Эра счастья

Происходило что-то странное, очень кружилась голова, Кира сидела на выжженной земле, не имея сил и желания подняться.

А вокруг ходили люди в черных одеждах и масках, ни на минуту не упуская ее из виду. Неизвестно откуда взявшаяся Дорога была извилистой и вела прямо в небо, как любили раньше показывать в сказочных мультфильмах, а она уже сидела на великолепных ажурных качелях с дорогой рыжеволосой куклой на руках. Вокруг цвели алые и желтые розы и по-прежнему ходили странные черные люди. Они следили за ней, это было абсолютно очевидно, и даже не пытались спрятаться. Они были угрожающе-опасны. Кира это чувствовала, но улыбалась, как будто ничего не понимала. Потом к качелям подлетел ослепительно белый голубь. Очень красивый и гордый. Он присел на руку Киры и почему-то клюнул ее любимую куклу. И в следующий момент она увидела вместо своей милой изящной любимицы сверток грязного, рваного, вонючего тряпья. Она вскрикнула и отбросила тряпки. Тут же растворились и подозрительные люди в черном, и благоухающие розы, и качели, и дорога в небо. Кира оглянулась. Она была одна. Вокруг не было ничего. Просто пустота. Этого никогда не поймешь – как может существовать пустота, ведь должно же быть хоть что-нибудь? – до тех пор, пока не увидишь ее во сне. Вокруг была именно Пустота. Давящая, разрывающая, бессмысленная. Пустота…

– Я оставляю тебя… – пространство изменилось. Теперь в нем жил очень знакомый и дорогой голос. Следом за голосом появились глаза, которые своим зеленым светом проникали ей прямо в душу:

– Я оставляю тебя сильной…

– Это так странно, – с трудом проговорила Кира, медленно выбираясь из молочного тумана, машинально подавая документы и пропуск тому же самому офицеру на КПП.

– Что «странно», Кира Венедиктовна? – участливо осведомился он.

Кира вздрогнула и быстро оглянулась: где же он?

Вокруг не было больше никого, только ночной непроглядный туман. А слезы сами собой градом сыпались из глаз.

***

– Посмотрите, Кира, скорее всего, эта гипотеза подтверждается, – перед ней лежала длинная гистограмма и толстый, но аккуратно сложенный пакет документальных свидетельств и экспертиз.

Две женщины в белых халатах находились в центральной лаборатории НИИУ, где велись исследования непосредственного влияния объекта «Эс Икс» на человека. Обе они не снимали белых хирургических перчаток, соблюдая технику безопасности, несмотря на то, что сам объект находился на расстоянии двух комнат и был заперт в уже привычном для него сейфе. Кира развернула листы и, начав их изучать, задумчиво произнесла:

– Спасибо, Наталья Генриховна.

Пожилая женщина доброжелательно улыбнулась, приглаживая прядь седых волос, и испытующе прищурилась:

– Ты понимаешь, о чем говорит вот это распределение данных кожного сопротивления?

– Да, конечно. Эмоции предвосхищения связаны с появлением переживания догадки, с рождением идеи решения, которая еще не вербализована, не оформлена в речевые формы. Им соответствует резкое падение сопротивления кожи. Рост же, как, например, вот в этих пиковых точках, – это эмоциональное предвосхищение перестройки в деятельности, которое связывают с эмоциональной оценкой появления противоречий. Таким образом, организм предощущает события, которые требуют остановки, изменений в деятельности именно в тот момент, когда субъект принимает решение о применении объекта «Эс Икс» к себе.

– Другими словами, – подытожила коллега, – человек чувствует противоречивость своего решения и необходимость переосмыслить его, но не успевает осознать и обдумать это глубоко. Извини за метафору, но получается, что человек кожей чувствует что-то неладное.

Кира отложила бумаги и напряженно посмотрела на Наталью Генриховну:

– Мы имеем подтверждение в статистических данных?

– Ну, – развела она руками, – мы же не можем исследовать сотни людей ради наглядных цифр в отчетах. Было несколько добровольцев, которым хорошо заплатили за участие, но, сама понимаешь, достоверной статистики на них не сделать. Мы предполагали некую угрозу в нашем объекте – и мы ее нашли. И тем не менее ни один эксперимент не дал иной реакции.

– Я понимаю, что организм может отреагировать именно так. Но не понимаю, зачем этот «Эс Икс» дает шанс узнать его истинную сущность? Зачем он дает такие очевидные подсказки?

– Может быть, для того, чтобы каждый мог сам сделать взвешенный, осознанный выбор?

Кира с сомнением посмотрела на старшую коллегу и пожала плечами:

– Даже инопланетный объект предоставляет нам право выбора, и только сам человек зачеркивает для себя всю вариативность. Это печально.

Она вздохнула и добавила:

– Это исключительное качество изучаемого объекта. Мы немедленно должны поставить в известность заведующего лабораторией и директора института. Пусть теперь они делают свой выбор. Если он у них, конечно, есть.

Она подняла трубку, намереваясь согласовать с Виктором Ивановичем время встречи.

– Существует еще одна линия исследований, – неспешно проговорила Наталья Генриховна, – которая как раз отвечает на вопрос о том, чего боится человек, принимая такое решение.

Кира положила трубку телефона, не начав разговора:

– Что это? Почему я не знаю?

– Эти исследования ведет Марк Томянский. Его проект утвердил сам Коренев. Еще прошло слишком мало времени, чтобы давать заключения, но коллеги приходят к выводу, что объект «Эс Икс» вызывает ускоренный метаболизм клеток головного мозга.

– Насколько ускоренный?

– Дело в том, что ускорение в данном случае – это не постоянная величина, которая единожды изменила течение внутриклеточных процессов. Эта цифра растет с каждым днем, и хотя уже понятно, что зависимости нелинейны, формулы этих процессов еще не построены.

– Вы хотите сказать, что за свое счастье человек платит продолжительностью собственной жизни?

– Я думаю, это очевидно не только для лабораторного эксперимента, но и для здравого смысла как такового, – поучительно заключила пожилая коллега, подавая Кире папку с документами.

Кира бегло просмотрела ее бумажные внутренности и в следующую минуту уже шагала к кабинету своего руководителя. Ее все больше охватывала какая-то непонятная тревога.

Войдя к Виктору Ивановичу, она обнаружила, что он не один. Помимо нескольких сотрудников, в кабинете находился директор НИИУ. Беспричинно частые встречи с ним настораживали Киру. Она не понимала, не могла найти ответ, чем ей так не угодил человек, которому симпатизировали практически все. Вот и теперь к ее фоновой злости добавилось раздражение от невозможности сию же секунду обсудить полученные результаты со своим наставником.

– Еще срочные новости? – вопросительно, но радушно взглянул на нее Радислав Петрович. – Просим вас, Кира Венедиктовна. Мы как раз обсуждаем проблемную ситуацию. Что поведаете нам вы?

– Объект «Эс Икс» вызывает ускоренный метаболизм клеток головного мозга. Это уже не игрушки, – напрямую ответила Кира, понимая, что другой стратегии у нее просто не было заготовлено.

Радислав Петрович демонстративно взглянул на заведующего лабораторией, как бы предоставляя слово ему. Тот спокойно и привычно смотрел на Киру поверх очков.

Тогда директор НИИУ снова перевел взгляд на девушку:

– Вы очень взволнованы. Не могли бы вы пояснить неученому человеку, что именно вас так задело.

Он жестом пригласил Киру сесть. Она же, не сходя со своего места, попыталась взять себя в руки и проговорила:

– А что, простите, непонятного может быть в том, что клетки головного мозга отживают свою жизнь быстрее?

– Быстрее, чем, простите, что? – подчеркнуто вежливо уточнил Захвалевский.

– Быстрее, чем они бы отживали в отсутствии влияния «Эс Икс».

– А как это установили?.. – вкрадчиво, но с милой улыбкой спросил Радислав Петрович. – Я, видите ли, не знаком с методикой, но очень бы хотел разобраться. Ведь это безумно важно для всех нас.

Вид его был настолько искренний и просящий, что Кира наконец села, понимая необходимость объясняться, и, возможно, достаточно долго.

– В контрольной группе находятся несколько человек, приглашенных в институт для участия в исследовании, в экспериментальной – все подвергшиеся воздействию объекта «Эс Икс». Инструментальные методики показали, что срок жизни нейронов головного мозга в первой группе выше, чем во второй. Более того…

– Подождите, подождите, – мягко прервал ее директор. – Вы обследовали просто людей или счастливых людей?

Кира замерла на полуслове.

Такой постановки вопроса она не ожидала. А Захвалевский, выждав паузу, в которую никто так и не проронил ни слова, продолжил:

– Получается, вы не выясняли, в каком состоянии были ваши контрольные люди?

– Контрольная группа, – машинально поправила его Кира, пребывая все в том же замершем состоянии.

– Ну да, – чуть ли не отмахнулся от ее уточнения Радислав Петрович. – Какой же смысл сравнивать счастливых и несчастливых людей? Я хоть человек и неученый, но понимаю, что не имеет смысла сравнивать вещи несравнимые. Берите тех, кто счастлив, но по разным причинам – от объекта «Эс Икс» или по любому другому поводу – и вот их уже сравнивайте!

Кира уже догадалась, что директор не просто понял все с первого ее слова, но и загнал ее саму в тупик, демонстрируя хорошие познания в области экспериментальной науки. А Радислав Петрович между тем продолжал:

– Раньше у вас просто не было нужды обследовать так пристально счастливых людей. И кто вам сказал, что в состоянии экстаза клетки не проживают свою жизнь быстрее? Мне кажется, я даже где-то читал или мне кто-то рассказывал, что чем насыщеннее и ярче жизнь, тем быстрее клетки завершают свой жизненный цикл. Что скажете, Виктор Иванович?

Академик все так же смотрел на Киру, но взгляд его был невозмутим, а голос спокоен:

– Это правильное замечание к нашей работе. Кроме того, на месте одних клеток продолжают функционировать другие.

– Вот! – многозначительно заключил Радислав Петрович.

Кира немного помолчала и в итоге произнесла:

– Я могу идти?

– Кира Венедиктовна, ну что вы, – директор заговорил по-отечески мягко, успокаивающе. – На вас свалился огромный груз ответственности, колоссальный поток задач, с которым вы не обязаны справляться одна. Ничего страшного не произошло. Я буду рад, если действительно смогу вам помочь. И мне кажется, вам нужно больше обращать внимание на вещи поглобальнее, что ли… Те, которые не всегда уловишь вашей чудо-техникой, но те, которые и приведут к правильным результатам.

– А какие, например, глобальные вещи надо изучать? – наконец заговорил кто-то из присутствующей группы, и Кира была благодарна этому неизвестному человеку.

Смысл происходящего испарялся все стремительнее, но теперь она не была обязана думать и отвечать и просто выдохнула. Она чувствовала, что все опоры ускользают. Она бросила взгляд вниз, на свои ноги, еще раз мысленно благодаря человека, который принял огонь на себя. Девушка постаралась сосредоточиться теперь только на самой себе, буквально поймать себя, выпорхнувшую из тела, и вернуть в реальность. Она поставила ступни плотнее на пол и сфокусировалась на ощущениях в них. Теперь все слышалось ей через врастающие в пол стопы. Стало спокойнее, приземленнее, понятнее и проще.

– А хотя бы моделирование распространения объекта «Эс Икс»! Вот вы, например, молодой человек, хотели бы получить в дар такое бесценное состояние, как счастье?

Парень, вмешавшийся в разговор, мгновенно стушевался, когда речь зашла о нем самом, да еще о таком сокровенном понятии. Он оглянулся по сторонам в поисках поддержки своих коллег и проговорил:

– А что такое счастье? – и, видя, что его продолжают слушать, сделал попытку ответить сам себе. – Я всегда считал, что счастье – это не события, которые с нами случаются, а то, как мы на них реагируем. К чему может привести, к примеру, дождь? Он может послужить причиной депрессии, а может, наоборот, заставить безудержно радоваться и скакать по лужам. Но до сих пор я лично так и не научился на все, что со мной происходит, реагировать восторгом. И честно говоря, сомневаюсь, что это вообще мне нужно.

– Почему?

– Ну, потому что речь идет о постоянном и одинаковом реагировании на все после такой штуки, как «Эс Икс»…

– Но это ж и есть счастье!

Молодой человек колебался:

– Вот если бы можно было как-то на время получить этот подарок… в аренду, так сказать… Оценить, опробовать и вернуть, если не устроит, а так… Боязно как-то, ведь это навсегда.

– Ну и что, что навсегда? – торжественно начал Радислав Петрович. – Вы вообще когда-нибудь задумывались над тем, сколько в нашей жизни всего такого происходит, что «навсегда»? И сколько из этого случается независимо от вашего желания, а иногда и вопреки ему? Начиная с даты вашего рождения, когда вы приходите определенного пола, национальности в конкретную семью в конкретной стране. Ничего из этого вы не выбираете. А основы вашего пути уже заложены, и ничего с этим не поделаешь. Вы не берете напрокат ни школьных друзей, ни школьных учителей. Бывает, повезет, бывает – не очень. И вы с этим живете и даже не знаете, что может быть по-другому. Проходят годы, а у некоторых и десятилетия, прежде чем вы беретесь что-то по-настоящему выбирать. И начинается это не с выбора профессии, как многие думают. Это тоже уже, как правило, определено вашими школьными учителями, которых вы любили или ненавидели и через это формировали собственные предпочтения и интересы. Но даже они вами не очень-то выбирались, а были либо заложены природой, либо целенаправленно развивались вашими родителями или другими значимыми взрослыми. Выбор любимого человека? Опять же, очень сомнительно. Почитайте, что пишут об этом психологи: как на это влияют ваши родители и кого вы ищете на самом деле в отношениях… Есть на завтрак кашу или омлет, поверьте, это не выбор – про это говорили уже многие известные люди. И если вы считаете, что на самом деле совершаете существенные выборы, то либо принадлежите к большинству, которое лишь тешит свое самолюбие, ну, либо к очень ничтожному меньшинству, кто действительно это делает. Но они, как правило, не пускаются в подобные размышления. Они находятся на совершенно ином уровне сознания. Я бы даже сказал, живут на другой планете.

Последняя фраза прозвучала очень двусмысленно. Это почувствовали все присутствующие. Ведь именно чей-то выбор с другой планеты закрутил всю эту историю.

Радислава Петровича, однако, это нисколько не смутило, возможно, это было сказано им умышленно. Он был горд собой и своей речью и обаятельно улыбался. А Кира думала над тем, что похожие мысли про выбор и его отсутствие она буквально несколько минут назад озвучивала своей коллеге в лаборатории.

– Так неужто не возьмете счастье, когда взять его так просто? – вместо финальной фразы не то спросил, не то призвал к действию блистательный оратор и удалился.

***

Было далеко за полночь, но сон все не шел к Волку, как бы он ни ворочался, как ни пытался найти себе удобное место. Разные мысли и образы занимали и кружили его. Волк знал, что главное условие качественной бессонницы – это позволить себе вести с кем-то мысленный диалог или, еще хуже, сочинять письмо или сообщение. Но как ни старался он себя отвлечь, именно это и происходило с ним сейчас.

Волк откинул одеяло и сел на кровати. Он прекрасно понимал, что если уж начал эту внутреннюю беседу, значит, все, прощай, покой и сон, здравствуй, умиление своим словесным талантом, а утром – пустая, как кастрюля, голова и невозможность вспомнить хоть что-то из своего ночного бдения. Этого хотелось меньше всего. Настроение было ни к черту.

Он встал и прошелся по комнате. Выглянул в окно. Редкие капли дождя лежали на стекле, в темноте качались и скрипели деревья, создавая атмосферу чего-то жуткого.

«Как решить противостояние, в котором силы сторон равны?»

Волк оделся и вышел.

Ветер тут же сдул остатки ночного морока и освежил лицо несколькими каплями небесной влаги. Воздух был уже совсем по-осеннему прохладен и бодрящ.

Волк сел в машину. Фары тут же выхватили из темноты землю и ближайшие деревья леса. Он неспешно включил поворотник, выезжая на проселочную дорогу из своей тихой норы.

Первые километры прошли совсем без мыслей: его тело прислушивалось к движению, сливалось со сталью машины, глаза привыкали к темноте и ослепляющим взглядам редких встречных авто. Волк наслаждался поездкой и тишиной, вдыхая прохладу дождливой ночи. Вместе с растущей скоростью разливались по телу покой и уверенность: то ли превращая водителя в часть летящего по дороге механизма, то ли металл делая частью человека.

Ничто так не очищает мозги, как дорога. Она отключает все ненужное, помогая разложить мысли по местам, навести в голове порядок. С одной стороны, давая возможность сосредоточиться, а с другой – расслабиться и следовать за своими желаниями. Как будто трасса, которая лежала сейчас под колесами, не только вела за собой, но и прокладывала путь во внутреннем мире. Скорость позволяла физически вырваться из трясины того состояния, которое уже начало затягивать.

Удивительно, но внутри него самого все как будто замедлилось и приостановилось, прислушиваясь к изменениям и уступая место тому, что открывалось с каждым новым изгибом и поворотом дороги. Как фары прокладывали путь в темноте, так и внутренний луч фокусировал внимание на главном, оставляя за кадром все прочие причины ночного бдения. Динамика снаружи и статика внутри запустили в нем способность ясно видеть то, что до этой минуты было совершенно недоступно.

Перед его глазами снова возник образ мощного Велигора, а в ушах загремел его смех. Но теперь картина отдалилась, и начали проявляться новые детали, недоступные ранее уставшему взгляду.

«Нет, – думал про себя Волк, – не все для тебя так просто, как ты пытался мне показать. И ты это понимаешь. Наша встреча – это рубеж, за которым мы оба раскроем в себе что-то важное. Ты силен как никогда и наполнен тем, что сам продуцировал все эти годы, взращивая свою власть. Ты настолько веришь в себя и в свою идею, что напрямую тебя не покачнешь, и ты это тоже прекрасно знаешь».

А в другой вселенной беспомощная Кира стояла перед его глазами, и этот образ накладывал отпечаток неизъяснимой тоски на все, что он видел теперь в лобовом стекле… Она осталась совсем одна со слезами отчаяния, бессмысленно высматривая его в темноте, ожидая его помощи и поддержки. Казалось, это ее слезы падают сейчас на стекло, растекаясь в разные стороны. Он не мог не думать о Кире и не мог объяснить себе, почему она так прочно поселилась в его мыслях и не отпускала его. Он пытался заставить себя забыть о ней сейчас, чтобы вспомнить потом, когда опасность минует. Волк успокаивал себя тем, что смог не только показать Кире то, что видит он сам, но и приложил буквально всю свою волю, чтобы передать ей хоть немного из той силы, которой обладал, чтобы ей стало легче нести груз, принесенный им же самим из Зоны. Она хотела знать про «Эс Икс» – и она узнала. Она ждала поддержки, и она ее получила.

Вроде все сделано. И все сделано правильно. Но почему-то мысли все равно возвращались к ней, разрастаясь по телу безотчетной тревогой.

Дождь усиливался, и Волк включил «дворники». Наблюдая, как они разгоняют струйки воды, он продолжал видеть перед собой сразу несколько картин: величественного Велигора, беззащитную Киру, падающие с неба потоки воды, влажную дорогу… А также себя самого по отношению ко всему происходящему…

Дороги то и дело разбегались в разных направлениях. Волк просто выбирал ту, по которой хотел бы ехать сейчас. Он не следил особо за тем, куда они его ведут. Сейчас ему было важно лишь само движение: без планов, без целей, без смыслов. Основное действие разворачивалось внутри него самого. С Велигором он ощущал мощное противостояние, а с Кирой – непростое притяжение. Что делать с этими силами? Такими разными и такими захватывающими? Как разобраться с ними? Как обрести и не потерять себя самого в этих потоках?

Он начал проживать каждое состояние, которое билось сейчас в нем. Глубоко и ясно, как если бы это происходило здесь и сейчас и как если бы это было последнее, что он должен был успеть сделать на этой земле.

Знаковые события неслучившегося будущего, тонкие движения души, выводы проносились одно за другим. А идея предназначения становилась для него все яснее и очевиднее. Смысл его жизни как будто вырисовывался в круговороте недавних событий, которые, как части мозаики, становились на свои места каждое само по себе. И только теперь Волк по-настоящему начал понимать, зачем он встретился недавно с Кирой и зачем на самом деле состоялась встреча с Велигором.

Размеренное шуршание колес по влажному асфальту успокаивало и расставляло мысли и переживания по своим местам. В предрассветном сумраке за окном проносились леса, окутанные холодным туманом, и поля, плавно сменяющие друг друга. Иногда в эту картину вливались неизвестные деревушки и небольшие города, которые мирно досматривали самые сладкие утренние сны.

И вот в какой-то момент в мыслях появилась особо четкая, холодная ясность, как будто кто-то заморозил его эмоции: Кира и Велигор остались каждый на своем месте и не смели больше ни шелохнуться, ни причинить ему страданий. Он отчетливо понял, что ему необходимо делать. Это знание было далеко от того, что он собирался делать до сегодняшней ночи. Человеческая логика и обостренная животная интуиция уже рисовали в мыслях план действий, просчитывая любые возможные исходы и препятствия.

На горизонте зарождалась предрассветная серость. Холодная, но тем не менее обнадеживающая в своей тотальной неотвратимости.

Пробежавшись мысленно по собственному состоянию, решениям, ощущениям – по всему внутреннему миру, Волк остался доволен.

Он мгновенно сориентировался, где сейчас находится во внешнем мире, и свернул на другое шоссе.

Приближалось утро нового дня.

Пришла пора возвращаться.

«Решить противоречие, когда силы равны, можно двумя способами. Либо оба сломаются в прямой конфронтации, либо оба в нее даже не вступят. И то и другое приемлемо».

***

– Итак, начинаем! – Кира улыбнулась, приветствуя взглядом каждого вокруг.

В огромной аудитории-атриуме не было пустого места. В центре восседали руководители проектов, в качестве зрителей присутствовали все сотрудники рабочих групп, консультанты, эксперты и другие заинтересованные лица. Среди приглашенных гостей были представители самых разных научных школ и течений, теоретики и практики, именитые научные деятели. В том, что тема встречи глубоко волнует каждого присутствующего, не было сомнений: люди собрались задолго до начала мероприятия, знакомились, обсуждали, жестикулировали.

Сегодняшний день должен был стать знаковым для тех событий, которые дальше будут происходить с объектом «Эс Икс», с его распространением, если оно возможно, с его последствиями и эффектами и т. д. Начиналась отчетная конференция всей психофизиологической лаборатории, которая должна была ответить на самые сложные и неоднозначные вопросы о счастье, а также прийти к судьбоносным выводам: является ли действие найденного в Зоне объекта тем самым человеческим счастьем.

Были в зале и те, кто не принадлежали к научному миру. Они, как сканеры, были настроены на определенные характеристики в поведении, речи, жестах ученых и, скорее всего, имели конкретные инструкции на случай их появления. В нагрудных карманах этих людей лежали спецпропуска, которые соседствовали с холодной сталью огнестрельного оружия. Присутствовал здесь и самый главный «сканер» от президента – его первый Советник, а также директор НИИУ. Но и тот и другой заняли самые неприметные места и выбрали роли наблюдателей.

Кира испытывала радостное волнение. Ей предстояло вести огромное мероприятие, целью которого был поиск истины. Она ощущала потребность соблюсти баланс между самыми разными точками зрения и дать им необходимое развитие в будущем:

– Рада всех видеть! Без долгих предисловий напомню, что мы сегодня должны познакомиться со всеми наработками и догадками, которые посетили ваши рабочие группы. Сделать это быстро и четко, а основную часть времени уделить тому, чтобы выстроить новые гипотезы, продумать выявленные противоречия, обсудить те моменты, которые этого потребуют. Итак, каждой группе нужно представиться, кратко изложить суть выводов, проблем, пригласить коллег к дискуссии.

Первой слово взяла представительная женщина в роговых очках с толстыми линзами. Речь ее была нетороплива и спокойна:

– Валентина Витальевна, – чинно представилась она и размеренно начала свой доклад. – Наша группа работала над диагностикой всех психических процессов. Конечно, у нас не было возможности оценить полученные данные в динамике, то есть до воздействия объекта и после его окончания. Дело в том, что обследуемые сталкеры, а также добровольцы сначала находились вне стен института, работать с ними не представлялось возможным, но и что будет дальше, мы не знаем, так как процесс еще не закончен. Все данные получены только в момент действия препарата, – докладчица осеклась и поправила сама себя, но по залу уже прошла молчаливая волна, – то есть, простите, объекта. Но я хочу сказать, – она откашлялась и повысила голос, – что характеристики психических процессов, а именно ощущения, восприятия, памяти, внимания, мышления, воображения ничем не отличаются от тех же среднестатистических характеристик у людей того же пола, возраста, страты, национальности, но не подвергнутых действию «Эс Икс». Другими словами, мы не нашли ничего достоверно особенного в полученных данных. Навыковая сфера обследованных также не вызывает вопросов: они не потеряли и не приобрели за истекший период каких-либо особых умений. В нашей группе работали физиологи, психодиагносты, андрогоги, психологи, лингвисты. Поэтому и методы исследования были не только классическими, но и междисциплинарными. За высочайший уровень профессионализма моей команды я ручаюсь и смело могу передавать слово следующим докладчикам.

Дама с достоинством удалилась и заняла свое место в центральном кругу, из которого уже выделился новый оратор:

– Александр Александрович. Мы работали с потребностно-мотивационной сферой личности, то есть со всеми побуждениями, стремлениями, движущими силами. Ну и, доложу я вам, – пожилой человек хмыкнул и качнул головой, как бы сомневаясь, стоит ли озвучивать вслух свои мысли, – не все так просто, как у коллег из предыдущей группы.

Он еще немного помолчал, как бы прикидывая, как именно объяснить, что они увидели, и, еще раз тряхнув головой, не веря самому себе, начал:

– Что же нужно нашим подопытным? Что ими движет? А практически ничего и не движет. Видите ли, на уровне физиологических потребностей, конечно, все у них сохранно: они способны к самообслуживанию, едят, пьют, спят, но делают это тогда, когда им предложат. Они не ощущают голода, жажды, усталости, не осознают этих потребностей организма. Мы первые инициировали составление для них расписания дня, в котором учли все необходимые действия, чтобы они могли своевременно принимать пищу, отдыхать, справлять другие естественные потребности. Они находятся в состоянии эйфории всегда и при любых обстоятельствах. Это странно для обычной человеческой физиологии, ведь уровень гормонов у нас постоянно меняется – с приемом пищи, сном, разными событиями в течение дня. А вот у людей, кто имел счастье встретиться с объектом «Эс Икс», все не так…

Кстати, по вопросу гормонального фона мы очень тесно работали с физиологами и медиками. В нашем совместном отчете мы изложили полный расклад всех гормонов счастья. Их, как вы знаете, пять – дофамин, серотонин, адреналин, эндорфин, окситоцин. Несмотря на то, что для каждого из наших испытуемых характерно свое соотношение этих гормонов, все же общим остается то, что преобладают именно серотонин с дофамином. Их уровень просто крайне высокий. Таким образом, гормональная картина наших испытуемых соответствует тому состоянию, которое мы в жизни именуем «счастье». Да. Это эндокринологический факт. Мы наблюдаем счастливых людей.

Кто-то может спросить, какая связь между потребностями и химией человека. А самая прямая. С древнегреческого слово «гормон» переводится как движение, побуждение. Эндокринологи показывают нам химическую картину, а мы, психологи, интерпретируем психическую. Так вот, если у этих людей нет специальных веществ, гормонов, которые бы побуждали их к деятельности, соответственно, мы не сможем наблюдать никакого поведения, связанного с удовлетворением потребностей.

И хотя коллеги из группы Валентины Витальевны не видят специфики в процессах восприятия испытуемых, я совершенно точно уверен, что оно, восприятие, им просто ни к чему. Этот инструмент познания не оказывает никакого дальнейшего влияния на процессы возбуждения или торможения, на их состояния… Но про это еще коллеги из другой группы, полагаю, скажут сами… Другими словами, наши счастливчики не нуждаются ни в каких новых порциях радости, которые мы, обычные люди, с удовольствием принимаем и ищем в повседневной жизни: вкус и внешний вид еды, напитков, окружающие предметы и их эстетика, красота и удобство одежды, которая радует наши тактильные и визуальные ощущения, не говоря уже о более сложных потребностях. Они просто не смогут стать более счастливыми, чем есть. Они одинаково радуются и простому бутерброду, и изысканному авторскому блюду. Им одинаково хорошо и в дизайнерских одеждах, и в больничных пижамах…

Что же с социальными потребностями? Хотят ли они чего-то от социума? Нет. Способны поддержать диалог? Да. Хотят его поддерживать? Не особо. Хотят ли чего-то достигнуть? Сомневаюсь. Знакомы ли им потребности познания? Возможно. Они учатся, если им предложить. Хотят ли они этого, видят ли в этом хоть какой-то смысл для себя лично? Нет! Понимают ли они, что такое интересы, хобби? Скорее, у них есть некие воспоминания или остаточные знания о них, может быть, привычные навыки… Стоит ли говорить о потребностях высшего порядка, которые есть у каждого в этом зале: о потребностях в самореализации, в выявлении своих сильных сторон, их развитии, нахождении и реализации своего жизненного пути?.. Знаете, я всю жизнь занимаюсь этими проблемами и стилевыми концепциями счастья⁴ в том числе. Много разных исследований проводил и видел разное, но чтобы вот так…

Александр Александрович развел руками и вздохнул:

– Я с удовольствием послушаю коллег, которые работали непосредственно по личностным особенностям. Мне сложно судить, но мне видится какое-то совершенно новое личностное расстройство. То, что мы видим, это, знаете ли, совсем не норма.