Выгрузив вещи в свою комнату, он тут же выбежал во двор дома, хорошенько разбежался, допрыгнул до края крыши дома и взобрался на самую макушку. Амбулас тогда был точно уверен, что все дни и ночи напролет он будет проводить на этой крыше и любоваться здешними красотами. Конечно, юноша разглядел тогда и густой дым, что исходил из глубин города из высоких труб. Оклонд – как-никак является и промышленной столицей. Черный дым – это лишь один из тех факторов, с которым пришлось столкнуться ради будущего и дальнейшего прогресса. Но это почти никак не отразилось на впечатлениях Амбуласа.
Проходили дни, недели. Амбулас привыкал к новому дому, не переставал любоваться здешними пейзажами. Он начал привыкать и к Кане. К женщине со светлой душой, к женщине, что теперь заботилась о нем.
Первое время Кана не беспокоила Амбуласа. Она дала ему время свыкнуться, не приставала с разговорами. Кана ждала, когда Амбулас сам потянется к ней. Так прошел месяц, а юноша и не пытался завязать разговор с Каной. Это обеспокоило женщину. Она начала задумываться: «А нравится ли ему наш дом? Нравится ли ему наша еда? А нравлюсь ли ему я?» На самом деле Амбулас тоже тревожился. Ему было совестно, что он даже не пытался проявить к ней интерес. Он просто боялся, что она вновь поднимет вопрос об обучении, о школе. Только и всего.
Амбуласу все нравилось. Вкуснее еды он не пробовал. А домом он и насладиться не мог. Конечно, жильё не могло похвастаться изнутри особыми просторами по сравнению с особняком Леона Интенегри. Но этот дом был озарен светом в прямом и духовном смысле. Что же касается Каны: Амбулас хотел полюбить ее как сын, как внук. Но не дано ему было это умение, не знал Амбулас, что такое материнская любовь и как это «любить» вовсе. Это касается, конечно же, любви к человеку, а не к вещи. Всегда Амбулас все чувства к человеку описывал «привыканием». Но Кану он захотел полюбить по-настоящему.
Прошло еще несколько недель, а диалог дальше фраз «Доброе утро» и «Спокойной ночи» не заходил. Но всему приходит конец, и Амбулас сдался. Причиной тому послужило любопытство к увлечениям Каны.
Амбулас наблюдал за Каной, всегда знал, где она, но чем занимается на данный момент времени, он знать не мог. Пока он безвылазно проводил время на крыше, к ним в дом достаточно часто приходили люди. Это были и мужчины, и женщины с детьми, бабки и деды. Все они переступали порог дома с горечью на лице, но выходили оттуда с радостью в глазах. Это его заинтересовало и, однажды, Амбулас все-таки решил выяснить, что же происходит дома в то время, когда он отсутствует. Ведь все дни напролет, иногда и ночи, он любовался горизонтом. Конечно, были и перерывы на завтрак, обед и ужин, на сон, на умывание, но наибольшую часть дня он проводил вне дома. Стоит добавить, что Амбулас так и не покидал пределы двора.
Он прокрался в дом, спустя некоторое время, когда к ним пришла очередная гостья. Дело происходило в гостиной. Он увидел, как в центре комнаты стояла женщина с закрытыми глазами, легко пошатываясь. Она была будто в трансе и тяжело дышала. Вокруг нее ходила Кана, что-то нашептывая, и взмахивала правой кистью руки, словно рисуя знаки или буквы в воздухе. Это продолжалось около двух-трех минут. Затем, она остановилась и сказала женщине открыть глаза. Тогда Амбулас спрятался за угол и стал подслушивать.
– Всё? – спросила гостья.
– Да. Теперь будешь спать спокойно. Кошмары покинут ваш дом, – ответила Кана.
– Спасибо, милая Кана! Дай вам Бог здоровья и благополучия! Возьмите это в качестве благодарности! – Послышалось шуршание. Амбулас смело предположил, что женщина достала деньги.
– Много вы мне даете! – Возразила Кана.
– Кыш… Всё правильно вам дала. Не возмущайтесь.
– Всё равно, не стоило. Спасибо!
Амбулас тут же выбежал из дома. Увиденное его насторожило, но и окончательно увлекло тоже.
С тех пор, юноша продолжал наблюдать за каждым гостем, что приходили к ним. Так же, прячась за углом, он подсматривал и подслушивал за странными «представлениями». Многие были похожи на «обряд», им увиденный ранее, некоторые совсем отличались своей последовательностью действий и слов, продолжительностью, положением тела «пациента». Амбулас догадался, что этими обрядами Кана как-то помогала людям. Лечила? От кошмаров? Но только ли?
Однажды к ним пришел человек во всем черном, с высоким колпаком и крестом на груди. И состоялся в доме у них с Каной разговор. Амбулас прокрался в дом, когда они перешли к концу самой сути некой «проблемы».
– … он ест, пьет, разговаривает. Но боится он креста и Бога. Отвернулся от него. Ругается на Бога. Не ему принадлежат эти слова, только не из его уст. Приходи к нам в часовню, помоги чистому служителю вернуть верование, милостливая Кана.
– Я Вас поняла. Обязательно приду. Сегодня же. А пока ступайте главный служитель Орберт. Приготовьте мне бокал со святой водой да уложите спать больного.
– Мы будем ждать.
Оба попрощались.
Мужчина следом ушел, а вот Амбулас остался. Он вышел из-за угла и вопросительно посмотрел на Кану. Та ни сколько не удивилась его появлению и улыбнулась ему.
– Опять подслушиваешь, Амбус? – спросила его женщина и хихикнула.
– Да. Что тут такое происходит? В смысле, что это за обряды вы делаете над людьми? Расскажите, Кана!
И Кана рассказала Амбуласу, что еще с юных лет она занималась народным «врачеванием». Этому ее научила мама, а маму – бабушка, а до нее еще много поколений передавали знания друг другу. Когда людей не лечат ни лекарства, ни мозгоправы, они идут к «Истинному Целителю». Иногда их называли просто «знахарь» или «знатец».
С точки зрения современной медицины, такие способы лечения выглядели совсем примитивными. Но Кана уверяла, что она и все подобные ей обладали сверхъестественным и магическим знанием. Глупости? Но больные, совсем отчаявшись, начинали верить и в эту силу. Как ни странно, обряды Целителей им знатно помогали.
Кана разделяла обряды на две категории: безобидные и «клятвенные». К безобидным обрядам она относила охрану от колдовства, порчи и кошмаров, прорицание судьбы, лечение суставов, небольших ран, лечение кашля и насморка и тому прочее. Часто к таким обрядам прилагались снадобья из трав, растений и продуктов животного происхождения. Если с этим всё понятно, то про «клятвенные» обряды Кана тогда еще не хотела поведывать. Единственное, она рассказала, что у каждого обряда из данного раздела есть свое название, и что перед тем, как в первый раз произвести данный обряд, нужно принести одну некую клятву и пройти «очищение». К слову, Амбулас мало что тогда понял, но он нацелено напрашивался пойти вместе с Каной в часовню. Женщина не стала отказывать.
Уже вечерело. Нога Амбуласа впервые ступила за пределы ограды его дома. Они с Каной шли на окраину поселка через задние дворы, где стояла часовня на невысоком холме. По пути к ней юноша осматривал поселок. В нем было тихо и спокойно, лишь издалека доносились веселые голоса детей и непрестанный лай собак. На днях прошел сильный дождь, поэтому дорога, по которой они шли, была грязновата, – плиткой была выложена лишь центральная улица. Со стороны противоположной лесу дул, наполненный свежестью ветерок с морским привкусом. Чуть выше крыш местных домов виднелись высокие здания Оклодна, которые из-за далекого расстояния скрывались от глаз за туманом.
Наконец они настигли часовни. Это была небольшая постройка, по углам сооружения были выстроены небольшие остроконечные башенки, в нише, над входом, находятся большие часы с боем. Все здание состояло из множества арочных проемов на первом этаже, над которыми располагаются узкие окна, украшенные ажурной тонкой резьбой. Внутри стены были украшены одним рядом картин и витражной мозаикой с изображение святых. В стенах аспиды разместился золотой алтарь.
Вся эта красота совсем не впечатлила Амбуласа. Ему показалось все вокруг чересчур вычурным и устаревшим. То ли дело Цитадель в Оклодне: сразу видно и мощь данного сооружения, и его цель. Оно питало весь город, это было сердце одного гигантского механизма. А тут, бесполезная постройка, которая не приносила пользы современному обществу. Так думал Амбулас. Не привили в нем веру в Бога.
Внутри часовни их встретил тот самый человек в черном, что приходил к Кане. Он поклонился и сразу же повел их к больному. Как оказалось, в здании был подвал, оборудованный несколькими комнатами. В одной из них, на кровати, находился собственно и сам больной. Он спал и смешно посапывал. Это был старый человек с густыми бровями и бородой.
Мужчина вручил Кане бокал с жидкостью, сказал, что дал больному снотворное. Он еще раз поклонился и покинул комнату. Дверь закрылась, Кана с Амбуласом остались наедине с больным.
Она достала из сумки несколько свечей и небольшой сверток. Когда женщина его развернула, то Амбулас увидел в нем кинжал и пару амулетов. Далее, Кана расставила свечи вокруг больного и принялась вслух произносить последовательность своих действий. Это было сделано специально, чтобы Амбулас запоминал.
– Зажигаем свечи и присаживаемся на колени, – Кана подожгла фитиль каждой свечи и села рядом с кроватью больного на пол. Она посмотрела на юношу и дала знать, чтобы тот тоже сел с ней. – Надеваем амулеты. – Один она закрепила у себя на шее, а второй протянула Амбуласу, и он его тоже надел.
– А зачем это? – не удержался и спросил юноша.
– Это оберег. Надевай. – Серьёзно ответила Кана. А после продолжила диктовать свои действия. – Берем за руку больного. Амбус, дай мне свою. Хорошо. Теперь читаем молитву. Эл номе ган го ретте. Эл номе ган го ретте. Амбус, запоминай слова. Эл номе ган го ретте. Эл номе ган го ретте повус. Теперь подай мне кубок с водой. – Амбулас протянул кубок. – Благодарю. Теперь я беру кинжал. Мне потребуется всего лишь пять капель крови. – И Кана проткнула палец старика острым кончиком кинжала и подставила бокал. Красные капли плюхнулись поочерёдно в воду. – Ставим кубок на пол, беремся снова за руки и произносим следующие слова: Ло вонгу та повус. Ло вонгу та повус. Ло вонгу та повус. – Кана закончила и повернулась к Амбуласу. – Теперь приготовься. Закружится голова, и помутнеет в глазах. Ты не бойся, всё будет хорошо.
– Постойте! А что происходит? – заволновался юноша.
– Амбус. Время уходит. Держи меня за руку и не отпускай.
Кана схватила кубок с покрасневшей водой, и сделала оттуда глоток, затем протянула его юноше, тот тоже выпил немного. Амбулас почувствовал резкую тошноту, веки показались тяжелеными, а потом все так закружилось, что захотелось кричать от страха. Но он не мог. Амбулас перестал чувствовать тело, он перестал чувствовать что-либо вообще. Но продлилось это недолго. Он снова почувствовал землю под собой, моргнул, и вот он уже видит перед собой Кану, которая смотрела на него и улыбалась.
Было темно, со всех сторон окружали каменные стены.
– Г-где мы?! – закричал Амбулас.
– Тихо. Успокойся, Амбус. Ничего еще не произошло страшного! – начала его успокаивать Кана.
– Не произошло?! Мы… Где мы? Почему у меня такие странные ощущения? Я ничего не чувствую!
– И запахов тоже? Вдохни воздух? Не чувствуешь ничего? Сырости?
Амбулас сделал пару вдохов:
– Ничего. Где мы?
– Возьми меня за руку и пойдем. Нельзя долго стоять на месте. Я тебе все расскажу.
Они шли по замкнутому туннелю. Его мрак разгонял свет редких факелов на стенах. Амбулас панически оглядывался по сторонам.
– Не волнуйся, – повторила женщина.
– Не волноваться?! Что вообще произошло?
– Дай я все объясню. Мы в сознании того человека, что сейчас спит. Но мы не во сне, а именно в его разуме. Для чего мы тут? Бывает такое, что человек ни с того ни с сего меняется. Он становится другим, говорит непонятные вещи, вытворяет, что ему вздумается, ему присуща антипатия, агрессия. Таких людей можно назвать психопатами. Но нет, психопатами они становятся, если им не помочь в нужный момент. Людей изымают из общества, запирают под замком. Что же делают лечебницы для таких больных? Своими методами, которые должны якобы больным помочь, они только ускоряют процесс разлагания разума пациента. И его признают непригодным к жизни.
– И поэтому тот человек обратился к вам? – прервал рассказ Амбулас. – Я все равно не могу понять, как мы оказались тут? Как мы можем помочь? Это же не…
– Не поддается логике?
– Да! Об этом же нигде не написано, наверное! Попасть в сознание человека – это не реально! Но ты же говоришь, что мы здесь! Как… чем ты можешь доказать? Я не понимаю. Запутался! Это похоже на сон. – Амбулас схватился за голову.
– В какой-то мере мы сейчас тоже спим. Наше тело так же живет и дышит. Для окружающих наше тело спит, а сознание обитает тут, в душе другого человека.
– Это все те обряды? Клятвенные.
–Верно. Этот обряд несет название «Совершение». Мы совершаем очищение сознания больного от болезни. Эта не та болезнь, о которых пишут в книгах. Даже нам, знахарям, несвойственно познать, почему такое происходит с людьми. Врачи ставят в таких случаях диагноз и всячески пытаются помочь, находясь «снаружи». Мы же проникаем вовнутрь и искореняем всю заразу.
– А как выгладит эта зараза? До сих пор не могу понять всего, что происходит.
– А что тут понимать, – засмеялась Кана, – мы пока просто идем, тут и происходить нечему. А болезнь выглядит у всех одинаково. Человек просто заблудился внутри себя. Не именно то, что он запутался и ищет ответов на вопросы, которые не могут дать ему покоя. Его душа, сознание, разум – я все это объединяю, – человек заблудился, либо ему что-то не даёт освободиться. Это сложно понять. Не стоит этого даже понимать. Нужно действовать. Совершать поступки. А также верить. Ведь люди делятся на тех, кто верит в чудеса, а кто – нет.
– «Нужно действовать». Хорошо. Так когда же начнем? Мы просто идем и идем. Хорошо, что я не чувствую усталости. У меня должна же еще голова болеть. Столько всего происходит: обряды, «чудеса». И у меня столько вопросов, на которых один ответ: «Нужно верить»? Но я пока так не могу! Мне хочется подойти ко всему логически. Ведь всему должна быть причина, даже в таких ситуациях, в которых и верить не хочется, но приходится.
Кана громко захохотала:
– Амбус, ты сегодня, как никогда, разговорчив. Мне нравится твое рвение. Я даже верю, если ты пойдешь по моим стопам, то обязательно найдешь ответы и объяснение всему. Ты потом мне всё расскажешь?
– А с чего ты решила, что я собираюсь заниматься всем этим? – насторожено поинтересовался Амбулас.
– А тебя разве это все не заинтересовало?
– Конечно, заинтересовало. Но это и пугает. Навряд ли я еще раз захочу попасть в разум чужого человека. Тем более если придется каждый раз так долго ходить.
– Амбус, к нам очень редко обращаются по таким вопросам. Много тех знахарей, которые вообще ни разу не задействовали «Совершение». Но я встречаюсь с этим уже в шестой раз. Даже если ты все же захочешь стать «Знатцем», не факт, что ты будешь бродить по чужим сознаниям.
– Это хорошо. Или не хорошо. Я не знаю. Но меня интересует теперь вопрос. На свете столько психически больных! То есть все свихнувшиеся люди, что сидят в психбольницах – им можно помочь этим обрядом?
– Хороший вопрос. И у меня есть ответ. Нет, это не так. Ведь психически больными людьми становятся не в один день! Помочь им – это уже дело врачей, не спорю. Они выясняют причину, факторы, которые воздействовали на пациента, определяют степень расстройства разума. Легко больным – помогают. Оказавшись в разуме таких людей, например, я ничего не увижу. А когда человек вдруг мгновенно становится другим или вовсе невменяемым, разве это не подозрительно? Человек лег спать здоровым, а на следующее утро близкие люди видят его за поеданием собственной обуви! У врачей не будет на это ответов, они попытаются поставить диагноз, но смогут ли они выяснить причину такого резкого изменения, найти корень проблемы? Нет! Вот тут и нужен обряд «Совершение»! Но проблема в том, что мало кто знает и верит таким лекарям как я и мне подобным.
– То есть у таких людей ты сможешь в сознании найти лабиринты?
– Да, Амбус. Но все они отличаются друг от друга. Чтобы помочь больному, достаточно его вывести отсюда. Освободить.
– А преградой этому служит все эти лабиринты. – Подметил Амбулас.
– Ты всё схватываешь на лету.
– Мы долго идем, должен же быть выход отсюда! Стоп, – Амбулас увидел вдалеке во мраке движение. – Это что там?
– Сейчас увидим, – спокойно ответила Кана.
Когда они подошли ближе, Амбулас смог разглядеть лося! Настоящий Лось в бесконечном каменном коридоре.
– Знакомься, это мой старый друг! – воскликнула Кана. – Давно его так не видела! Он нам поможет найти выход.
– Это лось, верно?
– Да!
– Твой друг?
– Да!
– И он выведет нас?
– Да!
– Ну, понятно. «Нужно верить». – Пожал плечами парень.
– Амбус, иронии тут не место. Когда ты проходишь «очищение» и впадаешь в транс, то перед тобой является прообраз твоего спутника-талисмана. У меня это – Лось.
Лось на некоторое время исчез из виду, а когда Кана и Амбулас завернули за угол, то увидели перед собой два тоннеля, которые вели в разные стороны. У одного из них стоял Лось, но он тут же растворился в воздухе. Сразу стало понятно, что стоит идти туда, куда указал он. И снова они шли по коридору так же долго, и когда эта дорога привела их к запертым вратам, Амбулас вздохнул с облегчением: утомили его замкнутое пространство. Ворота отворились, и перед ними открылся вид на огромный зал. Стоило им шагнуть за порог, как появились туманные субстанции. Стали слышны стоны.
– Призраки! – улыбнулась Кана. – Ты веришь в них?
– Нет! Они тебя не пугают?
– Нет, конечно! Призраки – это души умерших людей и всего лишь. Я надеюсь, что это добрые призраки – чистые души, они не опасны. Но каждого призрака можно разозлить. Поэтому пойдем медленно.
– А они нам ничего не смогут плохого сделать? – тихо спросил Амбулас.
– Могут напасть. Но ты мало что почувствуешь. Они тебе будут мешать и всё. Ты сможешь это игнорировать, либо вооружиться. Свой прообраз ты можешь так же выбрать, когда пред тобой появляется твой спутник в первый раз.
– И какое у тебя оружие? – поинтересовался он.
– Длинный и яркий посох, который тут же всё осветит вокруг!
– Очень яркий? – посмеялся Амбулас.
– А как же! Но сейчас не стоит его использовать, иначе рассердим духов. Нам же не нужны лишние помехи. Тем более, когда мы уже нашли, как помочь больному!
Амбулас увидел, что в конце зала к стене был прикован цепями тот самый больной человек. Такие же густые брови и борода, только одежда его была грязной и порванной, а сам он был сильно измотан. По обе стороны узника, стояли два призрака.
– Нам надо его освободить? Духи, скорее всего, нападут на нас. – Уверенно сказал Амбулас.
– Я тоже в этом уверена. Нам надо освободить его и попросить протянуть свою руку. Только если больной сам захочет покинуть это место и сам протянет руку, мы сможем ему помочь.
– А если он откажется?
– Нам нужно будет его убедить. Но такого не бывает! – улыбнулась Кана.
Когда они подошли вплотную к узнику, призраки не реагировали никак, просто продолжали ужасающе стонать. Но стоило Кане дотронуться до цепей оков, как все призраки со всего зала громко закричали и бросились в их сторону. Из бесформенных субстанций вылезли руки, показались зубы. Амбулас попятился назад, зажал уши и пригнулся, а Кана встряхнула руки, и в этот же момент она облачилась в синюю робу, а в руках у нее появился белоснежный посох. Она им взмахнула, и весь зал заполнился светом, это оттолкнуло призраков, но ненадолго. Они снова бросились к Кане.
– Амбулас, – крикнула она. – Освободи его!
– Как?! – запаниковал парень.
– Найди ключ!
Амбулас оббежал ближайшие два угла, осмотрел стены. Нигде не было ключа. В это время Кана отбивалась от призраков. Ей не было тяжело, она всё делала спокойно. Кане требовалось лишь защитить Амбуласа.
Призраки исчезали, появлялись новые. Амбулас все никак не мог найти ключ. Толпа прозрачных субстанций продолжала натиск. Парень уже было отчаялся, но вдруг заметил, что позади всей толпы, что навалилась на Кану, спокойно стояли те самые два стража, что ранее охраняли узника. Они были немного больше обыкновенных призраков.
– Кана, ударь по тем, что сзади, – крикнул Амбулас.
Кана кивнула, и из посоха тут же ударила струя света, которая поразила стражей. Из одного из них выпал тот самый ключ. Кана рассмеялась. Все было просто.
Амбулас кинулся к ключу, призраки не уделяли никакого ему внимания. Он подобрал его, а затем ловко освободил узника. Тот повалился на землю, но был в сознании.
– Теперь мне что делать? – громко спросил Амбулас.
– Уже ничего!
Кана ударила посох об землю так, чтобы волна света оттолкнула призраков, и следом подбежала к юноше и старику.
– Подай мне руку, – сказала Кана бывшему узнику.
Он кивнул и протянул ладонь, Кана схватила ее. Вспышка.
Амбулас проснулся в своей кровати. Несильно болела голова. Он точно понимал, что теперь находится в реальном мире. Он выдохнул. Все мысли о случившемся вызывали страх, и нагоняло чувство тошноты. Тем не менее он чувствовал себя хорошо, поэтому быстро встал, оделся, и пошел в гостиную. Там, на диване с книгой в руках, сидела Кана.
– Очнулся, наконец! – Воскликнула она и оторвалась от чтения. – Обедать будешь?
Амбулас кивнул.
– И всё, ничего не скажешь?
– Скажу. Всё удачно прошло? – спросил он, а после зазевал и потянулся.
– Да. Того служителя часовни звали Рестам. Он приходил сегодня утром и поблагодарил нас обоих. Весело было в конце, правда? – посмеялась Кана.
– Ни капли. Мне эти призраки будут сниться как минимум неделю.
– А мне понравилось. Скучно было бы просто разбить цепи и увести старика.
– Что?! – Амбулас остолбенел. – ТЫ могла просто разбить оковы и всё?!
– Да!
– Зачем тогда ты билась со всеми этими призраками? Зачем заставила меня искать ключ?
– Успокойся. Ничего же не произошло, и не могло произойти страшного. На тебе оберег был, в виде медальона, к тому же ты был просто спутником, а не проводником. К тебе даже не прикасались. А я просто хотела доказать тебе всё, о чем там рассказывала. К тому же ты сам хотел доказательств. И смекалку твою проверили.
– Доказала, – Амбулас скрестил руки и задрал нос. – Теперь я точно не притронусь к этим обрядам.
Кана засмеялась.
***
Прошла еще неделя. Амбулас не держал обиды на Кану. Да даже если и обижался, то совсем недолго. Как он ранее и говорил, с обрядами он больше не хотел иметь дело. Он всё так же теперь проводил время на крыше и перестал наблюдать за обрядами Каны на дому.
На этой же неделе, Кана сумела уговорить Амбуласа встретиться с ее подругой из Академии. Он согласился, но поставил условие, чтобы та самая подруга пришла к ним лично домой. На том и договорились. Эту женщину звали Сивам Рест. У нее был острый нос и маленькие мышиные глазки, так же она носила очки.
Амбулас прошел тест, который состоял из ста вопросов и поделен на разделы по различным школьным дисциплинам. И тест он сдал хорошо. По гуманитарным предметам его знания превосходили знания сверстников, что касается математических наук, то тут было немного похуже, но не критично. В общем, как сказала Сивам Рест, в школу было бы желательно пойти в следующем году, но, если Амбулас так уж хочет избежать общества, придется нанимать репетитора, либо усердно учиться на дому самому, конечно же, под контролем Каны. Амбулас на тот момент был счастлив и спокоен как никогда: до следующего учебного года еще далеко.
Прошло еще немного времени, и Амбулас начал покидать пределы ограды дома. Сначала он ходил за компанию с Каной в магазин, да и так, просто на прогулку. Затем он уже сам бродил по местным улочкам, но старательно пытался избегать прохожих.
Однажды Амбулас-таки не заметил одного мальчишку, тот нагнал его со спины, нагло всмотрелся в лицо Амбуласа, а потом возбужденно спросил:
– Ты ведь Амбус, сын Каны?
Амбулас не стал ничего отвечать, а тут же развернулся и убежал прочь от незнакомца. Откуда знали его имя? Ведь такое повторялось не раз! Как-то с ним поздоровалась незнакомая девочка и назвала его по имени, а в другой раз его пыталась окружить группа подростков, которые навалились на него с расспросами: «Ты ведь Амбулас?», «Тебя усыновили?», «А откуда ты?», «Почему избегаешь людей?». Амбуласу с трудом удалось убежать.
После всего этого он выстроил план: отправляться на прогулку только в период учебного времени школьников. Пока вся детвора и его сверстники сидят на уроках, он будет спокойно гулять по поселку.
Почему же Амбулас не гулял по местному лесу? Ходил он туда пару раз, но этот лес почему-то ему не симпатизировал. Уж больно густой он был и темный, в нем было сыро и грязно. Да и был Амбулас сейчас больше заинтересован изучением ближайших поселков.
Как-то Кана отправила утром Амбуласа сходить в ближайший магазин. День тогда был хмурым, но без дождя и ветра. Возвращаясь уже обратно, Амбулас увидел, что на дереве, которое росло на перекрестке двух улиц, кто-то взобрался. Подойдя поближе, он разглядел на нем черноволосую девочку. Волосы ее были красиво заплетены в косу, на ней было белое платье в черный горошек, сандалии и белые гольфы. И, несмотря на такой распрекрасный образ, эта девочка взбиралась по дереву всё выше и выше, пытаясь до чего-то дотянуться. Амбулас пригляделся: это был воздушный змей, зацепившийся хвостом за самую макушку дерева.
Амбулас даже остановился, чтобы посмотреть, сможет ли девочка достигнуть своей цели. Она тяжело дышала, кряхтела, ветки цеплялись за платье, лезли в глаза. Наконец девочка решила передохнуть на половине пути, нашла точку опоры и опёрлась на ствол дерева. Она глубоко вздохнула, посмотрела вниз и тут же заметила Амбуласа, который пристально наблюдал за ней.
– Чего разглядываешь? – Крикнула тогда девочка. – Проходи мимо!
Амбулас молча кивнул, и зашагал было домой, но вдруг его окликнули:
– Эй! – позвала его девочка. – Не уходи пока. Подай мне ту палку, – и указала на метровую обломившуюся ветку, лежащую у корней дерева, на котором она сидела.
Амбулас пожал плечами, подошел к подножью дерева, подобрал палку и протянул ее девочке, но ей не удавалось дотянуться.
– Ну чего же ты? Подпрыгни, что ли! Или поищи подлиннее! – завозмущалась она.
– Не проще тебе спуститься немного? – заговорил, наконец, Амбулас.
– Я же так высоко забралась, а ты просишь меня спуститься? Ищи палку!
Амбулас слегка опешил.
– Чего ты раскомандывалась? Лучше, давай я тебе помогу достать змея? – спросил он.
– Давай! – согласилась девочка.
– Ну?
– Что «Ну»?
– Ну, слезай! Ты же мне будешь мешать!
– Не буду слезать! Вдруг у тебя не получится залезть, тогда снова полезу я.
Амбулас даже рассердился за это упрямство, но ничего не стал говорить. Он начал взбираться вверх по дереву и получалось у него ловко. Был у него опыт, часто бродил по лесам вблизи поместья Леона Интенегри.
Амбулас настиг девочку, и остановился на ее уровне. Ему захотелось разглядеть ее лицо. Больше всего, на тот момент, ему запомнились ее большие серые глаза, и серьезное лицо с нахмуренными бровями. А так же пышные длинные волосы. Но это еще не все. Было в ней что-то притягающее.
– Ты будешь дальше лезть наверх? Или тебе помочь? – опять заворчала девочка.
Амбулас продолжил карабкаться ввысь. Спустя несколько мгновений он оказался на верхушке дерева. Там за одну ветку своим хвостом обмотался воздушный змей, и запутался он так, что, после нескольких неудачных попыток его развязать, Амбулас ничего лучше не придумал, как просто оторвать его. После девочка сразу спустилась вниз, Амбулас следом. Уже на земле он протянул ей змея.
– Можно было и постараться не покалечить моего змея, – сказала она, но спокойно, без какой-либо агрессии. – Но и на том спасибо. Я, конечно, справилась бы сама, но платье мне очень мешало. Благодарю. Меня Эми зовут, а тебя?
– Амбулас Интенегри, – представился он.
– Амбулас? А, как я тебя не узнала! Мы ведь соседи. Каждый день вижу тебя из окна. Все сидишь на крыше и смотришь вдаль. Часто задавалась вопросом: не надоело ли тебе? Хотя, какое мое дело, может, я просто чего-то не замечаю. Ты же не местный? Кана твоя тетя?
И снова расспросы. Никуда не деться от них. Было бы глупо просто развернуться и уйти от девочки. Поэтому Амбулас ей ответил:
– Я раньше жил у дяди. Далеко отсюда. А потом он умер, тогда Кана забрала меня к себе. Она мне бабушка, дальняя родственница. Так я оказался тут. И каждый день я смотрю и любуюсь городом, что на горизонте. Ранее я ничего подобного не видел.
– Да, Оклонд поражает размерами. Я часто там бывала.
– Правда?
– А то!
– Интересно. К сожалению, мне надо домой, – решил он на этом вот так поставить точку. Хотя ему было бы очень интересно послушать рассказы об этом городе.
– Опять сидеть на крыше? – заулыбалась Эми.
– Нет! Точнее, потом. Просто Кана отправила меня за приправами. Варит суп, ждет меня. Я и так задержался.
– Так пошли вместе! Мы же соседи!
«Никак не отвяжешься теперь», – подумал Амбулас.
Парень кивнул, и они двинулись домой.
Амбулас молчал, а Эми шла рядом, чуть ли не вприпрыжку, и напевала себе под нос мелодию. Парню было неловко.
– Слушай, а почему ты в школу не ходишь? О тебе столько разговоров ходит, что ты странный. Говорят, что ты немой, либо что ты болеешь и не ходишь в школу, так как можешь заразить людей. Вроде ты нормальный, разговаривать умеешь. И не болеешь, точно?
– Точно.
– Почему тогда?
– Я на домашнем обучении. Можно так сказать.
– Вот здорово! – протянула Эми. – Математику хорошо знаешь?
– Да.
– А я не очень. А географию?
– Знаю.
– А я нет! А историю?
– Нормально, – Амбулас начинал нервничать. Такое долго не могло продолжаться. Уже даже пожалел, что просто не убежал от нее.
– У меня с историей всегда были проблемы. Вот теперь задумалась: какая польза от школы, если человек на домашнем обучении знает больше тебя?
– Кстати, а почему ты не в школе? – вдруг задумался Амбулас.
– Прогуливаю. Я обычно так не делаю, но сегодня почему-то захотелось не пойти. А так я всегда с подругами гуляю после занятий. Потом, они расходятся по домам, а я продолжаю гулять одна, потому что не хочу быть дома.
– Понятно.
– Знаешь, почему не хочу быть дома? Потому что, устала от родителей. С мамой-то еще все нормально, а вот отчим… Постоянно наказывает за малейшую оплошность. А сейчас у меня порвано платье немного. Хорошо, что он с мамой сейчас в городе. Переоденусь, спрячу платье, починю змея и пойду его запускать. А ты будешь сидеть на крыше?
– Да.
– Я тут подумала, – Эми остановилась, схватила Амбуласа за рукав и посмотрела в глаза. Она немножко даже покраснела. – Давай вместе запустим воздушного змея? Пожалуйста. Ты же мне помог и вправе тоже с ним поиграть.