Стою у дома деда, хотел с ним первым поздороваться, его считал более родным, чем мой родной отец. Хотя мать сильнее любил, но это я осознал только сейчас.
– Привет, дедуль, – улыбнулся ему и обнял, затем бабулю.
– Привет, ты надолго к нам? Вижу, с цветами, есть какой-то повод?
– Та нет, – махнул рукой. – Вот решил впервые за долгие годы подарить моей матери цветы.
Посмотрел, они опустили глаза.
– Заходи в дом, нам надо поговорить.
Зайдя в дом, я еще не осознавал, о чем он хочет со мной поговорить. Когда он так говорил, то сейчас будет что-то серьезное, думал, отец что-то снова натворил. Хотя почему-то закололо в моей груди, думал, неужто отец умер и я смогу мать забрать с собой. Присел за стол, бабуля ушла, чтобы накрыть на стол, она всегда так делал, когда я гостил у них. Дед посмотрел в окно, не отводя от него взгляда, начал свою речь.
– Иногда люди не осознают жизненный путь, по которому они иду. Всему виной юные годы, живя с мыслей, что у меня гора времени, я еще успею, мне еще жить и жить. Но когда ты осознаешь, что ты не знаешь, когда оборвется твоё время. Может через год, десять или завтра, ты просто живешь…
Я перебил деда:
– Ты к чему ведешь?
Посмотрел на меня, слеза потекла по щеке. Я впервые увидел, как этот богатырь плачет, он на две головы выше меня, у него все два метра, в плечах два меня, хотя я не маленький. У него кулак как два моих, он всю жизнь работал ковалем, он мог одним ударом кулака разломать деревянный стол. А тут он заплакал, руки у меня задрожали, и посмотрел на него.
– Мать умерла?
Он лишь утвердительно махнул головой.
– Но как,она же еще молодая? Отец?
– Он убил твою мать, может, и не хотел, но один неосторожный удар – и её нет. Моя доченька, моя кровинушка. Я хотел его задушить, но тот испугался и убежал, милиция долго его искала. Теперь сидит, дали восемь лет.
– Где мать похоронили?
Я ничего не хотел, хоть бабуля накрыла стол, но дед отвел меня на могилу. Оставив меня наедине с ней, я присел на лавочку которая напротив могилы. В руках мой первый и, наверно, последний букет для моей матери. Слезы текли по щекам, вытирал их, а они так и не заканчивались. Казалось, что проплачу за все годы, что ни разу не проронил слезы с моей Лизой и сыном. У нас было всё отлично, я даже не думал, что здесь всё по-другому.
Встал и в момент упал на колени, закричал во всё горло. Я не верю, что я так ни разу и не приехал её навестить, но самое страшно в том, что я до сих пор не попросил у неё прощения. Я тогда нагрубил ей, даже обозвал и сказал, что ненавижу её. Как же больно у меня в груди, разрывает на куски изнутри, я упал на могилу, начал целовать фото. У меня даже не было при себе ни одного фото моей матери, ну как же так?
Бил кулаками в пол, даже ударился лбом, но понимал, что мне её не вернуть. Что бы я ни сделал, всё это не вернет мне мою маму.
– Мама, прости! – закричал в небеса. – Прошу, если слышишь, прости своего глупого сына! Я не знал, я не знал! Прошу, Боже, пожалуйста, пусть она услышит мой голос, моё раскаянье.
Лежал на спине и смотрел на небо, оно такое чистое и голубое. Как давно я не поднимал головы, чтобы просто насладиться им. Я погряз в пучине заботы, пытался угнаться за деньгами, жаждал доказать всем, что я чего-то стою, но ради чего?
Родители Лизы мертвы, они так и не оценили, что я могу купить квартиру лучше их. Хотел доказать отцу и матери, что я лучше них, у меня семья которую я люблю и они любят меня. Зачем теперь всё это? Смысл моей жизни в момент умер с моей матерью.
– Мам, я достойный сын, но ты этого не увидишь. Не узнаешь, какой у тебя внук, он чудо. У меня хорошая жена, у нас всё отлично, но зачем мне всё это?
Встал и пошел в первый магазин, взял бутылку водки и впервые выпил её с горла. Много не смог, но мне этого было достаточно, чтобы там лечь и вырубится. Не помню, как очутился в доме деда. Он посмотрел на меня наутро, она смотрел в мои глаза, но я отвернулся, и он всё понимал. Он ничего не сказал, когда я отошел от водки, сел за руль и просто у ехал домой.
Вернулся из воспоминаний и смотрю на потолок, все уже спали, а я отдельно от них. Просто лежу и осознаю, что всё так печально, пошел тихо на кухню, взял бутылку и выпил её. Слезы текли по щекам, продолжал шептать.
– Мама, мама, прости меня.
Зашел на кухню сын, посмотрел на меня. Выпил водички и подошел ближе, чтобы меня рассмотреть в темноте.
– Пап, а чего ты не спишь?
– Малой, иди спать, папа занят.
Он посмотрел – на столе бутылка и стопка, он поднял глаза.
– Но беде это не поможет. Знай, пап, я всё равно тебя люблю.
Сын хотел меня обнять, но я его оттолкнул.
– Иди спать, не нужны мне твои телячьи нежности, иди отсюда, – я немного повысил голос.
Сын лишь опустил голову, медленно потопал к себе в кровать, а я продолжил пить.
Глава № 10. Вот и конец
В тот день я шел пораньше с работы, не думал, что может всё так произойти. Мой редактор отдал мою последнюю книгу, которую написал, я мог насладиться первой печатной книгой, которая вышла из-под станка. Смотрел на обложку, улыбнулся, ведь мой художник всегда делал на высшем уровне.
Подходя к дому, заметил дым и пожарных, как все смотрят на мой этаж. Огонь, дым, скорая, пожарные пытаются потушить, вижу, как Лиза плачет. Как вдруг они выносят малого в ожогах, он вроде дышит, но видел уже не ребенка, а кусок обгоревшего мяса. Мать пытались удержать пожарных, малого быстро на носилках занесли в скорую, её пустили в машину, и скорая на всех порах поехала с мигалками. Отец сидел на лавке, укрыт пледом, а рядом сидела дочь.
Этот урод смотрел в одну точку, лишь обнимал дочь, я присел на лавке и ждал, когда закончится огненный ураган.
Как всё это было в квартире, и почему малого назвали маленьким героем? Столько силы воли, откуда у него нашлось столько храбрости, пересилив боль, спасти всех.
***
Они спали днем все дома, отец как обычно напился, но в этот день закурил в спальне, а сам ушел спать в зал. По ходу бычок не затушил, и огонь раскинулся по квартире. Малой почувствовал запах гари, открыл дверь и увидел – всё в огне, он быстро закрыл дверь. Посмотрел по сторонам, взял одеяло, налил со всех бутылок, которые стояли у него, чтобы поливать цветы.
Он укрыл сестру, но одеяло не могло двоих вместить, тем более надо было кому-то идти и показывать дорогу. Он сквозь боль и ожоги провел сестру, открыл дверь и закричал: «Пожар!», затем вернулся за отцом. Малой будил его, но тот не слышал его, пока сын не плеснул ему из вазы, где были цветы с работы, которые подарили Лизе на день рожденье. Отец пришел в себя, увидел огонь, они быстро выбежала на улицу, как вдруг сын теряет сознание от ожогов, отец, когда увидел сына, расплакался. Вроде было всё хорошо, но тело в момент покрылось волдырями, тело ребенка покраснело и в момент растаяло на руках.
– Спасите, пожалуйста. Ребенок умирает, – он кричал, не жалея горла.
В момент услышал сигналы пожарной и скорой.
– Там мой сын, он вроде был тут. Но… он там, спасите его.
Пожарные ринулись в квартиру и достали мальчика, в этот момент Лиза приехала, и на глазах вынесли мальца. Руки у неё затряслись, она кинулась к обожженному сыну, слезы текли, она кричала. Но её не пускали к ребенку, лишь позволили поехать в скорой с ним. Но с одним уговором – не трогать руками.
Приехали в больницу, ребенка быстро в реанимацию, через несколько часов стабилизировали его состояние. Но он лежал отдельно в палате, весь в ожогах, мать смотрела через стекло на ребенка. Всю ночь проспала на лавочке в коридоре, утром пришел отец с дочкой. Они посмотрели на спящую мать, отец осознавал, у него не будет шанса, если она проснется.
Зашел в палату, сын вроде спит, он припал рядом на колени.
– Прости меня, сынок, я больше не буду пить. Я тебе обещаю, только выживи, – он поцеловал ручку, где не было ожогов.
– Пап, всё хорошо. Ты просто люби нас, и всё будет хорошо, я выживу.
Отец улыбнулся ему, но тот не открывал глазки, лишь так же улыбнулся.
– Обещаю вас любить, маму, сестру. Мы будем вместе гулять, никакой водки и тем более сигарет. Буду работать, и летом поедем на море. Мы пойдем на аттракционы, куплю тебе велосипед, научу кататься. Ты только живи, сынок.
Отец обернулся и увидел слезы Лизы на щеках, он медленно к ней подошел. Обнял её, она пыталась вырваться, но он держал её.
– Всё будет хорошо, главное, чтобы он выжил, и ты увидишь, что будет как раньше.
– Не будет как раньше. Мы не будем вмести, уходи. Просто уходи, не хочу тебя видеть.
Отец хотел уйти, но тихий голос сына остановил его:
– Мам прости отца, он ни в чем не виноват. Мы же одна большая семья, что бы ни произошло. Ради меня живите вместе, мам, пообещай простить отца.
Мать посмотрела на сына.
– Но…
– Мам, пожалуйста, пообещай мне, что бы ни произошло.
Мать опустила голову:
– Обещаю, – подняла глаза на отца. – Прощаю тебя, – она обняла мужа.
– Простите меня, родненькие, я больше не буду пить. У нас всё будет по-другому.
– Пап, а ты сможешь мне пообещать?
– Что угодно.
– Прости дедушку, он плохой человек, но ты сейчас понимаешь, что плохо быть одному, когда на душе столько боли о содеянном. Ему так же, как и тебе сейчас, иди и просто прости его, как мы прощаем тебя.
Он расплакался, поцеловал руку сыну, выбежал на улицу и убежал. Мать села рядом с сыном, посмотрела на него, но он не открывает глаза.
– Мам, я тебя люблю, а где сестра?
– В коридоре сидит.
– Можешь позвать?
Мать быстро вышла из палаты и зашла за руку держит дочь.
–Она здесь.
– Сестренка, я тебя люблю. Мы всегда были вместе, я как мог защищал тебя от отца и от других людей. Но сейчас ты должна позаботится о маме с папой, будь сильной, не как я, который не смог сохранить семью.
– Сынок, ты маленький герой, спас сестру и отца. Ты лучше любого взрослого, даже супергероев. Ведь настоящие герои не носят плащи.
Снова улыбка сына, и слеза потекла по щекам. Он сжал одну ручку, которая была без ожогов. Ему было больно от соленых слез, но он ничего не говорил.
– Я вас всех люблю. И буду вечно любить.
Он глубоко вдохнул, затем выдохнул и перестал дышать. Лиза упала на колени рядом с дочкой, обняла её. Расплакалась, она обняла дочь, чтобы её не пугать. Вывела в коридор, позвала врачей, они быстро в палату попытались реанимировать, но они понимали, что не смогут его спасти. Они до сих пор не верили, почему он столько много прожил, для всех это было чудо. Мать осознавала, что он выжили лишь для того, чтобы простить отцу. Он бы не справился с этой трагедией, но теперь всё по-другому.
***
Тюрьма. Комната встречи.
Отцу не сказали специально, чтобы он вышел на свиданку. Когда он увидел меня, он хотел уйти обратно.
– Пап, останься, мне с тобой надо поговорить.
Он остановился, стоял спиной ко мне.
– Хотел сказать, что я прощаю тебя. Хоть ты и убил мою маму, но ты должен знать. Твой сын любит тебя, даже через годы, всё, что ты натворил. Хочу тебя простить, – сказав это, протянул к нему руки.
Он стоял ко мне спиной, лишь слышал, как он носом сопит. Он тихо плакал, обернулся ко мне.
– Я не достоин твоего прощения, я был зверем. А ты теперь вон какой красивый и даже в костюме.
Опустил голову.
– Я не лучше тебя. Начал пить и курить, у меня был сын, из-за моей сигареты он обгорел, когда выводил сестру и меня, когда я был бухой. Он умер в больнице и простил меня перед своей смертью, попросил простить и тебя, ведь теперь я чувствую, что и ты.
Они обнялись и заплакали. Лишь слова прощения были в тот день между отцом и сыном. Они смотрели друг на друга и не могли налюбоваться. Они понимали друг друга, плакали, а Митя показывал фото своей семьи и показал сына, который стал маленьким героем. Рассказывал о том, какой он был и кем мог стать, но опустив глаза.
– Я угробил такого замечательного ребенка, он дал мне надежду. Он простил меня, и теперь я обещаю стать хорошим отцом для дочери.
Эпилог
Мы шли втроем, я держала за руку дочь, а она отца. Мы втроем шли по парку, ведь мы были счастливы, хоть даже пережили такую трагедию.
Муж перестал пить и курить, мы вернулись к обычному ритму жизни. Начали радоваться жизни, он работал, и я тоже, мы восстановили квартиру, смотрим в радостные глаза дочери. Я обнимаю мужа, который искренно любит меня. В сердце есть горечь от утраты, но рана у мужа намного больше, мы пытаемся жить дальше. Дочь растет, мы любим её. Теперь всё по-другому, ведь мы счастливы.
Придя к соседу, рассказала ему правду. Села напротив него и посмотрела в его глаза.
– Малой был твоим сыном.
– Ты мне врешь?
– Нет, я делала тест ДНК, – кладу на стол документ. – Сын был твоим, тот единственный секс дал такого мальчика. Дочь уже моего мужа, тоже сделала тест, – показала пальцем на папку.
– Этот урод убил моего сына, я бы мог… Вот почему этот мальчик был мне как родной.
– Теперь ты расскажи, почему ты один?
Он присел и отвел свои глаза.
– Я был за рулем в ту ночь, мне жена говорила, чтобы я остановил машину и пристал к обочине. Но я боролся со сном и знал, что через час мы будем спать в постели. Но я не послушал её и влетел в проезжавшую машину на трассе 90, лет пять назад. Жена и ребенок погибли на месте, как и та пожилая пара, всё скинули на неполадку тормозов, и я отмазался от тюрьмы.
Слезы потекли по её щекам.
– Ты чего?
– Та пара были мои родители. Чтобы я больше тебя не видела, тварь.
Она встала и ушла, хлопнув дверью.
Мы так часто не задумываемся о том, что мы делаем в наших жизнях. Каждая мелочь становится огромным снежным комом в дальнейшем. Мы должны любить и прощать, чего бы нам это не стоило, тогда наши дети не будут страдать.