Глава 8
– Добрыня, привет! – встав с гамака, я радостно раскинула руки, подхватив бросившегося ко мне мальчишку, с разбега закружила его вокруг себя. Привыкнув к постоянному присутствию Добрыни рядом, я за эти пару дней разлуки успела соскучиться по ребенку. Его отец тактично чуть приотстал и дал нам возможность насладиться радостью встречи. Сепау сопровождал все это действо дикими радостными прыжками вокруг дурачащихся нас.
После бурной встречи, чуть успокоившись, мы с Добрыней сели на диванчик, и мальчик поделился всеми событиями, произошедшими с ним за это время. Светлогор оставался на пляже и подошёл только после того, как Добрыня вывалил на меня все свои новости: о новом доме и его комнате, о новой игре, подаренной Егором, о телефоне, который протянул Нафаня с дядей Никитой в его комнату, и еще кучу более мелких событий, прошедших с момента нашей последней встречи.
– Добрый вечер, Лина! – вежливо поздоровался Светлогор.
– Добрый, Светлогор! Значит, у вас все хорошо? – я опять повернулась к Добрыне.
– Хорошо, только я скучаю по вам всем. – Добрыня последние слова сказал совсем тихо и прижался ко мне, обняв.
– Ну что ты! Ты же живешь в соседнем доме, всегда можешь к нам прибежать, думаю, папа будет не против. – я глянула на Светлогора в поисках подтверждения своих слов.
– Я не против, сын, ты всегда сможешь сходить в гости. Тебе же не отказали от дома. – Ну и язва Светлогор, даже тут вставил упрек в наш адрес.
– Добрыня, ты ведь хорошо воспитанный мальчик, тебе в нашем доме всегда рады. Ты же, в отличие от некоторых, не обижаешь никого?! – это уже я вернула шпильку Светлогору.
– Конечно, не обижаю, если это не заслужено, а если несправедливо обидел, то я всегда извинюсь. – гордо и с достоинством взрослого человека сказал Добрыня.
– И кто тебя таким тактичным только воспитал?! – я почти смеялась, но уважительно обращалась к ребенку.
– Дядя Гордей! – искренне ответил мальчик.
– Да уж, точно не от отца это взял. – не громко пробормотала я, но Светлогор услышал и отвернулся, делая вид, что мои слова адресованы не ему.
Через какое-то время, видя, что мы уже наговорились с Добрыней и начали просто баловаться, Светлогор задал вопрос:
– Лина, мы можем поговорить?
– Да, конечно. Я понимаю, что ради этого ты и пришел. Добрыня, нам надо поговорить с твоим папой, ты не побоишься пойти домой с Сепау? Он не даст тебя в обиду! – я обратилась к мальчику.
– Я ничего не боюсь, но с Сепау мне будет весело. Конечно, я пойду с ним! – было видно, что Добрыне не хочется уходить, но умный ребенок понимал, что взрослым нужно поговорить.
– Сепау, побудь с Добрыней до прихода Светлогора! – мой верный стаж, пристроился рядом с мальчиком, доставая корпусом тела ему почти до плеча – подрос мой котенок, еще немного, и Добрыня сможет ездить верхом на мирацинониксе.
Оставшись одни, мы какое-то время молча шли по берегу, любуясь красотой острова.
– Светлогор, что произошло, почему ты так оскорбительно отреагировал? Мы не хотели обидеть вас с Миланой. Старались сделать так, чтобы вы чувствовали себя свободно, перестали прятаться. Остров очень маленький, сложно долго держать что-либо в секрете. Да и теперь-то зачем? – начала разговор я.
– Я сорвался. Ты все неправильно поняла. И все решила за нас. – Светлогор старался не смотреть мне в глаза, отводил взгляд, было видно, что разговор для него неприятный, тяжелый.
– Прости, если влезла не в свое дело, но не я решала и не за вас с Миланой, а решили мы и за местожительство Гордея с мамой. Это они хотят быть вместе. Вы тут ни при чем.
– Понял уже… Когда остыл. – сумрачно пробормотал Светлогор. И мне стало легче на сердце. Не такой он и плохой, горячий просто, срывается и говорит, не задумываясь. Наверно, поэтому и не поднялся по карьерной лестнице выше капитана стражи ненаследной княжны.
– Так почему тебя переезд Гордея так взбесил? Мы-то думали одним решением «двух зайцев пристрелим».
– Каких зайцев? – удивленно поднял голову Светлогор.
– Да это выражение такое: «Одним выстрелом двух зайцев пристрелить», есть на Земле такие звери, а используется оно, когда одновременно решается две проблемы. – рассмеялась я.
– Странное выражение. – было видно, что Светлогор тянет время, собираясь с мыслями. Ну что ж, подыграем ему.
Выбранная Светлогором ночная дорога, ведущая нас от кромки моря в лесную чащу, шла по окраине поселка. После мглы и ливня она казалась нереальной, волшебной. Лес переливался огоньками, подсвечивающими листву кустов и деревьев. Мы шли по влажным теплым плитам дороги. На пути Светлогора я заметила маленькую коричневую рыбку, лежащую в небольшой теплой лужице. Она была прямо на маршруте следования моего спутника. Я только успела подумать, что Светлогор ее сейчас раздавит, но предупредить не успела, так как рыбка вспорхнула. От неожиданности таких действий со стороны водоплавающего создания я вскрикнула. Как такое вообще возможно! Рыбка, став светящейся радужно-зеленой, штопором ввинтилась в центр мокрого цветка, напоминающего свернутый в трубочку тонкий матрасик. Моя реакция – испуг и искреннее удивление развеселила Светлогора. Подведя меня к дереву, чьи листья светились, он с улыбкой предложил:
– Посмотри за листочком.
Я отогнула листик, и он вспыхнул у меня в руках радужными переливами зеленого. Оказалось, там прячутся еще две такие же рыбки, но гораздо крупнее. Стоило их потревожить, как рыбки вспыхнули, и эта вспышка перешла на листик дерева, и он озарился радужным огоньком.
– Так вот как светятся в ветвях огоньки! – радость от разгадки волшебного явления отразилась на моем лице. – Но это же невозможно!
– Разве?! Ты не веришь своим глазам! Опять! – Светлогора явно забавляло мое неверие. – Эти рыбки выходят из воды на сушу и левитируют только при совпадении двух природных явлений – мглы и последующего за ней сильного теплого летнего ливня с грозой. Они каким-то образом аккумулируют электрические заряды из воздуха и используют их для левитации, а в случае возникновения угрозы накопленный заряд создает вспышку, которая так тебя удивила. Большая влажность воздуха в этот период не дает их коже и жабрам пересыхать на суше.
– Ну вот вся сказочность леса разобрана с практической точки зрения. – я деланно надула губы.
– Ну нет, я же сказал, что это происходит каким-то образом!!! Где же тут научное обоснование??? – рассмеялся моим ужимкам Светлогор.
– Жаль, что Никита этого не видит. – вздохнула я.
– Еще увидит и не раз, вы же не планируете прекратить приходить в наш мир? – Светлогор настороженно стал вглядываться в мое лицо.
– Пока такого не было в наших планах. Да вам же проще будет без нас. В конце концов, придумаете, как подать сигнал отцу Миланы, и он вас вытащит отсюда.
– Есть вероятность, что ты права. Но, думаю, Гордею будет тяжело расстаться с твоей мамой.
– Только ли Гордею не понравится выход из купола? – решила подколоть я Светлогора.
– Наверное, не только…– он задумался, и мы молча пошли дальше.
Продолжая прогулку, я всё никак не могла придумать, как потактичнее вернуться к разговору, ради которого и затевалась эта встреча. И тут Светлогор сам вернулся к нему.
– Я бы хотел объяснить свое поведение, чтобы у тебя не сложилось впечатление, что я неуравновешенный странный тип. – на эти слова я повернулась в его сторону и внимательно начала слушать.
– Думаю, вы уже и сами поняли, так что скрывать не имеет смысла, я с Миланой состою в близких отношениях, мы действительно уже около тридцати лет любовники. Не постоянные партнеры, а по ее желанию, тогда, когда ей было скучно, она была разочарована в очередном парне, просто «настроение такое». Я не мог ей отказать. Поначалу был даже страстно влюблен в нее, дико ревновал ко всем. Она красива, воспитана, умна, а я всегда с ней рядом, сложно не поддаться очарованию такой девушки. Но потом это прошло. Понимание того, что я для нее скорее игрушка, чем реальный чувствующий влюбленность человек, охладило чувства и поставило все на свои места. Только Милана не из тех людей, которые просто отдают свое. Поняв, что моя голова встала на место, княжна, рассвирепев, отдала мне приказ жениться на своей приближенной княжеской дворянке.
– Прости, пожалуйста, что перебиваю, но как можно женить против воли двух свободных людей, аристократов? Вы же не крепостные крестьяне.
– Так она же княжна – наш сюзерен. – Светлогора явно удивило мое высказывание. – Не знаю, кто такие крепостные крестьяне в вашем мире, но в нашем все браки заключаются с разрешения сюзерена, без его одобрения брак не может быть заключен. Наш союз был заключен по прямому указанию княжны. Этот закон распространяется на всех независимо от сословия, в этом все равны, точно так же и мои дружинники не могут без моего разрешения заключить брачный союз. Иногда, чтобы образумить особо гулящих, я сам подбираю супругу и женю своих молодцев.
– Вот это да! Дикость какая-то! Вам никто не говорил, что крепостное право отменили?! А развод у вас практикуется или этот выбор на всю жизнь? – я была рада, что мы попали в изолированный мир купола и порядки мира Славы на нас не распространяются.
– Что это? – Светлогор удивленно вздернул бровь.
– Это когда брачный союз расторгается. Вы же живете очень долго, люди и отношения между ними меняются, а если еще и заключается союз по приказу сюзерена… – терпеливо объяснила я.
– Такое случается. У нас это называют разрыв брачных уз. Это очень большой скандал, позор ложится на оба рода и мужа, и жены, их детям практически невозможно будет подобрать пару. После скандала из-за разрыва оба бывших супруга долгое время находятся в изоляции своих поместий, лишаются должностей и привилегий при дворе, при этом светскому обществу совершенно неважно кто виноват. Обоим супругам, решившимся на разрыв, надо будет приложить много усилий, чтобы соседи стали присылать приглашения хотя бы на домашние вечера, не говоря уже о торжественном выходе в светское общество. Поэтому на разрыв идут, только если нет другого выхода, и случается такое крайне редко, по очень весомому поводу и только с разрешения сюзерена.
– У вас все в личной жизни происходит с разрешения сюзерена? И детей вы тоже после его одобрения заводите? – скрыть удивление от того, что общество, ушедшее так далеко в технологическом смысле, в социальном находилось все еще на уровне XVIII века нашего мира, оказалось очень сложно.
– Не всегда. Детей рожают согласно квоте, выделенной в момент образования брачного союза. Каждой семье разрешено на протяжении всего брачного союза рождение двух детей, если ребенок погибает, не достигнув восемнадцати лет, квота за него пролонгируется. Это делается для баланса численности человеческой популяции на земле. В случае, если нет возможности использовать свою квоту, как в моем, я могу ее отдать сюзерену. А уж он решит, как ей воспользоваться.
– Много власти у вашего сюзерена.
– Так и ответственности за благополучие подданных много. Я тоже в свою очередь несу ответственность за своих подданных, а они за своих. Сейчас переживаю, как они без меня, справится ли мой младший брат с обязанностями. Старший точно не справился бы, поэтому, уезжая, доверил управление младшему, он хорошо справляется со своим поместьем, вот справится ли с двумя?!
– Ладно, я поняла, что власть и ответственность сюзерена велики. Что у вас случилось после свадьбы? – я решила уйти от обсуждения, которое может вылиться в политический диспут.
– Какое-то время всё было хорошо. У Миланы появился новый парень, а я был благодарен ей за супругу, понял, какое счастье дарит одно только присутствие этой женщины рядом. Мне больше не нужен стал никто. Тогда казалось, что моя любовь взаимна, сейчас уже и не уверен в этом, много сомнений породила в моей душе Милана после смерти супруги. Но тогда мы были счастливы и решили активировать детскую квоту. К несчастью, как раз в это время княжна, расставшись с очередным возлюбленным, решила вернуть в свою постель меня. Я отказал ей. Это, мягко говоря, сильно не понравилось Милане. Она в наказание за ослушание отправила меня на полгода нести стражную вахту на Се Вера. Именно в это время в родах умерла моя любимая. С нашим уровнем медицины – это очень странная смерть, но кроме предположений никаких доказательств у меня не было тогда и нет сейчас. Вернуться мне позволили только на один день – ее похороны и именины новорожденного сына. После я на два месяца опять был сослан на окраину земель, а сын отдан на попечение моему старшему брату. Милана ясно дала понять, что если я хочу участвовать в воспитании ребенка, все должно вернуться на прежний уровень отношений. Либо я ее игрушка, либо мой сын растет сиротой. Я выбрал защиту сына и вернулся к прежним отношениям.
Мне как-то тяжело верилось, что такое возможно. Эта воспитанная, нежная и покладистая девочка не может быть таким тираном. Я от ее резкого слова то не слышала, но решила не перебивать Светлогора и дать ему полностью высказаться.
– Так все семь лет со смерти моей супруги и прошли. Милане нравился парень – она с ним, я в охране, разорвала с парнем – я в ее постели. Когда пришла информация, что отец выдает княжну замуж, я решил, что свободен и эти странные отношения закончились. Думал, что выйду из-под контроля Миланы, но и тут она меня обыграла, упросила отца оставить в охранении до свадьбы. Правила приличия допускали присутствие любовника до заключения союза. Ну а дальше ты уже знаешь: не добравшись до вайтмана на Шивар, мы оказались на острове. Вечером, перед тем злополучным утром с соколом, я сообщил Милане, что окончательно разрываю с ней такого рода отношения. Ее реакция меня удивила, она спокойно с этим согласилась, лишь попросила последнюю ночь, с ее стороны не было ни злости, ни истерики, и это ввело меня в заблуждение. Тогда я решил, что она переключилась на Егора и не смог ей отказать, решив, что это наше прощание. Сейчас я об этом жалею, понимая ее мотив.
– Ну конечно, какая коварная девочка, а ты совсем не при чем! – мне не понравилось, что Светлогор строил из себя жертву.
– Милана далеко не девочка, она – княжна с более чем полувековым опытом дворцовых интриг. Признаю, она – моя слабость, сказалась многолетняя привычка ей подчиняться, да и манипулятор княжна умелый, опытный. Думаю, поэтому молодая жена ее дяди приложила серьезные усилия, чтобы выдать Милану замуж и удалить из палат. А вот в явном ответе на вопрос, как появился мертвый сокол за окном княжны, я много думал и сейчас уже не уверен. Вполне могу допустить, что она сама это устроила. Милана – великолепный охотник, подманить и сбить птицу для нее не проблема.
– Вот как?! Охотник? Тогда что за утренняя истерика была? А слова о том, что не видела мертвых раньше? Она могла так сыграть? – я искренне удивилась, вспоминая поведение Миланы в тот вечер.
– Княжна талантливая актриса, с ее-то опытом жизни в интригах княжеских палат. Как ты говоришь: "Одним выстрелом двух зайцев сбила". Она показала наши взаимоотношения всем на острове и прекратила возможность контакта с Кощуем. Пока не понял, почему ее не устроил твой план мирного сосуществования.
– Милану не устроил? Да это же ты устроил истерику и охоту на подданных Кощуя! – вот тут я уже не сдержалась, «вешать всех собак» на Милану, да еще свои ошибки ей приписывать.
– Ты права, но лишь отчасти. На тот период времени вы для меня были чужаками и понять мотивы ваших действий мне было сложно, а команды сюзерена не обсуждались. Команда Миланы была однозначна – защитить ее любым доступным способом. Ваш менталитет и логика поступков была мне чужда, всё же разница наших обществ значительная. Стараясь понять вас, рассматривая совершаемые вами действия под разными углами, на первое место я все же ставил безопасность моих людей, тех, кем рисковать я был не готов, за кого отвечаю. Я так многих потерял, что больше был не намерен… – голос Светлогора стал сиплым и в конце фразы сорвался.
– Прости, Светлогор, я не подумала, в каком ты находился тогда состоянии. Выпустила из виду, что люди на корабле были тебе дороги. – я положила руку ему на плечо, искренне сочувствуя потере.
– Это были мои люди, мои подданные, лучшие, я мог доверить им жизнь Добрыни и свою, а на острове остался….
– Ты хочешь вернуться в наш дом? – поняла, что пора переходить к финалу нашего разговора.
– Нет. – Светлогор меня удивил.
– Тогда чего ты хочешь? – я сняла руку с его плеча и отошла, вглядываясь в выражение лица.
– Хочу, чтобы Егор и Моревна были осторожнее с Миланой, мне показалось, она на него имеет виды, и царевна в эти план не вписывается.
– Ой ли! Или, может, на Моревну имеешь виды ты? – я вспомнила как Светлогор пожирал глазами моряну. Светлогор вскинулся, но тут же одернул себя.
– Моревна и моя супруга троюродные сестры, я это знал, но никогда не видел моряну, оказалось, они внешне очень сильно похожи. Я не мог себя контролировать, пока она не заговорила, и наваждение не спало.
– Ах вот в чем дело! – красивая жена досталась Светлогору, только все равно странно, как аристократ проявляет такую несдержанность в эмоциях. Становится понятно, как его поймала Милана. – Я передам твое предостережение сыну и царевне. И это всё что ты хотел сказать? – решив, что наш разговор подошел к концу и пора расставаться, я стала подводить беседу к финальной части.
– И ты будь осторожнее… – негромко сказал Светлогор.
– Я? А я-то, чем могу ей помешать? Отбить Кощуя? – я развернулась и задала вопросы, еле сдерживая смех, и то держалась просто на одном любопытстве, уж очень хотелось ответ узнать.
– Из-за меня…– коротко бросил мужчина.
– Ну это уж явный перебор, она же не дурочка – видит и понимает нашу нелюбовь друг к другу. Я не претендую на тебя, Светлогор! – эта часть разговора начала меня искренне забавлять.
– Зато я претендую… – Светлогор резко и зло развернулся и, не прощаясь, пошел вниз по улице. За напряженным разговором я и не заметила, как мы подошли к нашему дому.
До меня стало доходить, почему Светлогор разозлился на Гордея, над ним не было сюзерена на острове – он мог сам решить, быть ему с мамой или нет. Это была зависть и гнев. Ведь перед Светлогором стоит более сложный выбор.
Выбор стоит между тем, чтобы действовать по велению своего сердца и пойти против прямых указаний своего сюзерена, или действовать и дальше по правилам большого мира? В первом случае, если потом найдется способ вернуться в большой мир, то за ослушание княжны будет наказание, и оно наверняка будет жестоким. Выбрав второй вариант, он до момента пока не покинет ловушку острова, будет игрушкой в руках Миланы, а сколько это может продлиться, не знает никто.
– Даааа, дилемма! – пробормотала я вслед быстро уходящему Светлогору.
После нашего разговора Светлогор опять дистанцировался от нашего небольшого островного общества, при этом не запрещая появляться в большом доме сыну, что очень радовало меня и моих домашних, мы любили этого ребенка. Милана, как всегда, была внимательна и доброжелательна со всеми, разве что немного грустна. Решив прислушаться к словам Светлогора, я не уступила ее желанию и не дала свободный доступ на наш слой, приглядывала за ней, не доверяя в полной мере.
Спустя неделю после нашей ночной прогулки со Светлогором произошло событие, которое мы так долго ждали. Рано утром, солнышко только позолотило горизонт, нас поднял из постелей маленький домовенок и направил на открытую террасу, где в сопровождении Нафани ожидала Весна, она принесла ответ от Кощуя.
Записка была написана на обороте нашего листа, видимо, не так легко здесь найти бумагу, хорошо хоть догадались оставить с нашей запиской и шариковую ручку. Конечно, каракули Кощуя нельзя было сравнивать с каллиграфией Гордея, но разобрать написанное было можно.
Содержание Кощуева послания было следующее: «Согласен на встречу. Место подходит. Утром третьего дня с момента получения вами послания.»
– Коротко, но всё понятно! – Егор первым высказался. – Только непонятно в каком составе он нас ждет?
– Точно, сын, вдруг напугаем или спровоцируем на агрессию такой большой делегацией. – мне пришла в голову та же мысль. – Гордея посылать нельзя, он один может вызвать трансформатор для лечения, если кто-то пострадает. Значит, идем мы с Егором.
– Я не пущу его одного! – Моревна подошла к Егору и взяла сына под руку. Только тут я обратила внимание, что мой сын стал одеваться в этом мире по моде морян. На нем были такие же, как у Моревны, мягкие синие полусапожки. Вместо привычных шорт на нем были серо-бирюзовые брюки, внешне похожие на замшу, бархатистый на ощупь материал которых обладал совершенно другими качественными характеристиками и свойствами. Разработанный морянами, он не становился мокрым в воде и на нем на воздухе не проявлялась морская соль, одежда из этого материала всегда оставалась сухой, даже если моряне только что вышли из воды. Но самая замечательная особенность этой материи, на мой взгляд, состояла в том, что в изделиях из нее никогда не было ни жарко, ни холодно. Я себе тоже пару брюк и пиджак из этого материала заказала у одежницы, жалко только, что цвет у этой материи может быть только серо-бирюзовый, это то ли из-за плетения, то ли из-за состава материи. А вот рубашку Егор оставил свою любимую, белую марлевку.
– Так и не надо, ты же будешь страховать с моря. Без твоей подстраховки никак. – мне было приятно, что моряна переживает за Егора, и у них явно всё хорошо.
– Думаю, ставить в известность Светлогора и Милану не будем, – мама, как всегда, была голосом мудрости – мало ли что эти двое могут выкинуть.
Так и решили, что на встречу идем мы с Егором, с моря страхует Моревна и мама, с леса – Весна. Гордею досталась самая сложная для него роль сидеть дома, изображать движение в нашем слое для Светлогора и Миланы и ждать.
Ранним утром третьего дня Моревна и мама отправились морем на оговоренную заранее позицию. Моревна ушла под воду и скрытно направилась на облюбованный ею сектор реки, впадающий на этом участке мыса в море. Мама, имитируя утреннюю прогулку вдоль берега, дошла и заняла позицию с другой стороны мыса на сотканном из воды плоту под прикрытием скалы. Весна и Лесь, который тоже изъявил желание участвовать в операции, столь умело скрылись в негустом подлеске, заходящем на мыс со стороны острова, что даже мы, зная, что они там, разглядеть не сумели. Одетые в брюки морян и водолазки, выполненные по технологиям славян, мы с Егором открыто отправились по берегу моря на встречу. К выбору внешнего вида одежды подошли с особым вниманием, постарались выглядеть как можно более миролюбиво. А вот материалы, из которых была изготовлена наша одежда, обеспечивали нашу относительную безопасность. Водолазки были из неразрываемого материала, секрет изготовления которого рассказал нам Гордей, и он же задал технические характеристики изготовления для одежниц. Жилеты поверх водолазок были из очередной уникальной разработки морян. Их невозможно было пробить ни огнестрельным, ни холодным оружием, а весили они не больше стандартных кожаных, да и смотрелись на нас так же. В общем, как могли, постарались не демонстративно обеспечить свою сохранность во время такой сложной и непрогнозируемой встречи.