– Я, я серьёзно, – обиженно сказала Ассоль.
Нелли, после этих слов, ещё сильнее продолжая смеяться, не выдержала и, вскочив с кресла, убежала из кабинета.
Ассоль, униженная и оскорблённая непониманием подруги, сжала кулаки, и терпеливо ждала её возвращения. Спустя пять минут, Нелли вернулась, изо всех сил, стараясь войти в свой обычный образ, но улыбка в глазах выдавала её. Она села рядом с Ассоль на диване и, взяв её за руку, серьёзно спросила:
– И, так. Какой бизнес ты, говоришь, придумала, деточка моя?
– Ты не будешь больше смеяться?
– Обещаю.
– Хорошо. Только, если опять…
– Клянусь.
– Хорошо. Слушай.
На протяжении всего двадцатиминутного театрализованного рассказа о своём бизнес-плане, Ассоль строила рожи, размахивала руками, раздвигала ноги, вскакивала с дивана, мотаясь по кабинету из угла в угол, а в конце спросила:
– Нелли, а можно, я закурю твои Marlboro?
Хозяйка молча кивнула ей головой в знак согласия, не придав этому никакого значения. Она ускоренно думала и представляла только что услышанное, будто смотрела кино. Ассоль с трудом прикурила и с трудом раскурила первую в своей жизни сигарету. Она кашляла, но настойчиво продолжала затягиваться в ожидании комментария Нелли, поняв, что ту явно зацепила её идея, ведь она бы уже за это время сама выкурила пару сигар.
Нелли, закинула ногу на ногу и сказала:
– Ну, ты, ребёнок, даёшь…
– Что? Получится?
– Зрелищ вокруг и так предостаточно, – размышляла вслух Нелли. – И хоть, суть тобой предложенного со времени племён майя не изменилась, в третьем тысячелетии всё будет выглядеть намного культурнее. А, спрос у наших чокнутых клиентов будет ого-го! Они точно на это клюнут. Голову даю.
– Вот и я про это!
– Ритуал человеческих жертвоприношений, значит…
– Ну, да! Чем это хуже простого и, может, уже поднадоевшего поедания в твоём ресторане заветренной или свежезамороженной человечины? Скучно же? А, это и мяса, и зрелища!
– Ну, да, – согласилась Нелли. – Почему бы и нет?
– Надо только построить в зале сцену, заключать договора с обречёнными, вроде меня год назад, и их свежее мясо тут же готовить этим твоим богатеньким ублюдкам. Да, скорее подавать им на столы! Как тебе?
Нелли думала.
– Соорудим на сцене, что-то похожее на пирамиду Кукулькана, служившую племенам майя тысячи лет назад, – продолжала фантазировать Ассоль. – На её вершине раздетую жертву, окрашенную в голубой цвет, будут укладывать на голубой камень. Вместе со жрецом в ритуале участвовали четверо мужчин, которые держали приговоренного. И вот верховный жрец одним ударом вскрывает грудь жертвы и достаёт еще живое сердце! Далее, оно будет поднесено церемониальному жрецу – Чилану. Он соберёт всю стекающую кровь, которая, якобы, предназначена для обмазывания изваяния Бога. Только в конце, мёртвое тело, мы, конечно, не станем сбрасывать вниз по ступеням пирамиды, и в зале с торса человека снимать кожу. Это уже слишком грязно, по-моему. Пусть платят за представление и свежее мясо. Ну, так как тебе?
– Отлично! – Нелли встала и взяла со стола пачку сигарет. – Но есть только одно но…
– Какое? – насторожилась Ассоль, предполагая, что это «но» сейчас разрушит её планы в раз.
– Как и кто нам разрешит эту вакханалию? Ты же помнишь, я тебе говорила, сколько лет и сил мной потрачено на получение официального разрешения властей города, чтобы их же самих кормить полюбившейся им человечиной?