– Зачем? – я быстро уточнил.
– Если они доберутся в любые фиолетовые туннели, то смогут открыть тоннель, который ведет в неизвестное направление. Один в поселке, другой в Артемовском районе, такие огромные двери, которые в несколько раз больше наших туннелей, вы, наверно, их видели, от наших туннелей они расширяются и переходят к этим вратам. Что за ними, не знаю, либо ведут в склады, либо куда-то в другое место, может какой-то пульт управления, чтобы открыть двери на улицу и запустить радиацию в ваши районы. Они, походу, сами не знают, что за ними, это знает только тот, кто проектировал этот туннель.
И в моей голове всплыла мысль, что надо будет спросить отца, он знает, что за этими дверьми. Отец всегда уходил от ответа, но теперь он мне расскажет, пока я промолчу, кто мой отец. От греха подальше.
– Еще у них есть дроны, которых они выпускают, а те убивают людей электричеством. Найдите хотя бы пару ЭМИ, чтобы их вырубить. В арсенале еще есть странное оружие с синим свечением. Вроде плазменные патроны, они в момент разъедают человека, даже охотников пугают этими пушками. Совет – стреляйте в магазин, патроны лопаются, и владелец умирает, хотя, поговаривают, магазины с такими патронами делают из титана, но попытка не пытка. Или выстрелить в дуло, патрон в ней разъест пушку. Сама пуля или стеклянная, или пластиковая, разбить ее легко. Следующее – это три линии нападения, первая – это рабы, которые собирают мины, потом вторая линия – обычные мутанты со способностями, за ними отряд охотников. Еще есть бойцы Лиги, там всего тринадцать бойцов, но они пойдут в конце, когда будет штурм ворот в фиолетовых туннелях.
– А кто эти бойцы Лиги? – уточнил Валик.
– Я сам их ни разу не видел, но один из них за пару секунд порубил на фарш толпу из сотни обычных мутантов. Те бунтовали против превращения детей в мутантов. После этого инцидента все согласились на прививки.
– Что за прививки? Разве это не радиация вас сделала такими? – уточнил Валик, затушив сигарету.
– Радиация стала поводом для прививок, а вот прививки сделали десяти-двадцати процентам таким, как я, а остальные ничем не отличаются от вас, есть телесные мутации, но не всегда они заметны. Есть, конечно, у кого-то три руки или ноги, у девушек есть три груди, но и это всего процента три-шесть. Эти инъекции и сделали многих сверхсолдатами, которые не бояться вашего оружия, огня, холода, и то, для чего ее кололи, – юбилейные не боятся радиации. Многие поднимались на поверхность через станцию, которую не закрыли из-за поломки.
– Это если нам сделают их, то мы сможем выйти отсюда? – Валик не отстает от мутанта.
– Да, если вы не превратитесь в такого, как я, хотя это всего процентов десять-двадцать, но такая вероятность есть.
– Конечно, такая перспектива не радует, но, по крайней мере, есть надежда на будущее.
– Ага, если эти мутанты нас не сотрут с лица Земли, – я вставил свои пять копеек. – Теперь ты мне веришь? Или еще есть какие-то сомнения?
Валик на меня посмотрел, глубоко вдохнул.
– Мутант, есть еще информация, или это все?
– Есть одна важная, которая сможет не остановить, но хоть задержать электрокары. Они ездят по рельсам, один на левой, другой на правой, если вы сломаете или разберете рельсы, это огромная проблема будет для них. Второй шанс их остановить – построить огромный штык, который будет ровно на рельсе, а перед ним стена или покрывало. Он разгоняется и врезается в него, штык пробивает машину и убивает водилу. Кабина от рельсов ровно на метр, не больше, не меньше. Иначе не будет смысла.
– Саня, зайди, – крикнул Валик, и зашел амбал. – Посели нашего гостя в однушку возле блокпоста, покормите его и не вздумайте обижать, если узнаю, головы полетят.
– У них проблемы с руками, им надо консервы открывать и выкладывать на блюдца, – сказал я и посмотрел на амбала, тот на Валика, он ему кивнул. Мутант встал и ушел с амбалом, а мы с Виталиком сидим и ждем, Валик на меня посмотрел.
– До сих пор не пойму, зачем нас спасаешь, мог бы спокойно жить у себя, а тут включил героя. Я не вижу смысла в твоих поступках.
– Ты вроде пацаном не глупым был, сейчас вырос и не видишь под носом очевидных вещей. Если хоть один район падет под мутантами, а особенно центр, на который они нацелились, то падут все. Так же, если мы подготовимся, а вы нет, они через вас пойдут в обход и зайдут к нам с тыла, и мы падем. Все выходы защитить нереально, а вот три основных реально. Два, которые берет на себя обученная и оснащенная армия, а один придется нам защищать. И мы должны потрепать как можно больше, а армия добьет. Когда мы все вместе, мы непобедимы.
Он посмотрел на меня, хрустнул шей, потянулся.
– Быть неподготовленным опасно, тем более мы живем практически на границе с монстрами. Союз с армией – в этом есть смысл, переселить женщин и детей в серые туннели, уберечь их от войны тоже логично. В принципе, ничего не теряем, все слишком гладко.
– Воевать против монстра, а не сбежать – не слишком гладкие условия. Вы еще не воевали против этих монстров, то, что они пришли, перестреляли предателей, войной не назовешь. Он даже не выстрелил в меня, хотя я его товарища замочил. У него не было приказа стрелять в нас. Он исполнил задание, закрылся от пуль, забрал труп и ушел. А если бы начал отстреливаться, он один полблокпоста перебил бы. У него одна пуля – одна голова монстра. Четкие движения и прицельный огонь, единственное, они не ожидали, что мы знаем их слабые места. Теперь они будут аккуратней или оденут шлемы.
– И что тогда?
– Найдите снайпера, который будет отстреливать этих военных. Отличительная черта: военную форму носят только охотники, потому ему даже не придется гадать. Стреляй в глаз и не промахивайся, такие люди есть, а есть пушки противотанковые, то вообще красота. Или, по крайней мере, разрывные пули есть?
– Немного, но найдем.
– Напишите список генералу, он привезет, что надо. Только не просрите этот шанс, иначе будете отбиваться от этих монстров палками. И теперь у нас все, нам надо еще встретиться с Викторией Эйфорией, и мы побежали.
– Она сидит сейчас в студии, вас отведет РБН, он с минуты на минуты должен прийти. Пока его нет, еще вопрос.
Я внимательно посмотрел на Валика.
– Ты был у Адвоката, вы вроде с ним были друзья, как-то переплетались через Ледокол. Он мне, конечно, звонил, но разговор был ни о чем. Что он реально думает?
– Они уже на станции «Мифины» и готовятся к войне, уже прошли медкомиссию, проверили точность на полигоне, получили военные билеты. Наверно, сегодня уже строят стену. Вначале думал, как и ты, сомневался, но решился из-за того, что поднимут в социальном статусе его людей, и многие, кто попал в серые туннели, поняли все прелести аграрных.
– Та это ты говорил, знаю. Я о его паранойе и мутантов?
– Так же не поверил, но там все, как наверху: небо, поля, город, ну, не город, а поселок. Для него это было большим аргументом, чтобы люди зажили, а не вера в меня или в монстров.
– Если Адва готовится к войне, то мы тоже.
– Тем более вам не надо воевать до победного, всего лишь задержать. А потом отойти к оранжевым, а там вы будете сражаться плечом к плечу с солдатами, – я не успел договорить, как в дверь зашел РБН.
– Всем привет. Что хотел?
– Вика на студии?
– Эйфория?
– Да.
– Записывала песню.
– Отведи этих парней к ней, они хотят с ней поговорить.
– Хорошо, идемте.
– Все, удачи, Валик, только не задерживай с решением проблемы, а то может быть поздно.
– Это тебе удачи, а я все обдумаю, взвешу, пока не пришел генеральский человек, – сказал Валик и поднял трубку телефона.
Глава № 10. Старые раны
Мы с РБН двинулись на студию. «Новый Тон» раньше была не банда, а музыкальный лейбл Луганска. Валик был лидером этого движения, сюда входили многие группы, сольные МС. Они хорошо гудели в городе и в стране. Валик начинал свой путь в группе «САйГА», и их альбом «Начисто» был очень известным. В группе было два человека – Валик Инфин и его друг Алхим. Как звали другого, я не знаю. С Валиком я познакомился, когда группа развалилась, Алхим уехал вроде в Москву, там с другим парнем скентовался – Кирна. И больше о нем я ничего не знал, а Валик поднимал молодых исполнителей, таких как Дазед, Эйфория, хотя я ее научил всему, что умеет, но не суть. Потом Нози, подтянул к лейбу и «9 кварталы», многих бибоев, один из моих знакомых, Бакси, – крутой чувак, который в Европе по брейку получил первое место в Голландии. «Тоны» организовали много концертов и фестивалей, где молодые исполнители могли показывать свое творчество.
Хотя Адвокат – древний враг Валика, конечно, не гласный. Они общались, выступали на совместных фестивалях и вечеринках. Но совместно дел не имели, каждый сам по себе. Адвокат тоже под себя подгребал молодежь, устраивали фестивали и мероприятия. Я был тогда молодым исполнителям, только начинал, и для меня это был хороший взлет. Адвокат собирал молодежь в общественные организации, такие как СМРУ, ЛУГАРИ, «Молодая гвардия». Было весело, если бы не эта война и этот апокалипсис, хоть здесь я продолжал потихоньку заниматься музыкой, тоже собирал молодежь. Но, увы, туннели диктуют свои условия на выживание. Когда Ледокол возродил в туннелях, одну группу сожрали крысы, кого-то застрелили, а потом друг с этой Олей подставил.
Проще одному, чем с кем попало, а особенно с тем, кого мы звали другом, а он стал врагом. Как в том стихе:
«2 …Мы навсегда запомним лица
Тех, кто не отвернул лица от
Нас, ну когда в беде нам было
3. Плохо, и помогали, но, увы,
Не те, кого так сладко звали
Другом, они, отринув свое
4. Лицо, когда в беде мы помощь
Попросили, а любовь игра, и с ней
Играли, бросав ее, порой и
5. В нас нуждались, еще верили
И ждали, а мы? Плевали им в лицо,
С ухмылкой говоря, что: "Друг, нас
6. Ты прости, в тебе нужды уж нет".
И я так делал, и во мне есть грех, только
Я всех простил и прошу меня простить.
7. Что б душе моей было хоть на
Миг свободней, и здесь меня лишь свет
Улыбкой одарил навек, ведь
8. Мы запомним лица только тех,
Кто не отвернул лица от нас,
Когда в беде нам было плохо…»
Я иногда беру напарником Виталика, он надежный, но больше пытаюсь один везде пробиваться – не надо никого спасать. Но в такие моменты тебе никто спину не прикроет и неоткуда ждать подкрепления. Либо ты, либо тебя – все четко и понятно, лучше, чем надеяться на чью-то помощь. А он испугался и свалил. Нет, спасибо.
Я не заметил, как уже стояли в студии. Девушка читает перед микрофоном, и вдруг из кабинки в окно видит нас, мы сидим на диване и смотрим на нее. Она выходит тихонько, невысокая девушка, русые длинные волосы, худенькая, небольшая грудь, красивые бедра, стройные ножки. Зеленые глаза, выразительные, в которых любой сможет утонуть. Красивые черты лица, милая улыбка. Но не сейчас. Она закрыла рукой рот, медленно подошла к нам, встала между мной и Виталиком, головой уткнулась в наши руки. Слезы текли, будто полноводная река. Я обнял ее, и мы ничего не говорили минут пять. Потом она успокоилась, вытерла слезы салфетками.
– Чаю или чего покрепче?
– Мне чай. Ты знаешь, я не пью.
– А мне пиво, если есть, – ответил Виталик.
Она метнулась, и через пару минут на маленьком столике стоял заварник, две кружки чая, бутылка пива в железе, бутерброды. Она тихо смотрела на нас.
– Я думала, что вы больше не будете друзьями после той ссоры.
– Ой, покричали, разошлись, потом помирились, теперь снова вместе ищем на пятую точку приключения, – сказал я и отправил бутерброд в рот.
– Ты так и не меняешься, Миша АПКа, все также не пьешь алкоголь и как всегда с хорошим аппетитом, – она улыбнулась и пожала плечами, постоянно смотрела на меня, на Виталика лишь пару раз посмотрела, и то вскользь.
– А ты как поживаешь? Давно тебя не видели, – спросил вдруг Виталик Вику. Я увидел, как она сжала маленькие кулачки, потом в момент расслабила, натянула улыбку, повернула голову и мило ответила ему:
– Отлично, лучше всех…
Она не успела договорить, как я перебил:
– Не правда, у меня лучше всех.
Виктория улыбнулась.
– Ой, забыла. Лучше всех, но не так, как у Мишки, – снова края губ потянулись вверх.
– Вижу, не бросила музыку, похвально. Я думал, ты больше не встанешь к микро. Моя музыка немного угасла во мне, плюс эта война с мутантами. В семье раздор получился, как-то все по наклонной вниз. Я не заметил, где мы повернулись не туда.
Я выдохнул, отпил чай и задумался.
– Это не мы такие, а жизнь такая, не вини себя. Музыка для меня – это все, что у меня осталось от… – она посмотрела на меня, потом на Виталика, – Вас двоих. Когда я читаю рэп или пою, в моей груди просыпаются позитивные и теплые чувства, что я живая. Вы тоже это переживаете, когда Виталик играет на своей гитаре, а ты пишешь стихи. Я уверена на все 100, что у тебя есть при себе блокнот и ручка,– она посмотрела, и я улыбнулся, достал из сумки блокнот и протянул ей.
– Вот, возьми – это тебе. Тут, наверно, все, что я не смогу сегодня сказать и не смог тогда произнести. Прости меня за мои слова, мои поступки, за весь тот пафос, который был во мне. Я это понял недавно, что пафос – это наше все. Прости меня.
Я встал и снова обнял ее, поцеловал в макушку и просто вышел. Больше ничего не сказал. Я сел на ступеньки возле студии и оставил Виталика с Викой наедине. Им больше было о чем поговорить, я понимаю, что не смогу быть с ней, у меня и без нее столько дел, что за ближайшие годы не смогу разобраться. Чего стоит только Анжелика с Касандрой. Одна не поймет, чего она хочет, а у второй долг, который мне надо отдать. С остальными проще. Только с Люсиль, там все прозрачно, она в меня больше влюблена, чем я в нее. С банкиршей тоже нет проблем: пришел, насладился меланхолией и могу не приходить к ней неделями. Давно не был у Цветочка, она живет в аграрных, там тоже все не однозначно, она любительница сада и цветов, даже имя какое-то странное – Цветочек. Она милая, тихая, не надо подарков и особого внимания, приноси новые цветы, и у тебя будет обед и теплая постель.
И последняя – это майор Вероника, военная девушка, дочь генерала Скибицкого. Та вообще отбитый человек, но единственное, за что она мне нравится, – это верность одному мне. Там беспрекословное подчинению вышестоящему, то есть мне как мужчине. У нее раньше часто зависал, мы соревновались в стрельбе, беге, рукопашном бою. В принципе, там с ней и познакомился, когда тренировался с дядей Сережей. Он был там в почете и главным инструктором. Я помог его туда пропихнуть, так вот однажды и увидел эту красавицу, подтянутую, всю из себя в военных легенцах, в кроссовках, обтянутой футболке и с наушниками бегала по стадиону. Я с ней давай бегать, не уступая и не перегоняя. К ней частенько липли офицеры, и она думала, что я очередной выскочка. Она ускорила бег, я не отставал и в конце перегнал ее, а она присела от усталости и поняла, что меня не обгонит. Потом на стрельбище не упал лицом в грязь, особенно в стрельбе на длинные дистанции, снова победил. Она подходит ко мне:
– Ставлю свою девственность, что не сможешь меня победить в рукопашном бою.
– Я бы с радостью, но у меня есть девушка, – я тогда еще был с Анжеликой, дурной, наивный и верный. – Придумай что-то посолидней.
–Буду верна до смерти как телохранитель или как друг, – она приподняла бровь и посмотрела мне прямо в глаза. Я не отвел своих, но взгляд пронзал насквозь так, что мурашки по телу побежали.
– Хотя мне и это неинтересно, но чем черт не шутит. Вдруг понадобится помощь, а обратиться будет не к кому. А ты не забудешь уговор?
– Слово офицера. Я же не парень, бросать слова на ветер.
– Надеюсь, что для тебя эти слова что-то стоят, хотя мне сказали, что ты самый сильный боец в Артемовском районе. Тут уже спортивный интерес. Но если я проиграю, то что ты хочешь от меня?
Я понимал, если она ставит условия, то за победу что-то захочет, и это лучше обсудить заранее.
– Если я самое дорогое ставлю, то и взамен хотелось бы так же получить стоящее.
– И что?
–Сказали, что ты мажор, при деньгах и со связями, тут так просто тренируешься. И сможешь мне помочь с квартирой в фиолетовых туннелях. Не переживай, сумму я заработала, у меня на счету лежит.
– А тебе точно хватит? Там от полумиллиона дома, – я посмотрел на нее, она на меня.
– Тогда придется немного добавить.
– Хорошо, когда будем драться?
– Хоть сейчас, ринг готовый, – и она показывает на спортзал. – Идем, если нет одежды, подберем.
– Идем, давно я не дрался. Но смотри, тебе поблажки не дам, потому что ты девушка.
И мы направились в зал. Там и правда подобрали наряд. Так как мне дали только боксерки, то будет миксфайт. В зале стоит клетка, как для боев без правил, уже и рефери шел в нее. Я размялся перед боем, как и Вероника. И мы вошли в клетку. Рефери объяснил нам правила: без раундов, без запрещенных ударов, победа будет либо когда оппонент вырубится, либо хлопком подтвердит, что сдается.
Мы отошли в свои углы, я начал потихоньку вспоминать, чему дядя Сережа учил. У меня перед ней есть преимущество: во-первых, я парень – сильней и выносливей, во-вторых, меня учил боец «Альфы», который раскрыл некоторые тайны боев. Я изучил джиу-джитсу, боевое самбо и тайский бокс. Плюс секреты бойцов «Альфы», которые не всем рассказывают об этих техниках.
И когда мы с ней сошлись, я понял, как ошибался. Она как начала меня молотить! Один ее удар по силе ничем не отличался от удара парня, с которым дрался на спаррингах. Плюс она очень техничная в бою, но ее конек – захваты, из которых я еле выползал.
Но она все-таки поймала на одном удушающем приеме, где мне пришлось применить технику, которой меня научил дядя Сережа. Уйти от захвата не смог, и ударить не могу. Чем больше шевелюсь, тем меньше у меня остается сил и воздуха.
Наверно все знают, что каждый человек создает маленький электрический заряд. И некоторые люди с помощью медитации и концентрации могут посылать этот заряд иногда такой силы, что могут убить человека. Об этой тайне знают монахи Шаолиня и некоторые бойцы «Альфы». Я понял, что не смогу уйти от проигрыша, а я не люблю проигрывать, особенно девушкам. Осознал, надо воспользоваться этим секретом, чтобы освободиться.
Концентрация, закрыл глаза и впал в расслабленное состояние, собрал заряд, чтобы она меня отпустила, потом резко открываю глаза и пальцем касаюсь ее локтя. Заряд дернул ее руку, она в момент меня отпускает, а дальше, пока у нее шок, я перехожу в захват и побеждаю. Хоть это не совсем честно, но это бои без правил, и это не считается запрещенным приемом. Потому я победил законно.
Встал, протянул ей руку, она ухватилась за нее, и я ее поднял. Толпа, которая видела мою победу, впала в ступор. Никто ее не мог одолеть, она реально сильный соперник, который с шести лет тренируется. Я победил только благодаря секрету бойцов «Альфы», вот и все, чистая случайность. В момент закричали, наверно, все пытали этот шанс охомутать эту красавицу, многих она унизила на этом ринге, кого отшила. Но все искренне рады были не моей победе, но ее проигрышу. Выйдя из спортзала, отвела в сторону.
– Ты первый парень, какому я проиграла. Это же не случайность, а судьба, – она опустила голову, держала меня за руку. Подошла ближе и просто уткнулась в меня, потом обняла. Любая девушка хочет быть любимой, спрятаться за парнем, который ее защитит, будет лишь её целовать и будет с ней до конца. Но Вероника, понимала, что я не буду с ней, у меня есть девушка и я ее предупредил. Я обнял ее и поцеловал в макушку. Так же как и Викторию. Вот почему я вспомнил Веронику – она, так же как и Вика, подошла ко мне и уткнулась в мою руку. Я доел последнее печенье из пачки и выкинул в урну бумажку. Рядом сел РБН и посмотрел на меня.
– Это легендарный Миша АПКа, которого, наверное, все ненавидели в городе, ведь Пафос – это твое все. Но когда Виктория мне рассказала, какой ты, я просто не поверил, но знал, что она мне не врет, просто нет смысла. Лично тебя не знал, но понимаю, что ты не такой, как о тебе ходили слухи.
– Вот потому я никогда не верил слухам, пока не поговорю с человеком, – он закурил, смотря куда-то в сторону. – Ты думаешь, что мы выстоим против этих мутантов?
– А у нас есть выбор? – ответил я ему.
– Нет, – процедил он сквозь зубы.
– Если мы сможем подготовиться и быть одним народом, одной силой, то у нас есть шанс. Если каждый потянет на себя одеяло и будет плевать на остальных, мы все проиграем. Как мне часто повторял отец: «С подводной лодки не сбежать».
– Он прав. Тут ходят слухи, что кто-то был в поселке и видел всю плачевность ситуации. Также говорят, что у нас нет шансов, они прорвутся куда хотели, а мы лишь пушечное мясо, нас скормят им, и они уйдут. А богачи это даже не заметят.
– Как сказать. После разговора с этим чуваком, я понял, что цель – не мы. Даже не захват центрального района, как я раньше думал. Им надо попасть в комнату за этой большой дверью, что у вас стоит или у них в поселке. А открыть ее можно только с фиолетовых туннелей, и им плевать с какой. И вся эта война лишь отвод глаз. Либо эта показательная казнь была, чтобы сбить нас с верного пути. Сам уже запутался, – я посмотрел на потолок, потом на РБНа, а потом на Виталика, который вышел из студии.
– Ребята, вам удачи, рад был знакомству, – РБН сказал и протянул руку.
– Я тоже, рад, – и пожал его руку. Виталик ничего не сказал, просто пожал руку.
Мы двинулись к выходу и уже вышли из владений «Нового тона», просто молча шли, я достал карту и мы двинулись по нужному пути.
– Нам не в эту сторону, – сказал Виталик и остановился.
– Надо посмотреть, а потом домой.
– На что?
– Идем, покажу.
Мы ускорили шаг, потом я остановился и посветил в туннель – он к концу начал увеличиваться в размерах, подошел к воротам и посмотрел на них. Я рассматривал их, но каких-либо записей или значений на них нет.
– Это и есть те двери, которые нужны мутантам?
– Ага.
– И что за ними?
– Никто не знает, кроме Отцов-основателей и….
– И?
– Моего отца, который открыл и усовершенствовал туннели и эти ворота. Я однажды спрашивал о них, но он ответил: «Не твоё дело», и больше я не поднимал этот вопрос. Но сейчас это дело выживания, и если мы узнаем, что за ними, то будем знать, сражаться за них или сдать их врагу.
Мы двинулись обратно домой. В руках у меня замелькал фонарик, я ударил по нему, и он засветил ярко, также как и лампочка в столовой у Нептуна. Все Стражи за столом обедают.
– Это и все? – спросил Гром.
– Как ни прискорбно это говорить, но да, это все. – ответил Нептун и отправил в рот картошку.
– Но нас же было свыше тысячи Стражей, не считая новичков.
– Ты тут новичков не трогай, я не хуже тебя, – немного насупилась Кира и показала вилкой в сторону Грома.
– Что вы как дети, ради Бога, дайте спокойно поесть, – ответила Калисто.
– Мы будем здесь сидеть и не отомстим за наших людей? – злобно ударил кулаком по столу Гром.
– Хватит! Достал. – встала Калисто. – Кому мстить? Где враг? Кто заменит Марса? Ты, сопляк, или кто-то из вас возьмет на себя ответственность за последних Стражей? Сможете так же пожертвовать своей жизнью за нас, за меня? Если нет, то закрой рот и жри спокойно, иначе тебя распылю на мелкие частицы.
– Ты меня не пугай. Если ты самая сильная, то это не дает тебе права закрывать рты остальным.
– Вообще-то, если ты не заметил, рот открываешь только ты, – ответил Нептун и запил вином. – Знаешь, что скажу? Марс, перед тем как набрал нас, прошел три войны. Он убивал не просто так, у него всегда была благая цель, и если он мог избежать жертв, он всегда пытался мирно урегулировать этот конфликт. А ты хочешь закатить рукава и кровью замазать не только себя, но и остальных. Тем более Калисто права: куда делась Лига и оставшиеся в живых эти гадские собаки, никто не знает. Ковбой приносил ДНК Темных, там есть некоторые остатки вичаараков, но это не они. По твоим словам, надо выйти на улицу и убивать всех, кто попал нам под руку?
– Нет. Мы должны искать их.
– Ты, наверно, меня не слышал, или после того, когда тебе стерли память, ты стал идиотом. Я все это время их искал, так и не нашел никого из них, начал вспоминать лет десять назад. Создал Черные плащи, и они ищут все слухи о Лиге и про вичаараков. Не поверишь, никто о них не знает, – утер рот салфеткой Нептун, встал и хотел уйти.
– Как насчет поселка Юбилейного? О нем ходит много слухов. Пусть туда сходит Калисто и узнает правду, – Гром все не может успокоиться.
– Ей нельзя туда ходить. Она потеряет над собой контроль, и ты понимаешь, что может произойти.
– А почему она теряет над собой контроль?
– Если бы знал, ответил. Тут есть пару теорий. Во-первых, там сидит какой-то сильный телепат, вмешивается в ее голову, и она сходит с ума. Во-вторых, что-то там есть, что влияет на нее. Это может быть существо, которое блокирует наши способности. И на меня влияет, я туда ходил, и если бы не мои люди, то сейчас меня тут не было. Там как будто стоит от Стражей защита, ведь моим людям было нормально. Конечно, можешь сходить туда и все узнать. Если умрешь, значит, не судьба.
И он ушел, остальные тоже встали и молча ушли.
– Я вам всем докажу. Вы у меня попляшете, – он уходит, прихватив с собой куриную лапку.
Гром уходит в темноту, что сгущается в центре коридора, он открывает дверь, свет ярко слепит в штаб-квартиру Михаила, там сидит Люсиль и Игорь.
– Итак, ты утверждаешь, что им не нужна эта дверь? А в рубку им надо по другой причине. Какой? – спросил Михаил и посмотрел снова на Игоря.
– Может, они хотят не только эти двери открыть, но и все остальные, например, наружу. Хлынет внутрь радиация, которая уничтожит как минимум половину бойцов.
– Как вариант. А все остальное правда?
– Ага, а почему ты мне это не рассказал? – спросил Михаил возмущенно и немного косо посмотрел на Игоря.
– Не думал, что это тебе пригодится. Хотя думал, что Наташа расскажет. А она не рассказывала?
– Нет, а должна?
– Да. Ведь все, что я знаю, мне рассказала она, я был у нее рабом. Потому к ней тебя и привел, она должна была еще кое-что рассказать.
– Что?
– Она хотела уйти из поселка. И кстати, она может послужить дополнением к твоим словам, у нее непробиваемая кожа, а также не боится огня, на ней можешь показать всем, чем обладают многие мутанты.
– И она возьмет и пойдет со мной?
– Напои ее снотворным, вколоть не сможешь, но она любит дорогое вино, которого в поселке мало, а у тебя есть. Есть же? – спросил Игорь и посмотрел на меня.
– У него все есть, – Люсиль что-то читала, не отвлекаясь от планшета.
– Беру только Майора и иду за Наташей. А потом к Отцам-основателям.
– Если ты умрешь, ко мне не приходи, уяснил? – не отрывая глаз, сказала снова Люсиль. – Кстати, тут написано, что есть какие-то Стражи, которые имеют силу как у супергероев в фильмах.
– И?
– Они могут нам помочь, но у них стерта память. Вот, в дневнике написано, кто-то капитально следил за этим поселком, годами. Точнее, первые три года после трагедии, – сказала Люсиль и продолжила читать.
–Смысла пока их искать нет, пока и мы можем с ними справиться.
Я задумался, подошел к телефону.
– Майор, ты не занят? Хорошо, тогда через полчаса у первого блокпоста к поселку встречаемся.
– Ты и правда во второй раз туда идешь? – уставилась на меня Люсиль.
– Придется. Мы приведем Наташу, и я больше туда ни ногой.
Я взял бутылку вина, лежавшую в тайнике в полу.
– Прости милая, но нам не судьба ее выпить, – я показал ее Люсиль.
– Я не пью спиртное.
– Как и я.
Взял телегу, посадил на нее Игоря, укрыл одеялом и направился к блокпосту. Там встретился с Майором.
– Что за спешка?
– По дороге объясню. Захватил резиновые сапоги? Надевай их сверху твоих.
Мы оделись, обулись и спустились вниз. Он помог спустить Игоря, пока не понимая, что это за тяжелые тряпки. И вдруг оживает Игорь.
– Что за черт?
– Не пугайся – это мутант Игорь, мой шпион из поселка.
– Предупредил бы меня.
– Ага, ты слышал, как ты кричишь? Раздевайся до пояса, – мы разделись. – Это будет противно, но так мы выживем.
Игорь начал капитально обмазывать нас слюной. Майор кривился, но сдержался, чтобы не вернуть свой обед обратно. Потом оделись, и он уже обмазал одежду. Мы медленно двинулись к Юбилейному.
– Нам надо украсть проститутку, незаметно. Вечером она будет дома, ты напоишь дорогим вином, туда кинешь снотворное, и если кто спросит, скажешь, пьяную жену несу домой. Хотя даже не спросят. Доносишь до канализации, и мы идем домой – все просто.
– Я тебе зачем?
– Там меня уже видели и знают, могут вспомнить и убить, а тебя никто не знаете. Игорь проведет тебя куда надо и когда надо. Он знает, где спрятаться и как уйти незаметно. Смотри, там могут патрулировать Охотники. В глаза не смотри, смотри в пол и отвечай на все поставленные вопросы, не вздумай лгать, узнают. Если просто будут стоять, иди спокойно, куда поведет Игорь, вот и все. Если что, нож есть?
– Есть.
– Бьешь в глаз, а труп прячешь куда угодно, и беги сюда, я помогу. Если не сможешь убежать, возьми ствол и застрелись. Лучше умереть, чем попасть им в руки. Усек?
– Да.
Он выбрался с Игорем в черные, я остался внизу, они двинулись в поселок. Как я и думал, там уже стоял блокпост, но у него ничего не спросили. Он просто пошел дальше, быстро добрались до дома Наташи и засели в засаде. При наступлении ночи погасили половину лампочек, пришла домой Наташа.
Стук в дверь.
– Кого там еще принесло?
Молодой человек на пороге улыбнулся, она оперлась на косяк двери, сложила руки на груди.
– Сейчас не приёмные часы, приходи в бордель.
Но он молча достал бутылку и протянул ей. Она прочла этикетку, махнула рукой и закрыла дверь.
– Это другой разговор. Женат?
Он кивнул головой.
– Чего молчишь? Немой?
– Та нет, просто впервые изменяю. Не привычно быть с кем-то кроме моей жены. Вместе уже больше десяти лет.
– Понятно, семьянин. Похвально! А откуда узнал обо мне? – Наташа с подозрением посмотрела, всматриваясь в Майора, он немного замешкался.
– На работе коллеги сказали, что вы женщина-огонь, а чтобы задобрить вас, нужна бутылка дорогого вина. На дому ведь не обслуживаете, а у меня как раз была бутылочка. Готовил подарок на годовщину, а она оказалась стервой.
Она налила в бокалы, поставила на стол и пошла переодеваться. Майор быстро кинул в ее бокал три таблетки, а свой взял в руки. Она вышла в халате и красивом нижнем белье, и он увидел три груди. Пытался туда не смотреть. Она взяла бокал и залпом выпила, потом еще налила и подошла к Майору.
– Давай тост за женатых, они дарят таким как я то, что я не смогу себе позволить… – не успев договорить, она падает.