считать 28 июля 1923 года. В этот день в Москве состоялся первый матч между мужскими командами ВХУТЕМАСа (Высших художественных и театральных мастерских) и Государственной школой кинематографии. В 20-х годах проводится большое количество межгородских встреч и соревнований, волейбол приобретает популярность и массовость. Первыми регулярно начали заниматься волейболом студенты.
Очень большое значение для дальнейшего развития волейбола имело его включение в программу соревнований Всесоюзной спартакиады 1928 года. Результатом включения волейбола в спартакиаду стало повсеместное признание этой игры. Этот турнир выявил много талантливых игроков, новых стилей игры. Большой интерес вызвал так называемый «хабаровский удар», который выполнялся по мячу, посланному пасующим очень низко над сеткой. Разрабатывались и находили применение другие технико-тактические новинки и комбинации.
Обилие проводимых в то время соревнований по волейболу вызвало необходимость образования централизованного судейского органа, который мог контролировать соблюдение правил участниками игры и знакомить их с изменениями в правилах и новыми технико-тактическими приемами. В 1928 году в Москве создана первая постоянная судейская коллегия. И если начало развития игры в нашей стране датируется чуть раньше, то история судейства по волейболу имеет свою официальную дату возникновения – 1928 год. Забегая вперед, отмечу, что в нашей стране большое внимание было уделено работе судей. Не случайно судейству наших арбитров давались самые высокие оценки на крупных международных турнирах. В 60-е годы существовал Университет волейбольных судей, в котором молодые арбитры под руководством опытных наставников постигали азы этого искусства. В центральной периодической печати целые полосы были посвящены работе волейбольных арбитров.
Большое внимание в нашей стране уделялось развитию детского волейбола. Образовывались детские и юношеские волейбольные коллективы. В Спартакиаду пионеров и школьников Москвы был включен волейбол. Огромную роль в росте популярности волейбола среди молодежи сыграло Всесоюзное первенство школьников в 1935 году. Это стало подлинным смотром юношеского волейбола.
В 30-е годы проводятся первенства ВУЗов и профсоюза советских и торговых служащих (СТС). В 1932 году из Всесоюзной секции ручных игр была выделена секция волейбола, которая отвечала за развитие игры у нас в стране. В 1933 году в Днепропетровске был проведен первый Всесоюзный волейбольный праздник, с которого начался отсчет чемпионатов СССР среди сборных команд городов. Очень популярными в то время были междугородние матчи, которые собирали огромную аудиторию, ведь играли спортсмены на площадках под открытым небом в местах для отдыхающих – в парках, скверах.
Первые международные встречи сборной СССР были проведены в 1935 году в Москве и Ташкенте со спортсменами из Афганистана. Встречи проводились по «азиатским» правилам (9 человек на поле, игроки не совершали переходов, счет в партиях велся до 22 очков), но выиграли их советские спортсмены. Это произошло во многом благодаря правильной тактике игры. Если у афганцев тактический рисунок игры был обоснован политическими мотивами: на передней линии были офицеры, на задней – солдаты, то у нас на передней линии, по краям играли рослые А. Якушев, Е. Алексеев, на задней – великолепные защитники А. Понамарев и В. Гилинский, а в центре играл С. Филатов, который владел точным и мягким пасом. Соревнования по волейболу на открытых площадках собирали большое количество болельщиков. Среди зрителей были и иностранные туристы, восхищавшиеся мастерством спортсменов и популярностью самой игры. Известен факт, что в 30-х годах в «не волейбольной» Германии «были изданы правила соревнований по волейболу под названием «Волейбол – народная русская игра». Волейбол стремительно завоевывал симпатии любителей спорта. Вот как описывает популярность этой игры у москвичей лауреат Государственной премии, доктор географических наук, мастер спорта СССР Сергей Кузнецов:
«Никогда не забуду «волейбольный ряд» центрального парка культуры в середине-конце тридцатых годов. Одна за другой выстроились десять или двенадцать волейбольных площадок, которые, по мнению специалистов, считались одними из лучших. Площадки ЦПКиО жили полной жизнью. Сюда приходили лучшие волейболисты страны. Все двенадцать площадок были как бы разными классами своеобразной волейбольной академии. «Зеленые» новички начинали на самых крайних, но постепенно росло мастерство, и многие доходили до первых площадок. Волейбол остался со мной на всю жизнь».
Отечественный волейбол всегда занимал ведущие позиции в мире и воспитал выдающихся мастеров игры, имена которых широко известны в международном спортивном мире. Среди них москвичи: К. Рева, С. Нефедов, В. Щагин, А. Якушев, В. Осколкова, А. Чудина, В. Свиридова, М. Еремеева, Г. Мондзолевский, Ю. Чесноков, Н. Буробин, В. Коваленко, Д. Воскобойников, А. Рыжова, Л. Булдакова, Р. Салихова, Н. Смолеева, Л. Чернышева, А. Савин, О. Молибога, В. Кондра, В. Чернышев; ленинградцы: В. Ульянов, П. Воронин, А. Крашенникова, Г. Гайковой, Л. Михайловская, В. Зайцев, В. Дорохов; киевлянин М. Пименов; харьковчанин Ю. Поярков; бакинка И. Рыскаль; одессит Е. Лапинский; рижане: В. Лоор, И. Бугаенков, П. Селиванов; свердловчане: Н. Радзевич, В. Огиенко, И. Смирнова, М. Никулина. Можно дополнять этот список, достойных сотни. Первыми мастерами спорта СССР стали волейболисты Б. Арефьев (Москва), С. Великий (Днепропетровск), В. Галактионов (Ленинград), Е. Гончарова (Ростов-на-Дону), К. Топчиева (Москва).
Почему так подробно пишу об этом? Только по одной причине: в настоящее время волейбольные площадки исчезли из многих мест отдыха людей.
Криком души по этому поводу можно считать слова Вячеслава Алексеевича Платонова, человека целиком и полностью посвятившего себя волейболу:
– Возвращайся же поскорей в наши дворы и парки, старый добрый друг волейбол. Мы соскучились по тебе.
Я благодарен девяностым только за то, что в водовороте событий нас жизнь подтолкнула навстречу друг другу и привязала на такие короткие десять лет. Платонов запомнился мне мудрым и скромным. Он также, как и Кирилл Юрьевич Лавров – народный артист страны, которой не стало, – разбил мои представления о величии человека. До знакомства с ними, они для меня были небожителями, до которых не то что рукой дотянуться, глядеть больно от яркого света, исходящего от них. Общаясь с ними, находясь рядом, я понял, что эти люди – живые существа, строившие свой быт на основе этики, морали и нравственности, обладающие особыми врожденными природными способностями. Этих людей выделяли их качества или то, что у нас в обиходе называется «харизмой», по-русски – это божественный дар, милость божья. Общение с ними делает мир вокруг другим, он становится теплым, зло исчезает, перестают раздражать бездельники, нытики, склочники и критиканы, они просто пропадают с горизонта, им невозможно быть с такими людьми. Все подтягиваются, и мужчины ведут себя по-мужски.