Кровь и чернила

Глава 30. Освальд

Q

16. Часть 2.

Дело было холодной, тёмной, безлунной ночью в голых, бескрайних казахских степях, где лишь ветер тихонько колышит ковыль, да сурок озирается вдаль. Туда, в пустые дали, шумя лопастями, приземлился вертолёт с Реалистами. Их цель была проста: поймать освальдов живыми. Их было шестеро: Саймон, Егор, Алмаз, Пьер, Хуан, Йозеф. Пилот Хуан и штурман Йозеф остались на посадочной площадке, остальные же занялись промыслом.

К охоте на кроликов великолепная четвёрка подошла с большой ответственностью, изучив тропы, расставив повсюду петли, силки и капканы, а сами – укрылись в засаде. Пьер вооружился тепловизором, чтобы в полной темноте, которую нарушал лишь тусклый красноватый огонёк сигареты в совершенно омерзительных, покрытых налётом зубах Саймона – он был заядлым курильщиком, который в пару часов израсходует щедрый недельный паёк, а потом будет пытаться стрелять сиги у сослуживцев – если, конечно, не получит от них по своему крючковатому носу сразу же. Когда друзья с "гражданки" присылали ему табак попородистей и подороже, а не классическое "армейское" сено, которое курят не сколько ради удовольствия или вследствие того, что попросту ломало без привычного запаха, а для того, чтобы унизить несчастных духов, Саймон был на седьмом небе от счастья.

Спустя полчаса томительного ожидания один из капканов щёлкнул. Алмаз тихо вышел из засады, чтобы посмотреть на добычу, но вместо освальда, которого необходимо было доставить по приказу командира, в ловушку угодил самый обычный трёхмерный заяц.

– Твою мать! Сука! – крикнул с досады Алмаз, увидев, что проклятые освальды не слишком торопятся попадать в охотничью западню.

– Вот что творит, сволочь. Всех освальдов спугнул, пидор вонючий. Он нам всю охоту испортит. – сказал Егор. – Из-за этого полудурка нам придётся целую неделю сортиры мыть.

– Сейчас не время выяснять отношения. Заткнитесь. – шепнул Пьер, выслеживавший добычу с тепловизором. Саймон погасил свою сигарету.

-Ладно, беги, но только не попадись мне на глаза. – сказал Алмаз и выпустил зайца из капкана. Пресловутый заяц несудьбы был рад новообретённой свободе, упрыгивая в тёмную, непроглядную даль. Сам солдат также незаметно вернулся к сослуживцам.

Прошло ещё немного времени, и в силок попала очередная жертва, крикнув:

-Да вы охренели тут всё ставить свои ловушки, чебуры позорные. Я вас всех ненавижу здесь. Вы за это заплатите. Вы думаете, что эта петля меня остановит? Нет. Вы будете на ней повешены.

Удивительно было не то, что жертва говорила, а то, что она тщательно избегала матерных оборотов и выражений, продолжая свой монолог, пропитанный презрением ко всем, в чьих жилах течёт не кровь, а чернила.

-Смерть придёт за вами. Я сделаю всё, чтобы вы, чебуры, подохли в самых чудовищных муках, которые только можно представить. Анимационные кадавры, отмеченные печатью их нечестивого отца, Кадавра Мауса, не имеют права на жизнь. И они будут уничтожены.

Егор уже хотел врезать по морде чересчур болтливому Алмазу, но спохватился: так он точно не мог говорить, да и сам он был рядом с ними, а не в браконьерской петле у заячьей тропы.

Расчёт оказался верным: это была мультяшка расы освальдов. Пьер положил тепловизор в ранец и спустился к силку, в который попал мультяшный кролик, в нутре которого было столько злобы, что само исчадие ада под названием "Волшебный кролик", вызванное Юрием Демидовичем сатанинскими криками "ETIS ATIS ANIMATIS, ETIS ATIS AMATIS!", покажется на этом фоне милахой. Бравой команде охотников повезло: освальд обвинил в этом мультяшек расы чебуров, похожих на Чебурашку, а не истинных виновников торжества.

– Весь мир – это гниль. Я сожгу столько гнили и этих мерзких червей, сколько смогу. Все эти чернильники и чернильницы. Они будут корячиться от лютой бо… А ты кто такой, урод?

– Меня зовут Пьер.

– Пьеро? Этот вечно ревущий клоун?

– Нет. Я не Пьеро, я Пьер. Пьер Оже.

– Ладно, Пьер. До встречи в аду.

– В каком ещё, нахрен, аду?

– Я презираю всех анимационных кадавров, всех этих рисованных, самовлюблённых сволочей.

– Я не такой. Я обычный, живой человек.

– Сейчас проверим.

– Tu ne me crois pas?(франц. Ты мне не веришь?) – спросил его Пьер.

– Нет. – на удивление Пьера, он хорошо понимал французский язык.

– Ладно.

Пьер повернулся со всех ракурсов и сторон, даже на руках попытался ходить, чтобы этот тупой баклан понял, что он – живой человек из плоти и крови, а не анимационный кадавр, шутки ради переодевшийся в форму члена движения реалистов.

– Хорошо. Отличные фокусы, гадёныш. Но я всё-таки тебе не верю.

– Мне что, перед тобой догола раздеться, чтоб ты всё понял?

– Давай.

Лишь когда Пьер на холоде оказался в чём мать родила, освальд ему поверил. Остальные сослуживцы, глядя на эту сцену, чуть не покатились со смеху.

– Ладно. Ты меня убедил. Одевайся. Я не могу смотреть на твой срам, который ты мне демонстрируешь.

Пьер быстро оделся, как того всегда велел устав.

– Отвечай, что тебе от меня надо?

– Сначала скажи, как тебя зовут.

– Меня зовут Эдвард.

Да, имя Эдвард звучит весьма странно для гордого сына казахских степей, но все эти русские Минамото и японские Наташи встречаются настолько часто, что я не хочу об этом болтать. В отличие от своего фарфорового аналога из одной детской книжки, который был чёрств и бессердечен, но потом научился любить, пройдя через все невзгоды, мультяшный Эдвард, наоборот, не только ни капельки не подобрел, но ещё и отрастил себе толстую броню цинизма в довесок.

– А теперь скажи мне, что тебе от меня надо? – добавил Эдвард.

– Дело в том, что мы Реалисты.

– Реалисты, монисты, онанисты, таксидермисты… – сказал Эдвард.

– Не смейся. Наша организация занимается тем, что истребляет мультяшек. – продолжил Пьер. – Наши цели совпали. Ты нам окажешь большую услугу, если вступишь в наши ряды.

– Ты не врёшь?

– Нет. Даю слово. Я их тоже ненавижу всем сердцем.

– Да. Мы с тобой родственные души, Пьер Оже. Совершенно родственные души. Вместе мы будем резать этих сволочей и предавать их детей огню. – сделал паузу в своей речи Эдвард, и сказал, чеканя каждое слово:

– Быдло должно дохнуть в муках, чтобы знали, кто пан, а кто вошь.

– У тебя есть там другие знакомые освальды в округе?

– Нет.

– Ладно. Надеюсь, наше взаимовыгодное сотрудничество продолжится как можно дольше, Эдвард.

– Отлично.

– Вы там это, цАлуйтесь уже! – сказал Алмаз, по-колхозному выдавив букву "А" в месте, где её не было отродясь.

– Пошёл ты со своими шутками знаешь куда… – сказал ему Егор.

Пьер Оже достал рацию и сказал:

– Код 5-5. Миссия выполнена. Освальд схвачен и будет доставлен в целости и сохранности.

– А теперь вяжите его и в клетку!

Сказано-сделано. Освальд по имени Эдвард был посажен в клетку. Он, конечно, немного поворчал для вида, но угроза хорошего удара кулаком в морду его успокоила. Вертолёт с командой Реалистов и их охотничьим трофеем поднялся ввысь. И снова степь осиротела, и ветру вновь оставалось лишь тихо шуршать ковылём, единственным свидетелем сей безлюдной дали.

Глава 31. Освальд

Q

16. Часть 3

Под главной базой Реалистов располагались лаборатории, в которых проводились самые опасные научные опыты. Безумным учёным и просто некомпетентным людям путь туда был заказан – сотрудники сверху всё-таки были достаточно умны и контролировали весь процесс исследований от и до, и в цехах царила строжайшая дисциплина, как в армии. Участь допустившего ошибку была незавидна – чаще всего его отправляли к Луи Максвеллу на очную ставку, а страшнее, чем его молчаливый, печальный укор, для Реалиста не было ничего на белом свете. Ни юберфогели, ни стаи голодных коал-людоедов, ни даже эджи и варлорды не могли сравниться со страхом попасть к главнокомандующему в немилость. Во всяком случае, из-за того, что за этим следовало продолжение сурового и неотвратимого наказания. Ставки были слишком высоки – судьба мира, и Луи Максвелл не мог допустить оплошности в своих делах.

Системы защиты тоже разрабатывались с ювелирной точностью. На случай, если эксперимент уходил из-под контроля, они срабатывали быстро и бесперебойно.

Когда освальда в клетке успешно доставили на базу в ценности и сохранности, поступил приказ отправить его в цех номер 8 под конвоем.

Цех номер 8 представлял из себя не самое широкое помещение с рубкой наверху. Он изначально отводился под работы со стирающими кортиками, ножами и штыками – успешно пройдя боевое крещение в огнестрельном варианте, новая технология должна была быть успешно применена и в рукопашном бою, ведь зачастую схватка может произойти, можно сказать, нос к носу. К тому же, не всегда пальба эффективна – иногда легче бесшумно порешать зевак верной финкой или не подавая вида, проломить голову кирпичом. Когда эта работа была завершена – впрочем, стирающий холодняк был довольно дорог в производстве, из-за чего его отправили в цех номер 4 – на удешевление без потери боевых качеств. После этого восьмой цех пустовал и открывался сотрудниками только в дни инвентаризации – чего-чего, а запускать такие дела было ой, как чревато…

До того, как бригада полетела ловить освальдов в безлюдной, бескрайней степи, был дан приказ перевести помещение и примыкающие к нему подсобные комнатушки с кладовками под работу с мультяниумом. Вскоре все приготовления были закончены: большой зал восьмого цеха был идеально оборудован для манипуляций с материей и опасным веществом, а к нему начали прилегать домик для мультяшек для их отдыха и сна, всевозможные поилки-кормилки и даже колесо для бега – чтобы кролики не скучали в одиночестве. К колесу были подсоединён ворох датчиков с целью исследования степени их физической выносливости.

– Это твой новый дом. – сказал Пьер Оже Эдварду. – сказал Пьер, открыв ему дверь в подсобку, где он мог жить. Помимо уже указанной мебели, в неё входила кровать, выкрашенные в розовый горошек стены и мягкий ковёр. Со стороны это больше было похоже на гибрид кукольного домика с вольером для хомяков, чем на место, где проводятся бесчеловечные эксперименты.

– Хорошо. Здесь так уютно, господа… И самое главное, нет этих криво нарисованных сволочей… – сказал Эдвард.

Так кролик Эдвард из кролика Эдварда стал кроликом подопытным. Новая жизнь освальда началась. Первым делом его подвергли всевозможным проверкам, где он показал прекрасные результаты в плане физической мощи(сумел запулить в мишень здоровенную штангу, которую даже не каждому культуристу поднять по силам), остроты зрения(ведь почему кролики не носят очки? Потому что они жуют морковку!), скорости(бегал немножко быстрее трёхмерных зайцев), выносливости(смог крутиться в колесе четыре часа без остановки) и интеллекту(показал хорошие знания предметов средней школы, а также смекалку).

Следом настал черёд для самокопирования – нужно было оценить плодовитость существа, для чего к нему привели анимационного кадавра расы дитто, который был отловлен ранее для экспериментов.

Дитто был одним из самых низкоразвитых существ, в чьих жилах текли чернила. Он представлял из себя радужную аморфную массу с одним глазом. Передвигался он медленно, в основном поглощая питательные вещества из почвы, разговаривать не умел, какими-либо навыками работы не обладал, был безобиден, не царапался, не кусался, и уж тем более, не имел никаких преимуществ в бою – кроме огромной толстокожести – чтобы его убить, нужно было выжечь его дотла, на что ушло бы немало бензина. Даже стирающих пуль в первых вариантах исполнения нужно было разрядить всю обойму, чтобы бесполый дитто всё-таки изволил дать дуба.

Единственное его преимущество – способность к размножению: он был способен вырастить потомство от любого другого мультяшки, каким бы он не был. Дитто является простым в создании искуственным путём, но сложным в разведении, так как сами дитто плодились делением, да и то неохотно.

По сути, это был живой аналог команд Ctrl+C и Ctrl+V, хоть и имеющий истекающий запас прочности. За свою жизнь дитто успевал наплодить до четырёхста детей, прежде чем, как метко сказали герои мультсериала "Футурама", умереть через сну-сну.

Когда его привели к Эдварду, кролик был вне себя от гнева.

– Вы кого ко мне привели?

– Прости, это нужно для чистоты эксперимента. – сказала коротко стриженая брюнетка в халате, которая, впрочем, была далеко не красавицей.

– Анимационный кадавр. Гадость. – фыркнул зловещий кролик.

– Сам ты гадость. – сказала сотрудница цеха. – Нам надо тебя размножать, чтобы построить целую армию таких.

– Вот так вы со мной обращаетесь, жополизы мультяшек?

-Что?! Какие ещё жополизы? – спросила его брюнетка. – Ты понимаешь, что мы не сняли с тебя шкуру лишь потому, что Луи Максвелл приказал нам держать тебя в живых?

– Пьера мне сюда.

– Он занят. – сказала сотрудница. – Ты меня достал.

С этими словами она двинула один из множества рубильников – тот, под которым было написано: "ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ СОН". После этого капсула в восьмом цеху, где сидел Эдвард, превратилась в газовую камеру, устроенную по всем канонам нацистских палачей, с той лишь разницей, что на этот раз были применены нелетальные средства.

– Запомни, что ты – подопытный кролик. Так что держи ротик на замке, понял?

Но Эдвард уже не слышал сотрудницу лаборатории. От действия розовых клубов газа, пущенных в вольер, он легонько чихнул, свернулся калачиком и уснул.

-Всё. – сказала Хельга. Вернув рубильник в исходное положение, сотрудница посадила на спящего освальда дитто и сказала:

– Совокупляйтесь.

Эдварду не повезло: мало того, что его привезли хрен знает куда и обращались с ним, как с ветошью, так ещё и какой-то мерзкий слизняк его изнасиловал.

…

Очень скоро эти меры дали плоды: в вольере на следующий день на месте одного кролика было двое. На второй – трое. Через неделю их было двадцать.

Когда на излёте второй недели в восьмом цеху развелось триста кроликов, часть из них было решено отправить на опасное задание по истреблению колонии мультяшек расы стикменов под Дублином, что является столицей Ирландии.

Думаю, внешне описание стикменов недостойно рассказа. Как говорится, палка, палка, огуречик – вот и вышел человечек. Даже растекаться по древу, спрессовываться в цилиндр или раскручиваться во все стороны, послав в пешее-эротическое все законы логики и физики, они не могли, только вертеть своими нечестивыми культяпками во все стороны. Они не умели разговаривать и вообще были неспособны издавать звуки, но при этом таинственным образом понимали друг друга.

-Анимационные кадавры должны дохнуть в муках. Чтобы знали, кто пан, а кто вошь. – сказали освальды хором перед нападением.

Но похоже, вошь и пан перепутались в тот день: мультяшек-освальдов мультяшки-стикмены, знавшие толк в ловушках на злобных кролей-убийц, победили, хоть и с большим количеством жертв. Даже с учётом того, что численность освальдов составляла двести семьдесят бойцов, а стикменов – всего двести пятнадцать. Даже с учётом того, что освальды больно лягались, а потом расшибали головы своих жертв в кашу. В числе убитых был и Эдвард.

Однако храбрость, проявленная освальдами на поле боя, заставила Реалистов отказаться от идеи сворачивать эксперименты с мультяшками этой расы. Был дан приказ: заняться модификацией освальдов, чтобы вырастить на их основе суперсолдат. Проект был назван Освальд Q16. На него отводилось пятнадцать мультяшных кроликов, оставшиеся пятнадцать должны были плодиться и размножаться, как завещал Господь. Их детёныши тоже могли быть использованы для опытов с мультяниумом и генной инженерией.

Глава 32. Разведчица Зо-зо

В домике в лесу под Калиновым, где жили главные герои, стояло затишье, как перед бурей. Казалось, ничто не предвещало беды: Карим со Шнурком ещё не успели налудиться, как свиньи; Маша рисовала в своей комнате, пока сидевший там Барсик гладил Алеко; Шпатель по своему старинному обычаю возилась в своей мастерской со всевозможными железками, а прекрасная Лаэрта и её покорная рабыня Зо-зо смотрели телевизор. На крыше чирикал не нарисованный, а обычный, трёхмерный воробей

Всё бы ничего, но Шпатель вышла из своего царства пыли, грязи, инструментов и машинного масла и пошла к Лаэрте. Её интересовала Зо-зо, а именно то, что будет, если вставить в её жирное нутро переключатель каналов? Вдруг можно будет уловить сигналы из потустороннего мира или военную тайну? Тем более из-за того, что экран оказался не на той стороне туловища, Зо-зо в качестве небольшого бонуса получила какие-то неестественно толстые, сочные, соблазнительные ляжки. Как хорошо, что Карим этого не заметил, а то он бы точно начал искать разъём для того, чтобы подключить туда свой длинный и жилистый кабель… Народ? Чё я вообще несу?

– Лаэрта, я хочу взять Зо-зо к себе ненадолго.

– Хорошо. – ответила клетчатая монстрила, уткнувшись носом в зомбоящик. Страсти, которые происходили на голубом экране, её увлекали сильнее, чем то, что находилось за его пределами.

– Зо-зо, пойдём со мной в мастерскую.

– Зо-зо… – ответила тележопик и пошла следом за Шпатель в её мастерскую.

– Так-так… – сказала мультяшная мышка, осматривая Зо-зо с ног до головы. К сожалению, отверсия, в которое можно было бы вставить ручку для переключения каналов не было. Как настоящая принцесса, Зо-зо не писала и не какала: поэтому дырки соответствующего назначения в конструкции тележопика не были предусмотрены. Тыкать ей в ноздрю ручку Шпатель побоялась: вдруг она задохнётся? Что касается ушей… Да тут совсем тоска зелёная. Оставался только рот.

– Отлично. – сказала Шпатель, хлопнув в ладоши, прикрытые толстыми перчатками – аж пыль поднялась. Порывшись в своих шкафчиках, она достала селектор каналов от советского чёрно-белого телевизора "Сапфир" и воткнула его красной девице в рот.

– Зо… Шшшшшшшшшшшшшш…

– Дело сделано!

– Итак… Первый канал… Второй канал… Переключаем диапазоны… – говорила Шпатель в надежде учуять что-то действительно таинственное. Но ничего, кроме концерта эстрадных певцов и другой совершенно обыкновеннейшей ерунды, не нашлось на горизонте. В остальном же оставались лишь девственная пустота и белый шум. В любом случае, сама Зо-зо со своим телеприёмником в очке управлялась значительно лучше.

– Так-так-так… – сказала Шпатель и достала с полки антенну. – Придётся решать проблему жёсткими методами. Я заставлю тебя говорить, чего бы это не стоило. – сказала мышка и к переключателю каналов воткнула в ухо ещё и дополнительную антенну, чтобы ловило активнее.

– Ай! – взвизгнула Зо-зо.

– Потерпи-потерпи. Надо, Зозочка, надо, моя ненаглядная девочка…

Зо-зо успокоилась. Девушка-мышь в комбинезоне тем временем переключала каналы. Тридцать первый… Шестидесятый… Внезапно Шпатель оглохла от крика, издаваемого экраном:

– Код 4-4. Код 4-4! КОД ЧЕТЫРЕ-ЧЕТЫРЕ!

– Сам ты четыре-четыре, падла!

Все в доме сбежались и расселись перед жирным задом Зо-зо, пялясь в установленный там экранчик. Похоже, Шпатель своими экспериментами с тележопиком, достойными забав сумасшедшего учёного, случайно взломала какой-то секретный сигнал. А это было действительно интересно…

– Шпатель, ты что творишь? – крикнул Барсик.

– Да ничего. Сами слушайте.

– Код 4-4. Обнаружены анимационные кадавры. Повторяю: анимационные кадавры. Местоположение: Калинов, дом в лесу.

– Какой ещё дом в лесу?

– Да никакой.

– Выслан Освальд Q16. Повторяю: в сектор выслан Освальд Q16.

– Вот ещё освальды, суки. – пробормотал про себя Карим. Да-да, он был наслышан про их проделки.

– Реалисты пришли сюда, чтобы спасти человечество. Истребить мультяшек в секторе до последнего анимационного кадавра. Повторяю: истребить мультяшек в секторе до последнего анимационного кадавра.

– Что? Причём здесь Реалисты? – крикнула Лаэрта. Они что, к нам пришли?

– Расслабься. – сказал Карим.

– А всё-таки это неспроста. – заявил Шнурок. – Всё-таки это неспроста…

– Возврашайтесь с победой. Во имя свободы! Во имя свободы! Слава Реалистам! Слава. Смерть нарисованным тварям.

– Это… похоже… про нас. – сказал Шнурок. Ты ещё попляшешь со своим нарушением политкорректности. Мы не нарисованные твари, мы… мы… альтернативно сотворённые, если так сказать.

– А если честно… я ещё… – сказала Шпатель.

– Что?

– Да ничего интересного. Я просто люблю ковыряться в носу.

– Фу…

– Да не фу…

– Ну, это не самая большая проблема. Нам теперь… ЖОПА!!!

– Пащлы дефать! – крикнул Карим.

– Куда девать? – спросил его Шнурок.

– Да никуда ничего, блин, не девать! Нам надо защищать хату! – крикнул Карим.

Тут же в домике в лесу начались приготовления. Ведь кто с мечом придёт, от меча и погибнет, как говорил полный тёзка одного известного бодибилдера.